Сабина Янина
Обо всём. Сборник рассказов
«Нет. Не могу», – Тим, обливаясь потом, привалился к стене.
«Слабак! Размазня! Слюнтяй!», – Тим с ненавистью думал о себе, с трудом переводя дыхание. Потом снова взглянул на Дэна и вдруг успокоился: «Пусть они сами решают. Я сделаю всё, что должен. А они пусть сами решают». С этой мыслью, измученный, он то ли провалился в сон, то ли потерял сознание.
***
Утром они чувствовали себя отдохнувшими. После завтрака Дэн, полный сил и надежды на благоприятный исход исследования пещеры, быстро собирал вещи. Тим немного бледный, но тоже настроенный решительно, помогал ему.
– Тим, как ты? Вид у тебя не очень. Если хочешь, отдохни, я быстро осмотрю пещеру, и приду за тобой?
– Всё нормально. Я тут один сидеть не буду. Подожди секунду, возьму рюкзак.
– Ну, хорошо. Давай. Я пошёл потихоньку. Догоняй.
***
Они шли друг за другом. Впереди – Дэн. Мощный луч его фонаря скользил по полу, по стенам, по потолку, пытаясь осветить кромешную темноту. За ним шёл Тим. Было очень тихо, только слышен хруст мелких камней под ногами. Свод пещеры сначала низкий, они почти касались его головами, постепенно поднимался выше, и теперь достигал метров трёх.
Они прошли с полкилометра, когда Дэн почувствовал странный, необъяснимый страх. Ужас пытался овладеть им, заставив бежать обратно к выходу. Дэн остановился и прижался к стене ладонями и мгновенно вспотевшим лбом. И вдруг почувствовал пульсацию, исходящую из недр Земли, биение в ритме сердца. Дэн взглянул на Тима.
Он, спотыкаясь, подходил к нему, придерживаясь рукой за стену.
– Все нормально, Тим? – спросил Дэн охрипшим голосом.
– Нормально, – с трудом ответил Тим.
Дэн сделал над собой усилие и пошёл вперёд. Пройдя ещё метров двести, чувство страха оставило Дэна, и он облегчённо вздохнул, вытирая пот со лба. Минут через десять по петляющему тоннелю, они вышли к небольшому округлой формы каменному залу.
В центре него находилась широкая плита, лежащая на камне. И плита, и камень, похоже, сделаны из монолитного обсидиана красновато—бурого цвета. Высотой столешница была небольшой и доходила им до пояса, а шириной не более метра.
Подойдя ближе, они увидели на ней непонятный рисунок. Выпуклые линии белого металла образовывали причудливый орнамент, который соединял два крупных прозрачных кристаллических шара, вделанных с правой и с левой стороны стола. В центре его, в углублении, лежал небольшой гладкий камень чёрного цвета, тоже округлой формы. На другом конце зала, за столешницей, находилась дверь, вырубленная в скале.
Они остановились рядом со столом, осматриваясь.
– Так, – первым нарушил тишину Дэн. – Тут кто—то себе устроил выход из горы. Вот только надо сообразить, как открывается дверь.
Он склонился над плитой, изучая её, – Похоже, что металлические линии – это цепь, которая соединяет между собой камень в центре и два кристалла по бокам, – задумчиво произнёс он, – А как же это срабатывает….
– Дэн, стой, – закричал Тим, но ладонь Дэна уже легла на камень, который находился в центре стола.
Секунду ничего не происходило. И вдруг белый металл ярко вспыхнул. Дэн отскочил. Яркий белый свет скользил по металлическому орнаменту из центра к двум шарам—кристаллам, наполняя их. Белый свет рождал синие молнии, которые метались внутри кристаллов. Раздался скрежет и дверь стала постепенно открываться, уезжая в стену направо, до тех пор, пока полностью не открылся проход.
Они быстро подошли к входу и заглянули в него. Ничего не было видно, как будто они смотрели в молоко или очень плотный туман, который неподвижной тяжёлой пеленой висел в проёме.
– Что будем делать? – спросил Тим.
«Что же делать – думал Дэн. – Войти рискованно. Отступить назад, нельзя – пройти отвесные скалы без снаряжения мы не сможем. Связи нет. Ждать, что обнаружат в горах крохотное озерко и нас, надежда маленькая».
– Нужно рискнуть.
– Надо рискнуть, – эхом отозвался Тим.
– Сделаем так, – решился Дэн, – Я сейчас пойду, посмотрю, что там за дверью. Ты жди меня здесь. Если я в течение часа не вернусь. Возвращайся к озеру. Ясно?
– Понятно, – откликнулся Тим. – Хотя идти надо вдвоём.
– Мы не можем так рисковать, возможно, там смерть для человека.
– А если не смерть, а просто нет хода назад? И ты выйдешь с той стороны горы?
– Тогда я свяжусь с базой, дам твои координаты. Жди вертолёта сутки. Если его не будет, и не будет другой возможности выбраться отсюда. Тогда проходи в эту дверь. Договорились?
– Да.
– Ну, я пошёл.
– Подожди! – Тим приблизился к Дэну. Он был бледен: – Прости, если что. Он обнял его.
– Ладно, Тим. Ты что? Всё будет нормально. Мы обязательно выберемся, – Дэн похлопал Тима по спине. Заглянул ему в глаза. Тим отвёл взгляд.
– Пошёл.
И шагнул в туман.
***
Тим сидел на корточках у стены, обхватив голову руками.
– Я должен. Я обещал. Прости, Дэн. Если бы ты знал, ты бы не осудил меня.
Он не помнил, сколько времени так просидел. Наконец, Тим поднялся. Достал из рюкзака приготовленный взрыватель. Минуту подержал его в руках, смотря невидящим взглядом. Потом подошёл к столешнице, где поблёскивали кристальные шары, провёл рукой по её гладкой холодной поверхности. Пальцы быстро ощупывали каждый её миллиметр. В одном месте они нажали на невидимую пластину, раздался щелчок и левый шар отъехал в сторону, открывая небольшое углубление. Тим аккуратно положил в туда взрыватель. Постоял минуту, словно сомневаясь, потом решительно сжал губы, и с силой надавил на второй кристаллический шар.
– Прощай, Дэн.
Сработал какой—то механизм, углубление с взрывателем, опустилось вниз, а шар встал на своё место.
Прошло не больше пары минут, когда Тим услышал отдалённый глухой взрыв. Пол пещеры под ногами покачнулся, его отбросило к стене. Столешница раскололась, кристаллические шары треснули и покосились. Дверь, куда вошёл Дэн, медленно закрылась, уже навсегда.
«Всё. Я сделал это», – остановившимся взглядом он следил, как трещины на каменном своде постепенно расширяются…
***
Дэн шагнул в туман. Он стоял, ничего не видя и не слыша, потом сделал наугад несколько шагов вперёд. Туман пропал мгновенно. Прямо перед собой он увидел кресло из серебристого то ли камня, то ли металла. Оно стояло на конце полосы из такого же материала, что и кресло. Полоса в ширину кресла и длиной метров десять, вделанная в ровный каменный пол, упиралась в стену напротив. Послышался шум. Дэн обернулся и увидел, как проём, из которого он вышел, закрывается стеной. Он бросился назад, но опоздал. Гладкая и холодная на ощупь, без единого выступа или какого—либо рычага рядом с ней, она легла могильной плитой на его надежду на возвращение.
«Хода назад нет. Западня», – промелькнуло в голове.
Несколько минут Дэн осматривал каменный мешок, в котором очутился. Он был небольшой всего метра два высотой, столько же в ширину и не более десяти в длину. Никаких выходов, углублений, отдушин или выемок он не заметил, хотя воздух был прохладный и не затхлый. Дэн подошёл к креслу. Он ожидал ощутить холод серебристой поверхности, но она была тёплой и приятной на ощупь. Дэн сел. Высокая спинка, широкие удобные подлокотники. Положив на них руки, Дэн постарался успокоиться. Обхватив пальцами концы подлокотников, он почувствовал под ними углубления. Похоже, что внутри них встроены большие кнопки, с более гладкой и выпуклой поверхностью.
По всему было видно, что кресло – средство передвижения. Тревожило только, что путь его обрывался прямо у противоположной стены, но надо было что—то предпринимать, чтобы выбраться отсюда. И он решился. Дэн сначала слегка, а потом с силой надавил на кнопку под левым подлокотником. Ничего не произошло. Подождав несколько минут, Дэн нажал на правую кнопку. Прошла пара секунд, и он почувствовал, как кресло тихо завибрировало, вернее не само кресло, а светлая полоса, на которой оно стояло. Что—то щёлкнуло и полоса медленно, постепенно набирая скорость, двинулась вперёд прямо к противоположной стене. Дэн вжался в кресло. Ещё немного и он врежется в камень. Но этого не произошло, когда до стены оставалась пара метров, она дрогнула и стала подниматься, открывая проход. Дэн, вцепившись в подлокотники, летел, по серебристой полосе вглубь горы.
Путь ему показался очень долгим, хотя реально прошло не более пяти минут до того, как кресло остановилось посреди каменного зала. Зал был круглым, диаметром метров восемь. Его тёмные стены уходили вверх метра на четыре. Всё пространство от пола до каменного свода занимали переплетающиеся цепочки почти мгновенно перемещающихся импульсов. Узор их был причудливым, постоянно меняющимся. При пристальном внимании на эти странные мерцающие переплетения начинала кружиться голова и путаться сознание. Дэн с трудом оторвал от них взгляд. Прямо перед креслом на уровне его груди, возвышалась гладкая полукруглая поверхность из чёрного камня, похожая на пульт управления космическим кораблём.
«Что это такое? Инопланетный корабль? Но почему он замурован в горе? Секретные разработки военных?», – думал Дэн, опасаясь к чему—либо прикасаться.
«Ну, надо же как—то выбираться отсюда. Не буду же я тут сидеть вечно. Необходимо установить связь. Дать о себе знать. Попросить помощи. Но как?» – ничего похожего на знакомую ему электронику.
Рядом на пульте он увидел один большой обруч и два маленьких браслета из переплетённых тонких проводов, с вмонтированными в них датчиками.
«Возможно, они общаются мысленно?», – подумал Дэн. – «Надо надеть обруч и браслеты, и попробовать выйти на контакт».
Решившись, Дэн осторожно надел их, прикрыл глаза и прислушался. Ничего не происходило. Дэн вдавил кнопку под левым подлокотником.
***
Он ощутил лёгкое покалывание на коже головы и в запястьях. Дэн почувствовал, как кто—то тихо дует ему в затылок, шевелит волосы, а пульсация браслетов сливается с биением его сердца. Через несколько мгновений всё прекратилось, и он услышал голос.
Он не понял, откуда доносился звук, но слышал его отчётливо. Речь была понятной, а голос скорее женским, и, как ему показалось, немного похожим на голос его Сабины:
– Здравствуйте, землянин. Ваша пси—энергия идентифицирована, она соответствует Разуму четвёртого уровня планеты Земля. Доступ к вашему уровню разрешён. Что вы хотели?
«Есть контакт!» – радостно промелькнуло в голове Дэна, – «Надо попробовать выяснить, где я нахожусь и что это за четвёртый уровень».
– Здравствуйте. Кто вы?
– Я – синхронизатор—концентратор. Модель 5273 усовершенствованная.
– Могу я спросить?
– Вы можете получить любую информацию, доступную на вашем уровне.
– Вы – создание инопланетян?
– Вопрос не понятен. Переформулируйте запрос.
– Кто вас создал, синхронизатор—концентратор модель 5273, и для чего?
– Синхронизатор—концентратор модель 5273 усовершенствованная создана Разумом третьего вселенского уровня. Цель – концентрация пси—энергии синхронизирующихся вибраций для перемещений в пси—сфере планеты Земля при изучении её состояния.
– Пси—сфера Земли? Что такое пси—сфера Земли? И зачем вселенскому Разуму нужно её изучать?
– Вселенский Разум наблюдает за развитием жизни Космоса. Вокруг каждой планеты, населённой живыми существами, формируется пси—сфера – концентрация пси—энергий одного диапазона вибраций разумных существ, населяющих планету.
Тёмная материя Космоса, проявляясь, формирует материальные условия для зарождения Разума на планете – источник её материального воплощения.
Тёмная энергия Вселенной, проявляясь, создаёт вокруг планеты ноль—пси—сферу – источник духовного воплощения Разума.
По мере развития Разума живых существ, концентрируются частоты вибрации пси—энергий, которые соответствуют определённым типам самосознаний живых существ. Вибрации пси—энергий живых существ формируют пси—сферу планеты.
Пси—сфера планеты состоит из несколько уровней. Каждый уровень соответствует определённому диапазону частот вибраций пси—энергий живых существ: от низких вибрации, соответствующих эмоционально—инстинктивным пси—энергиям первого уровня, до высокочастотных вибраций пси—энергий высшего Разума Вселенной.
Чем ниже вибрации пси—энергий, тем в более низких слоях пси—сферы они концентрируются. Максимально уровней пси—сферы планеты может быть восемь. Верхней границы пси—сферы нет, последний высший уровень – девятый, сливается с низшим первым уровнем пси—сферы Вселенной, разрывая изоляцию Планеты.
На каждой планете постоянное количество изменяющихся пси—энергий – самосознаний, которые не уничтожаются, а видоизменяются, переходя из материального тела на соответствующий своей частоте уровень пси—сферы и из пси—сферы в материальное тело, соответствующее его вибрациям.
Цель изменений – пройти путь развития самосознания от низких вибраций до высших частот Космического Разума и слиться с ним.
Однако, изменение частоты вибраций пси—энергии существа возможно, как по восходящему, так и по нисходящему пути, в зависимости от его самосознания.
Вибрация вашей пси—энергии соответствует четвёртому уровню пси—сферы Земли. До слияния с высшим Разумом космоса вам необходимо поднять частоту вибраций вашей пси—энергии до девятого уровня пси—сферы. Пятого уровня вы сможете достичь через два столетия по земному исчислению, если будете двигаться по пути Разума. Не исключено, что саморазвитие будет проходить быстрее, если человечество поймёт, что его путь – путь объединения с высшими вибрациями Разума Вселенной, путь освоения сверх частотных духовных вибраций человеком.
– Скажите, правильно ли я понял: смерти нет. Есть пси—сущность человека, которая после смерти находится на том уровне пси—сферы, к которому относится по частоте вибраций своей пси—энергии?
– Совершенно верно. После физической смерти, энергия пси—сущности аккумулируется на том уровне пси—сферы планеты, которая соответствует её частотному звучанию. При благоприятных условиях пси—энергия занимает новое материальное тело, порождённое от пси—сущностей её уровня, чтобы продолжить своё развитие.
– А что это за благоприятные условия?
– Вопрос отклонён, как не соответствующий четвёртому уровню.
Помолчали.
– Если пси—сущность бессмертна, то я могу встретиться с ней, даже если её уже нет среди живых?
– Если только она соответствует вашему уровню, то есть вашей индивидуальной вибрации пси—энергии.
У Дэна перехватило дыхание: «Сабина! Может быть, я смогу её увидеть!»
– Как я могу это сделать?
– Чтобы войти в контакт, вам нужно включить концентратор и мысленно настроится на объект.
– Где находится этот концентратор?
– Слева от вас. На панели измените положение третьего и четвёртого тумблеров. Но запомните, что реальный контакт вы установите только с тем объектом, который в настоящий момент соответствует вибрации вашей пси—энергии.
Дэн лихорадочно включил тумблеры, откинулся на кресле, закрыл глаза и постарался сосредоточиться на родном лице Сабины.
Ничего не происходило. «Мы никогда не встретимся», – обречённо подумал он. Щемящая тоска охватила Дэна, сдавила грудь, не давала вздохнуть. Ему захотелось закричать громко на всю вселенную, чтобы выплеснуть свою боль, которая грозила раздавить его. Голова у него закружилась, и он потерял сознание.
***
Очнулся Дэн на скамейке в парке. Он помнил всё. В отчаянии он так сжал кулаки, что побелели костяшки на его пальцах. В правой руке он почувствовал какой—то предмет. Разжав кулак, увидел миниатюрную пирамиду сантиметров 10 высотой и пяти в основании. Минуту он в недоумении рассматривал её, потом сунул в карман, встал и, пошатываясь, пошёл к ближайшему таксофону.
Старик сразу же ответил, как – будто ждал его звонка.
– Здравствуйте, Пётр Данилович, это я – Дэн.
– Дэн! Ты! Как я рад тебя слышать! Куда вы пропали?! Ты где? Сейчас пришлю за тобой машину.
Через полчаса Дэн сидел в кабинете, пил его знаменитый чай – кудин и рассказывал. Старик слушал внимательно, не перебивая.
Потом заговорил: – Теперь понятно, какая трагедия произошла у озера. Судя по всему, всплеск затухающей сейсмической активности привёл к движению плит. Думаю, что в пробах воды, взятой вами со дна колодца, будет обнаружен редкий газ, который чрезвычайно ядовит, но быстро улетучивается. При сдвиге плиты дна озера ядовитый газ попадал в воду, поэтому в ней не было обнаружено живых существ. Испаряясь с поверхности озера, он мог попасть в лёгкие ребят, которые работали на берегу, что привело их к гибели. Следов газа в организме не нашли, вследствие его быстрого разрушения. Уверен, что догадки подтвердятся, как только мы найдём батискаф с пробами.
А вторая экспедиция, вероятно, тоже столкнулась со сдвигом дна озера, но ребята, опустившись ниже дна и оказавшиеся, как и вы в ловушке, не решились спуститься вниз для поиска нового хода и погибли. А возможно, они открыли путь ко второму озеру, но не смогли без снаряжения пройти через отвесные горы, и решили вернуться к первому, где их ждал закрытый выход на поверхность. Теперь мы это никогда не узнаем… Надо срочно искать Тима, если ещё не поздно. После обнаружения базы её могли уничтожить».
Тима так и не нашли. На месте второго озера появилась глубокая пропасть, сдавленная со всех сторон отвесными скалами. Опускаться в неё Старик запретил. Вход в пещеру тоже не нашли, на его месте громоздились огромные валуны. Дело было закрыто и передано в ФСБ.
***
Капля упала на её щёку и медленно поползла вниз, оставляя едва заметный мокрый след. Женщина грустно улыбалась сквозь слёзы дождя, и казалось, что она плачет. Мужчина, сидящий на низкой скамейке, нежно провёл ладонью по холодному гранитному лицу: «Не плачь, Сабина, я тоже по тебе скучаю».
Несмотря на морось, он и не думал уходить с кладбища, только плотнее запахнул чёрную кожаную куртку и сильнее ссутулился, опустив голову и крепче сжимая маленькую пирамидку, которую держал в руках между колен, и вновь застыл как кладбищенское изваяние.
Тягучая тоска билась в груди. Он сидел, сжав зубы и закрыв глаза, и потому не увидел, как тонкой серебряной нитью закрутилась искрящаяся энергия у основания пирамидки, как она постепенно поднималась вверх к вершине и, сконцентрировавшись в ней, вспыхнула пульсирующей звёздочкой.
Он не видел, и не мог видеть, как энергия его любви отыскала в бескрайнем космосе ту единственную, созвучную ей, и слилась с нею. Две вибрации, настроенные на одну волну переплетаясь, породили чудо – мелодию любви, над которой не властно время.
Тихо. Вдруг мужчина услышал, что кто—то подходил к нему, осторожно ступая по гравию между могил. Шаги стихли рядом. Лёгкие руки легли ему на плечи. Тёплое тело прижалось к спине, родные губы спрятались в волосах, целуя затылок. Он замер, боясь пошевелиться, жадно вдыхая аромат любимой женщины, как рыба, которая уже почти задохнулась на берегу, каким—то чудом снова попала в воду.
Родной голос тихо произнёс: «Здравствуй». Дэн положил свою ладонь на её руку, из закрытых глаз его текли слёзы: – «Здравствуй, Сабина».
Ночное приключение (2019 г)
Жаркая подушка не даёт уснуть. Переворачиваю её. Теперь она слишком мягкая, и голова проваливается. Подтыкаю один край подушки под голову, и жёсткий комок упирается в шею. Замученная бессонницей, откидываю в сторону одеяло и сажусь. На часах половина первого. Я подхожу к окну, открываю его настежь и сажусь на подоконник.
Тихая звёздная летняя ночь. Прохлада, сменившая дневную жару, приятно остужает. У меня не выходит из головы разговор с Тамаркой во время нашей случайной встречи в магазине. Оказывается, Светка, с которой мы заканчивали школу, родила дочку. И вообще, почти все девчонки из моего класса замужем, а Тамарка аж третий раз!
Мне уже двадцать, а я всё одна, как проклятая. Проклятая, я задумалась. Где-то я что-то такое читала.
Подхожу к письменному столу и листаю разбросанные на нём журналы. Всё не то, не то. А вот! Заговор на любовь: «Судьба порой до обидного несправедлива: у кого-то отбоя нет от кавалеров, а многие красивые и умные девушки годами тщетно ждут своего счастья. Хватит ждать, пора брать дело в свои руки. В среду или пятницу купите на рынке веник и жёлтый (это важно!) совок, сдачу у продавца не берите. В ближайшее новолуние подметите этим веником весь подъезд, собирая мусор в совок. Читайте в процессе заговор: «Гоню я в свой дом молодцов, не лентяев, не скряг, не воров. Приезжайте ко мне, женихи, из своих и чужих дворов. Слово моё крепко, дело моё лепко! Аминь. Аминь. Аминь». Собранный мусор пересыпьте в тканевый мешок, затем закопайте его в землю на пустыре или в другом месте, где редко ходят люди».
«Дурдом бесплатный! – смеюсь я про себя. – Кто может поверить этой галиматье? Только необразованные безмозглые курицы. Так, ладно. Всё равно не спится, можно и доброе дело сделать – подмести подъезд. От чистоты ещё никто не умирал. Тем более у нас в доме всего два этажа, а я совершенно случайно купила новый веник и жёлтый совок, и надо же, какое совпадение, и сдачу (пятьдесят копеек) не взяла, и новолуние сегодня!».
– Это судьба! – захихикала я.
Смеясь про себя и ругая себя последней дурой, я надела халатик, сунула ноги в мягкие тапочки. Взяла веник, совок и тихонько открыла дверь. Осторожно выглянула. Тихо. Все спят. Вот и хорошо. Стараясь двигаться бесшумно и пугливо вздрагивая от каждого шороха, я поднялась на второй этаж и стала быстро подметать.
Подметая около пятой квартиры, я вдруг услышала покашливание почти у самой двери и замерла от неожиданности, готовая провалиться сквозь землю от стыда. Послышался шум спускаемой воды в туалете, и снова всё затихло. Облегчённо вздохнув и посмеявшись в кулак, быстро стала подметать дальше, приговаривая про себя: «Гоню я в свой дом молодцов, не лентяев, не скряг, не воров. Приезжайте ко мне, женихи, из своих и чужих дворов. Слово моё крепко, дело моё лепко! Аминь. Аминь. Аминь».
Собрала мусор уже у входной двери в тряпочку (хорошо, что у нас чисто убирают), и на цыпочках бросилась к себе.
Дверь за мной захлопнулась, и я перевела дыхание. Так. Полдела сделано. Теперь надо пойти закопать этот мусор в безлюдное место. Куда ж его закопать-то? Оставив тряпочку у порога квартиры, я подошла к окну. У нас двор тихий, но места для закапывания даже маленькой тряпочки совсем нет: вокруг домов один асфальт да припаркованные машины. Придётся идти в парк.
Мне нравится наш старый парк с вековыми деревьями. Люблю гулять по его большим тенистым аллеям и сидеть на берегу пруда. Но нравится гулять днём, а не ночью. Тем более что из-за экономии в полночь освещение в парке отключали, и сейчас там темно, как в лесу. Хотя идти до парка было совсем немного, минут десять.
«Ну что я зря подметала, что ли? – подумала я. – Идиотничать, так до конца».
Скинула халатик, быстро натянула джинсы и топик, и, сунув ноги в сандалии, захватив телефон и положив тряпочку с мусором и совочек для пересадки цветов в пакет, открыла дверь.
Быстро добежав до парка, я очутилась словно в другом мире. После ярко освещённой улицы в парке темнота казалась такой густой, хоть ложкой ешь. Я включила фонарик в телефоне, чтобы осветить себе путь, но от этого стало ещё хуже. Освещая небольшую часть дорожки, свет фонарика делал темноту за границей луча света ещё непроницаемее. Меня не покидало чувство, что фонарик освещал только меня, и я стояла вся на виду посреди ночи, которая смотрела на меня сотнями невидимых глаз и тянула ко мне сотни невидимых рук. Я, выключив фонарик, спряталась в темноту и пригляделась. Когда глаза привыкли, тьма немного отступила, и я увидела ночной мир. Молодая луна чуть освещала деревья, играя тёмными листьями, лунные блики то прятались, то вновь появлялись, рождая неведомые тени. Тени шевелились, размахивая руками-ветками в такт танцу ветра, который тихо кружился между деревьями. Кто-то выглядывал из-за толстых стволов и тут же прятался, когда я силилась разглядеть, кто это был. Ухала какая-то птица. Аромат ночных цветов, высаженных на клумбах, немного пьянил голову.
«Надо зайти подальше вглубь, где не гуляют люди», – подумала я. В дальнем углу парка была довольно высокая горка, заросшая бурьяном. Там никто никогда не прогуливался, и я решила, что это лучшее место, где можно зарыть мусор.
Почти дойдя до горки, я раздвинула ветки и обмерла. Недалеко от меня стояла тёмная фигура с каким-то предметом на плече. Сердце моё гулко стукнуло в груди и куда-то провалилось, ноги стали ватными, и я присела, зажав руками рот, чтобы не заорать. В ужасе смотрела на тёмную фигуру.
«Смерть! Вон и коса за спиной! За мной пришла», – пронеслось в голове. У меня закружилась голова.
Фигура, тем временем, повернулась, как будто осматривалась.
«Ищет меня!» – руки мои похолодели и мигом вспотели ладошки, очень захотелось в туалет.
Она сняла с плеча предмет и, поплевав на руки, стала копать землю.
«Нет, это не Смерть, – подумала я. – Смерть не будет плевать себе на руки. Это человек! Тут ночью, в безлюдном месте роет что-то… Это убийца! Хочет спрятать труп! – я, стараясь не шуметь, на корточках перебралась за ближайший ствол дерева. – Свидетелей устраняют. Главное – не шуметь. Переждать. Закопает и уйдёт».
Маленькая ветка предательски хрустнула под моей ногой, я зажмурилась, уткнулась лицом в колени и прикрыла голову руками.
«Я в домике», – произнёс насмешливо-ехидный голос в глубине моего сознания, что немного привело меня в чувство и заставило приподняться и выглянуть из-за дерева.
Человек продолжал копать, глухие звуки лопаты заглушили чуть слышный хруст ветки, и я осталась не замеченной.
«А где же тело?» – рядом с тёмной фигурой ничего, напоминающее тело, не было видно. Вдруг я увидела небольшой свёрток, что-то было завёрнуто в целлофановый пакет.
«Ребёнок! Это сволочь убила ребёнка! – у меня сжались кулаки от негодования. – Вот мерзавец! Детоубийца! Надо подобраться ближе, чтобы рассмотреть его лицо, а потом заявить в полицию. Детоубийца должен быть наказан!».
На четвереньках я поползла ближе, прячась за деревьями. Всё ближе и ближе. Надоедливый комар, который жужжал всё это время вокруг меня, сел мне на щеку. Я с досадой с размаху треснула по нему ладонью. Раздался оглушительный шлепок, как будто выстрел прогремел в ночи. Я застыла. Тёмная фигура замерла и обернулась. Яркий луч фонаря заплясал вокруг меня по земле, по стволам деревьев, по веткам. Я не знаю, что случилось со мной, но я не могла пошевелиться, не могла даже спрятаться за ближайший ствол дерева. Так и сидела на корточках, пока безжалостный свет не нашёл меня и не замер освещая. Тёмная фигура стала приближаться. Я была почти без сознания, когда услышала знакомый голос.
– Танька, ты, что ли? Ты что тут сидишь? Ты что тут ночью делаешь?
– Алексей, ты? – выдохнула я.
Я узнала его. Это был симпатичный парень с нашего двора, с которым я давно хотела познакомиться, но не всё решалась заговорить, а на меня он не обращал никакого внимания.
– Я, – ответил Алексей и хотел подойти.
– Не подходи ко мне, убийца! – я, взвизгнув, отскочила от него.
– Кто убийца? Ты что дура? – изумлённо произнёс он.
– Убийца! – я выхватила совочек из пакета и замахнулась им, как ножом. – Не подходи, убью!
– Здрасти, и кто из нас убийца? – спросил Алексей.
– Ты! – выпалила я. – Ты для кого могилу роешь? Кто у тебя в пакете? Кого похоронить хочешь?
Алексей смотрел на меня всклокоченную, с занесённым совочком над головой, и вдруг улыбнулся:
– Дурочка, кот у меня умер. Старый кот, ему уже двадцать лет было. Хороший был кот. Вот похоронить надо. Я его два дня не мог похоронить, всё думал, вдруг очнётся. Подойди, не бойся, посмотри.
«Кот умер, – пронеслось в моей голове, – а я подумала…вот идиотка». Занесённый над головой совочек, стал неуверенно опускаться. Я осторожно подошла к Алексею и к пакету, лежащему на земле. Он посветил. Заглянув в пакет, я увидела большого серого кота.
– Ой, бедняга, – пожалела я его. – Хоть и старый уже, но всё равно как жалко. – Я присела рядом. – Ты извини меня. Я испугалась. Вот и померещилась всякая ерунда. Тебе может помочь? – сказала я.
– Да нет, чем же ты поможешь? Я уж почти вырыл ямку, сейчас похороню. А ты чего делаешь ночью в парке?
– Да мне … что-то не спалось, а ночь такая чудесная, тёплая – вот решила побродить. Заодно хотела пару цветов с клумбы домой вырыть, а тебя увидела и испугалась.
– Хм, ну ты даёшь, бродишь как привидение в темноте, сама испугалась и меня напугала.
Мы засмеялись.
Пока Алексей углублял ямку, я сидела рядом. Потом помогла ему засыпать могилку кота.
– Ну, всё, Васька, прощай, – сказал Алексей.
Мы постояли минутку.
– Ну что, пошли домой? Давай провожу.
Мы отправились обратно. Мощный фонарь Алексея освещал дорогу, но все равно пробираться до центральной дорожки парка сквозь заросли ночью было сложно. В одном месте я споткнулась о корягу и чуть не растянулась, вовремя вцепившись в парня. Он поддержал меня, и несколько секунд мы стояли, тесно прижавшись друг к другу. Я взглянула ему в глаза и удивилась: они были огромные и тёмные как ночь, и в то же время сияли, как будто лунный свет отражался в них. Я смутилась и отодвинулась.
– Спасибо, – шепнула.
И ещё больше смутившись, разозлилась на себя, так интимно это получилось.
– Ты вроде хотела цветов себе накопать? – спросил Алексей, когда мы уже выходили из парка, показав на ближайшие клумбы.
– А, ну да, – опомнилась я, подошла к клумбе и, наклонившись, провела ладонью по цветам. – Жалко. Пусть вместе растут.
– И часто ты гуляешь по парку по ночам?
– Да нет, вот сегодня только вышла.
– Хочешь, завтра пойдём с тобой? А то опять вляпаешься в какую-нибудь историю, – улыбаясь, предложил он.
– Хочу, – ответила я.
– Вот и хорошо. Завтра в полночь на этом месте. Не проспи.
– Не просплю.
– Ну, пока.
– Пока, – я повернулась, чтобы побежать, но вдруг вернулась и поцеловала Алексея в щеку, и, оттолкнув его, побежала домой, по пути вытряхивая из пакета уже не нужную тряпочку с мусором в урну у подъезда.
