Татьяна Абиссин
Авантюристка в доме миллионера
Глава 6
Итак, возвращение воспоминаний в ближайшее время мне не грозило. Оставалось надеяться на родственников или близких друзей – не в вакууме же я жила до аварии – и поиски в социальных сетях и Интернете.
Первым делом я изучила свой мобильник. К моему удивлению, симка оказалась новой, никаких входящих и исходящих звонков, и пустой список контактов.
Задумавшись, я покрутила телефон, кстати, самый простой, даже без камеры, в руках. Что—то не сходилось. Даже если я купила мобильник незадолго до поездки, были бы хоть какие-то звонки или сообщения. По словам Климова, я довольно долго просидела в дорожном кафе, до того, как он согласился меня подвезти. И за эти несколько часов я никому не позвонила, не сообщила, что задерживаюсь? Подруге, родителям, начальнику фирмы, где работала, или любовнику?!
«Странно. И очень подозрительно. Хоть какой-то след должен остаться», – немного подумав, я отправилась к своему «хозяину», как я в шутку прозвала Климова.
Горничная проводила меня в библиотеку. Это оказалась большая комната, почти полностью заставленная книжными шкафами. В ней витал особый аромат – дерева, бумаги и чего-то древнего, как в археологических музеях. Окна скрывались за плотными шторами, света от лампы, стоявшей на письменном столе, едва хватало, чтобы рассеять полумрак.
Эльдар читал какую-то толстую книгу. Заметив меня, он отложил её в сторону и сделал приглашающий жест рукой, указывая на соседний стул.
– Вы что-то хотели, Марианна?
Его низкий, бархатистый голос заставил меня вздрогнуть. Я поспешно отвела взгляд от его лица и, рассматривая пол под ногами, пробормотала:
– Мне нужна ваша помощь.
– Я всегда к вашим услугам, – он склонил голову набок, рассматривая меня. На секунду мне показалось, что он ищет какое-то сходство в моих чертах. Его лицо смягчилось, уголки губ приподнялись в полуулыбке.
Я никак не могла разобраться в его отношении к себе. Иногда он встречал меня холодным взглядом, и, кроме приветствия, не произносил ни слова. Иногда, как сейчас, держался почти дружески. Наверное, сегодня у него хорошее настроение. Следовало этим воспользоваться.
Сев на стул, рядом с ним, я протянула ему мобильный.
– Вы хотите сделать мне подарок? – в его словах прозвучала ласковая насмешка. Я покраснела, представив, как глупо выгляжу со стороны.
Простой, до неприличия дешевый мобильник для миллионера. Да он его в руки не возьмет. С тем же успехом я могла бы преподнести потрёпанный веник или разбитую вазу.
– Конечно, нет, – мой голос прозвучал резче, чем я хотела. – Вы уже знаете, что сеансы у психотерапевта не помогли вернуть мою память.
Он кивнул, сразу же став серьёзней.
– Я изучила мобильный, но в нём нет никаких контактов. Но, возможно, вы могли бы узнать, на кого он зарегистрирован.
– Уже, – последовал короткий ответ.
Я резко повернулась к нему. Неужели, это правда? И я узнаю, наконец, свою фамилию, и где живу. Но, невесёлый взгляд Климова оборвал мои надежды:
– Мой помощник проверил ваш мобильный в первый же день. Номер записан на Иванова Ивана Ивановича. Думаю, адрес прописки называть не стоит.
Он поднялся и, заложив руки за спину, прошёлся по комнате. Зачем-то вытащил книгу, стоявшую на полке в шкафу, пролистал несколько страниц.
Я судорожно сжала ладони, едва не сломав телефон.
– Это невозможно, – прошептала я.
Что со мной не так? Почему у других людей есть контакты друзей и знакомых, а у меня – нет? Почему другие регистрируют номер по правилам, а я…
– Обычная практика, – услышала я голос Климова. – Телефон покупается с рук, симка записывается на несуществующего человека. Скорее всего, мобильник краденый.
Я подавленно молчала. А что тут скажешь? Похоже, до аварии я вела отнюдь не безупречную жизнь. Иначе, зачем так шифроваться?
***
Паркет скрипнул под тяжёлыми шагами Климова. А потом я почувствовала его руку у себя на плече.
– Не стоит расстраиваться, Марианна. Отсутствие контактов в мобильнике ещё ничего не значит. Возможно, вы купили его прямо перед поездкой… Или просто потеряли старый телефон.
Мне и самой приходили в голову подобные мысли. Но услышать это от Климова оказалось неожиданно приятно. Мне понравилось, что он, ничего обо мне не зная, всё же пытается меня оправдать.
– Вы очень добры, – проглотив комок в горле, сказала я.
Тёплая ладонь, лежавшая на моем плече, исчезла.
– Думаю, многие бы с вами не согласились, – сухо произнес Климов. – Я вовсе не так добр.
Повисло неловкое молчание. Я не понимала, почему его настроение изменилось, а мужчина просто смотрел куда-то в сторону. Как будто пожалел о том, что сказал лишнее.
Отчаянно подыскивая новую тему для беседы, я вдруг вспомнила официанта из придорожного кафе, где мы встретились с Климовым.
– Эльдар Сергеевич, кажется, есть ещё одна ниточка. То придорожное кафе, если я просидела там несколько часов, то наверняка болтала с официантом. Если его расспросить…
Я осеклась на полуслове, заметив, как Климов отрицательно покачал головой.
– Я тоже думал об этом. Но, к сожалению, тот парень уволился. И, вряд ли, он спрашивал у клиентов удостоверение личности, перед тем, как их накормить.
У меня вырвался тяжёлый вздох. Если так пойдет дальше, то я никогда не узнаю, кто же я на самом деле. И как мне теперь жить?
– Марианна, – вдруг мягко произнес он, – я понимаю, что вы чувствуете. Словно вы заперты в тёмной комнате, из которой нет выхода. Но это не так. Главное, что вы живы и здоровы, физически. Вы утратили только часть себя – ваши воспоминания. Но, во-первых, память может вернуться. Во-вторых, не все наши воспоминания приятны. Я, например, с удовольствием забыл бы кое-что, но не получается.
Я против воли улыбнулась. Его слова, если не исцелили мою боль, то, хотя бы, смягчили её.
Протянув руку, я накрыла его ладонь своей. Кажется, я впервые сама к нему прикоснулась.
Тепло. Спокойствие. Уверенность. Именно это я почувствовала, прикоснувшись к его пальцам. Он словно поделился со мной своей силой.
«Я не одна, – вдруг промелькнуло у меня в голове. – Больше не одна».
Мужчина медленно перевел взгляд на меня.
– Марианна, – прошептал он, – я…
Хлопнула дверь, затем послышались торопливые шаги. Я тут же отдернула руку, и отодвинулась от Климова так далеко, как могла. Но появившаяся домоправительница всё равно поджала губы при виде меня.
– Прошу прощения, Эльдар Сергеевич. К вам пришли.
– Спасибо, Нателла, – не сказав мне больше ни слова, Климов поднялся и направился к выходу из библиотеки. Я немного растерянно смотрела ему вслед, думая о том, что совсем его не понимаю.
– А вы зря времени не теряете, – прошипела над ухом домоправительница. – Решили воспользоваться удобным случаем и «окрутить» хозяина? Должна разочаровать: ничего у вас не выйдет.
Я мысленно пожала плечами. Интересно, почему я так не нравлюсь Нателле? Вроде ничего плохого ей не делала, но женщина невзлюбила меня с первой же минуты знакомства.
Будь домоправительница молодой и симпатичной, я бы решила, что она сама мечтает соблазнить Климова. Но Нателла, грузная, невысокая, с седыми волосами и испещренными морщинками лицом, ничем не напоминала роковую женщину. И была достаточно умна, чтобы это понять.
Так в чём же дело?
Я растянула губы в ленивой улыбке, прекрасно зная, как она раздражает собеседника.
– Вы очень добры, Нателла, раз решили потратить свое время на такую, как я, – женщина скривилась, как будто выпила уксуса, – но, к сожалению, в этом доме распоряжается господин Климов. Вы же – только прислуга, пусть и приближённая к хозяину. Кто будет жить здесь, и какое время – решать не вам.
Глава 7
– Вы… вы… двуличная гадина, – выдохнула Нателла, – прикидываетесь слабой и несчастной, чтобы вас жалели и помогали. Я даже не уверена, что у вас амнезия. Вы просто ловко притворяетесь!
– И как мне удалось обмануть врачей? – прищурилась я.
– Понятия не имею. Но я никогда не ошибаюсь в людях, Марианна. Вы – мошенница, а, возможно, и преступница!
Я выпрямилась, стараясь ничем не выдать своего смятения, и чувствуя, как по спине пробежал неприятный холодок. Преступница! Это бы многое объяснило. И новый телефон, и отсутствие документов, а также аккаунтов в социальных сетях. Неужели, правда?
Сделав над собой усилие, я заставила голос звучать по-прежнему ровно:
– Опасно бросаться обвинениями, которые не можешь подтвердить. Это называется клеветой, Нателла. Или я ошибаюсь, или вы знаете, кто я, и у вас есть свидетельства моего криминального прошлого?
Домоправительница замялась.
– Я… нет… не знаю.
Я нехорошо усмехнулась. Женщина попятилась назад, с каким-то ужасом глядя на меня. Но мне показалось, что страхи Нателлы связаны со мной только частично. Женщина опасалась чего-то другого. И, конечно, она ничего не знала о моём прошлом, иначе давно сообщила бы хозяину.
Меня охватило противоречивое чувство – разочарование, смешанное с облегчением. Я не выяснила ничего важного, но и дурного тоже не узнала. Климов прав – есть вещи, о которых лучше навсегда забыть.
Но, что за странный дом! Похоже, здесь у каждого есть своя тайна.
– Нателла, – уже мягче произнесла я, – я понимаю, что вы чувствуете. Вам не нравится женщина, появившаяся из ниоткуда, о которой ничего не известно. Но, могу дать вам слово, я не притворяюсь. И у меня нет планов, навсегда поселится в этом доме или как-то навредить его хозяину. Как только моя память вернется, я уйду отсюда.
Нателла некоторое время испытующе смотрела на меня. Потом кивнула:
– Я надеюсь, это случится скоро, Марианна. Вы многого не знаете. Поверьте, этот дом – не лучшее место для вас.
Прежде, чем я успела что-то спросить, она повернулась, и, беззвучно ступая, исчезла за книжным шкафом. Я осталась в одиночестве.
За окном сгущались зимние сумерки. День выдался пасмурный, и серое небо медленно темнело, приобретая сначала фиолетовый, а затем чёрный оттенок.
Я задумалась над последними словами Нателлы. Женщина явно пыталась запугать меня. Но это не так-то легко. Я не собираюсь покидать дом Климова из-за каких расплывчатых намеков. С одной стороны, мне просто некуда идти. С другой, я давно не чувствовала себя так легко и спокойно, как здесь. И, пусть я не помню событий своего прошлого, что-то подсказывает мне, что моя жизнь складывалась не слишком удачно. Иначе, я не оказалась бы в одиночестве, без родных и друзей.
«Мне нравится этот дом, – думала я. – И его хозяин».
Очнувшись от полудремы – я лежала в кресле, свернувшись калачиком, и положив голову на подлокотник – я встряхнулась, пытаясь отогнать глупые мысли.
Причем здесь Климов? Почему я снова думаю о нем?
«Марианна, – строго велела я себе, – тебе нужно понять, как вернуть свои воспоминания. А потом найти жилье и новую работу. Климов – хороший человек, который помог тебе в трудную минуту. Надеяться на что-то большее просто глупо».
И всё же, уходя из библиотеки, я по-прежнему ощущала тепло его прикосновения. Чувствовала его задумчивый взгляд, и думала о том, чтобы он мне сказал, если бы не появилась Нателла.
***
Вечером следующего дня, проходя по коридору, я вдруг услышала звонкий смех. Смеялась женщина, и так искренне и непринужденно, что мне захотелось её увидеть.
Мы столкнулись у дверей в гостиную. Стройная блондинка, не старше двадцати лет, буквально повисла на руке Климова. Её глаза с таким обожанием смотрели на него, что мне стало больно. Любой, глядя со стороны, понял бы, как сильно и отчаянно она влюблена.
Климов что-то сказал, и девушка снова рассмеялась. Я повернулась, чтобы незаметно уйти, как вдруг услышала негромкое:
– Добрый вечер, Марианна.
Я вздрогнула: как он смог заметить меня, стоя ко мне спиной? Ничего не оставалось, кроме как подойти и наклонить голову в знак приветствия:
– Здравствуйте.
Повисла пауза, во время которой незнакомка меня рассматривала. Я тоже не удержалась, чтобы не окинуть её быстрым взглядом.
Девушка представляла собой редкий образец совершенной красоты. Супермодели, звезды кино и эстрады, снимки которых мне случалось видеть в журналах и Интернете, по сравнению с ней, показались бы куском мрамора рядом с Афродитой Милосской.
Высокая, и, в то же время, изящная, она держалась с королевским достоинством. Волосы насыщенного золотистого цвета спускались волнами до самой талии. На лице, покрытом лёгким загаром, выделялись голубые глаза, смотревшие на мир с лёгким удивлением. Высокий и чистый лоб, тонкий нос, пухлые, чуть тронутые помадой, губы.
На девушке был брючный костюм из голубого шелка, прекрасно оттенявшего цвет глаз. В маленьких руках она сжимала сумочку, стоившую, по скромным подсчетам, как треть машины.
Впрочем, надень незнакомка футболку и потёртые джинсы, она всё равно не осталась бы незамеченной.
Восхищённая, и, чего уж там, немного завидующая, я повернулась к Климову. Мне хотелось узнать, как он относится к этой сказочной фее.
Хозяин чуть заметно улыбался, но его лицо оставалось непроницаемым. Словно бы он общался не с ослепительной красавицей, а с обычным деловым партнером. Но, в любом случае, я была лишней.
– Простите, – быстро произнесла я, – не хотела вам мешать.
– Вы не помешаете, Марианна, – Климов осторожно высвободил свою руку из пальцев девушки. – Познакомьтесь: это Елизавета Горкина, моя троюродная сестра. Лиза, это Марианна. Та самая девушка, что пострадала в аварии. Я тебе о ней рассказывал.
Я неслышно выдохнула: «Она – его сестра». И тут же разозлилась на себя. Какое мне дело до того, кем ему приходится эта белокурая красотка?
Девушка широко улыбнулась, протягивая мне руку.
– Можно просто Лиза, – её ладонь оказалась теплой и сильной. Она сжала мои пальцы чуть крепче, чем следовало.
– Моё имя не так легко сократить, – ответила я.
– Это скорее достоинство, чем недостаток.
Мы прошли в гостиную. Пока горничная сервировала стол, расставляя посуду, фрукты и сладости, Лиза непринужденно щебетала, рассказывая об Австрии, куда недавно ездила.
– Вы были в Австрии, Марианна? – вдруг спросила она. Я подумала, что сама хотела бы это знать. Как и другие события моего прошлого. – Ах, да, простите. Я такая глупая. Можно подумать, что это я потеряла память.
Она рассмеялась собственной шутке. Я промолчала, краем глаза наблюдая за Климовым. Тот вертел на запястье браслет с часами, и, казалось, вовсе не прислушивался к словам Лизы. Неужели, её присутствие не нравится ему так же, как и мне? Зачем же тогда привез её?
Наверное, причина в том, что она – его родственница. Пусть и дальняя. Бабушка называла такое родство «седьмая вода на киселе».
Меня бросило в жар. На лбу выступили капельки пота, хотя в комнате было прохладно. Голос Лизы, о чём-то спрашивающей Климова, превратился в отдаленный неясный гул.
Бабушка? Неужели у меня есть родня? Как её зовут? Как она выглядит? Должна же я помнить хоть что-то, кроме её любви к поговоркам!
– Марианна, вам плохо? – голос Климова развеял неясные воспоминания.
Неужели он волнуется за меня? Мне даже показалось, что он собирается встать и подойти ко мне.
– В самом деле, – вмешалась Лиза, – вы так покраснели, Марианна. Может, вам лучше прилечь?
Не дожидаясь ответа, она схватила со стола колокольчик и позвонила. Появилась горничная.
– Пожалуйста, проводите Марианну в её комнату. Или, лучше, вызвать врача?
Я внутренне улыбнулась её попытке избавиться от меня. Лиза казалась такой заботливой, такой внимательной по отношению к незнакомой женщине. Но, на самом деле, она мечтала остаться с Климовым наедине.
Я бы хотела знать, что думал по этому поводу сам хозяин дома. Но, поскольку он ничего не сказал, я вежливо пожелала им хорошей ночи и ушла. У меня были дела важнее, чем слушать болтовню Лизы и наблюдать за её флиртом с Климовым.
Глава 8
Оказавшись в своей комнате, я некоторое время стояла у окна и смотрела вдаль. На фоне белого снега, освещённые фонарями, четко вырисовывались еловые ветви. Чем-то они притягивали мой взгляд.
Интересно, каким был вид из окна моего дома? И где он, мой дом?
«Бабушка, – прошептала я. На глаза навернулись слезы, – бабушка…»
Я знала, что не ошиблась. Промелькнувшее воспоминание оказалось коротким, как вспышка света в тёмной комнате. Но теперь я не сомневалась: в прошлом у меня был, по крайней мере, один близкий человек. И очень хороший человек, если верить ощущению тепла и нежности, охватившему меня.
Я снова и снова пыталась вызвать в памяти её образ. Не получилось. Уставшая и разочарованная, я задремала.
Проснулась со странным ощущением, что в комнате кто-то есть. Торопливым движением, включив ночник, висевший над кроватью, я огляделась. Пусто.
Посмеявшись над своими страхами, я вдруг почувствовала, что хочу пить. Наверное, съела слишком много сладкого перед сном.
Если бы не поздний час, можно было бы вызвать горничную, и попросить принести бутылку минеральной воды. Но я не решилась беспокоить Римму. Девушка наверняка спит. А где находится кухня, я и сама знаю.
Я вышла в коридор. Мягкий ковер скрадывал мои шаги. Меня поразила тишина, царившая в доме. Ни скрипа дверей, ни голосов прислуги, ни звона посуды или тележек с постельным бельем. Наверное, и хозяин, и его служащие давно спят.
Дойдя до холла, я уже собиралась повернуть направо, как вдруг услышала чьи-то шаги и страстный, прерывистый шепот:
– Эльдар, прошу тебя. Позволь мне остаться.
Я вжалась в стену, всей душой надеясь, что меня не заметят. Но двоим, слившимся в тесном объятии в двух шагах от гостиной, ни до чего не было дела.
– Лиза, – голос Климова звучал как-то надломлено. – Ты же всё понимаешь.
До меня донесся неясный шорох.
– Это неважно. Её больше нет, Эльдар. Пора с этим смириться.
Лиза неосознанно повысила голос.
– Ты её не заменишь, – последовал холодный ответ.
– О, да, конечно, – в голосе женщины послышались истерические нотки. – А она, что, заменит? Та, кого ты подобрал на дороге? Марианна, не так ли? Они действительно похожи. Считаешь меня дурой? Думаешь, я не поняла, с чего такое внимание к бродяжке, не помнящей своего прошлого?
Короткую тишину нарушил Климов.
– Ты слишком много выпила, Лиза. Тебе лучше вернуться домой.
– Вот о чём и речь. Ты ни разу не позволил мне переночевать здесь. А эту девицу, которую ты совсем не знаешь, поселил рядом с собой. Хотя, может, я чего-то не знаю? И вы уже познакомились поближе?
Последовал звук короткого удара и женский вскрик. Я надеялась, что после этого, Лиза разозлится, и они расстанутся, дав мне возможность уйти.
Но девушка снова бросилась к Климову:
– Прости, пожалуйста. Сама не понимаю, что говорю. Бей меня, если хочешь, только не бросай, Эльдар. Я так сильно тебя люблю!
Звук поцелуя. Я представила себе, как блондинка обнимает Климова, стараясь прижаться как можно ближе, и на душе стало совсем тоскливо.
– Пойдём, Лиза. Здесь не место для таких разговоров. Кто-нибудь нас может увидеть.
Их шаги давно стихли в глубине коридора, а я по-прежнему стояла у стены, не в силах пошевелиться.
***
Забыв о том, что хотела пить, я медленно вернулась к себе в комнату. Голос Лизы – умоляющий, страстный – и холодные ответы Климова продолжали звучать в ушах. Я словно наяву видела молодую женщину, обнявшую Эльдара с такой силой, словно ей хотелось стать с ним одним целым. И отчего-то это видение причиняло настоящую боль.
«Какое мне до них дело? – снова и снова повторяла я, потирая ноющие виски. – Даже если она – любовница Климова. Даже если она – ослепительно красива и, судя по одежде и сумке, очень богата. Неужели я надеялась, что наши ровные и почти дружеские отношения с хозяином дома, перерастут во что-то большее?»
Я упала спиной на кровать. Мне хотелось смеяться и плакать одновременно.
«Дурочка, – думала я. – Такие люди, как Климов, могут выбирать среди самых красивых, умных и обаятельных женщин. Конечно, есть шанс, что их полюбят ради денег, а не ради их самих. Но к Лизе это не относится. Я видела выражение её лица там, в гостиной, когда она смотрела на него. Так притворяться невозможно. Скорее уж, меня можно принять за охотницу за состоянием».
Я включила ночник, и при его слабом свете подошла к зеркалу. Собственное отражение мне не понравилось – лицо слишком бледное, волосы растрепались, глаза горят лихорадочным огнем. Платье заметно помялось, и на юбке – пятно от вишневого сока.
«Красавица!» – хмыкнула я, невольно сравнивая себя с Лизой. Дело ведь не только во внешности. В Елизавете чувствуется порода, как говорили в старину. Когда каждый жест, каждое движение, каждый взгляд отшлифованы долгими тренировками, и безупречны. Не говоря уже об умении внушить окружающим сознание своего превосходства.
Не скажу, что Лиза мне понравилась. И всё же, я не могла не отдать ей должного. Они неплохо смотрелись в паре с Климовым: её обаяние и весёлый смех смягчал его мрачность и задумчивость.
Тут некстати вспомнила о неприятной сцене в коридоре, свидетельницей которой стала, и вздохнула. Так с любимыми женщинами не обращаются. Почему Лиза это терпит? Или до такой степени влюблена, что готова, как собака, лизать жестокую руку хозяина?
«Хватит, – сказала я своему отражению в зеркале. – У тебя достаточно своих проблем, чтобы разбираться в чужих отношениях. Держись подальше от Климова, и всё будет хорошо».
Марианна в зеркале насмешливо приподняла бровь. Легко давать правильные советы, а вот воплощать их в жизнь – гораздо сложнее. Я живу в доме Климова, и мне, волей-неволей, придется с ним общаться. Хуже всего, я знала, что не буду избегать этих встреч. Они вносили приятное разнообразие в мою монотонную жизнь. И мне хотелось понять, какой Эльдар на самом деле – тот, что так внимательно выслушал меня в библиотеке, или же тот, что хладнокровно ударил влюбленную в него женщину.
«Он уже для тебя Эльдар…» – насмешливо протянул внутренний голос, заставив мои щеки вспыхнуть. Я отвернулась от зеркала и зевнула, чувствуя, как слипаются глаза. Пора забыть на время о Климове и Лизе, и отдохнуть. Если я не хочу завтра напоминать собственный призрак.
Опустив голову на подушку, я вдруг вспомнила слова Лизы, на которые до того не обратила внимания.
«А она, что, заменит её? Они действительно похожи…» И дальше что-то насчет того, что поняла, почему Климов подобрал на дороге эту бродяжку (то есть меня).
Кто это – загадочная «она»? Бывшая жена Климова? И что с ней случилось? Она бросила его? Умерла? Почему никто, за те две недели, что я здесь живу, о ней не упоминал? И даже медсестра в клинике, которая следит за жизнью богатых и знаменитых, и сразу узнавшая бизнесмена, назвала его «завидным холостяком»?
Столько вопросов и не одного ответа. Почему мне кажется, что прошлое Эльдара, ничуть не менее интересно, чем мое?
Я прикрыла глаза и, уже засыпая, пообещала себе поискать информацию в Интернете о Климове. А то глупо: живу в доме человека, ничего о нем не зная. А вдруг мой внимательный хозяин, герой вроде Синей Бороды? И имеет привычку избавляться от женщин, которые ему надоели?
