Татьяна Абиссин
Авантюристка в доме миллионера
Глава 9
Я рассмеялась собственной шутке и заснула крепким и спокойным сном.
Следующее утро началось с солнечных лучей, проникших ко мне в комнату. Оказывается, за ночными посиделками и походом на кухню, я забыла задернуть шторы.
Некоторое время я лежала, глядя в окно. Римма, которая пришла час спустя, спросила, буду ли я завтракать в своей комнате или пойду в столовую.
Я выбрала второе. Несмотря на события прошлой ночи, мне хотелось увидеть Эльдара и перекинуться с ним хотя бы парой фраз. Убедиться, что с ним всё в порядке. Я всё еще слышала тот непривычно надломленный голос, каким он говорил с Лизой.
Но в малой столовой меня ожидал сюрприз. Несмотря на то, что я пришла рано, хозяина за столом не оказалось. Зато там была Елизавета, встретившая меня широкой улыбкой.
– Эльдар уехал на деловую встречу, – поздоровавшись, сказала она. Я кивнула, стараясь выглядеть как можно безразличнее.
Несмотря на бурную ночь, о чём свидетельствовало не одно красное пятнышко на шее, Лиза казалась свежей и ещё более красивой, чем вчера. Голубые глаза сияли, на щеках проступил румянец. Хоть сейчас на бал или на съёмку для элитного журнала мод.
Поймав себя на том, что уже минуту невежливо её разглядываю, я отвернулась и принялась намазывать тосты джемом.
– Какие планы на сегодня, Марианна? – вдруг спросила моя спутница.
Я пожала плечами.
– Наверное, посижу в Интернете, пороюсь в соцсетях. Зайду на сайты пропавших людей: вдруг меня кто-нибудь ищет?
Лиза скорчила очаровательную гримаску, став похожей на маленькую девочку.
– Не надоело тебе сидеть взаперти? Не хочешь прогуляться? А что касается твоих родственников, предоставь это дело профессионалам. Уверена, люди Эльдара носом землю роют, чтобы узнать, кто ты такая.
Я с некоторым удивлением посмотрела на неё. А девушка продолжила:
– Эльдар сказал, что у тебя совсем нет вещей. Конечно, он мог бы распорядиться, чтобы одежду доставили на дом, но я его отговорила. Между нами, что мужчины понимают в шопинге? И я не уверена, что его помощники разбираются в модных тенденциях. В общем, не хочешь поехать со мной? Раз в две недели я разоряю бутики Москвы.
– А раз в месяц летаешь в Рим, Париж и Нью-Йорк? – приподняв бровь, спросила я. Но Елизавета не почувствовала иронии:
– Да. Правда, тебя с собой взять не могу, у тебя же нет загранпаспорта. Может, позднее.
Она улыбнулась мне так ласково, словно я была её потерянной родственницей. Хотя, не уверена, что Лиза любит кого-то, кроме себя и Климова. С чего бы такое внимание ко мне?
– Я бы с удовольствием, но у меня нет денег, – попыталась я найти причину для отказа.
Лиза тряхнула головой, и её белокурые волосы, не скрепленные заколкой, волной рассыпались по плечам.
– Дорогая, что за глупости? Ты думаешь, я буду тратить в бутиках свои деньги? – она выделила голосом слово «свои». – В этом мире полно мужчин, которые сочтут за честь оплатить мои счета.
«Например, Эльдар Климов», – мысленно продолжила я, чувствуя, как заныло в груди.
– Не сомневаюсь, – сухо ответила я. – К сожалению, или к счастью, Лиза, у меня нет подобных привилегий.
Кофе вдруг показался мне горьким, а тосты – пережаренными. Я поднялась из-за стола, собираясь попрощаться, когда Лиза вытащила незнакомую мне кредитную карту.
– Марианна, ты же не хочешь обидеть Эльдара? Он отдал мне эту кредитку и попросил съездить с тобой, купить всё, что нужно. Мне кажется, он чувствует себя немного виноватым за то, что с тобой случилось. Так что считай эту кредитку моральной компенсацией.
***
Я молчала, рассматривая пол под ногами. Странно, что Климов чувствует себя виноватым. Он мог бы спокойно оставить случайную попутчицу в клинике. Но от того, что он беспокоится обо мне, на душе стало теплее.
– И, разумеется, ты можешь вернуть эти деньги при первой возможности, – продолжила Лиза. – Но, на твоём месте, я бы этого не делала. Для Эльдара это – копейки. Он не заметит разницы, даже если ты купишь сотню костюмов или десяток эксклюзивных украшений.
Я представила себя обвешенной золотыми цепочками и кольцами, и сверкающей, как новогодняя ёлка, и рассмеялась.
– А ты хорошенькая, когда улыбаешься, – девушка провела рукой по волосам, – ладно, поехали, время не ждет. Поверь, быть красивой и модно одетой женщиной – тяжёлая работа.
Лиза оказалась совершенно права. Уже в третьем по счету бутике у меня заболели ноги. От вороха одежды, которую притаскивали услужливые продавщицы, рябило в глазах.
Я чувствовала себя куклой, которую вертят во все стороны, заставляют наклониться, поднять руки и тому подобное. Я едва успевала снять одно платье, как мне уже протягивали другое.
Лиза всё это время провела, сидя в удобном кресле и сжимая в тонких пальчиках чашку с чаем. Она снисходительно кивала суетящимся вокруг меня девушкам, время от времени давая советы. Вопреки тому, что она сказала утром, себе Елизавета почти ничего не купила.
Её голубые глаза неотрывно следили за мной, и порой мне чудился в них нехороший огонек. Но, стоило мне обернуться, как Лиза расплывалась в улыбке, и ненавязчиво советовала, или отложить вещь, или примерить что-нибудь другое.
У неё оказался отличный вкус. Она ни разу не предложила платье или блузку, экстравагантного кроя или расцветки, или просто не подходящую мне. А что касается аксессуаров, таких как пояса, заколки, браслеты, то здесь ей просто не было равных.
Мое предубеждение к подруге Климова понемногу рассеивалось. Впрочем, спустя пять часов, проведённых в магазинах, я так устала, что готова была молить о передышке и своего злейшего врага.
– Надеюсь, на сегодня всё, – спросила я, упав в кресло рядом с Лизой.
– Одну минуту, – девушка поднялась, подошла к продавщице и о чём-то с ней пошепталась. Та кивнула головой и ушла.
– Я попросила её показать тебе одно платье, – сказала Лиза в ответ на мой недоумевающий взгляд.
– Платье? У меня их уже штук двадцать, – возмутилась я.
– Такого у тебя нет, – загадочным тоном произнесла спутница.
Она оказалась права. Когда я надела платье из серебристо-серого шелка, то, подойдя к зеркалу, просто не узнала себя. Стройная дама, возникшая в отражении, словно сошла с картины художника девятнадцатого века. Шелковая ткань мягкими складками ниспадала до самого пола. Черные кудри разметались по обнаженным плечам, тонкую талию подчеркивал узкий пояс.
Платье не казалось ни чересчур пышным, ни слишком нарядным. Простое и очень элегантное, оно подчеркивало мою внешность, в то же время, не затмевая её.
– Великолепно, – искренне воскликнула продавщица.
– Неплохо, – кивнула Лиза. – Мы берём это платье.
Я даже не стала смотреть на ценник, чтобы не расстраиваться. Интуиция подсказывала мне, что вернуть Климову стоимость платья я не смогу. Но, вдруг у меня найдутся богатые родственники?
Не сдержавшись, я криво усмехнулась. Мечты – мечты. Впрочем, я же не просила Климова о новой одежде. Сейчас уже поздно отказываться. Лучшее, что я могу сделать, это принять с благодарностью этот подарок.
Глава 10
После бутиков Лиза потащила меня в ресторан. «У меня в горле пересохло, – призналась она. – Да и ты наверняка проголодалась».
После двух бокалов вина мою спутницу потянуло на откровенность. Она грустно смотрела, то на меня, то в окно, и рассказывала о своей жизни. Ничего особо трагического в ней не было, кроме одного – отчаянной, болезненной любви к троюродному брату.
– Понимаешь, у нас всё не просто, – говорила Лиза. – Мне кажется, я люблю его столько лет, сколько живу. Но он никогда не воспринимал меня всерьез. Для него я – по-прежнему маленькая девочка, с которой он играл в детстве.
Я вздохнула. Похоже, Лиза, несмотря на свою красоту и положение в обществе, очень одинока. Иначе вряд ли бы стала рассказывать подробности личной жизни случайной знакомой.
Со слов Лизы выходило, что Климов относился к её чувствам прохладно. То есть, и не гнал от себя, но и надежды особой не давал. Наверное, не хотел ссориться с родственницей, пусть и дальней.
Кстати, родни у моего хозяина было немного. Кроме Лизы, только двоюродный брат. Что случилось с его родителями, я спрашивать не стала, а Лиза об этом не говорила.
Мне стало жаль Лизу. Трудно любить без взаимности, но в этом случае можно попытаться забыть. Избегать встреч с этим человеком, не отвечать на звонки. И, рано или поздно, станет легче. Намного хуже, если любимый не говорит ни «да», ни «нет». Тогда страсть превращается в одержимость, в навязчивую идею. И тебе кажется, что до желанной цели остался только шаг. А потом ещё шаг. И ещё один…
Я моргнула, снова сосредоточившись на голосе собеседницы.
– Ты, правда, совсем ничего не помнишь? – вдруг спросила Лиза, ковыряя ложечкой фисташковое мороженое.
– А ты думаешь, я притворяюсь, – усмехнулась я.
– Нет, конечно, нет, – смутилась девушка. – Но это так странно. Никогда не встречала людей, потерявших память. На что это похоже?
Задумавшись, я отпила несколько глотков горячего чая.
– Как будто твою личность разбили на несколько частей. И ты – уже не совсем ты. Ты не знаешь, что тебе нравится, а что – нет. Кому можешь довериться, а от кого лучше держаться подальше. Ты постоянно пытаешься вспомнить, хоть что-то. Имена людей, название улицы, где жила, школу, в которую ходила. Но вместо этого – пустота, словно твое прошлое стерли ластиком. И от этого становится больно.
Я медленно роняла слова, а Лиза сидела и слушала, не отводя от меня внимательного взгляда.
– Сочувствую, – прошептала она. – Я не думала, что это так ужасно, всё равно что потерять себя. Я бы хотела помочь тебе.
Пожав плечами, я доела пирожное. Люблю сладкое.
– Спасибо, Лиза, но, боюсь, это не в твоих силах. Если уж специалисты не справились… Остается надеяться, что память вернётся сама.
– Но, когда? Ты же не собираешься провести всю жизнь взаперти, в доме Климова?
– Это лучше, чем клиника, – парировала я.
– Не спорю. Но, мне кажется, тебе нужно, гулять, общаться с другими людьми. Посещать выставки, театры. Или даже съездить куда-нибудь. Тебе нужны новые впечатления. Возможно, какое-то место покажется тебе знакомым. Это подстегнёт твою память.
– Ты права, Лиза, но…
– Знаю, знаю, у тебя нет денег, – девушка кокетливым движением заправила за ухо длинный локон. – Но я хочу помочь тебе. Ты мне очень понравилась, и я бы хотела с тобой подружиться. Что скажешь?
Я поблагодарила Лизу, подумав о том, что подругами не становятся за одну встречу. И, что общего у девушки из высшего общества с такой, как я? Ответ напрашивался сам собой – Климов. Лиза явно решила заручиться поддержкой женщины, живущей в его доме. А если при этом удастся вернуть мне память, будет ещё лучше. Я, наконец, исчезну из её жизни и жизни её любимого человека.
Я пожала узкую ладошку Лизы и улыбнулась.
***
Вечером, разбирая покупки, я снова взяла в руки платье из серого шелка. Провела рукой по ткани, наслаждаясь её мягкостью. Всё-таки у Лизы хороший вкус, не зря она настаивала, чтобы я купила это платье.
«Элегантно и скромно, – небрежно сказала девушка. – Лучший вариант для ужина в узком кругу».
Я быстро уложила волосы в пучок на затылке, скрепив его шпильками. Оглядев себя в зеркале, я осталась вполне довольной своей внешностью. Платье сидело идеально.
Я вышла в коридор, прикрыв за собой дверь, когда из соседней комнаты появилась Нателла. Домоправительница, как всегда, нахмурилась при виде меня, а потом вдруг замерла на месте. Её смуглое лицо резко побледнело, словно вся кровь отхлынула к сердцу, руки, сжимавшие комплект постельного белья, задрожали.
Никогда не видела настолько испуганного человека. Можно было подумать, что пожилая женщина увидела не докучливую гостью, а, как минимум, монстра из фильма ужасов.
Я торопливо подошла к ней и поддержала за локоть, боясь, что Нателла лишится чувств.
– Нателла Георгиевна! Что с вами? Вам плохо?
Женщина с усилием покачала головой.
– А, это вы, Марианна, – интересно, кого она надеялась увидеть рядом с моей комнатой. – Надо же… Мне показалось…
Её колени подогнулись, и домоправительница едва не упала. Толкнув дверь, я буквально втащила её в свою комнату и усадила в кресло.
– Вам нужно отдохнуть. Если хотите, я могу послать за врачом.
– Нет, не стоит, – Нателла вцепилась в мое запястье. Её дыхание выровнялось, с лица исчезла неестественная бледность. – Мне уже лучше.
Следующие пару минут я с тревогой наблюдала за Нателлой. Но, кажется, ей действительно стало лучше. Когда она подняла голову, голос звучал почти так же строго, как и раньше:
– Где вы взяли это платье, Марианна?
– Купила, – ответила я, не понимая, чем домоправительнице не угодила моя одежда.
Обычное платье, даже не слишком открытое или вызывающее.
Нателла глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.
– Понятно. Глупое совпадение. Но, вам нельзя идти в этом платье на ужин, Марианна.
– Интересно, почему?
Нателла молчала. Я вдруг почувствовала, как меня охватила злость.
– Я устала от ваших тайн и недомолвок, Нателла Георгиевна. Если вы имеет что-то против меня, скажите прямо. И не думайте, что сможете мне указывать. То, как я выгляжу, и что я делаю, вас не касается.
– Вы не понимаете, – прошептала домоправительница. – Это платье очень похоже на то, старое. Эльдару Сергеевичу оно не понравится.
Так, и причем здесь мой хозяин?
– Я расскажу вам всё, – пообещала Нателла, – но не сейчас. У нас мало времени, вас ждут к ужину. Прошу, Марианна, поверьте мне. Наденьте любое другое платье, кроме этого.
В голосе домоправительницы прозвучало такое отчаяние, что я больше не колебалась. Быстро сбросив платье, я сняла с вешалки первое попавшееся. Светло-сиреневый оттенок ткани не слишком сочетался с моими тёмными волосами, но выбирать уже не было времени.
– Спасибо, – прошелестела Нателла, сжимая серое платье. – С вашего разрешения, я верну его в магазин.
И, словно боясь, что я передумаю, она торопливо вышла из комнаты.
Я несколько мгновений раздумывала над странным поведением домоправительницы, а потом вспомнила, что меня ждут в столовой. И тут же выбросила все лишние мысли из головы.
Вечер прошел тихо. Климов казался погружённым в свои мысли, впрочем, это не помешало ему похвалить мое новое платье, и спросить, всё ли мы купили. Не успела я энергично кивнуть, как Лиза сказала, что ей еще требуется куча вещей, и она надеется, что я составлю ей компанию.
Меня немного удивило подобное дружелюбие. Но, возможно, Лиза делала это не ради меня, а чтобы угодить хозяину дома. Кроме того, мне показалось, что в её глазах промелькнуло разочарование, когда я вышла к ужину не в сером платье. Но спрашивать Горкина ничего не стала.
Я всё сильней запутывалась в тайнах этого дома. Отношения между людьми, казавшиеся простыми и искренними, на самом деле, напоминали прибрежную скалу, большая часть которой скрыта под водой. Изредка проявлялись истинные страсти, так же дно океана обнажается во время отлива.
Глава 11
Если учесть, что я почти ничего не вспомнила и в своей жизни не могла разобраться, то мне стоило держаться подальше от Климова и его знакомых. Кто я такая, чтобы исследовать чужие скелеты в шкафу? Но болезненное, волнующее чувство, возникшее после нашей встречи в клинике, вновь и вновь притягивало меня к нему. Даже сейчас мой взгляд против воли остановился на его лице, изучая каждую черточку.
Я вдруг вспомнила, как в клинике, сжимая его ладонь, пожелала, чтобы он взял меня с собой. Буквально внушила ему эту мысль. Некрасивый поступок, связанный с нарушением свободной воли другого человека. А вдруг та симпатия, которую я испытываю, всего лишь следствие того желания? Своего рода наказание за вмешательство в чужую судьбу?
Я вздрогнула, и это не осталось незамеченным Лизой. Девушка заботливо спросила, как я себя чувствую, и не нужно ли мне отдохнуть. Сама Лиза казалась такой же бодрой и свежей, как и утром, и явно собиралась сидеть с Климовым до глубокой ночи.
«А потом перебраться в его спальню, – прозвучал в голове ехидный голос, – какое мне дело?» – одернула я себя, и, поднявшись, пожелала всем доброй ночи.
Тем вечером я долго не могла уснуть. Виноват ли в том ветер за окном, поднимавший целые тучи снега, попытки вспомнить прошлое, или же навязчивые мысли о Климове и Лизе – не знаю. Провалявшись несколько часов, я забылась тревожным сном, похожим на забытье.
… И снова оказалась на цветущем лугу. На этот раз я не собиралась плести венок. Я шла по узкой тропинке, куда-то спеша.
Внезапно справа от меня трава начала желтеть. Головки цветов безжизненно повисли, тонкие стебельки и листья становились сухими прямо на глазах. Я остановилась, попятилась назад, вспоминая, что уже видела нечто подобное.
В воздухе разлился странный фиолетовый свет. Там, куда он падал, трава мгновенно увядала. Повернув голову, я увидела знакомую металлическую коробку в каких-нибудь десяти шагах от себя. Исходящее от неё сияние становилось все сильнее.
Я понимала, что нужно бежать, но сил не было. Затем мои ноги двинулись сами, но не прочь от опасной коробки, а по направлению к ней.
Шаг, ещё шаг. Фиолетовый свет всё ближе. Ещё немного, и он коснётся меня.
Я закричала от ужаса… и проснулась.
***
Я несколько минут лежала неподвижно, ощущая холодные капли пота, выступившие на висках. Руки, вцепившиеся в одеяло, мелко дрожали.
«Это всего лишь сон», – успокаивала я себя. Сон, который привиделся мне дважды, за короткий период времени.
Как и многие люди, я видела яркие, красочные сны, но не запоминала их. И, тем более, не дрожала от страха, проснувшись среди ночи из-за иллюзорной картинки. Почему же этот сон так меня напугал? Что такого жуткого в небольшой металлической коробке, пусть и испускающей странное сияние?
Я не знала ответа на эти вопросы. Но, одно то, что сон пришел ко мне снова, говорило о его важности. Возможно, подсознание пытается предупредить меня об опасности.
Но, какой? Как загадочная коробка связана со мной? С момента аварии я не видела ничего хоть отдаленно напоминающего подобный артефакт.
А то, что коробка – именно артефакт, причем несущий негативную энергию, я не сомневалась. Слишком быстро его сияние испепелило траву. И я не хотела бы встретиться с такой вещью в реальности. Тем более, сейчас, когда даже не знала, какими способностями обладаю.
И, всё же, коробка казалась мне смутно знакомой. Словно я видела её раньше, до того, как потеряла память. И, наверное, она была очень важна, иначе мои утерянные воспоминания не возвращались бы ко мне во сне.
«Не знаю, что думала прежняя Марианна по поводу артефакта, и зачем он ей понадобился, – сердито размышляла я, поправляя сбившуюся подушку, – но ты будешь держаться подальше от всякой мистики. И, если, вдруг, заметишь коробку, сбежишь от неё как можно дальше».
Эта мысль немного успокоила меня. Перевернувшись на другой бок и вытянув руку поверх одеяла, я закрыла глаза и вскоре крепко заснула.
…Следующие два дня прошли спокойно. Я бродила по дому, гуляла по расчищенным дорожкам в саду, болтала с Лизой и слугами. Только Нателла старательно избегала меня, боясь, что я напомню ей о сером платье и связанной с ним тайной. Несмотря на данное обещание, женщина явно не желала раскрывать секреты хозяина.
Если честно, я тоже не страдала излишним любопытством. Интуиция подсказывала мне, что лучше всего вести себя тихо и ни во что не вмешиваться. Вряд ли Климову понравится, что я «сую нос» в его дела.
Я хорошо понимала, как непрочно мое положение в этом доме. Я – не родственница хозяину, и, тем более, не любовница. Меня в любой момент могут попросить уехать. До этого хотелось бы вернуть свои воспоминания или, хотя бы, найти друзей.
И, видит Небо, я старалась. От долгого сидения в кресле перед компьютером болела спину, а глаза – покраснели и воспалились. Но, одного имени слишком мало, чтобы найти человека в многомиллионной Москве. А если я – приезжая? Тогда поиск мог затянуться до бесконечности.
Итак, что мне ещё известно? Имя, примерный возраст, возможная близкая родственница – бабушка, если верить обрывку воспоминаний. Почему, в таком случае, она меня не ищет?
Я покусала кончик шариковой ручки, которой делала записи. Есть несколько вариантов: мы поссорились и разорвали отношения, редко писали друг другу, и она просто не знает о моем исчезновении, и последний, самый плохой: её нет в живых. А коварная память подкинула мне кусочек моего далёкого прошлого.
При мысли об этом меня словно обожгло. Нет, это невозможно! Я не могла её потерять, только не её! Это так несправедливо!
В глазах защипало. Я устало откинулась на спинку кресла и вдруг, точно наяву, услышала тихий ласковый голос: «Не плачь, чаровница! Ты вырастешь и станешь очень сильной. А я всегда буду с тобой».
«Бабушка», – выдохнула я, чувствуя прикосновение мозолистой руки к своим волосам. Она очень меня любила. И, похоже, знала о моих способностях, иначе не назвала бы чаровницей.
«Чаровница Марианна», – ввела я в поисковую строку Яндекса и рассмеялась. Выпала куча ссылок, заведомо не имеющих ко мне отношения. Амулеты на удачу, услуги прорицательниц и тому подобное.
***
Я вдруг вспомнила коробку из моего сна. Жаль, не запомнила, как она выглядела. Вдруг странная штука реально существует и имеет отношение к моему прошлому?
Поежившись, я отвернулась от монитора. Надеюсь, что нет. Этот артефакт должен обладать убийственной силой. Ведь, даже будучи запертой, коробка излучала сияние, на корню уничтожившее траву. Такие вещи не должны попадать в людские руки.
Когда в комнату проникла узкая полоска лунного света, я поняла, что засиделась за столом. Часы показывали половину двенадцатого. Ужинала я в компании Лизы, потому что Климов не вернулся из Москвы.
«У него важная встреча, – пояснила Лиза. – Скорее всего, он останется ночевать в Москве».
В отсутствие хозяина особняк казался вымершим. Рабочий день у обслуживающего персонала закончился, и они ушли к себе. Лиза, пожаловавшись на головную боль, тоже отправилась спать раньше обычного.
Поэтому я удивилась, когда услышала в коридоре противный скрип, а затем шорох.
– Кто там? – громко спросила я, но ответа не последовало. Ещё более удивленная и немного испуганная, я выглянула в коридор.
Он оказался пуст. Я уже решила, что мне послышалось, как скрип повторился.
Первая мысль, которая пришла мне в голову, – что в дом проникли воры. Особняк большой, многие комнаты пустуют. Конечно, охрана есть, но пока слуги отреагируют и вызовут её. А ведь даже одна картина из тех, что висят в холле, стоит целое состояние.
Наверное, следовало позвонить Нателле. Тем более, что домоправительница сама велела обращаться к ней в затруднительных случаях. Но я, ступая как можно тише, прошла вперед, и выглянула из-за угла.
Открывшаяся картина едва не заставила меня рассмеяться. Я ожидала увидеть людей в тёмной одежде, крадущихся вдоль стены, а вместо этого передо мной появился кот. Большой, серый, с черными полосками и пушистым хвостом, которым он поводил из стороны в сторону. Котище сидел на полу, рядом с обитым бархатом креслом, и неторопливо точил когти об антикварную мебель.
– Ты что творишь, негодник? – возмутилась я. Впрочем, не слишком сурово.
Кот повернул голову, смерил меня зелёным взглядом, и, решив, что я не заслуживаю внимания, вернулся к своему занятию. Правда, он ещё сказал что-то вроде «мряф», что можно было бы перевести как «привет» и «не мешай».
Что ж, я – настоящая чаровница. Понимаю язык животных.
– Чей ты, серый? – спросила я, подходя ближе и наклоняясь, чтобы погладить кота. Тот ловко вывернулся из-под моей руки, и, коротко мяукнув, метнулся в сторону и исчез за неприметной дверью, сливавшейся со стеной.
Мне показалось, что щёлкнула задвижка. Бедный кот, как он теперь выберется?
Я подошла к двери и внимательно её осмотрела. Судя по всему, раньше это была обыкновенная деревянная дверь, но её оклеили обоями того же цвета и рисунка, что и в коридоре.
Я уже говорила, что не любопытна, и не собираюсь лезть туда, куда не просят? Забудьте об этом.
Оглядевшись по сторонам, я поняла, что никто за мной не следит. Потом повернула металлическую ручку, и дверь беззвучно распахнулась.
Воздух внутри оказался спёртым, как будто помещение давно не проветривали. Я пошарила рукой по стене, нашла выключатель и щелкнула по нему.
Я ожидала увидеть чулан или кладовку, которую по какой-то причине перестали использовать. Но это оказались несколько смежных комнат, обставленных с большим вкусом. Мебель, занавески, ковер на полу, даже фарфоровые статуэтки, расставленные на полках, – всё было тщательно продумано. Никаких ярких цветов или вызывающей раздражения роскоши. Здесь явно поработал хороший дизайнер из тех, что берут тысячи долларов за консультацию.
Я с восхищением осмотрела гостиную, потом заметила ещё одну дверь, ведущую в спальню. Именно там, на шёлковом покрывале, которым была застелена кровать, обнаружился серый кот. Он лежал, свернувшись клубочком и опустив голову на передние лапы. Моё появление не вызвало у него особой радости.
– Нельзя валяться на кровати без разрешения. А также заходить в чужие комнаты, – я подумала, что последние слова можно адресовать и мне. Эти комнаты почему-то закрыли. И даже Нателла, которая в один из первых дней провела меня по всему дому, не обмолвилась об их существовании.
Кот зевнул, показав розовую пасть. Я попыталась поднять его, но он с поразительной ловкостью выскользнул из моих рук и забился под кровать.
