Татьяна Абиссин
Авантюристка в доме миллионера
Глава 20
Очнулась я от яркого света, бьющего в лицо. Это горничная Римма раздвинула шторы.
– Ох, простите, госпожа Марианна, – протянула она, заметив, как я протираю глаза, – я не знала, что вы ещё спите.
– Ничего страшного, – я лениво потянулась. На самом деле я даже обрадовалась, что горничная меня разбудила.
Сны и реальность связаны куда сильней, чем думают люди. И, если загадочная шкатулка существует на самом деле, то даже тень её силы способна меня изменить, и не в лучшую сторону. Не стоило мне прикасаться к ней, даже в мире сновидений.
Но я не понимала, как шкатулка связана со мной. В том, что она не принадлежит мне или моей семье, я могла поклясться. Тогда почему я снова вижу её во сне? Я должна её найти? Или, наоборот, сделать так, чтобы никто не смог взять её в руки?
«Прежняя Марианна знала ответ, – думала я, потирая ноющие виски, – если бы я могла вспомнить…»
День прошёл тихо. Я немного погуляла вокруг дома, но мне пришлось вернуться из-за начавшейся метели.
Я сидела у окна в своей комнате, размышляя, что делать дальше. Несмотря на все усилия, я ничего больше не вспомнила. А тех обрывков воспоминаний, которые приходили ко мне во сне, было недостаточно для дальнейших поисков. На нескольких сайтах, где я оставила свою фотографию, пока никто не откликнулся. Телефон молчал, новых сообщений с требованием «выполнить обещание» не поступало.
Неудивительно, что моё настроение упало до нуля. Я чувствовала себя потерянной и никому не нужной. Наверное, позвони мне сейчас кто-нибудь, и скажи, что я должна крупную сумму, или обвиняюсь в преступлении, я бы обрадовалась. Всё лучше, чем сидеть и ждать непонятно чего.
За дверью послышался шорох, скрежет, а затем тихое мяуканье. Пришёл кот Нателлы. Я даже обрадовалась серому разбойнику, который отвлёк меня от грустных мыслей.
Отворив дверь, я впустила кота в комнату. Но тот, вместо того, что прошествовать мимо меня с гордым видом и запрыгнуть на кровать, потёрся головой о мои ноги. А затем, зацепив когтем край брюк, коротко мяукнул и потянул меня за собой.
– Что случилось, Серый? – спросила я, улыбаясь. – Куда ты меня зовешь? Поймал мышь, и хочешь, чтобы тебя похвалили?
Кот снова муркнул, мол, пустяками не занимаюсь. А потом выбежал в коридор, и, обернувшись, смерил меня внимательным взглядом. Его уши стояли торчком, кончик хвоста нервно дергался из стороны в сторону. Грея явно что-то тревожило.
Немного помедлив, я пошла за ним.
Я давно заметила, что кошки – очень умные существа. Но Грей выделялся даже на фоне других представителей семейства кошачьих. Когда я ловила на себе его умный взгляд, мне казалось, что он прекрасно всё понимает, и не говорит на человеческом языке только потому, что не хочет.
Мы прошли длинный коридор, потом свернули направо. Вокруг царила тишина. Отсутствие прислуги меня не удивляло – вышколенные Нателлой горничные старались лишний раз не попадаться на глаза. В то же время, комнаты сверкали чистотой, белье на кровати менялось ежедневно, и стол накрывался вовремя.
Я усмехнулась, подумав, как быстро вошла в роль богатой дамы, живущей на всём готовом. Ещё немного, и буду, как Елизавета, с презрением смотреть на тех, кто мне прислуживает.
Грей остановился перед приоткрытой дверью в библиотеку. Сквозь узкую щель лился поток света. До меня донёсся испуганный голос домоправительницы:
– Эльдар Сергеевич, что с вами?
Климов вернулся?
Распахнув дверь, я вбежала в библиотеку. Нателла стояла, склонившись над лежащим на диване хозяином. Одного взгляда мне хватило, чтобы понять, что с Климовым творится что-то не то: его голова бессильно откинулась на спинку дивана, глаза были закрыты, лицо покраснело. Дышал он тяжело и прерывисто, как будто больной.
– Нателла, что случилось? – резко спросила я.
Женщина оглянулась, и я заметила облегчение, промелькнувшее на её лице. Кажется, она обрадовалась тому, что больше не одна.
– Эльдар Сергеевич только что приехал. Я принесла ему чай. Зашла, а он лежит вот так… И на вопросы не отвечает, – в её голосе слышалась паника.
Я подошла и сжала её холодную ладонь.
– Успокойтесь, Нателла. Нужно вызвать врача. Но, сначала, позвольте мне его осмотреть.
Кивнув, женщина отошла в сторону. Не знаю, поверила ли она в то, что я могу помочь, или просто нуждалась в ком-то, кто сильнее, кто скажет, что ей делать.
***
Я на мгновение прикрыла глаза. Что-то беспокоило меня с той самой минуты, как я вошла в библиотеку. Я чувствовало чужое присутствие, чью-то тёмную ауру. И, кстати, Грей тоже её ощутил. Недаром кот остановился у входа в комнату.
Внезапная болезнь Эльдара была необычной, связанной с чем-то потусторонним. Не спрашивайте, как я это поняла. Возможно, некоторые навыки не исчезают с потерей памяти. Или просто мои чувства обострились, стоило Климову оказаться в опасности.
«Думай! – приказала я себе. – Климов только что приехал. Ты вчера заходила в библиотеку, чтобы взять книгу, и не ощущала чужого присутствия. Значит, Эльдар привез с собой какую-то вещь…»
Я окинула Климова быстрым, но внимательным взглядом. Хороший костюм из тёмной шерсти, цепочка на шее, знакомое кольцо-печатка. Ничего подозрительного. Но тут я заметила часы на тонком кожаном ремешке, болтавшиеся на левом запястье. Красивые и явно очень дорогие.
Я не разбираюсь в марках часов, но запомнила, что перед отъездом Климов носил другие, в корпусе из платины. Медленно проведя ладонью над часами, я ощутила противный холод, словно бы сунула руку в морозильную камеру.
«Лирва, – всплыло в моей памяти, – сущность, которую вселяют в неодушевленный предмет, чтобы навредить человеку».
– Сколько прошло времени, с того момента, как ему стало плохо?
Домоправительница замялась.
– Не больше пятнадцати минут. Я пошла на кухню, за чаем, а когда вернулась…
– Ясно, – я перевела дыхание. Всё не так плохо, как я думала. Если разрушить предмет, с подселенной сущностью, чары развеются. И Климов придёт в себя.
Я критически оглядела ремешок на часах. Повезло, что он кожаный. Вряд ли бы у меня хватило сил сломать металлический браслет.
– Нателла, у вас есть ножницы?
Женщина принялась рыться в маленькой сумке, которую носила на боку. Потом протянула мне маникюрные ножницы.
– Хорошо. А теперь, Нателла, я прошу вас выйти. Это может быть опасно.
– Но, Эльдар Сергеевич… – начала домоправительница.
– Вы ничем ему не поможете. Положитесь на меня, Нателла. Обещаю, я сделаю всё, что в моих силах.
Наши взгляды встретились. В её глазах светилась отчаянная надежда, смешанная со страхом, в моих – спокойствие и уверенность.
Чуть помедлив, Нателла сгорбилась и, с трудом переставляя ноги, направилась к выходу.
Я крепче сжала ножницы. Легко сказать – разрушить предмет с сущностью. На несколько секунд мне придётся испытать ту же боль, что мучает сейчас Эльдара. Не говоря о том, что сущность будет отчаянно сопротивляться и попытается ударить меня в ответ.
«Интересно, делала ли я подобное в прошлом? Или, всё, что я знаю, – только теория?»
Но медлить было нельзя. На лбу Эльдара выступил пот, губы посинели – сущность явно пыталась подчинить себе его сознание. И, если я не уничтожу её в ближайшие минуты, он может и не очнуться.
Я осторожно взяла руку Эльдара, переплетя наши пальцы. Потом поднесла ножницы к браслету и одним резким щелчком разрезала его.
Какая боль! Никогда прежде я не чувствовала ничего подобного. Горячая волна прошла по моему телу, тут же сменившись ледяным холодом. Каждую клеточку словно разорвали на части.
В глазах потемнело, и я медленно упала на колени, не выпуская руки Эльдара. Последнее, что я услышала, был звук ударившихся о пол часов.
***
– Марианна! – кто-то с силой потряс меня за плечо.
Я с трудом разлепила ресницы. В голове словно стучали молоточки, перед глазами всё расплывалось.
– Вы в порядке, Марианна? И что с хозяином?
Я узнала Нателлу. Экономка выглядела так, словно не понимала, звонить ей в «Скорую», или сразу в морг.
– Нормально, – прохрипела я. Потом, ухватившись за протянутую руку, поднялась на ноги.
Климов по-прежнему лежал на диване. Но, сейчас, судя по ровному дыханию, он просто спал.
Экономка всхлипнула, глядя на него.
– С ним всё будет хорошо, Нателла, – пообещала я. – Но Эльдару нужно отдохнуть. Проследите, чтобы его никто не беспокоил. А я пойду к себе.
Глава 21
Я немного боялась, что Нателла станет расспрашивать меня. Но женщина оказалась умнее. Она только кивнула и спросила, не нужно ли вызвать врача. Отказавшись от медицинской помощи, я вышла в коридор и медленно побрела в свою комнату.
Чувствовала себя прескверно. Полный упадок сил, ломота в костях, слабость – симптомы, как при простудном заболевании. Но я знала, что скоро это пройдет.
«Нужно только выспаться», – думала я, прямо в одежде падая на кровать.
Очнулась от нежного прикосновения чужих пальцев. Кто-то ласково и бережно гладил меня по голове, будто ребенка.
Меня охватило чувство глубокого покоя. Так, словно все беды и неприятности остались в прошлом, а впереди – только радость и солнечный свет.
Я потянулась всем телом, словно довольная кошка. Потом зевнула, повернулась на левый бок, и, разлепив ресницы, встретилась взглядом… с Климовым.
Он сидел у моей постели, печально, и в то же время, ласково, глядя на меня.
– Я, что, все ещё сплю? – буркнула я, натягивая на себя одеяло.
– Нет. И мне обидно, что ты приняла меня за иллюзию. Ведь я несколько часов ждал твоего пробуждения.
«Несколько часов», – ужаснулась я. Потом представила, как я выгляжу после сна – растрепанная, без макияжа и заплывшими глазами – и испугалась еще больше.
– Эльдар Сергеевич…
– Просто Эльдар. Согласись, глупо «выкать» человеку, которому спасла жизнь.
Меня пробил холодный пот, несмотря на одеяло, которым я укрывалась. Случилось то, чего я больше всего боялась. Я обнаружила свои способности. И что меня теперь ждет? Участь подопытной крысы в лаборатории?
– Я ничего не сделала… – слабо запротестовала я. Но Эльдар сжал мои пальцы, стараясь успокоить.
– Я никому не скажу, обещаю. Да никто из моих знакомых и не поверит в такую чушь, как колдовство. Люди – материалисты, Марианна.
Я мысленно сосчитала до десяти. Потом испытующе заглянула в тёмные глаза мужчины:
– А вы, значит, верите? Может, вам просто стало плохо из-за духоты? Или сердце прихватило?
Он покачал головой.
– Такое не забывается, Марианна. Я чувствовал тварь, присосавшуюся ко мне. Я не мог от неё избавиться, был абсолютно беспомощен. А потом пришла ты… – он наклонился и нежно поцеловал мои пальцы. Я поспешно отдернула руку.
– Что ж. Я надеюсь, что вы сдержите обещание, Эльдар Сергеевич.
– Эльдар, – снова попросил он, – пожалуйста, Марианна. Я тебе жизнью обязан. Если я могу что-то для тебя сделать…
– Думаю, Эльдар, лучшее, что вы можете сделать, – это покинуть эту комнату и дать мне возможность переодеться, – шутливо ответила я. – Ни о каком долге и речи быть не может. Я просто выполнила свою работу. И, кстати, меня привел кот Нателлы. Если бы не он, всё сложилось бы куда хуже.
Климов несколько секунд молчал, о чём-то размышляя. Потом наклонился, поцеловал меня в щеку и быстро вышел.
Я отправилась в душ. Стоя под прохладными потоками воды, льющейся сверху, я чувствовала, как тело наполняется силой, как растворяется и бесследно уходит усталость. Потом, обернув вокруг тела махровое полотенце, подошла к зеркалу.
Если учесть события прошлого дня, то выглядела я неплохо. Серо-карие глаза словно светились изнутри, на щеках играл румянец. Мне повезло, что изгнание лирвы обошлось без последствий. Или же, причина в другом? В том, что Эльдар волновался обо мне? Что пришёл в мою комнату и провел несколько часов в ожидании, пока я проснусь?
Я подмигнула своему отражению. В эту минуту, полная радостных предчувствий, я забыла, что Климов может быть другим. Холодным и равнодушным, а также же насмешливым и жестоким. Не хотела вспоминать о его подозрительности и угрозах в мой адрес. Не хотела думать о Соне, исчезнувшей больше года назад, или Лизе, которая была любовницей Климова.
Мне казалось, что наша с ним история начинается только сейчас. И, конечно, с чистого листа.
Напевая, я вышла из душа. Быстро переоделась в платье из светлого льна и отправилась в столовую. Интуиция подсказывала мне, что я найду там хозяина дома.
Климов стоял у окна, вглядываясь в тёмную даль леса. Когда он обернулся, его лицо озарилось радостной улыбкой. И эта улыбка сделала меня совершенно счастливой.
Наверное, если бы ко мне вернулась память, я бы так не обрадовалась.
За ужином мы обменивались незначительными фразами. Рядом постоянно находилась Нателла, и горничная, подававшая еду. Но я чувствовала, что Эльдару хочется остаться со мной наедине. Не только ради того, чтобы поухаживать за мной (какая я самонадеянная!) но и обсудить то, что случилось вчера.
***
Климов приказал подать чай в малую гостиную. Там было тихо и очень уютно. В камине потрескивали дрова, бросая красноватые отблески на пол, застеленный ковром, и французскую мебель. Я рассматривала висевший на стене пейзаж. Кажется, кто-то из русских художников девятнадцатого века. Эльдар же не сводил с меня взгляда тёмных глаз.
Что он видел? Симпатичную женщину, волей судьбы живущую в его доме? Софью, которая неожиданно вернулась? Загадочную особу, которая помогла ему и изгнала «тварь», как он выразился? Или что-то другое?
Я не знала этого, и потому не решалась начать разговор.
– Марианна, – наконец, произнес он, – я давно хотел тебе сказать…
Меня вдруг охватил страх. Как будто его слова могли разрушить то хрупкое доверие, которое установилось между нами. И я торопливо воскликнула:
– Простите, Эльдар. Я бы не хотела торопиться. Несмотря на то, что случилось вчера, мы во многом чужие люди. Вы почти не знаете меня, а я – вас. И я бы не хотела, чтобы вы принимали чувство благодарности… за нечто большее.
Я выпалила эту фразу на одном дыхании, не решаясь посмотреть ему в лицо. До меня донесся разочарованный вздох:
– Хорошо, Марианна. Как скажешь. Не будем торопиться. Хотя, на мой взгляд, мы и так потеряли кучу времени. А пока поговорим о другом. Ты можешь рассказать мне, что вчера произошло? Как именно меня пытались убить?
Я вздохнула. Говорить о часах с подселенной в них сущностью мне хотелось ещё меньше, чем о чувствах или симпатиях. Но Эльдар заслуживал того, чтобы знать правду. И защитить себя на случай, если неизвестный враг сделает еще одну попытку.
– Эльдар, в мире есть много такого, что не признается официальной наукой. Например, люди, обладающие странными способностями. Кто-то из них живёт обычной жизнью, кто-то изредка пользуется своей силой ради себя или близких, а кто-то… – я замялась, – готов на всё ради денег. Такие люди не гнушаются создавать вещи, вызывающие смерть или тяжёлую болезнь у того, кто их носит.
– Мои новые часы, – понимающе кивнул Эльдар.
– Да. В них подселили потустороннюю сущность, или духа. Причём привязка была сделана на вас. Никто другой, надев часы, не пострадал бы.
– Понятно, – помрачнел Климов. Потёр левое запястье, словно вспоминая что-то, – моя командировка оказалась успешной. Удалось заключить договор с поставщиками на выгодных условиях. Во время банкета один из новых партнёров предложил обменяться часами. На удачу, так сказать.
Его глаза сузились.
– Вы не ссорились с этим человеком? – быстро спросила я. – Не разоряли его фирму, не перехватывали выгодный контракт?
– Нет, – рявкнул Климов, – я вообще впервые его увидел. Не представляю, что он против меня имеет, чтобы пытаться убить. И зачем такие сложности? Вдруг я не взял бы часы? Проще нанять киллера. От снайперской винтовки ни одна охрана не спасет.
– Не проще, – возразила я. – В случае убийства начнётся расследование. Проверят всех – родственников, друзей, и, конечно, партнеров по бизнесу. И, хотя заказные убийства раскрываются редко, на всех, кто с вами встречался, ляжет тень подозрения. Вызовы к следователю, допросы, проверки на фирме – о спокойной жизни придётся забыть. А если бы часы подействовали так, как было задумано, вас ждал бы инсульт. Печально, конечно, но ничего криминального. Врачи бы только руками развели.
Повисло молчание. Климов казался спокойным, но мне чудилось в этом нечто зловещее. Словно бы он уже обдумывал, как отомстить несостоявшемуся убийце.
Я схватила его за руку:
– Эльдар, прошу вас, не торопитесь. Человек, который подарил вам часы, может быть вовсе не причем. Его могли использовать «в тёмную». Например, намекнуть, что вам нравятся часы определенной марки или просто приказать обменяться с вами «будильниками». И что вы можете ему предъявить? Вам рассмеются в лицо, если вы расскажете о некой сущности, заключенной в подарке. Поднимется шум, и настоящий убийца тем временем ускользнет.
Климов перевел взгляд на меня. Его лицо смягчилось, резкая складка в уголке губ разгладилась.
– И что ты предлагаешь?
– Действовать осторожно. Собрать всю информацию о фирме, с которой вы сотрудничали, и человеке, который отдал вам часы. Возможно, вы пересекались в прошлом, но забыли об этом. Не принимать никаких подарков, вплоть до блокнотов и шариковых ручек. Искать преступника, но очень осторожно, не поднимая шума.
– А если, – хрипло произнес Эльдар, – он попытается ещё раз…
– Я буду рядом, – ответила я с решимостью, которой не чувствовала, – и не допущу этого.
Только тут я заметила, что моя ладонь по-прежнему находится в руке Эльдара. Я попыталась освободить её, но он только крепче сжал мои пальцы.
– Спасибо, Марианна, – прошептал он.
К горлу подкатил комок.
– Пока не за что, – буркнула я, отдвигаясь от него. Мне хотелось перевести разговор на что-то другое. Даже тема убийства была предпочтительней наших запутанных отношений.
Глава 22
И вдруг меня осенило:
– Говорят, «ищи, кому выгодно». Эльдар, простите за бестактность, но, в случае вашей смерти, кому достанется состояние?
Он в первый раз за вечер улыбнулся.
– Никому. Если хочешь, перепишу завещание на тебя.
– Спасибо за щедрое предложение, но что мне делать с вашими предприятиями? – полушутя возмутилась я, – я ничего не понимаю в бизнесе. И месяца на рынке не продержусь, как меня сожрут.
– Ничего, разберёшься понемногу. Наймешь грамотных специалистов.
– Я серьезно, Эльдар, – повысила я голос. – Вдруг кто-то из наследников нуждается в деньгах, и решил, что вы зажились на этом свете?
Климов задумчиво наклонил голову.
– Это невозможно, Марианна. После моей смерти никто не получит состояние. Нателле будет выплачиваться рента, Лизе отойдут картины и кое-какие драгоценности, мой двоюродный брат станет владельцем этого дома. Но мои акции, облигации и фирмы будут проданы, а деньги направлены на благотворительность. Как видите, убивать меня нет никакого смысла. По крайней мере, ради наследства.
Я замолчала, поражённая до глубины души. Конечно, я слышала о том, как богатые люди оставляют состояние благотворительным фондам. Но это – на Западе, где выше уровень жизни, и помогать нуждающимся людям для богатых в порядке вещей. Но, чтобы в России бизнесмен совершил подобное? Или, Климову просто некому оставить состояние? У него нет ни семьи, ни детей, ни близких родственников?
Но отказываться от своей версии мне не хотелось.
– Я знаю, что Елизавета Горкина вполне обеспечена, – заметила я. – Ей не нужны ваши картины и драгоценности. А что насчет вашего кузена? Чем он занимается?
– Он сейчас за границей. Но собирается вернуться в Россию, тогда я вас и познакомлю. Ты поймешь, что ошибалась насчет Власа. Мы редко общаемся, для двоюродных братьев у нас прохладные отношения, но одно я знаю точно: у него достаточно своих денег.
***
Повернувшись к зеркалу боком, я последний раз оглядела себя. Платье насыщенного василькового цвета, с вырезом на спине, сидело идеально. Белые перчатки скрывали руки до локтя.
Я поправила выбившийся из прически локон.
– Сюда нужно ожерелье. Лучше всего жемчужное, – осторожно заметила Римма.
За последние дни, в отношении ко мне горничной, произошла перемена. Нет, девушка была по-прежнему очень услужливой и внимательной, но теперь её преданность граничила с фанатизмом. Стоило мне высказать желание, как Римма бежала его выполнять.
А с каким удовольствием она помогала мне выбрать платье для похода в театр!
Я догадывалась, какие мысли бродят в её голове. Она уже видела во мне новую хозяйку этого дома. Слухи о том, как я помогла Климову, и как он просидел несколько часов у моей постели, распространились по всему дому. И слуги изо всех сил пытались мне понравиться.
Даже Нателла встречала меня в столовой приветливой улыбкой. Она больше не вспоминала о моём прошлом и не намекала, что я – не пара Климову. Не думаю, что женщина полюбила меня или внезапно поверила моим словам. Просто она решила, ради обожаемого хозяина, заключить со мной перемирие.
Климов держался со мной внимательно и тактично, давая новый повод для сплетен. Если бы я стала его любовницей, люди скорее привыкли бы к этому, и перестали бы «перемывать нам кости». Иметь хорошенькую содержанку – в порядке вещей. Но, заботиться о женщине, покупать ей вещи, знакомить с друзьями и возить по вечеринкам – и при этом ничего не получать взамен?
Я догадывалась, что меня считают хитрой особой, решившей прибрать к рукам не только состояние Эльдара, но и его самого. Стать его законной супругой.
Я только пожимала плечами. Между мной и Климовым стояли две вещи: моя память, которая так и не вернулась, и история с Софьей. Пока не разберусь с этим, пока не пойму, насколько могу доверять Климову, а он – мне, между нами ничего не будет.
Поэтому я ничего не ответила Римме, которая уже не раз намекала мне обратиться к хозяину дома. С её точки зрения, было неправильно, что у возлюбленной Климова до сих пор нет украшений. Платья, сумочки, аксессуары – это прекрасно, но мало. Будь её воля, я бы сверкала и переливалась, как новогодняя ёлка.
Но я и так чувствовала себя обязанной Эльдару. И, кто знает, какие мысли появятся у него в голове, когда он повесит мне на шею бриллиантовое колье. Вдруг решит, что потратил достаточно, чтобы требовать возмещения? Например, сделать из меня вторую Софью.
«Ты сейчас на работе, Марианна, – напомнила я себе. – Ты должна помочь Эльдару найти человека, который на него покушался. С остальным разберёшься потом».
Но все мои благие намерения пошли прахом, когда я открыла дверь и вошла в библиотеку, где меня ждал Климов.
***
Он поднял голову, улыбнулся уголками губ, и меня будто тёплой волной окатило. Несколько мгновений мы смотрели друг другу в глаза, не говоря ни слова. Наконец, откашлявшись, я произнесла, глядя в сторону:
– Добрый вечер, Эльдар Сергеевич! Мы не опоздаем?
Я почувствовала, как он погрустнел, словно солнце скрылось за облаком, и стало гораздо прохладнее.
– Марианна, – мягко произнес он, – я же просил, называть меня по имени.
– Я помню. Просто мне трудно привыкнуть.
Повисла неловкая пауза. Я разглядывала ковер под ногами, а Климов, не отрываясь, смотрел на меня.
Что он искал в моем лице? Сходство с чертами Софьи? Или, всё же понял, что мы с его бывшей девушкой – совсем разные люди?
Задумавшись, я не слышала, как он подошёл ко мне. И только, когда тёплая ладонь скользнула по моему плечу, я вздрогнула и едва не шарахнулась в сторону.
– Прости. Не хотел тебя напугать, – Климов отступил назад. – Платье очень красивое. Но, мне кажется, к нему нужно кое-что добавить.
Подойдя к картине, висевшей на стене, Эльдар сдвинул её в сторону. За ней скрывался металлический сейф.
Я машинально наблюдала, как он набрал несколько цифр. Шифр оказался простым: «2552».
– Здесь хранятся драгоценности моей матери. И кое-какие старинные вещи, принадлежавшие нашей семье. Особой ценности они не представляют, но передаются из поколения в поколение, – покопавшись в глубине сейфа, он вытащил несколько коробочек и футляров, обитых бархатом.
Я едва слышно вздохнула. Кажется, Эльдар тоже считает, что моё новое платье не смотрится без колье или ожерелья. Но он, хотя бы, не собирается отдать мне украшения Софьи или покупать новые.
Подойдя к столу, где Эльдар разложил открытые коробки с украшениями, я уже собиралась ткнуть пальцем в скромное жемчужное ожерелье, как вдруг заметила знакомый металлический блеск. Среди футляров находилась шкатулка, с затейливым узором на крышке.
Пол дрогнул под моими ногами. Перед глазами замелькали черные точки.
«Это просто невозможно», – я схватилась руками за край стола, чтобы не упасть. И услышала испуганный голос Климова:
– Марианна, вам плохо?
Его сильная рука поддержала меня за талию, не позволяя упасть. Я сделала несколько глубоких вдохов.
«Тебе почудилось, – успокаивала я себя, – ты столько раз видела эту коробку во сне, что она тебе повсюду мерещится».
Эльдар помог мне дойти до кресла.
– Марианна?
Я выдавила из себя улыбку. Мне не хотелось волновать его.
– Всё нормально. Просто голова закружилась. Немного посижу, и всё пройдет.
– Может, нам пропустить спектакль? – в его голосе слышалось искреннее беспокойство.
Но я понимала, что отмена поездки мне не поможет. Во всем виновата шкатулка из моего сна! Как она могла появиться в реальности? Какое имеет отношение к Климову? Или же мне просто показалось? Я слишком долго думала об этом смертельно опасном артефакте. Неудивительно, если он мне померещился.
Я заставила себя подняться и подойти к столу. Нужно взглянуть в лицо своим страхам. Сейчас я внимательно рассмотрю шкатулку, убедившись в том, что она ничего особенного собой не представляет.
Кстати, Климов брал её в руки, не так ли? А артефакт из моего сна мог испепелить любого, кто к нему прикоснется.
Притворившись, что хочу рассмотреть украшения, я сдвинула в сторону пару бархатных коробочек. И ощутила, как дыхание перехватило, а сердцем упало куда-то вниз.
Это была та самая шкатулка. И пусть сейчас её не окружало фиолетовое сияние, я не могла ошибиться. Слишком ощутимой была исходящая от неё энергия.
Первым моим желанием оказалось сбежать. Сбежать как можно дальше от этого дома с его тайнами, от Климова и от опасной шкатулки. Но я понимала, что это – не выход. Наши пути пересеклись не случайно. Мне зачем-то нужен этот артефакт. Или, наоборот, я необходима артефакту?
– Какая красивая шкатулка, – медленно произнесла я. – А почему она закрыта? В ней хранится нечто очень ценное? Какие-то дорогие украшения?
Говоря это, я краем глаза наблюдала за Климовым. Знает ли он, чем обладает? Случайно ли он показал мне шкатулку?
Лицо Эльдара не изменилось. И, прежде чем я успела вмешаться, он протянул руку и спокойно взял артефакт.
«Нет! – мысленно закричала я. – Не делай этого! Ты погибнешь».
Но ничего не произошло. Пальцы Эльдара крепче сжали шкатулку, на губах промелькнула печальная улыбка. Как будто он что-то вспомнил.
– Я и сам не знаю. Шкатулка досталась мне от деда, и, насколько я помню, она всегда была запертой. Ключ давно потерян. Я храню её, скорее, в качестве памяти о дорогих мне людях.
– Ясно, – выдохнула я, чувствуя огромное облегчение. Это всего лишь обычная шкатулка. Я ошиблась, и то, что Эльдар, не обладающий никакой силой, спокойно касается шкатулки, лучшее тому доказательство.
– Может, выберешь колье, – голос Эльдара вернул меня к насущным делам. Кивнув, я машинально указала на ожерелье из чёрного жемчуга.
– Отлично, – Климов принялся убирать футляры с драгоценностями в сейф. Шкатулка отправилась туда же. Я, проследив за ней взглядом, вдруг заметила мелькнувшую в воздухе фиолетовую искру.
Неужели?
