Юлия Узун
Битва самцов
Она была с подружками, поэтому он не стал подрываться с места, а ждал, пока она сама его заметит.
Ему в это время строили глазки с дюжину девушек. Даже официантка то и дело крутилась возле симпатичного блондина, но Дэниелу все они были до одного места.
Фаррен заметила его только тогда, когда подружки заказывали коктейли возле бара. Он не поздоровался, а лишь поднял бутылку с пивом в знак приветствия. Это был намёк, и Фаррен его поняла. Отвязавшись от подружек, она подошла к нему.
– Раз уж сам Дэниел Бессон явился сюда, должно было случиться что-то сверхъестественное.
– И случилось.
– Вот как? Что же?
– Не здесь, – сказал он, встал и ушёл.
Выругавшись про себя, Фаррен последовала за ним на улицу, а потом ещё шла полквартала до его машины. Когда она залезла на переднее сиденье, то громко хлопнула дверцей и наставила на него палец.
– Что за игры ты устроил?
– Элора вернулась.
Тишина. Казалось, Фаррен дышать перестала.
– Вернулась? Одна?
– Да.
– Развелись?
– Он погиб, Фаррен.
– Что?! – девушка подпрыгнула в кресле так, что машина раскачалась. Дэниел сдержался, чтобы не выматерить её. А та верещала. – Ты лжёшь! В новостях ничего не сообщали, а уж я…
– И не сообщат. Это хранится в секрете. И ты будешь молчать. Если в прессу просочится подобный слух, я лично скручу твою лебединую шейку.
– Напугал. Мне нет смысла идти в прессу. Если об этом умолчали, то меня высмеют.
– Хорошо, что ты это понимаешь.
После отъезда Дэниела Фаррен напилась. Новость о гибели её любимого айдола стала ударом. А то, что Элора вернулась, её мало волновало. В данный момент Фаррен ненавидела бывшую подругу всем сердцем. Не так должно было всё сложиться, не так…
~~~
Как в старые добрые времена мы с Заком устроились на заднем дворе в соломенных креслах. Он сам приготовил коктейли. Нас окружала природа. В бассейне плескалась вода, солнышко пригревало, птицы перелетали с ветки на ветку, чирикая. Прошло два дня. Я потихоньку приходила в себя и рада была появлению Зака. Всё, о чём просила – не напоминать.
– Чем занимаешься сейчас? – спросила я немного отстранённо.
– Заканчиваю учёбу. Вчера ездил смотреть новые запчасти на свою «крошку». Если хочешь, можешь присоединиться, как раньше.
Я потупила взгляд.
– Нет у меня желания копаться в машинах.
– Тебе надо отвлечься, Элора.
Я кивнула. Голова раскалывалась. Утром снова обнимала унитаз. Мама уже всерьёз обеспокоилась моим здоровьем и решила позвать семейного доктора. Он взял анализы, в следующий понедельник узнаю, что со мной. А пока боролась с плохим самочувствием, валяясь то тут, то там.
– В данный момент всё, что я хочу – это есть и спать. Есть и спать.
Зак улыбнулся и протянул ко мне руку, я интуитивно вложила свою ладонь в его.
– Меня успокаивает уже то, что ты хочешь есть.
– А вот меня это напрягает. Никогда я столько не ела! Располнею, буду как тот кот из фильма, – я хихикнула, представляя свой толстый зад. – Кому я буду нужна такая?
– Мне.
Я открыла рот, но ответить не успела. На задний двор ураганом влетела Фаррен. Хлопая от удивления глазами, я попыталась привстать, но она толкнула меня обратно. Зак дёрнулся, чтобы защитить, но я жестом приказала ему не лезть. Мне казалось, весь дом задрожал при звуке её разъярённого голоса. Она крикнула так громко, что у меня появился писк в ушах.
Но хуже был смысл её слов:
– Ты его убила!
21.
Слова Фаррен зазвенели у меня в голове колокольчиками. Шок и непонимание обездвижили меня. На секунду я потеряла нить реальности. Увидела, как Фаррен разъярённая шагает ко мне, желая почему-то схватить, но Зак опережает и, жестко схватив её за горло, отбрасывает в сторону.
Упав, Фаррен быстро поднялась и заверещала вновь.
– Ты, идиот, не понимаешь, что она убила Читтапона Ли! В первый раз не получилось, решила попытать счастья во второй. И получилось!
Зак разозлился:
– Что ты такое болтаешь? Где охрана? Кто вообще тебя впустил?
Меня начало тошнить.
Корбина, как назло, дома не было. Он бы быстро выпроводил горе-подругу из этого дома. После всего случившегося мне сложно относиться к ней по-прежнему как к подруге. К Фаррен дружеские чувства давно остыли. И хотя я защищала её, ради неё вышла замуж за Читта, не считала никогда, что она поступила со мной справедливо. Я много раз пыталась оправдать её действия, но теперь вижу, что не стоило тратить на это время. «Ты убила его» было брошено в лицо, как удар грязной тряпкой, вместо того, чтобы проявить сочувствие.
Зак удерживал её одной рукой, пока та кричала:
– Она всей душой ненавидела Читтапона, и просто мечтала, как бы поскорее избавиться от него. Ну чего молчишь? Правда глаза колет?
Я хотела ответить, но тошнота подобралась близко к горлу, и я боялась, что начну блевать прямо здесь.
– Убирайся, Фаррен. Откуда ты вообще эту новость узнала? – спросил Зак, стараясь вывести её. Пришли охранники, и Зак попросил выпроводить её.
– Я сама уйду! – пискнула девушка, топнула ногой, развернулась и ушла.
Я вырвала весь обед в цветочный горшок. Зак послал за Клэрис.
– Как эта новость могла просочиться, – недоумевал он.
– Я знаю как, – откашлявшись, сказала я.
Спустя час после ухода Зака я села на балконе и стала ждать. Как только заприметила нужную машину, рванула вниз. К тому времени, как я спустилась, Дэниел уже вышел из машины и брёл к дому вдоль бассейна. Я неслась навстречу. Хотела просто ударить его, но не рассчитала силу и просто выбросила его в бассейн.
Выплыв, ошарашенный Дэниел заорал:
– Ты спятила?!
– Обезумела! Спасибо тебе!
– Что я сделал? – он сел на край бассейна и посмотрел на дно, где остались лежать ключи от машины.
– Я просила никому не рассказывать о том, что случилось с моим мужем? Но до твоих ушей, похоже, не долетела моя просьба, раз ты помчался рассказывать всё Фаррен.
– Она ведь твоя подруга. При встрече я сказал, что ты вернулась. Фаррен начала злорадствовать, мол, вы развелись и бла-бла-бла… Я и сказал.
– Я тебя об этом не просила! Запомни очень важную вещь: Фаррен мне больше не подруга. Уяснил? – Увидела полотенце на лежаке, взяла его и бросила брату. – Обсохни. Хотя… у тебя ещё один заплыв впереди. Хорошего плавания!
Через две минуты наблюдала с балкона, как Дэниел ныряет за ключами, а потом пинает всё, что попадается под его ногу.
~~~
Горячую пиццу привезли вовремя. Забдиель быстро расплатился и понёс коробки в гостиную, где Вики и Кристофер уже открыли пиво. Сегодня у них был маленький праздник – год, как они встречаются. Забдиель сам позвал их к себе, предложив отпраздновать. На запястье Вики блестел подарок Кристофера, а на губах брюнетки сияла улыбка.
– Я безумно счастлива не только работать в твоём спортивном центре, Заб, но и дружба с тобой очень дорога, – сказала Вики и дотронулась до руки своего парня. – Ты познакомил нас с Кристофером, и за него я тебе благодарна.
Улыбка Забдиеля выглядела грустной, но зато искренней. Он сразу понял, что Вики нужен такой парень, как Кристофер. Они созданы друг для друга, с этим даже судьба спорить не стала.
Вики начала работать у Забдиеля в качестве тренера по фитнесу года два назад. Тогда она переживала очень тяжёлое расставание с бывшим бойфрендом. Девушка любила его, а он трепал ей нервы. Забдиель решил помочь Вики справиться с депрессией, и с этого момента началась их крепкая дружба. Чтобы она побыстрее забыла своего бывшего, Забдиель пригласил её на дискотеку, куда взял с собой Кристофера. Забдиель дружил с ним с того момента, как приехал в Орландо. Кристофер – очень скромный парень и не умеет общаться с женской половиной. Он никогда не флиртовал, только краснел в присутствии дам. То же самое произошло и при встрече с Вики. Кристофер в основном молчал, прятал взгляд или смущался.
На следующий день Забдиель спросил Вики, понравился ли ей Кристофер, и девушка сказала, что он не в её вкусе. И если Забдиель с этим смирился, то судьба – нет. Прошло несколько месяцев прежде чем они вновь встретились.
Кристофер упал с велосипеда и вывихнул руку. Он пришёл в спортцентр Забдиеля как раз тогда, когда Вики собиралась его закрыть. Кристофер выл от боли и попросил срочно помочь ему. В тот вечер они разговорились. Вики обработала раны, затем перевязала руку. Через неделю они пошли в пиццерию, потом начались прогулки, кино… дошло до отношений. От Забдиеля они тщательно скрывали этот факт. А когда признались, Заб просто обнял их крепко и благословил.
Вспоминая всё это, они пили пиво и поедали вкусную пиццу.
– Мы собираемся жить вместе, – внезапно сообщил Кристофер.
Он снял кепку и распушил длинную челку. Он редко ходил без кепки. Очень любил надевать её так, чтобы чёлку было видно, и это делало его уникальным. Сам по себе Кристофер не представлял ничего сверхнеобычного. Красотой не блистал, хотя был хорошо сложен, мускулистый и подтянутый. Одного роста с Забдиелем, но старше него на три года. Интересы у них были разные, но при этом они всегда были на одной волне друг с другом.
Забдиель поднял вверх бутылку.
– Давно надо было это сделать. Уверен, Вики преобразит твою жизнь. Правда, крошка?
– Ну, готовить я не умею, а в остальном, пожалуй, приукрашу жизнь моего любимого холостяка, – хихикнула Вики.
– Готовить умею я, – смело заявил Кристофер. – Даже усилий особых не прилагаю: набираю номер ресторана и любое блюдо по желанию будет на столе.
Они рассмеялись.
– Лишь бы это касалось только кухни, – пошутил Забдиель, намекая на спальню, за что получил от Вики по спине.
Они начали дурачиться, бросаться листьями салата друг в друга. И в этот момент раздался звонок в дверь. Воцарилось молчание.
– К тебе гости? – удивилась Вики.
Кристофер выразительно взглянул на друга, и тот подумал то же самое. Только настырный брат Эрик мог заявиться под вечер к нему домой. В отеле не сидится.
– Я сейчас, ребята, – сказал Забдиель, раздраконенный собственными мыслями, и пошёл открывать. А по дороге обдумывал, что скажет Эрику, чтобы побыстрее спровадить его.
Не спросив «кто», Забдиель распахнул дверь и уже набрал воздуха, чтобы спросить брата, что ему нужно, но весь воздух тут же выбило из груди. Он открыл рот и не мог выдавить и слова. Словно мираж, наваждение перед ним стояла девушка, о которой он не переставал думать ни на минуту. На пороге его дома стояла Элора.
~~~
Один день сменился другим, таким же унылым, пасмурным днём. И хотя за окном светило солнце, в душе Читтапона поселился вечный мрак. Любовь не приходит по приглашению. Она не зовёт к себе в гости, чтобы можно было подготовиться. Нет, любовь застаёт врасплох, поражает, как удар молнии, и последствия могут быть очень плачевными.
Читтапон всегда стремился построить успешную карьеру. Он много танцевал, занимался вокалом, учил языки и развивался. Он дружил с хорошими людьми, но о любви никогда не думал. Имея миллион поклонниц, он мог просто поманить любую пальчиком, и «любовь» в его руках. Только такая любовь ему была не нужна.
Одно мгновение изменило всё. Мгновение. Именно так он мог назвать время, проведённое с Элорой. Несмотря на то, что девушка не азиатка, Читт не смог устоять и влюбился. Его никогда не привлекали белокожие девушки с большими глазами, да ещё и блондинки. Элора стала исключением. Сначала появилась симпатия, внутри словно дёрнули за ниточку и притянули её к нему. Он захотел держать её рядом и добился своего. Брачная ночь стала пунктом отправления, когда он понял, что испытывает к ней чувства более серьёзные, чем симпатия и влюблённость. Наивность красавицы и её невинность подкупили. И чем больше они проводили вместе время, тем сильнее он влюблялся в неё.
И вот её не стало.
По щеке скатилась слеза. Читт смахнул её пальцем, затем полез за салфеткой, но не успел достать её. Чья-то рука уже позаботилась об этом…
Читт любил кататься по парку. Центр, куда его привезли, был действительно хорошим и природное место очень впечатляло. Пациентам здесь жилось хорошо. Он катил своё механическое кресло по дорожке, пока не доехал до террасы, откуда открывался вид на далёкий Сеул. Здесь в одиночестве он позволял себе плакать.
Парень, который подал ему салфетку, стоял. Он был невысоким, худым, с русыми волосами, подстриженными шапочкой. Скулы чётко выделялись, овальное лицо и мраморная кожа выдавали его возраст. Читт дал ему не больше двадцати двух.
– Меня зовут Ян, – сказал он. – Месяц назад попал сюда.
Читт кивнул. В таком центре простых людей лечить не будут, поэтому осмелился спросить:
– Актёр?
– Рэппер. Я из Тайвани. Полгода назад в Корею приехал и по конкурсу попал к «ЭсЭм». Неудачное падение во время съёмки клипа, и я здесь.
– О, нелепо. А я…
– Знаю я тебя. Читтапон Ли. Видел по телеку. Ты очень талантлив.
– Спасибо. Только теперь мне сцена не скоро светит.
– Почему плачешь?
– В аварии жена погибла. – Читт обрадовался возможности хоть с кем-нибудь поделиться своим горем. Ян – чужой человек. Такому проще довериться. – Я её очень сильно любил.
– О… печально. Не думал, что звезда такой величины может быть женатым. Обычно контракт это запрещает.
– Не всю же жизнь это будет продолжаться. Рано или поздно у всех нас будут семьи… Впрочем, неважно. – Они помолчали, затем Читтапон обратился к Яну: – Прочитай что-нибудь из своего репертуара.
Ян взял самую известную песню. Читт даже подпел, отмечая своеобразную низкую тональность Яна. В голову вдруг пришла пара строк – зародыш новой песни, и Читт подумал, что творчество может помочь ему забыть печальные события, а Ян будет хорошим ассистентом.
Вернувшись в свою комнату, Читт достал лист бумаги и принялся за работу. Он собирался не просто написать красивую, ритмичную песню, но посвятить её памяти своей жены. Жизнь продолжалась, и ему придётся двигаться дальше. Он это понимал.
Ким застала его в самом процессе работы. Он так увлечённо вычёркивал непонравившиеся строки и вписывал новые, что не услышал шагов позади себя. И только когда она склонилась к его уху, шепнув «привет», а в нос ударил сладкий аромат духов, Читт понял, что всё это время был не один.
– Смотрю, ты нашёл себе занятие. Это радует, – улыбчиво сказала Ким, поглядывая на писанину Читта.
– Просто было скучно.
– Мне нравится, что ты стараешься найти занятие. Как проходит твоё лечение? – резко перевела тему Ким, присаживаясь в кресло неподалёку от его стола. На ней была коротенькая красная юбочка, демонстрирующая тощие бёдра. Закинув ногу на ногу, Ким пыталась привлечь внимание Читтапона, но он смотрел в свои тексты. Ким была ему так же неинтересна, как и все девушки мира. Если бы она сидела здесь голая, ему всё равно было бы плевать.
– Лечение идёт своим ходом. Ким, тебе не нужно сюда приезжать каждый день. Я не болен настолько, чтобы сидеть подле меня.
Слова Читта расстроили девушку, но она постаралась «проглотить» обиду.
– Я всего лишь хочу поддержать тебя…
– Однажды ты уже поддержала, – уколол её Читт, убирая листы с очень сырым текстом в стол. – Вот если ты привезёшь Тхэ Мина, я буду рад намного больше.
– Он уехал на гастроли, – буркнула Ким. Глаза покраснели, плакать она не хотела, но выдавить слезу было просто необходимостью. Поэтому усиленно жалея себя, она смогла расплакаться. – Я очень сожалею о том случае, Читт. Неужели ты никогда не простишь меня?
Смысла не было прощать, как и держать на неё обиду. Элоры больше нет, а значит тот случай не имеет больше значения.
– Я простил тебя. А сейчас иди умойся и больше не плачь.
– Читт, – шепнула Ким, опускаясь перед ним на колени и хватая руку, – твоя дружба очень важна для меня. Ты… дорог мне, Читт, понимаешь?
Он не понимал.
– Раз так, то оставь меня одного.
Ким вылетела из центра злая как собака. С Читтапоном будет очень сложно. Ей понадобится недюжинное терпение. Сдался ему этот Тхэ Мин! Ким не верила бывшему бойфренду. Если Тхэ Мин узнает сейчас, что Читтапон жив, он расскажет, что Элора не погибла. Но хуже, если мистер Нелюбитель Лжи сообщит Элоре, что Читт не погиб. Тхэ Мин на это способен. И ей придётся подумать, как избавиться от него на предстоящий год.
~~~
Я улыбнулась и шагнула за порог.
– Надеюсь, не помешала? Пару дней назад приехала в Орландо, решила навестить.
Видя, в каком замешательстве Забдиель, мне вдруг стало не по себе. Я должна была позвонить, и позвонила бы, но не обнаружила номера Забдиеля в контактах телефона (как и всей нашей переписки). Только Вон мог заблокировать его и удалить все контакты с ним. Это всего лишь предположение, но больше это сделать было некому. До аварии всё было на месте, а Читт не имел привычки лазить в моём телефоне.
После визита Фаррен и стычки с Дэниелем я загрустила. Корбин на несколько дней укатил с друзьями отдыхать, а мне стало тоскливо. И хотя Зак звонил и уговаривал встретиться, я отказывалась. Его присутствие наводило скуку. Вспомнив о Забдиеле, я внезапно воспаряла духом. Мы ведь могли продолжить наше знакомство. Я подумала, что именно Забдиель поможет пережить боль утраты и вернуть меня к жизни. Поэтому я пришла.
Забдиель закрыл дверь и потоптался на месте.
Я услышала голоса, доносящиеся из гостиной. И женский смех.
Моя улыбка испарилась.
– Кажется, я не вовремя.
Откашлявшись, Забдиель сделал ко мне шаг.
– У меня друзья. Мы празднуем годовщину их знакомства. Э… пойдём, я познакомлю тебя с ними.
– Нет. Я лучше в другой раз приду. Не буду портить вам праздник.
– Портить? Ты его только приукрасишь, ведь я один.
Вдруг он раскрыл руки, приглашая в свои объятия.
– Рад твоему возвращению спустя… год?
– Чуть больше, – ответила я и обхватила его талию обеими руками.
Он был чужим, но в тот же момент родным и близким. На миг показалось, что не было жизни с Читтом, не было абсолютно ничего. Читт исчез так же быстро, как и появился, а наши встречи с Забдиелем участились и пророчили что-то большее, чем дружба. Однако с грустью поняла, что стереть Читта из сердца мне не удастся. А на Забдиеля я больше не смотрела с прежней симпатией.
Мы вошли в гостиную, и я увидела черноволосую девушку с маленькими глазами, но пухлыми губами, а рядом молодого человека с густой шевелюрой в широких джинсах и цепями на шее. Забдиель представил меня так, будто до этого они были со мной знакомы.
– А вот и Элора.
Девушка поднялась и протянула руку.
– Я – Вики. А это мой парень Кристофер.
И ему я пожала руку.
– Забдиель искал тебя, – нескромно призналась девушка.
Я резко перевела на Забдиеля вопросительный взгляд. Он поджал губы и кивнул.
– Просто ты резко исчезла, – пояснил Кристофер. – Он волновался.
– Я попала в аварию и пролежала три недели в коме. Прости, Забдиель.
Воцарилось молчание, нарушаемое лишь нашим медленным дыханием. Потом звякнула бутылка. Кристофер поставил её на столик.
– Как же это случилось? – выдавила вопрос Вики.
– Машина, в которой я ехала, врезалась в стену. Но всё позади. Поздравляю с годовщиной, – резко перевела тему.
– Спасибо, – расплылась в улыбке Вики. – А я работаю у Забдиеля. Можешь приходить к нам в центр.
– Да, – подхватил Забдиель. – Вики – отличный фитнес-тренер. Женщины от неё в восторге!
– Мужчины тоже, – принялся кокетничать со своей девушкой Кристофер.
Вики щелкнула его пальчиком по носу и встала.
– Мне нужно покурить. Крис, составишь компанию? Заб запрещает курить в помещении, – пояснила она для меня и потащила своего парня на балкон.
Мы с Забдиелем попрятали взгляды. Оба искали тему для разговора, но не находили. Банально спросить «как дела», казалось, глупым после того, как разобрались в некоторых вещах. Я открыла рот, чтобы задать вопрос про работу, но Забдиель опередил:
– Надолго в Орландо? Или снова уедешь?
– Нет, я никуда больше не собираюсь.
– А где была?
– В Нью-Йорке. Слышал такое имя как Ричард Колон?
– Нет. Я не интересуюсь миром шоу-бизнеса, прости.
– Всё нормально. Он предлагал мне контракт. Но я отказалась. Музыка – не моё. – Голова начала кружиться, я взяла стакан с водой и пригубила. В комнате было жарко или мне просто так казалось. Принялась обмахивать себя руками. – После нью-йоркской погоды Орландо кажется слишком душным.
– Я принесу вентилятор.
Пока Забдиель искал вентилятор, вернулись Вики с Кристофером, но лишь для того, чтобы попрощаться. Я поняла, что они хотят оставить нас с Забдиелем наедине, иначе тогда их сложно будет назвать лучшими друзьями. Хорошие друзья именно так и поступят. Они нашли хорошую отговорку и откланялись.
Забдиель вернулся в комнату и уставился на вентилятор.
– Знаешь, у меня идея получше. Давай поедем в какое-нибудь место, где вкусно готовят и играет спокойная музыка? Если хочешь, можем в клуб.
– В клубах не играет спокойная музыка.
– Я на всякий случай сказал, – смущённо улыбнулся Забдиель. – Вдруг ты хочешь шума.
– Нет. Я согласна на спокойное местечко. Кстати, я знаю один бар. Там потанцевать можно, но при этом атмосфера спокойная.
И мы рванули в мой любимый бар. Если бы Читтапон был жив и приехал со мной на Рождество, я обязательно привела бы его в этот бар. Но сегодня со мной Забдиель, и я надеялась, что его компания немного скрасит мою грусть. Заочно он был связан с Читтапоном. Наверное, мне было важно именно это. Не хотелось терять связи с Читтом. Зак – друг детства. Он ничем не напоминает мне времена, когда я познакомилась с Читтом, а Заб спас ему жизнь, спас меня…
Красивая официантка принесла нам коктейли. Моё головокружение прошло, но усилилась головная боль, подступила лёгкая тошнота. Я решила, что коктейль с мятой приведёт меня в чувства, поэтому сделала сразу несколько глотков. Ледяной и освежающий он был подкреплён хорошими закусками. В целом встреча с Забдиелем оказалась приятной. Мы говорили с ним о всяких разных интересных вещах. Я рассказала о своей любви к машинам и даже поведала историю необычной гонки на желание, утаив подробности. Да, пришлось вспомнить Вона и своё позорное поведение, но я не скучала по этому парню и не думала о нём с тех пор, как он исчез из моей жизни.
Заиграла медленная музыка. Некоторые посетители вывели своих красивых девушек танцевать, и Забдиель последовал их примеру.
– Если я тоже приглашу тебя…
Я не дослушала фразу, схватила за руку и повела в круг. Забдиель был высоким. На мой взгляд около пяти футов и десяти дюймов. Сама я не могла похвастаться высоким ростом – всего пять футов и два дюйма. Но мне так даже выгодно было. До лица Забдиеля я не дотягивалась, для этого надо было поднимать подбородок, поэтому положила голову ему на плечо и закрыла глаза.
Сможет ли Забдиель помочь мне забыть прошлое?
Смогу ли я заменить Читтапона?
Эти вопросы впились пиявками в мой мозг. И вдруг я почувствовала, что тороплю события, и эта встреча – всего лишь повод забыться. Я ищу варианты, пытаюсь вытеснить Читта из памяти. Не хочу скорбеть, грустить и плакать. Но правильно ли то, что я делаю? Руки Забдиеля сошлись у меня на талии, но я не ощутила абсолютно ничего. Наверное, нам нужно время. Мне нужно время.
Вернулась тошнота, и я сначала попросила вернуться за столик, а потом предпочла завершить вечер. На прощанье Забдиель сказал:
– Рад, что ты приехала сегодня ко мне. Надеюсь на новую встречу, – и поцеловал в щёку.
Слабо улыбнувшись, я кивнула.
– Конечно! Как-нибудь зайду в твой спортивный центр.
– Буду ждать.
На этой ноте мы разошлись.
~~~
Нет! Нет, не может этого быть! Смахнула слёзы с глаз и снова открыла календарик на телефоне.
Этот понедельник стал для меня ударом. Доктор принёс результаты анализов в конверте, вручил мне и поздравил. Затем попросил позвонить ему, и тогда он посоветует хорошего акушера-гинеколога. Никто кроме меня этого не слышал. Нола уехала с Митой Хартон на йогу, Корбин ещё не приехал. А до Дэниела мне не было дела. Я была одна и приняла доктора самостоятельно.
Беременна. Семь недель. Именно цифра семь вызвала гнев.
Я отсчитывала по календарику срок вновь и вновь, но ничего не сходилось.
Авария. Кома. Ночь с Воном.
Если бы я была беременна от Читта, то должно быть недель двенадцать, если не больше. Именно с Вона начинается отсчёт, с той дурацкой ночи. Как же так? С Читтом я по началу предохранялась, потом стала забывать про таблетки. Сколько раз я могла забеременеть от него, не сосчитать! А тут всего одна ночь. Один единственный разочек. И получайте подарочек! Да за что?
Я долго ходила по комнате туда-сюда. Руки тряслись. Слёзы свободно текли по лицу, затекали под ворот футболки, но я не думала их вытирать. И после всего я собралась строить отношения с Забдиелем? Всё. Забудь о планах, Элора. Есть ребёнок Вона. Другой жизни у меня не будет. Избавляться от невинного малыша я не намерена. Решила сказать семье, что ребёнок от Читтапона. В конце концов никому неизвестно, сколько недель я ношу этого ребёнка. А если родится азиат, а у меня явно родится азиат, то никто ничего не поймёт.
Вону тоже знать не обязательно. Сама рожу. Сама воспитаю.
Поставив себе цели, я воспаряла духом. Когда вернулась Нола, я улыбалась. Вечером приехал Корбин, и я сообщила ему новость.
– Ты первый узнаешь эту новость, – сказала я, заведя его к себе в комнату.
– Интересно.
Выждав секундную паузу, я сделала вдох, затем выдох и выпалила:
– Ты станешь дядькой.
Воцарилось молчание на долгую минуту.
– Хочешь сказать…
– Угу, – кивнула я и горько расплакалась.
