Алекс Блейк
Казино Ривьера
4.
– Представляешь, вертолёт до Мексики, – каска оперативника подрагивала от смеха.
– Представляю выражения их лиц, когда вместо обещанного вертолёта они увидят нас, – второй спец вторил ему и залился звонким хохотом.
– Маккоуни, Пирс, отставить смех! – рявкнул массивный мужчина в балаклаве. – Вы тщательно изучили план здания?
– Так точно, – ответил Маккоуни старшему по званию.
– Да что там вообще изучать, такие сараи обычно ставят на учебных полигонах, – съехидничал Пирс.
– Лучше берите пример с новенького, – мужчина показал на парня, который сидел в углу и внимательно рассматривал карту.
– Пусть рассматривает, а то вдруг заблудится, – съязвил Маккоуни.
Два товарища начали истошно гоготать. Их смех, больше напоминающий ржание лошадей, прервал сильный толчок, от которого все сидящие в машине подлетели на несколько сантиметров вверх.
– Ну кто так водит, – возмутился Пирс, потирая ушибленный зад. – Не дрова же везёшь! – крикнул он, заранее зная, что его фраза не дойдёт до ушей водителя из-за гула, который издавал мотор их бронированного грузовика.
– Кэп, можно вопрос? – новичок отлип от карты.
– Да Миллер, что у тебя, – утвердительно ответил капитан, поправляя балаклаву, налезшую на его глаза.
– Правда, что в заложниках сын федерального агента? – он спросил так, как студенты-отличники задают интересующие их вопросы стареньким профессорам.
– Правда. Скажу больше, этот агент был ранее внедрён в эту банду и находится там прямо сейчас.
– Представляю какого ему там, на его месте я бы там всех поубивал, – отрешённо проговорил Маккоуни.
– Контора предусмотрела это. Чтобы он не наделал глупостей, ему закинули дезинформацию. – ответил на его монолог капитан.
– Какую? – спросил дотошный Миллер.
– Наплели про то, что в воду подсыпали транквилизаторы, – капитан наблюдал через тонированное окно за унылыми пейзажами Блэк Лейка.
– Но не лучше ли было на самом деле подмешать им наркотики? – не унимался новичок.
– Это рискованно, бандиты могут заметить и тогда… – капитан не стал продолжать.
– Бэм, – Пирс состроил из ладони пистолетик и поднёс отогнутый указательный палец к виску Миллера.
– Да, сержант Пирс в вкратце объяснил, что бывает дальше, – продолжил капитан. – В любом случае «бэм» уже произошёл. Из здания периодически доносятся звуки выстрелов, а бандиты не выходят на связь. Поэтому…
– Поэтому они позвали лучший оперотряд в штате-е, – мелодично пропел сержант. – Да детка, мы уже еде-ем.
Капитан укоризненно на него посмотрел, явно подумывая о возможности его замены.
– То есть один из бандитов будет наш? Мне ничего не говорили про это, – врезался в беседу Маккоуни. – Как он хоть выглядит то?
– А не надо было клевать носом на инструктаже, – уколол его Пирс.
В этот момент автомобиль резко затормозил. Хлопнула водительская дверь, а следом оперативники услышали глухой возглас:
– Приехали! – чей-то кулак застучал по стенке кузова.
Капитан встал с лавки и снял с настенного держателя свой пистолет-пулемёт:
– Он будет выглядеть, как обоссавшийся кусок дерьма, валяющийся на полу и кричащий: «не стреляйте, я коп», – открыв дверь, мужчина выпрыгнул из кузова.
– Ты же медик, просто держись позади нас, и всё будет в порядке, – Миллер похлопал его по плечу и прыгнул вслед за капитаном. Эти лёгкие похлопывания от новенького были для Маккоуни сродни ударам отбойного молотка.
– Просто попытайся не убить своих напарников. Для тебя это уже будет считаться успехом, – сострил Пирсон, выпрыгивая из броневика.
Маккоуни тяжело вздохнул и закатил глаза, тараня ими крышу броневика:
– Говорила мне мама: не иди в полицию, – проговорил он сам себе и спрыгнул на потрескавшийся асфальт.
Всё вокруг переливалось сине-красными огнями. Пространство в несколько сот метров вокруг них было сплошь усеяно проблесковыми полицейскими маячками. Мимо Маккоуни, не переставая, кто-то шнырял, то и дело задевая его наплечную броню. Оперативник оглянулся по сторонам, и был моментально сражён грандиозностью окружающего процесса. Полевые медики, рядовые патрульные и федералы в штатском – все они образовывали один большой механизм, и каждый человек в этой суматохе был отдельным винтиком, без которого вся система сразу же даст сбой.
Они шли мимо раскинувшихся на обочине дороги полевых палаток, огибая поставленные вплотную друг к другу машины скорой помощи и полицейские фургоны. По пути их следования к капитану постоянно подходили люди в форме и что-то объясняли, раскачивая своими фуражками и активно жестикулируя руками. Маккоуни наблюдал, как их кэп – здоровый мужик под два метра ростом, не отвечая никому из подходивших к нему высших чинов полиции, продолжал идти по направлению к объекту, лишь изредка слабо кивая очередному дотошному дяде в погонах.
Они подходили к зданию, которое, несмотря на ночное время суток, ослепительно сияло, словно светская дива на праздничном банкете, надевшая на себя все имеющиеся у неё бриллианты. Освещённое десятками прожекторов здание настолько хорошо просматривалось, что на расстояние в сотни метров можно было рассмотреть небольшие трещинки в облицовочной краске.
В этот момент оперативники приблизились к передней линии заграждений, которая отделяла копошащийся человеческий муравейник от притаившейся в дальнем углу банкетного зала светской львицы. Взгляды десятков полицейских были направлены на старенькое двухэтажное здание, которое, по предположению Маккоуни, не получало такого внимания даже в свои лучшие годы.
– Пятнадцать минут назад были слышны пистолетные выстрелы, предположительно девятимиллиметровые. Осаждённые на связь не выходят. Тепловизоры засекают тепловые спектры лишь на первом этаже, на втором активности не обнаружено, – кратко отчитался по обстановке командир заградительного отряда и слегка отодвинул пуленепробиваемый напольный щит, открывая проход прибывшим на выручку спецам.
– Получен приказ стрелять на поражение, жизни заложников наша первостепенная цель. Будем проникать в здание по плану «капкан». Вопросы? – бесперебойным голосом проговорил капитан.
– Никак нет, – ответили хором три его подчинённых.
«Господи, не дай этим юнца погибнуть», – проговорил про себя сорокалетний командир отряда. Он говорил это каждый раз перед тем, как они отправлялись в очередную мясорубку, и пока что этот заговор исправно работал. Мужчина слабо верил во все эти штуки с высшими силами, но тот факт, что за всю карьеру в спецслужбах ни один из его напарников не погиб, заставлял капитана задумываться: а всё ли в этом мире зависит только лишь от нас?
– Надеваем тепловизоры, передатчики на частоту восемь-два, запасная ноль-шесть. Приступаем, – быстро, но разборчиво протараторил главный оперативник и шагнул в брешь меж баррикадами.
Попутно натягивая на глаза устройства ночного видения, за ним следом проследовало трое его подчинённых.
И прямо с порога четверых оперативников встретили густые дебри. Трава доходила им до плеч, а в некоторых местах полностью закрывала им обзор, возвышаясь высоко над их головами. Бесшумно ступая по заросшей бурьяном лужайке, они добрались до фасадной стены здания.
Четверо оперативников, рассекая окружающее пространство дулами своих компактных винтовок, рассредоточились вдоль лицевой стены казино. В ночной тишине послышались лязги цепляющихся о крышу постройки штурмовых крюков. Маккоуни защёлкнул карабин и, опершись берцами о деревянную стену, начал карабкаться по отвесной поверхности.
– На позиции, – голос капитана прозвучал в его наушнике.
Спустя несколько секунд после него о занятых позициях отчитались Миллер и Пирс.
– На позиции, – Маккоуни остановил своё движение чуть выше окна, ведущего в комнату на втором этаже.
– Работаем, – отдал приказ командир.
Маккоуни оттолкнулся ногами от стены и нажал на рычаг спускового устройства. С автоматом наперевес он влетел в незастеклённое окно, за считанные доли секунды осмотрев каждый сантиметр прилегающей комнаты.
– Сектор «А» – чисто, – сообщил Пирс лёгким и непринуждённым голосом.
В течение следующих пяти минут оперативники поочерёдно отчитывались о состоянии вверенных им участков второго этажа. Маккоуни слегка отставал от группы, так как ему досталась самая большая область. Тщательно проверив свой сектор и, не встретив никакого сопротивления, мужчина вышел к полуразрушенной лестнице, где встретился с капитаном.
– «С» – чисто, зашёл на позицию два, – произнёс в микрофон Маккоуни.
– Кидаю световую, – в голосе Миллера чувствовалась нотка волнения.
В следующий момент с первого этажа до Маккоуни долетел лёгкий отблеск световой гранаты. Не теряя ни секунды, капитан бесшумно, но в тоже время молниеносно бросился по лестнице на первый этаж, ведя перед собой прицел пистолета пулемёта. Офицер проследовал за ним, прикрывая его тыл.
– Маккоуни ко мне! – прокричал капитан.
Мужчина обернулся и увидел, что командир обхватил руками подвешенное в воздухе тело. Шея человека находилась в петле, а сам он бился в конвульсиях, периодически дёргая своими ногами.
– Колено, – приказал капитан подбежавшему Маккоуни.
Оперативник незамедлительно выполнил поручение и встал на одно колено, выставив вперёд второе. В этот момент мужчина отпустил болтающегося в петле парня и, выхватив нож, запрыгнул на отогнутую конечность Маккоуни.
Тихий треск рвущейся верёвки, и висельник с грохотом упал на пол. Его дыхание было прерывисты и с каждой секундой становилось всё слабее. Маккоуни освободил его шею от верёвки и потянулся к своему подсумку. Отстегнув его крышку, он достал из него белый шприц с тонкой иглой на конце. Укол – и не подающий признаков жизни парень так сильно вдохнул в себя воздух, словно пытался затянуть в себя весь кислород в комнате. Потом следовал тяжёлый выдох, сопровождаемый бешеным пульсом; по тактильным меркам Маккоуни – сто ударов в минуту.
– Куб адреналина и не таких с того света доставал, – сделал заключение Маккоуни.
– Хорошая работа, – похвалил его капитан и, сняв с глаз тепловизор, внимательно осмотрел помещение. – Матерь божья, здесь будто сам дьявол побывал.
Его взору предстала страшная картина. Весь дощатый пол вокруг них был сплошь залит кровью; лишь изредка попадались чистые островки одиноко притулившиеся в бескрайнем бардовом озере. Прямо перед оперативниками стоял ряд кресел, в которых сидели изуродованные тела.
– Здесь точно до нас никто не работал? – спросил ошеломлённый зрелищем Миллер.
– Наши так не работают, – апатично ответил Маккоуни, рассматривая привязанный к стулу труп с вывернутыми наружу кишками.
– Эй, кажись у нас тут ещё один живчик, – окликнул своих коллег Пирсон.
Подстёгнутые интересом оперативники бросились к нему. Подойдя ближе, Маккоуни увидел, как Пирсон, прикладывая усилия, поднимает с пола кресло, которое лежало спинкой кверху. Развернув стул обратной стороной, Пирсон открыл своим напарникам вид на привязанного к предмету мебели мужчину.
Его глаза.
Словно два бездонных колодца доверху наполненных ужасом, они были широко открыты и смотрели сквозь оперативников, не обращая на них никакого внимания.
– Это один из заложников – Джордж Фишер. Сэр, с вами всё в порядке? – спросил у него капитан, перерезая верёвки на его запястье.
Внезапно, казавшийся отрешённым от всего мира заложник крепко схватил командира за руку.
В ту же секунду на голове освобождённого от пут мужчины заиграли красные точки лазерных целеуказателей.
– Отставить, – басом скомандовал капитан.
А потом – уши оперативников разразила молния. Это был голос человека, который побывал в аду и, пройдя немыслимые мучения, вернулся на землю. Как когти дикого зверя, эта фраза вгрызалась глубоко в душу, оставляя глубокие кровоточащие раны. Держа за руку слегка ошарашенного капитана, узник громко произнёс слова, ставшие последней строчкой в итоговом рапорте Маккоуни:
– Убейте меня.
Эпилог
– Судмедэксперт Колсон, провожу первичное вскрытие трупа федерального агента Джона Паркера. Причина смерти – механическая асфиксия. По размеру и типу странгуляционной борозды – делаю вывод, что его задушили голыми руками, – седой мужичок в белом халате и в круглых очках диктовал свои заключения в диктофон.
Перед ним на блестящем патологоанатомическом столе лежал голый труп мужчины. Оно было сплошь белое, и лишь фиолетовые пятна на шее выделялись на фоне бледного тела.
– Начинаю проводить вскрытие черепа, – сказал врач в записывающий прибор. – Нил, подай скальпель, – обратился он к пареньку, стоящему рядом с ним.
– Остроконечный или прямой копьевидный? – спросил его помощник.
Дедулька повернулся к нему лицом и укоризненно посмотрел на своего протеже:
– Какая разница, это же труп. Чему вас только учат, – запричитал патологоанатом и взял со стола первый попавшийся скальпель.
В одно мгновение опытный специалист сделал ровный надрез от одного виска к другому и, положив нож в мойку, отогнул с головы мёртвого мужчины кусок скальпа.
– Повреждений черепной коробки не наблюдаю. Приступаю к трепанации. – проговорил врач в диктофон.
Он взял из подноса с инструментами компактную электропилу с круговым лезвием и нажал на кнопку включения. Комнату залил противный звук работающего прибора. Он был не таким громким, как у бензопилы, и в тоже время не был слишком тихим, чтобы его игнорировать. Это было похоже, на писк тысячи комаров соединённый в один сплошной раздражающий звук.
Патологоанатом поднёс пилу к черепу трупа, и шум прибора сразу стал более глухим. Из-под быстро крутящегося диска вырывалось белое облачко, оседающее блёклой пылью на половую плитку.
Старый врач закончил своё дело и, положив прибор в мойку, вытащил из головы трупа ровно отпиленный кусок черепа.
– Кошмар, – удивлённый парнишка широко открыл глаза. – Что с его мозгом?
– Такое тебе в университете точно не покажут, – усмехнулся дедулька и поправил свои очки.
Он взял со стола чёрный записывающий прибор и нажал на кнопку «запись».
– Мозг потерпевшего подвергся, – он остановился на несколько секунд. – Мозг потерпевшего… Вот срань, я никогда похожего не видел, даже не знаю как это описывать, – говорил врач в диктофон.
– Он как кисель, – парнишка наклонился и начал пристально изучать содержимое черепной коробки.
Мужчина задумчиво на него посмотрел, поправил свои очки и вновь нажал на диктофон.
– Мозг поменял свою целостную форму и стал… вязко-текучим, больше напоминающим кисель, – он закончил запись и отложил записывающее устройство в сторону.
– Так что с ним случилось? – повторил свой вопрос его помощник.
– Только никому не говори, понял?
Парень, ни секунды не задумываясь, утвердительно кивнул.
– Друг из лаборатории сказал, что в том здании…
– Вы про «Ривьеру»? Сейчас все СМИ только про это и говорят, – перебил его юнец.
– Да, именно, – шикнул на него врач. – Так вот, у выживших в том аду в крови нашли сильнодействующий наркотик – помесь бутарола и производных от финталина.
– Впервые слышу про такой, – удивлённо ответил парнишка.
– Винтовары не перестают удивлять, никто раньше не видел подобной формулы. Контора подозревает, что причина тем событиям стал именно этот наркотик. Возможно и причина этому, – он помешал скальпелем расплывшиеся мозги трупа, словно суп ложкой. – Та же самая.
– Только никому ни слова, телевизионщики могут выставить всё в таком ключе, будто это полиция применила спец вещества. Малой, ты усёк? – старый врач грозно спросил у своего подопечного.
Тот, улыбаясь, снова утвердительно кивнул и стал готовить инструменты для вскрытия грудной клетки.