Алексей Владимирович Зелепукин
Курьер
– Ну и чего кочевряжишься? Уж куда-куда, а в прикордонный острог ревизора и куличом не заманишь, не то что лицензии проверять. Да и местным землепашцам кузнец треба. То плуг рихтануть, аль замок на амбар справить. Не жизнь – сказка.
На этот раз голос Мурахи потеплел.
– Позвольте вклиниться в ваш разговор, – старый маг скрипя поднялся с бочки. – А где ж вы острог ставить собрались? Может, нам всем туда? Рудник-то захватили. Всех магов в оковы, да под замок. Нас с Азамаром у околицы заперли. Ну я бревна задней стены в бумагу трансформировал, и ноги. Так что, считайте меня с работы уволили не по собственному желанию. А до города в одном халате не добраться. Да и провизии купить не мешало, транспорт. Стар я стал, Дервишем по дорогам ковылять.
– Как захватили?– опешил Паркинсон.
– Ну как? Ворвались в посёлок ночью. Человек шестьдесят. Все в доспехах, с мечами. Кто такие, не понятно. Нас с Азамаром с кроватей и повыдёргивали. И нас и Водяных.
Маг взабрался на повозку.
С Емпти жёстче обошлись. Слышал, даж порубили кого-то для пущей острастки. Согнали всех в амбар для емкостей с иммонием. А утром уже в лагере отверженных было видимо невидимо. Главных их прибыл. Дуклис, вот фамилию не помню. Остроносый, рожа противная такая. Весь сам из себя, важный такой, а у самого запаса Идрака с гулькин нос. Выволокли нас, значит, на площадь. Этот шут гороховый там минут сорок речи толкал, а смысл такой: что нет больше над предгорьями Римапа иной власти, кроме, как его. Обьявил, что всем, кто примет участие в строительстве нового Полиса, даст гражданство, независимо от наличия Идрака. Емпти, те сначала вроде согласились, но убоялись Легиона и в отказ. Так что добровольцев не много нашлось. Этот разгневался, всех в рабы определил. Орал: «не хотите по доброй воле, принудим силою». Наших на околицу в хлев. А с водяными долго беседу вёл. Я потом в щелку видел, сняли с них оковы. А псиглавцы, те все брёвна рубили, да к ограде таскали. Видать, стену сооружать будут.
– Твою ж мать…т— едва не заматерился Офицер. – А в городе про налет знают? У вас же должен быть связной камень?
– Конечно был, его первым делом отобрали.
– Так, с Фрином не связаться… Рудник захвачен. Группа погибла, сельчан утащили в полон.
– На руках два мага и женщина, а пол команды новобранцы, – дополнил командира Мураха, указывая на возящихся у повозки людей. – С одной стороны, может это к лучшему, даже боюсь представить, сколько мата услышали бы мы за такие новости.
– У их старшего наверняка камень должен быть. Как облаву координировать без связи? – логика колдуна с приисков хранила зерно истины.
Мураха бросился к трупу наемника. Камень нашелся сам. Чей-то визгливый голос запрашивал соединение.
Паркинсон дрожащими пальцами сбросил вызов и набрал код командира. Пластина осветилась, раздался щелчок и знакомый голос произнёс:
– Говорит Джек Фрин. В связи с внеплановыми учениями всем подразделениям: приостановить выполнение текущих задач и незамедлительно отправиться к камню в Йоркшир для получения дальнейших указаний…
Раздался повторный щелчок и артефакт погас.
– Йоркшир, значит Йоркшир, а с гражданскими что делать-то бум?
– Азамар, берите своего мастера и женщину впридачу и с арбой езжайте до Юбинвиля. Там уж через камень до Огнеграда. Если учения в Йоркшире, то камнем там не воспользоваться… – пробормотал Крис.
– Я никуда не поеду! – уперся старик. – Я с вами до штаба Миротворцев. Надо сложить полномочия, пока все убытки на руднике на меня не повесили.
– Но мастер … – заартачился Азамар, и был оборван учителем.
– Первый закон ученика?
– Следуй наказам мастера, – пробубнил Азамар.
Старик протянул ученику кожаный тубус с сургучной печатью.
– Я подписал прошение о переводе тебя в Алхимики и договорился с Деканом, он нашёл для тебя место на кафедре. Хватит за старым хрычом песок собирать. Хотел сделать тебе сюрприз на праздники, а оно вона как вышло. Езжай, бог даст, ещё свидимся.
Чародей с решительным видом отправился поковать свои вещи в дорожную котомку.
Амелия, сложив в повозку вещи, ещё раз подошла к Мурахе.
– Эх, и славный ты мужик, Мураха, жалко, что Курьер. Я б тебе и второй раз дала, если б на первый соблазнила, – женщина улыбнулась, глядя в глаза следопыту. – Ты береги себя там. На рожон зря не лезь. Но и не трусь. У меня дед говорил, смерть, она трусов по первой замечает. Бог даст, ещё свидимся. И спасибо за всё.
Амелия поцеловала мужчину в щеку и запрыгнула в арбу.
* * *
Несмотря на преклонный возраст, Балидур отказался ехать на лошади, сославшись на то, что его кости не перенесут падения с такой высоты. Надо отдать ему должное, этот дряхлого вида старикан довольно лихо вышагивал по тропе тракта, ведя под уздцы груженого нехитрым скарбом скакуна. Курьеры крепились, но напряжение последних дней и бессонница давали себя знать. Отряд шёл молча, лишь Энтони время от времени причитал на свою судьбу, что изрядно бесило Крама. И что б не садануть в однополчанина плазмой, он время от времени творил поисковые заклинания.
– Кто вас учил так отпускать локатор? – голос старого мага отвлёк юного волшебника и заклинание распалось, так и не успев уйти в путь.
– Я не был самым прилежным учеником на кафедре господина Сиванса.
– Сиванс, старый ворчун, ещё преподаёт?
Крам остановился.
– У мистера Сиванса весьма скудный запас Идрака. Без подпитки кратера он и костёр без огнива не разведёт, поэтому он и шлёт частицы небольшим конусом, выхватывая лишь часть пространства перед собой.
Конус, естественно, даёт более четкую картину, особенно, если знаешь, куда именно его направить. Но мы в диких пустошах. Чем больше охват, тем безопаснее дорога. Поверьте, я в свое время немало дорог истоптал в накидке Дервиша.
Балидур активировал конструкт и Идрак осветил узор бледным сиянием.
– Так частицы разойдутся волной, охватывая почти 270 градусов перед вами.
Естественно, вы не поймёте, кто перед вами: псиглав, чародей или Емпти, но вы всегда можете разглядеть живого повторным поисковым в форме конуса.
Крам попробовал повторить рисунок контура старого мага.
Балидур внимательно осмотрел готовое сорваться с руки заклятие.
– Здесь и здесь плавнее, это волна, а вот тут руна Иштан.
Идрак Крама послушно исправил недочеты.
– Почти идеально, отпускайте, – пробормотал старый волшебник. – В пути, да и в бою побеждает тот, кто первым найдёт противника. А если использовать его как источник, то разрешающийся эффект мощнее в несколько раз.
– Но маг может учуять связь? – возразил Крам.
– Может, но хватит ли его источника на щит и копье? Да ещё и при условии потери части энергии?
– Нас этому не учили…
– Этому в классах не учат. Этому учит Тропа. Иногда простой тлеющий уголёк в котелке может спасти тебе жизнь. В драке все способы хороши. Любое мало-мальское преимущество может подарить грандиозную победу.
Балидур снял с пояса кадило с тлеющим в нем благовонием.
– И насекомых отпугнёт и заклинание усилит.
– А вы полны сюрпризов, – заметил Паркинсон, шедший рядом.
– Поживете с мое, и не такому научитесь. Но учтите. Опыт ведь не знание, как надо. Опыт это знание, как точно не надо.
– Я не осмелюсь спорить с вами, – пробурчала офицер. – Тем более, что вы правы. Не правильно будет измотанными нарваться на засаду.
И затем, развернувшись к остальным, громко скомандовал:
– Привал!! Спим. Мураха первый на часах.
Отряд сошел с дороги и разбил бивак в ближайшей лесополосе.
Люди вырубились, едва голова коснулась скатки. Все, кроме Крама. Может, сказалось перенапряжение, может, психологически. Слишком много бед свалилось на его плечи за эти несколько дней. А может, последыш единения не давал покоя, как только юноша пытался закрыть глаза, в памяти всплывала она, Арабелла Дуклис. Чародейка стояла перед ним с развороченными страшными когтями ранами, а ее голос снова и снова твердил одно и тоже: «…Бегите, не оглядываясь. Гвендели где-то рядом…»
Крам вскочил с лежанки.
– Ты чего? – осторожно спросил Дежуривший на посту Мураха.
– Мать Фергуса… Гвендели рядом, надо бежать.
Следопыт ткнул в плечо командира.
– Что, уже пора?..
Мураха кивнул на бледного как смерть Крама.
– Ему убитая водяная снилась, говорит, Гвендели рядом. Валить надо.
Паркинсон, недолго думая, толкнул ногой Балидура и прижал палец к его губам.
– Тссс. Колдуй быстро.
– Чего колдовать-то? – шёпотом переспросил старик не поняв, что от него хотят.
– Ну это своё… врага проверь.
Идрак Балидура сорвался, расползаясь по округе едва заметным мерцанием.
– Группа, небольшая. На тракте шагах в двухстах, – старик пальцем указал направление. – Давай туда конусом, но легонько. Если маги, могут заметить чары.
Крам повиновался.
– Шестеро, все в железе. Один без, скорее всего маг, и очень сильный. Стихию не разглядел, но Идрак прям сияет.
– Маги, давай к кустам за валуном, нечего вам в рукопашной делать. – Мураха поднял Энтони и молча сунул ему в руки кузнечный молот. – Двоих мы с кузнецом враз снимем. Будет пять к шести, и на нашей стороне неожиданность.
– А если это наши? Фрин сказал, все отряды собираются в Йоркшире. – Паркинсон колебался.
– Будут маги с Емпти якшаться…
– Так, может, миротворцы? Или сторожевой авангард каравана.
– Мертвячка Крама про Гренделей предупредила. Явно, не наши.
Паркинсон насупился.
– То есть, ты предлагаешь атаковать на основании сна новобранца? Ты чего, Мурах? Головой не ударялся?
– О ком предупреждала? – настороженно переспросил Балидур.
– Гренделей, – повторил Мураха, – или как их там ?
– Гвенделей, – поправил Крам.
Лицо старого волшебника исказила гримаса ужаса.
– Тогда надо всем держаться рядом. Я предлагаю камуфляжный щит, но молодой человек, – Балидур обратился к Краму, – мне нужна будет ваша помощь, вам придётся усилить мои чары.
После урока с волной Крам слепо повиновался, внемля старику, словно преподавателю на первом курсе.
– По вашей команде, Мастер.
Идрак чародеев дрогнул, смешиваясь, и полусфера накрыла отряд.
Неизвестные, бряцая сталью панцирей и скрипя железом наплечников, неумолимо приближались. Сквозь листву солнечные зайчики весело прыгали по густой траве, отражаясь от металла доспехов.
Паркинсон наклонился к Мурахе.
– Панцири добротные, но стиль не миротворческий. Кто это?
– Я такие только у охраны караванов видел. Пашиузуки. Полудикое племя с верховий Радеона. Их коолиция торговцев шелком приютила. Считай, личная гвардия старшего купца гильдии.
Пехотинцы остановились у развилки, за ними шёл щуплый мужичок в простом халате.
– Куда дальше, мой господин?
– Объявите привал. Я на скалу поднимусь. Там отвечу.
Мужчина с деловитым видом стал подниматься на уступ гранитной скалы, возвышающейся над окрестностями, как чья-то огромная голова.
– Тот тщедушный мужичок – маг. Очень сильный маг. Стихия мутна, но источник очень силён, – едва слышно прошептал Балидур, дёрнув Паркинсона за рукав.
– Сверху мы будем как на ладони. Опытный глаз заметит свечение Идрака, а у этого человека глаз, наверняка, очень опытный.
– Тогда делать нечего, надо валить этих в железе, и желательно, без шума и пыли. А с магом толпой совладаем.
Сержант сделал знак Энтони и Мурахе и те расползлись по сторонам.
– Я с Крамом впереди. Крам, без колдовства. Только сталь. Не нужно чтобы их маг почуял чары раньше времени.
Крам кивнул и снял чехол с рогатины, подарка сельского кузнеца.
– Тот, рядом с рюкзаком, твой, просто всади ему клинок под лопатку.
Крам дрожащими от волнения руками чуть не выронил оружие. Мысль о том, что он сейчас должен своими руками убить человека, пусть и Емпти, родила страх, граничащий с паникой.
– Энтони, твоя задача добивать раненых. Помни, они тебя не пощадят, никакого милосердия.
Кузнец помрачнел и кивнул.
– Мастер … – Крис зашептал Балидуру. – Ваше дело – тот маг. Дайте нам знать, если что-то пойдёт не по плану.
Старый чародей мотнул головой.
* * *
Струны тетивы арбалета и лука пропели почти в унисон. Двое чужаков рухнули в придорожную пыль. Паркинсон швырнул в дальнего копьем и, выхватив кинжал, набросился на ближайшего. Бросок офицера был точен, копье пробило кольчугу над клиновидной выемкой нагрудной пластины панциря.
Крам долго перебирал в голове, как лучше сделать должное. Но когда заваруха началась, он просто рванул с места и что есть силы ударил сидящего копьем в спину.
Сталь вошла в плоть легко и непринуждённо. Удар Крама был слишком силён, и не совсем точен, в результате они оба, потеряв равновесие, рухнули на траву. Раненый захрипел, последний из чужаков успел выхватить меч и подняться на ноги. Энтони промедлил и клинок противника распорол ему бок. Сталь сверкнула ещё раз, отделив голову кузнеца от могучего тела прежде, чем стрела Мурахи пробила сталь его доспеха. Крам быстро отошёл от ступора и его оружие несколько раз вонзилось в тело стонущего воина. Тот дернулся и замолк.
– Маг все слышал, не давайте ему сосредоточиться. Иначе нам хана. – Крам сунул кортик в ножны, и обтерев руки от крови об подол поверженного, призвал Идрак.
Тщедушный мужичок оказался достаточно рослым, просто на фоне закованных в метал воинов он выглядел мелким.
– Так, так, так…
В голосе чужака не было страха, скорее удивление хищника с верхушки пищевой цепи на вызов от мелкого грызуна.
– Вам не говорили, что не совсем честно нападать из засады? Люди достойны смерти в честном поединке. А так орудуют только убийцы и воры. Только перед тем, как преподать вам последний в вашей жизни урок, у меня глупый вопрос к юному чародею.
Чужак уставился на Крама, тот держал промежуточную руну Идрака, готовый напасть или активировать барьер.
– Почему не магией? Тем более, с железом у тебя явно ниже тройки, – чужак задал ментальный вопрос.
Крам не ответил. Паркинсон приготовил свой кинжал для броска. Мураха натянул тетиву.
Чужой маг осматривал угрожающих ему Курьеров, словно экспонаты в музее.
– Ладно, пора заканчивать цирк. Убить их!!!
По команде чародея мертвые воины поднялись из пыли и, обнажив оружие, бросились на отряд Паркинсона. Обезглавленное тело Энтони не шелохнулось.
– Командир, кузнец не встал!!! Руби головы!! – прокричал Мураха, но тут же под взглядом чародея застыл, словно парализованный. Один из мертвых шёл к нему, волоча длинный двуручный меч. Крам швырнул пламя в воина с торчащим из груди копьем, но тело мертвого впитало жар и лишь ускорило движение. Сержант отбивался от наседавшей четверки.
Чужак, не обращая на них внимания, двинулся к Краму, который попробовал пальнуть в приближающегося мертвеца ещё несколько раз. Но ущерба не было.
– Зря стараешься. Твой огонь лишь усилит источник погибшего. А следовательно, облегчит мне контроль над его мышцами. О нет, я не некромант. Повторить деяние Бога и сделать мертвое живым не под силу даже Верховным Демонам Ада. Не то, что мне. Я кукловод. У вас сильный дар. Жаль будет оборвать вашу жизнь в самом расцвете. Вы ещё можете принести немало пользы Радеону своим колдовством. Выбор за вами. Крам почти лишился воли под мелодичные речи колдуна, а мертвец доковылял до остолбеневшего Мурахи и занёс над ним меч. Но в этот момент чужак схватился за голову и закричал, явно от боли. Мертвые рухнули, к Курьерам вернулась воля.
Чужак сделал какой-то едва уловимый пас рукой и на этот раз где-то в полеске застонал Балидур. Ещё мгновение и вспышка Идрака преобразила тело чужака, оно стало укрупняться и через мгновение перед ними стоял гигантский медведь на двух лапах.
Он со всего маха опустился на место, где стоял Крам, пытаясь раздавить Курьера своим весом.
* * *
Медведь исчез. Исчезла и поляна с Курьерами. Крам очутился в странном, но очень удобном кресле в комнате с белыми стенами. За овальным столом сидели все восемнадцать офицеров. Капитан восседал в центре. Это был пожилой мужчина с волевыми чертами лица, напротив юноши сидел молодой человек, очень похожий на него самого, а рядом находилась единственная представительница женского пола, Дейла Кворге. Тот, в чье тело попал Крам, ненавидел двойника чародея и благоговел перед Дейлой, но та принадлежала капитану. Крам снова взглянул на старшего офицера, тот нажал какие-то кнопки у себя на консоли, активировал данные с внешних радаров звездолета.
– Все хуже, чем можно было предположить. Пожар при переходе в портал не позволил набрать расчетную скорость, – голос капитана был очень серьезным, это зародило страх в душе юного чародея.
– Нас выбросило в не исследованную зону. Бортовые системы даже отдаленно не могут определить наши текущие координаты. Кроме того, мы полностью утратили контроль над навигацией. Маршевые двигатели не функционируют. Запас воды и кислорода сильно ограничен, поэтому я принял решение о посадке.
– Но… – девушка попробовала возразить, но умолкла, едва капитан поднял руку.
– Мы имеем на борту весь необходимый набор оборудования для проведения третьей и четвертой фазы терраформинга. Колонисты, спящие на борту – высококвалифицированные инженеры и технологи. Мы недалеко от системы с двумя солнцами. Вторая планета, конечно, не Парадайз и не Нью Иерусалим. Но на ней есть вода в жидком виде.
– Альтернативы все равно же нет? – переспросил бородач слева от Крама.
– Мы не можем рыскать в поисках более приемлемой планеты, скачковые двигатели не обеспечат должной маневренности, – ответил офицер с нашивками в виде скрещенных инструментов.
– Тогда к чему разглагольствовать? Отдавай приказ капитан, – закончил разговор бородач.
В этот момент Крама выбросило из сознания человека за столом и он снова оказался на поляне.
* * *
Паркинсон, толкнув корпусом юного чародея, сбил Крама с ног. Сержант упёр рогатину чародея в землю. Зверь навалится всем весом на Курьера. Сталь глубоко вонзилась в грудь оборотня. Тот взвыл.
Крам, полностью взявший себя в руки, выпустил в мохнатую тушу свою легендарную серию огненных шаров. Запахло паленой шерстью. Мураха одну за одной всаживал огромные стрелы в бок и спину зверя. А выбравшийся из-под туши Паркинсон трофейным мечом снес медвежью голову, но на землю упала человеческая.
Крам бросился к стонущему в роще Балидуру.
– Тише, тише. Я в порядке, только голова кружится и тошнит.
– Я могу чем-то помочь?
– Все в порядке, последствия чар анимага, сейчас должно полегчать.
Рядом сел следопыт, укутавшись в шерстяную накидку. Он протянул одеяло Крама пожилому волшебнику. Балидура бил дикий озноб, несмотря на почти тридцатиградусную жару.
– Что вы сделали, мастер? Таких чар я никогда не то что не видел, я даже не слышал о таких. Я пальцем пошевелить не мог. Как вам удалось снять заклятие?
Балидур поднялся и принялся выковыривать из бороды сучки и прошлогодние колючки.
– Да это даже не я. Он сам выдал свою слабость. Все менталисты отличные манипуляторы, они используют органы чувств, а эмоции блокируют. Я просто создал обходной канал, минуя блок. Он на миг стал Мурахой, дальше паника и страх быть запертым в чужом теле. Он оборвал все контакты, стремясь вернуться в тело. Естественно, зомби упали, а к вам вернулась воля.
– А меня забросило в странную комнату со странными людьми в ещё более странной униформе, но я знал каждого из них, понимал их странную речь о вещах, которые мне даже не снились.
– Цепное замещение, тело не может быть пустым, иначе это уже труп. Готов поставить годовое жалование, Мураха оказался в твоей шкуре.
Следопыт лишь кивнул.
– Но Менталы не владеют магией Преображения, после возврата он тут же трансформировался в зверя. Гигантский медведь.
– Значит, это не просто ментал…
– Гвендель?
– У меня нет ответов, – буркнул Балидур, плотнее закутываясь в одеяло.
Рядом на траву рухнул Паркинсон.
– Что случилось? Меня колотит, словно я горный ледник угодил…
– Анимаг использовал наше внутренне тепло как источник для своей магии, поэтому превращение было столь стремительным. Горячее питье, сладости. Часик, может, два, и все пройдёт, – произнес Балидур, стуча зубами.
– Он дотянулся до всех, кроме Крама. Смотрите, он вспотел. А нас словно из сугроба вынули, – заметил Мураха.
– Вопросов всегда больше, чем ответов, мой юный друг. Нам всем сейчас надо согреться.
А как известно, бег согревает лучше одеял. Да и наверняка, чародей здесь был не один. Надо уходить и как можно быстрее. Пока его друзья не объявились на горизонте. Если честно, то я уже стар для марафонских забегов.
Глава 13
Легенда о Фавне
Курьеры, сойдя с тракта, бежали на юг. Прямиком через лесную чащу. Но как только на пути встретился овраг, ушли по течению вверх, на всякий случай рассыпав вдоль берега весь запас курительного табака Паркинсона. Зверолюды и анимаги в обличии терпеть не могут этот запах. Его и запах кофе. Поэтому обычно в домах Огнеграда при входе всегда стояла чашечка с жареными зернами кофе. Наследие старой войны. Был ли этот Анимаг тем страшным чудищем? Кто его знает. Стараясь уйти по воде как можно дальше, беглецы углублялись в дремучие леса предгорий Римапа. Родники в этих местах ледяные, и долго оставаться по колено в воде отряд не смог. Короткая передышка, пара глотков живительной влаги и снова забег через буреломы и заросли Бреведских лесов. У следующего ручейка повернули на север. Крюк вышел приличным, а путь изматывающим. Но это позволило избежать возможной погони. А была ли она? Судя по количеству псиглавцев, наемников, наводнивших окрестности Йоркшира, скорее всего, была.
Часам к шести вечера Мураха предложил сделать привал и отоспаться, а с первыми звездами вернуться на прежний маршрут к городу. Так и поступили, лагерь разбили на небольшом скалистом уступе. Костёр разводить не стали, хватало тепла раскаленных летним солнцем камней. И первая вахта выпала Краму. Он сидел, облокотившись спиной на ствол огромной сосны. Её корни мертвой хваткой вцепились в расселены скалы, а крона свисала над пропастью. Борясь со сном, юноша перебирал в памяти стремительные события последних дней.
Слишком много странностей случилось за это время. Непростительный обряд. Странный голем, напавший у хижины охотника, призрак Арабеллы, предупредивший об угрозе, странное место напоминавшее видения из его снов. Кто тот человек, так похожий на самого Крама? Гвендель, едва не высосавший из отряда все жизненное тепло… если их всегда семь, где остальные шестеро?
– Да кто вообще эти Гвендели? Откуда они взялись? Чего им нужно-то? – произнес вслух чародей.
– Вообще, есть забытая легенда, – тихим шёпотом произнёс Балидур, присаживаясь рядом с юным Курьером.
– Говорят, давным-давно жил-был охотник по имени Аратон… не было в нем ни магии, ни волшебства. Но он был чист душой, светел разумом и добр сердцем. Жил он затворником на опушке дикой чащи. Лес был для него домом. И Аратон вёл себя в нем как хозяин. Подкармливал травоядных суровыми зимними месяцами, отваживал браконьеров, да и сам никогда не брал сверх необходимого. И вот как-то раз на опушку явился зареванный ребёнок, сказал, что мамка захворала очень, и старейшина со жрецом просят жиру медвежьего, что б хворь прогнать. Не смог охотник мальчонке отказать, хоть и время позднее было, да солнце в закат клонилось. Взял он лук и отправился в чащу.
А в чаще той сама дочка Родова – Фавна, часто бродила по лунным тропинкам лесных прогалин, заботясь о своих творениях – лесных жителях. Аратон почти всю ночь бродил по лесу, выискивая добычу, и вот на берегу реки он увидел рыбачащего медведя.
Звонко щёлкнула тетива.
Услышала тот звук Фавна и пришла в ярость. Ибо был запрет для людей на ночные охоты.
Окруженная сворой, она выскочила на берег и хотела покарать нечистивца. Но вспомнила наказ отца, о слове защитном, для любого, кого в преступлении подозревают.
Дикие хищники окружили юношу. Но в речах Аратона не было ни страха, ни боязни. Охотник просил лишь об отсрочке наказания и возможности отнести целебный жир больной женщине.
Фавна проводила охотника до его хижины, и убедившись, что юноша не солгал, сменила гнев на милость.
Потом она часто приходила к Аратону в гости. Они долго блуждали среди древних лесов Рейндейла, беседуя о разном. Фавна влюбилась в юношу. Она научила Араторна, как приручить диких животных. Как-то раз, спешащий на свидание Аратон угодил в засаду волков. Ведомая смутным предчувствием, Фавна вышла на встречу любимому. Она отогнала волков, и решила уберечь Аратона от опасностей мира, наделив его великим даром превращения. Аратон стал первым анимагом.
Юноша вскоре обрёл славу, когда кучка оголодавших магов, промышляющих разбоем, решила отнять у его села одомашненный скот. Аратон выступил против них и в одиночку одолел налетчиков.
Об этом прослышал местный правитель и пригласил его в столицу – город Предтечей из бетона и железа. Попался в сети интриг юный охотник. Отравленный словами Гаэндора и соблазненный его дочерью, он использовал дар Фавны во зло и пошёл войной на весь Радеон. Алчность и похоть отравили душу Аратона и он забыл о Фавне.
Тогда в сердцах богиня прокляла свой дар. Чем чаще использовал свой дар Аратон, тем сложнее ему было возвращаться в человеческий облик. В глубине души она все ещё хранила надежду, что откинув людские страсти, Аратон в образе зверя вернётся к ней. Но жадность его тестя была неутолима. Чем больше земель склонялось перед его величием, тем яростнее разгоралась жажда покорения новых.
Аратон вёл армию Гаэндора. И почти завоевал весь Радеон, остатки магов укрылись в пещерах Андертауна на юге. В решающей битве Аратон пал, сражённый чарами Иртира – объединившего вокруг себя магов, первого командира Легиона.
Шелест листвы и шум крыльев перелетных птиц донёс горькую весть до Фавны. И она легла на землю и заплакала. Горе и разочарование убило девушку. Род, отец Фавны, дабы сберечь память о дочери, и предостеречь остальных духов, превратил тело девушки в гору. А ее слезы неразделённой любви, пролитые по Аратону – в иммоний.
– То есть, «Спящая Дева» – это Фавна?
– Так гласит легенда…
– Красиво, но как это связано с Гвенделями?
– Люди говорят, что Фавна родила дочь от Аратона. Дейлу. Выросшая сиротой девочка поклялась страшной клятвой отомстить людям за смерть родителей. Тщетно искала Дейла сторонников в борьбе против магов. В конце концов, отчаявшись, она вступила в связь с могучими творениями матери. Семеро детей родила Дейла. Как и отец, они имели власть обращаться могучими животными. Горный медведь с каменной шкурой – Берендей. Гигантский волк со стальными клыками – Рюмсталь. Витязь в тигриной шкуре – Армазар. Самый могучий среди них, владеющий магией, не боящийся солнечного света – огромный Василиск с парализующим взглядом, Одор. Повелитель псиглавцев, спорящий своей свирепостью с Рюмсталем. Огромный рыжий пес – Коферн. Болотные троли – Нубир и Патир, появляющиеся в миру в виде гигантских жаб.
Дети Дейлы, Гвендели, обучили Гаэндорцев своей магии и умению обращаться в диких зверей, и посеяли в их сердцах лютую ненависть к представителям остального мира. Собрав огромную армию, Гвендели готовы были обрушиться на Радеон. Но среди них возник спор, кто поведёт Войско. Хитрый Рюмсталь по совету Азамара подговорил близнецов тролей голосовать на совете за него. Берендей, разгневанный тем, что братья попрали его право первородства, увёл своих последователей в дикие леса Рейндейла, где позже вырос Сильван, город друидов. Остальная Орда устремилась на Радеон. Гвенделям удалось завлечь Императора в ловушку, но чудо спасло Императора, а Рюмсталь пал в бою. Войско Гаэндорцев отступило. Но Император понимал, что только полное уничтожение спасёт империю от угрозы в будущем. Он кинул клич и все четыре семейства вышли походом на Гаэндор. Началась третья междоусобная война. Гаэндор был уничтожен. Дети Дейлы пали в бою, сама она, израненная бежала в пустоши Севера. С тех пор на имя Гвенделей легло табу. Все данные о них были уничтожены. Свитки и мемуары отредактированны. Поэтому мне очень интересно, где ж вам довелось услышать про этих самых страшных врагов Легиона и Императора.
Пришёл черёд Крама рассказывать свою историю. Чародей слушал внимательно, не перебивая.
– Ну, а когда чары спали, я снова вернулся в свое тело, а Паркинсон пронзил медведя рогатиной.
Юноша замолчал.
– Я не могу объяснить все на свете. Но библиотека Огнеграда хранит ответы на многие вопросы.
– До неё не добраться, – тяжело вздохнул Крам.
– Ну, я хоть и провёл остаток жизни на копях, я думаю, у меня ещё остались друзья в Мегаполисе. А ты ложись спать, на тебе лица нет совсем.
– А как же дозор?.. вдруг опять…
– Я поставлю барьер и охранный периметр. Как-никак, не один ты здесь маг. Иди, ложись. Мне ещё нужно кое-что сделать.
Юноша послушно побрел к лежанке, и едва голова коснулась скатки, его вырубило.
* * *
Сон Куратора прервал отчаянный стук в дверь. Поднявшись с кровати, он в одном нательном отворил замок. В комнату ввалился запыханный хранитель Библиотеки.
– Ваше преосвященство, запрос из тайной секции… – хворая ртом воздух, прохрипел хранитель.
– Кто?
– Гриффин Лизард… я не смог помешать, его приставы перевернули всю библиотеку.
– Какую информацию они искали?
– Гвендели…
– Хорошо, уважаемый, вы все правильно сделали. Идите домой. Я позабочусь обо всем.
Буквально вытолкнув хранителя за дверь, Куратор сделал знак рукой.
Из тени вышел огромный инквизитор.
Оскар Пикинг провёл по шее рукой. Инквизитор кивнул и исчез в зияющей пустоте чёрного хода, начинавшегося за дверцами шкафа.
– Судья… – задумчиво произнёс Куратор, – Зачем тебе забытые знания?
