Алексия Род
Пока Хаос не поглотит нас
Глава 7
Эрэн.
Стражи Ортона принесли нам дурные вести. В лесу они нашли еще два закопанных тела, совсем рядом с городской чертой. Если бы не просевшая земля, вряд ли бы их вообще нашли. Обоих мертвецов поглотил Хаос, – так мы устно прозвали это проклятье.
Изучив покойников, мы узнали, что один из них был местным жителем пропавшим весной, а второй – обычным трудягой, который держал путь в столицу через этот маленький городок. К сожалению, это наводило на одну лишь мысль: тел может быть больше.
Маги-строители, были близки к установке нового оповещательного контура вокруг академии, но мы так и не продвинулись дальше. Весь тайный совет верховных магов и приближенных короля делал все возможное, чтобы опровергнуть теорию о Хаосе, но чем больше они кричали, что это невозможно, тем сильнее мы убеждались в обратном.
Была только одна хорошая новость: Магнус, которому я написал несколько дней назад, соизволил ответить мне. Дед был магистром в истории магии, ему предлагали пост верховного, но он предпочитал изучение и исследование, нежели власть. С его слов, ему не нужны были сотни тупоголовых подчиненных, мешавших заниматься настоящим делом. Несколько последних лет он наслаждался уединенным образом жизни на западе страны. Его считали великим умом, рано покинувшим королевский двор. Даже Хротгар просил меня написать Магнусу. Я знал, что дед нужен здесь. Он может подсказать, навести на правильную мысль. И пусть он терпеть меня не может, потому что я выбрал недостойную боевую магию, мне удалось его заинтересовать. И это было удачей, ведь только интерес мог заставить его вернуться. Старик в письме, изложенном сухим слогом, пообещал в скором времени прибыть в академию.
В последние дни у меня часто болела голова, потому что мне приходилось скакать с места на место, используя портальные камни. Боль являлась следствием отката от столь частого использования сильного магического артефакта. Но я продолжал перемещаться: академия, гильдия, кабинет верховного, дом. В поместье я стал заглядывать чаще, чем обычно. Я оправдывал себя тем, что хватит мне спать на диване в кабинете, хотя раньше это меня ничуть не смущало.
Возможно, я тянулся к чему-то или к кому-то. Например, к той, что имела очень красивые, но с недавних пор грустные глаза. Я не знал причину. Мне казалось, что Лин отлично справляется с переживаниями связанными с академией. Да, и я свои обещания перед ней держал…
Но, проклятье! Четыре дня назад она пришла с таким видом, что я растерялся.
В тот день Сара сообщила мне, что госпожа пошла к подруге, которая, оказывается, живет по соседству. Проработав до позднего вечера над записями расследования в своем домашнем кабинете, я вдруг начал замечать, что слишком часто смотрю на часы. Приходилось одергивать себя и возвращать к делам, не давая возможности отвлекаться на мысли о неизвестно где шляющейся девушке.
Я и так был раздавлен собственным подсознанием, потому что даже во время недолгого сна, в котором я должен был восполнить силы, оно возвращало меня к той незнакомке, что стояла передо мной в откровенном черном наряде, ночью, у парадных дверей академии. Сон каждый раз повторялся и сводил меня сума, показывая мираж, где были только мы вдвоем. Я делал шаг к Лине, но не мог приблизиться. Она отдалялась от меня, кожа ее бледнела, а глаза становились испуганными, и каждый мой шаг погружал меня в землю. Я врастал, словно дерево в почву, не в силых сдвинуться. Силуэт девушки продолжал дразнить меня и был таким манящим и далеким, что раздражало.
Я был верен себе, предан своему делу и силен как физически, так и духовно. Но сейчас чувствовал слабость. Пока скрытую, но ни капли не поддельную. Похоже, я не мог справиться с навязчивым желанием быть ближе к жене. Вот моя причина, по которой я чаще стал ночевать дома, и которую я, пусть и понимал, но не хотел признавать.
Когда часы пробили одиннадцать вечера, устав от того, что приходится постоянно прислушиваться к входной двери, я уже собирался найти эту поганку и притащить в дом, когда раздался характерный щелчок. Вскочив на ноги, я вышел из кабинета. Тихой поступью, стараясь не выдать своего присутствия, я направился к парадному входу.
Как только мои глаза увидели ее, все внутри меня сжалось. Бледная, она стояла, прижавшись спиной к закрытой входной двери, и смотрела рассеяным взглядом вперед, не фокусируясь ни на чем.
– Арэлина, – позвал я ее шепотом, боясь напугать.
– Привет! – чуть вздрогнув, произнесла она. Уголки ее глаз блистели от сдерживаемых слез, а губы растягивались в фальшивой улыбке.
– Мы с Ники заболтались, – пояснила она, хотя я не задавал вопросов.
– Я пойду к себе. Очень устала! – она спешила скрыться, и остаться одной. Мне оставалось лишь наблюдать, как девушка с прямой спиной, гордой изящной походкой, не давая думать, что с ней явно что-то не так, поднимается по лестнице.
Я возвращался к этому моменту все прошедшие дни. Мы почти не сталкивались за это время, и я не имел права спрашивать, что у нее случилось. Не настолько мы были близки. Но перестать думать об этом я не мог.
– Рэн, четыре тела рядом с академией! Еще четыре тела! – Лиас вернул меня в настоящее. Мы сидели в моем кабинете, в здании гильдии боевых магов.
– Предварительный осмотр? – спросил я.
– Одно из тел давнее, может быть, больше года. Второй мертвец свежее, по времени около недели С остальными сложнее, их нашли в болотистой местности, следы Хаоса на них присутствуют, но по срокам трудно сказать. Болото замедляет разложение.
– Знаю, – на выдохе произнес я и следом задал вопрос: – Кто-то из них принадлежал к магическому сообществу?
– Их еще не опознали, но если хочешь знать мой предварительный вердикт, то никто, – ответил Лиас.
– Почему среди тех, кого поглотил Хаос, магами были только адепт и профессор? – я задал вопрос в никуда, просто рассуждая вслух, и друг это понял, потому и промолчал, давая мне время подумать.
– Спасибо! – после недолгой паузы поблагодарил я. – Скажи парням, пусть сегодня отдохнут. Мы все измотаны, нам нужен выходной.
– Передам! – Я поднял взгляд на Лиаса, и от меня не укрылся оттенок недовольства на его лице.
– Что?
– У меня сегодня дежурство в магическом участке, – поведал он.
– Какого…? – я выплюнул из себя ругательство, вскакивая со стула.
– Попал под горячую руку магистра Солта, – пояснил парень.
– Ты мой подчиненный! Я отменяю его приказ! У нас нет времени, чтобы заниматься бытовыми преступлениями! – разозлился я.
– Нет, – остановил меня друг. – Сейчас тебе лучше сосредоточиться и не тратить силы на конфликт с этим ублюдком. Ничего страшного в том, что я побегаю денек за какой-нибудь симпатичной иллюзионисткой, которая ворует золото в ювелирном магазинчике, – нет! Да, и мне тоже не помешает разгрузить мозги, может смена деятельности пойдет на пользу.
– Как скажешь, – неохотно согласился я. – Тогда отдохнешь завтра.
– Рэн, тебе бы самому отдохнуть, – сказал он вместо прощания и покинул кабинет.
Прикрыв глаза я сжал пальцами виски – голова болела ужасно. И щетина, как назло, стала чесаться. Ванну я принимал так быстро, как только мог, и бежал на службу. Не скрою, подзапустил себя. Надо хотя бы побриться; именно это и стало поводом, чтобы вернуться домой. Порталом в этот раз не стал пользоваться. Поймав извозчика и сев на шершавую обивку сиденья, я откинул голову назад, разглядывая прохудившийся откидной верх старенького фаэтона.
Я не мог не заметить, что поместье словно оживало. С кухни доносилось тихое пение Сары и дурманящий аромат свежей выпечки. В просторном холле, где раньше панорамные окна были закрыты тяжелыми шторами, сейчас играли лучи солнца, проникая сквозь идеально чистые стекла. В вазах, что прежде стояли бесполезными предметами интерьера, теперь красовались свежие цветы.
Тэренс встретил меня на пороге, вручив почту. Я часто получал не магически доставленные письма. Обычно это были отчеты от поверенного и прочие дела главы рода Корвус, которыми меня наградил мой почивший дед, в обход моего отца. Служба не избавила меня от обязанностей. Спасало лишь наличие верных и умных людей, которым я мог многое поручить, и спокойно заниматься службой.
Быстро перебирая конверты и вчитываясь только в отправителя, я прошел в гостиную, но сделать шаг внутрь не смог. Застыл каменной статуей в проходе.
Лина сидела, забравшись с ногами на диван, держа в руках раскрытую книгу. Ее волосы были мокрыми, видимо, она только что вышла из ванны. Тело, закутанное в шелковый халат, пахло чем-то цветочным, и я не мог не уловить этот дурманящий аромат. Бордовая ткань нежно касалась ее изгибов, подчеркивая женственную фигуру. Неверняка, подарок матушки. Полы ее халата были чуть раздвинуты, обнажая босые ноги до колен. Я машинально продолжал перебирать в руках конверты, уже не смея опустить на них взгляд.
Девушка посмотрела на меня, оторвавшись от чтения, и смущенно поправила низ своего одеяния, закрывая ножки. Какое же разочарование меня настигло от ее действия. Стало душно. Я бросил письма на столик и снял куртку.
– Чай или кофе? Я попрошу, чтобы принесли, – поинтересовалась она.
– Кофе! – Сев в кресло, единственное, что сказал я. И, смотря, как она босыми ножками на носочках легкой походкой идет в холл, чтобы позвать прислугу, я окончательно забыл про головную боль.
Вернулась Арэлина слишком быстро, не дав мне стереть наваждение из пошлых образов, связанных с бордовым халатом. Так и представил, как развязываю пояс, и ткань падает к ее ногам, обнажая передо мной столь манящее тело. Проклятье! Как только разберемся с этим Хаосом, заведу любовницу. А лучше двух. Похоже, я изголодался.
Служанка принесла поднос с кофе и поставила его передо мной. Я не глянул на девицу – все равно путаю этих бестолковых созданий. Держу только из уважения к Саре и Тэренсу. Всем моим вниманием завладела супруга.
Некая уверенность появилась в ее взгляде, стирая прошлую грусть. Она горела и пылала, а уголки губ сдержанно поднимались вверх в злой усмешке. И, черт, это возбуждало.
– Прости, я не знала, что ты вернешься раньше, – она аккуратно поправила ткань на бедрах. То есть меня она смущается, но в доме есть еще один мужчина! Хотя Тэренс не мужчина, – решил я.
– Как у тебя дела? – стараясь отвлечься, обратился к ней.
– Отлично! Нашла много полезного в библиотеке, – я не ошибся. В ней сейчас было что-то восторженное и вместе с тем ускользающее, какая-то эмоция, которую я не мог считать.
– Рад, что не скучаешь, – невыносимо было смотреть на ее лицо, ее ключицы, торчащие из широкого ворота халата, и я вернулся к письмам. Мать рискует стать мне врагом, если продолжит одаривать мою жену такими развратными подарками.
– Есть новости? – осторожно спросила Лин.
– Ничего такого, что может тебя приободрить.
"Письма! Смотри на письма!" – уговаривал я себя.
И я смотрел, хоть они и плыли перед глазами возбуждающими образами. Но на одном мне пришлось сосредоточиться. Сделав обжигающий глоток кофе, я сжал в руках единственный заинтересовавший меня конверт. Сургучная печать с неизвестной мне геральдикой. Штамп восточного государства. Мой адрес. Получатель: Э. Отправитель: К.
К.? Корвус?
Неужели от отца? И сразу несколько версий возникло в голове: человек, которого я давно не видел, умер. Не жаль!
Человек, которого я не считаю отцом, нагло решил попросить о помощи. Обойдется!
Человек, который находится далеко, решил вспомнить прошлое. Плевать!
Я крутил конверт, не решаясь вскрыть. Посмотрев на Лину, которая изучала меня также пристально, как я конверт протянул его ей.
– Открой и прочти, – попросил я, старательно смягчив голос. – Если оно от отца, сожги!
Уверен, дружба с моей матерью не оставила места для семейных тайн между нами. И быстро убедился в этом, видя, как она послушно приняла конверт из моих рук и сорвала печать.
– Оно не от твоего отца, – вчитываясь, произнесла она.
– От кого же? – удивился я. – Не припомню, чтобы имел знакомых на востоке!
– Оно от твоего друга! – Арэлина вернула мне письмо, которое я взял в замешательстве и быстро прочел.
"Здравствуй, мой старый друг!
Уверен, это письмо найдет тебя в добром здравии. Рад знать, что ты достиг успехов на службе. Говорят, у вас на западе очень строгая система обучения. В академиях ученики жертвуют многим, чтобы получить по окончании первую степень магии и диплом.
Я часто вспоминаю наш разговор, и твою уверенность в себе. Полагаю, ты достигнешь еще большего.
Наверное, ты спрашиваешь, как же у меня дела? Так вот, у меня все отлично! Но мне не хватает свежего воздуха. Память все время возвращает меня к тем лесам, в которых мне когда-то довелось бывать. Это завораживающие места: черные стволы деревьев, дымчатые облака. Что еще нужно человеку? Даже по мою сторону они удивительны, в них можно многое разглядеть и многое узнать. К сожалению, в те леса я больше не могу вернуться, иначе лично убедился бы, что там по прежнему прекрасно.
Но не буду тебя мучать своими поэтическими мыслями.
Прощай, друг!
И, как говорят у нас на востоке: – Да, не коснется тебя Хаос!"
В горле пересохло. Кружка с кофе выпала из рук, оставляя черное пятно на светлом ковре. Я продолжал перечитывать строку за строкой.
– Рэн! Все в порядке? – тихо спросила Лина.
– Да, это письмо не от друга… Оно от врага!
Вскочив на ноги, я подхватил брошенную ранее куртку, достал из нее камень, и нагло переместился в кабинет верховного мага.
***
Я едва устоял на ногах. Голова взорвалась новой болью. В кабинете находилось три мага, не считая меня, и от двоих не ускользнуло, как я покачнулся.
Верховный стоял у окна, подставляя лицо яркому солнцу. Он не обернулся на звук портала, не сочтя это необходимым. В кабинет, где каждый сантиметр пропитан охранными заклинаниями, так бесцеремонно мог врываться только я. Магистр Солт, вольготно сидевший в кресле, одарил меня ядовитым взглядом, от которого я, наверное, должен был испепелиться, но у него не вышло. Третьим присутствующим был магистр Арсон, пожилой боевой маг. Он стоял у книжных полок ,опираясь на трость, которая служила ему скорее мысленной опорой, поскольку он отлично передвигался и без нее. Он был отличным стратегом, не утратившим ясности ума и жажды служить далее королю. Я уважал магистра Арсона и первым делом поприветствовал именно его, прося прощения за вторжение.
Наконец, Хротгар соизволил обернуться. Видя мой помятый и взволнованный вид, он обратился к Солту:
– Магистр, мы обсудим ваше предложение, но не сейчас. Думаю, пора вам вернуться к делам, – это было плевком в лицо Солта. Выражая оскорбленность незаслуженным к нему недоверием, он медленно поднялся с кресла и, не сказав ни слова, вышел прочь из кабинета.
Верховный посмотрел на Арсона, затем вернул взгляд на меня и сделал правильный вывод: я могу говорить при нем.
Магистр Арсон, шутивший когда-то, что мы с Хротгаром как внебрачный сын и отец, и нам это не удастся скрыть, сейчас, видя наши переглядывания, он понимающе хмыкнул и сел в нагретое ушедшим магистром кресло.
– Что у тебя? – Хротгар потер глаза, все еще привыкая к тусклому освещению кабинета после солнечных лучей.
– Я получил письмо! – отдав главному конверт, я обошел рабочий стол верховного и налил себе в стакан воды из графина. Звон в ушах от портала с каждым разом исчезал медленнее. Голова кружилась, а во рту пересыхало.
– Не знал, что у тебя есть друзья на востоке! – удивился Хротгар.
– У меня нет друзей на востоке, только враги, – пояснил я.
Выпив воду залпом, я попросил разрешения рассказать историю целиком, чтобы они могли понять личность мага, отправившего мне столь странное послание. Получив утвердительный ответ, я начал свой рассказ, посвящая двух мужчин в то, чего не было в моем личном деле.
– Вы знаете, что я служил в армии, – начал издалека.
– Да, мы с Хротгаром тебя отговаривали от этого, – Арсон задумчиво перебирал в руке трость. Фамильярное обращение к верховному магу он заслужил благодаря многолетней дружбе.
– Вы сами проходили через это, но когда я попал на границу, восток стал изощреннее. Бои велись почти каждый день. Под огромным куполом, накрывшим собой два огромных участка земли по обе стороны двух соседствующих стран, молодые солдаты и боевые маги сражались неистово, до крови, до смерти. Это словно отдельное государство. Там нет тех правил, к которым мы привыкли. Когда ты туда попадаешь, ты не понимаешь, за что воюешь! Пока две страны спокойно спят – там идет война. Почему? Тогда я не знал. Это после я понял, что таким изощренным и кровавым методом проводятся испытания. Страны-соседи по негласному договору испытывают новые заклинания, новое оружие, новое…
– Догадлив, щенок, – не пытаясь оскорбить, а скорее удивленно шепнул Арсон.
– Но сейчас дело не в морали. Я не собираюсь лезть в политику, – быстро ответил я, не давая Хротгару лживо опровергнуть сказанное мной и подтвержденное только что Арсоном.
– Я попал в пекло. Уже с первых дней я выносил раненых и убитых с поля боя. Отражал неизвестные мне до того времени магические атаки.
– Но я лично приказал, чтобы ты занимался только защитой! – не мог поверить в услышанное мой наставник.
– Магистр Вэларий, чья власть распространяется по территории восточной границы, плевал на ваши приказы, господин верховный маг. Он ненасытный безумец с наклонностями тирана.
Хротгар недовольно сморщился.
– Там под куполом, в момент очередного сражения, я встретил свою тень. Он был также молод, наверное тоже только закончил академию. Также напуган и также упрям. Он заметил меня, и мы с магом восточной страны стали соперниками. Врагами на ближайший год. Впервые я жаждал чьей-то крови. Хотелось унизить, растоптать этого засранца, но никто из нас, слава небесам, не оказался сильнее. Только его упрямство, так схожее с моим, позволяло мне держаться в кровавой схватке. Иначе бы моя матушка получила письмо о моей кончине, – я прервался, чтобы сделать еще глоток воды и продолжил:
– В один из дней, когда у нас был отдых, согласованный с обеих сторон, я покинул лагерь. Шел вдоль границы, размышлял о новых способах атаки. По злой иронии, я встретил своего недруга, который отдыхал в тени деревьев на своей стороне и нагло швырял камни на нашу землю. Естественно, мы сцепились. Подобно псам, которых спустили с поводка, наплевав на правила. Ведь нельзя было драться за пределами купола. Он ступил на мою землю, нарушая еще один закон, пройдя сквозь магическую стену, и наш бой длился несколько часов. Мы атаковали снова и снова, уходя все дальше от лагерей и купола. А потом, уже измотанные, мы столкнулись с диким отшельником. Не знаю, что это был за человек. Выглядел он сумасшедшим: старик в лохмотьях с нечесанной длинной бородой. Обрадовавшись передышке, мы стали кричать ему, чтобы он убирался, пока мы его случайно не задели, но он лишь улыбнулся беззубым ртом и что-то сказал. Он был слишком далеко, чтобы я расслышал. Нас накрыло таким заклятьем, что трудно передать словами. Безумец, сделавший это, разразился смехом и, скорее всего, скрылся в лесу, а может, и наблюдал за нами еще какое-то время.
Такого ни в одном учебнике нет. Нас окутал серый непроницаемый туман, в котором ничего не видно. Я пытался развеять его магией, но не преуспел. А потом вся эта воздушность обрушивается на тебя и расссеивается. Мы ничего не понимали, стояли и смотрели с моим врагом друг на друга. Он первым упал на землю. Через долю секунды упал и я. Мы умирали раз за разом. Проклятье уничтожало нас, а потом возвращало к жизни. Сначала ты ощущаешь, как поочередно ломаются все твои кости, но продолжаешь жить и чувствовать эту боль. И когда не останется ни одного не разбитого участка твоего тела, боль отступает, но не успеешь сосчитать до трех, как она возвращается в другой ипостаси. В следующий раз ты чувствуешь, будто горишь живьем, объятый пламенем, но одежда и кожа остаются целыми. Три секунды – и ты ощущаешь, как в твое тело вонзаются сотни кинжалов один за другим.
Это была пытка. Агония. Не дававшая думать. Пытаться что-то сделать. Но я пытался. И ничего не помогало. Ни одно заклинание. Сотни наших смертей лишали разума и сил. На границе сознания, не понимая, что делаю, я выпустил очередное заклинание в моменте, когда мое тело восстановилось на ближайшие три секунды, и направил его в своего собрата по проклятью. Я хотел успеть увидеть, как оно отразится, может, между агониями смогу добиться истины и разрушить страшную пытку. Заклинание сработало. Не в полную силу, но сработало. Мой соперник дольше пролежал на земле и смог отдышаться. После очередной пытки я повторил, и он понял, что я делаю. Неожиданно, он сделал тоже самое для меня. Мы на расстоянии всего нескольких шагов, отчаянно, между муками бросали друг в друга заклинания. Защитные, отражающие, исцеляющие. Не сговариваясь, спасали друг друга, будучи врагами. Потребовалось много времени, чтобы полностью уничтожить ту силу, с которой мы столкнулись. Поняв, что все закончилось, мы просто лежали на земле, глядя в ночное небо и обессиленно говорили. Лишь под утро я смог заставить себя вернуться в лагерь и получил выговор.
– Ты доложил о том старике? – поинтересовался Арсон.
– Конечно, доложил, – ответил я. – Не все. Я умолчал, что устроил магический бой на нашей территории, за пределами купола. Командиры не восприняли мой рассказ всерьез. Я готов был поклясться на артефакте лжи, повторить все то, что там было, даже наплевав на то, что могу понести наказание, за нарушение правил, но меня заставили молчать. Никому не было дела до сумасшедшего в лесу, который обладал иными знаниями, нежели мы. Забегу вперед: после службы я приезжал к тем местам, но не нашел следов того старика. Долго находиться в приграничной зоне я не мог, мне не позволили бы. После инцидента мы также сталкивались с моим проклятым собратом под куполом и с большим рвением испытывали друг на друге новые атаки. Он закончил службу раньше меня, и в последний свой бой он пожал мне руку. Я говорил с ним только однажды. Тогда в лесу. Что я о нем знаю? То, что его зовут Касиэль. Недавно он получил четвертую степень магии, но внезапно подал в отставку, и это все. Я не работаю в отделе шпионажа. Мне плевать, что происходит по ту сторону границы. А, теперь, – я посмотрел на Хротгара. – Письмо!
Верховный вновь принялся перечитывать, но уже вслух, чтобы Арсон слышал.
– Тьфу! Восточники везде своих шпионов напихали. Даже в академии.
– Вы правы, магистр Арсон. Из послания моего старого друга я понял, что наши "добрые" соседи знают о том, что в академии произошло убийство. Вероятно, они даже знают, что послужило этому, и с чем мы столкнулись. В письме он говорит о черных деревьях и дымчатых облаках, он явно намекает на Хаос. И в конце письма это подтверждается. На границе что-то есть. Возможно, приграничные солдаты по ту сторону стали свидетелями чего-то, но они не будут нам помогать, пока это происходит на нашей земле.
– Это может быть ложным следом или ловушкой! – недоверчиво отмахнулся Хротгар.
– Восток явно осведомлен больше, чем мы думали. Мы старались сохранить тайну внутри страны, не пугая жителей, забывая о внешней политике, – задумчиво, разглядывая трость, заговорил Арсон. – Я бы проверил. В конце концов, этот поганец рискнул, посылая тебе письмо. Он сделал так, чтобы понял только ты. Не думаю, что это ловушка. Но что конкретно нам искать на границе?
– Не знаю! – честно сказал я. – Но точно не безумного старика. О нем бы он намекнул.
– Мне не нравится эта задумка, и меня бесит, что мои подчиненные халтурят и щадят шпионов, – Хротгар подошел ко мне и, отобрав стакан, налил себе воды.
– Появление отряда на границе не останется незамеченным. Я согласую ваше пребывание там, но мне потребуется время. Нельзя, чтобы восток воспринял это как подготовку к атаке.
– Впиши меня в список, – Арсон уверенно посмотрел на верховного. Я не думал, что это хорошая идея. Старик не был ловок, как прежде. Однако говорить свои мысли вслух не стал.
– Оставьте меня! – Хротгар устало сел в свое кресло, и мы с магистром покинули его кабинет, оставляя верховного в глубоких раздумьях.