Алеся Троицкая
Прах потерянных городов
– Надолго?
Женщина потерла уставшие глаза и встала из-за стола.
– Ты хочешь узнать, когда проснулись первые из нас? Почти тысячелетие назад. К этому времени земля оправилась от урона, нанесенного ей. И мы начали все сначала. Вернее, мои предшественники, те, чьи тела достались мне вместе с властью.
Артур тоже поднялся.
– Насчет принципалов я могу понять, для чего они вам понадобились.…Но зачем вы до сих пор продолжаете клонировать людей, делать их копии из образцов, там, в зале, я видел.
Лимея потерла виски.
– Понимаешь, это вынужденная мера, как оказалось все, что смогла придумать машина – это научить нас делать качественные копии и вынашивать их в суррогатном организме. Это очень сложный процесс, требующий огромных затрат и ресурсов, но оно того стоит. Мы выбираем девушку детородного возраста и подселяем в нее эмбрион клона. Бывает, что девушка вынашивает свой собственный клон. От того, насколько у образца повреждены гены и сколько раз его клонировали, выбирается среда обитания. Сильные живут и размножаются в башнях, ближе к центру, слабые уходят вниз.
– А зачем тогда нижним стерилизация и целый ритуал по созданию пар у элитных? Ведь получается это обман, лицемерие!
С лица Лимеи сошли все эмоции, глаза холодно сверкнули.
– Потому что это сохранит нас как вид. Если выяснится, что они не могут зачать естественным путем начнётся страх, паника, хаос. Найдутся противники, разгорятся споры и вытекающие из этого последствия. Кстати эта мера придумана не мной. Шестая или седьмая моя предшественница изобрела этот хитрый ход.
Лимея вышла из-за стола.
– Сам посуди, это меньшее из зол, продиктованное вашим счастьем.
– Значит, Анна не беременна от меня, – произнес Артур, падая обратно в кресло, не понимая, что чувствовать по этому поводу. Радость или разочарование.
– А я всего лишь чья-то копия.
Лимея встала за его спиной, положив руки на плечи.
– Не чья-то, а моего сына.
– Сына?! – Артур дернулся, но пальцы Лимеи удержали, стали медленно массировать плечи.
– У тебя нет причин для волнений. Прими как данность.
Но Артур ее уже не слышал, в его голове взорвалось утерянное в воспоминаниях лицо. Лицо его матери. Это была Лимея. На том древнем мольберте он рисовал ее лицо. Это она пекла для него яблочный пирог и высаживала алые цветы под его окошком. Это она радовалась его успехам и вместе с ним переживала неудачи. Это она дарила безвозмездную любовь, ничего не прося взамен. В груди вместе с теплом разлилась желчь. Он резко вскочил, скидывая с плеч чужие руки.
– Вы не моя мать!
– Технически – да, но сути этого не меняет, мы их точные копии, а значит, ты мой сын. Жаль, что я не смогла вырастить тебя, но на это были особые причины. Один раз за эту жизнь я тебя уже теряла, второй раз мне не хотелось делать ошибки. Поэтому я решилась отдать тебя на воспитание принципалам. Как мне кажется, это было лучшее, что я могла для тебя сделать. Ты вырос в настоящего мужчину, с правильными взглядами на мир, не потеряв себя. И неважно, что не я тебя родила, благодаря их воспоминаниям я помню каждый день своей тысячелетней жизни. Как и твои перерождения и смерти. Так что ты мне больше, чем сын. Ты мое все. Ради тебя я живу и строю этот мир, ради тебя я пожертвовала вечным покоем… Готов ли ты принять это и пойти со мной рядом? Сейчас для меня это очень важно. Ты мне нужен.
Она протянула ему сморщенную руку.
Артур отрицательно качнул головой, ожесточаясь.
– Какую роль в этом фарсе играет Эванжелина? Я видел ваше промовидео, где вы обещали принципалам души. В этом кроется суть?
Лимея глухо засмеялась.
– Суть в том, чтобы Церебрум и дальше процветал. А о своих глупых фантазиях можешь погрезить в своей комнате. Сегодня ты отнял у меня слишком много сил.
Она опустила руку, разглаживая складки на васильковом платье.
Артур глянул на Лимею, на лицо которой просочилась усталость, оно будто в миг постарело, выявляя истинные годы. За лоском и красотой скрывалась древняя старуха, такая же морщинистая, как и ее руки.
– Завтра очень важный день.
Она собиралась вызвать охрану, но Артур тихо спросил:
– А эти воспоминания, как они работают?
– Как обычный накопитель. Только не все могут до него дотянуться, а если кому-то удаётся, – она лукаво на него посмотрела, будто зная, что творится в его голове, – то ее просто-навсего стирают.
– Поверь это не сложно.
Глава 26
– Отпусти, отпусти меня сейчас же, я никуда не пойду!
– Эва, – тряхнул ее Влáслав. – Я тебя сейчас засуну в мешок. Там не твой отец. Тебе нужно уходить немедленно. Ай!.. – Влáслав кинул удивленный взгляд на свою руку. – Ты что, меня укусила?
– И укушу еще раз, если не отпустишь.
– Хорошо! – зло проревел мужчина, ослабляя хватку. – Хочешь сдохнуть, подыхай!
Он стремительно направился к выходу, но когда ладонь легла на ручку, услышал тихий голос:
– Стой. Как я могу убедиться, что там не мой отец?
Он медленно обернулся.
– Ну наконец-то. Тебе всего на всего нужно отключить капсулу жизниобеспечения, и сама все увидишь.
– А если ты ошибаешься?
– Значит, он умрет, – мрачно сказал Влáслав, наверное, ожидая новую порцию истерики.
Но Эва с суровой решимостью направилась к выходу.
– Подожди, еще не время, – он взял ее за руку и получил в ответ удивленный взгляд.
– Чуть позже все узнаешь, – пообещал он. – А сейчас нужно подождать.
Упал в кресло.
Эва уселась напротив, запрокинув голову. Попыталась отчистить голову от шлака. Потерла пульсирующие виски.
– Мне все еще интересно, почему тебя не видят камеры, – она указала на потолок.
Влáслав проследил движение ее глаз и пожал плечами:
– Потому что сейчас они показывают, как мирно ты можешь посапывать в своей постельке. Кстати понравилась? Не оскорбила ли она своей мягкостью твои чувства истинного дикаря? Я помню, как уютно тебе было на пороге моего дома.
– А я помню твой чудесный образ заросшего дикобраза, в твоей ужасной бороде так живописно прятались остатки еды. Это было мило, не скучаешь? – не осталась в долгу Эва.
Влáслав постучал пальцем по подбородку.
– Задумываюсь отрастить вновь, помниться, она свела с ума не одну прелестницу.
Эва закатила глаза.
– Надеюсь, к тому времени я буду от тебя далеко. Чтоб, не дай боги, не попасть под убийственное очарование.
Влáслав широко улыбнулся и игриво повел бровями.
– Тебя пугает мое очарование?.. Или ты уже под него попала, только боишься себе в этом признаться? – он посмотрел так, как смотрит волк перед прыжком на добычу.
Эве захотелось спрятаться. Она подошла к окну, перебирая в голове кучу ненужного мусора, придумывая колкий ответ. Не найдя ничего путного и отказываясь смотреть в поддернутые туманной дымкой глаза, быстро выпалила:
– Все равно мне непонятно, как ты пробирался по коридорам.
– Эва, самое сложное – пробраться в здание, а сделать вид, что ты принадлежишь этому месту, не трудно. Принципалы не очень внимательны. Особенно если у тебя есть друг, который в нужный момент сориентирует, где можно пройти, а где стоит немного подождать.
– У тебя есть друг?
– А чему ты так удивляешься. Ты разве не заметила моей харизмы, из-за которой ко мне тянутся люди.
– Ага, заметила, Венера от твоей харизмы не могла отлипнуть.
– Ревнуешь?
– Пыф… – пока она вновь пыталась подобрать достойную отговорку, дверь в комнату открылась, являя на пороге Соню, «прилипалы» видно не было.
Черноволосая с двумя косами плотно прикрыла за собой дверь и уперла руки в бока.
– Эванжелина, с тобой все в порядке? – тень иронии исказила ее черты.
– Ты… ты ему помогаешь? – ошарашенно вылупилась она.
– Оу, ты сама очевидность. Пять баллов за находчивость.
– У тебя все готово? – вклинился Влáслав.
– Нет, – поморщилась Соня от досады. – Не смогла скачать коды. Но поверь, я очень старалась. Суматоха с Артуром не сыграла, как мы рассчитывали, он не получился отвлекающим. Такое чувство, что Лимея сама ждала, когда он полезет на рожон.
Девушка устало опустилась в кресло, подперла голову рукой.
– Но не переживай, пару часиков, и я все сделаю.
– Пару часиков? – Влáслав вмиг оказался возле Сони, схватил за куртку, приподнял. – Как ты себе это представляешь? Мы должны действовать немедля. По плану.
Соня вспыхнула и оттолкнула мужчину.
– Тогда иди! Без кодов ты все равно не откроешь дверь. Сколько бы лбом об нее ни стучался. Это самоубийство!
– Черт! Соня, ты меня подводишь.
– Обидно, но как всегда справедливо, – буркнула Соня, направляясь к двери. – Прости, но сейчас мне нужно усердно делать вид, что я ее охраняю. Если система безопасности что-то заподозрит, нам всем несдобровать, – и прежде чем уйти, бросила: – За камеры не переживай, на них Эва проспит до восьми утра.
– Я на это очень надеюсь, а еще на то, что через пару часов нас здесь уже не будет.
Когда девушка скрылась, Эва еще долго сморила ей вслед, пока Влáслав не потянул за собой. Усадил на кровать, сам упал на пол, устало потирая шею.
– Ведь все было готово и спланировано, – он откинулся на стенку.
– План? – Эва вопросительно глянула на Влáслава.
– Да, план, позже я расскажу, что это за штука и как она упрощает жизнь.
На языке Эвы крутился вопрос, как так вышло, что Соня не предательница, а всего лишь лицемерная дрянь. Но предупреждающий взгляд Влáслава ее остановил. Ну не время, так не время. Она с досады прикусила губу, легла на спину. И вообще, какая ей разница? Может, потому что ревнует. Эва бросила украдкой взгляд на Влáслава, вспомнила, с какой любовью он о ней говорил там, в Изнанке. Ну не совсем говорил, но Эва и без этого поняла, что те были и, возможно, остаются близки.
«Ну и ладно, мне-то какое до этого дело». Но навязчивые мысли, словно стая надоедливой мошки, покусывали, заставляя распыляться.
– А как мой отец?
– Позже… И вообще подвинься, – Влáслав перепрыгнул через Эву и лег справа от нее. – Негоже одной царствовать на такой большой кровати, – насмешливо кинул он.
– А в ботинках гоже заваливаться?
– Как представлю, что удираю босиком, становится гоже. Все, Эва, спи. Завтра сложный день, – в руку Влáслава легло одно из двух оружий, крепившихся к поясу.
– Дигл, – пояснил он, чувствуя настойчивый взгляд. – Старого образца, – он любовно провел пальцами по холодной стали.
– Где ты его взял?
– Гоблин – мастер по доставанию реликвий. Видела бы ты его коллекцию. Жаль, что этот хрыч слишком труслив… не как раньше.
Эва перевернулась на бок, подперев голову рукой.
– А что было раньше?
– Эва, спи, – шикнул на нее мужчина, размеренно поглаживая на груди Дигл.
Эва закрыла глаза, но сон, несмотря на усталость, не шёл. Она перевернулась набок, потом на спину. Через десять секунд – опять набок.
– Ну что еще? – спросил раздраженно мужчина.
– Ты никогда не рассказывал, откуда ты.
– Значит, не посчитал нужным.
– Влáслав, – протянула она, стряпая просящую мордашку. – Ну пожалуйста.
Обычно это всегда работала на ее отце, но мужчину не впечатлило. Издал то ли смешок, то ли хрюк, повернулся к ней спиной и повторил:
– Спать!
По спальне пронёсся возглас разочарования. Эва вновь попыталась найти удобную позу. Но кровать была жутко неудобной. Она крутилась и вертелась, игнорируя истончаемую Влаславом нервозность. Посмотрела на достаточно мягкий ковер, на котором до этого прекрасно высыпалась и решила дилемму в пользу пола. Эва захватила подушку, подползла к краю, но дальше уйти не смогла. Загребистая пятерня схватила ее за талию и притянула к равномерно опадающей и поднимающейся груди.
Так долго чувствовать близость чужого тела было в новинку, и она напряглась, пытаясь сровняться с его ритмом, но получалось плохо. Да еще щекочущее дыхание в изгибе шеи не способствовало сосредоточиться на сне, Эва испустила нервный выдох.
Но Влáслава, похоже, не волновали ее страдания. В отличии от ее, его дыхание быстро выровнялось, и он уснул.
Веки Эвы тоже потяжелели. Прежде, чем впасть в беспамятство окончательно, спросила:
– Правда, что демоны создали нас?
– Полнейшая чушь! – пробубнил Влáслав.
– Я так и думала, мой папа так думал, – Эва громко зевнула, согреваясь от его тепла и от своих мыслей, вдыхая уже такой родной аромат сырой земли и пепла.
***
Проснуться пришлось раньше обещанных двух часов, что несказанно порадовало Влáслава и огорчило Эву. Ведь так сладко дремать ей не приходилось давно.
– У тебя будет пять секунд, чтобы убедиться, и десять, чтобы унести отсюда ноги.
Соня обошла капсулу и без лишних слов со всей силы дернула питающие капсулу провода.
Эвино сердце ухнуло вниз, она закрыла рот рукой, чтобы не закричать. Свет замерцал, погружая камеру в темноту и обнажая пустое пространство Эва не смогла подавить громкий всхлип. Ее руки легли на прозрачное стекло, отъезжающее в сторону, а после – опустились в капсулу. Там было пусто, не осталось даже призрачного мерцания.
– Ну, что теперь, веришь? – усмехнулась Соня.
Эва глянула на черноволосую зверем.
– Ты с самого начала все знала?
Соня уперла руки в бока.
– И что?
– Ты должна была рассказать.
– Да-а? И сильно бы ты мне поверила?
Эва надулась, принимать правду было сложно. Но она действительно бы ей не поверила.
Обернулась к Влáславу.
– Уйдем от сюда поскорее.
– Мне жаль.
Эва через силу улыбнулась.
– Все равно я верю, что папа жив.
Над головами троицы взорвалась оглушительная сирена.
Влáслав достал из-за пояса оружие и протянул ей.
– Умеешь пользоваться?
Эва качнула головой, выхватила из ножен на его поясе увесистый с зазубренными нож. Приятная тяжесть наполнила руку. Как она соскучилась.
– Спасибо, – отражая в своих глазах блеск стали, поблагодарила Эва.
– Не за что, – передразнил Влáслав и забрал игрушку из хрупких пальцев, – в данном случае Дигл будет уместнее.
Тяжелый, непривычный металл нехотя лег в руку. Эва недовольно сморщилась.
– Стрелять умеешь?
– Научусь…
– Хватит болтать, на выход, – у Сони в руках оказалось похожее оружие. Сняв его с предохранителя, она выбежала в коридор.
– Быстро! – крикнул Власлав, выводя Эву из ступора.
Раздались выстрелы. Эва увидела, как двое охранников, явившихся на зов сирены, полегли с аккуратными дырками в головах, из которых полилась синяя жидкость. Эва осторожно переступила через одного. Но неожиданно ее щиколотку оказалась в стальном захвате.
Вскрикнув, она упала на колени.
– Влáслав!
Мужчина с перекошенным от гнева лицом стремительно выхватил нож, воткнул в запястье принципала, разрывая провода и связующие элементы. Пальцы демона разжались, и Эва оказалась на свободе.
– Внимательней… – бросил он, отправляя их вперед к лифтам, сам отстал, прикрывая их спины и убивая еще трех ищеек. Когда дверь почти захлопнулась, вскочил внутрь.
– Соня, у тебя точно все готово?
– Обижаешь.
Девушка быстро активировала свой браслет.
– Жду твоей команды.
Влáслав кивнул, вытащил из кармана небольшой цилиндрик. Она нажала на основание, явился тонкий, но по виду опасный луч. Эва отступила в сторону. Луч стал резать металл под ногами, будто нож глину, без особых усилий. Когда небольшой квадрат замкнулся, Влáслав убрал прибор в карман, кивнул Соне:
– Давай.
В этот момент одна из соседних кабин лифта начала стремительно уноситься вверх.
– Что вы делаете?
– Отвлекающий маневр.
Девушка ехидно улыбнулась.
Оглушительный взрыв где-то над их головами, казалось, сотряс не только здание, но и грозил обвалом шахты. Эва зажала уши руками, присела. Заметила, что Влáслав выбил ногой вырезанный кусок тонкого металла.
– Давай, давай…У нас не так много времени, пока они сообразят, что к чему. Видишь лестницу, цепляйся за нее и как можно быстрее спускайся, поняла?
Эва даже не успела кивнуть, как оказалась подвешенной над пропастью, тускло подсвечиваемой лентой вдоль всей шахты.
– Не бойся, я тебя крепко держу.
Эва взглянула на соединение их рук и свои болтающиеся над пропастью ноги, неуверенно кивнула. И почему нельзя было сделать прорезь чуть правее? Подавив панику, она освободила одну руку и цепко схватилась за холодную перекладину.
– Нормально?
– Да, все хорошо.
Эва закинула голову и увидела, что Соня проделывает тот же трюк, но более пластично. Она без особых сложностей оказалась на перекладине и шикнула на Эву:
– Не тормози!
Удержавшись от ответной колкости, Эва, ощущая под пальцами тонкие металлические трубки и запах гари, наверное, потянувшийся из соседней шахты, не сбавляя скорости, устремилась вниз в бесконечность. Эва точно не знала, на каком этаже они были, но понимала, это слишком высоко. Руки начали ныть, ноги – уставать. Интересно, как Влáслав со своим ранением справится.
– Эва, стой!
Эванжелина приподняла голову, уловила в полутьме ползущий поверх Сони силуэт Влáслава.
Эва как можно сильнее прильнула к железке, когда и к ее спине прижался мужчина.
– Ох, девчонки, вы такие разгорячённые, – ухмыльнулся Влáслав.
Эва почувствовала, как мощное тело вдавилось сильнее, а его нос глубоко вдохнул, как бы невзначай зарываясь в ее волосы. Но сообразив, что подобное он мог проделать и с Соней, недовольно пихнула локтем:
– Давай быстрее.
Получив в ответ смешок, Влáслав сполз ниже.
Напротив него образовывалась полоска света, расширяясь все больше. Секунда, и Влáслав в ней полностью исчез. Сверху послышался скрежет. Эва с Соней обеспокоенно задрали головы, обеих прошиб страх. Кабина над их головами дернулась.
– Лифт!
– Эва, быстрее! – Влáслав втянул ее и в последний момент вытащил из шахты Соню. Она кубарем вкатилась в коридор, когда скоростная коробка проехала мимо, чуть ее не раздавив.
Эва с облегчением выдохнула, откидываясь на стену.
Но Влáслава, похоже, не волновало, что они чуть не погибли, он закричал:
– Соня, что случилось, почему кабина поехала?
– Я откуда знаю, может, из-за взрыва повредилась система управления и снялись все блокировки!
– Дурында, ты понимаешь, что тебя чуть не размазало.
Соня безразлично пожала плечами. Влáслав притянул ее к себе.
– Больше так меня не пугай.
Он перевел взгляд на Эву.
– А с тобой все в порядке?
– Жить буду, – огрызнулась она, отряхивая с джинсов пыль.
Где-то впереди послышались голоса и топот множества ног.
– И куда теперь, – поинтересовалась Эва, вытаскивая из-за пояса оружие.
Влáслав хитро подмигнул, и, когда впереди показались люди в черной форме, свет в здании погас. Погас полностью, помещение погрузилось в полнейшую темноту. Растерявшись, Эва стала кружить на месте, теряя ориентацию в пространстве и размахивая оружием, готовая в любой момент выстрелить.
– Эй, тише, мне одной дырки хватает, – Влáслав со спины схватил Эву за руку и потащил в противоположный коридор. Потерявшую не только зрение, но и чувствительность. Она старалась не отставать, спотыкаясь на каждом шаге и путаясь в собственных ногах. Не понимая, как Влáслав и Соня ориентируются.
– Хороший план, ничего не скажешь.
– Не бурчи, синевласка, скоро прибудем.
Эва сжала челюсти, ей уже малость надоело, что к ней относятся, как к ребенку.
– Влáслав!
– Тсс…
Сумасшедшая гонка прекратилась так внезапно, что Эва, не успев среагировать, больно врезалась в мужскую спину. В носу защипало.
В стороне слева что-то заскрежетало, заставляя вибрировать нервы. Она услышала приказной шёпот:
– Соня, ты первая.
Все еще не видя, что происходит, Эва нервно прикусила губу и вздрогнула, когда почувствовала на своей талии руки.
– Что? Что происходит? Соня? – тихонько позвала она.
Но черноволосая будто исчезла. Страх невиданного и невидимого стал накрывать, паника – подкатывать, сжимая Эвино тело в тугую пружину.
– Влáслав, мне страшно.
Почему-то в темноте признаться в этом было не постыдно. Почувствовала, как его руки сильнее сжали талию, заставляя вздрогнуть от соприкосновения горячих пальцев через тонкий шёлк.
– Я знаю, – тихонько произнес он, обдувая горячим дыханием. Эва почувствовала, что его лицо всего в нескольких миллиметрах от нее и перестала дышать.
– Доверься мне.
Его губы невесомо, будто скользнувшая пушинка, тронули ее уста, на миг заставив забыться и задохнуться. Эва прикрыла глаза и потянулась на носочках, сама не понимая, почему тело так ее предает, но подумать об этом не успела, в следующую секунду, услышала:
– Только не кричи.
Ее оторвали от земли и буквально вышвырнули в трубу.
Когда она поняла, что попала в замкнутое, темное пространство и с невероятной скоростью летит вниз, тормоза на запрет орать съехали, и Эва закричала. Но движение вниз было длиннее чем выдох легких, и рот закрылся сам собой. Тратить последние секунды жизни на бесполезное занятие показалось глупостью. Внезапно траектория полёта стала меняться, а падение замедляться. Она уже не параллельно летела вниз, а плавно съезжала на попе. Еще несколько метров, и она вылетела в трубу, и нырнула в огромный ящик с бельем.
Ящик плавно качнулся, и Эва оказалась на спине с распростертыми руками и ногами.
–Жива? – насмешливо поинтересовалась Соня, протягивая руку.
– Не уверена, – Эва ощупала себя. Кажется, потеряла оружие.
Влáслав, грациозно приземлившийся рядом несколькими секундами позже, протянул ей дигл.
– Будь внимательнее.
Он стянул с лица странной конструкции очки, спрятал в появившейся на поясе сумке.
– Ночное видение, – пояснил он, видя, как множество не озвученных вопросов просто распирают Эванжелину.
– А, понятно, почему в темноте вы так неслись. Какая предусмотрительность, – Эва на миг встретилась с насмешливыми демонятами, отплясывающими в посеребренных глазах и отвернулась.
– Можно было и мне такие раздобыть.
– Если бы можно было, то раздобыла бы, – недовольно парировала Соня.
Эва закатила глаза.
– И где это мы находимся?
– Прачечная. Подвальные этажи. Отсюда проще добраться до Церебрума.
– До чего? – нагоняя Влáслава, удивленно спросила Эва.
– Тварь, которая управляет всеми системами города и роботами.
– Эм, а зачем? Я думала, ты просто хочешь уничтожить здание, – Эва осмотрела приземистые коридорчики, разбегающиеся в разные стороны.
– Это ни к чему не приведет, а вот если отключить систему, все роботы сдохнут! Все до единого! – блеск предвкушения в его глазах мог ослепить.
Эва скептически хмыкнула:
– Какие амбициозные планы.
– Какие есть, – улыбнулся мужчина.
Их встретила огромная металлическая дверь с двумя охранниками, которые быстро вышли из строя благодаря меткости Влáслава. Эва глянула на оружие в своих руках.
– И для чего, спрашивается, ты мне его дал?
Мужчина снял с шеи медальон, отодрал заднюю крышку и вытряхнул на ладонь плоский металлический кругляшек, не больше монетки, который ранее передала ему Соня. Быстрыми и точными движениями Влáслав приставил кругляш к считывающей системе. Сначала ничего не происходило, Эва нервно оглядывалась и топталась на месте, вздрагивая от каждого шороха и ожидая толпу демонов.
– Ну?
Система, будто услышав ее нетерпение, приветственно пискнула. Дверь завибрировала под собственной тяжестью и стала подниматься, образовывая широкий проход. Дождавшись пока Эва и Соня под ней пролезут, Влáслав убрал ключ с кодами, и дверь захлопнулась.
Они оказались в округлом просторном сводчатом зале. Эва покрутилась на месте, не сдержав вздох восхищения. Стены от пола до потолка украшали огоньки красных и зеленых цветов. Они то гасли, то вспыхивали вновь, как будто ведя тихую беседу, а после через тончайшие паутинки, разделяющие пол на аккуратные сегменты, передавали информацию мозгу. Живому человеческому мозгу! Эва с отвращением поморщилась, аккуратно ступая, будто боясь нарушить целостность бегущей, словно по венам, информации. Она подошла к невиданному чуду. Мозг находился в большой стеклянной колбе, наполненной прозрачной жидкостью и беспрерывно пульсировал.
Когда Эва уткнулась носом в стекло, на нее с той стороны с любопытством посмотрели глаза. Испуганно вскрикнув, Эва отпрянула. Два глаза, карий и зеленый, прикрепленные к мозгу при помощи двух нервных окончаний, моргнули. А мужской голос, с металлическими оттенками и жеванной интонацией, произнёс:
– Здравствуй, Эванжелина, Церебрум тебя приветствует!
