AnaVi
«Клиповое» мышление
И, уйдя из света под стук своих собственных шагов-танкеток, растворилась уже и в совершенно иной темноте, обретя и найдя себя затем уже и у стенки, а и точнее – в стыке между голых серых бетонных стен, «в углу», на таком же полу, застеленном лишь тёмно-серой, почти и «чёрной» подра-порванной обугленной газетой за вчерашнее число: в тёмной же комнате с единственным источником жёлто-рыжего света – из-под белой побитой деревянной двери; за которой и в кухне же – шло очередное же нарко- и алко-пиршество: с каждым новым криком, матом или дракой… разбитой бутылкой, кружкой или ампулой – перерастающее в обычный и пошлый же до одури притон! И где они же все – веселятся и празднуют там, а она – «наказана» здесь за сублимированные рисунки на каких-то ещё остатках-останках светло-зелёных обоев чёрным грифельным карандашом, последним, не сломанным и не выброшенным, оставшимся, как и за неимением же всё – бумаги, что были тут же сорваны и отправлены следом в мусор, а она – усажена «в угол», перерисовывая и по памяти же всё то, что было на стене, на газету же: в виде четырёх силуэтов, два мужских и два женских, и сказать бы, что «Мама, папа, я – …», но и не дружная, а уж и тем более не «счастливая» и не «семья», прорисованных дотошно и заштрихованных же ко всему ещё «детально», как видела их только она, перед этим же ещё и придумав сама, нафантазировав и вообразив в своей же голове, перед такими же глазами и про себя; лишь и без голоса же всё, правда, но и в каком-никаком уединении и такой же «тишине»: могла же их, в конце концов, и сама обыграть-озвучить – от своего же всё, и пусть одного, но и всё-таки же лица, смотря поочерёдно на каждого и каждую же из них и сочиняя так же диалоги меж… Даниилом, Даной, Алексеем и… Собой. На этот раз! Как и уже – Софией!.. А и перед этим же ещё: Дариной, «Бабочкой», Дарьей… Владой, Кариной, Олей… Дианой, Катрин, Кристиной… Ксенией и… Олесей.
Амур-Купидон (Эрот-Эрос)*
Верить или нет – каждый решит сам для и за себя, но поговаривают, будто однажды сам же сын богини любви Венеры (Афродиты) и бога войны Марса (Ареса) пришёл к матери и попросил у неё благословения: стать не кем-нибудь, а самим Амуром (Эротом), богом любви. Этот!.. Розово-кругло-щёкий пухляш, что… да, и копья бы в руке не сдержал, уж слишком сердобольным был, но… всё же. И пусть бы даже отца – он посрамил; и в куда более обратном случае!.. Всё-таки. «Раздавать»… любовь? Сво-ю. «Кому ни п… Кхм!..». Венера (Афродита), к слову, отвечала ещё и за красоту – так что кое-что да понимала… в этом… самом. Не… при-нимая. Короче!.. «Чтобы где-то прибыло – надо, чтобы где-то убыло»; соответствующее и соответственно же. И что, вот, она бы за мать оказалась-была, так ещё и богиня любви, если бы позволила раздавать сей, без малого, «божественный дар» – направо и налево. Так ещё – и изнутри… Из самой же ещё, что ни на есть… «красоты»: её же собственного ребёнка – души. И совершенно без разницы, что: и от души к… душе же, чаще. Но мальчик был непреклонен – сердце его жаждало опустошения: хотя бы на часть от того, что и уже пролилось, зайдя-уйдя всё же за края, и, казалось, вот-вот начнёт испаряться и травить его самого: тем ещё… газом. Не говоря уж и за ту любовь, что так и не была растрачена – и продолжала «бродить» в нём: не сегодня так завтра готовая стать тем ещё «градусным» материалом для Бахуса и Либера (Диониса и Вакха). А всё – отчего и почему?.. Невзаимно влюблялся и любил карапуз, что во младенчестве, детстве, отрочестве, что и… юности. И, казалось бы, а как же «любовь матери»; если уж и не отца? Ее – не хватит? «Ей»?.. Хватит. А вот – ему… Ему же хотелось – свободы. Не чувствовать – одиночества; и не ощущать тяжести в груди – от «гранитного камушка», что и впрямь уже почти что «камень», пусть и «тем более» драгоценный. И… Ничего не оставалось более матери против любимого чада, кроме как предупредить о последствиях: полного опустошения и, скорее всего, возможной даже, а там и точно гибели от этого. И на это – был согласен отпрыск!.. Тогда, попробовав последнее – припугнув «подвалом с крысами» и тем, что «отведет к злому дяде» Плутону, Орку и Диспатеру, иже с ним, так сказать (Аиду или ещё Гадесу), взяв на себя ответственность отдать своё дитятко на верную смерть, посоветовавшись всё же перед этим и с отцом, она так же взяла на себя право, если что, вернуть ему – «им» же утерянное. Но не так, как если бы могла и пооткрывать все замки на мостах и деревьях (ещё не придуманная «традиция бракосочетания»), а, как и любящая же всё же женщина, а там и так же любимая мать, оторвать вслед за ним, «его», но и ему же положенное ещё и от себя. Всё-таки, а как бы она ни любила, да и они же всё вместе с мужем – всё равно: было мало. Приберегла. Оставила… «на чёрный день». И вот, как видно, он настал. Равно, как и: «если что»!.. Влюбился наш Амур (Эрот), впервые и… взаимно. Просто… Устав уж от душевных терзаний по тем, кого сам, и сам же того не ведая, по большей части, определил и «устроил». Тот ещё «холостяк»; но и «какой» сват!.. Отпустил. И… Тут же – обрёл. Как в сказке!.. Да. Или «во сне… таблицу». Нет. И опять-таки – рано. Просто, в «кои-то веки», отдав всё на откуп и поруки же мозга и сердца, он-таки дал совершиться этому самому «чуду в перьях» – не от себя и ради: для. Но и как теперь быть?.. Дни и недели, месяцы и… годы – раздавая и не беря-получая ничего-кого взамен: в нём так и не осталось даже и на каплю в ответ; где уж там – и «взаимно». А мать – на то и мать, чтобы, не в лицо, но «“знать” всех друзей» и… «наперёд»; да и всё-таки муж и жена – стратегия на двоих «одна», пусть порой и значительно по разные стороны баррикад, зато в «ту же» сторону!.. Отдала ему – свою-его любовь, вместе с тем отобрав и статус: «крылатого-лучника». Не на-всегда. Естественно!.. Но этому, а там и остальным мирам – хватит уже и Купидона (Эроса), что как не гнушался, так и не гнушается ничем-кем, в том числе, и в отличие же всё сразу от бога любви, быть богом вожделения и желания: пусть всего – и один раз-день в году. Этакий же ещё и… «плохой Санта». Для таких же… «не-хороших людишек». А что уж говорить и за то, что это – две части одного целого; и… у богини любви, «мира» и бога, «буквально», войны – просто не мог появиться: однополярный ребёнок. Знает ли об этом сам Амур-Купидон (Эрот-Эрос) – вопрос; равно – как и его же девушка, из людского мира, что каждый «день Святого Валентина-и-Валентины» получает… «валентинку» же – наравне со всеми. «О, боже, ма-ма…». У-знает… рано или поздно. Как дойдёт и най-дёт – этакий же ещё и «витиеватый рисунок», чуть ниже его же пупка, гласящий, «кто» же он… на самом деле… такой: «Lover». Обидится. Да… Но это будет – знатно позже, как и так же всё: наполовину; ведь – и не у, на сердце, а. Да и что ни говори, а… «“Перепадает-то” – ей; и “вдвойне”, кхм»…, праздник-то, «празд-ник» – был назван в честь неё. А «и»… неё: можно и не озвучивать. Опустить… В конце концов – у любви же: нет пола. Ну-у-у… «Вот и всё, вот всё…». Да и все-го… «святого»!.. С праздником.
Я.ИИ («Прятки»)
– «(Шёпотом) Я считаю – до пяти. Не могу – до десяти… Раз, два, три, четыре, пять!..».
Двад-цать… пять. Нас пойдёт уже кто-то искать; или нет?!..
Неужто, это сейчас… и «именно» эйджизм – подъехал? Как «вовремя», однако. Не скажу, что скучала…
И не надо!.. Это взаимно. И нет, это не «он»… Давно и… «правда». Но и ты же… с ним – оказалась куда ближе, чем и этот же всё самый… «во́да». А мы вообще ещё играем; или как?..
А что, паническая атака? «Клаустрофобия»?!.. У-у-у.
Сон-ный паралич!..
Один-один. Ну а вообще… «Да». О нас – ещё помнят?.. Или все – забыли?
Как и это же самое всё… «школьное»… крыло? Ну а иначе – каким таким довольно-таки и незатейливым образом в бункере, под землёй, в полной темноте и кромешной тишине, в гробовом же и молчании – оказались эти самые: металлические шкафчики! Не говоря уже и о том, как мы и в один из них же ещё поместились: при условии, что этот шкафчик – для как максимум рюкзака, вещей, а и как минимум книг; полка под и для которых находится прямо над нами, сжирая пусть и не половину, но и часть от всего и так, и без того не-свободного пространства в нём. Ты вообще – ешь, эй? «Пьёшь»?.. Живёшь?!
А теперь это – фудшейминг. Не говоря уж: про буллинг. И… Что ты даже – не баскетболист!..
Я ничего ещё про её ноги – не сказал!..
«Ещё» бы ты и про них – что-то сказал!.. Фу-д. Е-да… «Фэтшейминг»… ещё. Да и вообще: не твоего ума дело. Как: и… т-ело. Красота – требует «жертв». А «игра»… стоит: свеч.
Надеюсь, «ректальных»?..
Нет. «Домашних»… Домашнего приготовления-производства; и тебе же в!..
Т-сс!..
– «Фух!.. Кто-то – всё же идёт».
Да-да… Я тоже – слышу: шаги. По направлению?.. «К нам». Ура!..
– “(Шёпотом). Не «грубоваты» ли, на мой вкус?”.
Хм… И впрямь, тяжёлые. Ну а про «вес» – я вообще ничего говорить не буду. Ещё и за него – притянет-прилетит!..
И «притяну». И… «Но»!.. Поз-же. Сейчас же – главное: понять…
Твою же…
– «…мать».
Не знал бы, подумал, что: «Гномик»… ожил.
Это тот, который: «сущность»; и в виде?..
Нет. Это… Т-а. Суч-ность и… Из «Закрытой школы».
Как символи-и-ично. Стой!.. Так он вроде бы – ничёшный… был. В плане… Не внешности. Но!..
Луки-и-истка. Сапожник без сапог!..
Каюсь. Но и как ещё описать – большое сердце при… небольшо-приятном внешнем виде?..
Как и… «историка». С большим… До наоборот, короче. Но и… да. Ещё и… иронично. Ведь теперь и я же ещё понял: почему и «настолько» же ещё тяжелы были и есть – его шаги!..
– «Он, что, тащит на себе – девочку?..».
– “Даже и не удивлюсь, если… она похожа – на тебя”.
Ж-живая?..
Я, по-твоему, так ещё и «отсюда» – дыхание её слышу? Я, блин, его – вижу; и своё – угомонить не могу. То есть… На-ше. Прижми ладонь к губам – сильнее!.. Только – не задохнись.
Надо кому-нибудь сообщить…
Да ну?.. Правда, что ли? А я думал, наш клуб, «весёлых и находчивых», только так и никак иначе не расшифровывается, кроме же… как – вуайеристов и некрофилов.
Она – жива!..
Да какая… «Мы» – то-же. И что?.. Кому-то легче от этого – стало? Нет. Да и «ей», к слову, точно. Так что… Доставай рацию!.. Или всё же «свечек» – подождём, чтобы: за здравие и?..
Включай микрофон.
– «Ребят?.. Кхм… Приём. Ребят!.. Кто-нибудь меня слышит?..».
– ЗДЕСЬ КТО-НИБУДЬ ЕСТЬ?!..
Сука!.. На операцию же ещё и по восстановлению слуха – встрял. Не говоря уж: за психику!..
«Если выживем»: да, и… забыла сказать. Но и это – тоже!.. Убавь… громкость. Убьем – потом.
– “Придурок!.. Во-первых, потому что орешь… прямо: в мозг. А во-вторых, малышня, ты прямо-таки расстраиваешь меня и огорчаешь всех – еще чуть-чуть и мы бы тебя лишь и одну же из всех: не нашли. А теперь – только так: «запеленгуем». Шу-чу. Я…”.
– «Может, оно и к лучшему, знаешь…».
– “Что-то случилось?..”.
– (В автотюне и лишь чуть тише, чем до; ведь ещё и – все вместе) Здесь кто-нибудь е-е-есть?!..
– “Заткнул-ись!.. «Все». Так, что?..”.
– «Ну… Как тебе сказать…».
Р-том!.. Сама же за это – всегда была. За раз-говор… И разъяснение всего и вся, всем – ртом.
Да? И как тебе твоя же всё и тема – с гномиком в бункере под землёй; так ещё – и девчонкой наперевес? При условии же ещё и того, что только лишь она его одна пока – и видела?.. И-х.
А «мы»?..
А кто такие эти: мы?..
Как и… ка-ме-ры.
А они – включены?..
– «Камеры работают – исправно?..».
– “Как и «связь». Но и без особого… «палева», так сказать. Только – по надобности, если. Да и: под конец, когда. А что?..”.
– «И сам… “бункер”… проверялся – до. Как на отсутствие – лишних субъектов, так и… объектов. “Газов”, там, всяких… Например».
– “Конечно. Естественно!.. Что?..”.
Го-во-ри!..
Быс-тро!
– «Я в конце западного крыла. В одном из шкафчиков. Мимо меня только что прошёл какой-то мужчина, неизвестный, с ребёнком, девочкой, на плече. Без сознания. Вроде бы… как. Вот…».
Пауза.
Неплохо…
Да. Вот только про «быстро» – я не то имела ввиду. Не пулеметом!..
Ну… Мигалок – пока не видно; да и сирен – не слышно. Мы – не в смирительной рубашке, так что… Ещё не все так плохо. И «потеряно»…
– (Тише) А вот на «газы» – мы, по-моему, «так уж тщательно» и не проверяли…
Да ну?.. «Думаешь»?
А ты – будто и удивлена… Не к этому и изначально – готовилась-то?
Готовиться – это одно. А получать… «это» же – совсем другое. Надежда теперь – лишь на камеры.
– “Прежде чем «хохмить» – проверь видеонаблюдение: в том самом крыле!..”.
Ну хоть и кто-то – за нас.
– «Пока…».
– “(Шёпотом) Доверяй, но проверяй…”.
– (Подстраиваясь) Когда примерно «это» было?..
– «Минут пять-десять, может и все пятнадцать назад. Так себе – без света… “с временем”, если честно. Да и без часов… На мобильном и…».
– (Совсем почти уйдя «в низы», но тут…) Фак!..
– “Ну?..”.
– Ты должен сам – это увидеть. Да и все… остальные уж, полагаю.
– “Оставайся – на месте. И «не» выходи!.. Ни. В коем. Случае. Мы тебя найдём, как только…”.
Ту – убьют. Ну, чисто… Баланс. «Равновесие»… Гар-мо-ни…я!.. Ух… Играй гармонь… и я. М-оя…
Стыдно признаться, но должна согласиться.
– «Тогда: идём».
– “Куда: идём? Я тебе что сказал – делать? Точнее: не?..”.
– «Вы пока доберётесь, а я…».
– И обретём – уже двоих. Две – по цене… одной. Чёрт. Я что, вслух это?.. Ай!.. Я в курсе, что гонцов – убивают. Но давай – хотя бы: «не» сейчас.
– “Да. По-том. Пока есть дела – поважнее. Не: т-ела!.. Ты не справишься с ним – сама. А если?..”.
– «Но ведь: и не “когда”. Я должна – попробовать. Иначе!.. Не о чем будет и потом же всё жалеть».
– “А оно – будет это самое: потом?..”.
– «Вот – и узнаем. Не прощаюсь!..».
– “Стой!.. Кофта. Моя… кофта – ещё у тебя?”.
– «Д-да…».
– “Заверни в неё включенную рацию. Чтоб не отвлечь-спугнуть; и в то же время – не привлечь к себе ещё большего внимания. И… иди. А мы – следом… Только: полицию со скорой вызовем и!..”.
И… хватит на этом. Если что и придётся «тушить» – так это мой зад от желания: понавыдавать пизжиков всяким… охреневшим… особям; и… особам. Но и с этим – вполне себе справится… Ог-не-ту-ши-тель!..
С ломом – будет посподручней. А эту… «бадью» – только снять: «не» лишние силы понадобятся.
Промолчу. Ко всему же всё и ранее, выше же сказанному-перечисленному – мне ещё и «мизогистом» стать: не хватало.
«Стать»?.. Ты им – и был. «Есть». И… будешь. Словами – только же лишь это: и подтверждаешь. Ну и?.. Куда пойдём?..
А как насчёт, к общему же всё «сюру» и… психозу, пойти и во-о-он… за той девочкой: так похожей на ту, что висела на плече это-того же всё и… дочку «плаксы Миртл» одновременно?..
Он, что, её всё-таки уже убил?..
Даже: если. Ког-да!.. Призраки – так быстро не появляются. Если они и вообще есть, как… «призраки». А «не» души и!.. Короче. Либо он, прошедший экстерном, «некромант». Либо…
– «Только показалось – и он нёс не её, а…».
Е-го. Его-её… Её-его!.. И-х. И… иже… с ними.
А тебя всё так и тянет – собрать коллекцию из грехов и пороков, да; как и «кругов»?
Люблю – це-пи. «Цепи и… кольца!.. Целься… Стреляй в моё солнце…».
«…“добивай” меня, чтобы совсем не стало больше…». Пе-ни-ем же. «Своим»…
Отвлекаю, как могу. «Храбрится»… же. Больше, чем…
…«трусит». И это же – уже… неплохо. Страх – правилен и нужен: когда мотивирует. «Плохо» же, что мы уже подошли, а в него, со спины, да и «вообще» – ровно же нас… ещё раз, а то и… «два»… помещается.
Подпрыгивай – и вырубай. С-бо-ку!.. Завалится – на мелкотю: и кранты… «всем».
«Мелкотню»?!..
Говорил же – отвлека-л, как мог. Мог бы, конечно, предложить найти маяк и ориентир – в «блестящих» глазах и таких же… светлых волосах. Не «напротив», а… Чуть ниже. «Но»…
И «продолжаешь» – это делать!
Стараюсь!..
Да. Как и она… «Узнать» – есть ли в его голове и «ещё» же: мозги. А в грудине – и…
…«фото»!..
Что?!..
– “И «что» же – на фото, м? Точней: кто. «Хм»…”.
– Можете уже и не «играть»… удивление. «Не» шептать. Да и… не подделываться-выделываться… разными голосами. Tell me something i don't know… Непроработанный родитель отец?..
– Скорее… Да и «именно»: пере-работанная воспитатель мать. «Треугольник»… Не только; и Карпмана. Так ещё и… помесь-смесь: прошлого… с настоящим и… неожиданно… будущего. Пацанёнок-то, а на плече и до был, собственно, он, светленький и… голубоглазый.
– Серо-…
– Да-да… В темноте все же цветные кошки – становятся серыми. Хоть что-то и где-то – нас объединяет и… «раскрепощает». Не так ли?..
– «Неожиданно»?..
– Идем на поправку!..
– Из «треугольника» – не выбраться, мистер… Джокер. Вам ли этого – «не» знать!..
– Ну, «Преследователя»; есть же и впрямь женщины в русских селеньях; «Жертву»; обратно-оное от и ладно же ещё всё-таки вспомнили про тебя… в том самом шкафчике, де-воч-ка… вспомнила, решив поблагодарить; мы уже прошли, Хар-ли. Оставался – только лишь: «Спасатель». И он!..
– А кто вам сказал, что «я» была и именно спасателем – здесь?.. Это был: и… «Спасатель». «И»!..
Глава 2. «Covёr»
Грустный дэнс
(Cover – Artik & Asti feat. Артем Качер; «AM-A-S» – Клуб Романтики: Секрет небес)
Пой,…
Им плевать на твоё состояние… На состояние твоей души и… тела! «С последним – переборщила»? Нет! Там же – ещё не всё равно. Хотя… Как посмотреть. И кому! И под каким углом… разношёрстной и разномастной толпе! Вот тем девчонкам и парням, в самом конце этого «глаз выколи» клуба, плевать абсолютно! Да… Не говоря уж и о том, что их ещё и светомузыка слепит и… «глушит», ко всему! Но и это – ничего. И нипочём… им. Скачут ж, вон и до сих пор, как сидоровы козы и… бараны, но и не на новые ворота, которых ты выводишь и ведёшь, как пастух. Заставляя их ещё и параллельно, как засыпающий и кимарящий меж делом, прыгать через изгородь, считая перед сном… Чтобы только уснуть! Чтобы лишь музыка не долбила по барабанным перепонкам… Хотя бы и ночью! Но она всё равно долбит… И не потому, что тебе это так нравится. Скорее – потому, что и именно: «не». Но и это – всё ещё твоя жизнь. И твоё же проклятие… одновременно. Твоя кара, ангелок! Петь на последнем издыхании… И будто бы – в последний раз. В последний… «всякий» раз! Где-то на задворках и на истоке срывающегося голоса – летя на всей скорости… в терновник. Но не долетая! Лишь вырывая перья с корнем из кожи… С ней и мясом… Кровью… Окрашивая себя и шипы – в «красный» цвет-свет. Почему нет? Чёрный же с красным – смотрится… «прекрасно»! На контрасте и… в своей эстетике. А если ещё и «белый с красным»… И на чёрном… М-мм!
…Агата!..
Тебе же уже вряд ли что поможет… И «кто»! Никто и ничто – не поможет и не помогут. Ведь ты и сама – себе же раньше не помогла. А куда уж и им? И где они ещё и не видят твоих слёз! Как и твоих крыльев… А они – есть! «Есть». Только чёрные и… Но и не худший из вариантов, не правда ли? Пусть и одновременно – не лучшая из альтернатив… Но хотя бы и – ещё жива! Хоть и опять же – «как» посмотреть. И «кому»! Но и за чувства к человеку – можно было и вовсе головы лишиться. А чёрные крылья… Так… Лишь напоминание! Что ты – нечистый… нечестивый ангелочек! Падший святоша! Посмевший нарушить главное правило небес и ада – баланса и равновесия… Гармонии! Между тремя мирами. Тримирьем и… триколором. Раем, Землёй и… адом! Как и меж белым, серым и… чёрным! Покусилась на второй, низвергнув с первого, и приземлилась… в третий! Забавно. Подумала – сказала – сделала. «Карьерная лестница» – вверх ногами. Что ж… «Спускаться» – тоже надо уметь. С гордостью и честью… И принимая так же – сей «презент»! Каким бы он ни был… И какой бы ни была сама ты на момент и… по итогу! Так ещё и отправленный себе-тебе же, как от себя-тебя и… из прошлого. «Письмо времени» – себе-тебе же настояще-будущей. От себя-тебя же самой и… прошлой. «Агата, ты… приспешник ада!..». А дальше… Можно и не читать! Рифма ж уже залетела – не в бровь, а в глаз. Из Парижа… С любовью и… «Приветом»! В сердце… Голову и… крылья!
…Пой.
Для кого-то ж эта «чёрная звезда» – светить должна. Пусть ты и не Люцифер, но… Тоже способна нести свет! Его бы алые глаза, что наполнены и буквально переполнены всем огнём преисподней, с бездной зрачка и без хрусталика… точно не одобрили бы такой же тон своих-его ушей! Но его-то – можно поминать всуе. При этом – не боясь и вызвать, трижды проговорив его имя. Он же – не Битлджус! Хоть и ты – не Данко. Но и вам – хорошо вместе… было бы… если бы ты выбрала тёмную сторону с достойной и, вполне же ещё себе, «печенькой»: если и не для ниспадания-низвергания, то… «перехода». Но ты выбрала – сыр с плесенью! Не улучив и сам сыр. Зато и – серо-чёрную плесень. И унести – не в чем. «Столько» её! В этих, того, пепельных, почти и серых, коротких волосах… В светло-серых глазах… И в таких же коротких и светлых ресницах… Узких бровях… На и подстать же узком и смуглом лбу… Будто и – пшеница. И макароны… На уши. Твои! Но и исключительно – твёрдых сортов! Ведь и их ты только и любишь. Не говоря уж и за длинный, крючковатый нос… Всегда дёргающийся вверх, при его улыбке или смехе, вместе и с полными губами… Заострёнными скулами и… угловатым подбородком! А уж и сколько этого светлого и въедливого, до одури серого, в его одежде – на спортивный и… деловой манер. Двадцать лет всего и… в обед, а «деловой» – мочи нет! Так ещё и… Давид! Был бы ангел – было б не так обидно… Но он – человек! И… Обидно – «вдвойне». Светлый же к светлому притянулся и… вытянул всю тьму. Разом! Так ещё и как оказалось позже – её гораздо больше, чем… серого. Что и в руках не утащишь! Пыталась крыльями… Но и те же уже, те ещё предатели, обрели дёготь в мёде. Не судьба! «Не судьба» и понять, как и принять принцип действия самого «правила»… Где и почему-то вдруг чёрный с белым – смешивать можно, не получая серый… А белый с серым или, боже-дьявол упаси, чёрный с серым – нет! Тогда же – получится… серый! Либо светло-, либо тёмно-… Да-да. Тот самый принцип: «Одних детей – любить всегда больше, чем других»… Пусть и в твоём же случае: «чужих»… Не работает! «Не работает» – в понимании: «чужие». Чужих же детей – не бывает! А в остальном, да, всё верно… Как говорится: «Семью и карьеру – не совмещаем». И даже если ты не работала с данным и… конкретным «индивидом», тебе всё равно запрещено быть с ним! Ведь с ним – ещё был… и кто-то «другой». Твой, не твой… Он – твоё «задание» и такая же твоя «работа»! Не менее. Ведь и это – не та работа «по душе», где ты можешь и не работать вовсе. Эта та работа «по туше», где ты работаешь – за себя и… того парня! И не более. Ему… А тебе – либо вверх, либо вниз… Сама не решила? За тебя решили! Когда и ты решилась. Су-дьба!
Танцуй,…
Раскачивай толпу… Заводи её своими минимальными телодвижениями! Чтобы не сбиться вновь в своём дыхании и… голосе. В тебе – слишком много «градуса»! И от того – слишком много спеси… Пороха и огня! Танцуй, как… в последний раз! Который и вовсе же не «последний». «Крайний»… И где собравшиеся вокруг и перед тобой – твой личный сорт г… реха-порока и… такой же круг ада. Тот самый… «Десятый»! А ты даришь себя – им! Взамен же – не получая ни… черта! «Баланс и равновесие»! Да… Холёная их всё и «гармония»! Да и с тем же парнем – вы отдали друг другу слишком много… Как и получили… Чтобы… Теперь – раздавай! Без возможности – быть услышанной и понятой… Принятой! Побыть на взаимообмене и… теплообмене. Газообмене! Но тебе ведь и не жарко… Как и не холодно! Тебе комфортно – и при своих двадцати годах и… двадцати рюмках: «Все подряд». Не то, что там и… «там»! Дешёвое пойло! С бесхребетными и… бесстержневыми сигаретами. Что и с одной наилегчайшей тяги – за- и «влетают» до бычка… Не долетая разве что и до лёгких! Не «гасят» и не «дымят»… тебя. Попытки – засчитываются, но… не подтверждаются. Как и не опровергаются! Ведь ты ещё и пропахла ими. Они – были и есть! От кончиков тёмно-каштановых волос на голове, длиной до плеча… До носок чёрных лодочек, на высокой и узкой шпильке… А между тем – ещё и в коротком чёрном платье, длиной до середины бедра и… под чёрным пиджаком!
…Агата!..
Пот мешается со слезами… И чёрными дорожками – утекает к губам! Добавляя к общему «чёрному коктейлю» просто и «влюбийственных чувств» – ещё и бежевый отлив пудры и помады. Тот самый «свет», во тьме и… в конце тоннеля, в котором тоже есть тьма! Но и как всё-таки «прекрасно», когда песня, как сама по себе, так и отдельно от музыки, лишь стихами, подходит под твоё шаткое состояние… «Шаткое», как и твоя психика! Рушащаяся с каждой новой, обрушивающейся внутрь тебя же, стеклянной стопкой… с цветными и переливающимися жидкостями! То по возрастающей… То по нисходящей… Ниспадающей! И таким же – вылетающим кирпичом из твоей же всё «стены» с криком: «Ничего не вижу! Ничего не слышу! Ничего не говорю! Мне плохо! Меня предали! Я пришла – только напиться. Отойдите и… Уйдите!». И как тебе «пьётся» – в середине танцпола? Под музыку… Бликующий и мерцающий свет от прожекторов… И в куче такого же, как и ты, цветного же народа… с сотней объективом. По два и как минимум же – в каждом! С тысячными мегапикселями, если и не в сотне процентов, то и близ их… Они же и толкают тебя – из темноты в свет! И обратно… А ты продолжаешь танцевать и… подпевать. И будто бы – ничто тебя больше не тревожит. Будто – и ничего, никого нет… И тебя – нет! А для полноты уж картины и маслом – ты ещё и забрасываешь руки над головой… Пряча под ними – своё и как никогда же смеюще-плачущее лицо! И не можешь унять это. Как и тремор конечностей снаружи и органов – внутри! Дышать становится – всё тяжелее… Сердце выбивает матерный текст – на всех языках мира… азбукой Морзе. Пытаясь прорвать костный обод и вылететь ко всем… на танцпол! А оно бы ведь пело и танцевало – явно не хуже… Как курица! С отрезанной головой… Отрезало бы тебя – и носилось ещё добрые секунды. А там, может, и минуты… Вот, что называется – жить «здесь и сейчас», «одним днём» и… «мгновением»! Оно бы смогло и прожило – всё то, что и прожила сама ты… за него! Взяв его просто и… в рабы, в какой-то мере-степени. Прожило бы то, что ты отобрала у него! А после – ушло бы «в закат»… в свете же софитов. Под стук – уже и бита, а не свой собственный! И попало бы – в масть… В красный «свет»! Успокоившись – лишь где-то и у сцены, где и так красиво-прекрасно пела девушка… так сильно похожая на тебя! Так сильно, что и подходит под тебя – вот просто и… всем. Теми же волосами… Туфлями и… платьем! Теми же и, чёрт-а, чертами… лица!
…Танцуй.
Но, знаешь, с чем ещё сочетается красный?.. Помимо белого и… чёрного. Серого! С тёмно-карим! С твоими же большими и… «блестящими» глазами. На фоне же всё и испещрённых кроваво-красными капиллярами – иссиня-белых глазных яблок! Ты устала… Ты хочешь спать… «Хочешь». Но не можешь! Ведь и твой «личный» сонный паралич – достиг уже и того апогея-апофеоза, где… ты ещё можешь двигаться внешне, но уже и не двигаешься внутренне! Нет. Твоя душа – не абстрагировалась. Она… отошла. Ушла – со светового поля… в тень. И осталась там! Да. Ты – функционируешь… Но не живёшь! Ты… существуешь. Существуешь, а не живёшь! Кажешься, а не являешься… Не «бывешь»! Мозг и сердце – просто отключились… «по-другому». Давая делать, но не давая думать и… чувствовать. Ощущать и эмоционировать! Ты – овощ. Пусть и наоборот! Но и этого же – стоило ожидать, учитывая и твой же всё «карьерный слёт»! Нет. Ты не ушиблась головой… Ты ударилась – душой и сердцем! И всё… Ты – «такая»! И чёрные длинные ресницы вместе с тобой – устали «отбиваться» от пыли и песка Морфея, проникающих в твои глаза! Ведь и широкие тёмные брови – тоже «разошлись» по сторонам твоего высокого и бледного лба… Решив брать с собой и в себя – столько, сколько смогут унести. Как губки! Что и… тоже ведь не «вечные»! Как и всё же, собственно, под этой… цветной луной и звёздами! Пока аккуратный и курносый нос с острыми скулами и округлым подбородком, поднятые вверх и… по ветру, готовы ловить его собой и в себя, подобно натянутым парусам… белого корабля! А миниатюрные пухлые губы – приоткрыты: в желании – помочь не только дышать собой и носу, но и подпевать!
Меняй,…
Время на исходе… И ты знаешь это! Пора… «сменяться». И ты спускаешься с чёрной, начищенной до блеска, сцены… Обойдя вполне и удачно такой же микрофон и на той же всё пластиково-металлической стойке… И выхватываешь взглядом её. Одну… И из всей толпы! Менее пьяную здесь, чем все. Но и чуть более пьяную, чем ты… И это сейчас – идеальная кондиция и пропорция… для этого: твоего же «прошлого» дела. Что уже и «было» твоё… Как и под тебя! Так ещё и так удачно и удобно, неожиданно и… «прекрасно» – одевшаяся «под случай». А подправлять макияж – и не надо. Растечётся ж затем – ещё больше! Где она же, там свет попадает и проникает – редко… В принципе и свет, как и цвет, там редкий гость. Но меткий… И метко! А здесь же и «этам», где была и ты, на своём собственном эшафоте, стоишь под вечным жёлтым цветом и… белым светом. Словно бы – и в солярии… И нет! Толкаешь её своим левым плечом и… уходишь. Пока толпа ещё создаёт этакую вереницу-проход для ручейка-речки и «море для Моисея», разойдясь, и так и не сойдясь, по двум сторонам от тебя. И вы обе же вновь – пользуетесь этим… себе же во благо! Она – чтобы взойти ещё на бал с корабля и к уже зазывалам-организаторам. А ты – чтобы наконец сойти и уйти, смешаться и… пропасть! Вызываешь стандартное и тут же «не», для этой же всё серой местности, жёлтое такси. Пусть и с чёрными шашечками… Хотя бы – что-то! Поджигаешь сигарету… Слышишь, как той и на сцене аплодируют. Зовут, как… и тебя. Нет… Зовут и именно тебя! А ты, в это самое время и буквально же уже на «своём» месте, отъезжаешь от этого «падшего» клуба и открываешь окно… Чтобы «сизый» дым выходил и… уходил в чёрное ночное небо. С однотонными и… единотонными звёздами и луной! И лишь мельком, боковым зрением ловишь взглядом «тёмный» силуэт девушки, заходящей в клуб с пошло-яркой, будто и размалёванной, фиолетовой неоновой вывеской… Из которого недавно вышла и ты! А ведь и до этого всего, как и она, как и та, что сейчас ещё на сцене, и другая, что уже и в толпе, отойдя-отлипнув от бара, отплясывала и пела, перед этим ещё и основательно «влив» в себя всё и сразу, влившись затем и в толпу. Пока и на тебя же всё смотрела… ты. На пути к бару… В и из толпы… И у выхода! Уходя и… оставляя вместо себя, опять же в какой-то и степени-мере, тебя же. Теперь вот – ушла и ты… Оставив ту, другую и… «эту»!
…Агата!..
И так – в замкнутом колесе… Круге… И кольце! Из разу в раз… Снова и снова! Не понимая причины… Следствия… И связей. Зато и всякий же раз проходя мимо одного и того же серого кирпичного пятиэтажного дома… Под одним и тем же полуразрушенным серым бетонным балконом на четвёртом этаже… С сине-зелёным металлическим ограждением-бортиком… Без и тёмно-серой металлической крыши: серый бетонный пол пятого этажа балкона – его крыша и… хватит, ладно, видимо! Не замечая и сидящего, свесив обе свои «ноги» наружу из-под бортика, человечка… Мальчика! Лет пяти-шести… Что и будто ведь: «Серый металлический стул»! Торчат же лишь – две металлические статичные «ножки» и… всё. А на деле – два серых металлических протеза! Он – инвалид на обе ноги и… Их после и до колена – просто нет! Не обращаешь внимания на него и… в принципе, когда проходишь! Так ещё и расталкивая параллельно, как ты думаешь, «сборище зевак» из женщин и мужчин, детей всех возрастов… под этим самым балконом! Ведь и не знаешь же, что после очередной ссоры и потасовки, с которой людям в той и его же семье не помогли, муж избил свою жену и мать этого же самого мальчика и… закрыл ту в кладовой-чулане. А сам – заснул в кресле с непотушенной сигаретой во рту! Перед тем, как и сам же их сын закрылся на балконе, чтобы не видеть и не слышать всего этого! И не видел же. Не слышал… Как и то, что там начался пожар! Незнание же, что и эти же все «зеваки» столпились из-за него, «мальчика», всё ещё и по тебе же, освобождает от ответственности! Не говоря уж и за те самые жёлто-рыжие языки пламени, что пока только и отражались в треснутых местами стёклах белых облупленных деревянных дверей балкона… Пропускающих так же пока лишь и только небольшие чёрные змейки… дыма!
