Англия Полак
Мотылек
– Ты торгуешься со мной?
– Ты сама определила условия, Фейт.
Я скривилась. Шел бы он куда подальше. Не хочет рассказывать, тем хуже для него. Рано или поздно, но я напишу статью, и тогда посмотрим, как долго лейтенант захочет держать при себе испорченного законника. Уж я-то знаю, как полиции важна безупречная репутация, а с таким извращенцем, ни одно управление не станет иметь ничего общего.
Только я открыла рот, как Адамс резко обхватил мое лицо ладонями и, наклонившись следом, прижался к моим губам.
В меня будто ударила молния или шарахнуло по черепу, вызывая искры, но поцелуй оказался верхом всех моих предположений – грубый, доминантный и не терпящий возражений. Контакт должен был вызвать во мне ответное желание, поддаться страсти, или… накинутся на ублюдка, срывая с него одежду, но я почувствовала лишь гнев, и он был сильнее, чем долбаный обмен слюной. Поцелуй был совсем неплох, а вот козлина перешел все границы, позволив себе вольность. Воспользовался моментом, когда я меньше всего этого ожидала! Ничего, теперь, ты почувствуешь вкус последствий, когда я нашпигую твою же жопу гвоздями. Ты еще пожалеешь, что посмел сунуться ко мне со своим мокрым ртом и паскудными мыслишками.
Нехотя разорвав поцелуй, Адамс посмотрел на меня блестящими, от удовольствия, глазами.
– Твои губы такие мягкие, – на его лице отразилось то, что он намеревался сделать, если бы мы зашли дальше, – и сладкие. Тебе понравился мой поцелуй?
Мне понравится, когда ты сдохнешь или у тебя отсохнет то, что делает тебя мужчиной.
Когда говнюк опустил руки, я отступила на шаг назад, уже примеряясь, какая часть его гребаной рожи испытает на себе мое возмездие.
Сжав пальцы, я склонила голову… и с разворота, заехала ему кулаком в челюсть. Голова подонка едва качнулась, а вот у меня вспыхнула боль в костяшках, но она была приятной, учитывая, что я только что сделала. Схватив свою сумку, и вытолкнув кресло, я торопливо покинула опасную зону. Просто на его столе так много привлекательных вещей, которыми можно отхреначить морду мудака, а тут камеры.
Блядь!
– Nom de dieu de putain de bordel de merde de saloperie de connard d’encule de mere!42– с возмущением, выплюнула я, оттого, что этот кусок тупого дерьма, целовал меня под прицелом камер! Этого позора никто не должен видеть!
– А тебя, оказывается, легко можно вывести из себя. – Задумчиво пробормотал мудак, подвигав челюстью. – Зато теперь, ты знаешь, каково это целоваться со мной.
Я скривилась.
– Следующее, что ты поцелуешь, будет твоя собственная задница. И уж поверь, я постараюсь, чтобы ты там оказался. – Я сокрушенно взмахнула рукой, на французском посылая его к такой-то матери. – Если и дальше хочешь работать со мной, запомни два условия.
– Даже два? – он вышел из-за стола, скрестив руки на груди. – Не трогать тебя и не целовать?
– Намордник и дистанция, Адамс. – Я надменно вскинула подбородок. – Только так, мы сработаемся.
Адамс улыбнулся, будто был счастлив, что я оказалась такой же испорченной, как и он. А вот и зря. Мало того, что гандон заблуждается, принимая меня за долбаную извращенку, так еще и не подозревает, насколько жестокой я могу быть, если меня разозлить. Удар в челюсть, это малая часть того, на что я способна.
– У тебя в детстве была собака? – козлина все еще скалился, чем раздражал еще больше. – Видимо, нет, раз ты жаждешь надеть на меня намордник. Хочешь сделать меня своим покорным питомцем?
– То, чего я хочу на самом деле, тебе не светит узнать. – Я смерила его взглядом, полным отвращения. – Ну, так и что, Адамс, – я нетерпеливо переступила с ноги на ногу, всеми клетками тела желая покинуть участок и оказаться дома. – Мне завтра заглянуть в зоомагазин или до тебя дошло?
– Конечно.
Сомнительный ответ, как и его загадочный взгляд, помимо подозрений, вызвал во мне три таких же неопределенных вывода: первый – придурку зашла идея с намордником, потому что он гребаный извращенец. Второй – он понял, что меня лучше не трогать, иначе, я сделаю из него отбивную. И наконец, третий – Адамс задумал мне отомстить.
Я дернула подбородком.
Вызов принят, самодовольный засранец.
ГЛАВА 20
Когда зазвенел будильник, я ударила по кнопке, но не торопилась покидать пригретое место. Не хочу вылезать из кровати, а хочу остаться тут и валяться, пока не покроюсь паутиной или мышцы не атрофируются от пролежней. Пофиг. Мне не обязательно тащиться в редакцию и засиживаться за компьютером, одурело выискивая подходящую тему для статьи. Пока идет журналистское расследование, я могу дать себе фору полентяйничать с утра и никуда не торопиться. Отчет о вскрытии Никси, я уже изучила, а до следующих результатов аутопсии, далеко. С другой стороны, пока я протираю бока, Адамс вовсю рвет задницу, распечатывая розыскные листовки и выясняя личности парней.
Я откатилась на спину, приложив ко лбу ладонь.
«Маркер»… черт, все же стоит позвонить ему и предупредить, чтобы держал себя в руках. Не приведи господь, чтобы парнишку загребли ни за что. И еще, надо наведаться в квартиру «Снаффа» и все там осмотреть. Если получиться, то переговорить с матерью «травокура». Идеальным вариантом, было бы встретиться со всей бандой информатора и выяснить, как себя вел «Снафф», перед убийством Никси. О, и, конечно, дилер. Такие персонажи обладают огромным запасом информации, а за символическую плату, я быстро развяжу ему язык.
Бросив взгляд на будильник, я сморщилась.
Ладно-ладно. Встаю. Как бы ни хотелось, но совесть пинает в зад, заниматься делами.
Только я соскочила с кровати, как затрезвонил сотовый. Глянув на дисплей, я хмыкнула. Незнакомый номер. Кому еще не спиться? Схватив мобильник, и нажав на прием, я направилась в ванную.
– Слушаю?
– Привет, это Адамс. – Так вот кто у нас страдает геморроем. Даже не буду спрашивать, откуда у копа мой номер. Раз уж вышел на мое личное дело, то и номер легко достал. – Занята?
Переведя разговор на громкую связь, я положила трубку на унитаз. После, вытащила из стакана зубную щетку и пасту. Пусть бухтит, пока я умываюсь.
– Угу. – Пробубнила я, тщательно начищая зубы.
– Чем?
– За драконами гоняюсь.43 – Что за нелепые вопросы? Или придурок позвонил, чтобы изгадить мне настроение с утра? Еще и смеется. – Ты на часы смотрел? Не знаешь, чем нормальные люди занимаются утром? – ополоснув щетку и вернув ее в стакан, я сняла пижаму, забросив тряпки в корзину с грязным бельем.
– Не знаю, что там делают нормальные люди, но я занимаюсь кое-чем интересным. – Ой, смотрите какие мы деловые, аж бесит. Мне плевать, чем говнюк занят, пусть хоть хомяков душит, главное, чтобы это касалось расследования. – Мне подождать, когда ты поймаешь дракона или сказать, чем я занят?
– Хочешь услышать честный ответ? – я уставилась на сотовый. Вот так каламбур! Стоять голышом и злобно зыркать на того, кто не видит твоего недовольства.
– Ну, тогда перезвони, когда закончишь принимать душ. – И говнюк сбросил звонок.
– Мудак. – Процедила я, смерив, телефон убийственным взглядом. – Как ты меня достал.
Забравшись в кабинку, я выкрутила кран, выставляя оптимальную температуру, затем встала под струи воды. Кожу обожгло, но этого я и добивалась. Отличное средство, чтобы снять стресс и избавиться от дрянного настроения. Адамс знает, как все обосрать и сделать мой день невыносимо дерьмовым. Пффф… схватив бутылек с шампунем, я выдавила на ладонь, прозрачной субстанции. Влажный воздух, мгновенно наполнился ароматом алоэ и лаванды.
Вспенила-смыла.
Потом, ополаскиватель.
Втереть – смыть.
Нет, у меня желания перезванивать Адамсу. И вообще, что за игры в интригана? Если случилось что-то важное, то об этом необходимо говорить, а не сообщать в похотливой форме, как будто иного отношения я не заслужила. Таким образом, уродец решил мне отомстить за хук в челюсть? А кто в этом виноват? Кто полез целоваться? Точно, не я. Когда я захочу залезть на него, он об этом пожалеет.
Дальше, очередь дошла до французского мыла, которое мне упаковками дарят родители, не зависимо от праздников. Бзик у них такой. Они, как и производители «Ivory Soap», пытаются убедить меня, что в изготовлении данного продукта, не используются ароматизаторы, парабены и химикаты. Все только натуральное и растительное, и самое важное, оно не вызывает аллергии.
Лично мне, насрать, что входит в состав, лишь бы пахло хорошо. А у этого мыла, был тот же запах, что и у шампуня. Все лучше, чем трупная вонь, смешанная с кошачьей мочой и тухлятиной.
Встав под струи воды, я с наслаждением выдохнула, когда густая пена, мягко заскользила вниз, щекоча соски, спускаясь вниз, омывая не только кожу, но и татуировку: левый бок, от ребра и до середины бедра, украшало черно-белое, мясистое, будто готовое к атаке, тело кобры с раздутым капюшоном и раскрытой пастью. Жуткий образ хладнокровного, дополняли три бледно-красных пиона. Не самый милый вариант для хрупкой девушки, но татуировка отражала то, какой я стала после Уолтера – храброй, агрессивной и свободной, а цветы, символизировали мой гнев и ярость, который я обрушу на каждого мудака, кто посмеет меня обидеть.
Когда струи воды задели клитор, опалив чувствительную точку, я вздрогнула, но вместе с этим, лоно призывно сжалось, требуя прикосновений.
Ээээ… я, конечно, хочу задержаться в душе на несколько часов, пока кожа на ладонях не сморщиться, а все остальное не потеряет чувствительность, но о чем точно не думала, так это закончить водные процедуры, оргазмом. Ааа, так это из-за того, что у меня уже больше двух недель, нет секса, поэтому проснулось либидо.
Как, блядь, вовремя.
Выбравшись из кабинки, я натянула банный халат. Когда жесткая ткань проехалась по соскам, я сморщилась от раздражающей дрожи.
Черт. На носу два убийства, Фейт. О чем ты сейчас думаешь? Насколько тебя хватит, прежде чем, запрыгнешь на член Адамса, чтобы избавиться от зуда в матке? Ооооочень славно. Дело ведь не в поцелуе, верно? То, что мудак сунул тебе в рот язык, не означает, что ты почти достигла лимита ожидания. Хотя бы до вечера хватит пичкать себя лишними мыслями. Сегодня же пятница. Закончишь все дела, а как освободишься, сходи в клуб, развеяться. Найди себе подходящего мужика и трахнись с ним. Спустишь пар, и все вернется в норму.
– Да, я поняла тебя. – Проворчала я своему внутреннему голосу. Любит он меня поучать, когда разум начинает давать сбой. Странно, что вчера я умудрилась сдержаться и не пошалить с копом. – Хватит.
Замотав голову в полотенце и сунув мобильник в карман халата, я вернулась в гостиную. Для начала, налью себе кофе, а потом позвоню… а стук в дверь, опередил не только мое рвение нахлебаться кофеином, но и высушить волосы – переодеться – собраться с мыслями.
Глянув в глазок, я цветасто ругнулась. Нарисовался козлина.
Распахнув дверь, я хмуро оглядела Адамса. Заметно, что сам недавно принимал душ – волосы еще влажные, а в руках два маленьких бумажных пакета, откуда пахло кофе со сливками и свежей выпечкой.
– Я не приглашала тебя.
– А я и не напрашивался. – Довольно хмыкнул коп.
Я скосила взгляд за его плечо, когда открылась дверь соседа. Увидев меня, Ник улыбнулся, бренча ключами.
– Доброе утро, Фейт.
– Доброе, Ник. – Когда сосед удалился, я снова посмотрела на Адамса. У него такое выражение лица, будто сам, не понаслышке знает, что из Ника хреновый любовник и мне с ним не светит получить кайф. Откуда только в его гнилой голове взялась эта мысль? Мы только соседи и я не собираюсь с ним спать. – Зачем пришел?
– Кое-что обсудить. – Он приткнулся плечом к дверному косяку. – Тебе же интересно, чем я занимался? – его улыбка стала шире. В уголках глаз собрались морщинки от насмешки.
– Нет. – Я собиралась захлопнуть перед его мордой дверь, как Адамс произнес слова, понудившие меня остановится. Результаты биохимии. Пожалуй, этого я ждала больше, нежели взятку из кофе и булочек. Ох, если выяснилось, что владелец кепки «Снафф», а кровь принадлежит жертве, то мальчику уже не отвертеться.
Отступив в сторону, я позволила копу пройти в квартиру и заперла за ним дверь. Недолго думая, Его высочество Задница, расселся на моем диване, как у себя дома. Хорошо, хоть ноги не закинул на мой кофейный столик, а поставил туда бумажные пакеты. Внутри одного из них, оказались два картонных стаканчика из «La Colombe»: горячий «латте» для меня, и со льдом, для себя.
Подойдя ближе, я скрестила руки на груди, нетерпеливо постукивая мыском стопы об пол.
– Садись, Фейт, я не кусаюсь. – Затолкав трубочку в крышку, Адамс неторопливо втянул напиток.
Он собирается рассказывать или пришел, чтобы позавтракать?
– Жалость какая, а то я уже заказала тебе намордник. – Сев на диван, я подтянула к себе свой стакан, сдергивая крышку, затем зашуршала бумажной упаковкой. Круассан. Ммм, обожаю. Отломив кусочек, я макнула его в кофе и отправила в рот. Вкуснотища. Тесто, буквально тает на языке. Прожевав, я еще оторвала сдобную мякоть, повторив манипуляцию. – Ну, так и?
Молчание.
Оглянувшись на копа, я выгнула бровь. Теперь, мы смотрим, как я ем?
– Прибери слюни, Адамс, я все равно не поделюсь с тобой.
Когда я закинула в рот третью порцию круассана, он облизал губы и не потому, что хотел есть. Как избито.
– На внутренней стороне бейсболки, – Адамс откашлялся в кулак, заерзав на диване, – лаборанты нашли много полезного ДНК. Волоски, чешуйки кожи. Все это, – коп встретился со мной взглядом, – включая и кровь, принадлежит ««Снаффу»». Или Саймону Сайфу.
Проклятье, а я понадеялась, что мы вышли на душителя Фармер и Аспен. Ладно. Тогда, подумаем, как она там оказалась. Может, ввязался в драку и получил по голове, поэтому «Маркер» думает, что его друг исчез? Дескать, решил отсидеться и залечить раны, пока не оклемается? Да, нет. Не, то. Он бы не стал прятаться от друзей, значит, что-то случилось. А случилось то, что у нас вскоре появится еще одно тело и это будет «Снафф». Ну, чувство у меня такое. Кровь на бейсболки только на это и указывает. Велика вероятность, что «травокур» стал жертвой того же душителя, только в этом случае, он использовал оружие потяжелее. Раскроил череп и концы в воду. Даааа… тогда, навязывается вопрос – почему убийца забрал одежду Никси, а бейсболку с пятнами крови, оставил? Что он хотел этим добиться? Увести следствие по ложному следу? Отчасти у него получилось. По крайней мере, я думала, что старуху и девушку, убил «Снафф».
Я потерла лоб, ощущая первые отклики головой боли. Этого только не хватало.
– Что о нем выяснил?
– Двадцать лет. Нигде не работал и не учился. В прошлом году, дважды привлекался за мелкое хулиганство, но все закончилось штрафом и парой месяцев под домашним арестом. Из родителей у него только мать – Бьянка Сайф. Работает стриптизершей в ночном клубе «Pretty Cute». Отец неизвестен. Братьев и сестер нет. Проживает в Брентвуде. Квентик авеню 1208/15.
Как и Никси, «Снафф» не стремился к нормальной жизни, предпочитая зарабатывать деньги незаконным путем. Да, и его мать не особо-то старалась привить мальчику социальные стандарты. Не удивительно, что старуха взялась за перевоспитание «травокура»… а смысл?
– А окурки и презерватив? На них есть что-нибудь?
– На окурках ДНК Сайфа. – Развернувшись ко мне корпусом, коп вытянул руку вдоль спинки дивана. – Презерватив чист. – Потому что секса у Никси до и после смерти, не было. Окурки… если вместо табака не трава, тогда, «Снафф» еще и никотинозависимый. – Почему не сказала, что узнала парней с фотографии?
Я вскинула на Адамса взгляд.
Почему?
Потому что один из них мой информатор, а другого я нарекла убийцей, но я и так собиралась сдать «травокура». И вообще, был ли смысл притворяться, что я их узнала? Ни за что не поверю, что у копа охренеть какое острое зрение и в то, что он издалека разглядел кепку «Снаффа». Но, есть одна вещь, которая меня по-настоящему радует – Адамс никогда не узнает о том, что «Маркер» работает на меня. Пусть он видел нас вдвоем, это ничего не доказывает.
Пока я лично не скажу, что парнишка, мой информатор, ничего не случиться.
ГЛАВА 21
– Я не особо-то на них смотрела. – Доев круассан, я откинулась на спинку дивана, довольно потирая живот. Взгляд Адамса тут же приварился к месту, которое я гладила, отчего я почувствовала себя некомфортно. Поборов очередную волну дрожи, я схватила стаканчик с кофе, делая глоток. – Ты забываешь, что я журналист. Меня занимают события, а не мальчики. Это, скорее они заинтересовались мной. – Проговорила я самой себе, припоминая, как липкий взгляд «Снаффа» лип к моей заднице. – И не упомянула я их, только потому, что была занята, думая о мотивах убийцы.
– То есть, в тот день, ты их впервые встретила и лично не знаешь. – С подозрением, подытожил коп.
– Верно.
– Но, парень в кепке ошивался рядом с тобой. Ты видела фотографию и могла указать на него.
– Я же сказала, что плохо запомнила его лицо. А бейсболка, – я выдохнула, – знаешь, сколько таких любителей головных уборов?
– Мы говорим о конкретном человеке. – Ага, о том, которого ты и без меня прекрасно рассмотрел, но почему-то выносишь мне мозг расспросами. Почему бы ему не допросить мать «Снаффа» и не поинтересоваться, где торчит ее любимый сынок? Или выйти на его друзей? Я – то здесь причем? Скажи я, что узнала «травокура», это что-то бы изменило? Старуха бы осталась жива? Нет. Ситуация изменилась, и теперь, парень занял роль не преступника, а жертвы. – Странно то, что его лицо ты плохо запомнила, а тело Фармер описала детально. – С издевкой, проворчал Адамс… намекая на мою хреновую ложь?
– Я не описывала тело Фармер.
– Не вслух, но знаешь, как она выглядела.
– Потому что у меня была фотография.
Коп сузил глаза, опустив руку и положив ее себе на бедро.
– Ах, да. Твои «гоблины» были на месте преступления, еще и снимок сделали. Могу я взглянуть?
Оттого, что я покажу ему отправленное «Маркером» фото, не сделает Адамсу погоды, как и не поставит парня в рисковое положение. В сведениях файла значиться только время и дата получения файла. Вытащив из кармана халата сотовый, и выискав в «галереи» нужную фотографию я отдала копу мобильник. Он долго смотрел на экран, после поводил по нему, приблизив изображение.
– Во сколько, говоришь, информаторы нашли тело Фармер?
– В два тридцать ночи. – Выдохнула я, наблюдая за сосредоточенным лицом копа. – Но, фото я получила после полудня.
– Понятно. – Он отдал мне телефон. – Перекинь мне ее. – Адамс успел что-то разглядеть, чего я не увидела? Но, что? Я вижу только тело, траву и больше ничего. Мысленно выругавшись, я отправила файл на номер копа. – А теперь, покажи лицо второго парня. – Достав из кармана куртки фотографию, он протянул ее мне. – Его-то, ты точно хорошо разглядела.
Намекает, что успел увидеть, как я беседую с «Маркером»? Я точно знаю, что мудак не мог видеть больше положенного. Когда мы с информатором приехали в Брентвуд, он не показывался среди полиции, а значит, заметил нас только тогда, когда шел к своей машине. Или Адамс пытается подловить меня на реакции? Хорошо, что он не стал свидетелем, как я обняла парня, перед тем, как поехала в полицейский участок, а то потом придумывай отговорки, с чего я вешалась мальчишке на шею. Успокаивает то, что мой указующий перст не приведет Адамса к реальному умозаключению и для него, он останется всего лишь другом «Снаффа»/воспитанником миссис Аспен и просто парнем из Брентвуда.
Я взяла фото в «Зиплоке». Придурок ручкой отметил каждого парня стрелочкой и подписал прозвища.
Что? Одна извилина и та плохо работает? Не можешь запомнить элементарные вещи?
Выдохнув, я притворно изучала лица мальчишек. На снимке, мой связной на год младше и без неизменного капюшона, в котором постоянно утопает.
– Похож на этого. – Я ткнула пальцем на «Маркера».
– Мг. Ты говорила с ним? Спрашивала о Фармер?
– Да, но он толком ничего не рассказал. – Пожав плечами, я положила снимок на стол. Ох, не нравится мне его открытая подозрительность. – Только то, что кто-то убил местную девушку. Никси. Я спросила, хорошо ли он знал Фармер, а парень ответил, что они пару раз переспали и на этом все. Мол, она со многими встречалась. – Я не лгала. Ведь это слова информатора.
– Понятно. – Задумчиво протянул Адамс. – Ладно. Давай съездим в Брентвуд и поговорим с матерью Сайфа. Уверен, она должна знать друзей своего сына.
– Окей, тогда я пошла собираться. – Поднявшись с дивана, я протопала в ванную, на ходу сдергивая полотенце с головы. Встав у зеркала и вооружившись феном, я врубила штуковину, обдавая себя горячим воздухом.
И на что только Адамс надеется? Матери «травокура», по словам старухи, по-прежнему глубоко плевать на своего сына, так с чего бы ей знать что-то о друзьях любимого чада? Все, что ее волнует, так это личная жизнь, а не проблемы «Снаффа». Не думаю, что копу удастся выяснить что-либо полезное для расследования. Единственное, что может всплыть, это адреса парней, но это при условии, что Бьянка хоть однажды интересовалась, куда уходит ее сынок. Нет-нет. Будь она хорошей матерью, то «Снафф» никогда бы не влетел в неприятности, не связался с дурной компании, как и не подсел на траву.
Боже… мне не дает покоя фотография, которую я отправила Адамсу. Зачем она ему на самом деле? Мне надо было рассмотреть ее на ноутбуке, а не через мобильник. Вдруг, там действительно есть что-то такое, что укажет на одного из мальчишек или… «Маркер» же не идиот, заснять Фармер и при этом, зацепить свои ноги?
Высушив волосы, я вернулась в гостиную, застукав Адамса за изучением моей квартиры. Хмм… он уже был здесь, с чего такое любопытство? Ничего же особенного. Минимализм в реальности и меня он вполне устраивает: у левой стены, диван, на котором я люблю валяться, когда обдумываю статьи. Кстати, предмет мебели, обшитый темно-серым бархатом, удивительно воздействует на мою мозговую деятельность. Выражаясь буквально: только лежа на нем, я могу сложить картинку в цельный паззл. Кофейный столик с кипой газет за прошлые недели. На той же стороне, ютиться мое рабочее место: ноутбук и незаменимый МФУ. У окна, книжный стеллаж. На полках, помимо томиков, пылятся виниловые пластинки Уолтера.
Давно надо от них избавиться. Проигрыватель, я ему уже починила… сбросив рухлядь с третьего этажа. Остается, отправить в мусор еще и это барахло.
По правой стороне, стенной шкаф – громадина, десять на десять футов,44 неплохо справляется с ролью перегородки, разделяя площадь на две зоны: спальное место и кухню. В островке между гардеробом и стеной, кровать.
Ииии… собственно, все. Конеееечно, родители хотели купить мне квартиру в самом центре Ди-Си, на последнем этаже, с выходом на крышу, откуда можно наблюдать за ночным городом или ту, где есть бассейн, но я наотрез отказалась. Я достаточно взрослая, чтобы себя обеспечивать. К тому же… папа с мамой могут в любой момент заявиться ко мне и увидеть, чем я занимаюсь с мужчинами… в бассейне.
Подойдя к шкафу, я стянула с полки джинсы и кофту. Из встроенного комода – нижнее белье.
Адамс выдохнул, обратив на меня все свое похотливое внимание. Ага. Именно похотливое. Судя по тому, как зажегся его взгляд при виде черных кружев, его голову едва ли занимало расследование.
Проворчав на французском, что он озабоченная скотина, я зашагала обратно в ванную комнату, чтобы переодеться.
– Я уже и так все видел, Фейт. Ни к чему стесняться.
Заткнуть бы его поганый рот трусами.
Оглянувшись на него, я фыркнула.
– А у меня нет желания светиться перед тобой голой задницей.
– Жаль. – Он плотоядно улыбнулся. – Я бы не отказался на нее еще раз взглянуть.
Показав говнюку средний палец, я скрылась в ванной, заперев дверь. Скинув халат и натягивая белье, я ворчала, что мудак так, и не понял моего предупреждения. Продолжает строить из себя альфа-самца, вместо того, чтобы поумерить свои развращенные аппетиты и оставить мой зад в покое. Ладно, у меня не было секса больше двух недель, но Адамс-то точно перепихнулся. С его-то запросами, он не стал бы держать себя на голодном пайке. Может, я чего-то не знаю? Может, все подпольные клубы Киганса неожиданно исчезли и поэтому он кидает на меня голодные взгляды, а его либидо страдает от спермотоксикоза? Да, ну, идиотизм это. В Ди-Си столько свободных женщин и каждая согласится прыгнуть к нему в кровать. Коп не обижен ни внешними, ни физическими данными, так в чем загвоздка? Или он нацелился исключительно на меня, именно потому, что я такая вредная и не поддаюсь его мужскому очарованию?
Ай, ну, его к дьяволу. Не хочу больше о нем думать.
Одевшись, я собрала волосы в пучок, не забыв закрепить прическу «кандзаси». Теперь, немного увлажняющего крема для лица и можно выдвигаться.
На этот раз, когда я вышла в гостиную, Адамс перебирал виниловые пластинки.
– Не знал, что ты филофонист.
– Отлично, потому что я не отношусь к этому дерьму. – Я скрестила руки на груди. – Я собиралась избавиться от пластинок, но если хочешь, можешь забрать их себе.
– Неа. Не мое. – Убрав винил обратно на полку, коп двинулся в мою сторону.
Неожиданно, дрожь прокатилась по моему телу. Ну, что хрень? То ли из-за его брутальной – надеру всем зад, походки, либо из-за искрящего любопытством/восхищением/вожделением, взгляда.
Срань Господня… быстрее бы дождаться вечера.
Остановившись напротив, он обвел меня с головы до ног медленным и скрупулезным взглядом. И, конечно же, жирный акцент на «кандзаси». Адамс не мог отказать себе в том, чтобы задержать свое внимание на украшении. Его кадык подпрыгнул. Челюсть и желваки напряглись. Губы сжались в тонкую линию.
Опять вспомнил.
– Будешь так смотреть, Адамс и я проткну тебе горло этой самой палочкой.
– Угроза? – коп сузил глаза, но в них не было недовольства или злости… предвкушение. Они стали черными от чистой и грешной похоти.
Грязный извращенец.
– Нет. Это то, чего ты хочешь. – Протянула я, выгнув бровь. Он раздул ноздри. Кадык снова подпрыгнул. – Поэтому, не вынуждай меня становится твоей феей, исполняющей заветные желания.
Отвернувшись, я шагнула к выходу, снимая с вешалки пальто. Телефон, кажется, остался на столике. Пока я ходила за мобильником и обувалась, Адамс молчаливо наблюдал за моими действиями, с такой рожей, будто я вскрыла его нутро, обнажив миру всю его истинную и порочную сущность.
Я усмехнулась, закинув на плечо сумку.
Тебя же видно насквозь. Все твои грешки, которые ты так тщательно прячешь под маской законника. Зачем упираться и твердить, что не связан с клубами Киганса, когда это так очевидно. Было бы проще, расскажи ты, что сторонник нестандартных удовольствий и любишь изредка причинять шлюшкам боль.
– Хочешь стать моей феей? – прогудел Адамс, выходя за мной в коридор. Заперев замок, я дернула за ручку, проверяя, хорошо ли закрыта дверь. – Уверена, что сможешь исполнить все, что я захочу?
– А ты уверен, что осилишь все то, что я с тобой сделаю?
Коп издал грудное рычание.
– Не провоцируй меня, малышка.
Развернувшись к копу, и задрав голову, я прямо посмотрела ему в глаза. Ты смотри-ка, как мы завелись. Не взгляд, а опасное пламя.
– У малышки есть зубы, Адамс, так что следи за языком, если не хочешь, чтобы я вонзила их тебе в глотку.
ГЛАВА 22
Около девяти утра, мы были в Брентвуде.
Припарковав свою тачку, коп направился к дому на Квентик авеню 1208/15. Я последовала за ним, входя в подъезд. Цокольный этаж в относительной чистоте и не так провонялся человеческими испражнениями. Чуть меньше грязи и граффити. Да и освещения достаточно. Поднявшись на пятый и миновав несколько соседских дверей, мы остановились перед квартирой номер «5-C». Выкрашенная в голубой цвет, деревянная дверь, хлипкий замок, который можно открыть пилочкой для ногтей и отсутствие глазка.
Просто изумительный район, а главное – безопасный.
Достав свое удостоверение, Адамс постучал в дверь.
Какое-то время, была тишина, а спустя еще три попытки достучаться до хозяйки квартиры, наконец, донеслось недовольное ворчание. Когда дверь распахнули, перед нами нарисовалась женщина, неопределенного возраста. На лицо, вполне симпатичная: каштановые, вьющиеся волосы, спадающие на плечи. Белая кожа. Серо-зеленые глаза, в ободке искусственных ресниц и густо-красные губы, в форме «сердца». Короткий, шелковый халатик, в котором «леди» удерживала свои огромные сиськи и бедра, был скорее аксессуаром, нежели предметом одежды.
А этот ооооочень глубокий вырез декольте… слишком мало места для фантазии, милочка.
Вообщем, она была эталоном идеальной любовницы/ жрицей похоти/ развратной богиней для холостяков и мужчин с ярмом на шее. И, казалось бы, чего еще не хватает кобелям? Все при ней, но счастья своего она до сих пор не нашла. А все потому, что женщину воспринимают, как сексуальный объект, с которым можно развлечься, но как личность, с кем можно поговорить по душам, ее отказываются принимать.
Пока мисс Сайф не изменит отношения к себе самой, она будет одинока.
– Да? – проворковала она, растянув губы в соблазнительной – трахни меня, улыбке и выпятив свою необъятную грудь. Ее взгляд «охотницы» мгновенно вспыхнул, а все блядское очарование нацелилось на Адамса, стоило только тому нарисоваться на пороге.
– Добрый день, мисс Сайф. Я детектив полиции, Джереми Адамс. – Коп показал удостоверение. – И моя напарница – Фейт Саро. – По губам «мамочки», пробежала тень разочарования. Каким бы красавчиком Адамс не был, но в Брентвуде не жалуют полицейских. – Не могли бы уделить нам несколько минут своего времени и ответить на наши вопросы? Если, конечно, вам это удобно сейчас?
– А что-то случилось?
– Речь о вашем сыне, мисс Сайф.
– О «Снаффе»? – она оглянулась назад, словно парень в данный момент мог сидеть в комнате, а не скрываться от полиции или не быть мертвым. – Что он уже натворил?
– Мы можем войти и поговорить в квартире?
Неохотно отступив в сторону, мисс Сайф пропустила нас внутрь.
Ммм… точно такая же планировка, как и у старушки Аспен. Необходимый набор мягкой мебели и техники. В углу, стоит напольная вешалка с кучей разноперой одежды. Видимо, для работы. В кухне, беспорядок: грязная посуда, открытые пакеты хлеба для тостов, банки с арахисовой пастой и прочее-прочее, что «мамочка» не успела убрать или только собиралась из этого приготовить себе завтрак. Вместо двери, вход в смежную спальню, перекрывает кисея, ярко-красного цвета с черными камушками. Воздух пропитан сигаретным дымом и приторно-сладкими духами.
Проводив Адамса к дивану, мисс Сайф предложила ему сесть, присоединившись рядом. Я заняла место в кресле. Стянув с кофейного столика пачку сигарет и зажигалку, она подкурила одну.
– Ну, так и что натворил «Снафф»?
