Анна Андреева
Край Истинного света
Глава 9
Мелкие кристаллики льда затянули витиеватым узором окна аудитории. Десятки сфер лениво покачивались под высоким потолком, но даже их увеличенное с приходом зимы количество не могло растопить морозные картины на стеклах.
Я поплотнее завернулась в плащ и придвинулась к Селин, потирающей окоченевшие ладони.
Девушка улыбнулась, благодаря за пригретый бок, и мы продолжили слушать лекцию Тилен.
Декан факультета разума водила изящной ладонью, обтянутой белой перчаткой, по схеме, размещенной на доске. Мех ее белоснежного плаща подрагивал под ее едва уловимым движениями, оглаживая ровную кожу с легким соблазнительным румянцем щек.
Миаф без интереса бросал на нее редкие взгляды и делал пометки. Раньше, он бы высушил себе глаза, боясь лишний раз моргнуть и упустить хоть один плавный вздох Тилен. Сейчас-же все выглядело так, будто они никогда и не переступали через грань отношений ученик-преподаватель.
Увы, что между ними происходит, мне было неизвестно – Миаф про это не рассказывал. Он вообще мало говорит о своей жизни. Даже в редкие дни, когда нам удается собраться для тренировки отражения воздействия паразитов, маг разума предпочитает расспрашивать меня о прошедших заданиях с другими отрядами, успехах в изучении этикета с леди Штор и познании в тактике ведения боя с лордом Йуном.
Я с большим удовольствием делилась с ним своими ощутимыми достижениями на занятиях и удачно выполненными заданиями. Советник Размар как-то уболтал Агмундов, и меня не отправляли с другими отрядами на полную неделю охраны деревень. Я приезжала в первый день и прочесывала близлежащие территории на несколько миль. Устранив с отрядом всех учуянных мной тварей, я могла возвращаться в Академию и продолжать учебу. Конечно, я не обольщалась на счет Размара, но все равно испытывала к нему легкое чувство благодарности. Даже Винсент стал более мягок в высказываниях о советнике.
Из груди вырвался продолжительный вдох.
Винсент перестал донимать меня расспросами о произошедшем в деревне «Черная», но дал понять, что больше не пойдет у меня на поводу и не будет оставлять одну в кампании, потенциально способной мне навредить. Но все же он стал смотреть на меня по-другому. После боя с панцерниками Винсент осознал, что я способна постоять за себя, а удовлетворившись моими познаниями в тактике ведения боя, почти спокойно отпускал на задания. Несколько раз он порывался ехать со мной, но Себастьян и Янгрид доходчиво объяснили ему, что таким поведением он не только выставляет себя взбалмошной курицей-наседкой, а и лишает меня бесценного опыта, способного спасти мне жизнь в грядущей войне с Бездной. Пока тварей было не много: они только-только начали формировать группы по видам с редким включением в них других особей. И когда отродья окончательно сплотятся между собой, вот тогда Селенгар содрогнется.
– …вы должны знать корни из которых произрастает ваш дар. – Я вновь сосредоточилась на лекции. – Это обеспечит вам понимание своей силы и ее принятие. Вам уже известно, что каждый, обладающий ядром или мертвым даром – хоть они бесполезны мы не можем их исключать – берет свое начало от Древних.
Я поморщилась от высокомерия Тилен. Прапрадед Каспара занимался вопросом оживления мертвого дара, но так ничего не добившись отправился в Серые горы. Раз это не получилось у Кэннура – члена семьи лучших некромантов Селенгара, то идею, с наделением мертвого дара ядром, можно считать невозможной. Но так небрежно отзываться об этом, без капли сожаления об утраченном, – жестоко.
– Все маги, способные подчинять стихию, переняли это от Древних, управляющих одновременно всеми элементами: огнем, воздухом, водой, землей. Большая часть магов-разума произросла от древнего дара, который позволил первым Древним понимать язык людей: их помыслы и моральные принципы нового мира. – Грудь Тилен вздыбилась под разрывающей ее гордостью за свои корни. – Маги со склонностью к целительству получили ее от древних магов, способных вздохнуть жизнь в остывшее тело.
Мои глаза заметно округлились, а следом на меня надавила тоска – из-за восстания Агмундов мир потерял бесценные дары, которые уже не вернуть.
– Артефакторы могут лично лицезреть одного из прародителя своих даров. Это Беррит. – Парни и девушки в бордовых плащах, обшитых коричневым мехом, переглянулись между собой. – Большую часть древних даров мы потеряли, но их отголоски живут в вас. – Тилен лучезарно улыбнулась. – Познайте свои корни, примите их и станьте достойными носителями своего дара.
Ученики, обладающие даром, громко заулюлюкали в поддержку ее слов. Другие, имеющие только ядро, тихо напыжились, завистливо наблюдая за восторгом счастливчиков.
– К следующему занятию жду от каждого из вас доклад на тему происхождения своего дара. Если дар отсутствует, то опишите тот, которым восхищаетесь и хотели бы обладать. – Молодая преподавательница села за свой стол. – Занятие окончено. Все свободны.
Первый курс побросал учебные принадлежности в сумки и поспешил покинуть холодную аудиторию. Я, Селин и Миаф – не исключение.
– Миаф, – мягко окликнула его Тилен, когда мы уже были у двери. – Задержись.
Паразит скривился и нехотя развернулся.
– До встречи, девушки, – намекнула Тилен на приватность их разговора.
Мы с Селин немного помялись, но под испытывающим голубым взором преподавательницы нехотя покинули помещение, оставляя в ее цепких лапках Миафа.
Остаток дня прошел как всегда быстро и без возможности перевести дух. После боевой подготовки, я наскоро отобедала и поспешила на занятие с лордом Йуном.
Йун научил меня основным приемам и тонкостям тактике ведения боя и теперь учил применять знания на практике. Он выкладывал маленькие фигурки людей и тварей на полу, создавая сражение, добавляя описание местности, время года и количество ресурсов, находившихся в моем распоряжении.
Я уверенно выставляла «бойцов», применяя, по моему мнению, наилучшее построение. Далее у нас начиналась игра – лорд Йун руководил своим войском, а я своим. Ход за ходом, шаг за шагом – так мы сидели до вечера, пока не определялся победитель. И интриги в этом не было, ибо лорд Йун всегда одерживал победу.
– Победа в войне определяется не одним сражением, – сказал Йун, заметив мое расстроенное лицо. – Можно проиграть десятки сражений, но одержать верх в последней битве.
– До главного сражения нужно еще дожить, – тихо заметила я, протягивая лорду мешочек с собранными мной фигурками.
Я, не жалея сил занимаюсь с Йуном и Винсентом, но еще ни разу не смогла победить их в этой тактической игре. Мне так хотелось разгромить сегодня Йуна и рассказать Винсенту, что он не зря тратит на помощь мне столько своего времени.
– Дэлла, – строго обратился опытный защитник. – Как по-твоему, ради чего люди сражаются?
– Ради победы.
– А зачем им победа?
Я на секунду растерялась.
– Что бы жить, – неуверенно ответила я.
Седая гончая снисходительно улыбнулась.
– Конечно, жизнь – это важно, но это лишь благоприятный исход для солдата. Не видя ясной цели, ты не видишь в победе смысла. – Лорд с ровной спиной зашагал к выходу из тренировочного зала, ведя меня за собой. – Можно сбежать и жить в дали от сражений; можно потерять в бою своих близких и утратить желание жить; можно перейти на сторону врага, заняв более выгодную сторону, но в этом случае, жизнь предателя многого не стоит. Так ради чего? – Он повернулся ко мне. – Когда ты найдешь ответ на этот вопрос, тогда ты сможешь победить меня.
Обдумывая сказанное защитником, я брела по завывающим коридорам в столовую.
Какая у меня цель? Я хочу сбежать с Винсентом и прожить свое будущее рядом с ним. Я так и не знаю его истинных целей – не спрашиваю. Зачем, если это для нашего общего счастья? Ради него я сделаю все что угодно и мне необязательно заранее знать, что именно. Проведя столько лет в одном лишь желании выжить, я не могу придумать другой причины бороться. Ведь обретенное долгожданное счастье является тем, ради чего и стоит бороться, но одного счастья мало для существования, и я начинаю понимать: для полноценной жизни нужна цель, своя – личная. В этом мире нельзя бездумно шататься из угла в угол: вокруг появилось слишком много людей, желающих навязать свои стремления.
Плечи крепко сжали и утянули в сумрачную нишу холла, скрывающуюся за фиолетовым гобеленом. Спина встретила каменную стену, вдавливаясь в нее под внушительным весом «похитителя».
Ядро екнуло, но тут же успокоилось, учуяв дух грозы.
– Я соскучился.
Винсент провел носом по моей щеке.
– Зачем же так пугать, Винсент? – слабо возмутилась я, тая под его горячим дыханием.
– Последнее время ты слишком занята. Тебя днем с огнем не сыщешь, – хрипло сказал он в шею. – А времени проведенного за изучением тактики мне мало.
Винсент накрыл мои губы в нетерпеливом поцелуе, жадно напитываясь пойманной добычей. Его руки юркнули под плащ и принялись за пуговки на рубашке.
Я подалась вперед, встречаясь с его крепким телом и откидывая голову назад под его поцелуями, уходящими все ниже.
Винсент торопливо достал из кармана круглый камень и, зажав его в ладони, приложил два пальца к губам, а после прочтения заклинания руку ответ руку в сторону.
Щеки обдал жар смущения. Я вспомнила, как Каспар дал его Винсенту, заявляя, что больше не в силах выносить соседство их комнат, и попросил не травмировать его хрупкий рассудок «прилежного» некроманта.
Стыд вылетел из головы, как только Винсент вернулся к поглаживанию моего податливого тела и обжиганию кожи горячим дыханием. Мягкие губы захватили бугорок соска, и влажный язык обвел его под тихий рык Винсента и мой томный стон.
Пальцы впились в его волосы, притягивая ближе. Я растворилась в его ласке, позволяя себе и ему насладиться друг другом. Вина за мое предательство, закопошилась внизу живота, но Винсент выбил ее, прижавшись к моему паху твердым желанием.
Поймав стон языком, Винсент дрожащими руками начал расстегивать ремень на моих штанах. Расправившись с преградой, он рывком стянул штаны мне до колен и развернул лицом к стене, сжимая ладонью грудь до умопомрачительной боли. Звякнул ремень, и Винсент вошел, насаживая меня на распирающее обжигающее тепло его желания.
Крики ударялись о полог тишины и возвращались, отдаваясь гулом в залитом наслаждением сознании.
Винсент склонился к уху и закусил мочку уха, продолжая наполнять меня собой. Рассудок поплыл, увозя меня в тягучие спазмы и острые судороги общего удовольствия, содрогающего полог завершающими стонами.
– Моя жестокая Дэлла, – шепотом протянул тяжело дышащий Винсент, поворачивая к себе и покрывая лицо невесомыми поцелуями. – Почему ты избегаешь меня?
«Потому что я не заслуживаю тебя». Слова остались во мне, продолжая вариться в общем котле переживаний и угрызений совести.
Винсент тяжело выдохнул в молчание, помог мне привести себя в порядок и поправить одежду.
Идя в столовую, я остерегалась его глаз, наполненных тревогой и вопросами, а после совместного ужина быстро скрылась, ссылаясь на срочность подготовки доклада о корнях дара.
– Что происходит между тобой и Тилен?
Я отложила очередную книгу о дарах Древних, не найдя нужной мне главы.
Миаф поднял на меня бесцветные глаза, отрываясь от почти законченного доклада.
– Вы раньше так многозначительно переглядывались. – Селин поиграла бровями. – Что же послужило поводом для такой резкой смены отношения к ней?
– Это не ваше дело, – сухо ответил Миаф и вернулся к докладу.
Пауль сочувствующе похлопал его по напряженному плечу и, поджав губы, отвернулся к библиотекарю, пожирающему мутными глазами учеников.
Удов перестал испытывать меня пристальными взглядами, как только понял, что я больше не ежусь от его внимания. Старый некромант любил наводить ужас, и я перестала для него существовать за отсутствием у меня нужного ему отклика.
Я вновь посмотрела на Пауля.
Он знает, что послужило причиной испорченных отношений Тилен и Миафа, но, как друг, не сказал даже Селин. Пусть так. Главное, что Миаф не держит это в себе.
– Я все.
Селин, широко улыбаясь, завернула пергамент.
– Я тоже. – Миаф отложил пишущий камень и сразу встал. Не дожидаясь остальных, он спешно пошел к кованым воротам библиотеки.
Мы задумчиво проводили его, каждый в своих мыслях.
– Я сегодня дежурю в целительском крыле. – Селин убрала свиток в сумочку. – Надеюсь, ты не будешь скучать и найдешь, чем заняться.
Она поцеловала Пауля в щеку и убежала вслед за Миафом.
– Бездна! – Я откинула еще одну книгу без единого упоминания о моем даре. – И как я должна писать доклад, если о корнях гончих ни шлигра не написано?
– Без понятия. – Пауль пожал плечами.
– Может мне стоит выбрать любой другой, как ученики без дара? О каком ты писал на первом курсе?
– О заклинателях металла. – Парень нашел глазами Роба, сидящего в дальнем конце мрачной библиотеки с Агатой. Целительница тихо хихикала и отводила глаза, слушая болтовню однокурсника Винсента. – Его магия мне нравится больше всех. Она полезная и яркая.
Друг подпер кулаком щеку и мечтательно посмотрел в потолок.
– Будь у меня его сила, то я бы стал лучшим учеником факультета.
– Ты и так один из лучших. – Я побежала пальцем по оглавлению нового фолианта. – А если учитывать, что у тебя только ядро, то ты лучший среди себе подобных.
– Вот сейчас обидно было.
Пауль осуждающе сощурился.
Я невинно улыбнулась и вернулась к поиску.
Пауль присоединился ко мне. Перерыв почти все книги в библиотеке, мы так и не нашли искомое. Только общее описание дара гончих и их применение. Именно так – ПРИМЕНЕНИЕ.
На лестнице я замешкалась, думая стоит ли мне идти к Винсенту, но в очередной раз не смогла пересилить чувство вины и пошла в свою комнату, наказывая себя пресным сном в холодной кровати.
Винсент
Я лежал на заправленной кровати и ждал ее прихода. Тени сгущались все сильнее, утягивая комнату в еще одну беспокойную бессонную ночь, но я не переставал надеяться.
Дэллу что-то гложет – медленно съедает изнутри. Темно-зеленые глаза не приковывают меня своим пристальным стальным взором, движения стали жестче, словно она находится в постоянном ощущении опасности. Почти не спит, проводит свободное время от занятий в тренировочных залах, выжимая из себя последние силы.
Увидев сегодня ее темные круги под глазами, я не выдержал и хотел выдавить из нее правду о том, что произошло в Черной. Подкараулил в холле, но, едва ощутив изгибы ее стройного тела, поймав ту теплоту во взгляде, с которой она смотрит на меня, я пропал. Ничтожных крох времени, уделенного мне ей для наших занятий по тактике, категорически не хватает. Меня ломает без ее дурманящего терпкого аромата. Я изнываю без ее касаний и рассеивающей все тревоги улыбки.
Я плотно прижал ладони к глазам, прогоняя бредовые образы Дэллы. Она отдаляется от меня, а я ничего не могу с этим сделать. Все мои попытки разузнать причину оборачиваются провалом – Дэлла либо находит причину уйти, либо вовсе замолкает.
Истязатели как-то причастны к этому.
Руки сжались в кулаки. Магия забурлила и застрекотала от одной только мысли о них. Они – безжалостные и причиняющие другим страдания ради удовольствия твари в людском обличии. Их жестокость распространяется на всех без разбора: стариков, женщин… детей. Я до сих пор слышу свои крики умоляюще о пощаде и смех истязателя-паразита, питающегося болью. Другие истязатели позволяли ему это делать, а потом залечивали мои раны, не давая умереть. Они думали, что проявляют милосердие, но они лишь продлевали мои страдания. Бенир его достойный приемник, и я уверен, что это он виноват в тревогах Дэллы.
Будь моя воля я бы порвал его зубами, но я не могу поступить так с Кэннурами и с моей Дэл. Все мои действия, подобно зеркальному заклинанию, отразятся и на них. Я должен помочь ей побороть терзающие ее опасения: должен дать понять, что мне можно довериться, и я не стану потыкать своим злым порывам ради слепой мести. Я просто хочу ее защитить.
– Вранье, – отдернул я сам себя.
Мне посрать на всех кроме себя и моей Дэл. Даже болезненное желание защитить ее, оставить рядом с собой – нужно только мне. Я не вернусь в свое гнилое тоскливое одиночество, не после того, как познал счастливое тепло рядом с Дэл. Я поступлю так, как считаю нужным – увезу ее, но сначала надо вытрясти из Себастьяна ответы о Патриции и о ядре Дэллы.
Я отложил сон и, наскоро проштудировав план завтрашних занятий по боевой подготовке у магов-разума, побрел в подвал к Себастьяну.
– Доброй ночи, Винсент.
Некромант склонился над худым трупом мужчины, делая разрезы по телу для напитки черной магией.
– Новый подопытный для первого курса?
Я оглядел полумрак тесного пустого помещения. В нем кроме стола, занятого будущим упырем, и столика с инструментами, ничего не было.
– Мхм, – промычал Кэннур. – Соглашусь с Каспаром: в этом году они на редкость бесталанные. – Он указал на бескровные разрезы подбородком. – Даже с открытыми потоками для магии не могут произвести воскрешение.
Я поморщился, подражая привычке Дэллы.
– Так зачем ты спустился ко мне? – Кэннур выпрямился и посмотрел на карманные серебряные часы. – Скоро рассвет.
– Уже давно хотел спросить тебя кое о чем. – Я выглянул в коридор с петляющими в странах экспиратисами, убеждаясь, что слушателей нет. – Ты ведь искал сведения о матери Дэллы не только потому, что хотел оградить ее от призрачного преступного прошлого Патриции, верно?
Себастьян надел жалящую холодом ледяную маску.
– Что за вздор?
Он слишком без эмоционально махнул рукой.
Я оказался прав – граф что-то скрывает.
– Я знаю, что у Дэллы сильное ядро, Себастьян. И, как думаешь, сколько понадобится времени, чтобы другие заинтересовались природой ее дара?
– Ты – мой сын, и привык стремиться к объяснению того, что видишь. – Кэннур дернул уголком губ. – Другие не станут искать причин ее силы. Дар гончих – одни из неизученных даров, так что все спишут на талантливое умение концентрировать поток магических частиц.
Я испытывающее посмотрел на Себастьяна, но он не собирался больше ничего пояснять.
– Жирон заинтересовался ей.
Я достал из кармана кусочек пергамента с первого опыта Дэллы по выслеживанию тварей и протянул некроманту.
Себастьян небрежно взял его двумя пальцами и осмотрел.
– Жирон приходил ко мне и просил разрешения на изучение ее магии. – Листок истлел в его руках и осыпался пылью на каменный пол, залитый запекшейся кровью. – Я отказал, ссылаясь на то, что сам занимаюсь исследованием гончей. Он поверил и настаивать не стал.
Один из камней, тяготивший мои плечи, упал, но некромант продолжает юлить, не желая рассказывать мне главного.
– Себастьян, перестань ходить вокруг да около, – рыкнул я. – Рассказывай, что с ядром Дэллы?
Кэннур шумно выдохнул и оперся на стол поясницей.
– Сведения, что удалось раздобыть лорду Гаасу, подтвердили мою догадку. Ты знал, что Патриция во время беременности пила мерцающую пыль?
Глава 10
Дэлла
Белые глаза, неотрывно смотрели на меня, лишая возможности двигаться. Я задергалась на кровати, но мои движения оставались лишь в мыслях.
Бенир огладил ладонями свои выбритые виски и улыбнулся.
– Тише, Дэлла. Не трать силы попусту – они тебе пригодится.
Я повернула голову к койке Селин и закричала визгом: белый хлопок постельного белья пропитался кровью, и тягучие капли падали в багровое болото, растекшееся на полу. Из-под скомканной ткани виднелись слипшиеся угольно черные волосы.
– Ты убил сестру, больной ублюдок, – выдохнула я, чувствуя, как сердце порастает твердой коркой равнодушия, способного перекрыть удушающую меня скорбь и ужас.
Паразит громко рассмеялся и плавной походкой пошел по багряному липкими озеру. Он сжал сочащийся кровью край ткани и обернул ко мне ярко-красные радужки.
Мысли забегали в голове, пытаясь найти причину его веселья. И когда я еще раз посмотрела на длинные размещавшиеся по хлопку волосы с легкими волнами, то вместе с осознанием пришло секундное опустошение в груди.
Бенир дернул ткань, и вместе с его движением поднялась и я.
Комната погрязла во мраке и тихом сопении Селин, недавно пришедшей с дежурства. Первые краски только-только зарождались на небе и не могли, унять долбежку в моей груди. Казалось, что Бенир стоит за каждой густой тенью, еще нетронутой рассветом.
Проглотив приступ тошноты, я протерла ладонями лицо и, достав нож из-под подушки, покралась в помывочную.
Тихо собравшись, я села на кровать и стала затягивать все свои перевязи, стараясь не разбудить соседку.
Надев сапоги, я повернула голову к изголовью и оглядела амулет из перьев, данный мне старой торговкой.
– Бесполезный, – тихо ругнулась я, злясь на его неспособность разогнать даже один сон, терзающий меня несколько недель.
Сбегав в почтовый кабинет, раньше, чем там образуется очередь из желающих отправить маг-посланника своим близким; отправив Натру письмо с кривыми картинками, пытающимися донести до него, что я почти накопила нужную сумму для старшего; я забежала к Урсе.
Женщина накормила меня сладкой сдобой и попросила унести пару сахарных пирожков Себастьяну.
– Графу Кэннуру? – удивилась я. – Это вы спелись после твоей помощи в нашей поимке?
– Он чуть с ума не сошел от беспокойства за вас! – встала на защиту Себастьяна завхоз. – Уехали в неизвестном направлении и весточки не прислали о том, что с вами!
– Ладно тебе. – Я улыбнулась и поправила черный мех на воротнике своего плаща. – Я не осуждаю тебя. Давай свои пирожки.
Урса убрала за уши светлые пряди волос, упавшие на красные щеки, и протянула тряпичный теплый сверток.
– А меня холодными кормила, – шутливо пристыдила я женщину.
Урса вздернула круглый подбородок.
– Ты не сидишь сутками в холодном подвале.
– Справедливо.
Попрощавшись, я выскочила в коридор и быстро зашагала мимо картин.
– Доброе утро, – пожелал Эдвард, стоя напротив портрета седого большеносого мужчины.
Я обреченно опустила плечи и повернулась к нему. Моя попытка проскочить мимо – не удалась, а я должна успеть выловить Янгрида, до того, как он отправится на задание со своим отрядом.
Но, как по закону подлости, все меня задерживают.
– Доброе, Эдвард.
Я сделала шаг прочь, намереваясь пойти дальше.
– Как ведут себя иглы?
Бездна! Я подошла ближе.
– Неплохо. – Я откинула плащ и закатала рукав рубашки, оголяя кожаный браслет-перевязь с пятью взрывными иглами. Браслет не только помогал удобно хранить маг-оружие, но и перекрывал шрам на левом предплечье. – Только они не так точны, как хотелось бы.
Эдвард задумался.
– Тебе нужны подходящие концентраторы для них, – быстро нашел причину артефактор.
Серо-зеленые глаза Беррит выжидающе смотрели на меня. Я неловко переступила с ноги на ногу, не понимая его ожидания. И опустив рукав рубашки, решила продолжить путь к Себастьяну.
– Разве ты не хочешь попросить меня сделать их? – спокойно спросил Эдвард, задерживая меня.
Я глубоко вдохнула и протяжно выдохнула.
Он прав. Они с сестрой и так сделали для меня иглы за спасибо. Я могла бы проявить больше участности в их безвозмездной помощи мне. Ну как безвозмездной, так они просят прощение за свое поведение в начале учебного года.
– Ты не мог бы сделать для меня подходящие концентраторы? – Я натянула губы в зубастой улыбке. – Пожа-а-алуйста.
Эдвард фыркнул, сдерживая смех.
– Ты поразительная нахалка, Дэлла, и, к тому же, халявщица, – беззлобно сказал он и добавил: – Сделаю.
Я показала язык и побежала, опасаясь, что он продолжит разговор.
Подвал эхом разносил мои шаги, пробуждая за толстыми старыми дверями «питомцев» некромантов. Ото всюду послышалось шебаршение, посмертное кряхтение и звук когтей по дереву.
Я заглушила поступь магией, охраняя сон тварей за последующими дверьми темного коридора. Нюх, к сожалению, я притуплять не стала: Себастьян мог находиться в любой части подвала, а я торопилась и мне нужно было его найти, как можно скорее.
Продираясь сквозь смрад находившихся здесь отродьев и вонь гнилой плоти упырей, я выискивала сладковатый трупный душок с нотками человеческой крови – запах, характерный для некромантов. И вот, я поймала его, а уловив дух грозы, ускорила шаг.
Чем ближе я подходила к искомому запаху, тем яснее понимала, что Себастьян и Винсент ссорятся. Их громкие голоса и редкие выкрики приглушенно звучали за каменными стенами.
У двери в секционную, так гласила табличка, я задержалась, думая стоит ли мне вмешиваться в их выяснение отношений.
– Ты должен ей все рассказать! – крикнул Винсент и пустил порцию дождливого шлейфа взбешенной магии.
– Ты хоть понимаешь, чем это обернется, Винсент?! – парировал Кэннур.
– Я понимаю то, что ты думаешь только о себе! – выплюнул защитник.
– Я по-твоему эгоист?! Я?! – возмутился Себастьян.
– Доброе утро, Золотко, – шепнул на ухо Каспар, заставляя меня подпрыгнуть. – Поймана с поличным. – Он приблизил ко мне черные глаза. – Подслушивать очень нехорошо, Дэлла.
– Без тебя знаю, – огрызнулась я. – Я не подсушивала. Ждала подходящего момента, чтобы отдать пирожки от Урсы. Вот.
Я выставила перед ним сверток со сдобой.
Каспар смешливо оглядел выпечку.
– Поверь моему опыту, они еще долго будут выяснять отношения. Могу передать.
– Спасибо. – Я не раздумывая вложила в его руки подношение завхоза. – А ты не знаешь, почему они ссорятся?
– Понятия не имею, – искренне ответил Каспар, облизываясь на сахарные пирожки. – И не горю желанием вникать в это.
– Сдобу не трогать.
Я пригрозила пальцем.
Молодой некромант посмеялся.
– Я ведь тебя искал, – заискивающе сказал Каспар. – Я нашел целителя, который узнал по портрету Патрицию.
– Правда?! – пискнула я, но тут же осеклась и отошла с Каспаром подальше от секционной. – Сегодня сможем пойти к нему?
– Мы? – он вскинул брови. – Я рассчитывал просто сказать тебе адрес.
– Ну Каспар, – протянула я.
Я совсем ничего не понимаю в целительстве и не смогу дать справедливую оценку оправданиям целителя по его смертельному совету.
– Хорошо. – Кэннур, видимо, тоже это понял. – Я запишусь сегодня к нему на прием. И после твоего выступления в пабе мы навестим его.
– Спасибо! – Я крепко обняла напрягшегося некроманта. И не стесняя его долго своей близостью хитро улыбнулась. – А что ты делаешь днем?
– Ничего, – быстро ответил Каспар, но тут же осознал свою ошибку.
Мои губы растягивались все шире, открывая зубы в счастливом оскале.
Миаф больше не соглашался ходить со мной к леди Шлор для практики в танцах и позаботился о том, чтобы никто из наших друзей не пострадал от моей «грации». Дворецкий, Луа, замещавший мне партнера, уже начинал тихо поскуливать, видя меня на пороге дома. Его нужно было сменить на этой нелегкой службе.
Договорившись встретиться с Каспаром у ворот после обеда, я со всех ног бросилась в магическую канцелярию, надеясь, что успею выхватить Янгрида.
Морозный воздух холодил легкие, остужая тело, вымученное долгим бегом. Разгоряченные ноги пока не чувствовали зимней стужи через худые сапоги и продолжали задорно скрипеть еще не затоптанным жителями столицы снегом.
Влетев в канцелярию, я весело подскочила, застав лорда Увина и его отряд у стола секретаря.
– Дэллочка!
Янгрид раскинул руки для объятий. Его бас побежал по коричневым мраморным стенам и зазвенел под куполообразным потолком.
Я смутилась: у меня и в мыслях не было обнимать своего декана, но я все равно продолжила бежать трусцой через холл.
– Ух! – У самого носа Янгрида Цвир сгреб меня медвежьими руками, прижимая к груди и щекоча мой лоб своей козлиной бородкой. – Мы так давно не виделись!
– Ты так похорошела! – Айви пропечаталась ко мне со спины, дополняя объятия Цвира. – Дети так быстро растут.
– Отпустите, Дэллочку, – защебетал Янгрид, бегая вокруг кокона из защитников.
Жирон наблюдал со стороны, поглаживая лысую голову и неловко улыбаясь потрясенному секретарю.
– Мы слышали о твоих выдающихся успехах в отрядах сторожил. – Цвир поставил меня на мраморный пол, цвета стен, и медленно смерил мой рост взглядом. – Хороша.
– Сторожил? – уточнила я.
– Мы так называем отряды, выставленные на защиту деревень, – пояснила Айви, смахивая с плеча каштановый густой хвост.
– Исключительная гончая.
Жирон подплыл опасной походкой некроманта.
– Спасибо. – Я повернулась к старику в золотом одеянии. – Здравствуйте, секретарь!
– Здравствуй.
Он улыбнулся и продолжил заполнять бумаги.
– Янгрид на днях хвастался, что ты можешь напитывать за раз несколько артефактов-взрыва, не прикасаясь к ним. – Жирон сверкнул черными глазами. – Это правда?
– Так, отстаньте от Дэллочки, она меня проводить пришла.
Янгрид растолкал свой отряд и повел меня на улицу.
Айви задорно помахала мне рукой и ткнула раздосадованного Цвира локтем. Огромный защитник грустно улыбнулся, но присоединился к ней. Даже Жирон разочаровано вздохнул и покрутил бледной ладошкой на прощание.
– Надоело за Винсентом таскаться, теперь меня приметила? – шутливо спросил Янгрид, облокачиваясь на колонну, удерживающую высокую крышу крыльца магической канцелярии.
– Может и так.
Я стрельнула глазами и хихикнула.
Янгрид шутливо цокнул языком и покачал головой.
– Выкладывай. У меня не так много времени до переноса.
– Тилен дала задание разобраться в корнях своего дара. Я перерыла всю библиотеку, но ничего не нашла.
– Гончие – это неизученный дар, – начал лорд Увин. – О нас не писали в книгах и свитках, видимо, мы недостаточно хороши для их исследований. – Янгрид подмигнул красным глазом. – Наша сила пригодилась после повторного открытия Бездны. До появления тварей, таких как мы, считали магами без дара, а к тому моменту, когда гончие стали в почете, Древние уже успели перемешать свою кровь с людьми. – Декан развел руками. – У нас нет корней, по крайней мере изученных.
– Может мы и есть обладатели древнего дара?
Я лукаво улыбнулась.
– Мечтать не вредно. – Янгрид щелкнул меня по носу. – Иди учись.
– Сегодня выходной, – буркнула я, потирая нос.
Увин хмыкнул и скрылся за высокими дверями канцелярии.
Подвигав задубевшими пальцами ног, я пошла в Академию.
Деньги копились слишком медленно, а вызволить Наира нужно было как можно скорее. Поэтому я отказать от покупки сапог и прочего, без чего обходилась, существуя в Яме. На улицу выходила только за надобностью и в плотных шерстяных носках, из-за которых нож с трудом влезал за голенище, но это даже трудностями назвать нельзя: у меня теперь есть многое, о чем я раньше могла только мечтать. Отсутствие зимних сапог – переживу.
На крыльце замка в мрачных мыслях сидел Винсент. Он занял большую часть лестницы и грузно смотрел на белые воздушные сугробы.
Рабочие уже закончили с расчисткой дорожек, и я звонко простучала по каменной кладке каблучками, оповещая о своем появлении.
