Елена Филон
Меченая: крест
Глава 18
Первый на ком я сфокусировала размытый взгляд был Чейз. Его лицо как всегда не выражало ничего хорошего. Точнее вообще ничего не выражало – оно было пустым, словно и я сама пустое место. И я уже почти привыкла к этому его фирменному взгляду бездушной скотины.
Дакир попросил его дождаться меня внизу и, закрыв за ним дверь, добро улыбнулся. А я всё гадала: какой из сотни моих секретов ему известен? И откуда?
– Татуировщик, – выждав паузу, произнёс Дакир, прям как то-то по-отцовски, что ли.
– Он был вашим шпионом, – догадалась я.
– И есть до сих пор. – Дакир сделал шаг ко мне. Карие глаза, под которыми пролегли тени, наполняла теплота. – В одной из его посылок были сведения о том, что Завир поставил своей названной дочери метку для её защиты, выделив татуировку одной маленькой особенностью – крохотной звёздочкой на острие полумесяца. Так он хотел тебя выделить. В лишний раз показать, что для него ты особенная. Поэтому и приказал мастеру татуировок её нарисовать. Только так, чтобы она была почти незаметна.
– Но ты заметил, – мой голос был холодным, как сталь. Сурово глядела в лицо Дакира, мысленно предвидя дальнейшие варианты развития событий.
– Заметил. И Кира тоже. Я попросил её не вписывать в отчёт для Совета эту маленькую деталь. Блейк вцепился бы в неё зубами и даже не представляю, чтобы мне пришлось сделать, чтобы он не убил на месте дочку предводителя Скверны. Совет ненавидит Скверну.
– Потому что боится её.
– Потому что они представляют угрозу для Креста. Если бы Блейк узнал, что ты настолько тесно связана с этой бандой, тебе пришлось бы очень несладко здесь.
– А два удара плетью значит ещё цветочки?
– Поверь мне – да.
Недоверчиво фыркнула и поднялась со стула:
– Значит, ты знал. Всё это время. Ты знал, кто я. Вот она – причина твоей доброты? Ведь дочь бывшего предводителя Скверны, может владеть ценной информацией, вот бы войти к ней в доверие. Да, Дакир?
– Разве я пытался войти к тебе в доверие? – Глаза Дакира с теплотой улыбались. – Не стану спорить, мне нужна информация, и я буду премного благодарен, если ты ею поделишься. Вот только я не считаю девушку, пусть и дочь бывшего предводителя Скверны, которую, судя по всему, не совсем устраивала жизнь в Скале раз она оттуда сбежала, кем-то кому надо втираться в доверие. На твоём месте мог быть кто угодно. Чейз мог подобрать в Де-мойне кого угодно, и я точно так же сделал бы всё возможное, чтобы помочь этому человеку. Потому что в отличие от Блейка я не отворачиваюсь от людей, потому что сейчас важен каждый.
– Только вот дочь Завира оказалась слишком проблемной.
– Не спорю, – улыбнулся Дакир. – Ты строптивая девушка. Как говорит Кира – у тебя язык без костей. Ты не подчиняешься правилам. Ни во что не ставишь Совет. Ты вообще не способна существовать в обществе. Но и быть одиночкой ты не можешь, потому что вне стен долго никто не протянет. И такая как ты… нужна моему сектору. Ты нужна Кресту.
Тишина.
Кажется, он никогда не бросит попытки уговорить меня здесь остаться. Только я не тот человек, которому красивые слова сносят крышу. Дакир выбрал абсолютно неправильный способ, чтобы уговорить меня здесь остаться.
Тяжело вздохнула и, отпустив голову, устало провела ладонью по лицу:
– Зачем ваш шпион вообще передавал обо мне сведения?
Дакир стал выглядеть серьёзно:
– На тот момент сведений о Скверне было очень мало, поэтому передавали любую мелочь, если она имела хоть какое-то отношение к этой банде.
– И как много сведений о такой мелочи как я вы получили?
– Не много. Самое интересное касалось твоей метки и твоей физической подготовки. Ты ведь сама решила начать тренироваться, если мне не изменяет память… Я не стану поднимать документ из архива, потому что он находится в секторе управления, а это сектор Блейка. Тебе ведь не нужно лишнее внимание?
– Кажется его и так через чур много, – я не отрывала колючего взгляда от тёплых глаз Дакира. – И зачем я тебе?
– Во-первых, ты боец, а каждый боец у нас на счету. Во-вторых, я уже говорил и мне не страшно в этом признаваться ты – кладезь информации. Ты была названной дочерью Завира, ты бала в Скверне изнутри ещё до появления Леона. Ты можешь рассказать нам много полезного. Их количество, расположение, законы, планы…
Я всплеснула руками:
– Прошли годы со смерти Завира, там всё поменялось.
– Также как и многое осталось прежним. – Дакир мягко опустил свою большую ладонь мне на плечо. – Я очень надеюсь, что ты не считаешь меня своим врагом и согласишься на сотрудничество.
– То есть соглашусь остаться в Кресте?
– В секторе обороны. Под моей защитой.
– Я и сама могу о себе позаботиться, – скинула с себя руку Дакира. – Я уже сказала: меня твои бредовые идеи по совершенствованию мира не интересуют.
Дакир терпеливо вздохнул, и на его лице появилась усталая, но понимающая улыбка:
– Я сохраню твой секрет в любом случае, Джей, даю слово. Но ты должна знать: у тебя осталось две недели, после чего ты должна будешь принять решение: остаться здесь, или покинуть Крест. И если ты решишь уйти… – лицо Дакира резко помрачнело, – боюсь, ты никогда не доберёшься до Ангела.
И тут до меня дошло! Ох, чёрт, ну разумеется – долбаная конспирация! Хотите, расскажу, сколько человек из тех, кто решил покинуть стены Креста, остались в живых? Вот вам мой ответ – ни одного!
– И как вы от меня избавитесь? – истеричный смешок вылетел из моего рта. – Вспорите старые раны перед тем, как выпроводить за ворота? Обольёте свежей кровью или, может, вошьёте под кожу маленький чип, который потом разорвёт мою башку в клочья? У вас есть такие чипы?
Дакирбольше не улыбался.
– Видит Бог, я этого не хочу, Джей.
– А ты не такой уж и святоша, – хмыкнула я. – Всё голову ломала, где же в идеальном Дакирае скрывается изъян!
– Это необходимые меры для выживания. Мы защищаем Крест и его жителей.
– Вы им даже не сообщаете, да? Тем, кто решает уйти. Что же вы с ними делаете?
– Снайпер, – тихо ответил Дакир, отведя взгляд к окну.
Я расправила плечи и опустила руки по швам.
– О-о… оказывается всё так просто. Значит, я получу пулю в затылок, как только переступлю порог Креста. Да вы просто гуманисты! Браво! – Не поскупилась на эмоции и захлопала в ладоши.
«Молодец,Джей. Ты в клетке.»
«Нашла Крест? Поздравляю!»
«Нашла Чейза? Поздравляю!»
«Нашла Кристину? Нет, и никогда не найдёшь!»
«Ты в клетке! Дверка захлопнулась!»
– Мне жаль, – искренне произнёс Дакир. – Таковы правила.
– Точно. И ты бы не был членом Совета, если бы их не соблюдал, – тихо ответила я. – Я пошла.
Двинулась к двери.
– У тебя две недели, Джей, – бросил в спину Дакир. – Я верю в то, что ты не самоубийца.
– А я уже ни во что не верю, – ответила иобернулась: – Чейз знает?
Не поэтому ли он меня так ненавидит? Может вот она – разгадка? Явилась дочка Завира! Ну, того урода который превратил его в раба и заставил драться на смерть, так, ради потехи.
– Нет. И никто не узнает, – ответил Дакир и на этом наш разговор был закончен.
Представьте себе, по дороге в свою новую камеру (теперь это слово для определения моей комнаты просто идеально подходило), я не перебросилась с Чейзом ни одной гадостью!
Местными казармами стало большое пятиэтажное здание, даже не знаю, чем оно являлось раньше. Здание было очень старым и явно трещало по швам. Оно было сконструировано в виде буквы П, и внутри этой «буквы» располагался самый настоящий тренировочный корт.
Чейз вёл меня по лестнице на пятый этаж и, остановившись перед старой деревянной дверью, почему-то помедлил.
– Это этаж пятого отряда, – сказал он, не оборачиваясь. – Главный здесь я. И имею полное право наказывать любого, кто не выполняет правила, живя на этом этаже. Так что веди себя тихо и не высовывайся… Тьфу. О чём я говорю?! – Резко повернулся ко мне. – Ты и «тихо»? Только не в этом мире.
Силой толкнул дверь и впустил меня внутрь.
Маленькая комнатка, небольшое окошко, деревянная кровать с матрасом, тумбочка с керосиновой лампой, табурет, стены тёмно-коричневого цвета, старый паркетный пол и… и всё. Всё, как ожидала.
– Мило, – хмыкнула, оценивая обстановочку. – Признайся, это ты выбирал мне камеру.
Чейз по-прежнему стоял в дверях:
– Я старался.
– Уверена, твоя в раз пять больше.
– Уверен, тебе этого никогда не узнать.
– Конечно-конечно, – медленно обвела комнату взглядом. – Я ведь не блондинка под метр восемьдесят и сексуального кожаного костюмчика у меня нет.
– Лучше бы тебе закрыть рот.
Мои глаза наигранно округлились:
– Но я ведь даже её не оскорбила!
Бросила рюкзак на пол, опустилась на прилично мягкий матрас и уставилась на Чейза.
– И долго ты там стоять собираешься?
– Постельное бельё и полотенце получишь у дежурного. Ужин через час.
– У меня нет часов.
– Твои проблемы.
– И как мне найти столовую? – От тюремной еды отказываться не собиралась.
– А это тоже. Твои. Проблемы.
И он хлопнул дверью.
И за что он меня так ненавидит? Впрочем, плевать. Взаимно! Я больше не его больная фанатка!
Найти столовую оказалось просто. Стадный инстинкт голодной толпы голодных мужиков оказался отличным проводником. Вслед за ними я спустилась на первый этаж и оказалась в огромном светлом помещении с выкрашенными в грязно-оранжевый стенами, впитывающими в себя последние лучи заходящего солнца.
Длинные ряды металлических столов тянулись с одного конца столовой в другой. Стулья и табуреты явно не входили в один мебельный комплект. Кажется, что их натаскали сюда изо всех концов света.
Ладно, надо срочно ориентироваться.
Следуя всеобщему примеру, заняла очередь за очень высоким и очень массивным мужчиной в потрёпанной военной форме. Судя по длине очереди, к еде я приступлю не раньше, чем часа через полтора. А Кира ещё запрещала мне переутомляться! Разве здесь это возможно?
– Эй, чего тут встала?! – Как говорится, вспомнишь… В общем, это была Кира. – Тебе вообще плевать на указания доктора?!
Она схватила мена за локоть и поволокла к раздаточному окошку.
– Подошла бы сюда и сказала, что я запретила тебе нагрузки! Тебя должны обслуживать вне очереди!
– Ага, и толпе сзади я бы это тоже объяснила, а они бы все дружно закивали и ответили: «Без проблем, крошка! Всё, что захочешь».
Кира натянуто улыбнулась:
– Я выпишу тебе удостоверение.
– Об инвалидности?
– Да хоть такое! Я больше переводить лекарство на твою спину не стану.
Ужин был скудным. Рисовая почти безвкусная каша, кусок хлеба и компот сомнительного происхождения.
– И за это скажи спасибо! – фыркнула Кира, заметив моё кислое лицо.
Нет, вы поймите, Конец света Концом света, но всё это время меня либо кормили повара Завира, либо я сама зарабатывала себе на еду. Вяленое мясо, жареная картошка, рыбные консервы, мясо тушеное в горшочке, сухофрукты – это то, чем мне платил зарплату Дориан. А, как известно, к хорошему быстро привыкаешь. Встаньте на моё место: вы бы с радостью отведали безвкусной, жидкой, похожей на сопли рисовой каши, если скажем, всего пару дней назад ужинали ароматным пловом с мясом кролика и заедали всё это сладкой булочкой с яблочным повидлом? А именно так кормила меня Кира, когда я отлёживалась в больничной палате! Не всегда конечно, но довольно часто. Больных здесь кормят просто божественно! Ну, или сегодня в этой столовой просто плохой день.
– Не будешь есть и я больше не одной капли этой вонючей мази на твою спину не потрачу, ясно тебе, девчонка?! – яростно прошипела Кира.
Я кинула ложку в тарелку и впилась злобным в неё взглядом:
– У тебя что, месячные начались?
– Нет! – зарычала она. – У меня началась эпидемия гриппа и преимущественно у детей!
Она буквально всосала в себя весь ужин одним махом и умчалась прочь из столовой, оставив меня наедине с кашей и многочисленными взглядами окружающих, которые в наглую на меня таращились.
Моя слава бежит впереди меня! Может пора привыкнуть?
Нашла глазами Чейза. Он сидел за соседним столом и поглощал ужин, казалось, не замечая ничего вокруг, полностью утонув в собственных мыслях.
И тут подпрыгнула на месте от того как резко на плечо упала чья-то тяжёлая рука. И, чёрт, это было больно!
Реакция тела оказалась быстрее реакции здравого смысла: схватила руку за запястье и с силой выкрутила назад, прижав к спине «оборзевшей рожи», кому бы эта рожа не принадлежала. Мужчина оказался не менее подготовленным: выкрутил руку обратнои применил тот же приём ко мне, стукнув моей же рукой мне по спине.
От боли тихонько заскулила.
Ну началось!
– Советую отпустить меня, пока я не воткнула вилку тебе в глаз.
Над ухом раздался громкий басистый смех, а в нос ударил запах перегара.
– Так это твоя маленькая попка тут всех на уши поставила? – смеялся здоровяк, пока я тщетно вырывалась из его охапки. – Мне нравится новое прозвище Блейка, теперь он каждый раз бесится, когда слышит слово «девственник».
В столовой поднялся галдёж, все с любопытством наблюдали за происходящим. Хотелось подойти и абсолютно каждому по очереди плюнуть в лицо.
– Знаешь что, – ржал здоровяк, – мне нра…
– Да мне плевать! – рявкнула и ударила придурка ногой в пах, тут же обретя свободу.
Он скорчился на полу, держась за причинное место под всеобщий приступ смеха.
– Рожа у тебя итак разукрашена, теперь ещё и член распухнет! – выплюнула я, глядя как здоровяк, шатаясь, поднимается на ноги.
А дальше… моя реакция куда-то улетучилась, потому что от удара в лицо открытой ладонью размером с футбольный мяч, увернуться, увы, не успела и проехалась по плиточному полу, повалив на себя сразу несколько стульев.
Судорожно выдохнула, чувствуя стальной привкус крови во рту.
«Что же я тебе сделала, дебил ты отмороженный?»
– Ой! – заржал здоровяк. – Ты такая неуклюжая! Села мимо стула и ушибла голову… Все ведь это видели, да?
Народ наперебой закричал, но понять, что именно было вообще невозможно.
Держась за край стола, поднялась на ноги.
– А наш Дакир на тебя запал да, крошка? – насмехался здоровяк.
– Пойди у него спроси! – Опустила голову и сплюнула на пол сгусток крови, едва борясь с желанием согнуться пополам. Кажется, Кире всё-таки придётся потратить на меня ещё немного мази.
Здоровяк с квадратной рожей и ёжиком чёрных волос резко приблизился, склонившись над моим лицом.
– Ты ведь уже дала ему? – заскрежетал он, противно улыбаясь, сверкая пятимиллиметровой щелью между двумя передними зубами. – Где записываться к тебе в очередь? Я тоже не против позабавляться с элитной шлюшкой!
Я плюнула ему в лицо и получила новый удар по новой щеке и на этот раз, как шар для боулинга прокатилась по столу спиной, скидывая на пол подносы и пустые тарелки.
Ну а как можно устоять на ногах, когда тебя бьёт безмозглое создание, превосходящее тебя по размерам в три раза? Вот и я не знаю как.
– Эй, хватит, Брей! – заорал кто-то.
– Это перебор, Брей! – крикнул кто-то ещё.
– Она ж девчонка!
– Хватит с неё!
А, так этот «красавчик» именуется Бреем. Не его ли рожу недавно разукрасил Чейз? Кира что ли преувеличила его плачевное состояние?.. Совсем не похоже, чтобы его организм трещал по швам.
Я слезла со стола и сдула с лица несколько прядей волос. Жгучая ярость закипала где-то на уровне живота и быстро поднималась к горлу. И пусть Блейк влепит мне очередное наказание, я надеру этому уроду его гигантский зад! Даже если меня за это вышвырнут из Креста, как заразного котёнка – всё равно уходить собиралась. Сразу как разберусь со «снайперским наказанием».
Незаметно схватила со стола вилку. Один глаз проткну, один останется.
– А что я сделал? – гоготал Брей, обращаясь к толпе. – Я даже не оскорбил эту крошку! Это очевидно также, как: небо – синее, трава – зелёная, снег – белый, она – шлюха.
Прежде чем я успела броситься на этого кретина, чья-то рука схватила его за загривок и со звоном ударила об металлический стол. Кровь из носа Брея брызнула фонтаном; с диким ором он зажал нос руками и упал на колени. Тут же большой чёрный ботинок упёрся в его спину и с силой вдавил в пол, превратив Брея в самое жалкое создание на свете. Кажется я даже услышала хруст, в доказательству этому крик Брея вышел на сверхзвуковой уровень. Он визжал, как баба!
– Как твои рёбра? Парочка новых переломов не сильно осложнит дело, правда? – Чейз выглядел бесподобно… бесподобно пугающе! Если бы я была не я, то предпочла бы спрятаться под ближайший стол и рассыпаться там на миллионы крохотных песчинок от страха. Даже галдёж в столовой стих.
– Чёртов сукин сын! – пробулькалБрей, давясь собственной кровь. – Тоже успел эту сучку трахнуть?
Новый хруст. Новый крик боли.
А я как заворожённая не спускала глаз с Чейза. Почему он вступился за меня? С чего, скажите мне, ради? Всё что нас связывает, это адская неприязнь друг к другу, если не сама Её Величество Ненависть. Так с чего же? Дакир?.. Велел приглядывать?.. Конечно! Так и есть! Разве не очевидно? Если бы не Дакир, Чейз с превеликим удовольствием лицезрел бы, как этот верзила наматывает меня на этот стол. Он бы даже с места не сдвинул свою пятую точку, даже не сомневаюсь!
Это меня разозлило. Очень разозлило. Мне не нужны няньки! Тем более в лице этого придурка! Может {ему} вилку в глаз воткнуть? ЧТОБЫ ОТВАЛИЛ ОТ МЕНЯ УЖЕ РАЗ И НАВСЕГДА!
И в эту секунду во мне будто бы что-то сломалось. Вилка выпала из моей разжатой ладони и звонко ударилась об плиточный пол.
Я ощутила себя {ей}.
Это всё из-за него. Из-за того, что Чейз только что сделал, я так сильно ощутила себя Дженни – той девочкой, которой была для Завира в первые несколько лет.
Это…словно удар под дых.
Я вновь оказалась слабой. Мне вновь нужна была защита. Мне нужен был защитник, или нянька, или ещё кто-то, кем в эту секунду стал для меня Чейз. Кем был для меня раньше Завир.
Это немощное чувство отвращения к самой себе било в голове тысячами крохотных молоточков. Почему я это позволила? Как могла допустить? Я так долго обретала саму себя, а сейчас снова скатилась вниз. Я собирала себя по кусочкам для того, чтобы люди даже зная о моей метке видели во мне нечто большее – человека, способного за себя постоять. Для того чтобы никто и пальцем не смел меня коснуться, не потому что на моём запястье есть эта долбаная татуировка, а потому что я сама могу вырвать руку своему обидчику.
Теперь, на глазах у всех этих людей «броня» растворилась в воздухе, оголив меня до костей, оставив жалкое подобие элитной шлюхи, кем меня итак тут все считают. И больше ничего не осталось. Не осталось меня настоящей.
Чейзу никогда этого не понять. Потому что он смирился, он наступил себе на горло. А я может и зря, но всё ещё продолжаю бороться. И пусть не за весь мир, но хотя бы за себя. За свою честь.
Сделала шаг к Чейзу и ударила в челюсть.
Стук от удара отразился от высоких стен вместе с всеобщим «Ох». Голова Чейза сдвинулась буквально на несколько сантиметров и вернулась на место. На подбородке, куда ударил мой кулак, осталось розовое пятно. Глаза казались застывшими, бездушными.
Все знают, что сейчас Чейз размажет меня по полу. Также как и я знаю, что дам сдачу, такую, на какую буду способна в борьбе с Койотом, и вновь обрету недавно уничтоженную частичку своей личности. Уже обрела – я ударила командира пятого отряда. Возможно это эгоистично, но я знаю себе цену. И хочу, чтобы и другие её знали. Я не просто шлюха. Я гораздо больше. Пусть все это знают! Мне не нужны защитники! Мне никто не нужен!
Лицо Чейза не меняло своего привычного каменного выражения. Он не был зол, или удивлён, он выглядел равнодушным. Убрал ботинок со спины Брея (тот сразу откатился под стол) и выпрямился.
Я ждала удар. Мне не было страшно. Я с вызовом смотрела в эти идеальные зелёные глаза с длинными, как крылья птицы ресницами, и крепко сжимала кулаки.
Надо ли что-то сказать перед тем, как умру? И я сказала:
– Ты не имел права превращать меня на глазах у всех кучу вонючего дерьма.
Пауза.
Тишина.
В глазах Чейза что-то заискрилось. Он сделал шаг вперёд. Я напряглась, готовясь принять удар. И медленно. Очень медленно… его губы растянулись в улыбке. И это не было тем жалким подобием улыбки, когда еле заметно приподнимались уголки его губ. Это была самая настоящая улыбка! И она была прекрасна. Она могла заставить перестать дышать. Она могла заставить захотеть жить.
Я застыла. С трудом удерживая рот в замкнутом положении. Это что, такой обманный ход, прежде чем превратить человека в отбивную?
Его улыбка стала ещё шире. А потом Чейз издал короткий смешок, просто развернулся и зашагал к выходу.
– И что, ты даже не убьёшь её?! – выкрикнул кто-то из толпы.
