Катерина Тумас
Питомица дракона
Глава 29ая, встречательная
Я медленно шла прочь, пока не зная, куда направляюсь, но смотреть на остальных невест не хотелось. Кошка тёрлась о мою ладонь, да с такой осмысленностью, что я не сразу поняла: мои соображения – не мои на самом деле, их навеяла Вьюга. Это было необычно, потому что раньше она даже не пыталась со мной осмысленно пообщаться.
И вот теперь я отчётливо понимала, что она хочет мне передать. Это не мысле-образный язык драконов, это вообще не обмен информацией. Словно она вкладывает в мою голову нужные мысли, и я даже принимаю их за свои. Интересно, а раньше я могла просто не замечать такого влияния?.. Но корить Вьюгу мне не за что. Если и внушала она мне нечто, то только из заботы и желания помочь.
Думая мысли моего фамильяра, который на поверку оказался аж целым духом, старым богом этого мира, я ощущала себя такой титанически мудрой, что не сразу соотнесла ощущения с внешним видом кошки. Все фамильяры выглядят немного не от мира сего, суровыми и возвышенными. Но удивление тоже им свойственно. Ведь для них мир вокруг ещё более новый, чем для невест.
Магия в людях Кеацфина появилась благодаря родству с духами. Те принимали человеческий вид и создавали семьи. И их потомки в дальнейшем получали магию или становились, как я, сосудами с потенциалом. Не примешай духи свою кровь, люди бы остались собой. Не были бы вынуждены умирать ради того, чтобы расплодились тёмные боги.
Да, у духов много причин становиться фамильярами. И не последняя из них – способ, которым можно вывести живое существо из зоны. Имитация смерти. Никто в здравом уме не решится дышать под водой или прыгать в пропасть, например. Но только так можно покинуть магическое место. Выходы замаскированы под смертельные опасности. Вывести наружу дух может лишь того, с кем связал свою магию.
А так как в девушках первоначально нет магии, то животное фактически становится фамильяром. И на самом деле это означает, что дух несёт ответственность за то, как мы, невесты, магическим образом влияем на мир вокруг. А оберегают фамильяры наши жизни из чистой привязанности, образовавшейся за это время.
Я посмотрела на Вьюгу и улыбнулась ей, как старшей сестре. У тех, кого не выбрали в жёны, фамильяры остаются ещё некоторое время. Но долго без подпитки магией они не живут. Связь рвётся, как забываются какие-то события или факты, если к ним долго не возвращаться, не вспоминать. Без магии она чахнет и истончается, потому духи возвращаются к себе.
Но у нас с Вьюгой всё получилось иначе. Я теперь полна магии, и моя кошечка не хочет уходить. Ей нравится быть рядом не только из-за чувства ответственности, она привязалась ко мне. И я тоже. Уверена, барс меня понимает, потому я рассказала ей, как превратилась в тёмную Вьюгу, про чешуйки, про ту роль, что она, снежная кошка, сыграла в моей жизни.
Мы прогуливались по длинным пустым коридорам и общались. Странно так, я иногда вставляла свои фразы и эмоции, а она рассказывала мне что-то неторопливо, как старая мудрая бабка, что уже едва может ворочать языком, но в таких красках живописует всегда, что не оторваться.
Когда время приблизилось к обеду, замок оповестил, что мне накрыто в новых покоях. Любопытство взыграло тут же. Мы с Вьюгой переглянулись, и отправились смотреть на новое жилище.
– Этаж асов, ваша комната последняя справа, богиня, – оповестил голос замка и утих, давая мне возможность восхититься красотами убранства просторного коридора с окнами от пола до потолка. По другую от них сторону стояли редкие двери.
Я шла вдоль стен и осматривалась. Судя по обилию дверей, покои здесь такие же небольшие, как у невест. Но почему часть дверей ярко выделяются, а другие невзрачные? Неужто входы в разные комнаты одних покоев? Это было бы логично.
Убедилась в своей правоте, распахнув створки в моё новое жилище. Самая последняя дверь была большой и яркой и вела, что ожидаемо, в гостинную. Размером примерно со все мои покои до того. Я заглянула направо, убеждаясь, то соседняя бледная дверь ведёт в кабинет, в котором вместо окон большие пейзажные картины. За стенкой от него располагалась спальня, выходящая окнами на другую сторону дворца.
Но я не зашла внутрь, потому что заприметила его – балкон. Он спрятался за воздушными тюлями, увешавшими всю стену напротив входа. Мне показалось, что там окна, но они оказались дверьми на балкон, шириной охватывающего и гостинную, и спальню. Здесь можно поставить несколько столиков или даже кровать, так много места! К тому же балкон нырял слева за угол, огибал гостинную и заканчивался только там, открывая вид на огромный ухоженный внутренний двор, который итак впечатлял, а с высоты выглядел вообще произведение садоводческого искусства.
Я тотчас же приказала накрыть мне на балконе и впредь держать там столик для чаепитий и принятия пищи. Вьюга всегда сама о себе заботилась. Будучи магическим животным, она почти не нуждается в обычной пище. Это скорее как разбавление рациона, не более того. Однако сегодня я попросила принести ей свежих куропаток и миску холодной воды, чтобы она смогла разделить обед со мной в таком прекрасном месте.
– Рад, что вы улыбаетесь, богиня, – кашлянул замок. – Ваше настроение явно улучшилось.
– Спасибо, твоими стараниями у меня прекраснейшая комната! Не могу не улыбаться. Хоть негатив отпустил… А то я уж начала впадать в уныние.
– Я слышал, что в Академии молодым богам, которые только познают свою норовистую силу, что ещё не желает им поддаваться, тоже приходится не легко.
А может мои проблемы и правда того же плана? Хм, если так, то… Нет, просить помощи и спрашивать совета у богов я больше не хочу. Демиург вполне справляется. К тому же, пока рядом нет Роноаса, я чувствую себя удовлетворительно. Даже вон повеселела.
Не успела я доесть, как замок оповестил, что скоро начнут прибывать невесты. Как я поняла с его слов, они выстраиваются в своеобразную очередь перед возвратом сюда. Так что встречать будем по сути их подряд.
Мы с Вьюгой подорвались и умчались прочь из апартаментов. Скатились по лестнице, ещё пару поворотов – и вот мы в большом саду. Здесь замок подсказал куда повернуть, чтобы попасть ровно к упомянутым Кьярисом Тёмным Аркам.
К сожалению, я даже сейчас не могу толком понять, как вообще работает эта штука, куда и откуда ведут Арки… А вроде вот богиней стала, мозгов не прибавилось сообо. Хотя что я на себя наговариваю? Не надо так, я молодец, стараюсь, как могу.
В садике у стены замка расположились примерно те же боги, что были в зале со стеклянным полом, но появилось ещё примерно столько— же новых. Я прошлась по ним глазами и сразу словила заинтересованный взгляд Вараима. Его товарищи тоже смотрели на меня теперь почти без страха, лишь с опаской и интересом. Не нравится мне это. Боги вполне могут сговориться, чтобы повлиять на меня. Ох, да что же такое, почему такое странное подвешенное состояние одолевает меня? Словно я сделала шаг, но ещё не нашарила ступнёй землю. Однако ещё не наступил момент, когда нога опустится слишком низко, чтобы дать понять – это пропасть, а не ступенька.
Вараим уже начал движение в мою сторону, но остановился, едва дёрнувшись, потому как ко мне уже спешили Володас и Кьярис. И вот теперь я заметила, что остальные боги посматривают на них с опаской. Но во взглядах на меня отчётливо заметно откровенное любопытство.
– Так мне не докучают остальные, – сходу встретила я братьев вопросом, – потому что рядом вы? Откуда право владеть моим вниманием всецело?
– У сильнейших всегда есть такое право, – хмыкнул Володас и предложил мне руку. Отказывать не стала.
Пока шли поближе к сцене, рассматривала богов вокруг. Большинство оказались красными или жёлтыми, несколько почти белых. Но да, Володас с Кьярисом явно тут самые крутые ребята.
Сцена располагается прямо у стены, из которой прямо за помост ведёт Тёмная Арка. Вторая стоит напротив первой у противоположного края, но она пуста. Словно обычная арка посреди деревьев. Зрители расположились по краям, никто не захотел стоять прямо за ней, хоть и пустой. И да, я помнила, почему.
А вот и первая карета показалась. Все головы синхронно поднялись, когда пустая Арка стала наливаться клубящейся темнотой, а из стены замка вынырнули пустые поводья без лошадей, подгоняя перед собой ворох сухиъ листьев. Шторы плотно завешаны, обшивка выглядит потрёпанной, тут и там висят лианы и огрызки растений. Володас спешно откланялся и поспешил к карете.
– Он сегодня за Роноаса, – шепнул мне Кьярис.
– А тот не придёт встречать собственных невест? – возмутилась я. После такого испытания им очень хотелось бы увидеть того, ради кого они всё это проходят.
– Он грозился вообще все испытания пропустить в этот раз, в начале ритуала его тоже не было. Невестам сослался на срочные дела, но думаю, он просто не хочет видеть свой позор.
Да, его можно понять. Встречать таких слабых невест и поддерживать их улыбкой – не в его стиле. Привык быть лучшим и теперь не желает показывать свою слабость. Даже не так. Он не готов показать всем, что смирился с этим. А может быть ещё к тому же не хочет со мной пересекаться. Да, я бы тоже его сторонилась, не будь так заинтересована в наблюдении за отбором.
Дверца кареты неуверенно распахнулась и оттуда показалась замученная пыльная блондинка. Володас подал ей руку, девушка замешкалась, очевидно, ожидая увидеть другого на его месте, но ладошку вложила, слегка улыбнувшись. Как только её нога коснулась земли, из кареты величественно выползла большая красивая змея, постоянно высовывающая язык.
– Удав, вот это да! – пояснил Кьярис, изображая лёгкие приветственные хлопки. Остальные боги последовали его примеру. – Давно их уже не было.
Захлопнув сама дверь за спиной невесты, вокруг ног которой обвилась в защитном жесте змея, карета резко тронулась и укатила во вторую Арку. Она не проехала насквозь, а ожидаемо растворилась в темноте. Я выдохнула.
Переступив через кольца удара, блондинка, облегчённо улыбаясь, двинулась через расступившееся толпу к ближайшему входу в замок. Змея ползла рядом, постоянно поглядывая на свою подопечную. Я следила за девушкой взглядом и вспоминала свой отбор. В очередной раз. Словно повторно переживаю.
Моя карета ждала в воде. В глуби, куда нырнула Вьюга. Карета просто застыла в воде, которой я уже несколько минут как спокойно дышала. Кошка забралась в открытую дверь и выжидающе уставилась на меня. Стоило пересечь порог, как ноги сами нашли пол, я перестала ощущать себя в воде, даже обрывки, оставшиеся от платья, безвольно повисли. Затем дверь закрылась и мы тронулись. Я плюхнулась на сиденье от рывка, и застыла, не в силах поверить во всё происходящее. Так и ехали несколько минут – окаменевшая я и рассматривающая меня с соседнего сиденья большая пятнистая кошка.
У замка встречал довольный Роноас. Он подал руку, которую я безусловно проигнорировала, и шепнул мне тогда что-то вроде того, что радуется, когда лучшие невесты возвращаются с таким прекрасным фамильяром. Но только сейчас я поняла, что он не хотел ничего добавлять про фамильяра, просто пощадил меня. Мог бы просто сказать: “Рад, что возвращаются…”
Погодите, получается… Все те, кто не прошёл это испытание, они, значит, не вернулись домой, а погибли? Невест такими вещами старались не пугать. Батюшки, так в других испытаниях тоже могло быть… так…
У меня перехватило дыхание, но не от хлынувшей из Арки метели, в которой показалась обледеневшая карета, а от осознания. Почему-то подумалось, что невеста, которая сейчас приехала, вполне может оказаться замёрзшей намертво… Но нет, обошлось, девушка, тоже блондинка, выбралась наружу, стуча зубами. Но живая, это главное.
– Это что, тюлень? – удивился кто-то из толпы.
Володас тем временем взял холодные руки девушки в свои, немного отогрел и указал ей на вход в замок, где уже ждут слуги, чтобы всех встречать и откачивать. Меня тоже посадили в тёплую ванну по приезду. Тюлень неуклюже пошлёпал ластами по дорожке, стараясь не отстать от спешащей девушки.
У бокового входа, который, как и прочие малые входы, не отличался помпезностью и размером, как главный, невест ждали несколько слуг. Один подал руку, второй открыл дверь, третий приветственно погладил фамильяра. Я улыбнулась. Помню, меня встречали так же. Очень дружелюбно. Если руку Роноаса я не приняла, то радушному слуге я не смогла отказать.
И тут я дёрнулась, по телу прошла волна мурашек, словно на меня вылили ведро холодной воды. Замороженная невеста споткнулась, стоило слуге её отпустить. И я спотыкалась. По телу прошла волна слабости. Я ожидала подобное в тот момент, как выходила из кареты, но за гневом на Роноаса не заметила ничего. А тут вспомнила.
Поспешно отвернувшись, чтобы не привлекать внимание, я включила магическое зрение и незаметно посмотрела на слуг. Ничего необычного, простые мужчины с ровным тёмно-красным светом. Причём, все ауры одинаковые, словно отражения в зеркале. Я присмотрелась, но нет, лица разные, хоть в поведении у них много общего.
– Чем ты заинтересовалась? – спросил Кьярис.
– Кто эти люди у входа? – спросила я его.
– Слуги, а что? Что-то не так? – обеспокоился он.
– Нет, просто они такие… одинаковые… Странно.
– О, – бог заулыбался, – не волнуйся, просто это лучшие. Их для Граничного Предела специально готовят. Вышколенные отборные мужчины. У них, смотри, даже осанка одинаковая.
А мне вдруг так захотелось ударить Кьяриса по руке, чтобы пальцами не показывал. Словно мы делаем что-то противозаконное. А ведь боги могут как обсуждать, та ки тыкать в кого угодно.
– Никогда не видела их в академии прислуги.
– Естественно, для богов прислугу готовят в особом месте, этих мужчин нам поставляют прямиком из личного замка Фьярина. Он уже много лет занимается этим и прекрасно справляется.
Бог говорил что-то ещё, но я пропустила мимо ушей. Впервые! Впервые я получила информацию о сыне Дэгана. До того думала, что он просто сквозь землю провалился, а оказалось, что живёт в оболочке в замке на другом облаке, вот и всё.
– Ты посмотри, сегодня день уникальных фамильяров какой-то! – воскликнул Кьярис, поворачивая меня за локоть к сцене, где из кареты выходила очередная невеста. – Ой, нет, показалось, такой был в прошлом отборе. Не помню, что за грызун…
– Хорёк, – подсказала я, во все глаза следя, как девушку приветствуют слуги у входа в замок.
Споткнулась! Снова! Я вдохнула-выдохнула, сглотнула. От непонятного страха меня в очередной раз окунуло в прорубь. Холод потянул вслед за скрывшейся в дверях девушкой. Что-то здесь не так.
Пока встречали следующую невесту, я ненавязчиво подошла поближе и принялась рассматривать мужчин. Пятеро. Один у двери, неизменно открывает её, и по двое по бокам.
– Осторожно, не споткнитесь здесь, негромко проговорил слуга, что подал руку девушке, переводя её через порог. Хорёк, что сидел у неё на руках, недовольно фыркнул, когда его попытались погладить, даже отстранился, но слуга всё равно провёл рукой по его шерсти.
– Почему бы не починить порог? – спросила я. – Ведь кто-то может упасть.
Мужчина посмотрел на меня безразлично и пусто, словно меня тут и нет, но после короткой паузы ответил:
– После путешествия в мир духов, девушкам нужна некоторая встряска.
– А их фамильярам ласка?
– Да, важно, чтобы их поприветствовали люди. Все невесты проходят этот этап. Богиня, сказал слуга и учтиво улыбнулся новой невесте.
Когда дверь за ней закрылась, я спросила:
– Что ж ты тогда предупредил ту, что с тюленем? Как же встряска?
– Некоторым достаточно и слов предупреждения, – холодно отозвался слуга.
Вот же… Богиней меня признал, но относится странновато, словно выше меня стоит. Впрочем, будучи выпускником какой-то элитной Академии он вполне может так считать. Академия Фьярина. Ух. Скучает ли он по отцу? Хочет ли с ним увидеться?
Мне стало очень интересно. Теперь я знаю, где его искать, могу и в гости наведаться. Заодно ненавязчиво узнаю, чем его учинеки так отличаются от обычных людей, что он с ними такое делает… И не может ли это быть как-то связано со смертями жён богов при родах. Вот только как? Может ли тут быть связь? Но это спотыкание не даёт мне покоя.
Глава 30ая, совет-держательная
– Если ты сейчас просто свалишь, клянусь, что отправлюсь в Кеацфин за Лирой! – Выдвинул я последний аргумент, к которому очень не хотел прибегать. Демиург скривился и нехотя кивнул.
Ему понадобился лишь щелчок пальцами, чтобы Медный отключился и безвольной тушкой вошёл в свободное падение. Падал уже из стратосферы. Сам я боялся за него браться так высоко. Дракон в неадеквате, не понимает, что вокруг творится, может произойти всё, что угодно. Поэтому демиург оказался очень кстати.
Мы словили падающего Медного и аккуратно опустили в воду, как в прошлый раз. Холодный уже приготовился снова морозить, но послышался ещё щелчок пальцев нашего невольного помощника – и дракон оказался снова закован в лёд, который за несколько секунд сомкнулся вокруг его тела.
– Спасибо, Вуртеариз, – от всей души выдохнул я.
– Смотри-ка, и имя ещё моё выучил! – хмыкнул тот.
– Я давно выучил, просто случая ждал похвастаться. Так почему ты всё таки согласился? Я ведь не смог бы покинуть этот мир, уж ты-то знаешь.
– А вот Лира могла бы сюда сорваться. Я кстати как раз к ней на встречу опаздываю. Могу уже уйти? – демиург недовольно приподнял брови и, не ожидая моего ответа, спиной нырнул в портал. Показушник.
Я опустился на айсберг, что образовался вокруг бессознательного Медного. Трое братьев примостились неподалёку. Большая льдина вышла, круче, чем у Холодного. Но и её Медный, если ему припрёт, сможет растопить. Как с прошлой и обошёлся. Даром, что слабоват огонь, а хватило. Оставили его на время одного, уже даже выплавили из льда немного, чтобы свободней себя ощущал. Но…
Очередная вспышка галлюцинаций, и вот Медный уже выгнул голову и растапливает лёд. Пока успели долететь – он справился с ним и выбрался. Последними осколками задние лапы поранил, но это ерунда вообще. Больше не дадим ему голову повернуть так, чтобы удалось повторить фокус.
– Плохо дело, – взгрустнул Изумрудный. – Ему становится лучше, но стоит один раз сорваться – все успехи на смарку. И срывы как будто жоще каждый раз.
– Его тянет куда-то… – добавил Морок.
– Известно куда – на родину, защищать свой мир, – решил я. – Уверен, Медный был хорошим… кем-то в прошлой жизни, – я не стал говорить о богах, это мои заморочки, как мы решили с Роркартом. – Кстати, Роркарт! Он путешествует много, быть может, есть способ помочь Медному… Я поговорю с ним.
– Хорошо, а мы проследим за Медным, – согласился Морок и остальные закивали.
Если бы драконы не отличались магической выносливостью по сравнению с остальными животными, мы бы уже выбились из сил. Медный много забирает энергии у нас. Часть нужна, чтобы контролировать его температуру, другая подпитывает, а ещё требуется перетягивать некоторые из его переживаний на себя, а это тратит психологические и моральные силы. Да, определённо надо что-то решать. Целых четверо драконов не могут помочь одному, хоть и такому большому – где это видано? Совсем кошмар.. Я потому не постеснялся так говорить с демиургом. Мне сейчас надо быть мысленно с Лирой, и он это знает. Но проблемы бросить и игнорировать я не могу.
Роркарт на некоторое время задержался дома. Даже навёл порядок кругом. Я приземлился на свеже раскинувшейся полянке неподалёку от озерца. На другой стороне поляны располагалось логово дракона. Пока Роркарт неторопливо добирался до меня оттуда, я улёгся на брюхо и расслабился, собираясь с мыслями.
По закрытым векам мелькнула тень.
– Я присоединюсь, не против? – спросил Морок. – Братья сказали, что втроём охранять Медного будет жирно.
– Вдвоём тоже, но первое время надо убедиться, что психоз ушёл, – ответил я.
– Рассказывайте, что приключилось, – затребовал Роркарт в свойственной ему манере невежливого интереса.
Я помолчал, размышляя о том, стоит ли прямо говорить при Мороке. Надо отметить, из троих братьев именно он лучше всего подходит для такого разговора. И скептичен, и открыт новому одновременно. Умный. Он разберётся, что ему нужно, а что не нужно понимать.
Усевшись поудобней, я рассказал Роркарту историю Медного с самого начала. Мне это тоже полезно было – для структуризации.
Припомнил, что в самом начале дракон показался очень способным и надёжным. Любопытный, но размно. И, что важно, подвержен влиянию авторитетов. Для молодого дракона это очень важно, чтобы не попасть в беду. Хорошо, что таким авторитетом стал я. Роркарт так сказал. Пожалуй, этот факт сыграл на руку, когда Медного впервые накрыло. Он ведь звал меня, именно меня.
Вспомнился случай с дельфинами. Да, Медный не догадался, что они близки к разумности, но интересно, почему нет? Какие у него критерии?. Хотя, до знакомства с Лирой я и людей-то не причислял к разумным существам. Да и после… В том плане, что поведение людей Холодного я назвал бы стадным, а не разумным. Только Лира и жители Кеацфина – другие.
– Когда у него впервые появились признаки пробелмы? – спросил Роркарт.
– Это из-за разрыва оболочки мира, – ответил я ему. – Дыра появилась ещё до его рождения, но он заметил её, когда я вернулся с Лирой обратно.
– Заметил-то раньше, – поправил меня Морок, – просто задумался потом. Помнишь, он же просил её заделать.
Я вздохнул:
– Его убили межмировые твари, когда он защищал свой мир.
– Похоже на поведение бога, – хитренько заметил Роркарт. Всегда ищет подтверждение своим теориям.
Но сейчас у меня другая цель. Я пришёл ради медного, а не разгадок тайн мироздания. Удивительная вещь – чем ближе я к ним, чем больше узнаю от того же демиурга или Лиры, тем меньше мне интересно. Точнее, тем меньше волнует, беспокоит. Наверное, потому что наличие информации успокаивает. Неизвестность пугает.
– Любой разумный мужчина станет защищать родной мир от напасти, – заявил я, не желая подыгрывать Роркарту.
– Твоя правда. Те же кристальные волки – яркий пример. Но не думаю, что медный был одним из них.
– Дело не в том, кем он был, важно, кем может стать. Мы должны помочь ему. Приступы не проходят.
Дракон задумался, сощурившись, а я всмотрелся в него. У нас нет таких эмоций, как у людей. Всё дело в мышцах лица – у нас они другие. Да и возраст по морде не прочтёшь… Я одно время думал, что у чешуек есть кольца, как на срубе деревьев. Но мы не растём, а чешуйки выпадают редко. Нет такого естественного процесса смены чешуи. Так что на вид сложно сказать, какого возраста тот или иной дракон. Это угадывается лишь по поведению.
– Есть у меня идея, – выдал вдруг Роркарт обнадёживающее. Мы с Мороком закидали его эмоциями нетерпения. – По пути на южный континент я всегда останавливаюсь на каменных островах. Вообще это один большой континент, расположенный в пещерах под землёй. Но они находятся ниже уровня воды, а над её поверхностью торчат только жерла вулканов, чьи ходы и заняли первоначально драконы, а потом стали достраивать.
– К чему ты про них упомянул? – спросил Морок.
– Жизнь под землёй влияет на сознание. Это замкнутое давящее пространство. Животных там мало, потому драконы развлекаются всем подряд. У них как раз такая ситуация, что обычно нет времени на долгое принятие. Либо смиришься сейчас, либо тебя съедят твои проблемы.
– Ты много знаешь об их привычках, – подивился я и хмыкнул.
– Да, – не стал отрицать Роркарт, – я изучал их долго и внимательно. Они показались мне странными, самыми странными. Но после я встречал много более странных драконов. Подземные только на первый взгляд необычные, а по сути те же драконы, разве что приспособившиеся к каменным реалиям.
– И как они решают свои психологические проблемы? – я нахмурился. Информации мало.
– По разному, – уклонился Роркарт. – Есть среди них специалисты-травники, например, которые знают много больше, чем мы про свои многочисленные растения. Один кустик по разному выращенный, может оказаться полезен в разных областях. Я думаю, что нужно отвести к ним Медного и попросить помочь.
Задумался. О приёмах подземных драконов я тоже слышал. И не раз. Сам испробовал один. Провёл несколько дней в темноте, по сути, ориентируясь только на слух и нюх. Первое время сложно было не применять огонь, но привык быстро. Я даже научился чему-то вроде эхолокации! Мог определять по звуку своего рыка, как близко стены, не тупик ли, не нужно было даже подходить и касаться камня. Очень удобный навык. Когда я после этого вернулся наверх, мир открылся для меня снова. С другого ракурса. Засиял свежими красками. Полезный опыт.
Но Медному этого будет мало. Да и не поможет. А то и наоборот.
– Ему ведь не нужно ничего видеть реально глазами, чтобы ловить глюки, – рассудил вслух. – В темноте подземелья галлюцинации усилятся. Не могу представить, как проведу его по тоннелям хотя бы до ближайшего тракта.
– Ты должен идти один, – решил Морок. – Ты сможешь рассказать драконам о проблеме. Сможешь её описать. Вы с Медным много общались. Уверен, они найдут средство по твоим мысле-образам.
– Есть способ стереть память, – сказал Роркарт. – Причём, точечно. Я слышал о таком и знавал дракона, который так сделал. Медному подойдёт. Память о прошлой жизни одним махом стереть – будет лучше, чем вычленять кусочки из настоящего. Эффективней и безопасней. Так он говорил.
Я не был в этом уверен, если честно.Пока летел над океаном на архипелаг, размышлял о том, что делать и зачем. Я понимаю, что приступы Медного связаны с тем, чего здесь не случается. То есть в нормальной ситуации он не должен был с этим столкнуться. Значит ли это, что он не должен был помнить прошлую жизнь вообще? Тогда стирание памяти – то, что надо.
А может ли быть всё дело в закрытости нашего мира? Что, если здесь в телах драконов собрались не бывшие боги, а те, чьи судьбы или смерти связаны с межмировыми тварями? Или с межмирьем в целом. Не знаю, насколько стоит обобщать. Роркарта убила девушка, но это не значит, что моя теория не верна, связь может лежать глубже. Пока чётких примера в пользу идеи два: мой и Медного. Хотя, Лира тоже подходит…
Тогда наше нахождение в мире драконов может быть не наказанием, а лечением! В таком случае… что делать с Медным? Как стоит поступить? И есть ли вообще другие варианты? Я решил не принимать решений поспешно. Поговорю со специалистами там, на месте. Ниже уровня воды.
Хех, меня всегда поражало, как оказались возможны пещеры под водой, наполненные воздухом. Но по факту это магматические карманы, где раньше была лава, а теперь, когда она вылилась наружу – пусто, причём запаяно и герметично со всех сторон, кроме дырки сверху. Под кипящей здесь ранее лавой образовывались ядовитые газы, что выталкивали её наружу, а потом и драконы помогать стали, чтобы устроить себе жилище. Точнее не “потом”, а “иногда”.
Когда это началось – никто не знает. Наверное, вместе с драконами, ведь у многих есть такие врождённые способности. Даже я мог бы управлять лавой, если бы отозвался на зов этого явления в своей душе однажды. Я живу над вулканом, мне это знакомо. Пазух под поверхностью нет, но если бы я захотел – то мог бы образовать, потому как ест горячая, пусть и не слишком, лава. Хотя, не уверен, что мне на это хватит единения со стихией. Я не развивал в себе эту свою сущность, так что не берусь судить. Почему не развивал? Не знаю даже. Как-то так вот вышло. Увлекло другое?
Закат окрасил правую часть небосвода, когда впереди показались тёмные точки островов, что встречают на полпути до экваториального континента. Я приземлился на ближайшем островке и начал искать вход в пещеру. Молодой релье, так что долго поиски я не стал затягивать. Взлетел и миновал ещё несколько таких же, опустившись теперь на том, что утопал в зелени, а значит появился достаточно давно, чтобы тут был спуск вниз.
Податливый песок пляжа, где я сложил крылья, обволок мои ступни. Захотелось почувствовать это человеком. Но я отогнал мысль обратиться. Лучше вместе с Лирой прогуляемся, когда всё закончится.
– По пляжу? – мурлыкнуло у меня в голове её голосом.
– Лира!? Я так рад тебя слышать!
– Я тебя тоже, Дэган! Ты где? Что за пляж? Как Медный?
– Ищу лекарство для него. Нужно спуститься под землю.
Я был безумно рад её слышать, но чувствовал, что контакт ещё напрягал. Хоть далось заметно легче. Лира тоже решила не испытывать судьбу и сразу перешла к делу. Рассказала, что хочет пойти на разведку в странное место. И демиург взял с неё слово, что если будут проблемы, она меня призовёт по чешуйке, тут же. Я хмыкнул. А думал, что грозил ему пустым…
– Он же сказал, что заблокировал наши перемещения? – напомнил я неуверенно. Мне сказал – что лично мои отрубил. Любым способом. А вот Лира вроде как вольна делать, что хочет, но на всякий случай ей он тоже запретил, чтобы не отвекать и не выматывать её.
– Да, но теперь разблокировал.
– Это так опасно? То место, куда ты собираешься… – я не на шутк взволновался.
– Просто необычное. К тому же… – она многозначительно замялась. – Нет, пока не буду деталей рассказывать. Позже.
– Интригуешь, – улыбнулся я мысленно. Захотелось погладить её по щеке. Нет, не почесать за ушком кошку, что за мысль вдруг появилась в голове? Это другое! Кстати… И правда другое… Такое личное, как будто…
– Дэган, я ещё кое-что узнала… – смутилась моя малышка. Так мило! Я словно наяву увидел, как она нерешительно опустила ресницы. – Четыре бога пришли в Кеацфин на согретое место. Моя Вьюга, фамильяр, она на самом деле потомок старых богов, которые к Кеацфине зародились. Я научилась с ней общаться! Странно так… – она тараторила, словно боялась, что я перебью или не так пойму. Волнуется. Что обижусь? Или от чего? – Что-то вспоминаешь об этом?
Я помолчал. Оттого стало заметно давление в голове. Опустился на песок. Хвост лёг в прохладны прилив, и это неожиданно помогло.
– Нет, к сожалению. Прости. Хотя мне кажется, животные были в той войне с пришельцами извне. Вот только я могу и воображать. Память отрывочна.
– Как думаешь… стоит мне пообщаться с той частью тебя, что осталась тут?
– С проклятьем? – я невесело хмыкнул. Лира такая славная. А я размяк, как только услышал её голос в голове.
– Нет, с той частью тебя, которая за ним следит.
– Я с ним не общался. Хочется верить, – честно ответил ей, – что я в целом хороший парень, потому там тоже красавчик развеян. Но я не наивен. Без света не понять, что такое тьма. А не побывав во тьме, никогда не сможешь полностью оценить буйство красок. У меня должна быть и плохая часть.
– А сейчас ты в себе не находишь ничего плохого?
