Катерина Тумас
Питомица дракона
Глава 3я, показательная
Пока разговаривали с Варосом, стемнело окончательно, на смену солнцу пришли две большие луны. Третья сегодня осталась за горизонтом. С Роркартом так и не увиделись – в другой раз пообщаемся, значит. Я прогулялся ещё немного к самой опушке леса, и, расправив крылья, взлетел. Девушка взвизгнула, прижавшись к моей ноге. Но ронять её я не собирался, так что бояться нечего. Да и летел неторопливо.
Сразу приземляться на ближайшее посадочное дерево не стал. Сначала покружил немного над лесом, ища, может уже где-то расположился учитель. Или хотя бы Восьмой. Ага, вот они, оба в одном месте.
Приземлившись по правую лапу от Восьмого, поприветствовал его и учителя, занимавшего дерево прямо напротив нас. Осталось ещё два свободных места. Нет, уже одно – левее Восьмого опустился (скорее шмякнулся) толстый голубовато-золотой Вырвиглаз и принялся начищать свои тёмно-синие рога в ожидании начала показа. Его гордость – восемь острых пар, раздвоенных на конце. Десятый любит пошутить на счёт того, как скоро Вырвиглаз сотрёт свои драгоценные рога на нет, уж больно часто он баловался натирательными процедурами.
Экспонаты для показа все трое драконов сразу поместили на центральное выставочное дерево. А я своего человека придержал рядом. Только тут, под спокойным, рассудительным взглядом учителя, я занервничал за мою новинку. Ведь и правда неожиданно видеть у меня человека. Какая же будет реакция…
Зато девушке было прекрасно видно, как волшебно светящиеся лианы обвивают ствол выставочного дерева. И она это оценила. Она подошла к самому краю и таращилась. Вниз смотрела без страха. Не сосна, с которой я её снял, раза в три здесь повыше, но ей не страшно. Даже одну лиану потянула на себя, попробовала оторвать. Получилось – и веточка в руке почти сразу потухла. Девушка недоуменно воззрилась на меня, обернувшись. На её лице отчётливо читалось “ну, вот, как жалко”. Забавная.
Дождавшись последнего участника показа, мы готовы были приступить к самому интересному. Хотя на мой взгляд – самое интересное происходит в другом месте.
– Рад, что ты почтил нас сегодня своей компанией, великий Морок, – поприветствовал вновь прибывшего учитель.
– Я не мог пропустить, Изумрудный – отозвался тот, но смотрел не на учителя, а на меня, – этот показ обещает быть необычным. Слышал, кое от кого… – и красноречиво указал глазами на мою новую питомицу.
Морока я знаю давно. Они с учителем братья, как Восьмой с Десятым. Так что про мои вкусы и предпочтения он тоже в курсе. Я поинтересовался:
– И кто же тебе успел поведать?
– Да, к Варосу заглянул мельком. Буквально только что.
– Так вот почему ты здесь, а не с Колосом? – уточнил учитель.
– Да, Изумрудный, иначе меня бы с вами не было.
– И твоё место занял бы я! – пролетая мимо кинул третий из братьев, бело-синий сверкающий в ночи крылоногий дракон по имени Холодный. Мы проводили его задумчивыми взглядами.
Морок выставил свой экспонат одновременно со мной. Мы переглянулись, я кивнул, пригласив его начать. И дракон длинным кончиком хвоста выдвинул на центр площадки большой полый орех, до краёв наполненный водой. Снизу скорлупа была стёсана, чтобы конструкция не опрокидывалась на плоской поверхности. Сам орех мне был знаком – совершенно обычный драконий желудь. Вырастает таким большим, что даже дракон может нормально перекусить одной штукой. Но чаще его используют как ёмкость для жидкости или зерна.
Кстати, Мороку я часто приносил эти желуди, когда учился у Изумрудного ковке. Это была его цена за советы и прочую ерунду. У меня-то как раз неподалёку от логова такие растут. Буквально на противоположной стороне кратера, у подножья снаружи.
Значит ли это, что свой экспонат Морок нашёл случайно? Потому и поместил в то, что под лапу подвернулось?
Некоторое время ничего не происходило. Мы смотрели. Спешить некуда, вся ночь впереди. Гораздо интересней наблюдать за животными, чем понукать их к каким-то действиям. Так считали пятеро собравшихся. Жаль, не все остальные драконы также разделяли это мнение.
Вода немного колыхнулась, но снова ничего.
Первой не выдержала моя питомица. Косясь на меня, словно ожидая не то разрешения, не то неодобрения и гнева в любой момент, она бочком стала продвигаться к скорлупе. Подойдя ближе, встала на цыпочки в попытке рассмотреть, что же там внутри. Я бросил взгляд на Морока, тот, хитро улыбаясь, кивнул, чтобы не останавливал её. И вскоре я понял, почему.
Когда девушка подкралась на расстояние вытянутой руки, из воды, громко вереща и размахивая конечностями, вынырнуло существо. Оно прицельно направило свою отпугиващую атаку на наглеца, посмевшего приблизиться к его укрытию, раскрыло пошире бездонные сплошь чёрные глазищи и растопырило лицевые плавники. Яркий свет двух лун красиво отражался от голубовато-лазурной шкуры существа, искря и переливаясь в разлетевшихся каплях воды.
Девушка вскрикнула и плюхнулась от неожиданности на пол. Морок довольно оскалился, а она взяла, да засмеялась во весь голос. Теперь уже учитель скалился, явно одобряя реакцию питомца его любимого ученика. Изумрудный всегда говорил, что ему нравится мой стиль в составлении коллекции и в подборе экспонатов. Не удивлюсь, если они с братом иногда делали меня объектом своих споров или пари.
Существо недоуменно замерло, глядя на неудавшуюся жертву. Никогда таких животных не встречал. Не мудрено – водных питомцев содержать тяжелее всего. У меня в кратере только небольшое озеро и река. Запирать кого-то я бы там не стал, жалко. А обустраивать какой-нибудь залив, как сделал Морок, например, пока нет желания и необходимости.
Девушка встала, вдохнула-выдохнула пару раз, чтобы успокоиться, и приблизилась к скорлупе вплотную. Неопознанный водный житель недоверчиво попятился к дальнему краю своего импровизированного водоёмчика, растопырив жаберные щели. Он ещё пару раз неуверенно, с налётом безысходности, бросился на девушку, тут же отпрянув назад. Она не поддалась. Продолжила уверенно смотреть на него, даже не дёрнулась.
Но когда она положила руку на край скорлупы, я заволновался. Если тварь ей что-нибудь откусит, буду зол. Но Морок остановил мою попытку прекратить происходящее:
– Под мою ответственность. Ничего он не сделает. Сам больше боится.
– И человек это заметил, по всей видимости, – добавил Восьмой.
Я внутренне сжался, готовый в любой момент подхватить девушку хвостом и утащить. Но волновался зря. Существо сложило лицевые плавники и несмело приблизилось. Прищурясь, осмотрело руку со всех сторон, даже из-под воды. А питомица возьми, да дёрни резко пальцами – брызги полетели во все стороны, а существо в ужасе отпрянуло. Девушка снова засмеялась. И что странно, морская тварь что-то пискнула в ответ. Мне показалось, или её тоже позабавила эта шутка? Умное создание. Понимание юмора означает высокий интеллект.
Ага! Мне не показалось. Зверь в ответ выпустил небольшую струйку воды, попав точно в лицо девушке. Та залилась смехом только сильнее. И существо подхватило. Звуки, которые оно издавало, брызгаясь в питомицу, вполне можно принять за смех. Высокий, клокочущий, слегка похожий на дельфиньи трели.
– Что это? – поинтересовался, наконец, Вырвиглаз.
– Не знаю, впервые встретил, – признался Морок.
– А где? – Это уже учитель.
– Да, на побережье. Валялось на камнях. Думаю, самка, хотя не слишком уверен.
– В каком плане, валялось?
– Прошлой ночью была буря. Думаю, вынесло на берег. Порезы на хвосте я обработал, но на всякий случай поместил его в пресную воду.
– Это правильно, – кивнул я, – солёная может причинять боль открытым ранам.
Обвив подвижными кончиками хвостов, мы разобрали наших новых питомцев, уступив место остальным.
Восьмой продемонстрировал большого зубра с третьим рогом на затылке. Кроме этой странности, он отличался от собратьев ещё и цветом шкуры – вдоль позвоночника и на голове светло-коричневая шерсть выцвела, стала почти белой. А копыта животного и вовсе были словно сдавлены в лепешку. Но дракон пояснил, что это, оказывается, пустынная разновидность:
– С широкими копытами проще передвигаться по неустойчивому песку.
Учитель на этот раз не удивил. Последние пару десятков лет он искал зверей, которые могут дать интересные редкие материалы. Например, рога, как у представленного им болотного лося. Животное меняет их каждые два-три года, полностью сбрасывая. Уж не знаю, что там учитель из всего этого добра делать собрался, но на мой взгляд – главное, что он получает удовольствие от процесса.
Надо будет залететь к нему в гости, разузнать поподробней. А то у меня есть чем с ним поделиться. Он даже на махонький третий рог пустынного зубра смотрел с затаённым интересом. Что же будет, когда покажу Изумрудному сброшенный окостеневший хвост моей сумеречной ехидны? И ведь живёт себе теперь, без хвоста. Словно и не нужен был ей вовсе. Я потому и не беспокоюсь. Ну, почти не беспокоюсь.
Освободив площадку в очередной раз, мы выжидающе оставились на Вырвиглаза. Он медлил. Набивал себе цену. И не зря. Стоило дракону разжать лапу, в которой тот держал большой зеленый лист, остальные тут же бросились на него с вопросами.
– Где взял?
– Как нашёл?
– Неужели настоящая?
– Покажи поближе, не жмотничай! – это Морок не сдержался и попытался отобрать лист с сидевшей на нём огромной пушистой гусеницей.
– Спокойно, господа, спокойно, – тоном победителя сказал Вырвиглаз. – Сейчас у всех будет возможность её получше рассмотреть.
И положил лист на центр площадки. Мы, как один, придвинулись мордами к самому экспонату, пыхтя и опасно нависая над выставочным деревом. Питомица даже немного испугалась, но тут же спародировала драконов – точно так же нетерпеливо вытянула шею в направлении гусеницы.
О, утренняя шелковица прекрасна! По продолговатому телу от головы назад к хвосту циклично двигались световые пятна, формой напоминающие обруч: голубовато-белое, светло-желтое, а за ним чуть более светлое желтое, и снова по кругу. Шерсть мерцала в свете лун золотисто-розовым. А на рассвете она станет отливать перламутром…
– Мне её очень не хватало, – принялся рассказывать счастливый владелец настоящей редкости нашего мира, проигнорировав все вопросы. – Если окажется самец, то…
– У самочки будет пара! – закончил за него восторженный Восьмой. – Продашь яйца, когда появятся?!
Ах, точно, у него же была одна, да вот только уже давно окуклилась и превратилась в мотылька. Значит там самка. Вот повезло, прохвосту! Самки шелковиц могут жить очень долго, это самцы умирают после спаривания, отдав всю свою жизненную энергию будущему потомству. Зато самка может сделать до пяти кладок за жизнь. А между ними просто впадает в спячку, если не давать ей никакой еды. Уверен, Вырвиглаз, держит её на диете. И продержит так, пока не убедится, что эта гусеничка окуклится в самца.
– Есть способ повлиять на пол, – задумчиво процедил учитель.
– Я тоже слышал, – закивал его брат. – И ты знаешь?
– За половину яиц – знаю.
Сторговались на трети. Вырвиглаз остался в неописуемом восторге от сделки. Он уже предвкушал, что будет, если получится развести этих насекомых. Я тоже замечтался, как было бы круто снова заселить ими Рассветные Гущи, где шелковицы раньше, до страшного пожара, почти уничтожившего этот лес, обитали в больших количествах.
Деревья удалось спасти, вырастить из сохраненных семян новый лес, но вот гусеницы и мотыльки шелковиц погибли тогда все. Осталась только две самки, одна, правда, умерла чуть позже. Трудно поверить, что самодовольный жирдяй Вырвиглаз всё это время искал диких шелковиц. И ведь не нашёл бы просто так, я уверен! Проверим:
– Тебя не видели пару лет, я ведь правильно понял?..
– Правильно, – подтвердил он мои догадки. – Я летал по всему миру, чтобы найти пару моей красавице. И старания увенчались успехом!
Теперь он не скрывал свою гордость. А ведь не палился до последнего! Не сунул свою находку нам самым первым, дождался подходящего момента. Я взглянул на этого дракона по новому. Вот и кто бы подумал…
– Много их там? – Морок неопределенно мотнул головой. – Там, где эту нашёл.
– Нет, тот лес тоже сгорел. Её я нашёл ещё яйцом. Целый выводок на листе, но остальные лопнули от жары. Чудо, что хоть одна вылупилась.
– Действительно, чудо. Ты молодец, друг мой, – сказал Изумрудный. – Или… Лучше сказать, наш друг? – Остальные согласно закивали.
Показалось, герой дня сейчас расплачется. Или лопнет от раздувшегося самомнения. Он одобрительно фыркнул, принимая заслуженную похвалу, и степенно удалился, бережно неся своё сокровище в лапе. Мы последовали его примеру – принялись неторопливо разлетаться по своим логовам, погруженные в приятные мысли и воспоминания о Рассветных Гущах, мерцающих от всполохов прекрасных шелковиц.
Остальные группы ещё изучали экспонаты друг друга. А мне вдруг очень захотелось изучить свой. Свою девушку. Она так завороженно смотрела вслед Вырвиглазу, что мне пришлось заслонить ей мордой обзор, дабы хоть как-то обратить на меня внимание. девушка вздрогнула, но через мгновение вперила в меня любопытный взгляд.
И тут я отчётливо почувствовал в голове: “Что это было?” Сам чуть не вздрогнул. Но вместо ответа спросил, мысленно направляя образы прямо к ней:
– Ты понимаешь меня?
– Кое-как.. Ты ведь и раньше обращался ко мне, да? – невозмутимо ответила эта кудесница.
– Это когда же? – я сощурил глаза, уже понимая, что она ответит.
– Ну, у озера… Только тогда я не слышала так отчётливо слова… – пояснила она и сделала несколько неуверенных шагов назад. – Только какие-то картинки…
– А когда я говорил с драконами? – В ответ девушка отрицательно покачала головой.
Потрясающе. Я её прекрасно понимаю, она меня тоже. Выходит, если самому выстоит канал связи, то мы вполне сможем общаться! Вот это поворот!
Глава 4ая, с логовом ознакомительная
Я пыталась впечатлить дракона. Честно поведала, что знаю пять языков (это для служанки просто космический уровень), что вообще очень я смелая, очень сообразительная и схватываю на лету. Не впечатлился.
Или скорее на поверил. Фырчал, что мол, чьих языков и у кого я их вырвала. И вообще как можно познакомиться с частью тела… А когда допетрил, что я имею в виду, ещё больше удивился, мол кому нужны языки, если есть мысле-образы… Но я всё равно гордилась!
Приволок он меня в свою пещеру и предложил устраиваться спать, а то ведь ночь. Как же, уснёшь тут.
Я честно ожидала, что логово, где вовсю изволит почивать такой огромный ящер, будет похоже скорее на хлев. С ужасом представляла, на сколько далеко шманит из туалета (это если он не под себя справляет нужду) и всякие такие ужасы, но… Слово дня прям это “но”!
Пожалуй, проходы были великоваты на мой вкус, зато дракон пролазил без проблем. Несколько больших тёмных помещений проёмами выходили в широкий коридор, освещенный сверкающим в темноте полом. По нему стелилась огненная жила, словно частично застывшая лава, одной горячей прожилкой ведущая от посадочной площадки к главному залу. А там, в этом самом зале, помимо огромной чёрной дыры со звёздами на противоположную сторону горного хребта располагалось, я бы сказала, всё.
У стены рядом с выходом наружу растут странные кусты, наеврное так стоит их назвать. Почти без листьев, формой они напоминают перекати поле. Или другими словами – круглые клетки. Вход внутрь, полагаю – сверху, где ветки не до конца соеденены и образуют дырку. Некоторые из этих кусто-клеток были перевёрнуты дырой вниз, но только те, что совсем раскрылись.
А вообще удобно – поднял и вот тебе полный доступ к существу внутри. Наверняка дракон так и делает. На полу в некоторых из них были лежанки из сухой растительности и полусонно ворочались какие-то животные. Я насчитала четыре пустых кусто-клетки и три с постояльцами.
У противоположной стены примятой горкой были сложены большие листья, напоминавшие пальмовые. Только размерами на порядок больше. По всей видимости, это лежбище дракона, учитывая, как красноречиво они примяты.
Помимо этих листьев я заметила в общей куче ещё всякие травки, яркие и наверняка чем-то пахнущие, издалека улавливается. Захотелось присмотреться. И принюхаться получше. Дракон наблюдал, почти не двигаясь, как я приближалась к его “постели”. А он между прочим практически всегда такой, если не направляется куда-то. Сам словно каменный, только глаза зырк-зырк и следят за мной пристально.
Никак не отреагировал, когда я, робко оглядываясь на него, протянула руку и взяла одно из растений – ветку фиолетовых мелких цветков, напоминающих одновременно и сирень, и чабрец. Пахла она вкусно, немного терпко. Синий цветок источал почти острый аромат, а вот оранжевато-красные изливали такую сладость вблизи, что мне сразу перехотелось дискутировать далее.
Зато начало клонить в сон. Я снова присмотрелась к “постели”, уже было отойдя от неё на пару шагов. Дракон рассудил по своему и мысленно сказал, снабдив слова образами растений в естественной среде.
– Это лаванда, подвид для драконов. Обычная лаванда помогает уснуть любым животным.
– А эта? Только драконам?
– А эта ещё и драконам.
Последнее он сказал, уже по пути ко сну. Пока вешал, сам потянулся мордой к цветку, я даже испугалась, что вдохнёт его своими огромными ноздрями полностью, но всё обошлось. Дракон легонько втянул воздух, и проструился своим змеиноподобным телом к лиственной подстилке, свернулся там, обвившись хвостом и закрыл глаза. Последнюю фразу он говорил уже так.
И как же быстро умеют двигаться такие громадные существа? Да так бесшумно и изящно! Или он меньше стал? Вроде бы да, а может и нет. Пространство играло со мной в визуальный обман, покатые стены пещеры могли спокойно вводить в заблуждение, зрительно уменьшая объекты.
Не стала я выпендриваться (ну, почти) и просто вытащила из-под приподнятой кусто-клетки плотное сооружение, напоминающее гнездо из тоненьких мягких прутиков, да завалилась в него спать. Удобно и тепло, веточки-то с листиками. Только сон снова не шёл. Пока возилась, эффект этой лаванды уже выветрелся.
Была не была. Здоровый сон для организма очень важен, ещё матушка так говорила. Мудрая была женщина. Я встала и осторожно приблизилась к дракону. Уже видела фиолетовый цветочек под его подбородком, только руку протяни. Но тут ящер открыл глаз, который смотрел прямо на меня. Что делать?
Я же ничего противозаконного не замышляла. И в его интересах тоже, чтобы я быстрее уснула. Поэтому просто улыбнулась и взяла цветок. Точнее, только пару маленьких соцветий дёрнула, оторвав. Тут же полной грудью вдохнула их запах и почувствовала приятное сонное расслабление.
Без промедлений рванула к своей “постели” и уже оттуда с подозрением наблюдала, как глаз дракона без каких-либо эмоций, но как-то очень медленно, закрылся. Драконы такие странные. Совсем не похожи на тех, про которых рассказывают в наших мифах. Но немудрено, в моём родном мире от драконов одни сказки и легенды остались. А тут вот. Сообщество целое! Да только ни одного человека не видела… Вроде бы.
А что дом далеко – так это я уже точно поняла. Здесь на небе почти не было звёзд, парочка блеклых точек и выглядывающая из-за горизонта сплошная неровная туманная череда, словно кто-то звёзды горстью сыпанул в отдалении. Я знаю, что миры – лишь каменные глыбы, болтающиеся вокруг своих звёзд. А ещё я знаю, что такое разительное отличие в небе может быть только если миры очень далеко друг от друга. Наверное, родной остался там, в этой россыпи, в её глуши затерялся…
Удобство уютного гнезда казалось реальным только по началу. Со временем сквозь рваный сон я начинала понимать, что это не постель, а пыточное устройство. Очень хитрое, как настоящий выдержанный хищник, оно дожидается наилучшего момента для нанесения удара. Тепло-то было вполне, никаких претензий, зато судорогой скрутило всё тело. Калачиком спать целую ночь – не лучшая идея в моей жизни. И после ухода из неё. И после второго ухода тоже…
Проснулась на рассвете из-за голода. Нет, судорога как раз уже не мешала, наоборот не давала ворочаться. А спать я честно пыталась до последнего. Впрочем, тут явно было лучше, чем на каменном полу в подвале Надзамка, а проблемы решаемы. Главное, что никто не хочет моей скоропостижной кончины. Мало того, что занесло неведомо куда, так ещё и дела идут более-менее. Тут вон дракон, который вроде как проявляет заботу. И даже общаться с ним можно. Порой, правда, вместо слов я получала какие-то образы и не все могла однозначно понять – приходилось додумывать. Интересно, в его черепушке всё так же странно?
Кстати, а где он? С этим вопросом я, кряхтя и причитая, выбралась из гнезда и принялась разминаться. Пока кривилась и скрипела аки старое кресло-качалка, услышала из-за спины звуки. И тут только вспомнила, что в помещении есть ещё один выход. Не нужно тащиться к солнышку через странный огромный коридор с лавой, достаточно лишь отодвинуть вон тот огромный валун, который как раз загораживает второй путь.
Дракон завалил дверь наружу. Чтобы не выбралась, не иначе. Ну, так я же и пытаться не буду. С драконом спокойней. А вот кушать очень хочется.
Погодите, свет ведь откуда-то сюда попадает? Щели между камнем-дверью и проёмом обнаружились быстро. Не заметила их только потому, что располагались на высоте драконьего роста. Примерно три-четыре меня.
С тоской я приблизилась к закрытому проходу, но настроение тут же улучшилось. Да, солнце в найденную внизу щель не попадало, так что и заметна она не была, но я вполне спокойно могла протиснуться наружу. Даже не поворачиваясь боком. Драконьи размеры, да уж.
Солнце ослепило тут же, ни шансу не дало, пришлось подчинитсья и скривиться, закрывая глаза обеими ладошками. Оно в этих краях что, всегда такое? Либо жарит, либо отсутствует? Хотя вчера на закате было приятно ведь тоже…
Что тут предстало моим привыкшим к яркости глазам… Высота, на которой располагалось драконье логово, потрясала и лохматила волосы, но она позволяла из края в край осматривать целую огромную долину, обведенную горами.
Целым горным хребтом! Конца-края ему не видно, ещё и загибается вовнутрь, словно приобнимает долину. Забраться сюда по склону своими руками-ногами точно нет шансов, только если взлететь. И то, сомневаюсь, что кто-то кроме дракона, способен на такой подвиг. Интересно, раньше голова от высоты не кружилась, а тут словно какую-то лёгкость чувствую. Дела-а-а…
Долину из края в край, уходя вдаль по диагонали, пересекала река с тремя притоками, берущими начало у подножия горного хребта. Эта река разделяла местность на подобие погодных зон. С левой стороны основного русла реки виднелись заливные луга, образуемые двумя из притоков, там паслись крупные животные разных расцветок и форм.
На правом берегу, отделенный широкой полосой спокойной воды, раскинулся лиственный лес, а над ним словно туман… Как бы хотелось послушать звуки этого леса, там должно быть очень оживленно. Но размер леса не внушал трепета. Для моего мира – не лес, так, рощица.
Его активно прижимала к реке пустыня, отвоевавшая приличный кусок земли от склонов горного хребта и уходившая вдаль, за горизонт. На самом краю, где горячий воздух мешал видеть всё четко, ещё можно было рассмотреть кусочек зелени и отблески. Оазис, так, кажется, отец называл эти частички жизни в мертвости пустыни.
Вот только я уже не была уверена, что отец бывал в такой же пустыне. Он описывал её однотонной и совершенно безжизненной. Здесь же я отчётливо могла различить несколько небольших стад животных: одна маленькая группа включала здоровенных существ и растянулась на большое расстояние, почти половину пути от леса к оазису, ещё несколько группок поменьше (во всех смыслах, и размера особей тоже) тащились кто туда же, а кто и перпендикулярно к реке. Даже отсюда видно, что у воды есть немного зеленой трава и со стороны пустыни, не только на противоположном луговом берегу.
Наконец привыкнув к оглушающему чувству высоты, я решилась подойти к краю своеобразного каменного балкона, сделанного, безусловно, для удобного взлёта и приземления дракона. Вон и следы его огромных когтей. Меня вчера несколько раз чуть инфаркт не хватил, когда они оказывались слишком близко от моей жалкой хлипкой и очень хрупкой тушки.
Прямо под логовом расположилась потрескавшаяся словно глинистая пустыня с большими тонкими кактусами и высохшими деревьями, пересекаемая самой настоящей, пусть и небольшой, пропастью. Песка из большой пустыни здесь почти не было, он застревал на окраине этого странного высушенного края, осыпаясь в глубокие трещины и путаясь в умершей растительности. Если сухие кактусы можно было так назвать.
Но помимо несостоявшейся зелени я вдруг заметила в этом месте задумчиво стоящего дракона. Другого, желтого. Они вчера с моим долго беседовали. Очень на эмоциях. И вот этот закрученный в неуверенную загагулину хрупкий золотой змей с несоразмерно длинной мордой стоял внизу, прямо подо мной. Смотрел на большое сухое дерево, торчащее из земли перед ним. А на некотором отдалении лежало ещё одно дерево, прямо почти такое же, но только… Выкорчеванное? Откуда, дырки нет. Словно сверху упало. Прямо с корнями?
Этот дракон был единственным существом, которое я могла с такого расстояния хоть как-то рассмотреть. Поэтому уселась поудобней, строя планы, как буду за ним наблюдать. Но произошли сразу две вещи: желудок громко возмутился тому, что я до сих пор его игнорирую, и сверху, откуда-то из-за облаков, словно в ответ раздался оглушительный рык.
Желудок поднял белый флаг и зажался в уголочке организма, проиграв сопернику. Хорошо, что присела. Звучало крайне внушительно, словно прямо над ухом, но однозначно источник был очень далеко. Рык повторился, но длился дольше, перерастая в настоящий очень громкий рёв. В этот раз я снова уловила незримое ощущение присутствия рядом хозяина этой мощи. Словно за спиной моей стоит.
“Неужто, это мой дракон?..” – подумалось вдруг. С ним рядом ощущение защиты и уверенности было похожим.
Но не успела я додумать, как заметила его вдали. Яркий желтый, а за ним тёмно-красный всполохи сверкнули меж облаков. Огненный отблеск промчался в глубине, словно комкая его изнутри. И дракон вырвался наружу. Громада пушистых хлопьев с круглыми куполами болталась у самого края горного хребта, не имея возможности перебраться на другую сторону, но гонимая ветром прочь от заливных лугов. И облака толкались у склонов чуть пониже вершины, как овцы у ограды.
Красотень! Зрелище рвущего само небо на куски огненного дракона потрясло посильнее какой-то там высоты. Прямо по мозгам ударило! Он раскидывал огромные красные крылья и сминал облака, выкручивал воздушные петли, обвиваясь вокруг незримых потоков, а пару раз так вообще упал сквозь уже сильно поредевшую, но всё ещё толщу неба. Выглядело невероятно. У самой земли разворачивался и, почти ложась на неё, планировал над зеленью долины.
Что странно, животные не кидались врассыпную или под прикрытие растительности. Стояли себе спокойно словно дракон мне чудится. Не замечают? Нет, кто-то поднимает всё же увлеченные пережевыванием травы морды. О, а там, похоже группа хищников пытается отделить от стада отбившуюся жертву.
Пока дракон наворачивал большой круг, я присмотрелась к той группе. Так и есть, ведут себя как обычные хищники. Забавно теперь видеть это с высоты, словно на плане каком. Раньше наблюдала только из лесу.
Я и думать забыла про того другого дракончика, а он меня как раз заметил. И поднялся на своих четырёх крыльях прямо к балкону, на котором я продолжала рассиживаться. Конечно же, я отпрянула, речи быть не может о другой реакции на столь внезапное появление большого сверкающего существа. Солнце охотно помогало дракону стрелять в меня бликами от его блестящей желтой чешуи, стоило этому ящеру поравняться со мной по высоте.
Но похоже, что он испугался не меньше, чем я. А может, я даже больше его шокировала. С меня станется. Зато была у этого всего польза. Тут резко оказалось, что за красотами окружающего мира я не заметила большую кучу фруктов. Куча призывно возлежала на невысоком, но широченном плетеном блюде.
Живот тут же уловил свою выгоду и затребовал попробовать хоть что-то, желательно, особенно яркое. Поспелее чтобы. Нет, я мясо люблю, очень. Но уж лучше сырые фрукты (или что это?), чем фирменная прожарка шеф повара-дракона. Ничего личного, олень был достаточно вкусный, но такой способ готовки я пока не готова переживать повторно.
