Кира Сорока
Попробуй меня остановить
Я закрываю чат и тут же вижу, от кого пришло сообщение. Сердце пропускает удар, когда кликаю по аватарке с надписью «War».
Отличный пучок, снежинка!
Спрыгиваю с подоконника и распахиваю окно настежь. Выглядываю во двор. Там никого, впрочем, как и за забором. Подавляя улыбку, строчу ответ Остапу:
Где ты? Только не говори, что в моей комнате. Тебе ни за что сюда не попасть.
Ответ от него приходит сразу:
Поверь, как-нибудь я попытаюсь это сделать. И останусь на ночь в твоей кровати.
Глава 26
Варя
Однако странная штука жизнь. Всего неделю назад я пришла в новую школу, пребывая в самых упаднических мыслях. А теперь радуюсь учебному понедельнику как первому дню летних каникул. Причина, конечно, очевидна! У меня вроде как появился парень. Парень, безусловно, самый популярный и самый желанный среди большинства девчонок в школе. Но он выбрал меня!
Прошлым вечером он смотрел на меня в бинокль из окна дома своего друга Гуреева. Признался, что и раньше это делал. Именно так и узнал, что я собираю волосы в пучок на макушке.
Эти странные подглядывания и откровенные сообщения о его желании остаться на ночь в моей комнате, немного меня смутили… Но в той же степени воодушевили и ещё больше заставили поверить в то, что мы, и правда, теперь пара. Пусть и должны скрывать это от остальных. Особенно от родителей. Но это не кажется мне преступлением. Во всяком случае, пока.
И я решила ничего не говорить маме.
А вот задать ей вопрос о переписке, которую мне скинула Дина, я всё-таки должна!
В общем, буду собирать информацию. Осторожно выясню у мамы, как она относится к Остапу. Да и про Аверина мне не помешало бы узнать всё досконально. Например, откуда у него такие деньги и возможности? Он же гаишник, а не бизнесмен или чиновник…
Ладно, буду действовать неспешно и осторожно. А пока притворюсь послушной даже для Аверина. Личную неприязнь к нему я до некоторых пор смогу скрывать. Наверное…
Ещё раз окинув взглядом своё отражение в зеркале, расплываюсь в улыбке. Взяв рюкзак, выбегаю из комнаты и спускаюсь в гостиную. Ни мамы, ни Аверина там нет, поэтому я сразу выхожу во двор.
– Садись, Варя, а то опоздаем, – нетерпеливо говорит Денис, запирая входную дверь.
– Разве не мама меня повезёт?
Я и не думаю двигаться с места. Где она вообще?
Осмотрев двор, вдруг замечаю маму на пассажирском кресле в машине Дениса. А тот в этот момент говорит:
– Вместе поедем, пошли.
– Вместе? – выдыхаю в недоумении.
Но мой вопрос остаётся без ответа. Отчим идёт к машине и садится за руль.
Без вариантов! Мне тоже придётся ехать.
Устраиваюсь на заднем и впериваю взгляд в скулу мамы. Она оборачивается и наконец объясняет:
– Мы потом по делам поедем. Решили сначала тебя в школу завезти.
– По делам?
– Ну да, – мама как-то смущённо пожимает плечами. – Денис хочет отвезти меня в клинику к лучшему специалисту этого города. Наблюдаться я буду там. Мы думали, что нас примут завтра, но у Дениса сегодня ночная смена, поэтому он договорился о приёме сегодня. Врач – его друг.
Последнее она говорит, не скрывая гордости. Конечно, ведь Аверин весь такой деловой и у него столько важных связей…
А вот женщину, беременную его ребёнком, просто бросил!
Я прямо чувствую, как начинаю заводиться, теряя своё хорошее настроение. К тому же я была уверена, что мама пока не говорила Денису о беременности. Выходит, всё-таки сказала.
Скорее всего, это случилось не так давно, возможно, вчера вечером, потому что я ещё ни разу не видела, чтобы отчим так сиял от радости. Неужели действительно рад?
Тогда почему не рад тому, что у него будет ещё один наследник, который появится на свет немного раньше, чем мамин ребёнок?
Одни вопросы тут же рождают новые. Аж в голове звенит от бурной мыслительной деятельности.
– Варь, а ты чего не по форме сегодня? – вновь бросив взгляд через плечо, мама наконец замечает мой новый образ.
Денис в этот момент смотрит на меня через стекло заднего вида, но я не могу понять его взгляд. Вроде бы недоволен.
– В школе почти никто не носит форму, – объясняю спокойно. – Вот и я решила, что могу обойтись без неё. Если поругают – завтра надену.
– Никто тебя не поругает, конечно. Но всё же учителя с охотой помогают детям, которые не идут против системы.
Странно. А мне казалось, что они охотно помогают всем, чьи родители щедро спонсируют школу. Разве нет?
Но вслух я, конечно, этого не говорю. Отмахиваюсь небрежно:
– Успеваемость не в одежде.
– Прилежность – в одежде, – поправляет меня Денис, вновь посмотрев через зеркало.
– Варя выглядит прилежно, – внезапно вступается за меня мама. – Да и школьная форма какая-то несуразная, честное слово. Особенно для такой крутой школы.
Она делает это с улыбкой, добродушно, но всё же мне приятно её вмешательство.
– Хорошо, как скажешь, Надюша, – тут же уступает ей Аверин. – Варя твоя дочь, и в этом вопросе я лезть не стану.
Он протягивает маме руку, и та сразу же хватается за неё. Они переплетают пальцы и смотрят друг на друга с нежностью.
Не знаю, отчего мне паршивее. Оттого, что отчим, возможно, точно так же совсем недавно смотрел на маму Остапа. Или от его подчёркивания, что именно в вопрос по поводу одежды он не полезет. Во всё остальное он, конечно, готов и даже жаждет вмешаться. Мой выбор друзей, парня. Что ещё?
К счастью, мы очень быстро прибываем к школе, и мама с Денисом не успевают заметить гримасу на моём лице. Я поспешно выбираюсь из машины.
– Задержусь после уроков, – сообщаю маме, встав рядом с опущенным стеклом её двери. – Васька зовёт меня прошвырнуться по магазинам.
Мама тут же начинает возмущаться:
– Варь! Мы ещё не обсудили тему с твоей странной ночёвкой. Мне бы хотелось познакомиться и с Василисой, и с её мамой.
– С Васей без проблем тебя познакомлю. А вот её родители… Ну что ты хочешь о них знать? Её мама домохозяйка. А у отца – шоколадная фабрика.
Она удивлённо присвистывает и поворачивается к Денису. Ошеломлённо шепчет:
– Ничего себе!
Тот никак не реагирует, и мама вновь смотрит на меня.
– Давай позовём её к нам в гости в выходные. Ну, в смысле, Васю. Да и маму её можно, если она согласится, – потом, видимо, вспоминает про Дениса и про то, что это в первую очередь его дом, и уточняет у мужчины: – Мы ведь можем их пригласить?
– Конечно, можем, Надюш. Я не против.
А вот мне это не очень нравится. Но я сохраняю на лице расслабленность и отступаю от машины.
– Всё, мне пора, – шлю маме воздушный поцелуй, а Денису машу рукой. – Увидимся дома.
С этими словами разворачиваюсь на месте и несусь сквозь ворота на школьный двор. Остапа замечаю сразу – он вместе с Гуреевым забрался на брусья. Демьян вообще висит вниз головой, как летучая мышь. Но я не могу к ним подойти, потому что знаю – мама и Денис провожают меня взглядами.
Кстати, серые глаза Остапа я тоже чувствую. Ощущаю его взгляд на затылке, шее, спине, бёдрах и икрах. Ведь сегодня я наверняка удивила его своим внешним видом. Но он же сам просил меня надеть что-то, кроме убогой форменной юбки.
Не сдержавшись, украдкой бросаю взгляд на парня. Поднявшись на ноги, он стоит на брусьях без какой-либо поддержки. У меня мороз бежит по коже от того, что это чертовски опасно.
И одновременно по коже пробегают мурашки от того, как Остап смотрит на меня.
Да, он меня заметил!
Едва сдерживая улыбку, поднимаюсь по лестнице. Впереди урок русского языка, и я почти уверена, что сегодня буду сидеть не одна. И даже знаю, кто составит мне компанию.
Почти захожу в здание, когда возле самых дверей меня окликает знакомый голос. Скривившись, я замираю и оборачиваюсь. По лестнице стремительно поднимается Игнат, волоча за собой какого-то парня.
Моя улыбка тает. Тело буквально пронизывает холодом, оно явно готово обороняться от Нестерова.
А ведь этот день так хорошо начинался, чёрт возьми! Но, похоже, всегда найдётся тот, кто всё испортит.
Ещё до того, как Игнат подходит совсем близко ко мне, я замечаю, что машина Аверина исчезла с парковки. Значит, они уехали и не станут свидетелями очередных разборок. А разборки определённо будут, ведь Остап уже спрыгнул с брусьев и тоже спешит сюда…
Мне нужно уйти отсюда! Прямо сейчас! Ведь у Остапа опять могут быть проблемы… И опять как будто по моей вине! Но я не виновата, что вдруг стала магнитом для таких, как этот Нестеров.
– Варя, подожди! – Игнат видит, что я собираюсь сбежать и дёргается ко мне. Схватив за руку, удерживает на месте. – Наконец-то ты пришла! Кстати, отлично выглядишь! Уж прости, не мог этого не сказать. Правда. Наряд просто супер!
Боже, что он несёт? Комплименты? Серьёзно? После того, что сделал?!
Я вырываю руку и отступаю на шаг, но Игнат словно не замечает моей очевидной неприязни. Пробегая по мне заинтересованным взглядом, расплывается в неуместной улыбке. А потом, словно опомнившись, выталкивает вперёд парнишку, которого сюда приволок.
– Давай, говори! – сухо приказывает ему Нестеров. А мне вновь улыбается и уверенно заявляет: – Надеюсь, это расставит всё на свои места. Просто послушай его, Варь.
Я не хочу участвовать во всём этом, но, кажется, у меня уже нет выбора.
– Ты меня помнишь? – тут же спрашивает парень, немного нервничая.
Коротко качаю головой, потому что впервые его вижу.
– Ну в субботу… Помнишь? Вы с подругой пошли танцевать. А я держал ваши бокалы с соком. Твоя подруга всучила их мне.
Не знаю… Может быть. Признаться честно, я не вглядывалась в лицо того парня, которому Василиса отдала наш сок. Да и темно было. Как я могла его запомнить?
– Зачем всё это? – задаю вопрос Нестерову. – Зачем? Особенно здесь!
Мне не по себе от того, что нас уже взяли в кольцо. Вокруг полно зевак. А ещё мне немного страшно, ведь я чувствую приближение Остапа. Скорее всего, сейчас он уже пробивается сквозь толпу.
– Дослушай до конца! – настойчиво просит Игнат, и я, вздохнув, перевожу взгляд на парня, которого он притащил.
Тот выглядит так, словно сейчас будет каяться во всём, даже в том, чего не совершал.
– Моим друзьям показалось, что было бы забавно вас немного подпоить, – с запинкой продолжает парень. – Я был против. Честно. Но ваш сок у меня отобрали. Что было дальше, я не знаю. Могу лишь предположить, что вам туда подмешали один порошок. И не скажу, кто это сделал. Знаю, но не скажу. Друзей не сдам. Прости.
– Да и не надо говорить! – это голос Остапа. Пробравшись сквозь кольцо окружающих нас ребят, он приближается к Нестерову, но проходит мимо него и встаёт рядом со мной. – И так понятно, кто и что сделал!
Нестеров переводит взгляд на Остапа и на подошедшего следом Демьяна. Игнат пытается сохранить спокойное выражение лица, но в его взгляде вспыхивает ненависть.
– Тебе понятно, а мне нет! – рычит он на обоих. – Пусть этот клофелинщик, – кивает на парня, которого притащил с собой, – расскажет, кто это сделал!
– Ты давай не мороси! – наезжает на него Гуреев. – Такой хренью только ты и твоя компашка занимается. Ущербные, пля! Девчонки по доброй воле не дают, да?
Игнат расплывается в недобром оскале.
– Доказательства есть? – будничным тоном спрашивает у Гуреева. – Доказательства, что я так делаю! И того, что мне не дают!
Потом Игнат обводит взглядом толпу. Его одноклассницы здесь тоже присутствуют. И как минимум у двух девчонок лица смущённо вспыхивают, и они прячут взгляды под своими наращёнными ресницами.
Понятно. Всё-таки Нестеров пользуется популярностью у противоположного пола, это нельзя отрицать. И ему не нужны наркотики, чтобы кого-то соблазнить. Да мне, собственно, наплевать на это! Я просто хочу, чтобы он оставил меня в покое.
– Хорошо, пусть так! – встреваю я между ним и Гуреевым. – Но мне уже всё равно, кто и что сделал. Пусть это останется на совести виновного.
– А мне вот не плевать, потому что Войнов постоянно брешет! – заявляет Игнат. – И специально меня задевает. А сейчас мы просто делим понравившуюся нам обоим девушку, ведь так, Остап? Все средства хороши, да?
Не сводит глаз с Войнова, испепеляя его недобрым взглядом. Но тот, похоже, не собирается отвечать. Смещается так, чтобы закрыть меня собой, и обращается к едва сдерживающемуся Гурееву:
– Пошли отсюда, он только этого и добивается!
– Так я не против! – фыркает Демьян, хрустнув костяшками пальцев, сжимая их в кулаки. Смотрит на Нестерова: – Варя – наша одноклассница. Ты же понимаешь, что выхватишь за то, что её обидел!
– Ну, по-моему, в прошлый раз выхватил ты, – усмехнувшись, парирует Нестеров и пальцем указывает на синяк под глазом Гуреева.
Демьян начинает громко и наигранно ржать.
– Выхватил? Ты серьёзно? – с силой пихает Игната в грудь. – Четверо против одного – это значит выхватил? Давай сейчас! Один на один!
Остап в этот момент силой оттесняет меня к двери, и я чувствую, как кто-то хватает за руку.
– Уходим, Варь, – шипит мне в ухо Василиса, пытаясь затащить в школу.
Но я не хочу уходить! Особенно, когда понимаю, что Остап остаётся! Вырываюсь. Дёргаюсь к Остапу и пытаюсь ухватиться за его руку. В этот момент заварушка уже начинается. Некоторые из зрителей начинают толкаться, а другие – провоцировать препирающуюся троицу всякими колкостями.
Нестеров, похоже, тоже жаждет драки, только вот не с Гуреевым. Его цель – Остап.
– Лучше скажи, Войнов, ты добился своего? – выплёвывает Игнат, уже не скрывая злобы за ехидными ухмылками. – У вас уже всё было, да? И как она? Тебе хоть понравилось? Или кинешь её, как всех остальных?
Толпа разделяется на три лагеря. На тех, кто убегает прочь – в основном это девчонки и те, кто помладше. И на тех, кто поддерживает Остапа или Игната. На стороне Нестерова силы значительно больше, но, судя по всему, Остапу на это наплевать. Его накрывает яростью.
– Не говори так о ней, понял? – он резко подаётся вперёд и замахивается.
Его удар не достигает цели, потому что Гуреев отбивает этот удар и многозначительно смотрит за спину друга, на дверь. Я тоже туда смотрю. Там наш директор и охранник дядя Миша. А рядом с ними стоит Вася. Она тычет пальцем в Нестерова и его одноклассников.
Хватаю наконец Остапа за руку и тяну его за собой, пытаясь увести куда-нибудь подальше отсюда. Теперь его точно могут отчислить.
Глава 27
Остап
Убежать, конечно, нам не удаётся. А спустя пять минут всех виновников «торжества» вызывают в кабинет директора. Точнее, почти всех. Меня, Демьяна, Варю и даже Василису. Нестерова с нами нет.
Я успеваю шепнуть снежинке, чтобы помалкивала и не лезла на рожон. Но она, кажется, решила проигнорировать моё предостережение, потому что с ходу лезет в бой.
– Приглашайте сюда и Нестерова тоже! – уперев руки в бока, Варя встаёт перед столом директора. – Это он вечно ко всем цепляется!
Я оттаскиваю её назад и вновь прошу помолчать. Делаю это тихо и ласково. А ещё украдкой держу Варю за руку, с нежностью поглаживая пальчики подушечкой большого пальца.
Варя пыхтит от злости, но всё же прикусывает язык.
– Я так понимаю – Снежная? – директор хмурит брови и, взяв ручку, что-то записывает в блокнот, лежащий на столе. Потом обводит взглядом каждого и обращается к Гурееву: – Твой отец будет крайне недоволен всем этим, Демьян.
– Да чем недоволен? Тем, что его сын защищает девчонку? Или тем, что может постоять за себя? – Гуреев громко фыркает. – Нет, мой отец будет только рад!
– От кого защищает? От Нестерова?
– Да, от него.
И я почти уверен, что директор тоже фыркает. И тут же отрезает:
– Не надо выдумывать, Демьян! Нестеров – гордость школы! Отличник, спортсмен, участвует во всей общественной деятельности!
– Ага, почётный донор и просто красавец, – с сарказмом продолжает Гуреев. – Да он уже всех достал! Девчонок зажимает. К парням вечно лезет со своим сраным авторитетом.
– ГУРЕЕВ! – рявкает директор, багровея от злости.
– Да что, блин? – Гурян отмахивается. – Ясен хрен, Вы будете верить в то, во что хотите. Но нас же больше, в конце концов!
В этот момент, словно в подтверждение его словам, распахивается дверь, и в кабинет вваливается весь 10А. Во главе этой толпы Эрик.
– А вам чего нужно? – опешив, директор вскакивает из-за стола.
Мужик так зол, что его глаза выпучиваются, а ноздри раздуваются как два огромных кратера. Я мог бы над этим посмеяться, но сейчас мне совсем не весело.
– Мы пришли из-за них, – Эрик указывает на нас. – Все всё видели. Нестеров сам начал докапываться.
Вот так вот. Южно-корейский друг готов соврать ради меня, такого неудачника. Ведь Вон явно лжёт. Нестеров говорил только с Варей. А вот мы с Гуряшей с радостью влезли. И побил бы я Игната тоже с радостью. Три месяца назад я почти отправил его в больницу.
– Ага, защитники… – директор вновь делает какую-то пометку и заявляет официальным тоном: – В эту пятницу жду ваших родителей в шесть вечера. Вот и поговорю с ними. Потому что разговоры с учениками школы становятся бесполезными. У вас до экзаменов две недели, а о чём думаете вы? О драках и разборках? О всякой любовной чуши?
На этих словах его взгляд падает на нас с Варей. Он чётко видит, что мы держимся за руки, и мне приходится её отпустить.
– Неявка родителей на собрание может быть лишь по уважительной причине. И эту причину нужно сообщить лично мне. Если кто-то из родителей не явится без таковой, будет решаться вопрос об отчислении ученика. Всё! Все свободны.
Директор опускается на стул, а я делаю шаг вперёд. Варя тянет меня за руку, не понимая, что я намерен делать.
– Дай мне пять минут, ладно? – прошу её негромко.
– Я подожду в коридоре, – немного замявшись, всё-таки соглашается она и выходит вслед за всеми остальными.
– Что-то ещё, Остап? – басит директор, даже не удостоив меня взглядом.
Он делает вид, что чертовски занят, уткнувшись в монитор компьютера.
– Моя мама не сможет прийти на собрание, – говорю я прямо. – Она в больнице. Скорее всего, её выпишут не раньше, чем через две недели.
Директор наконец смотрит на меня. Тяжело вздохнув, откидывается на спинку стула.
– Это правда, что она беременна? Надеюсь, всё нормально?
Скрежетнув зубами, выдавливаю:
– Да, правда.
И я даже знаю, как он узнал.
– А ты сейчас один, что ли, живёшь? – его тон становится заинтересованным, и он немного подаётся вперед. – Кто-то же должен отвечать за тебя.
Я привожу аргумент, который кажется мне логичным:
– Я уже совершеннолетний.
– И что? – голос директора становится на октаву выше. – Как ты платишь за квартиру? На что покупаешь продукты? Пока ты учишься в школе, не можешь работать и обеспечивать свою жизнь.
– Ну-у… Я бы поспорил…
– А ты не спорь! – перебивает он меня. – Что за манера такая – спорить со старшими? Я вообще разочарован в тебе, Остап! Ещё год назад ты был таким незаменимым в спорте, а теперь, смотрю, сдулся. Твой рейтинг стремительно снизился в этом году.
– У меня некоторые проблемы в семье.
Стараюсь говорить бесстрастным голосом. Не люблю жаловаться. Не хочу жалости к себе. Но из-за Вари я должен постараться остаться в этой школе.
– Вот это и беспокоит, – директор кивает. – Ты и твои проблемы. Я буду выяснять, что на самом деле у тебя происходит, и если что – сообщу, куда нужно.
Я вмиг ощетиниваюсь:
– Вы о чём? Куда сообщите?
Директор не отвечает, а кивает на дверь.
– Свободен, Остап! Жду хотя бы звонка от твоей мамы. Ну или от кого-то ещё.
Тётя Света! Мне вновь придётся к ней обратиться!
– Хорошо, – сухо бросаю я и тут же покидаю кабинет.
Выйдя в коридор, вмазываю кулаком в стену от злости, которая пульсирует во мне и не знает, куда выйти.
– Остап… Не надо…
Варя вздрагивает, увидев этот выплеск, и я тут же жалею о своей несдержанности.
– Прости, – приближаюсь к ней вплотную и, обняв за плечи, сразу впиваюсь в губы.
Когда целую её, мне всегда становится так хорошо… Надеюсь, и сейчас поможет!
Снежинка сегодня нереально красивая. Не надела школьную форму, как я и советовал ей раньше. Но теперь каждый парень в школе сворачивает башку, когда она проходит мимо. Иногда стоит бояться своих желаний, честное слово.
На Варе обтягивающие голубые джинсы. А кофточка с широким вырезом пикантно открывает одно плечо девушки. Там, под кофтой имеется майка, потому что я вижу тонкую бретельку.
Снежинка обула короткие сапожки на высокой платформе, и теперь она чуть выше, чем обычно, и будто бы ещё стройнее. А волосы распустила и, кажется, как-то их вытянула и разгладила. Потому что они невероятно гладкие и блестящие.
В общем, её внешний вид – это нечто!
А ещё, похоже, у нас не получается держать наши отношения в тайне. И это проблема!
Варя с пылом отвечает на поцелуй, и мы ненадолго забываем, где находимся. Увлечённые процессом, тесно прижимаемся друг к другу. И нам так хорошо, что даже думать не хочется о том, что прямо сейчас нас может кто-нибудь застукать… Эйфория рассеивается, когда за моей спиной кто-то громко прокашливается.
Отпрянув друг от друга, смотрим на Гуреева. Он стоит с довольной рожей, видимо, давно наблюдая за нами.
– Нет, я, конечно, не удивлён, – начинает паясничать, – но всё-таки мне нужно до конца осознать, что мой лучший друг поплыл от девчонки. Поздравляю, Остап! Мы тебя потеряли. Теперь ты каблук.
Демьян ржёт. Его издёвки не стоит принимать за чистую монету, потому что он просто ёрничает.
– Я не каблук, – отрезаю с преувеличенной злостью. – А ещё мне придётся тебя убить, потому что ты слишком много видел.
– О-о, так значит, это тайна? Почему?
– По кочану! – приближаюсь к нему. – Могу устроить!
– Не можешь, – ухмылка Гуреева становится самодовольной. – Потому что в душе ты просто душка. Да и друзей не бьёшь.
Да, это правда. Не про «душку». Про друзей.
– Короче, пошли на урок. И так проблем тьма, – призывает нас к благоразумию Гуреев. И пока мы втроём идём по пустому коридору, заявляет уже с серьёзным видом: – Вы бы перестали держаться за руки и зажиматься по углам. Если действительно хотите скрыть свои отношения, то хотя бы попробуйте не смотреть друг на друга так пристально и каждую минуту.
Варя отпускает мою руку и опускает взгляд себе под ноги. А я тут же обнимаю её за плечи.
Сейчас нас никто не видит, тогда почему я должен отказывать себе в том, чтобы её обнять?
– Вот вы повёрнутые! – присвистывает Демьян. – Хрен с Вами, при мне можете обжиматься, я никому не скажу.
Когда мы подходим к классу, Гуреев заходит первым, за ним Варя, а потом я. Со снежинкой мы садимся за одну парту – первую, прямо перед учительским столом.
Марта Юрьевна встречает нас строгим взглядом и до конца урока буквально пилит нам мозги… Тем, как разочарована, тем, что сейчас не до собраний, и экзамены на носу. И тем, как сильно мы её подвели. Ведь она наш классный руководитель и отвечает за нас.
Слушать о том, что Нестеров был зачинщиком, она не хочет. И не потому, что Марта Юрьевна о нём прекрасного мнения, а потому, что она не его классный руководитель. В общем, нам приходится признать, что мы виноваты – и точка.
В голове всё увереннее выстраивается план, как именно я могу задержаться в этой школе и на следующий год. Всё достаточно просто: нужно не давать больше поводов для отчисления. Знаю, такое за пять минут не сделаешь, но стоит попытаться подтянуть хвосты. И больше не прогуливать. А начать стоит с уроков истории, как бы сильно меня не коробило общество Нестеровой.
– Урок окончен, все свободны, – произносит Марта Юрьевна, когда звучит звонок. Потом она смотрит на меня и Варвару: – Не припомню, чтобы вы сидели вместе.
Снежинка густо краснеет, а я тут же отвечаю так, чтобы услышали все:
– А мы и не сидели. Я просто привык доставать её. Но больше не буду.
Гуреев показательно ржёт где-то позади меня.
Наверное, никто нам не верит, но надо же как-то выходить из положения. Школа полнится слухами. И пусть некоторые из них будут ставить под сомнение наши отношения со снежинкой.
– Марта Юрьевна, пожалуйста, отсадите его, – вдруг вступает Варя в игру. – Он считает, что я смогу подтянуть его по учёбе, но у меня вряд ли получится.
– Подтянуть? – задумчиво переспрашивает она. – А почему бы и нет? Возможно, Остапу будет полезно сидеть с девочкой, а не одному на последних партах.
Я, вообще-то, никогда не сижу на последних партах, но сейчас не спорю. Вижу, что губы Вари дрожат в улыбке, но она, всячески скрывая веселье, изображает на лице негодование.
– Я не репетитор, вообще-то. И не отвечаю за других, – ещё и обиду изображает. После чего хватает рюкзак и выбегает из класса.
– Вот! – тычу пальцем ей вслед. – Никто не хочет помогать Остапу! Спасибо, Марта Юрьевна, хоть Вы понимаете всю важность ситуации.
Учительница, которая по совместительству ещё и завуч, может, и чувствует, что это всё разыгранное представление, но всё равно не меняет своего решения. Теперь я официально сижу со снежинкой.
А теперь, пожалуй, пойду её искать…
Протиснувшись между одноклассниками, покидаю класс. В коридоре Вари нет, и я сразу иду к кабинету истории. О, да! Наша встреча с Нестеровой случится очень скоро. Наверное, она будет «счастлива», ну и, конечно, не упустит своего. Как и всегда, завалит на уроке, влепит двойку. Ничего нового, вашу ж мать.
Немного загнавшись, не замечаю, как кто-то приближается сзади и дёргает меня за руку. А потом буквально тащит за собой. Когда соображаю, что это Варя, охотно подчиняюсь и позволяю себя увести.
Куда – даже не спрашиваю. Потому что мы стремительно поднимаемся на третий этаж и сворачиваем в известном направлении.
Снежинка с решительным видом заталкивает меня в подсобку, закрывает дверь и силой усаживает на стол. Сама встаёт между моих ног, положив руки мне на плечи.
Неожиданная ситуация, ведь никто прежде не мог подчинить меня. А у Вари получилось.
– Что ты задумала? – спрашиваю шёпотом и делаю вид, что ошеломлён и даже напуган.
В общем, как и она неделю назад, когда я притащил её сюда силой.
– Хотела запереть тебя здесь совсем одного, но решила, что тоже останусь, – отвечает она примерно так же, как я тогда. – Прогуляем историю.
Я не знаю, что там дальше по плану. Уже не помню. К тому же решаю, что играть в эту игру лучше по моим правилам.
Обняв Варю за талию, рывком притягиваю ещё ближе.
– Я могу сидеть здесь с тобой хоть целый день.
– Эй, там не так было! – она возмущённо бьёт мне по плечу. – Неделю назад я сопротивлялась и хотела уйти.
– А сейчас?
– А сейчас, как видишь, я хочу быть рядом с тобой. Ты ведь не пойдёшь на историю, верно? Значит, и я не иду.
– Вообще-то, мы оба пойдём, – качаю головой. – Сейчас лучше без прогулов.
– Что? Пойдём? Серьёзно? – она и рада, и удивлена одновременно.
Подношу руку к её лицу. Убираю прядку волос за ушко. Провожу подушечками пальцев по виску. Заворожённо смотрю в её огромные глаза. Скольжу взглядом к губам, когда она их незаметно облизывает.
– Да, на историю мы пойдём, – мой голос хрипнет, когда тянусь к её губам своими. – Сейчас немного здесь побудем и пойдём.
Варя часто кивает, впившись пальцами в мои плечи, стискивает ткань свитера и судорожно шепчет:
– Да-да… Давай совсем немного побудем здесь.
