Любовь Черникова
Огонь в твоих глазах. Обещание
Глава 11
1.
Девчонка, наконец, ушла. Тин Хорвейг, тяжело дыша, оперся на край стола: «Что это со мной? – Сила бунтовала, и Защитник едва её сдерживал, как бывало, когда только учился ей управлять. – Впору из избы перебираться в какую-нибудь пещеру».
Вспомнилась пустая келья в Северной башне. Каменные стены, пол и потолок. Каменная же лежанка, застеленная тонким шерстяным одеялом – камеры узников, порой, бывают уютнее. Собственный огонь Защитнику не страшен, а вот если загорится барахло, от дыма недолго и задохнуться.
Настоятель ворвался как раз в тот момент, когда Пасита пытался сбить пламя со своей скромной постели. Позади него маячил дядя.
– Я же говорю, слишком много силы и совершенно нет самоконтроля, – Махаррон был раздражён. Как и всегда, когда дело касалось курсанта Паситы тин Хорвейга. – Затолан, твой племянник, попросту, избалованный мальчишка!
– Настоятель, я медитирую каждый день! – Слабая попытался оправдаться пропала втуне.
– Курсант Пасита тин Хорвейг, вы снова забываетесь!
– Простите, Настоятель. Я буду лучше стараться, – ответ прозвучал достаточно смиренно.
– Хочу в это верить.
Пасита так и застыл, почтительно склонив голову, пока дверь за незваными гостями не закрылась. Прошло несколько долгих мгновений, прежде чем он медленно поднял глаза, в которых снова плескалось пламя. Тин Хорвейг напрягся и зарычал, высвобождая мощь. Подпитывая её яростью, незаслуженными обидами, и просто радостью, оттого, что решился на бунт. Маленькая клетушка наполнилась ревущим пламенем, языки которого в поисках пищи бессильно лизали каменные стены.
В незапертую дверь кельи робко постучали.
– Входи! – Пасита тяжело дышал, но чувствовал себя, на удивление, хорошо.
– Тин Хорвейг, с тобой все в порядке? – Гарой сунул нос внутрь и оглядел местами оплавившиеся стены, осторожно покосился на обитую железным листом дверь, та раскалилась и обдавала жаром. Глаза сокурсника округлились, когда взгляд переместился на тин Хорвейга и замер на обнажённом, покрытом пятнами копоти теле.
– У тебя найдётся лишняя одежда? – Спросил Пасита.
Гарой быстро закивал и исчез, даже не затворив за собой дверь.
В тот раз это помогло. Спасло от перенапряжения. И вот сегодня, впервые за долгое время, Пасита почувствовал, как вновь возросла его мощь.
«Неужели, это девчонка на меня так действует?!»
2.
Кира открыла глаза, с удивлением обнаружив, что уже наступило утро. Во рту стоял неприятный привкус. Вдобавок, слегка мутило. Вчера, вернувшись домой, она думала, что не сможет сомкнуть глаз, но тяжёлый липкий сон без сновидений мгновенно затянул в свои объятья.
Поднявшись, Кира поняла, что даже не разделась. Быстро скинув охотничий наряд и сапоги, натянула льняную домашнюю рубаху – грубую, но просторную. И, как была босая вышла на двор. Стоя на крыльце потянулась, смывая скверну, окунула лицо в холодную воду, набранную загодя в ушат для умывания. Стало немного легче. Распрямившись, сделала несколько движений, разминая одеревеневшие, после вчерашнего бешеного бега мышцы. Прислушалась к ощущениям. Странно, но есть не хотелось, хотя и пошли третьи сутки с тех пор, как у неё во рту и маковой росинки не было, не считая отвара, которым её поила знахарка, да чудесного на вкус вина откровения.
Вернувшись в избу, Кира напилась колодезной воды и, прихватив гребень, снова вышла наружу. Расплела косы, некоторое время наслаждалась ощущением свободы, позволяя лёгкому ветерку ерошить волосы. Затем, перекинув русую гриву на одну сторону, принялась расчесываться, полностью сосредоточившись на процессе. Утренняя прохлада принесла ощущение обновления, потихоньку выветривая отголоски вчерашней дурноты.
Вокруг стояла поразительная тишина. Безмятежность нарушали только ленивые крики петухов да щебет птах. Матери тоже нигде не было видно. Наверное, погнала Бурёнку на выпас, да разговорилась с соседкой.
Закончив причёсываться, Кира отложила гребень. Поднялась и откинула волосы за спину, вздрогнув от неожиданности. Во дворе на старой колоде, что стояла у самого тына сидел Защитник Пасита. Подле его ног, прямо на земле стояла корзинка, прикрытая белой тряпицей.
– Доброе утро, Кира-охотница! – Нежданный гость улыбнулся во все тридцать два зуба. – Я и не рассчитывал на такое прелестное зрелище, когда шёл сюда.
Кира смутилась, мигом пожалев, что скинула охотничий наряд. В одной лишь домашней рубахе она почувствовала себя беззащитной под всё тем же странным взглядом тин Хорвейга, от которого, казалось, жжет кожу.
– Да ты, никак, язык проглотила? – Принялся подтрунивать Пасита.
– И тебе доброе утро, Защитник, – едва выдавила Кира.
– Я не стал будить. Решил подождать, пока сама проснёшься. Теперь вижу, правильно сделал.
Кира от возмущения не нашлась что ответить.
«Он, что, заходил в избу?» – Представив, как Пасита пялится на неё спящую, Кира почувствовала, как в животе леденеет.
Тин Хорвейг тем временем выдал неожиданное:
– А скажи-ка, красавица, куда это ты собралась?
– О чём ты, Пасита Защитник?
– Мне одна ночная птица напела, что ты собираешься без моего ведома покинуть деревню, а на охотничьей заимке тебя ждёт лошадка. Я не поленился подняться пораньше и всё проверить. Не наврала ведь птаха! Лошадь там и правда нашлась, да ещё какая! Под стать хозяйке. И в дорогу собрано, даже вот корзинка со свежими пирожками имеется, – он указал себе под ноги.
Кира без труда узнала работу Лютобора, лучше него никто не плёл в деревне.
Тин Хорвейг сунул руку под тряпицу и вынул пирожок. Понюхал и откусил сразу половину:
– М-м! Вкусные. Хочешь?
– Нет, спасибо, – хмуро ответила Кира, чувствуя, как просыпается голод. – Со вчерашнего ещё сыта.
Пасита рассмеялся, памятуя, что она так и не съела ни крошки.
Кира же судорожно соображала, как Защитник узнал?
«Но ведь я не собиралась бежать, по крайней мере, пока. Неужели Люта меня не так понял?»
Защитник пристально смотрел, молча дожёвывая остатки пирожка. Его взгляд не сулил ничего доброго. Закончив, он произнёс:
– Помнишь, что я сказал в первый день? За непокорность расплатятся те, кто рядом. Те, кто дорог.
– Что ты сделал с Лютобором?!
Пасита криво усмехнулся.
– Так вот кто тебе помог собраться в дорогу? А я, грешным делом, решил, что все устроил тот лютый пёс, – пошутил он. – Сущий волчара! Хотел огреть его плетью, так тот увернулся, шельма!
– Туман!
– Знаешь, ты та-ак ловко сдаёшь друзей! Никакого вина откровения не нужно, – продолжал потешаться Защитник. – Не переживай, твоя псина сбежала. Кобель оказался совсем не дурак. Понял, что не по зубам противник.
Кира сжала кулаки, ноздри раздувались, глаза метали молнии.
– Глаза горят. Щёки пылают. Ай-да чудесное зрелище! Ты, как утренний морозец в марте.
Он внезапно оказался рядом. Так близко, что Кира отшатнулась. Протянув руку, Защитник взял прядь волос, медленно пропустил сквозь пальцы, словно наслаждаясь ощущениями. А затем шагнул ближе и, схватив целую горсть, поднёс к лицу. Ноздри втянули воздух, он буквально зарылся в волосы носом. Кира застыла, не смея шевельнуться.
Скрипнула калитка, нарочито громко лязгнув засовом – то вернулась Анасташа.
– Доброго утречка, Пасита Защитник! – Мать низко поклонилась.
Тин Хорвейг поднял голову. Нехотя, отпустил волосы.
«Недурна, пожалуй, краше дочери будет. Голову держит, что княжна, иль королева какая – оставили отпечаток годы, проведённые рядом с Защитником».
Тин Хорвейг не сомневался, памятуя легендарную верность тин Дарренов, Каррон и не смотрел на других женщин.
– И тебе поздорову, Анасташа! Видишь, – добавил он, обращаясь к Кире, – твоя мать знает, что такое хорошие манеры.
Кира, скрипнув зубами, промолчала. Мать подошла и встала рядом, сохраняя на лице настороженное выражение.
– Чем обязаны высокому гостю? – Учтиво спросила она.
– Произошло недоразумение. Но, кажется, мы уже поняли друг друга. Не так ли, Киррана тин Даррен? – Припечатал тин Хорвейг, и стальные глаза обожгли ледяным взглядом.
Анасташа прижала ко рту руки, а Кира растерялась от звучания собственного имени. В глаза её еще ни разу в жизни так не называли. Пасита тем временем направился к выходу, по пути прихватив корзинку с пирожками. У самой калитки он обернулся:
– Ах, да! Жду тебя сегодня сразу после полудня на площади. Будь верхом и не запаздывай, – покинув двор, Защитник пешком направился по улице, и принялся что-то насвистывать.
– Да что же это творится? – Анасташа была белее мела. – Чего он пристал? И почему так к тебе обратился? – Последний вопрос мать задала шёпотом.
– Мама, я давно всё знаю! – Притворство разозлило охотницу, но ответом ей были лишь поджатые губы, и она продолжила: – А теперь и тин Хорвейг знает!
– Киалана Заступница! – Анасташа шагнула ближе и прижала дочь к груди. – Да как же это? Да откуда?
– Я сама ему рассказала, – всхлипнула Кира, но сдержалась.
В стойле била копытом Полночь. В сторонке у стены обнаружились аккуратно сложенные вещи: котомка с провизией, свёрнутое одеяло, упакованные в кусок холста и плотно увязанные конопляной верёвкой мелочи, необходимые в дороге. Добротно собрал её Лютобор, ничего не забыл. Кира сглотнула: «Неужели снова Люта и Ламита попали под удар? Зачем позвал Защитник? Почему обратился полным именем?»
Киррана тин Даррен – звучало непривычно и благородно. Имя не для деревенской девчонки. Не для неё, не для Киры…
3.
Пасита едва добрался до дома. Сартог его дёрнул пойти пешком. Кто бы знал, чего стоило показное спокойствие. Сначала он хотел забрать девчонку с собой сразу, но вовремя понял, что тогда придётся медитировать до обеда. Пришлось послать Мордана к Матрёне, чтобы та сделала целебного отвара.
«Что же происходит?! Давно сила не вела себя так странно. Когда я оказываюсь рядом с девчонкой, она так и стремится вырваться наружу, подхлёстывая сразу и все прочие потаённые желания. А ведь именно сейчас, как никогда, мне нужен полный контроль, чтобы совершить задуманное. То, что Кира дочь Каррона тин Даррена и внучка Великого Махаррона, ещё не означает наличие у девчонки силы. Но вдруг тин Шнобберу, и правда, показалось со страха, или на пьяную голову? Чтобы это узнать наверняка нужна Церемония Определения, а для того, чтобы её провести, потребуется согласие Совета, которое нельзя собрать без весомых доказательств. Только в этом случае Киррана сможет обучаться в Ордене и стать хотя бы курсантом, не говоря уже о получении ранга Защитника. Впрочем, клятвы на Кодексе будет достаточно».
Древний артефакт, умел распознавать правду или ложь говорит Защитник.
«Положим, сам-то я уверен, девчонка обладает серьёзным потенциалом. Да и моя сила просто кричит об этом, но своими глазами ведь не видел? Значит, Кодекс покажет, что я лгу. Нужно заставить девчонку проявить дар. Подозреваю, будет непросто. Особенно, если с ней это случилось впервые, и сама она пока не может обратиться к силе».
Медитация прочистила мозги, и у Защитника созрел план.
4.
Слухи быстро разносятся по деревне. Кто-то видел, как из дома Анасташи выходил тин Хорвейг. Сказал одному, тот – другому. Любопытные глаза следили, пока Кира не спеша ехала по улице. Солнце едва отклонилось, от зенита, когда она верхом на красавице Полночи прибыла к дому Защитника. Несмотря на тёплую погоду, на ней был застёгнутый до самого верха охотничий наряд. Две тугие русые косы падали на грудь. За спиной привычно разместился лук, на поясе – нож Каррона: «Или же Паситы?» От этой мысли стало как-то неприятно.
Защитник выехал навстречу. Поодаль следовали присмиревшие Харила и Мордан. Они ничего не сказали, лишь буравили её нехорошими взглядами. Охотница тоже не стала с ними здороваться.
«Много чести».
– Ты вовремя. Поезжай следом, – сухо кинул тин Хорвейг, разворачивая коня.
На рысях маленький отряд выехал из деревни.
– Мы направляемся к купальням? – Спросила Кира, когда Пасита свернул на тропу с дороги.
Обычно мужчины тут не ходили, а если нужно было пройти мимо, пользовались иным путём, чтобы не нарушать негласного правила.
Защитник ничего не ответил, а через некоторое время они и правда остановили коней на берегу водоёма, к счастью, никого не потревожив.
– Слезай, – кинул он и спешился, хлопнув Ярого по плечу.
Конь отошёл в сторону, где его привычно поймал под уздцы один из тин Шнобберов и привязал рядом с прочими лошадьми.
– Мордан, поди сюда. У тебя есть возможность поквитаться, – заметив лёгкую растерянность приспешника, Защитник добавил: – Или ты передумал?
– Не передумал, – мрачно буркнул тот, скидывая куртку. За ней стянул через голову рубаху, оставшись обнажённым до пояса.
– Портки не забудь, – подтрунивал над братом Харила, – вдруг снова решишь искупаться.
– Я не вижу, чтобы ты захватил с собой шлем, или хотя бы шапку потолще, – не остался в долгу Мордан.
Защитник осклабился, его веселила эта перепалка. Давненько братья тин Шноббер не получали отпора.
«Волнуются, или боятся опозориться? А девчонка растеряна, вон как озирается. Не знает, что делать».
– Я готов, Пасита.
Мордан расслабленно подошёл и встал напротив Киры. Широкий, коренастый, с волосатой грудью и бугрящимися мышцами, но успевший нагулять небольшое брюшко.
– Ну, чего стушевалась? – Тин Хорвейг, насколько мог, тепло улыбнулся Кире. – Бей его.
– Как бить? – Удивилась охотница, и Защитник делано вздохнул.
– Руками бей. Ногами. Или ты его, или он тебя. А ты, – он обратился к Мордану, – победишь, она – твоя.
Лицо Мордана расплылось в хищной улыбке. Он уже понял, что сила к девчонке не явится по первому зову. А ведь только это его тогда и остановило. А то, что она его в воду забросила, так – то чистая случайность. Не более. Не ожидал от голозадой девки такой прыти. Теперь же в полной боевой готовности, да под прикрытием Защитника, вряд ли она сможет его одолеть.
– Иди сюда, цыплёночек, – он поманил охотницу пальцем. – Или лучше спускай порты заранее, и тогда я тебя просто отшлёпаю.
– А ты подойди и попробуй! – Разозлилась Кира, стянув лук и отбросив в сторону. Подумала мгновение и тоже скинула куртку, вызвав одобрительное мычание. Внезапно накатило то самое ощущение ледяного спокойствия. Ох, не раз она желала встретиться с этими выродками сартогской собаки на лесной тропинке. Ведь знала, что справится. Она чуть согнула колени, привычно принимая боевую стойку, будто готовясь к схватке с Микором.
– Стоять! – Рявкнул Пасита, и соперники вздрогнули. – Нож мне отдай. Не нужен он.
Кира помрачнела, но расстегнула ножны. Протянула клинок рукоятью вперёд, не отводя глаз от Мордана. Защитник взял нож, но прежде неожиданно погладил её пальцы. Кира вздрогнула и на миг перевела взгляд. Этим не преминул воспользоваться Мордан. Бугай сорвался с места и одним прыжком оказался рядом, одновременно нанося удар под дых.
Кира легко увернулась: «А не так, ты, быстр, как сам думаешь!»
Гибкой лозой проскочила под его руками, подставила ногу и, почти нежно, подтолкнула в спину. Противник полетел вперёд, загребая сапогами камни. Устоял, но ненадолго. Когда повернулся, разозлённый, тут же схлопотал ногой в грудь и ещё – уже в голову. Кира его пожалела. Странно было бить во всю силу. Не верилось, что бой настоящий. Но и этого хватило, чтобы бугай упал на четвереньки, и принялся ловить ртом воздух. Да и в ушах у него явно звенело: «Вон как башкой крутит. Ударь я сильнее, то и сомлел бы. Видно, не такой лоб чугунный, как у братца», – Харилу она тогда люто приложила. Не на жизнь дралась, насмерть.
– Ах ты!..
Младший тин Шноббер рванул на помощь, но ему преградил путь Пасита:
– Рано.
Мордан тем временем поднялся. В тёмных глазах плескалась ярость.
«Теперь станет в разы осторожнее, – подумала Кира, но не испугалась. – Если бой выйдет честным, я непременно выиграю. Ну а нет, тогда всё равно никто не поможет. Пасита, что захочет, сделает. Вон, гад, как смотрит, что волк на мясо».
Мордан и правда стал внимательней. Подходил медленно, то и дело дёргаясь в обманных движениях. Наконец, нанёс удар. Следом ещё, и ещё. Кира без особого труда увернулась от пудовых кулаков. Отклонилась назад, кувыркнулась и тут же ринулась навстречу. Заученным движением перехватила руку, отметив, что та слишком толстая – как следует не ухватишь, и сама полетела на траву. Опьянённый сиюминутной победой Мордан, с рычанием, навалился сверху. Точнее, хотел навалиться, но в последний момент Киррана извернулась ужом и выскользнула из-под его туши. Она уже поняла, пощады не будет, её просто измотают.
«Какой бы ловкой я ни была, Мордан и Харила попросту сильнее. А ведь здесь ещё и Пасита. Что будет, если он вступит в схватку?»
Не медля и не давая противнику подняться, Кира со спины оседлала противника. Саданув кулаком в висок, тут же вцепилась захватом в толстую шею, принялась душить, напрягая все силы: «Главное, не дать ему подняться!»
Мордан, потерявшийся от удара, ухватился за руку, пытаясь оторвать от горла. Силы у охотницы стремительно кончались. Бугай перекатился на спину, прижав всем весом. Принялся бить башкой назад. Приложил затылком в грудь, и Кира заорала от боли, но не разжала хватку.
– Пора! – Коротко скомандовал Защитник.
Харила с радостным рыком кинулся вперёд. Вместе с охотницей поднял брата с земли. Схватив Киру под руки, одним рывком оторвал, попросту отшвырнув как котёнка в сторону. Охотница с трудом поднялась на четвереньки. От удара головой о камень из глаз полетели искры. В глазах двоилось. Шагах в пяти, кашлял, пытаясь отдышаться, Мордан.
Вдруг тень закрыла солнце.
– Ну же! Давай! – Шептал тихонько Пасита, пытаясь рассмотреть в глазах девчонки отблески пламени или пелену мороза.
– Попалась! – Пробасил Харила, возвышаясь над охотницей подобно скале у купален. – Тин Хорвейг, девчонка наша! – победно рыкнул он, радуясь, что превзошёл брата. – Иди сюда. Дядя Хари тебя не обидит.
Покрытая рыжими волосами ручища с короткими пальцами застыла на расстоянии ладони. Робко улыбнувшись, Кира медленно протянула свою. Радостный оскал бугая стал шире. Резко распрямившись, охотница сыпанула песком. Харила заревел, отшатнувшись, принялся тереть глаза. Пользуясь замешательством, Кира налетела как вихрь, нанося ослеплённому противнику удары, которые, к сожалению, ему мало вредили.
– Надо же, – удивился Пасита, – а подлые штуки нам не чужды! Интересно, этому её тоже научил Каррон?
С каким-то затаённым удовольствием он следил, как девчонка с поразительной аккуратностью воспроизводит один за другим приёмы базового курса рукопашного боя, что преподают в Ордене. Хоть сейчас можно проходить испытания по рукопашному бою.
«Тем лучше. Больше времени можно будет уделить грамоте и наукам».
Мордан присоединился к брату, и теперь уже на Киру обрушился шквал нешуточных по силе ударов, но пока той удавалось уворачиваться или парировать на излёте, изредка атакуя в ответ.
– «Волчьи зубы», «трава в поле», «молотобоец», – Пасита вслух перечислял легко узнаваемые движения. – «Молотобоец» не стоило. Неподходящий противник, – он отметил, что Кира избегала любых приёмов, для которых у неё был недостаточно силы.
«Молодец! Учится на своих ошибках, в бою такие дорого обходятся».
Внезапно девчонка тин Даррен хитро извернулась, и братья налетели друг на друга.
– Угу, «серпантин». Самое время, – одобрительно кивнул Пасита.
Тяжёлый кулак Харилы, просвистев на волосок от лица охотницы, пришёлся прямёхонько брату в челюсть. Тот, клацнув зубами, отлетел и упал на спину. Вставать он явно не торопился, и Кира, не теряя времени, пошла в атаку. Она уже очень устала. По лицу струился пот, сбитые в кровь костяшки саднили, а пробить толстую кожу Харилы так и не выходило. Тупая боль поселилась в затылке, которым она приложилась о камень. Было трудно дышать, горела огнём скула – Мордан до неё разок дотянулся.
В рёбра врезался кулак. Сипло с полустоном охнув, Кира вознесла краткую мольбу Киалане: «Лишь бы не треснули. У Харилы очень длинные руки, и он гораздо тяжелее брата, а что если… Керун, помоги!»
Кира прыгнула вперёд.
– Попалась! – Младший тин Шноббер радостно осклабился, прижимая её к себе.
Кира сделала вид, будто хочет вырваться. Отклонилась назад, вынуждая подхватить ещё крепче. А затем, размахнувшись, послала тело навстречу. Со всей силы вперёд, одновременно выпрямляясь в струну, словно собиралась через него перепрыгнуть.
«Только бы получилось!»
Может, ничего бы и не вышло, но помогла случайность. Или Керун услышал, но Харила, потеряв равновесие, сделал шаг назад и оступился. Не удержавшись, завалился навзничь, инстинктивно разжав руки. Вместо того чтобы отскочить подальше, Кира его оседлала, вдавив колени в землю, что есть мочи. Удерживая на месте, но младший тин Шноббер больше не сопротивлялся.
«Видать, хорошенько башкой приложился. Затылок оказался не так крепок, как чугунный лоб?»
Вцепившись в рыжие волосы руками, охотница стала раз за разом бить его головой о каменистую землю, надеясь, что Мордан ещё не поднялся.
Пасита с беспокойством разглядел, как земля под Харилой окрасилась бурым.
«Неужто, прибила?»
В стороне медленно поднимался Мордан. Он едва очухался и спасти брата уже не успел бы. Тин Хорвейг понял, девчонка раньше расколет Хариле череп, и направился к ней.
– Эй! – Сказал почти шёпотом, и Киррана тут же отпрыгнула в сторону, словно дикая кошка.
Встала в низкую стойку, рыская обезумевшим взглядом. Напрасно Защитник пытался разглядеть в зрачках проблески силы. Там затаился лишь загнанный зверь.
«Правильно сделал, что забрал нож, – похвалил себя тин Хорвейг. – Но, почему же не откликнулся дар? Ведь девчонка явно на грани. Вон как налилась краснотой щека, завтра будет огромный синяк. Дышит неглубоко – получила по рёбрам как надо. Голова в крови, но готова и дальше сражаться».
От Защитника не укрылось, как губы охотницы кривятся от боли.
Внезапно Киррана тин Даррен взвилась в воздух.
«Удар ястреба? И откуда взялось столько прыти? От захвата ушла – «хвост лисицы», и, с разворота – «волчьи зубы», «полумесяц» и… О! Ого, «ожерелье русалки»! Это уже не из базовых приёмов. Ай-да Каррон!»
– Умерь пыл! – Рявкнул Пасита.
Он с лёгкостью отразил все удары, так ни разу не ответив. Одним молниеносным движением поймал за руку во время очередного броска. Дёрнул и прижал к себе так, что Кира, пискнув, едва смогла дышать. На все попытки освободиться, захват становился только сильней, отозвавшись в рёбрах, к которым прибавилась острая боль в плече. Охотница почувствовала, как губы Защитника щекотно касаются уха, обжигая дыханием:
– А все же ты меня порадовала, Киррана, но мне ты – не противник, – последовал грубый поцелуй в шею, после чего её оттолкнули подальше. – Закончили! – Скомандовал он братьям тин Шнобберам.
Кира, не веря, что всё прекратилось, медленно попятилась, готовая развернуться и трусливо сбежать. На большее сил не осталось.
«Я даже не успею взобраться на Полночь!»
Мордан уже был на ногах и помогал подняться брату. Оба хмурые бросали злобные взгляды в её сторону.
– Нечего зыркать, – осёк их Защитник. – Как есть опозорились! А если бы я ей нож оставил? – Он повернулся к Кире: – С завтрашнего дня станем вместе тренироваться, – увидев протест в синих глазах, добавил: – Это не такая уж большая плата за покой в Золотых Орешках, ты же не станешь спорить?
– Обещай, что ни ты, ни они, – Киррана указала большим пальцем в сторону тин Шнобберов, – не станете никого больше трогать.
Пасита несколько мгновений пристально на неё смотрел, испытывая двоякие чувства. что-то между раздражением от такой дерзости и восхищением.
– Обещаю, – наконец, соизволил ответить он и усмехнулся: – Жизнь в деревне станет до омерзения спокойной и безмятежной, если ты будешь проводить со мной много времени. Очень много. Возможно, все своё время.
Кира, скрипнула зубами, понимая, это может означать что угодно, но кивнула:
– Согласна.
