Мери Ли
Играя в жизни. Полное издание
Я пожала плечами, а потом сказала самую странную вещь в мире. Я попросила Шелби обнять меня. Он сделал это, и я, уткнувшись ему в футболку, начала рыдать. Около пяти минут я стояла и ревела, а потом начала успокаиваться. Отстранилась от Шелби и расправила его мокрую от слез футболку.
– Извини, я не плакса, но…
– Не извиняйся.
Я видела, что ему было некомфортно от всей этой ситуации. Он будто не видел до этого плачущих женщин.
– О чем ты хотел поговорить? – спросила я и сделала глубокий вдох.
– Теперь ты входишь в мой отряд. Хант не потерпит, чтобы человек с меткой убийцы прохлаждался, когда у нас недостает людей.
Куда угодно, но только не в Клуб Заблудших.
– А что делает твой отряд?
– Разное.
– Хорошо, – я не стала юлить. Теперь я обязана ему жизнью. Он вытащил меня из ада. Но меня мучал вопрос, и я задала его: – Зачем ты поехал за мной, если Джек сказал, что я осталась там по своей воле?
– Задай другой вопрос.
Пару мгновений я смотрела в глаза Шелби.
– Почему ты спас меня? – с сомнением спросила я.
Мне показалось, что уголок его губ дрогнул.
– Другой вопрос.
– Это игра какая–то? – спросила я.
– Нет.
Хорошо, ну и как я должна задать вопрос, чтобы он на него ответил?
– Для чего ты меня вытащил из Клуба? Мог оставить и…
– Не мог.
– Почему?
– Я обещал защищать тебя и вторую девушку.
– Шанти, – напоминала я.
Не обещал. Когда я помогла ему выбраться из клетки, он пообещал мне место в Клане. Не более этого. Я видела по его глазам, что он не забыл об истинном обещании. Шелби увел разговор в другое русло, и я не стала этому препятствовать.
– Ты должна быть готова к семи утра.
– Сколько сейчас времени?
– Три часа.
Мне осталось четыре часа.
– Хант будет смотреть за тобой. Он очень внимателен к новичкам. Хант придет на построение перед нашей поездкой. Не облажайся.
– Что будет, если я облажаюсь?
Шелби перевел взгляд на мою опухшую щеку и вернулся к глазам.
– Мы оба об этом пожалеем. А теперь ложись спать.
– Здесь? – напряженно спросила я.
– Да.
– Почему?
– Ты всегда задаешь так много вопросов? В лесу почти всегда молчала.
Пожимаю плечами.
– Я боялась тебя.
– Больше не боишься? – он задал этот вопрос с другой интонацией, и на мгновение я растерялась, а потом ответила ему его же словами.
– Задай другой вопрос.
В этот раз его губы точно дрогнули.
– Отдыхай.
Он развернулся, и до меня только дошло, что одежды у меня нет, и в семь утра она волшебным образом не появится.
– Шелби, у меня нет вещей. И…
– В шесть тридцать сумка с вещами будет находиться за порогом комнаты. И мое имя Чейз.
Знаю, хотела сказать я, но дверь уже закрылась.
18. Рынок
В половину седьмого сумка действительно уже стояла на пороге. Не знаю, где Шелби, точнее, Чейз, взял вещи, но все подошли мне, кое–что, конечно, было большевато, но в целом нормально. И все черное. Ни одного светлого пятна, прям как в моей жизни.
Ночью мне ничего не снилось. Я вырубилась быстро, а проснулась от стука в дверь в начале седьмого. Когда я выглянула наружу, там уже никого не было.
Я оделась, спустилась и встретила там светловолосую девушку, которую видела, когда Чейз впервые привез меня и Шанти в Феникс. Она куда–то спешила, сказала мне, что еда готова и ждет меня на столе, а потом быстро исчезла, хлопнув за собой дверью. Я бы поблагодарила ее за еду, но не успела, даже не спросила ее имени.
Ела я в тишине и абсолютном одиночестве. Думала про свое положение в Фениксе и должна признать, что сейчас в моей жизни все нормально. Возможно, лучше, чем когда–либо было.
Входная дверь открылась, пришел Чейз. Почему–то мне было неудобно смотреть на него, я сразу же вспоминала, что он видел меня в Клубе Заблудших, а потом я намазала на его футболку сопли, слезы и слюни. Я начала убирать со стола, но он сказал, чтобы я оставила посуду в покое. Из комнаты на первом этаже вышел Джек. На него я тоже старалась не смотреть. Он продал меня. Говнюк!
Из дома мы вышли втроем. Я, Джек и Чейз. Я думала о том, что вчера у меня была возможность расспросить Чейза о более важных вещах, которые смогла подслушать. Про капсулы, его родство с Джеком, а я докопалась и давай узнавать, почему он меня спас. Спас и спасибо на этом.
Если быть честной с собой, то вчера я немного поехала головой. Смотря на профиль Чейза, я даже не могу понять, как я попросила его обнять меня. Зачем я это сделала? Объятия меня никогда не успокаивали, даже в детстве. Но вчера мне захотелось почувствовать человеческое тепло. Когда такое было в последний раз, я переспала с парнем на Синте. Это было… печально и максимально невпечатлительно. Хорошо, что я не полезла с подобным теплом к Чейзу.
Я не знаю, куда иду и что буду делать, но постараюсь не облажаться. Кажется, что ношу за свое благополучие я положила на широкие плечи Чейза, но это не так. Видя, как он был максимально собран, я не стала доставать его расспросами и решила дождаться построения. Скорее всего там я и узнаю, что мы будем делать и где.
Четыре машины уже были припаркованы у ворот. Чейз закинул черную сумку в багажник и захлопнул его. К машинам начали стягиваться люди, в итоге пришло пять мужчин, чьи имена я не запомнила, за исключением Рика, и одна девушка – Келли. После того, как она закинула сумку в одну из машин, то подошла ко мне и представилась, я назвала свое имя, и Келли обняла меня. Сказать, что я опешила, будет мало.
– Не представляешь, как я рада, что больше не являюсь единственной девушкой в этой команде тестостерона. С ними ведь говорить не о чем.
Со мной тоже.
Все быстро умолкли, когда к нам подъехала еще одна машина. Из нее вышел Хант, осмотрел всех и подошел.
– Решила остаться? – спросил он у меня.
Я бросила взгляд на Чейза, он кивнул, я повторила это действие.
Что угодно, только не существование в Клубе Заблудших.
Гипнотизирующий взгляд Ханта буравил меня.
– Сегодня будь внимательна, четко выполняй приказы Чейза и не отходи от команды, только если этого не потребует Чейз. Оружие ты пока не получишь, только после тренировок.
– Тренировок?
За все время, что я тут прожила, не видела никаких тренировок. Где они проходят и кто их проводит?
– Да. Тренировки по выживанию и командной работе. Об этом ты поговоришь с Чейзом, раз уж он решил взять тебя в свою команду. – Хант повернулся к Чейзу. – Хотя это достаточно странно.
Я снова кивнула. Полностью согласна со странностью моего появления в этой команде. Чейз добровольно взял обузу, которая скорее всего долгое время будет мешаться под ногами. Но я постараюсь быть полезной. Он уже давно перестал быть моим должником, а я буквально вчера приняла на себя эту роль.
Хант прошелся по остальным и дал указания каждому. А вот Чейза он отвел в сторону и что–то говорил ему наедине.
Через пару минут мы расселись по машинам и выехали за периметр. Я сидела рядом с Келли, беззаботная болтушка пропала, как только мы выехали за ворота. Все, кроме меня, были при оружии. Я чувствовала себя ребенком, которому не разрешают ничего, но я пока рада этому. Даже если они и дали бы мне нож или пистолет, скорее всего я бы продырявила себя в первые пять минут.
Ходить и наблюдать, слушать Чейза. Вполне себе легко и выполнимо.
Я оказалась в машине Чейза, он сидел за рулем, рядом с ним Рик, а я на заднем сиденье с Келли. Они практически не разговаривали, но из кратких реплик, было понятно, что мы едем на Рынок. Уже в третий раз меня туда везут, может, сегодня я доберусь до этого безобразия.
Дорога длилась немногим больше двух часов, когда мы проезжали мимо Клуба Заблудших, я забыла, как дышать. Кислород просто перестал поступать в легкие, а я все продолжала смотреть на здание, из которого чудом выбралась практически невредимой. Дрожь омерзения прошлась по рукам. Я понимаю, почему мужчины ходят туда, но мне никогда не понять другого, почему они так обращаются с девушками, которые там работают. Такое унижение тяжело стерпеть, для некоторых – невозможно. Рассуждая об этом на холодную голову, понимаю – я бы не пережила. Это точно.
Мы проехали Клуб Заблудших, и я отвернулась, примерно через двадцать минут мы остановились у металлической колючей решетки, которая огибала весь Рынок. Нам пришлось оставить машины, по словам Келли, на транспорте туда не пускают. Это, видите ли, правило. Если бы я не была столь собрана и сконцентрирована на своих мелких задачах, то засмеялась бы. На Ристалище соблюдают правила.
– Это странно, – сказала я.
– Что именно? – спросила Келли, проверяя обойму в своем пистолете.
Прядь ее светлых волос выпала из пучка, черный костюм подчеркивал белоснежную кожу. Она вообще выглядела очень воинственно, хотя была выше меня всего на пару сантиметров.
– Что здесь вообще есть правила.
– Почему? – искренне удивилась она и устремила на меня взгляд голубых глаз.
– Не знаю. – Я пожала плечами.
В разговор вмешался Джек, подошедший со спины.
– Корпорация и Семья Основателей знатно постарались, чтобы у нас не было правил. Не будь их, и мы бы уже перегрызли друг другу глотки.
– Вы и так этим занимаетесь, – сказала я, не смотря на бесячего ублюдка. Даже его голос возвращает меня в Клуб.
Он продал меня за свои долги, при этом солгал всем вокруг. Мне, Чейзу, Клеопатре. Может, еще кому–то. Это в его натуре.
– Да, – согласился он. – Мы уничтожаем друг друга, потому что иначе тут не выжить. Мы не можем не идти на Игры, которые будут уже на следующей неделе, иначе на наши Кланы просто сбросят бомбы, а ты знаешь, что будет, если взорвать бомбу под куполом? Здесь все вымрет. Не только мы, вся природа, животные и даже кочевники. – Он замолчал на мгновение. – Триста лет достаточный срок, чтобы обжиться здесь, создать свои законы.
– И много их?
– Несколько.
– Какие? – Меня действительно интересовал этот вопрос. Незнание подобного может стоить мне жизни.
– Внутри каждого Клана свои законы, – сказала Келли.
К нам уже начали подходить остальные. Чейз стоял немного в отдалении и разговаривал с Риком. Джек продолжил рассказ про законы:
– В Ристалище их всего три. Не так уж много, думаю, ты сможешь их запомнить.
Я повернулась к Джеку. На его скуле, как и у меня красовался синяк. Вот только этого ублюдка никто не продавал, словно кусок мяса, его не пытались изнасиловать, он не чувствовал себя на краю пропасти, в которую было легче упасть, нежели попытаться вытащить себя оттуда.
– Отлично выглядишь, – сказала я, кивнув на синяк.
– Твоими молитвами.
– Не обольщайся, ты последний, о ком будут мои молитвы. Что за законы?
– Первый, и, наверное, самый важный. Сотня правит Ристалищем. В нашем Клане всего двадцать человек, входящих в сотню. В других немного больше. Тот, кто стоит на сто первом месте никогда не сможет управлять чем–то значимым, касающимся выживания. Второй закон, на неподконтрольных Кланам территориях, таких всего три: Клуб Заблудших, Рынок и Игровой Блок – до гонга, никаких выяснений отношений. Если кто–то прольет кровь в этих местах, то начнется новая волна убийств. Все свидетели могут безнаказанно убить виновника и всех из его Клана.
Второй закон максимально идиотский.
– Не поняла.
Джек закатил глаза, словно я не могла понять самую банальную вещь в мире. Вообще–то он сам вызвался в рассказчики, я к нему не обращалась.
– Три Клана, – начал объяснять Джек. – В случае нарушения второго закона, два Клана сплотятся и уничтожат верхушку третьего. Им это будет только в радость, ведь этим самым они заберут себе львиную долю плюсов. Их рейтинг улетит за пределы нашего понимания. А это значит, смерть для Клана, который остался в меньшинстве. Ведь этому Клану, без тех, кто входит в сотню, будет не победить в Играх и тогда не станет нового продовольствия. Еда, одежда, топливо, оружие, техника. Всего этого не будет, и тогда Клан станет уязвим, как никогда. Он вымрет сам примерно за три месяца. То есть, тот, кто прольет кровь в трех местах неприкосновенности, обречет свой Клан на уничтожение.
В этом есть логика, хоть и идиотская.
– А третий закон?
– Ты не можешь перейти из одного Клана в другой. Но это правило имеет исключение, рабы могут переходить из Кланов. Остальные нет.
Я задумалась, получается, что я до конца своих дней буду принадлежать Клану Феникса, а если они прогонят меня, то путь в другие Кланы мне закрыт. Остается только идти к Изгоям или становиться рабом.
– Изгои? – спросила я.
– Да. Большая часть из них – это выставленные за порог Клана люди.
– Ты закончил? – спросил Чейз.
Джек кивнул, и Чейз обратился к своей команде, раздал указания и посмотрел на меня.
– От меня ни на шаг.
– Поняла.
Мы вошли в ворота, прикрыли их за собой и отправились в сторону Рынка. В отличие от Клуба, тут не было никакой охраны. Три улицы, которым, кажется, не было конца и края. Когда мы шли по первой, я чуть не умерла от изобилия еды. Вы даже не представляете, что там продавали. Фрукты, овощи, рыба, мясо, какие–то травы в горшках. Дальше шла одежда, обувь, доски, гвозди, лекарства и куча вещей, которых я прежде не видела. За прилавками стояли разнокалиберные торговцы. Кто–то выглядел потрясающе, с чистыми волосами и в красивых одеждах, другие же собирали вокруг себя толпу мух. Жители разных Кланов ходили от одной лавки к другой и торговались, но мы даже ни разу не притормозили. Уверенно шагали в самый конец. Открытые лавки сменились закрытыми, мы остановились у одной из них, и Чейз скрылся внутри. Мы остались снаружи. Я склонилась к уху Келли.
– Что мы тут делаем?
– У Чейза две встречи на Рынке. Одна с человеком из Клана Топоры и Шпоры, а сейчас с одним из Изгоев.
– Они же, точнее мы, должны убивать друг друга. А они ходят на встречи?
– Да. И мы это делаем, сражаемся и убиваем друг друга, но мы зависимы друг от друга. Корпорация всегда доставляет нам разные вещи. Поэтому нам приходится сотрудничать и торговать между собой. Но за пределами неприкосновенных территорий мы враги. Убей или умри.
– Жутко.
Да. И я считаю это самым главным законом. Убей или умри.
Время продолжало идти, и я решила провести его с пользой и порасспрашивать Келли.
– Почему на встречи поехал Чейз, а не Хант?
Келли пожала плечами, не переставая сканировать серьезным взглядом ближайшее к нам пространство.
– Хант уже долгое время не покидает Клана, – ответила она.
– Почему?
– Он передо мной не отчитывался. Он не отчитывается ни перед кем.
– Хант не бывает на Играх?
– Последний раз был несколько лет назад. Но нас всегда возглавляет Чейз.
Чейза не было довольно долго. Я устала стоять, Келли предложила пройтись по этой торговой улице, посмотреть товары, но я отказалась. Чейз сказал не отходить, значит я не сдвинусь с места.
– Блядь, – прошипел Рик, и я обернулась в его сторону.
Он смотрел в толпу, его губы сжались в тонкую линию. Я проследила за его взглядом и, увидев Веласа, отступила назад. Меня моментально откинуло в воспоминания, а собственное тело снова стало ненавистным. Велас шел в нашу сторону, когда он увидел меня, то в удивлении приподнял брови.
Не подходи. Только не приближайся ко мне.
Моих мыслей он не услышал, шел к нам со своей свитой и улыбался. Я заметила, что у него треснула губа. Скорее всего из–за Чейза Шелби.
– Милая, мы вчера так неожиданно расстались, что я до сих пор в недоумении, что произошло.
Он стоял в двух метрах от меня, разглядывал слишком пристально, особенно синяк на лице. Я молчала, не зная, что сказать. Более того, я не хотела ему что–нибудь отвечать и просто отвернулась. Он не ушел, подступил еще на шаг и схватил меня за лицо, больно сдавив холодными пальцами скулы, повернул голову так, что мне пришлось посмотреть в глаза ненавистного ублюдка.
– Не отворачивайся от меня, – он прошипел это, словно змея.
Джек оттолкнул от меня Веласа.
– Ты забыл, на какой территории оказался? – спросил он, отодвигая меня к себе за спину.
Велас улыбнулся и склонил голову набок.
– Ты в курсе, что тебе в Клубе больше не рады? Ты продал Клео товар, который тебе не принадлежал, а я его купил.
– Какое недоразумение. Надеюсь, тебе компенсировали ущерб? – с издевкой спросил Джек.
Я косо на него посмотрела, не в силах уложить странное поведение этого человека в голове. Я вообще не понимала его мотивов. Вчера Джек продал меня в сексуальное рабство, а сегодня заступается? У него явно какая–то болезнь мозга.
– Еще увидимся, – сказал Велас и отступил от Джека. Выглянул из–за него и добавил. – Это я тебе говорю, Рэйвен.
Мое имя прозвучало мерзко в его исполнении. Это Клеопатра сказала, как меня зовут?
В разговор вступил Рик.
– Ты знаешь, что Чейз не любит угрозы.
– А я не люблю, когда девку снимают прямо с моего члена.
Он ушел, но я знала, что увижу его вновь. Тошнота подступила к горлу, я должна научиться защищать себя самостоятельно. Одно дело постоять за себя в Синте и совсем другое на Ристалище, где каждый первый – враг. Где все, за маленьким исключением, хотят причинить мне боль.
Пока Чейз продолжал беседу за деревянной покосившейся дверью, я стала замечать, что остальные из его команды иногда поглядывали на меня с сожалением, а Келли – с брезгливостью. И вот я уже была готова нарушить указ Чейза и уйти от этих людей, которые додумали последнюю фразу Веласа сами. Да и что говорить, она звучала совсем не двусмысленно.
Чейз вышел и сразу двинулся дальше, мы последовали за ним. Перешли на соседнюю улицу, и я моментально позабыла про Веласа. Вторая улица состояла из металлических клеток, расположенных с двух сторон. Некоторые пустовали, другие, наоборот, были битком забиты людьми. Возле каждой не пустой клетки стояли люди, все, как один, были облачены в лохмотья, у некоторых даже обуви не было. Эта улица принадлежала Изгоям, которые продавали пойманных людей. Я должна была быть среди них. Что если бы меня купил Велас? Дрожь отвращения и страха пробежала по позвоночнику.
– Что мы тут делаем? – спросила я у Келли.
Она не ответила мне, но задала свой вопрос:
– Ты трахалась с Веласом?
– Нет.
– Ты что, работала в Клубе Заблудших?
– Нет.
– Да. Иначе, где бы еще Велас смог тебя поиметь? – ее злость переходила все грани разумного.
Я схватила ее за руку, и мы остановились.
– Я с ним не спала. Ясно? Большего я не обязана тебе объяснять.
Келли вырвала руку и ушла вперед, возле меня оказался Рик.
– Не обращай внимания, она боится, что история повторится.
– Какая?
– Однажды я выкупил одну из рабынь в Клубе Заблудших. Она долго обхаживала меня, а когда оказалась в периметре Феникса, то в одну из ночей открыла ворота, и к нам пожаловали люди Веласа. Мы потеряли многих.
– Я не знала.
– Не следила на экране за столь интересным действием?
– Нет. Этим страдала только мужская часть моей семьи.
На этом разговор закончился, я удивилась, почему Велас еще жив? Он напал на Феникс, а они даже не отомстили? Об этом я не стала спрашивать.
Чейз купил двух мужчин с красными метками, пока он договаривался и расплачивался, я стояла немного в стороне. В одно мгновение почти все покупатели направились в конец улицы.
–Что там? – спросила я у Рика.
– Аукцион.
Я видела, как женщины и девушки поднимаются на помост совершенно голые, из одеяния на них была только веревка на шее. Лот за лотом уходили достаточно быстро, потому что вначале продавали самый приглядный товар. А потом я увидела ее, сначала я не узнала женщину, но ее невозможно было забыть. Ведьма, как и все, была голой, но она не опустила голову, подняла подбородок вверх и смотрела на всех свысока, будто не она в невыгодном положении. Словно вся толпа, что освистывала ее, стаяла нагая и безобразная.
В нее бросили камень, он угодил ей прямо в живот. Я не заметила, как пошла в сторону помоста.
– Рэйвен! – окликнула меня Келли, но я не могла смотреть, как Ведьму унижают и причиняют боль. Она одна из немногих, кого я знала на Ристалище.
Я проталкивалась сквозь толпу и распихивала зевак локтями. Ублюдки, она ведь работала здесь, а теперь они издеваются над ней.
Когда я добралась до помоста, ей в висок прилетел еще один камень и рассек кожу. Кровь потекла тонкой струйкой по острым изгибам ее лица.
– Стойте! – крикнула я, но меня никто не слышал, толпа ревела. Они знали ее и вымещали на женщине то ли злость, то ли что–то еще.
– Я куплю ее! – крикнул Велас.
Я обернулась в его сторону, он улыбался, смотря на меня. Только не к нему.
В этот момент подошел Чейз и схватил меня за руку. Я обернулась, в его глазах была тихая угроза.
– Я сказал не отходить от меня.
– Но они. Она..
– Нам она не нужна.
– Купи ее, – попросила я, словно имела право просить его хоть о чем–то.
Чейз мельком посмотрел на помост, а потом перевел на меня более холодный взгляд.
– Нет. Уходим.
Он развернулся и стал удаляться, я побежала за ним.
– Эта женщина была с нами в плену у Изгоев, – напомнила я.
– И что дальше?
У них что – семейное, быть в один день добрыми, а на следующий нет?
– Она знала, кто ты, но не рассказала об этом.
Чейз остановился и повернулся ко мне.
– Ты ошибаешься.
Я не поняла его заявления и спросила:
– В чем?
– Во мне. Я не добряк, который занимается спасением всех и вся. Мне плевать, что с ней будет.
– Но она…
– … если бы ты слушала ее там, в плену, то запомнила бы, что она говорила о работе на Рынке. Знаешь, кем она работала?
– Нет.
– Она продавала женщин, – Чейз указал на помост. – Видишь мужика, который сообщает о новом лоте? Так вот на его месте стояла эта женщина, и она ни разу не попыталась спасти кого–то из пленников. Она знала, что станет с большим количество ее товара, когда они попадут в Клуб или к Топорам. Она знала, что их будут насиловать, издеваться, а в конечном счете убьют, но это в том случае, если они сами не успеют наложить на себя руки. Она расспрашивала тебя о метке, имени и других вещах не просто так, это был профессиональный интерес.
Я обернулась к помосту, Ведьма не видела меня, ее уже начали спускать с помоста и передали поводок Веласу.
– Ты все еще хочешь ее спасти? – спросил меня Чейз.
Я повернулась к нему, но не могла дать определенного ответа. Жаль ли мне ее? Да. Заслуживает ли она подобного отношения? Возможно. Желаю ли я ей участи других рабынь? Я не знаю.
Чейз внимательно смотрел за эмоциями на моем лице.
– Всех спасти невозможно. А некоторые вовсе не заслуживают спасения. Ты должна думать только о Клане и его благополучии, все, что находится за пределами Феникса, не имеет значение. Ты поняла меня?
– Да.
– Уходим.
Не помню, как долго мы ходили по Рынку, кажется, время остановилось. Я думала над словами Чейза. Клан это не просто место, где я теперь живу, отныне это моя семья. Семья настолько разная, что я не могла понять, что именно испытывала к ней.
После еще одной встречи за закрытыми дверьми, мы отправились на выход. За время, что мы скитались, я заметила, что у каждого в команде есть свое место, они даже ходят в определенном порядке, одна я, как нечистоты в проруби, не знала, куда себя деть.
Мы направились на выход, я думала, что на сегодня "задания" закончились, но оказалось, нет. Следующая наша остановка должна была быть в лесу.
– В лесу? – спросила я, передвигая ногами, лишь бы не отстать от остальных.
– Да, – ответил Джек, – это там, где деревья растут.
– Да, и где бегают…
Я не договорила, выйдя за пределы Рынка, я увидела тело Ведьмы. Женщина была по–прежнему голой, она лежала на спине, ее живот был вспорот, а глаза выдавлены.
Я отвернулась и меня тут же стошнило, практически на ноги Джеку.
– Какого хрена! – закричал он.
Я утерла губы и быстро пошла к машине. Практически побежала, но мне нужно было убраться от тела как можно быстрее. Немного дальше наших машин стояли другие, за рулем одной из них я увидела Веласа. Его левая рука свисала из открытого окна, он держал окровавленный нож. Он специально оставил тело там, чтобы я увидела? Велас купил рабыню, чтобы убить и напугать меня еще больше?
– В машину, – скомандовал Чейз.
Мы уехали через минуту, а я продолжала видеть перед глазами тело женщины, которую я могла бы спасти. Но засомневалась. Я позабыла о страхе про лес, потому что за нами от Рынка поехало четыре машины с рисунками топоров на дверцах и багажниках.
– Что ему нужно? – спросил Рик у Чейза. – Скоро стемнеет, Веласу до Клана дальше, чем нам.
Чейз ответил:
– Не знаю, может, у него в планах на вечер смерть.
Мы приближались к лесу, Велас следовал за нами, когда Чейз остановил машину, то бросил короткое:
– Не выходить.
Машины Веласа остановились на приличном расстоянии, и я немного расслабилась. Из леса вышел мужчина с огромным листом, сложенным в трубу. Он разложил его прямо на капоте и начал что–то показывать Чейзу.
– Это карта? – спросила я.
– Да, – ответил Рик.
Они разговаривали достаточно долго, я отвернулась к окну и стала смотреть в лес. Из–за заходящего солнца было плохо видно, но дерево шевелилось. Не так, словно листву качал ветер. Ствол дерева начал двигаться. Я протерла глаза и снова посмотрела, но галлюцинация не прекратилась. Дерево двигалось в сторону Чейза и мужчины, к нашей машине.
– Келли? – окликнула я девушку.
– М?
– Там, мне кажется, ну… дерево шевелится.
Рик тут же обернулся ко мне.
– Где именно?
Я указала пальцем в сторону моего персонального глюка. Рик выругался и вышел из машины, Келли тоже, а потом начались странности. Не одно дерево, а три начали идти волной.
Из других машин тоже вышли, все с оружием наперевес, кроме двух выкупленных пленников. Прозрачная хрень бросилась на них. Это не деревья шевелились, а нечто не имеющее цвета, прозрачное.
Это нечто отбросило Рика в сторону, когда он пытался прикрыть собой мужчину из леса. Прозрачная хрень потеряла свое преимущество, когда пуля Келли угодила в нее. Создание замигало и в итоге обрело грязный серый цвет. Это разновидность хамелеона? Он был высоким, выше среднестатистического человека вполовину, худой, с длинными руками и ногами, живот был впалым, как и глазницы, пасть больше человеческого рта в два раза, она была похожей на морду собаки. На морду очень злой собаки. Слюни стекали по клыкам. Он взревел от боли, и я сразу узнала этот рык.
Кочевник…
На окраине леса начали проявляться и другие. Они бросались на команду Чейза, те отстреливались. Я не успевала уследить, за их перемещением. Они не оставались на месте, постоянно перебегали.
Я не знала, что мне делать. Оружия у меня нет, но оно есть в багажнике. Толку от него ноль, если не умеешь пользоваться.
Я обернулась и посмотрела в окно, машины Веласа уехали. Видимо, он решил, что не стоит тратить время на нас, ведь мы и так трупы.
Да блядь!
Я отстегнула ремень безопасности, по боку машины прошла очередь выстрелов, одна из пуль пробила дверь, врезалась мне в ногу, и я взвыла от боли.
На крышу приземлился кочевник, металл прогнулся и заскрипел. Я зажала рот ладонью, но всхлипы все равно были слышны. Со стороны моего окна начало медленно появляться перевернутое вверх тормашками лицо монстра.
Сначала я увидела его лоб, потом впалые глаза, пустующее место без носа и открытую пасть. Оно смотрело на меня на расстоянии двадцати сантиметров. На окне образовался мутный круг от его дыхания.
Я не могла пошевелиться. Кочевник резко дернул головой и разбил окно вдребезги. Я полезла дальше по сиденью, монстр был прямо за моей спиной, я открыла дверь и буквально выпала на улицу. Встала и тут же упала. Я даже позабыла, что ранена в ногу.
Я не придумала ничего лучше и закатилась под машину. Команда продолжала отстреливаться, кочевники рычали. Крик боли разнесся по округе и тут же затих. К машине подкатилась голова мужчины из леса. Я начала отползать от нее. Меня схватили за раненую ногу и выдернули из–под машины и бросили в сторону, словно я ничего не весила. Я ударилась о другую машину и съехала по ней. Кажется, все кости были сломаны. Кашель вырвался из горла, и я начала плеваться кровью. Это было плохо. Рукава меня не спасут.
Я не могла шевелиться, но видела, как Келли хромая шла в мою сторону и отстреливалась от кочевника. Ему было плевать на пули, пока она не попала ему в голову. Кочевник рухнул. В этот момент Рику оторвали руку и вскрыли живот. Келли остановилась возле меня.
– Вставай!
Я попыталась, но не смогла. Как минимум одна нога была переломана в нескольких местах. Я начала терять сознание, чувствовала, как оно покидает меня.
Выстрелы прекратились, рык тоже, сначала я не поняла, что послужило этому. Все же разлепила веки и увидела, что купол над нашими головами искрился яркими всполохами, по нему расходились волны света. От купола разносился громкий треск. Я больше не могла смотреть, глаза закрывались, а силы уходили. Я скулила, жалея себя и переломанные конечности. Больно и невыносимо. Открыв глаза, я увидела, что тела кочевников валяются тут и там, Чейз выстрелил в голову последнему и убрал пистолет. Он тоже посмотрел в небо, как и все, кто остался в живых.
– У нее получилось, – сказал Чейз.
Я хотела спросить, что и у кого получилось, но боль забрала меня. Я очутилась в темноте. Последняя мысль, что посетила меня: " Я умерла, так и не научившись защищаться".
