Мигель Аррива
Ничего личного. Книга 6
Амадео обеспокоенно глянул на барак.
– Но вас же убьют, если узнают, что вы мне помогли…
– Не проблема. – Лоренцо схватил с земли какую-то деревяшку и бросил ее Амадео. – Бей прямо по башке, не бойся, черепушка крепкая.
Амадео нервно сглотнул, сжимая в руке импровизированное оружие.
Через минуту он уже бежал прочь от аэродрома, напряженно вслушиваясь в тишину.
– Я все еще считаю, что это неудачная идея, – в который раз повторил Цзинь, выходя вслед за Ксавьером из здания аэропорта и жмурясь от яркого солнца. Свой традиционный ханьфу он сменил на легкий льняной костюм, а волосы убрал под широкополую соломенную шляпу.
– Твое дело – следить за моим здоровьем, – огрызнулся Ксавьер. – Об остальном тебя не спрашивают.
Цзинь не обиделся. Он прекрасно понимал, чем вызвано состояние Ксавьера: от Амадео не было никаких вестей, принц снова пропал так, будто не существовал на свете, и эта неизвестность мучила Ксавьера едва ли не сильнее наркотической зависимости.
Цзиня, как и многих, поначалу удивляла эта привязанность – Ксавьер Санторо совсем не выглядел как человек, способный на подобное. Но чем больше Цзинь проводил в доме Амадео, тем больше понимал, что принц вызывает чувство глубокой преданности практически у всех, кто его окружает. Его уважали даже конкуренты, и благодаря этому он часто избегал открытых конфликтов.
Что, однако, не помешало ему влипнуть в такую поганую историю.
Цзинь клятвенно пообещал себе, что собственноручно убьет принца, если тот вернется живым.
Позади шли Йохан и Киан. Йохан слегка прихрамывал – нога еще не зажила, но руку он с перевязи снял. Без оружия оба ощущали себя голыми, но чтобы выправить необходимое разрешение на ввоз, требовалось время, а его не оставалось. Рауль пообещал, что лично снабдит их пушками. Сам он шел рядом с Ксавьером, неподалеку маячил Хесус, без умолку трещащий по телефону. Ему удалось в рекордные сроки выправить для Рауля новый паспорт взамен утерянного, и, несмотря на всю свою неприязнь, Рауль вынужден был признать, что пользу помощник приносит колоссальную.
– Тачки на парковке, босс, – доложил Хесус, опустив трубку в карман.
– Отлично. – Рауль повернул налево, вся компания последовала за ним.
Разместившись в двух автомобилях (Ребекка осталась недовольна тем, что ей не позволили ехать с Ксавьером и Раулем, и довольствовалась Кианом), они направились к резиденции Гальярдо. Ксавьер запомнил асьенду мрачной, но суетной, под стать хозяину Энрике Гальярдо, но сейчас тут царило явное запустение – Рауль не слишком добросовестно выполнял свои обязанности, и охрана слонялась туда-сюда по территории. Даже при виде машины босса они продолжали вести себя так, будто ничего не произошло.
– Извините за бардак, – смущенно произнес Рауль, когда они вошли в холл. – Я никогда не любил бизнес брата и понятия не имею, что нужно делать. Организатор из меня никудышный.
– Я заметил, – отозвался Ксавьер. Внутри все осталось таким же, как при Энрике. Он с досадой подумал, что эта асьенда могла стать его могилой, не вспыхни тогда так кстати бунт, организованный Мигелем. Не хотелось признавать, но этот шут гороховый иногда оказывался полезен. И товар у него действительно высшего качества. Некоторые поставщики пытались обмануть Ксавьера, отправляя на анализ чистый наркотик, а затем поставляли разбодяженную туфту. С ними он тут же разрывал отношения без права на реабилитацию. Всего несколько лет назад он преподал бы им хороший урок, но Амадео вечно твердил, что жестокость не всегда играет на пользу.
Амадео. Ксавьер стиснул зубы. Жив ли еще принц, или он приехал в Мексику за телом? Он пинком отогнал непрошеные мысли. Нужно исходить из того, что с Амадео все в порядке, других вариантов допускать нельзя. И потребуется гораздо больше власти, чем у него сейчас есть, чтобы найти принца в этой незнакомой и опасной стране. В прошлый раз Ксавьеру повезло, но сейчас на везение рассчитывать не стоит.
– Ваша комната. – Рауль открыл дверь. – Хотел бы я сказать, что здесь вам ничего не угрожает, но вы же видели…
– Видел. – Ксавьер не стал никак комментировать поведение охраны. Это не его картель, не его ответственная зона.
Мелькнула какая-то мысль и пропала. Ксавьер тщетно пытался ухватить ее за хвост, но подоспевший Цзинь позволил ей окончательно скрыться. Врач бросил чемодан и шляпу на кровать и возвестил:
– Шикарные апартаменты! Полагаю, здесь жил ваш брат?
– Верно. – Рауль смутился. – Если вас не устраивает, я могу предложить вам…
– Устраивает. – Ксавьер прожег Цзиня взглядом. – Какого черта ты делаешь в моей комнате?
– Я ваш врач. – Цзинь не моргнув глазом начал распаковывать чемодан. – И должен всегда быть при пациенте. Если вам это не нравится, напишите жалобу в министерство здравоохранения, но вряд ли чего-то добьетесь.
Подавив раздражение, Ксавьер стянул пиджак и открыл окно. Солнце скрылось, пошел дождь, и Рауль объяснил, что в это время года он льет постоянно.
– Поэтому я так не хотел ехать. – Он грустно улыбнулся. – Ненавижу влажность. Да и моя сестра… – Он осекся. – Располагайтесь, через полчаса встретимся в столовой.
Он ушел. Ксавьер продолжал стоять у окна. Внизу охранники, получившие взбучку от Хесуса, загоняли автомобили в гараж, закрывали ворота. Любопытно, почему они не слушаются своего непосредственного хозяина? Видимо, Энрике Гальярдо и правда был большим авторитетом, чем его младший брат.
Мысль, так резво ускакавшая несколькими минутами ранее, решила вернуться. Сначала блеклая и нечеткая, она постепенно вырисовывалась в картину, которую Ксавьер послал бы к черту еще несколько дней назад. Но сейчас ситуация изменилась. Он должен найти принца, и даже если ради этого придется пойти на такой рискованный шаг, он это сделает.
Он отвернулся от окна, и Цзинь подозрительно нахмурился, увидев выражение его лица.
– Что вы задумали? – спросил он.
– Почему ты решил, что я что-то задумал? – вопросом на вопрос ответил Ксавьер.
Врач отставил чемоданчик в сторону, положил сверху новый веер и скрестил руки на груди.
– Вы улыбаетесь.
Амадео больше часа брел по пыльной дороге. Несколько раз приходилось нырять в канаву у обочины, когда слышался шум мотора. Одной из этих машин наверняка управлял Генри, а попадаться ему под горячую руку было равносильно смерти. Чем скорее он доберется до города, тем лучше, но осторожность не повредит.
Солнце жарило немилосердно, и вскоре Амадео уже едва переставлял ноги, с тоской вспоминая пронизывающий холодный ветер, который так тогда ненавидел. Его мучила жажда, пот заливал глаза и жег раны на спине. Ужина у Грегорио оказалось недостаточно, чтобы восстановить силы, а Томас и Генри еды с собой припасли немного, и почти вся досталась последнему.
Но он должен дойти. Обязан. Первым делом – найти отделение полиции и заявить о похищении. Потом… Потом сообщить им координаты Ксавьера. Не может быть, чтобы его телефон до сих пор был недоступен, это, как любил говорить друг, беспрецедентно. С кем-нибудь да свяжутся. Но первым делом он попросит у полисменов воды, а для этого нужно дойти… Дойти до города…
Жара отупляла, призывала плюхнуться в пыль и лежать так, пока солнце не сядет, но он продолжал машинально переставлять ноги, стертые в кровь дорожными камнями. И когда спустя десять минут позади раздался гул мотора, он никак не отреагировал, упрямо шагая вперед. Насквозь проржавевший джип обогнал его, поднимая тучи пыли, резко развернулся и затормозил.
– Так-так, – прогрохотал Генри, распахивая дверцу. Та жалобно скрипнула. Рядом на пассажирском сиденье сидел Томас, на лице застыла плохо скрываемая злоба. – Решила совершить утреннюю пробежку, красавица?
Амадео хмуро молчал. Голова кружилась, и он прикусил губу, чтобы не грохнуться в обморок прямо перед этим дуболомом.
– Вижу, ты себе ножки в кровь стерла без туфелек, Золушка, – продолжал измываться Генри. – Не могу пройти мимо и не подвезти. Залезай в машину. Живо.
Томас придал весомости просьбе, передернув затвор пистолета. Всю его доброжелательность как ветром сдуло, взгляд стал ледяным.
– Я долго ждать не собираюсь. Еще одна такая выходка, и я наплюю на инструкции и привезу заказчику твой труп.
Весь его вид говорил о том, что он исполнит обещание, поэтому Амадео счел за лучшее не спорить. Борясь с охватившим его разочарованием, он с трудом забрался в джип и тут же, получив сокрушительный удар в челюсть, вылетел обратно на дорогу.
– Богатенький засранец, – шипел Генри, брызжа слюной. – Я устрою тебе веселую жизнь!
Он схватил Амадео за волосы, затащил в автомобиль и швырнул на пол. Через несколько минут они уже были на аэродроме. Распахнув дверцу, Генри выкинул Амадео в дорожную пыль и отправил следом плевок.
– Слышь! – рявкнул он Лоренцо, который заправлял самолет. – Запри его в кабине да свяжи покрепче. Сбежит еще раз – вздерну тебя на столбе за причиндалы!
Лоренцо с трудом скрыл шок и ужас. Он поднял Амадео на ноги и, громко ругаясь, потащил к самолету.
– Чертов cabron, я из тебя всю душу вытрясу! Да я тебя не свяжу, я тебя на фюзеляж приклею, так и полетишь до Мексики! Ты…
Он запихнул Амадео в кабину и зашептал:
– Черт, парень, как тебя угораздило попасться?
– Неудачное стечение обстоятельств. – Амадео облизнул сухие губы. Ужасно хотелось пить. – Не переживайте, Лоренцо, я…
– Теперь с тебя глаз не спустят. – Пилот обматывал веревкой запястья Амадео, стараясь затягивать не слишком туго. – Черт, теперь и за мной будут следить в оба глаза!
– Сказал же, не переживайте. Было бы это так просто, я уже давно оказался бы дома. Но попытаться стоило.
– Эй! – Генри грохнул кулаком по дверце кабины. – Долго ты там возиться будешь?
– Иду я! Поломаешь птичку – из своего кармана заплатишь! – рявкнул в ответ Лоренцо и снова понизил голос. – Как доберемся до Мексики, моя работа закончится, и я уже ничем не смогу помочь.
– Вашей вины в этом нет. – Амадео заставил себя улыбнуться, растрескавшиеся губы закровоточили. – Здесь есть вода?
Лоренцо коротко кивнул, достал с переднего сиденья бутылку и приложил к губам Амадео. Напившись, тот благодарно кивнул, а Лоренцо, завинтив пробку, выбрался из кабины. Генри плюхнулся напротив и наградил Амадео зуботычиной.
– Еще одна такая выходка, красавчик, и я лично поеду за тем мальчонкой. А по пути прихвачу и твоего.
Амадео и не подумал убрать улыбку. Челюсть ныла, как проклятая, во рту стоял вкус крови, но несколько глотков воды придали сил и позволили мыслить яснее. Дон Грегорио и Паоло уже под защитой Ксавьера или его собственных людей, им ничего не грозит. А Тео… Куда же Мигель его увез?
Он запретил себе думать об этом. Тео в безопасности, это все, что нужно знать. А вот у него дела обстоят хуже некуда. Сбежать не удалось, и теперь братья Хендриксоны будут следить за ним с удвоенным вниманием.
Генри похрапывал в кресле, но Амадео больше не пытался сбежать. Через пару часов Томас сменил брата, а когда стемнело, Лоренцо занял место пилота и поднял «пайпер» в воздух.
Томас угрюмо молчал, уткнувшись в окно. Генри же злорадно лыбился во все тридцать два зуба и вслух строил планы, как именно отделает Амадео по прилету, пока Томас не пнул его в колено. Тот хотел было нарычать на брата, но, поймав злобный взгляд, счел за лучшее заткнуться. Амадео ругал себя последними словами за дурацкую попытку побега. На что он рассчитывал? Пусть Генри и был тупым амбалом, но Томас думал за двоих. И только-только начавшее зарождаться доверие сломалось, как карточный домик.
Полет до последнего пункта назначения оказался недолгим. Вскоре шасси коснулись земли, и Томас первым выпрыгнул из кабины. С Амадео он так и не заговорил и поспешил к мужчине, который ждал его у края посадочной полосы. Генри с ругательствами вытолкал Амадео наружу и спустился следом, Лоренцо остался внутри. Амадео подавил желание обернуться, опасаясь выдать пилота, и похромал к Томасу.
Подходя, он услышал, как Томас говорил собеседнику:
– Живой, как договаривались. Правда Генри его слегка потрепал, но надо было отдельно с ним договариваться на отсутствие увечий.
– Чтобы вы знали – я не очень этим доволен, – отозвался мужчина, и Амадео застыл на месте. Он знал этот голос.
– Чего встал? – Генри ткнул его между лопатками, и Амадео, не удержавшись на ногах, полетел на землю.
– Сеньор Хендриксон, я настоятельно рекомендую обуздать вашего брата, – сказал все тот же голос.
Ошибки быть не могло. Амадео отбросил волосы с лица и снизу вверх уставился на заказчика.
Дорогие ботинки, темно-серый костюм. Ослепительно белая рубашка. Зачесанные назад волосы. Карие глаза, в которых всегда скакала смешинка. Спокойная улыбка. Амадео никогда не видел его таким, поэтому некоторое время не мог сопоставить знакомый голос и человека, стоявшего перед ним.
– Bienvenido a Mexico11, Амадео Солитарио, – произнес Мигель Гарсиа.
6. Старые шрамы
Корнелиус уже полчаса занимался его спиной, кропотливо обрабатывая полосы от хлыста, царапины и ссадины, зашивая многочисленные порезы, но Амадео едва замечал его. Все внимание было сосредоточено на человеке, который сидел в дорогом кожаном кресле и вертел в руке телефон с Хитрым койотом на крышке.
Едва Амадео увидел Мигеля там, на аэродроме, как внутри все заледенело. Не верилось, что похищение организовал именно он, никак не вязался образ дурашливого подростка с хладнокровной мексиканской акулой. От того Мигеля, которого он знал, не осталось и следа, и до конца Амадео осознал это по пути в его резиденцию.
Только Мигель знал, где сейчас Тео.
Занятый собственным безумием, Амадео и не задумывался, с чего так доверяет Мигелю. Конечно, он спас Ксавьера от тюрьмы и мести картеля Гальярдо, но не стоило забывать, что подставу для последнего организовал именно он и тем самым подверг опасности и Ксавьера. Амадео не понимал этого человека, не понимал, какую закулисную игру он ведет! И слепо доверил ему самое дорогое, что у него было.
Мигель отлично знал, о чем он думает. Оставив телефон в покое, он наконец взглянул на Амадео. Ни веселости, ни безбашенности – донельзя серьезный бизнесмен. Отличную же маску он себе придумал. Так одурачить всех!..
– Вы меня на месте испепелите, Амадео. – Мигель закинул ногу на ногу. – Полагаю, вы сейчас задаетесь только одним вопросом, а должна быть как минимум дюжина.
Амадео стиснул покрывало на кровати так, что костяшки побелели. Горло перехватило от ярости, он не мог выдавить ни звука.
– Ваш сын в безопасности, – продолжал Мигель. – Не стоит на меня так смотреть, я не собираюсь держать ни его, ни братьев Торрес в заложниках.
– Я вам не верю, – хрипло произнес Амадео.
Мигель не расстроился.
– Резонно. Мы мало знакомы, иначе вы знали бы, что я жуть как не люблю вовлекать в свои дела тех, кто не имеет к ним отношения. Когда я предложил отправить вашу семью в безопасное место, я просто не хотел, чтобы они пострадали.
– Я вам не верю! – крикнул Амадео, вскакивая. Корнелиус возмущенно запыхтел. – Вы водили за нос Ксавьера, меня, да всех вокруг, с чего мне знать, что вы не лжете сейчас?!
Мигель коснулся экрана телефона и вытянул руку вперед.
– Убедитесь сами.
Амадео таращился на Койота, не понимая, чего на этот раз хочет Мигель. И вдруг услышал из динамика знакомый голос:
– Папа!
Амадео схватил телефон и прижал к уху.
– Малыш?
– Папа! – радостно завопил сын. – Пап, ты где? Пап!
Амадео таращился на Мигеля, не веря ушам, а Тео продолжал звать его, крича во все горло.
– Я… Я тут, малыш, я тебя слышу. Я… Малыш, с тобой все хорошо?
– Конечно, пап! – счастливо рассмеялся сын. – Теперь да!
– Теперь? – эхом повторил Амадео.
– Когда дядя Мигель сказал, что с тобой все в порядке! Папа, ты не ранен? Я так волновался!
– Все хорошо, малыш, все просто отлично. – Амадео едва сдерживал слезы, лед внутри начал таять. – Роза и Дэвид… Они с тобой?
– Конечно, пап, а еще Диего и Рикардо, и тетя Мануэла, и дядя Рамирес, мы все вместе вернулись…
– Куда вернулись?
– Домой, конечно! Мы вчера приехали, я так надеялся, что тебя увижу, но… – сын шмыгнул носом.
Амадео удивленно заморгал. Домой? Тео сейчас дома? В ответ на недоумевающий взгляд Мигель кивнул и вскинул руки, мол, я же говорил.
– Я… Я скоро вернусь, малыш. Мне нужно кое с чем разобраться. Я очень тебя люблю.
– Я тебя тоже люблю, пап! Представляешь, кто у нас в гостях? Помнишь, в парикмахерской мы познакомились с Паоло? Так вот, он здесь! И дон Грегорио тоже! Мы все тебя ждем!
Мигель забрал у остолбеневшего Амадео телефон и сунул в карман.
– Слышали? Я не соврал, ваш сын в полной безопасности. Сейчас ему ничего не грозит, и я прослежу, чтобы не грозило и впредь, пока мы не закончим наши дела.
Амадео без сил опустился обратно на кровать, и Корнелиус снова принялся за дело, что-то бубня под нос.
– Пока не закончим дела? А что потом?
– С вероятностью в девяносто шесть процентов вернетесь домой. Четыре процента оставляю на форс-мажор. – Мигель пожал плечами. – Удивительно, как эти цифры совпадают с рецептом «жемчужного» кокаина, не так ли? Ах да, я только что выдал коммерческую тайну. – Он озорно подмигнул, на мгновение вернув себе облик подростка, поднялся и вышел из комнаты.
Амадео уронил голову на подушку и позволил Корнелиусу закончить работу. Он до сих пор не мог поверить, что Тео в безопасности, более того – дома! Смятение усилилось, он все меньше понимал, чего хочет Мигель. Если он надеялся что-то вытребовать с Амадео, выгодней держать Тео при себе, но он отпустил мальчика и всю его семью тоже!
Окончательно запутавшись, Амадео издал тихий стон. Корнелиус воспринял его по-своему.
– Я почти закончил, потерпите чуть-чуть. Пара швов – и вы как новенький. Снимать не придется, нитки сами рассосутся, но вот насчет шрамов радовать вас нечем – кое-какие останутся на всю жизнь.
– Да, – мрачно ответил Амадео. – Некоторые – на всю жизнь.
Корнелиус сделал вид, что не понял. Закончив, он собрал инструменты и вышел из комнаты, притворив за собой дверь.
– Чего? – Хесус озадаченно смотрел на Рауля сверху вниз. Глава картеля восседал в кресле в кабинете Энрике и, заметно нервничая, перебирал пальцами левой руки разложенные на столе сигареты.
– Что слышал. Объяви о собрании глав картелей. В ближайшее время, скажем, в пятницу.
– Через два дня? – Приказ босса выбил его из колеи, но Хесус уже взял себя в руки. – Так быстро вряд ли получится.
– Уверен, ты сумеешь это организовать. – Рауль оставил в покое сигареты и сложил ладони домиком. – Как заместитель Энрике ты показал себя с лучшей стороны, и я надеюсь, твои навыки никуда не делись за время небольшого отпуска.
– Разумеется, нет, – проворчал Хесус. – Но нужна веская причина, чтобы собрать этих людей. Они наверняка не захотят отрываться от дел, чтобы обсудить текущую ситуацию на рынке коки. Все и так осведомлены…
– Я не собираюсь обсуждать цены, – оборвал его Рауль. – Твоя задача – заставить их явиться, а как ты это сделаешь – не мои проблемы. Ты мой заместитель или кто? Придумай способ.
– Вы, должно быть, оба забыли, – Хесус стрельнул недобрым взглядом в Ксавьера, – что наш картель сейчас в опале. Да меня попросту пошлют, а то и вздернут за причинное место за такие предложения!
Ксавьер сидел у окна в кресле, которое было чуть удобнее, чем нужно, и вертел в руке зажигалку. Интересно, как скоро он избавится от этой привычки? Курить хотелось неимоверно, сигареты, рассыпанные на столе, то и дело притягивали взгляд. Он с трудом удержался, чтобы не потереть грудь – повязку Цзинь позволил снять, раны заживали, оставив два круглых шрама, но он то и дело безотчетно тянулся к ним в надежде вызвать боль.
Не слушая перепалку Рауля и Хесуса, он мысленно перенесся в летний грозовой день двенадцать лет назад, когда сделал глупость, едва не стоившую ему жизни.
Нога врезалась Ксавьеру в ребра, кто-то грязно выругался хриплым, прокуренным голосом.
– Хреновы бродяжки, валяются где ни попадя! Да чтоб ты сдох!
Работяга нетвердой походкой пошлепал дальше. Ксавьер проводил его мутным, ничего не выражающим взглядом. Он ничего не ел уже несколько дней, пил дождевую воду, но сил не осталось даже на то, чтобы идти. Ползти? Никогда в жизни. Лучше он останется здесь и сдохнет наконец.
После убийства Изабеллы и побега от Жаклин прошло два месяца. Он скрывался как мог, тайком пересек границу, прятался по подворотням, чтобы даже случайная собака не унюхала. Все старые связи пришлось разорвать – он не был уверен, что Щипач или кто другой из той братии не сдаст его. Жаклин наверняка объявила награду за его голову – она ни за что не позволила бы невольному свидетелю ее грязного бизнеса остаться в живых. Еще и Изабелла. Сколько бы Ксавьер ни вертел в голове ту ситуацию, он не видел иного выхода. Или ты, или тебя. Впрочем, сожалений по поводу ее смерти он не испытывал. Он вообще довольно легко отнесся к тому, что отнял жизнь у другого человека. Изабелла не была невинным цветочком, и остановимся на этом.
Сейчас имелись проблемы посерьезней. Ксавьер лежал на асфальте, капли дождя барабанили по лицу, но сил не осталось даже на то, чтобы перевернуться на живот. Хотя какая в этом польза? Разве что захлебнуться в луже, чтобы больше не мучиться.
Кажется, он потерял сознание, потому что в следующий момент почувствовал тепло. Сквозь закрытые веки пробивался неверный пляшущий свет, вокруг слышалось тихое бормотание, в котором преобладали нецензурные слова.
– О, зырь, очухался красавчик. – Кто-то пихнул его в бок. – Не сдох еще?
– Нет, – ответил Ксавьер, с трудом открывая глаза. Голос напоминал скрежет несмазанного механизма.
Посреди небольшого подвала горел костер, вокруг него сгрудились штук двадцать бездомных. Никто не пихался, не толкался, только слышалось все то же тихое бормотание. Из рук в руки кочевала бутылка с каким-то пойлом.
– Садись.
Чьи-то руки подхватили Ксавьера и помогли сесть. Спина протестующе заныла – он слишком долго лежал на холодной земле. Еще стариковскую болезнь не хватало заработать, в двадцать четыре года!
– Держи. – В руки всунули консервную банку с аппетитно пахнущей жидкостью и ошметками мяса. – Выпей супа. Из кролика.
– Откуда здесь кролики? – спросил Ксавьер и сразу понял глупость вопроса. Конечно же, им тут неоткуда взяться. В банке плавали остатки вареной крысы.
С трудом подавив рвотный позыв, он обхватил банку руками в надежде немного согреться. Самое ужасное, что желудок заворочался от голода, учуяв запах съестного, и ему было совершенно наплевать, чем его накормят.
Ксавьер снова заглянул в банку. Желудок готов был выскочить из горла, но крыса… Может, если заткнуть нос…
«Ну уж нет, – подумал Ксавьер. – До такого я не опущусь».
Перед мысленным взором возникла Жаклин, какой он увидел ее впервые на злополучном приеме, когда решил во что бы то ни стало украсть драгоценный браслет. Изумрудное платье, рассыпанные по плечам медные волосы, заразительный смех… Богатая, довольная жизнью, она никогда не страдала от голода настолько, что готова была пообедать крысиным супом. И в силах Ксавьера заставить ее испытать то же, что и он сейчас. Но придется поступиться принципами, сделать то, чего в обычной ситуации никогда бы не сделал.
Чтобы выжить.
Он поднес банку с супом ко рту и несколькими глотками опустошил ее, стараясь думать о крепком, питательном говяжьем бульоне. Бездомный рядом расплылся в улыбке (во рту недоставало большинства зубов, а те, что остались, превратились в черные пеньки, еле различимые в неверном свете костра) и хлопнул его по плечу.
– Молоток! Глядишь, и выживешь. Я, когда тебя нашел, думал, что ты трупак. Ну, добро пожаловать в подземный мир.
Так Ксавьер стал жить среди бездомных. Один несомненный плюс в этом все же был – Жаклин с ее утонченным нюхом тут делать было нечего. Месяцами не мывшиеся оборванцы оказались идеальным прикрытием, и Ксавьер облачался в не имеющие определенного цвета и воняющие помойкой шмотки и отправлялся воровать. Пришлось вспомнить былое ремесло, но пальцы ловкости до сих пор не потеряли. Правда, большая часть добытых денег уходила вовсе не на еду – подземные жители предпочитали «кроликов» любой другой пище. Все деньги уходили на выпивку и наркотики.
Поначалу Ксавьер сторонился подобных способов расслабления. Пару раз попробовав дешевый портвейн, он наутро просыпался с диким отравлением или ужасной головной болью и с тоской вспоминал дорогой виски, который привык пить у Жаклин. От наркотиков тоже старался держаться подальше. Здесь употребляли невесть что, он даже не слышал таких названий, когда работал с веществами. Никакого экстази, ни ЛСД, ни тем более кокаина – здесь правил бал какой-то отвратительного вида бурый порошок и черные шарики сырого опиума. Чертово средневековье, но оттого не менее кошмарное.
Наступила зима, выживать становилось все труднее – прохожие завернулись в теплую одежду, предпочитая прятать кошельки ближе к телу. По вечерам приходилось согреваться отвратным пойлом либо жаться ближе к костру, но там было не протолкнуться. К этому времени бездомные сбивались тесными стайками, и шанс занять место был минимальным.
Однажды, когда Ксавьер устроился в углу, соорудив себе импровизированный шалаш из старого драного одеяла и дырявой куртки, к нему подсел тот самый бездомный, что вытащил его с улицы. Его звали Марвин, и оказался он здесь пятнадцать лет назад, когда приставы забрали дом за невыплаченный кредит.
– Слышь, – вместо приветствия сказал он. – Я тут добыл одну штуку, от холода спасает на раз. Хошь?
– Не думаю. – Ксавьер привычно отгородился от вони, которая сопровождает каждого бездомного – сам он старался хотя бы дважды в неделю обтираться мокрой тряпкой, что, впрочем, не особо спасало. Но как еще выжить среди отбросов и не стать одним из них?
– А зря. Расслабляет здорово. – Он протянул Ксавьеру пакетик с коричневым порошком. – Точно не хошь? Даже колоть не надо, просто нюхнуть.
– Как кокс? – лениво протянул Ксавьер.
– Да это лучше кокса! – обиделся Марвин. – Ты проверь! Кокс, он сразу по мозгам шибает и все, а это… это греет, – чуть ли не с благоговением закончил он.
Ксавьер сильно в этом сомневался. Впоследствии Марвин еще несколько раз подходил к нему, и наконец в один особенно морозный вечер Ксавьер принял предложение.
В одном Марвин оказался прав – эта штука ничем не напоминала кокаин. Ксавьер в свое время навидался кокаиновых торчков, и те постоянно были на движухе, словно в задницу им вогнали пяток-десяток иголок. Дрянь, которую приволок Марвин, расслабляла, успокаивала и, как он выразился, грела. Выносить тошнотворную жизнь бездомного стало легче. Через пару недель Ксавьер сам подошел к Марвину и попросил достать чего-нибудь получше, заплатив из той скудной заначки, что удалось скопить за долгие зимние месяцы.
И вскоре Марвин принес ему героин.
Ксавьер услышал голос Рауля. Тот спровадил Хесуса и теперь пытался достучаться до него.
– Думал, вы заснули, – устало сказал он. – Вы хоть слышали, о чем мы тут говорили?
Ксавьер не стал кривить душой.
– Смутно. Задумался о своем.
– Волнуетесь за Амадео? Понимаю. Я тоже беспокоюсь. – Он кашлянул. – Признаюсь, я к нему привязался, хоть и мало с ним знаком.
– Да. – Ксавьер поднялся и, стараясь не обращать внимания на разбросанные на столе сигареты, прошелся по кабинету. – Принц у многих вызывает такое чувство. Что, тем не менее, не мешает ему попадать в неприятности.
– Скорее, даже способствует. – Рауль вздохнул.
Ксавьер не мог не согласиться. Мягкие методы принца зачастую оправдывали себя, но вместе с тем ошибочно составляли о нем мнение как о слабом противнике, которого можно с легкостью подчинить.
И их дружба на пользу не идет. Ксавьер был на девяносто восемь процентов уверен, что Амадео попытаются использовать против него. Иначе какой резон оставлять принца в живых да еще везти через половину земного шара?
– Хесус соберет глав картелей через два дня, – тем временем говорил Рауль. – Может, вы наконец объясните, зачем это понадобилось? Хотите объявить им войну?
– Нет. – На губах вновь появилась странная улыбка, которая так озадачила Цзиня часом ранее. – Хочу найти принца.
До поздней ночи они с Раулем и Ребеккой обсуждали план действий. Двери охранял Йохан, под открытым окном дежурил Киан – никому из людей Гальярдо не дозволялось приближаться к кабинету. Даже Хесусу, который искренне возмутился такому положению вещей, но в конце концов смирился. Рауль отослал его в город с поручением, и теперь они могли не опасаться, что их подслушают.
Выслушав предложение Ксавьера, Ребекка покрутила пальцем у виска, и Рауль склонен был с ней согласиться. Цзинь угрюмо молчал, не вмешиваясь, но Ксавьер едва ли не физически чувствовал исходящую от него волну неодобрения. Перемену в его поведении Ребекка списала на тревогу за принца и перенесенное ранение, но этот хитрый лис чувствовал и видел все до мельчайших деталей. Не признайся Ксавьер сам, Цзинь наверняка бы уже догадался, чем вызвана вдруг появившаяся нервозность. Врач не давал ни малейших поблажек и в полночь безапелляционным тоном объявил собрание закрытым. Возражать никто не посмел.
Проснувшись, Ксавьер долго лежал, глядя в потолок. Кошмар отступил, но он все еще видел поблескивающую в темноте иглу шприца. Так остро. Так привлекательно. Один укол – и все проблемы рассеются, словно по волшебству…
Он тряхнул головой, отгоняя заманчивое видение. Не время сражаться со своими демонами, когда вокруг полно чужих.
Цзинь без конца пичкал его таблетками, и Ксавьер предпочитал не знать, чем именно. Единственное, от чего отказался – снотворное, поэтому пришлось терпеть кошмары. Но с такой ерундой он справится, не впервой.
Огромный особняк спал – на часах едва минуло четыре утра. Ксавьер оделся и спустился в патио. Даже в темноте дорогу он нашел безошибочно, несмотря на то, что не был здесь очень давно. Хранящий ночную прохладу ветерок приятно овевал лицо. Недавно прошел дождь, вымощенные булыжниками дорожки поблескивали в свете фонарей. Не дело разгуливать одному даже на охраняемой территории, подумал Ксавьер, но быстро прогнал эту мысль. Здесь было тихо, свежий воздух основательно прочищал мозги, и никто не мешал как следует поразмыслить.
Уже в который раз он возвращался к плану, который они обсуждали несколько часов назад. Рауль был шокирован, но, в отличие от Ребекки, удивлен меньше, чем Ксавьер рассчитывал. Оно и к лучшему, меньше лишних вопросов.
– Вы впервые ведете себя настолько необдуманно? – только и спросил Гальярдо.
Ксавьер не смог ответить. Он привык рисковать тем, что у него есть, но сейчас, чтобы найти друга, пришлось поставить на кон нечто большее, чем многомиллиардный бизнес.
