Роман Сергеевич Лагутин
Частицы. Книга 1. Инстинкт выживания
Глава 28
Жертва случайности
За умиротворенной тишиной последовал громкий стук по ту сторону фюзеляжа, когда Дрю почти уже было проснулась. Вздрогнув, девушка открыла глаза и резко привстав, посмотрела сквозь большое стекло, расположенное на массивной двери вертолета. Снаружи был ясный день, либо солнечное утро. Дрю потянулась и посмотрела на попутчиков, смирненько спящих рядом с ней – на своих местах.
Светловолосый Клаус, упершись лбом в иллюминатор и открыв рот, смачно посапывал, а Сьюзи, устроившись на его руке, улыбаясь во сне, она, по-видимому, созерцала приятные сновидения.
Немного подавшись вперед, Дрю смогла заглянуть в кабину пилота и не обнаружила там присутствие Грэга. На соседнем сиденье находился лишь неказистый старичок в белом халате. Его голова повисла на расслабленной шее, а подбородок уперся в грудь. Рот хирурга был чуть открыт. Немного ниже воротника халата наблюдалось, желтоватого цвета, неровное пятно.
«Наверное, он очень крепко спал последние несколько часов и успел обслюнявиться». – Дрю улыбнулась своим мыслям.
Лаборантка прислушалась, в надежде определить местонахождение любимого, но гул в ушах никак не давал, как следует сосредоточиться. Внезапно опять что-то стукнулось об вертолетную обшивку. Девушка вздрогнула и нечаянно задела рукой бедро Сьюзи. Та, поморщившись, устроилась поудобнее и вновь засопела.
Страшась, неизвестного происхождения, подозрительных стуков, Дрю приблизилась к двери и тихонько отвела ее в сторону. Ступив на землю, она почувствовала приятное ощущение от мягкого покрытия, которым, в свою очередь, оказался пляжный песок. Гул в ушах улетучился. Шелест листьев, побужденный легким ветерком, казался приятным и постепенно вводил в чувство безмятежности.
Морской прибой контрастировал с цветным многообразием природных звуков, пока очередной металлический стук не привлек внимание девушки. Дернувшись, Дрю посмотрела налево и обнаружила там Грэга, возящегося с хвостовой частью вертолета. Он стоял к ней спиной и не знал о том, что она сейчас наблюдает за ним.
Сам Грэг пытался приладить, вырванные одним из набрасывавшихся пауков, куски искореженной обшивки между салоном вертолета и хвостовой частью. Подняв с песка продолговатый камень, он стукнул им по выгнутому фрагменту металла.
– Классно, что ты нас сюда привез.
Грэг никак не ожидал, что еще кто-то проснулся, ведь он даже не слышал, как открылась дверь. Испытав неприятное чувство испуга, он не подал вида и обернулся в сторону голоса. На выступе, в проеме салона, сидела Дрю.
– Давно ты следишь за мной? – Грэг улыбнулся.
Солнечный зайчик попал на лицо лаборантки, прищурившись на один глаз, она ответила:
– Достаточно, чтобы присвоить тебе звание – «мастер на все руки».
– Я всего лишь приладил куски обшивки. Мало ли, еще где-нибудь зацепимся.
Грэг бросил камень на песок, взяв и без того замасленную тряпку, он вытер об нее руки. Подойдя поближе к зевающей девушке, он уперся спиной в прохладную обшивку фюзеляжа и спросил:
– Наверное, я своей возней разбудил тебя?
– Почти, – ответила лаборантка. – Я практически уже проснулась, когда услышала стук. Ты меня не разбудил, будет точнее сказать, немного напугал.
– Извини…
– Ничего… Мы все-таки сейчас не дома. Тем более столько пережили. Нервы ни к черту. Любого шороха можно испугаться.
Минута молчания образовалась между лаборанткой и проводником, а после, Дрю, сделав глубокий вдох, произнесла:
– Здесь красиво. – Девушка созерцала светло-зеленую растительность вдоль побережья. Затем перевела взгляд на Грэга и спросила: – Ты специально тут приземлил нас?
Грэг пожал плечами.
– Было темно, когда я совершал посадку.
В сердцах девушка улыбнулась ответу возлюбленного. «Как же порой мужчины бывают чересчур прагматичны и затрудняются определить, когда нужно ненавязчиво приврать по мелочи, чтобы стало приятно, а когда нужно говорить правду, чтобы не стало противно», – подумала Дрю.
Внезапно, откуда-то с противоположной стороны вертолета, легкий ветерок принес аромат жареной рыбы, и в тот же миг Дрю вспомнила про своего дядю, присутствие которого не смогла ныне обнаружить в салоне железной птицы, но по не объяснимой причине почему-то не придала этому особого значения.
– Дядя Боб! – воскликнула девушка и вопросительно посмотрела глубоко в глаза Грэга.
Проводник кивнул ей – в сторону, откуда доносился приятный запах готовящейся на костре еды.
Оббежав вертолет, Дрю увидела поистине трогательную картину. Крупный мужчина, стоя на коленях и облокотившись на локти, выдыхая воздух из своих объемистых легких, раздувал тлеющие угольки, образовавшиеся из сгоревших сухих веток. Над угольками, между импровизированных стоек в виде палочек, в два ряда тянулись отрезки медной проволоки, пронизывающей уже поджаристые кусочки разделанной рыбы.
– Дядя, – произнесла Дрю.
Боб, пойманный за любимым занятием, робко улыбнулся и сказал:
– Обед скоро будет готов.
Грэг встал рядом с Дрю, а она, в свою очередь, нежно обхватив его за руку, прильнула головой к мощному плечу.
За ними последовал щелчок двери, а затем восхищающийся возглас:
– Это просто чудо, – воскликнул Хиггентс, вываливающийся с пассажирского сиденья из кабины пилота. Я так голоден… – Старичок принюхался и, словно охотничий пес, повел носом по направлению к костру. – Боб, Вы просто настоящий кулинар.
– Жаль, что нет соли, – произнес инженер.
– Жаренная на костре рыба в ней и не нуждается, а если кто хочет, то я могу выпарить немного из морской воды.
Наконец, к проснувшимся присоединились Клаус и Сьюзи.
Когда последняя рыбная косточка была извлечена из мякоти, а сам кусок вскоре съеден, возникла потребность в питье.
– Надо возвращаться на базу, – проговорил Грэг. – Пауков там сейчас нет. Необходимо придумать, каким образом нам транспортировать Марвина на корабль.
Боб прокашлялся.
– И еще, доктор, – обратился инженер к Хиггентсу. – Вы обещали каждому из нас по такому же кусочку алмаза, как у Вас.
– Да-да, я помню, – промямлил облизывающийся хирург.
Спустя полчаса двигатель вертолета загудел, а лопасти принялись усердно вращаться, порождая под собой столп песчаной бури. Поднявшись в воздух, железная птица, набирая высоту, какое-то время двигалась только вертикально. Затем немного накренившись вперед, устремилась рассекать воздух над макушками деревьев.
* * *
Обратный путь до перевалочной базы не занял много времени. Заглядывая в своем воображении в недалекое будущее, Грэг приземлил вертолет так близко к зданию лаборатории, насколько это было возможно, но даже в этом случае свободное расстояние составляло не менее тридцати с лишним метров.
У Дрю свалился камень с сердца, когда во время вертикальной посадки, она, глядя сквозь брешь в крыше лаборатории, не обнаружила под грудой завала придавленных существ. Конечно, кристаллизовавшись, к этому времени пауки и так погибли бы от солнечных лучей, но даже в подобном виде они казались девушке не менее опасными тварями.
Не было смысла всем покидать вертолет и расхаживать под крышей частично разрушенного здания. Определившись с целями и распределив между собой некоторые обязанности, трое мужчин вышли из вертолета и скрылись из вида в темном коридоре здания лаборатории.
У кабинета хирурга, Хиггентс отделился от Грэга с Бобом. Войдя в комнату, он обнаружил, что свет потушен, но переключатели не выключены. «Все-таки они сломали мой аккумуляторный блок», – подумал доктор и заглянул за стол. Там все так же, как и прежде лежало, кверху лапками, гигантское, по отношению к истинным размерам, насекомое. Взяв со стола молоток, Хиггентс аккуратно, не дотрагиваясь до конечности, отделил придаток от головогруди монстра. Натянув на одну руку резиновую перчатку, хирург, с трудом, но все ж приподнял отколотую конечность насекомого и положил ее на стол.
Разделяя придаток на несколько примерно одинаковы кусочков, Хиггентс случайно дотронулся тыльной стороной руки, незащищенной перчаткой, до одного из подготовленных сегментов. Не обратив внимания на легкое жжение, хирург сосредоточенно продолжил свое дело.
Тем временем Боб, найдя полный пятилитровый баллон с чистой водой, мигом отнес его к вертолету и передал в руки Клаусу. Вернувшись в лабораторию к Грэгу, он обнаружил, что тот, найдя где-то кучу простыней, явно собирался освободить Марвина из-под стальных оков.
– Погоди… – приостановил инженер намерение Грэга.
– В чем дело? – осведомился проводник.
– Может быть, стоит сперва ввести ему еще одну дозу снотворного, прежде чем освобождать?
Грэг, бросив мимолетный взгляд на тяжело дышащего Марвина, согласно кивнул Бобу.
– Позвать Хиггентса? – осведомился Стивенсон.
Грэг снова согласно кивнул инженеру.
Когда Боб вошел в кабинет хирурга, Хиггентс как раз заканчивал опаливать последний кусочек кристаллизованной лапки паука, превращая его в ценный минерал.
– Доктор, нам нужна ваша помощь.
– Чем я могу вам помочь, – поинтересовался хирург и быстренько сложил все шесть алмазных кусочков в тряпичный мешок.
Боб, прищурившись на один глаз, задал Хиггентсу не очень приятный для него вопрос:
– У Вас же уже имеется один кусочек… и не маленький, кстати. Зачем вам еще один?
Хиггентс недоуменно посмотрел на любопытного инженера.
– Что ты имеешь в виду, Боб?
– Вы положили в мешок шесть кусков, но у Вас уже есть один, значит один – лишний, а может он и не лишний вовсе, просто тут кто-то слишком жадный?
– Не думайте про меня плохо, Боб. Я не жадничал. Один кусок я взял в качестве образчика, а первый, мне предоставит средства для экспериментов над этим образчиком. Цели мои не корыстные, а сугубо научного характера. Заметьте, я не утаил его в своем кармане, но положил в общую кучу.
– Ладно, – кивнул Боб. – Мы хотим отвязать Марвина и окутать в простыни, но прежде чем это сделать, мне кажется, следует ввести ему дополнительную дозу снотворного, как Вы считаете?
– Абсолютно верно, – ответил хирург. – Сейчас я подготовлю дозу.
Боб хотел было сразу выйти и направиться к Грэгу, но прежде решил сказать несколько слов Хиггентсу:
– Я бы посоветовал Вам вытащить шестой камешек из мешка и убрать подальше в самый глубокий карман, какой у вас только есть, иначе у остальных это может вызвать нехорошие впечатления о Вас.
– Но Вы-то мне верите? – поинтересовался хирург у инженера.
Боб с секунду помолчал, затем ответил:
– Я верю во вселенскую справедливость, – сказал Стивенсон и захлопнул за собой дверь.
Пятисантиметровая игла погрузилась в пораженный Частицами участок на плече Марвина. Усыпляющая жидкость покинула продолговатый, пластиковый сосуд и через мышцу принялась всасываться в кровь. Введя снотворное, Хиггентс, теперь уже не соблюдая этических норм, швырнул шприц на пол и принялся просматривать зрачки пациента, конечно же, без использования специального фонарика.
– Готово, – произнес хирург, посмотрев на Грэга.
– Тогда начнем, – сказал тот.
Цепи, которыми столь старательно был обмотан Марвин, наконец, лежали на полу, а сам охранник, словно тряпичная кукла повис на локте инженера.
– Только не дотрагивайтесь до его плеча, – протараторил хирург.
На предостережение врача, Боб, неуклюже выгнувшись, старался как можно дальше находиться от зараженного участка на теле паренька. Грэг тем временем пытался как можно быстрее окутать Марвина, словно мумию, в плотные простыни.
Как только первая ступень операции по плану эвакуации пострадавшего была закончена, созревал новый вопрос, касающийся второй ступени – насколько эффективно импровизированная оболочка защитит молодого мужчину от яркого полуденного солнца? Дабы не рисковать понапрасну, Грэг принял решение дождаться вечера и к примерному времени прибытия корабля, погрузив Марвина в вертолет, отправиться на встречу к судну.
Кривые жвала, вокруг пасти мерзкого насекомого, пугающе клацнули перед лицом Хиггентса, пробуждая его от мимолетного сна. Старичку показалось, что его пребывание в мире сновидений не продлилось и пяти минут. На деле же, прошло около пяти часов. В вертолете он находился абсолютно один. Грэг с Бобом, о чем-то беседуя, любопытно разглядывали, презентованные им Хиггентсом, кусочки камней, мерцающих на заходящем солнце.
Клаус сидел на корточках и выковыривал стальной проволокой фрагменты щебня из асфальтированного покрытия. Две миловидные девушки, далеко не отходя от мужчин, прогуливались возле вертолета и, время от времени останавливаясь, вглядывались в густые джунгли, свободно произрастающие за полуразрушенным сетчатым забором.
Сперва Хирург хотел было присоединиться к дискуссии проводника с инженером, но как только собрался было открыть дверь, почувствовал внезапное головокружение, а затем что-то сильно обожгло его руку от запястья и до самого локтя. Острое жжение сменилось не менее жгучим зудом. Задрав рукав халата, Хиггентс в ужасе различил признаки первого этапа заражения, которые наблюдал у Марвина, поступившего к нему на лечение.
С мелкими вкраплениями синевы, от тыльной стороны запястья и к локтевому суставу, тянулась широкая, красная полоса кожного раздражения. Раскрасневшийся ущербный участок окантовывала слизи подобная оболочка, которая, ко всему прочему, находилась под тонким, полупрозрачным слоем кожи самого Хиггентса.
Хирург с ужасом созерцал смрадное образование на своей конечности. «Как? Когда я мог заразиться?» – пытался припомнить старичок. Ответом напрашивалось только единственное умозаключение – это не что иное, как результат соприкосновения с кристаллизованным пауком. «Наверное, я, случайно, задел не обработанный пламенем фрагмент его конечности», – подумал Хиггентс.
– Антибиотики тут не помогут, – С ноткой ужаса в голосе прошептал «док» сам себе.
Хиггентс подметил, что под тонкой кожистой мембраной его плоти, в дугообразном слизистом участке, вокруг центрального покраснения, зуд и жжение особенно сильное. Вспомнив Частицы – микроскопические копии паукообразных родителей, у хирурга в голове представилась многократно увеличенная картина полчищ мерзких существ, пытающихся поразить его нервную систему и овладеть его сознанием. Когда хирург наиболее сильно отвлекся, сосредоточившись на картинках в своей голове, центральная дверь, в брюхе железной птицы, с характерным звуком ушла в сторону и в кабину ворвались возгласы, энергично беседующих, людей.
В тот же миг, словно по инерции, рука Хиггентса спустила задранный рукав, прикрыв ужасающее зрелище. В салоне вертолета, Дрю, Сьюзи и Клаус, усевшись на свои места, продолжали свою занимательную беседу. Сам Хиггентс не слышал их слов. В голове хирурга звучал лишь гул от произносимых людьми звуков, так сильно он был взволнован своим трагическим открытием.
Почти стемнело и поэтому Грэг с Бобом ушли за Марвином, подготовленным к транспортировке. Выходя с, обмотанной в куколку, ношей на руках, Боб морщился. Его слабый желудок неистово сопротивлялся, проникающей в его ноздри, вони от гниющей плоти паренька.
Грэг шел позади.
Было совершенно не ясно, кто из двух крепких мужчин несет переднюю часть торса охранника, а кто Заднюю. Об этом могли судить только сами носильщики, ориентируясь на нагрузку в своих руках.
Тлеющий на улице жар заставил людей, сидевших в кабине вертолета, попотеть даже с открытой дверью в широкий салон. Как только мужчины приблизились со своей ношей, свежий воздух, которого и так недоставало, напрочь растворился в непереносимом смрадном запахе.
Зафиксировав Марвина возле открытого дверного проема, Грэг с Бобом погрузились на борт.
Прежде чем нажать кнопку зажигания, Грэг напряженно вздохнул, а после, когда услышал, что двигатель исправно заработал, расслабленно выдохнул.
– Ну, что… – произнес пилот поневоле, заглянув в салон, – полетели? – И перевел холостой ход в крутящий момент, но вихревого потока, ожидаемого сверху, не последовало. Грэг несколько раз щелкнул тумблером, но результат оставался прежним.
Пока Блоу возился с мотором на крыше вертолета, вскоре в салоне железной птицы назревала паника. Даже Боб был встревожен неприятными мыслями от возможной встречи с пауками, не говоря уже о представительницах прекрасного пола.
К счастью, на вертолете был прожектор, управляемый в ручную, иначе Грэг не смог бы отбить атаку одного из пауков, прыгнувшего к нему на крышу фюзеляжа. Твари появились совершенно внезапно. Никто, даже в самых страшных представлениях, не мог рассчитывать, что светящиеся монстры на этот раз придут так рано и застигнут их врасплох.
Когда с крыши вертолета свалился кристаллизовавшийся монстр, девушки, вжавшись в кресла, взвизгнули, а Боб поспешил захлопнуть дверь в салон, но ремни, которыми был зафиксирован Марвин, не позволили дверце войти в паз.
Еще один из прибывших – членистоногий монстр подбежал к двери, пытаясь проникнуть в салон вертолета. Восьмипалое существо ударилось об фюзеляж, от чего в салоне вылетели все стекла, включая маленькие иллюминаторы и лобовое стекло в кабине пилота.
Хиггентс засуетился, будучи открытым и незащищенным. Он, вывалившись из кабины пилота, рухнул на асфальт. Паукообразное существо перестало пытаться лезть внутрь железной птицы и переключилось на новую цель. Никто, кроме Грэга, не видел, что дальше происходило по другую сторону вертолета.
Полулежа на асфальте, Хиггентс лишь немного приподнялся, чтобы посмотреть на то, что секунду назад приземлилось возле него. Прямо перед собой хирург наблюдал ужасную тварь, светящуюся едкой синевой и сперва не понимал, почему монстр не пытается причинить ему вред. Затем он осознал свою принадлежность. Дело было в том, что паук распознал внутри него зарождающегося собрата.
Грэг, сидевший на крыше вертолета, пытался повернуть прожектор в непредназначенную сторону. Затем Блоу мимолетным взглядом оценил подозрительную ситуацию, что происходила подле него – между монстром и человеком. Наконец, проводник нащупал, а потом смог и разглядеть крепежный штырь. С силой надавив, он высвободил прожектор и в долю секунды, когда паук собирался совершить прыжок для атаки по направлению к самому Грэгу, он осветил монстра ярким, смертоносным светом. В туже секунду мерзкое создание, словно экспонат в музее, застыло в незавершенном действе.
Глава 29
Спасение
Побережье острова, как и в части непосредственной близости от перевалочной базы, не имело специализированного места для стоянки кораблей. Единственным, чем мог довольствоваться мореплаватель, прибывший на лодке к берегам острова, был неширокий помост из деревянных досок, тянущийся почти до охранного поста.
Фрэд Беркли, будучи капитаном опытным, не рискнул на мощном судне приближаться к острову более чем на пятьсот метров. В очередной раз он, как и прежде, бросил якорь там, где по рассказам глубоководников была глубочайшая точка в прибрежной части острова. Безопасность корабля и всего экипажа являлось самым важным приоритетом для ответственного капитана, именно это качество ценилось работодателем, в связи с чем, Беркли и занимал свой пост.
В очередной раз, попытавшись осуществить связь с перевалочной базой, Зикфрид разочарованно сам для себя отметил, что подобного казуса за долгие годы работы с ним прежде не случалось. Вместо ответа, раз за разом, из крупных наушников слышался лишь белый шум, свидетельствующий о неисправности точки связи.
Спустя какое-то время капитан рефрижераторного судна, под ярким светом прожекторов, установленных на надстройках, находясь рядом со своим преданным помощником Зикфридом, стоял на палубе и вглядывался в темную океаническую глубь, ожидая, когда два мускулистых матроса спустят на воду один из скоростных катеров.
– Ты заметил, – спросил Фрэд своего помощника, – что помост абсолютно не освещен? Сомневаюсь я, что это просто экономия энергии.
– Я сообщил команде, чтобы никто из сменщиков не покидал свои каюты до нашего с Вами возвращения на корабль.
Фрэд одобрительно похлопал Зикфрида по плечу.
Что-то тяжелое плюхнулось в воду, после чего, грубый, но в меру дипломатичный голос произнес:
– Все готово к отбытию. Катер спущен на воду, – сообщил один из матросов.
Двигаясь с высокой скоростью, катер с четырьмя фигурами на борту, рассекая волны, с галогеновой лампой на носу, пронизывал прибрежную темноту острова. Пришвартовавшись к деревянному помосту, четверо мужчин выгрузились из комфортабельной посудины, колеблющейся на воде, и с перебивающимися стуками каблуков отправились к тому месту, где располагался пост охраны и вход на запретную территорию.
Удивление Беркли и Зикфрида, по пятибалльной шкале, достигло своего апогея, а предчувствие опасности хоть пока что и витало где-то в воздухе, все же крутилось неподалеку. Ранее никто не выходил на связь. Теперь же удивляло отсутствие, стремящейся домой, сменной бригады, что обычно в нетерпении ожидала прибытие корабля. Наконец, отсутствие охраны на посту – просто шокировало. Без сомнения, на объекте стряслось что-то невообразимо ужасное.
В пару нескольких действий, один из матросов ловко перемахнул через сетчатую ограду автоматизированных ворот. Оказавшись по другую сторону, он, по указанию капитана, поспешил в охранную будку и нажал кнопку открытия. Активации – не последовало, сетчатая ограда даже не шелохнулась.
– Все ясно, – произнес Беркли. – Судя по отсутствию света, вдоль дощатого настила и практически непроглядной темноты на территории, можно судить о полном энергетическом обесточивании всего объекта.
– Может, поэтому связи не было? – ошибочно предположил Зикфрид.
Второй из матросов в один миг преодолел высокие ворота, преградившие дальнейший путь. Оказавшись по другую сторону, двое крупных мужчин попытались отодвинуть сетчатую преграду, тщетно стараясь освободить проход хотя бы на полметра.
– Бесполезно! – промолвил капитан. – Хотя с виду эта сетка на колесиках и выглядит хлипенькой, ее невозможно сдвинуть или сломать вручную. Обратите внимание на гидравлические крепежи. Они плотно сжимают подшипник с роликом. Слон – и тот – не смог бы открыть нам путь. Фрэд посмотрел на сгорбившегося Зикфрида. Его худощавая структура тела никак не представлялась атлетичной.
Впоследствии Беркли еще не раз порадуется тому, что оставил помощника охранять катер.
Сам же капитан, в сопровождении двух матросов «громил», отправился дальше. Следуя вдоль аллеи, вымощенной камнем, он невольно обращал пристальное внимание на близстоящие невысокие деревья, которые, в свете полной луны, нависая над головами матросов, вышагивающих впереди, сходили за черные когтистые лапы, словно некое потустороннее создание, пытающееся загрести их в адскую бездну.
* * *
Приложив массу усилий, Боб выбил ногой изрядно исковерканную и вместе с тем заклинившую дверь. Один из ремней, которыми был зафиксирован Марвин, зацепился за ручку, и он, ведомый отвалившейся дверцей, вывалился из вертолета. Приземлившись рядом с застывшим пауком, прежде свалившимся с крыши, мешковатый кокон словно завибрировал.
Внезапно откуда-то сверху спустилась темная фигура, приземлившаяся в проеме выбитой двери. От неожиданности Стивенсон хотел было нанести внеочередной, сокрушительный удар ногой, но вовремя осознал, что возникший образ имеет человеческие очертания.
Наклонившись, лицо человека осветилось лунным сиянием. Грэг обратился к оторопевшим пассажирам:
– Вылезайте! Сегодня мы уже никуда не полетим, – сообщил он.
Выбравшись наружу, Боб взглянул на трясущийся кокон. Вибрация с каждой секундой словно возрастала. Грэг тоже обратил внимание на конвульсивный кокон из Марвина, а затем, взглядом поискав хирурга, выкрикнул:
– Доктор Хиггентс, с вами все в порядке?
По другую сторону вертолета послышался, ставший уже хриплым, голос врача:
– Да, – ответил он. – Я не пострадал. По крайней мере, физически, чего не скажешь о нервной системе.
– Ладно, – проговорил Боб, – живы будем – не помрем! Только вот что-то странное происходит с этим парнем.
– С Марвином? – с вопросом на устах показался старичок, обходящий переднюю часть вертолета.
– Ага! Взгляните сами.
Синяя желчь, пропитавшаяся наружу из-под простыней, а также голубовато-красная жижа – растеклись вокруг кокона, превращаясь в тошнотворную лужу. Казалось, запах, просочившийся сквозь простыни, резал глаза. Гнусная вонь заполонила близлежащее пространство вокруг вертолета. Ощутив рвотные позывы, Боб, закрыв глаза, уткнулся носом в воротник своей рубашки.
Тщательно сторонясь смрадной жижи, разливающейся на асфальте, Хиггентс сделал несколько шагов, и хотел было обойти кровоточащий кокон но, заслышав подозрительное хлюпанье, остановился. Через секунду из открытых частей кокона словно бы выплеснулись фрагменты человеческих органов, а центральная часть тряпичной мешковины постепенно начала набухать.
Двигатель вертолета, как назло, пару раз натужно хрюкнув, затих. Единственный уцелевший прожектор, находящийся под пропеллером и устремленный куда-то далеко в небо, несколько раз мигнув светом, окончательно потух. Стало темно, тихо, а главное страшно.
– Доктор, что это? – спросила Дрю Хиггентса, указывая на пробивающийся, сквозь простыню, неоново-синей свет.
Впрочем, заорав, как бешенный, ответил ей Клаус:
– Вы что стоите? Вы разве не видите, эта тварь «вылупляется» из него.
Констатация фактов оказала большое влияние.
– Бежим! – воскликнул Блоу и, схватив Дрю за запястье, устремился в сторону главного комплекса.
По мере приближения к самому высокому зданию на территории, Грэг, волоча за собой Дрю, уже не бежал впереди всех. Клаус и Сьюзи еще в середине пути обогнали влюбленную парочку, а Хиггентс, непонятно откуда черпающий силы, неотрывно следовал за ними. Боб старался как можно ближе держаться к племяннице, чтобы при необходимости защитить ее, даже если его собственная жизнь будет под угрозой.
– Постой, – произнесла Дрю. – Таким образом, мы не сможем быстро бежать.
Грэг отпустил запястье миловидной лаборантки и произнес:
– Хорошо. Я согласен с тобой. – От усталости дыхание его было прерывистым. – Только будь рядом. Следуй всегда за мной. Ок?
– Договорились. Ты меня уже однажды спас, выведя из леса. Я уверена в тебе и сейчас. Я уверена в нас.
– Потом поворкуете, – сказал Боб, обращаясь к влюбленным.
А примерно в пятидесяти метрах впереди раздался голос Клауса:
– Бегите скорей сюда!
В голосе светловолосого паренька слышалась нотка ужаса, подправленная паническим состоянием.
Словно заподозрив неладное, Грэг, Дрю и никогда не расстающийся со своей потертой кепкой на голове – Боб, синхронно обернулись к вертолету. Мешкообразный кокон Марвина уже не дергался. Теперь зрелище носило более устрашающий характер. Пробившись, словно ростки сквозь застаревший бетон, шестнадцать стекловидных придатков торчали со всех сторон тряпичной куколки.
– О, черт! Что это за гадость такая? – сквозь зубы прошипел Грэг и, обратив на себя внимание Дрю, бегом проследовал ко второй троице.
– Куда дальше? – в панике осведомился Клаус у подоспевшего проводника.
Грэг не успел ответить. Вернее он собирался это сделать, но его внимание привлекло ошалевшее выражение лица Сьюзи. Официантка, словно бы глядя сквозь плечо Боба, с непомерно выпученными глазами смотрела в ту сторону, откуда они все, только что примчались.
Соблазнившись, Блоу посмотрел в том же направлении и чуть не подпрыгнул на месте.
– Что это за хреновина такая? Их двое!
Посмотрев на доктора, проводник ждал разумного объяснения.
У Хиггентса уже был готов ответ, даже раньше, чем у Грэга зародился вопрос:
– Мы очень долго сдерживали процесс зарождения. Наверное, просто на какой-то стадии из Частиц образовалось две строительных клетки.
– Вот так сюрприз! – Боб поправил свою кепку.
– Да, – согласился Клаус. – Только не очень хороший.
Тем временем пауки, выбравшиеся из тряпичного кокона, быстро увеличиваясь в размерах, приобретали истинную форму, свойственную своему собственному генетическому коду.
– Надо сматываться отсюда! – заверещал возбужденный Клаус.
– Но куда? – разведя руки в стороны, спросил Грэг.
– Я не знаю! – заорал Клаус. – Ты же проводник, вот и выведи нас отсюда.
Даже Боб понимал, что бегство и ломаного гроша не стоит.
– Заткнись, придурок! – рявкнул на бармена инженер. – Если ты не перестанешь верещать, они тебя первым сожрут.
Клаус злобно поморщился и, скрестив руки на груди, демонстративно отвернулся.
Пауки, приподняв передние придатки, принялись внимательно прощупывать воздух на предмет органической жизнедеятельности. Результаты не заставили себя долго ждать.
– Они приближаются, – завизжала Сьюзи.
И когда всем им показалось, что они обречены на верную гибель, с угла здания главного комплекса послышались ускоряющиеся шаги. Три фигуры возникли, словно из ниоткуда. Как только лунный свет попал на прибывших людей, в лице одного Грэг узнал знакомые черты.
– Капитан Беркли?! – удивленно произнес Блоу.
– Что у вас тут стряслось? – спросил Фрэд и устремил свой взгляд в сторону приближающихся постукиваний. – Мамочки родные. – Беркли вопросительно посмотрел на Грэга.
– Некогда объяснять, капитан! Вы прибыли сюда на катере?
– Да, – ответил Фрэд. – Мы пришвартовались у помоста.
– Тогда хватит тут стоять, и побежали туда, – панически заорал Клаус.
Сразу же после прозвучавших слов, все ринулись по направлению к каменной аллее, заканчивающейся сетчатыми воротами, за которыми, прямо к морю, тянулся широкий дощатый помост. Поспешно следуя по каменной кладке, матрос, бежавший позади всех, не заметил, как одно из преследующих чудовищ, прыгнув на ствол одного из деревьев, тянущихся вдоль каменистой аллеи, оттолкнувшись от него, настигло его.
Под весом паука, с силой обрушившегося на него, матрос, свалившись на каменистую поверхность, громко заорал и натужно принялся сопротивляться овладевшей им мерзости. Хоть моряк был и селен, но как бы он не старался, ему не удавалось скинуть тяжелую тварь со своей спины.
Люди, бегущие впереди, оглянулись на душераздирающие крики и с ужасом увидели, как светящийся синевой паук, вскинув один из своих передних придатков, резким движением пронзил плечо моряка, пригвоздив его к земле, словно линолеум к полу.
Грэг, не колеблясь, достал из кармана последнее, оставшееся целым и не утерянным, изобретение Хиггентса – световую гранату. Чиркнув колесиком об кремень, он высек искру, породив тем самым небольшое пламя, родившееся из сопла стальной зажигалки.
Как следует, размахнувшись, Блоу швырнул продолговатый, цилиндрической формы предмет в направлении паука. Брошенный снаряд не успел приземлиться и взорвался в воздухе. Яркая вспышка озарила аллею райским непроглядным светом, а сопровождающийся вспышкой грохот разбудил в ушах звон, постепенно сменяющийся свистом.
