Сергей Рафильевич Минязов
Послезавтра героя
– А необведенные?
– Это – одиночные вздрагивания.
– Получается, последние полтора часа он дрожал по 5-7 минут через каждые 20-30 минут.
– Ага…
– На абстинентный синдром не похоже…
– Не-а.
– Так сейчас он «на расслабоне», который закончится через пару-тройку минут?! – то ли спросил, то ли подсказал сам себе, начиная медленное движение в его сторону. А в голове кружился рой мыслей. Мозг услужливо предлагал варианты, что это могло быть, выстраивая список медицинских терминов. Половину из этих расстройств мы изучали в университете, про некоторые читал в специальной литературе, но были несколько, которые всплыли из таких глубин памяти, что даже поверить в это было не возможно.
Описав обычную дугу по внутреннему периметру зала, я расположился в первом ряду на четыре кресла левее объекта наблюдения и начал разговор с усталой пожилой женщиной с отекшим лицом. Мы обсудили ее состояние, возможную медицинскую помощь и народные средства при почечной недостаточности. Она согласилась пройти на осмотр к нашим врачам. Все общение заняло около 15 минут. И этого было достаточно, чтобы, не привлекая ненужного внимания, пронаблюдать все изменения состояния. Последние сомнения улетучились. В штаб мы с Серегой зашли с такими довольными физиономиями, что Александр Иванович просто опешил.
– Опоздали на оперативку и довольны как коты, объевшиеся сметаной. Похоже, пора Вас спать отправлять.
– Наоборот, товарищ полковник, нам бы стимуляторов. Похоже, мы нашли шахида.
– Да, ладно! Излагайте.
– Один из тех шести, которых рано утром обсуждали, выдает парадоксальный сон с открытыми глазами, компульсивные реакции, запредельное торможение по физиологии.
– Думаете суггестия?
– Уверены. На фоне депривации сна и какой-то химии.
– Кувалдин, быстро в зал мониторить. А ты, герой, садись, пиши отчет. Я вызываю коллег… Николай Александрович, подъезжайте с командой, возможно, потребуется усиление и саперы. Стажеры вычислили шахида… Конечно, он… Сидит. Отчет пишет… Есть поподробнее в цветах и красках… Слышал?
– Ага. Начну с самого начала. Сначала было СЛОВО…
– Ты можешь без этих дурацких острот? – улыбнулся Александр Иванович.
– Есть без острот. Но мне иногда кажется, что это защитная реакция.
– Пиши уже, психосамоаналитик!
Писанины вышло на три листа А4 формата убористым почерком.
Николая Александровича сопровождали Андрей и Анатолий. Они сели и начали читать мой отчет, передавая листы друг другу по очереди. Первым начал Анатолий. Он просто несколько мгновений посмотрел на каждый и, передавая их Андрею, глубоко задумался. Андрей быстро пробегал текст глазами. Получив от Анатолия последний лист, первый он уже передал Николаю Александровичу. Со стороны все выглядело словно какое-то высшее существо, разделенное на три тела, перерабатывает информацию. То ли от недосыпа, то ли из-за необычности зрелища мы любовались этим как зачарованные. Из созерцательного состояния нас вывел звук открывающейся двери.
В помещение зашли два человека абсолютно обычной, можно сказать заурядной внешности. Но движения их были настолько лаконичны и точны, что сразу становилась понятной обманчивость первого впечатления. Первый при росте чуть выше 170-ти сантиметров был очень строен и гибок. Второй чуть выше и крепче. Они здоровались за руку с каждым. Когда очередь дошла до меня, я решил выпендриться, тем более был повод.
– Здравствуйте, Тимур! Один из трех самых известных в узких кругах БАРСов.
Время вокруг нас сжалось. Он очень сильно стиснул мне руку. Суставы наших пястей защелкали. Вдруг его глаза сощурились и на вечно невозмутимом лице появилась улыбка.
– Самый короткий бой на чемпионате России 1992 г… Сергей?!
– Да. Очень приятно.
– Минувшие битвы будем вспоминать потом. Тимура Вам уже представили. Владислав – Специалист по взрывному делу… Вкратце ситуация следующая: суггестированный шахид в центре зала. Тип взрывного устройства неизвестен. Способ приведения взрывного устройства в действие неизвестен. В зале еще два террориста, которые могут инициировать подрыв. А могут и сами быть шахидами. Анатолий, что можете сказать про наиболее вероятный сценарий?
– Они здесь уже больше суток. Динамику наполнения помещений уже посчитали, как нанести максимальный урон знают. С вероятностью 26 % этот ход задуман для увеличения числа жертв и увеличения общественного резонанса. Примерно 25 % за то, что это произойдет по истечении времени, отведенного террористами для исполнения их требований, как дополнительный аргумент. Сначала они дали 2,5 суток, сейчас откорректировали на 2 на момент просмотра новостных программ вечером. Пострадают примерно 700 человек. С вероятностью 23 % как отвлекающий и дестабилизирующий маневр при отходе в случае неудачных переговоров. И 14 %, что это самостоятельный террористический акт. Оставшиеся 12 % – это маловероятные сценарии. Еще в случае раскрытия преступной группы вероятность негативного события более 90 %, а при возможном штурме заложников чуть менее 90 %.
– Спасибо, Анатолий! Резюмируем. Угрозу нужно устранить с первого раза и сделать это до завтрашнего вечера. Вопросы?
– Есть информация, где обучался подрывник, который изготовил пояса шахидов? – без особой надежды спросил Владислав.
– Точной нет. Наиболее вероятное место – на одной из баз в Пакистане.
– Тогда вероятнее всего есть и контактный, и дистанционный взрыватели. Та же ситуация и с остальными двумя.
– Если собаки не учуяли взрывчатку, ее вообще можно обнаружить?
– Это как раз не проблема, – пробормотал Владислав, – возьмете компактный комплексный анализатор, пройдетесь по залу и с расстояния 3-5 метров все обнаружите. Дальше что?
– Сколько у Вас этих анализаторов? – включился в дискуссию Александр Иванович.
– Сколько нужно, столько и будет.
– А информацию с них собрать и обобщить, например, на компьютер можно?
– Фильмов про шпионов насмотрелись, товарищ полковник?.. Вообще-то можно, более того можно к местности привязать, специалисты и оборудование ждут. Сейчас все настроим. Часа полтора потребуется.
– Действуй, Владислав. Ну, определим мы примерное положение адских машин и что дальше? Аналитик, какие есть варианты?
– Если один шахид, выманиваем и обезвреживаем. Остальных потом дожмем. Если два или три, надо точно вычислять, кто, и гасить их на месте. Но даже в этом случае лучше одного выманить.
– Как Вы предлагаете выманивать запрограммированного на смерть шахида из зала?
– …
– Сергей, что сидишь, молчишь? Ты его лучше других знаешь, какие есть мысли?
– Все, что я знаю уже в отчете. Молчу, потому что анализирую. Из бреда, который он нес, наиболее сильная эмоциональная реакция была на имя девушки Лика или Лиза. Нужно бить их же оружием. Базовая психологическая травма была связана с ней. Нужно вложить новую программу, не противоречащую прежней, чтобы у него мозги «не закипели».
– И ты это сможешь? – выдохнул Кувалдин.
Все уставились на меня. Кто-то с удивлением, кто– то с интересом. Вопрос повис в воздухе. Мхатовская пауза начала затягиваться.
– Я не знаю… в студенчестве экспериментировали, получалось. Что Вы так смотрите? Все законно. Исключительно с добровольного согласия испытуемого. И задачи были невинные: попрыгать на одной ножке, сходить в туалет… Можно отправить его в туалет, где его примут наши.
Так и решили. Затем все занялись своими участками операции.
Тимур и Владислав оккупировали туалет на верхнем этаже и отрабатывали там все возможные варианты развития событий. По итогу выработали два основных сценария. В обоих сначала Тимур «отключает» шахида, а следом Владислав начинает обезвреживать взрывное устройство. Далее в первом случае быстрое обезвреживание взрывного устройства и упаковка его в специальный контейнер для дальнейшей транспортировки. Во втором, если обезвредить не получится, в контейнер упаковывают шахида вместе с его поясом и увозят в специально оборудованные лаборатории.
Мы с Серегой выставили в зал дневную норму бутилированной воды и напоили ею всех кого могли, рассуждая об обезвоживании, и столько раз сказали слова «пить» и «вода», что, казалось, у самих в ушах уже булькает.
Следующая смена фронт-зоны и мы с Серегой получили от Владислава под роспись анализаторы. Еще одну подпись поставили за неразглашение секретных сведений о технических средствах. И наконец, начали курсировать по залу.
Не прошло и 15 минут, как в зал зашел Тимур и отдал сигнал сбора нам с Сергеем. Когда мы вошли в штаб, «химики» на своем языке в вперемежку с микромолями, седиментационным анализом, диффузорно-суспензионным равновесием объяснили, что взрывчатка есть только в одном месте, но ее там очень много. После чего Владислав уточнил: «А не может это быть два взрывных устройства в одном месте?» – после чего «химики», недолго посовещавшись, сказали, что точного ответа никто не сможет дать, если объекты находятся на расстоянии меньше двух метров.
Решение пришло само собой. Сергей с Екатериной разыгрывают сцену, отвлекая на себя всеобщее внимание. Он просит подойти ее к телефону, а она отказывается, так как только что начала работать с родственником заложника и должна закончить. В это время я программирую смертника на поход в туалет. А когда начнется движение, спецы-химики определяют, осталась еще взрывчатка в зале, или нет. Если «нет», то работают Тимур с Владиславом. Если «да», тогда все откладывается. Общими усилиями выискиваем всех возможных соучастников и планируем операцию по
«гашению» всех на месте.
Когда мы вышли из штаба, нас Сергеем остановил Николай Александрович: «Товарищи офицеры, тут Вам подарочек», – и протянул нам каждому по жёлтой пилюле. Мы замерли в ожидании, разглядывая странный подарок. Он вынул из внутреннего кармана плоскую металлическую фляжку. Протянул ее нам и не дожидаясь наших острот, прокомментировал.
– Пилюля взбодрит Вас примерно на сутки. Пик активности обычно примерно через 20-ть минут после приема. Во фляжке травяной экстракт. Он ускоряет начало, но не усиливает и не продляет действие препарата. Так что, пейте.
Экстракт был вкусным, но больше двух глотков в нас не полезло. Вопреки ожиданиям каких-то фантастических ощущений ничего не произошло. Только зрение стало чуть лучше, и приятный холодок пробежал по телу.
– Что замерли? Вперед!
Сначала все шло как по маслу. Я усталой неуверенной походкой подошел и присел рядом с террористом. Прикрыл глаза рукой и сквозь пальцы начал рассматривать происходящее вокруг, не упуская из поля зрения Сергея, который уже был на полпути к Екатерине. Вдруг мой взгляд приковала сумка, стоявшая под сиденьем спереди-справа от шахида. Возможно, там и лежит недостающая часть взрывчатки. Внезапное озарение так меня огорошил, что все заготовленные формулы нейролингвистического программирования рассыпались в прах в моем сознании. Язык онемел. Подсознание по-предательски начало выключать внутренний диалог и стало ясно, если не начать что-то просебя говорить, внутренний диалог остановится и время «сожмется». Этого допускать было никак нельзя. В таком состоянии мысль превращается из внутреннего проговаривания в череду картинок, и ты вообще ничего не можешь сказать, пока все не закончится. Мелькнула мысль: «А может вырубить его. Закинуть на плечо и вместе с сумкой на бешенной скорости вынести прочь из здания…», но здравый смысл вовремя подсказал, что как бы быстро ты не двигался донести успеешь только до середины зала, в лучшем случае до выхода. А дальше взрыв и…