Виктория Волкова
Новогодний маджонг. Соединяя пары
Глава 7
2 января
Вова мог бы гордиться собой. Он справился. Даже умудрился вытереть влажными салфетками розовую Санькину попу. Конечно, не так хорошо, как Ритка. Но на четыре с плюсом сработал. Малыш лежал на пеленке и старательно тянул ногу в рот, а Молоканов заметался по кабинету, лихорадочно соображая, куда бы выкинуть пахучий сверток. Заглянув в пустую урну под рабочим столом, он выудил пакет для мусора и быстро засунул в него памперс. Придется захватить с собой. Владимир Петрович, нахмурившись, покосился на ненавистный подгузник, лежащий в черном кульке, и подумал: «Так нести нельзя! Не комильфо».
Он торопливо подошел к шкафу и достал пакет с надписью «ЕА 7 – Империя Армани», оставшийся с недавнего шопинга. Заглянув внутрь, Вова обнаружил тонкий темно-синий свитер и положил его прямо на полку, недалеко от папок, а кулек с подгузником закинул в гламурный пакет. Оставалось еще одеть Саньку. Вова посмотрел на часы. Скоро придется выходить. Он полез в спортивную сумку, которой снабдила его Ритка, и принялся выбирать детские штанишки.
«С колготками я точно не справлюсь, – мысленно испугался Молоканов и вытянул следом ползунки. – Вот, в самый раз!»
Малыш сосредоточенно облизывал большой палец на ноге, когда Вова приступил к операции «Одень ляльку». Он решительно взял маленькую ножку и попробовал впихнуть ее в ползунки. Но затея не удалась. Санька, отдернув ногу, весело засмеялся, решив, что с ним играют. И в этот самый момент зазвонил сотовый.
«Рита уже вышла, а мы не готовы», – подумал Владимир Петрович и потянулся за телефоном, лежащим на столе. Но звонила старшая сестра.
– Вова, – начала Ириска вкрадчиво. Молоканов по опыту последних тридцати пяти лет точно знал, что такие интонации не сулят ему ничего хорошего, и напрягся. Оказалось, не зря. – Катя звонила. Говорит, ты у нас женился, семью завел. Я ее разубеждать не стала.
– Ну и молодец! – брякнул Вова, не подумав.
– А-а-а, значит, действительно у тебя новая женщина! Да еще с ребенком. Я хочу познакомиться, – гнула свое сестра.
– Хорошо, при случае познакомлю вас, – миролюбиво заметил Молоканов, собираясь попрощаться как можно быстрее.
– Ага, – тут же согласилась сестра. И в ее тоне Вова уловил победные нотки. – К нам сегодня вечером заедет Олег Иванович, и ты со своей девушкой приезжай.
– Кто? – не понял Вова.
– Доктор Сапрыкин из Геленджика. Он всего на несколько часов, проездом. Ты должен зайти поздороваться! – запричитала сестра.
– Мы будем, Ира, – тут же заверил Молоканов и невольно дотронулся до шрамов на голове. Избили его тогда изрядно. Живого места не было. Он многое не помнил, в больницу его доставили без сознания. И кто тот добрый человек, что привез его на своей машине, не побоявшись испачкать сиденья? Знать бы, кому сказать спасибо! От палаточного лагеря на диком пляже до городской больницы езды от силы минут сорок. Но, не доставь его незнакомец вовремя, уже бы забыли, как звать Владимира Петровича Молоканова. Лишь мать и сестра в траурные даты навещали бы могилку. Так что долг большой до сих пор остался невыполненным. Найти того человека и отблагодарить. Может, стоит и в больницу съездить, узнать. Наверняка запомнили сестрички его таинственного спасителя.
– Обязательно приедем, – заверил Молоканов Ирину и отключился. Он изловчился быстро натянуть ползунки на притомившегося Саньку, да и сам надел новый свитер, а старый кинул в сумку.
Рита позвонила, когда Владимир Петрович, засунув ребенка в комбинезон и, наскоро нацепив пальто, выскакивал из кабинета. Он чуть было не запер дверь, вовремя вспомнив про «армани», одиноко стоявший на столе. Пришлось вернуться. Итак, сумка на плече, в руках Санька и пакет с подгузником. Спуск в прозрачном лифте, медленно скользящем по такой же прозрачной шахте, изумил ребенка. Санька заворожено следил за огоньками люстр, медленно проплывающими мимо, тщетно пытаясь ладошкой ухватить светящийся фонарик.
– Вот и приехали, – выдохнул Вова и, поставив на полукруглую скамейку дурацкий пакет, подошел к елке, стоявшей посередине холла.
– Смотри, Санек, вон сколько огоньков, – привлек внимание ребенка Владимир Петрович. Они бродили вокруг елочки, пока, подняв глаза, Вова не заметил, как в похожем лифте спускается Маргарита. Она, увидев их, замахала. Санька радостно закричал и потянулся ручонками. Пришлось подойти к металлическим дверям встречать маму.
– Ну что? – сразу поинтересовалась Рита, забирая соскучившегося по ней ребенка. – Ты справился?
– Как видишь, – гордо улыбнулся Вова, закидывая себе на плечо спортивную сумку Маргариты. – Пакет бы не забыть, – вслух напомнил он сам себе.
– Какой? – удивилась Рита и осмотрелась по сторонам. Вова повернул голову и обнаружил, что скамейка пуста.
– Да я на лавку поставил кулек «армани», – посетовал он и махнул рукой. – Вот здесь стоял. Куда делся?
– Я, когда в лифте спускалась, заметила, как эту сумочку подхватил мужчина и быстро вышел из здания. Ты как раз Сашеньке елку показывал. Там было что-то ценное? – нахмурилась Маргарита.
– Скорее всего, бесценное, – улыбнулся Вова. – Грязный Санькин подгузник.
Молоканов заметил, как на смену тревоге пришло веселье и в глазах заплясали чертики. Да и сам он еле сдерживался, чтобы не расхохотаться. Рита засмеялась первой, а следом загоготал Вова. Мимо проходили люди и удивленно таращились на молодую хохочущую пару. Многие изумленно озирались по сторонам, но большинство улыбалось и радостно спешило на морозную улицу. Кто-то даже прокричал: «С Новым годом!».
– С новым счастьем! – громко ответил Молоканов и, обняв Риту с Санькой, направился к машине.
– Нас пригласили в гости, – объявил он, выезжая с парковки. – Моя сестра. Там человек хороший приедет, мне бы поздороваться и с праздником поздравить. Пойдем все вместе, а? Это в твоем дворе.
– Ладно, – согласилась Рита, с лица которой еще не сошла улыбка. – Нам подарок нужно купить и переодеться.
– Заметано, – хмыкнул Вова, в глубине души радуясь, что не пришлось упрашивать.
Дьяконов чистил подъездную дорожку от снега и злился. Нет, не на себя и не на Надюху. На Антона Тризуцкого, поганого Риткиного мужа. Любая гадость, подлость или подстава – далеко не полный арсенал услуг, оказываемых клиентам. Но и сам Антон не наживы ради, а подлости для мог взломать базу данных, запустить трояна в чужую сеть. Михаил вспомнил, как пару лет назад Тризуцкий бахвалился, что сумел применить дрона, чтобы узнать пароль вай-фая на каком-то предприятии. Была еще история с промышленным шпионажем. Риткин бывший хвастался своей сообразительностью. Ему вроде удалось вмонтировать флэшку в обычную компьютерную мышь. Благодаря этой нехитрой манипуляции, чертежи уникального продукта попали к конкурентам, а Тризуцкий стал немного богаче.
«С такими мозгами уродиться, а тратить их на всякую гнусь, – мысленно выругался Дьяконов. Он снова вернулся к событиям годичной давности, когда Антон Тризуцкий играючи взломал пароль в Надькином аккаунте ВКонтакте. Миша вспомнил, как зашел к ней на страницу и остолбенел. Игривая переписка с каким-то мутным типчиком. Пожелания хорошего дня, ссылки на „наши“ песни, цитаты великих об одиночестве и любви. И фотография в альбоме. Надежда в незнакомой комнате в полупрозрачной ночнушке. Вот тогда-то и сорвало планку. Надюшка пыталась что-то объяснить. Но он, как дурак, поверил в худшее, оскорбился и, решив, что жена врет, рассорился с ней окончательно. Дьяконов вспомнил, как наблюдал за Надеждой, собирающей вещи. Ни единым словом, ни движением не остановил ее. – Дурак. Хорошо хоть, простила и вернулась к нему. Прям новогодний подарок! Лучше пока не давить и двигаться крошечными шажками. Окружить теплом и заботой. Показать, что нет для нее мужчины лучше собственного мужа».
Хоппер вцепился мертвой хваткой в лопату и принялся отшвыривать снег с удвоенной силой.
«Найду этого урода, прибью, – мысленно решил Дьяконов. – А труп в огороде закопаю».
Он мельком посмотрел на дом и уже собирался пойти почистить снег на улице, когда натолкнулся взглядом на окно спальни. И обомлел! Сквозь стекло за ним наблюдала его жена. Бывшая и будущая. Настоящая!
Надька, увидев, что он ее заметил, радостно улыбнулась и замахала рукой, тоненькой, как у птички. Дьяконов мгновенно вышел из оцепенения и опрометью бросился к дому. Запрыгнул на крыльцо и, скинув на бегу меховые галоши, рванул в спальню. Надежда вернулась в постель и, лежа на высоких подушках, зазывно улыбалась.
– Я думал, ты спишь, – пробурчал он, опускаясь на колени рядом с кроватью.
– Выспалась, – недовольно хмыкнула Надя. – Не хочу лежать.
– Как минимум неделю, – предупредил муж. – Грохнешься где-нибудь, Сережку подведешь.
– Давай обедать, – перевела разговор Надежда. – Кушать хочется.
– Там тетя Таня блинчиков с мясом принесла и куриный бульон. Сейчас все согрею. Вот повезло Молоканову с тещей!
– А вы друг друга откуда знаете? – воспользовалась моментом жена.
– Здрасьте, пожалуйста! – изумился Дьяконов. – Он же родственник Сережки Яковлева. Брат его жены. Как это называется?
– Шурин, – ввернула Надя. – Ну и что?
– Ничего, – парировал Миша. – Несколько лет назад Илья Баянов захотел прибрать к рукам Вовкин бизнес. Я так понимаю, что Антон в стороне не остался. Прямых доказательств у меня нет, но точно знаю, что все началось с хакерских атак. И все Вовкины секреты в одночасье оказались у Баяна. Тут же по мановению волшебной палочки подтянулись налоговая с ОБЭПом, и бедный Молоканов не знал куда деваться. Вдобавок жена от него ушла. Володьку это сильно подкосило. А после того, как на него в подъезде напали, Сергей попросил меня обеспечить охрану. Мы еще тогда с тобой даже знакомы не были. Вот я его и охранял. Свел с надежными ребятами из управления К. Он одного из них, Пашу Зайченко, даже на работу взял.
– Знаю я Зайца, редкий придурок, – недовольно пожаловалась Надя.
– Павка? Нормальный чувак, – отмахнулся Дьяконов. – Он, когда узнает, что ты моя жена, резко поменяется.
– Наверное, он и так знает про тебя, – возразила Надежда. – Теперь понятно, почему он меня недолюбливает. А чего Молоканов?
– Да ничего, – пожал плечами Михаил. – Бизнес прежний у него Баян отжал. А Вовка – умный парень, как Феникс из пепла восстал. Он изобретатель от Бога! Придумал новый станок. Термопластавтомат. Это такая машинка, делающая пластиковые бутылки и любые изделия из пластмассы. Только у него она какая-то особенная. Изделия получаются качественные, а материала идет меньше. Теперь у Петровича все по-взрослому. Компьютерная сетка защищена от натисков извне, коллектив хороший. Баян, когда узнал, что Вовка выкарабкался, избить его велел. Так выследили и нашли на море. Несколько человек на одного. В лесу под Геленджиком. Чуть не убили. Серега туда оперировать летал. Думали, не выживет. Но обошлось вроде. Я только одного не пойму. Ритка – хоть и бывшая, но жена Тризуцкого. А он с ней мутит. Не знает, что ли? Или Баян с этого боку зайти решил.
– Нет! – крутанула головой Надежда. – Уверена, что им и без Баяна хорошо. Рита не станет участвовать в гнусных проектах Тризуцкого. Я ручаюсь. Она от него ушла почти два года назад. Сразу после истории с Дашкиными выкройками.
– Ну, ручаться ни за кого нельзя, – философски заметил Дьяконов. – Любой предать может.
– Горбатого могила исправит, да? – фыркнула недовольно Наденька и отвернулась к окну.
– Ты чего? – жалобно заныл Михаил и улегся рядом, поверх одеяла. Он прижал любимую к себе и жарко зашептал в ухо: – Не переживай, пожалуйста. Найду Тризуцкого, последние мозги вытрясу. Люблю тебя!
– Дьяконов, не вздумай! Заклинаю, – яростно прошипела Надежда, рывком поворачиваясь к мужу. Тут же в глазах потемнело.
– Тихо-тихо, рыбонька моя, – запричитал Михаил и нежно погладил жену по спине. – Не делай резких движений. А Тризуцкого я быстро убью, больно не будет.
– Хоппер… – Жена попыталась вырваться из крепких рук Дьяконова. – Даже не шути так!
– Надюшка, какая же ты легковерная, – пророкотал муж. – В рыло я Антону закатаю, а убивать точно не стану.
– То-то же! – хмыкнула Надежда и, повернувшись спиной к Хопперу, задремала.
Дьяконов держал в руках самую драгоценную ношу и думал, что делать дальше. Естественно, Надьку от себя он уже никогда не отпустит. Вот только сразу предложить пойти в ЗАГС или подождать? Пусть все идет по накатанной. И детей нужно завести обязательно. Что ж это за семья без детей? Михаил вспомнил, как за время первой женитьбы на Одинцовой его мать неустанно повторяла, что нужен ребеночек, ну хотя бы один. А они с Надькой отнекивались да отмахивались. Погулять хотели. Вот и погуляли. Только как теперь разбитую вазу не склеивай, все равно трещина останется. И, хоть посторонние ее не увидят, а супруги постараются не вспоминать, но все равно не забудут. Дьяконов, яростно стиснув зубы, лежал неподвижно, боясь пошевелиться. И, хоть Надежда крепко заснула, он все же опасался ее разбудить. Но мысли гадкие лезли в голову.
«С кем все-таки она шарахалась? Его шпионы доносили о начавшемся романе с Молокановым. Но ошиблись. Вон Вовка с Риткой оторваться друг от друга не могут. Кто же тогда? Узнаю, Надюшке ничего не скажу, а тому козлу ноги повыдергаю», – решил про себя Дьяконов и не заметил, как сам задремал. Он проснулся от посторонних звуков за окном, будто кто-то стучал железом по кирпичу. Странный противный звук. Тем более непонятно, ведь участок огорожен забором, и просто так зайти во двор никто не может. Но стук продолжался. И Михаил понял, что не привиделось в минутном сне, а за окном действительно кто-то есть. Посторонний!
Дьяконов аккуратно выпростал руку из-под Надькиной головы и в полшага оказался у окна. Только усилием воли он заставил себя не заорать. Во дворе, среди грязного серого снега и обломков соседского дома, бродил странный человек в камуфляжной куртке, явно что-то выискивая среди строительного мусора. Михаил почувствовал, как холодеет спина и на затылке поднимаются волосы. Что за…? Мать вашу! Он скатился со второго этажа и как есть выскочил на мороз. От охватившей ярости Дьяконов не чувствовал холода.
– Какого…? – рыкнул он незваному гостю.
– А я ваш сосед, – захихикал мужик. Узенькие глазки, глуповатая ухмылка и тонкие усики.
«Мерзавчик, – вспомнилось Дьяконову словечко из бабушкиного обихода. – Точно, мерзавчик!»
– Тут чего забыл? И как попал на участок? – еле сдерживаясь, прорычал Михаил.
– Так мы …это …соседи ваши, – снова захихикал «мерзавчик». – Вон и калиточка имеется. – Сосед махнул в сторону забора, за которым виднелся разрушенный дом 01999c. – Газ у меня взорвался, один баллон в доме, другой – в летней кухне. Что-то я неправильно соединил. А когда АГВ стал дистанционно включать, оно и бабахнуло. – Мужичонка потер затылок и, усмехаясь, добавил. – Хожу вот теперь, смотрю на последствия.
– Пошел вон отсюда, – разгневался Дьяконов.
– А что вы так заводитесь? – пролепетал обиженно сосед. – Подумаешь, обломки к вам прилетели. Я все уберу. Огонь Терещенки потушили. Вас вообще не коснулось. И никто не пострадал, – глуповато рассмеялся мужичонка.
Михаил понял, что сдерживаться больше не в состоянии.
– Давай вали к себе! – проревел он, сжимая кулаки.
– Вы какой-то агрессивный, – по-бабьи всплеснул руками «мерзавчик». – С соседями по-доброму надо!
– Я тебе сейчас дам по-доброму! – заорал Дьяконов и точным ударом приложил свой кулак к пухлой мордочке соседа. Тотчас же фонтаном брызнула кровь из носа, оставляя на снегу бурые пятна.
– Я этого так не оставлю, – тонким голосом заверещал «мерзавчик». – Я сейчас полицию вызову.
– Давай, – согласился Михаил. – Они тебя уже ждут.
Он раздраженно оглядел футболку, по белой ткани которой расплывались красные пятна. И, хоть майка эта покупалась в оптовом магазине и стоила копейки, Дьяконову стало обидно за испорченную вещь.
«Не отстирается, придется выкинуть», – мысленно крякнул он в сердцах и заспешил к дому. Швырнув футболку на стиральную машину, Дьяконов сразу прошел в спальню, где, уткнувшись носом в подушкуи отбросив одеяло в сторону, спала Надька. Он аккуратно накрыл любимую и, взяв со стула точно такую же майку, быстро напялил на себя. Хоппер почувствовал, как в кармане завибрировал сотовый. С момента, как его жене в голову прилетел обломок балки, телефон все время находился на беззвучном режиме. И Михаил мало кому отвечал и даже не перезванивал. Но, увидев знакомый номер, выскочил из комнаты и нажал на кнопку приема вызова.
– Миша, – ласково проговорила тетя Таня Танеева. – Я для Надюшки супчик сварила. Ты сам придешь, или мне Александра Дмитриевича прислать?
– Сам, сам, – заверил Дьяконов. – Сейчас прибегу.
И, повесив трубку, быстро засобирался к выходу, по пути размышляя о превратностях жизни.
«Вот Риткин отец, известный адвокат Танеев. Его все судьи боятся, прокуроры уважают, а прикажет прекрасная Татьяна Алексеевна, так готов с супчиком через две улицы бежать, только бы угодить своей Танечке. Эх, любовь, любовь!»
Глава 8
2 января
В гости они опоздали. Вова, пока Маргарита укладывала Сашку спать, отыскал камеры видеонаблюдения и перерезал тонюсенькие проводочки.
– Все, кина не будет! – довольно ухмыльнулся он, искоса глянув на соседнюю дверь. Оттуда не доносилось ни звука. Молоканов еще раз прошелся по квартире, но без специального оборудования найти прослушку и камеры оказалось невозможным. «Наверное, только в туалете и в ванной ничего нет», – раздраженно подумал Молоканов и потянул Маргариту в душ, где снова слизывал скользящие по Риткиной груди капли, гладил загорелую спину и чувствовал, как мышцы любимой плотно сжимаются вокруг «вовчика». От охватившего восторга хотелось орать во весь голос. Маргарита льнула к нему, а он поддерживал ее, слегка прижимая к мозаичной стенке. А на темечко падали тяжелые капли душа «Африканский ливень». И если бы Вове кто-нибудь предсказал, что через каких-то пару часов все закончится, он бы не сдержался и полез в драку. Риткины ладони скользили по его спине, а голова покоилась на плече. Лишь мокрые волосы, будто преграда, снова и снова падали между ними. Из ванной удалось выбраться, только когда проснулся и заревел малыш. Рита принялась наводить красоту и выбирать наряд, а Владимир Петрович на кухне кормил Саньку яблочным пюре из банки. Молодой человек пребывал в дурном настроении, хныкал, косился на мать и выплевывал пюре, которое Молоканов тщетно пытался затолкать обратно.
Когда, наконец, Вова с Маргаритой заявились к Яковлевым, остальные гости давно сидели за обеденным столом. Молоканов получил тычок в бок и выговор от старшей сестры. Зато с Маргаритой Ириска обнялась и общалась, как с хорошей знакомой. Может, так оно и было?
Доктор Сапрыкин, добродушный гигант с гривой седых волос, поднялся из-за стола, приветствуя своего давнего пациента.
– Спасибо вам, Олег Иванович! Не дали помереть калеке, – пошутил Молоканов, попадая в медвежьи объятия доктора.
– Наше дело маленькое, – весело отмахнулся тот. – Что оторвалось – пришили, а что поломалось – собрали. Тут главное – время, Володя. А в твоем случае его хватило в обрез. И если бы не твоя невеста. – Сапрыкин повернулся к Рите, ошарашено смотревшей на него. – Это вы тогда привезли Володю к нам в больницу? Я узнал вас! – Сапрыкин игриво погрозил пальцем. – Хорошо, что вы вместе! Я видел в окно, когда вы после операции уезжали на красном «рендж ровере». Всегда думал, что просто люди добрые помогли бедолаге!
Вова таращился на побледневшую Риту, краем глаза заметив, как в дверях застыла Ириска с бужениной в руках, как тяжелым взглядом Сергей охватывает всю мизансцену.
Молоканову казалось, что он умрет на месте. Снова предательство. И нож поглубже, в самое сердце.
– Ты бы хоть поостереглась. – От досады Владимир Петрович будто выплевывал каждое слово. – Видишь, из-за мелочи весь план сорвался. Красный «рендж» Баянова – приметная машина. Не дает покоя Илюше мой бизнес, раз тебя дважды подложить под меня пытается. А ведь почти получилось! – Молоканов повернулся к ошалевшему Сапрыкину. – Спасибо, доктор! А ты. – Он снова зло глянул на Маргариту. – Возвращайся к своим сутенерам и сообщи, что ничего не получилось.
– Хорошо, – растерявшись, пробормотала Рита. И тут же в ее глазах заплескалась такая ярость, что для пожара хватило бы искры. Маргарита смерила незадачливого жениха уничтожающим взглядом и бросила:
– Дурак ты, Юлий! – и, развернувшись, направилась к выходу. Следом за ней понеслась Ириска.
– Рита, подожди, нужно спокойно сесть и все выяснить.
– Кому нужно? – отрезала Маргарита. – Мне и так все ясно. Передай своему брату, пожалуйста, что обратной дороги нет. Я не прощаю людей, вытирающих об меня ноги.
– Не рассчитывай, милая! – крикнул из комнаты Молоканов.
– Отлично, – кивнула Рита и вышла из квартиры.
Она спускалась в лифте, прижимая Саньку к груди и горько сожалея, что вот так, с наскока, впустила Вову в свою жизнь. Никто не догонял ее, не бежал по лестнице сломя голову, не просил вернуться. Она не надеялась, но все-таки.
Выйдя на улицу, Маргарита поняла, что в мире ничего не изменилось. Все так же на площадке играли дети. А около подъезда на лавочке сидел пьяненький сосед дядя Коля, приветствуя проходивших мимо громкими возгласами:
– С Новым годом, дорогие россияне!
На проезжей части стояло такси. Нарядная девица выпорхнула из машины, а парень расплачивался.
– Что-то ты быстро погостила! – крикнул Маргарите сосед. – А бойфренд где?
Рита отмахнулась от докучливого пьянчужки и быстро шагнула к машине.
– В Вишневку отвезете? – поинтересовалась она у водителя.
– Тысяча рублей, – тут же нашелся тот, увидев убитую горем женщину с ребенком. Кому праздник, кому – беда, а кому и заработок.
– Хорошо, – согласилась Рита и быстро юркнула вместе с Сашкой в машину. Она порылась в карманах и поняла, что вышла без денег. Да и зачем бы они ей сдались, если шла в гости в соседний подъезд. Маргарита достала телефон и набрала номер отца.
– Папа, – тихо и твердо начала она. – Я еду к вам. У меня садится телефон. Где-то через полчаса, пожалуйста, выйди за калитку. И деньги возьми. У меня нет.
Поговорив, она всмотрелась в экран. Мобильник и вправду садился.
«Не соврала, – усмехнулась она про себя. И решительно выключила телефон. – Придется поменять симку, – печально подумала Маргарита. – И за кого вообще меня принял этот человек? За проститутку, нанятую Баяновым?»
Из глаз невольно полились слезы. Санька перестал прыгать по сиденью и, всмотревшись в лицо матери, принялся хлопать ладошками по щекам. Рита улыбнулась сыну.
– Все хорошо, мой маленький, – прошептала она, целуя сына. – Все будет хорошо.
Вскоре малыш угомонился и, устроившись на маминых руках, задремал. Рита, вглядываясь в темноту, цепляла взглядом проносившиеся мимо деревья, но мысленно перенеслась на берег моря, где гремела музыка и горели костры. И народ танцевал до упаду.
Вова подошел к столу и, взяв бутылку водки, запрокинул в рот. Холодная вязкая влага обожгла сначала горло, потом пищевод.
– Вот же сука, – выдохнул Молоканов.
– Здесь дети, – зашипела сестра и в сердцах добавила: – А ты дурак, братец! Просто потрясающий дурак! И точно Юлий! – Ира развернулась и направилась на кухню.
– А кто это? – ошарашенно поинтересовался Владимир Петрович.
– Конь из мультика, – тут же доложила сестра, обернувшись. – Теперь я понимаю, что его с тебя писали!
– Ира, перестань. Володя, не руби с плеча, – встрял в разговор зять. – Наверное, ты все не так понял. Если Рита привезла тебя в больницу, то ее благодарить нужно, а не прогонять.
– Это у тебя в голове все перемешалось, – разозлился Вова. – Она тоже из банды Баянова. Их человек! И муж ее – гений программирования. А у меня рейдерский захват начался именно со взлома базы.
– Если б я знал, словом бы не обмолвился, – сокрушался Олег Иванович. – Но, Володя, тут что-то не так. Если эта девушка из банды рейдеров, то зачем ей тебя привозить в больницу?
– Не знаю, – обиженно хмыкнул Молоканов. – И даже не представляю, чтобы Баянов погрузил мое окровавленное тело в свою экстравагантную тачку. Разве что в багажник.
– А тебя привезли к нам на такси, – заметил Сапрыкин, почесывая затылок. – «Рендж» позже подъехал, девушку забрать. Она еще с ними уезжать не хотела. Моей старшей медсестре показалось, что ее усадили в машину насильно. Нужно Карине по возвращении рассказать, что все обошлось. Хотя… – Олег Иванович полез в карман и, выудив смартфон, нажал значок скайпа. Молоканов во все глаза наблюдал, как зеленые точки скользят по экрану.
– Привет, Карина Юрьевна! – радостно гаркнул в экран Сапрыкин. – С Новым годом!
– С Новым годом! – радостно отозвалась старшая медсестра и настороженно замолчала, сообразив, что не станет Сапрыкин просто так беспокоить в праздник.
– Смотри, с кем я тут встретился! – продолжал весело орать доктор и с усилием притянул Молоканова в кадр.
– Здравствуйте! – проблеял он. – С праздником!
Сапрыкин ослабил хватку, отпуская Володину шею, и уже серьезно попросил:
– Ты помнишь, когда к нам этого перца доставили? Расскажи подробности!
Карина Юрьевна сосредоточенно посмотрела в камеру и фыркнула.
– А чего тут забывать? Володю к нам девушка на такси привезла. Смуглая такая. На цыганку похожая. Стала требовать, чтобы помощь оказали. Кричала, что человек умирает. Когда Владимира Петровича увезли в операционную, села ждать. Ей еще мои девицы чай принесли и белый халат выдали. И уходить она вроде не собиралась. Сидела в уголке и тихонько плакала. А потом, когда первая операция закончилась и вы мыться пошли, к крыльцу подкатила большая красная машина. Из нее вышли три парня. Высокий такой, белобрысый, вошел внутрь, а двое на улице остались. И блондин стал тянуть эту «цыганочку» с собой. Все повторял: «Ты обещала!». А потом пригрозил: «Останешься, хуже будет». И зашептал что-то тихо. Девчонка с ним и уехала.
– Кариночка, ты просто золото! – проворковал Сапрыкин. – Спасибо тебе!
Отключив связь, он внимательно оглядел бывшего пациента и бросил сурово:
– Девушка тебя спасла, а ты на нее ушат помоев вылил вместо благодарности.
Но и сам Вова уже понял, что напортачил. Вместо того чтобы поговорить с Ритой, которую узнал еще в бассейне, устроил показательное непотребство.
– Я не помню, что там произошло, но, наверное, вы правы, мне нужно догнать Маргариту. Извините.
Молоканов быстро выбежал в коридор и, надевая на ходу пальто, бросился вниз. Он, выскочив из подъезда, уже направился к Риткиному крыльцу, как его окликнул пьяный голос:
– Не торопись, а то успеешь!
– Что? – не понял Владимир Петрович, оборачиваясь к соседу. – Вы мне?
– Тебе, тебе! – радостно закивал дядя Коля. – Уехала невеста твоя!
– Куда уехала? На чем? – оторопел Молоканов.
– Да на такси! Не знаю куда, но, видать, далеко, водитель штуку затребовал. – И, вглядевшись в бледное Вовкино лицо, добавил: – Присядь, отдышись, мил человек. Упустил ты свое счастье!
Владимир Петрович как подкошенный рухнул на скамейку рядом и принялся звонить Рите. Телефон оказался отключен.
– Давай за Новый год выпьем, а? – предложил Ирискин сосед. – Я ж знаю тебя, ты Яковлевых родственник.
– Ага, – кивнул сникший Молоканов, снова и снова набирая один и тот же номер. – Я вас тоже знаю. Вы с моей сестрой на одном этаже живете.
– Вот и давай за знакомство! – хохотнул мужик и крикнул в подъезд: – Никитишна, одолжи стаканчик для гостя!
Из подъезда выплыла дородная консьержка.
– Только из уважения к вашим заслугам, Николай Тимофеевич!
– Да будет тебе, – отмахнулся сосед. – Какие там заслуги! Сейчас засмущаешь мне парня.
Он разлил по пластиковым стаканчикам коньяк из початой бутылки, которую достал из кармана, и провозгласил:
– За праздник! Только закуски нет.
Вова не помнил, сколько времени он вот так просидел перед подъездом сестры. Периодически он поднимал голову и всматривался в темные Риткины окна. Рядом у Тризуцких горел свет, сновали какие-то тени.
«Может, к Пашке гости пришли, – отметил он про себя. И тут же подумал об оттиске „Зачот!“ у него на лбу. Вспомнил, как смеялась Маргарита. А он сам, дурень, все испортил. Действительно, Юлий! Еще какой!»
После коньяка пили водочку, появившуюся из недр соседской куртки. Потом просто разговаривали за жизнь. Но Молоканов не сводил пьяных глаз с Риткиного подъезда.
«Куда она подалась? Может, еще вернется?»
Из темноты кухни Тризуцкий в окно наблюдал за своим соперником. Этого красавчика Антон видел дважды в жизни, и оба раза – пьяненького. Нашла себе Ритка спутника жизни! От охватившей ярости заклокотало в груди. Тризуцкий стукнул кулаком по стене и поморщился от боли. Он снова глянул в окно. Вова Молоканов сидел на лавочке и пил с соседом, старым тренером по самбо. Антон ухмыльнулся, разглядывая согнутую фигуру недруга.
«Напился в дупель», – радостно сам себе сообщил Тризуцкий, внезапно догадавшись, что можно предпринять. Одним выстрелом убить двух зайцев. Идея оказалась слишком простой и гениальной. Впрочем, как всегда!
«Только бы Илюха сразу ответил», – мысленно попросил Антон, вызывая старого друга по вацапу. Баян не заставил себя долго ждать.
– Что случилось? – поинтересовался небрежно.
– Тут у меня под окнами твой любимчик сидит, – начал Тризуцкий. – Уже в дымину пьяный. Забирай его к себе. Пусть он в нужных бумагах распишется. А Ритке условие выдвинем: она возвращает лаврушку, а мы ей – мужика. Как тебе план, Илюша?
– Отлично! – загоготал Баян. – Мы сейчас с Совой заявимся. Тут рядом, на районе, катаемся.
Антон весело хмыкнул в трубку и, кинув мобильник на стол, еще раз выглянул в окно. Молоканов сидел как приклеенный и никуда не собирался выходить. Тризуцкий подошел к холодильнику и достал тарелку холодца, привезенную матерью Пашке. Тут же он потянулся к хлебнице, намереваясь поесть до приезда друзей. Но хлеба не оказалось. Пришлось спрятать холодец обратно и зайти в комнату, где на надувном матрасе храпел Пашка.
– Сходи за хлебом! – пнул младшего брата Тризуцкий. Пашка попробовал притвориться спящим, но Антону хотелось есть, и мало волновало, что брат недавно заснул. – Ну, хватит спать! – скомандовал он. Сонный Пашка, бурча себе под нос проклятия в адрес старшего брата, потащился в магазин.
Молоканов заметил, как из подъезда выскочил ПавликБратАнтона. В дверях он столкнулся с непонятной фигурой в объемном пуховике и шапке. Вова увидел, как Пашка отшатнулся в сторону и бегом понесся в магазин, приютившийся в соседнем доме. На мгновенье Молоканову показалось, что неизвестный глянул на Риткины окна.
– Вот, погляди! Кто это, мужчина или женщина? – всплеснул руками сосед. – Не понять! Сплошной …унисекс!
