Ярослав Николаевич Зубковский
Программа Любви
– Да, я устраиваю землетрясения и извержения вулканов, – радостно сказал царь, – это так интересно, смотреть, как рушатся мосты и дома, исчезают целые города…
– Вот, гад, – процедила сквозь зубы Зена.
– Что ты сказала? – наклонился к ней Жаропепел.
– Грандиозно, говорю, – произнесла Зена.
– Хочешь, я для тебя сейчас устрою землетрясение, например,
на …
– Нет, – испуганно вскрикнула Зена и уже спокойнее продолжила, – я не хочу, чтобы ты отвлекался на какие-то пустяки, мне так интересно с тобой разговаривать. Скажи, Жорик, а сколько тебе лет?
– Не знаю, я появился с образованием Земли.
– Выходит, что тебе больше четырёх миллиардов лет.
– Может быть, я ещё так молод, – царь самовлюблённо пригладил огненные волосы.
– Ты сказал, что у тебя были тысячи женщин, а ты любил кого-нибудь из них?
– Любил? – рассмеялся Жаропепел, – что я больной на голову? Любить, значит меньше жить, только интим и ничего более, – презрительно посмотрел он на девушку и вдруг, задумавшись, сентиментально продолжил, – до того, как сформировалась современная женщина, у меня была одна славная троглодитка1, как проснётся, так всё радуется, что огонь не надо поддерживать, была и неандерталка2 и кроманьонка3.
1Троглодиты – охотники-собиратели, которые жили в пещерах, используя каменные орудия и огонь для приготовления еды. Они были людьми низкого роста, крепкого телосложения и темноволосыми. Троглодиты появились на Земле около 2,5 млн лет назад.
2Неандертальцы – вымерший представитель рода людей. Возраст останков наиболее ранних неандертальцев – около 500 тыс. лет; окончательно сформировались, как вид, около
130-150 тыс. лет назад; последние неандертальцы жили около
40 тыс. лет назад.
3Кроманьонцы – общее название ранних представителей современного человека, которые появились в Европе значительно позже неандертальцев и некоторое время сосуществовали с ними около 40–30 тыс. лет назад.
– А ты не очень-то был разборчив в своих связях.
– Что да, то да, – гордо произнёс Жаропепел, – а что делать?
Я же живой здоровый мужчина, огонь, одним словом.
– А сколько живут Жаропеплы?
– Что за дурацкий вопрос, я такой один и я – бессмертен!
– Кажется, Кощей тоже был бессмертный, а умер.
– А ты откуда про Кощея знаешь? – удивился Жаропепел.
– В книжках читала.
– Про Кощея книжки пишут? – завистливо протянул Жаропепел и тут же с надеждой добавил, – а про меня пишут?
– Нет, не пишут.
– Ничего, ещё напишут, если успеют, – рассмеялся Жаропепел, – а Кощей – идиот, говорил я ему, что любить нужно только себя, а он Василису люблю, Василису, – презрительно сказал Жаропепел, –
не поверил мне, поэтому и сдох. Ага, потом появились вы – современные женщины.
– И что?
– Вы оказались лучше троглодиток, – убедительно сказал царь.
– Спасибо и на этом, – ухмыльнулась Зена.
– Только есть одна проблемка.
– Какая?
– Мне нужна твоя Программа Любви, – потирая руки, говорил Жаропепел, – сам я любить никогда не буду, но хочу, чтобы меня любили, а твоя Программа Любви поможет мне влюблять в себя всех, кого я захочу. Кроме того, этой программой, кроме меня, будут пользоваться мои черти, оборотни, злыдни, бесы. И вскоре любовь на земле станет страшной болезнью, коростой, которую будут бояться все люди, тем самым я уничтожу любовь на всём земном шарике. Ну, как тебе?
– Эпохальные планы, а что я получу взамен? – прищурилась Зена.
– А что ты хочешь?
– Ты отпустишь меня домой.
– Договорились.
– Но, для этого, мне нужен самый современный компьютер.
– Пойдём со мной, думаешь, что глубоко под Землёй живут тёмные и необразованные?
Жаропепел направился внутрь зала, Зена последовала за ним. Пройдя тронный зал, они оказались у зеркальной стены с огромной дверью. Жаропепел открыл её, это оказалась большая комната, напоминающая рабочий кабинет. Через огромные затонированные стекла кабинета был виден вход и огромная часть дворца. Здесь же стояли кресло, стол, системный блок и большой монитор.
– У меня такой комп, который стоит, как два «Боинга»1, ещё один «Боинг» мне стоило защитить его от высоких температур, – садясь в кресло и включая системный блок, хвастался Жаропепел, – все нужные и самые современные программы находятся в папке «программы». Да, интернет сейчас отключен, чтобы ты не осложнила свою судьбу. Пожалуйста, только работай, – уступая Зене место, произнёс Жаропепел.
1Боинг 747 – первый в мире широкофюзеляжный дальнемагистральный пассажирский авиалайнер, выпускаемый американской компанией Boeing. Первый полёт Боинг 747 выполнил
9 февраля 1969 года. Стоимость одного самолета Boeing 747 различной модификации и комплектации доходит до 300 млн. долларов.
– Ого, за таким навороченным компом я ещё не работала, – обрадовано сказала Зена, понимая, что именно за этим компьютером, может решиться её судьба.
– Ещё бы, теперь мне нужно отлучиться, дорогая, нужно проверить, как грешники топят мои печи.
– Да-да, иди Жорик, я начинаю работать над Программой Любви, – сосредоточенно сказала Зена, садясь в кресло.
У двери Жаропепел оказался с такой быстротой, что Зене показалось, что Жаропеплов на самом деле два.
– И смотри мне, без фокусов, а не то сожгу, – обернувшись, строго произнёс Жаропепел, захлопнув за собой дверь.
Глава 21
В ГОСТЯХ У СМЕРТИ
Грот резко расширился и упёрся в высокую чёрную стену дома с колоннами, освещённую ярким прожектором.
– С виду вроде бы обыкновенный дом, Топа, только вот в нём нет ни одного окна, и весь он из чёрного гранита, – затушив свечу, Ярус объяснил Топе, что он видит перед собой.
На двери был изображен гроб, на крышке красивым готическим шрифтом было выведено: «Добро пожаловать!» На корпусе гроба выгравировано «ООО СМЕРТЬ и Ко». Периметр двери был оснащен мигающими лампочками. Справа от названия фирмы горел лайтбокс, на котором был изображён скелет с накинутым на него длинным плащом и капюшоном на голове. Он стоял, устало опершись на косу, а ниже было написано: «Режим работы: КРУГЛОСУТОЧНО, без перерыва».
– Ну что там? – нетерпеливо поинтересовался Топа.
– Тут, Топа, женщина с косой, – поморщившись, произнёс Ярус.
– Женщина с веслом слышал, а женщина с косой нет, должно быть, у неё хорошие волосы? – рассуждал Топа.
– Посмотрим, – ответил Ярус и решительно постучал в дверь. – Посмотрим, тоже мне шутник нашёлся, – обиделся Топа, – с вашим светом мне придется только подёргать её за косу.
– А вот этого я тебе делать не советую, потому что эта женщина – Смерть, – задумчиво предупредил Ярус.
– Чья, смерть? – испугался Топа.
– Не знаю, сейчас проверим, да, в гости к Смерти я ещё
не ходил, – вздохнув, произнёс Ярус.
Ярус толкнул дверь, и несмотря на свою массивность, она легко отворилась, звякнул колокольчик. Перед ними было просторное продолговатое помещение с чёрным потолком, полом из белого мрамора и красными стенами. Цвета помещения шокировали, Ярус понял, что дизайн этого помещения создавался таким образом, чтобы оно напоминала внутреннюю отделку гроба. Часть одной стены была увешана чёрными атласными лентами с надписями: «любимой матери», «любимому отцу», «хорошему другу», «заботливому мужу», «самой лучшей жене». Здесь же висел небольшой стенд под названием «Уголок потребителя», на котором большими чёрными буквами с красными потёками было написано: «Не откладывай смерть на завтра, если можешь умереть сегодня!» Рядом со стендом висела огромная медаль с черепом и костями «Смертельному лидеру за смертельные заслуги от Нежити». Рядом с медалью висела грамота: «Уважаемая Смерть, поздравляю Вас с Новым 21 веком! Мне приятно сообщить Вам, что в 20 веке Вы перевыполнили взятые Вами обязательства по количеству человекосмертей на Земле в 20 раз по сравнению с 19 веком! Надеюсь, что и впредь Вы будете успешно преодолевать улыбки, смех и радость на Вашем трудовом пути! Желаю Вам здоровья, нескончаемой грусти и вечного траура! Царь подземного мира – Жаропепел.»
– Жаропепел желает Смерти здоровья, бред, – усмехнулся Ярус.
– Что-то мне Ярус тут запах не нравится, – поводил носиком Топа.
– И не удивительно, Топа, ведь мы же с тобой живые.
Они сделали ещё несколько шагов по ступенькам вниз, как вдруг зазвучала популярная детская мелодия «От улыбки станет всем светлей». Но хриплый неприятный мужской голос пел песню на совершенно другие слова:
«От могилки станет всем темней!
Пожилым и даже маленьким ребятам!
Поделись могилкою своей,
И она к тебе не раз еще вернётся!
И тогда наверняка, вдруг посыплется земля,
И червяк почует запах свежей гнили!
С погребального цветка начинается весна,
А свобода начинается с могилы!»
От такого исполнения известной песенки по коже у Яруса побежали мурашки, а у Топы шёрстка встала дыбом, и он стал похож на чёрный круглый комочек. Юноша вскрикнул от неожиданности, потому что на его плечо легла холодная рука и ледяные пальцы коснулись его шеи. Он резко обернулся, сзади него стояла девушка, но весь её вид говорил о том, что это не совсем обычный экземпляр женского рода, принимая в расчёт белый цвет лица с синими кругами под глазами, тонкие губы, накрашенные чёрной помадой и татуировкой слезы на левой щеке. Чёрный брючный костюм, подчеркивал её нечеловеческую худобу, огромная копна огненно-рыжих волос напоминала большой красный одуванчик, на серебряной цепочке, на груди у неё висел маленький человеческий череп, а холодные серые глаза смотрели на Яруса с жадной улыбкой.
– Не здравствуйте, господа, не здравствуйте, – радостно произнесла девушка, делая ударение на предлог не, – вы, наверное, за Смертью пришли, но её, к сожалению, сейчас нет, – грустно закончила она, опустив глаза в пол, как на поминках.
Юноша, аккуратно приподнял её руку и освободился от неприятного прикосновения.
– Ярус, так, значит, мы с тобой бессмертные, если смерти нет, – обрадовался Топа.
– Нет, нет, господа, вы ошибаетесь, бессмертна на этой земле только смерть, – скривила девушка свой маленький хищный рот, – так вот, госпожа Смерть сейчас на выезде, очень много работы наверху, ну, очень много, – изобразив подобие улыбки, девушка указала мизинцем вверх, – и чем дальше, тем больше. Кстати, странно, что вы с ней не встретились.
– И ничего странного, – осмелев, произнёс Топа.
– А вы… сразу к ней хотите или, может быть, я вам чем-нибудь могу помочь? Извините, забыла представиться, начальник департамента предсмертного ожидания Агония, – гордо закончила она.
– А-а-а знаю, есть такой цветок, Бегония, только корешки у него совсем не вкусные, – поморщился Топа.
– Не Бэ, а А – гония, – зло поправила она и философски размышляя, продолжила, – это борьба жизни со смертью, в которой победа рано или поздно одерживает Смерть. А теперь, сделайте выдох, – блаженно прикрыв веки, она подняла руку с чёрными ногтями.
Ярус и Топа, переглянувшись, но выдохнули.
– О, милые мои, если бы вы знали, сколько кайфа я получаю от выдоха, особенно последнего, – открыла глаза Агония, – и так, как вас звали?
– Нас не звали, а зовут, – поправил Ярус.
– Ах, вы ещё живы, ну, да, мы это поправим, проходите, проходите, не стесняйтесь, так, как вас зовут, пока?
– Меня зовут Топа, а это – Ярус, – бесстрашно ответил крот.
– Очень приятно, ну просто очень, очень приятно, – хищно раздвинув чёрные губы в подобие улыбки и открывая жёлтые зубы, произнесла Агония, – вы несомненно устали в дороге, я хочу вам предложить присесть на этот замечательный диван, присаживайтесь, господа, – она взяла Яруса под руку и настойчиво направила его к чёрному дивану.
– Стой, Ярус! Диван черный? – выкрикнул встревоженно Топа, вспоминая предупреждение Хвои: «Только не садись на черный диван».
– Да, черный, – беспечно ответил юноша.
– Не садись ни в коем разе, – Топа подошёл и крепко схватил Яруса за золотую штанину.
– Ничего, мы пешком постоим, – сказал Ярус, освобождаясь от руки Агонии.
– Скажите, а магазинчика продуктового у вас здесь нет? А то очень кушать хочется, – тоненько спросил Топа.
– Извините, это подземное царство и здесь это не актуально, – поморщившись, ответила Агония, – и вообще, вам тут недолго осталось…
– Что недолго осталось? – поинтересовался Топа.
– Продукты искать, скоро они вам не понадобятся, – угрожая, сказала Агония, – но я могу предложить вам что-нибудь выпить? – вдруг, заботливо заявила хозяйка, проходя за барную стойку и криво ухмыляясь, продолжила – кровь, гной, горячая желчь? – она щёлкнула коготком по каждому из трёх больших сосудов, в которых были жидкости красного, серого и грязно-жёлтого цветов.
– Спасибо, мы уже ни есть ни пить не хотим, – за двоих ответил Ярус, рассматривая офис Смерти. У красных стен стояли венки, урны для праха разной величины и отделки. Здесь же у стен стояло несколько стеклянных шкафов. В одном из них находились ножи, заточки, топоры, пилы, камень с привязанной к нему верёвкой, верёвочные петли большие и маленькие, а рядом с ними мыло.
В другом – пистолеты, автоматы, гранаты, мины. В третьем – стеклянные колбочки и пузырёчки с табличками: «яды», «отравы», «кислоты», «наркотики».
– Ну, раз вы не хотите, то я сама выпью, обожаю коктейли, – с этими словами Агония достала высокий бокал и налила в него из всех трёх емкостей. Опустив в содержимое трубочку и, покрутив ею внутри бокала, она блаженно стала потягивать налитое, противно причмокивая языком. Потом вытащив трубочку, облизала её и, покрутив оставшуюся жидкость в бокале, залпом допила, издав при этом громкую отрыжку.
– Вас приветствует фирма «Смерть и Компания», – поставив бокал на барную стойку, она бодро зашагала по офису взад-вперёд, произнося заученные фразы, – девиз нашей фирмы: «Да здравствует мыло душистое и верёвка пушистая!» Мы оказываем весь спектр подземных услуг, у нас продаются гробы с гарантией: деревянные, металлопластиковые, стеклянные, бронированные, – Агония прошла вдоль длинного ряда гробов с крышками, прислонёнными к стене, – а также с подогревом, вентиляцией и даже с морозильной камерой. При покупке двух гробов, третий гроб бесплатно, вас как раз двое, покупайте!
– Нам не нужны гробы, – заметил Ярус, постучав костяшками пальцев по бронированному гробу.
– А зря, скоро будет подорожание, и не факт, что они вам не понадобятся в самое ближайшее время. Далее, при покупке могилы в элитном районе, вы получаете в подарок матрац от фирмы «Скелетто», на этом матраце в своём уютном гробике, вы можете комфортно пролежать многие десятки лет.
– Не нужны нам Ваши матрацы! – вдруг возмутился Топа, высунувшись из-за ноги Яруса.
– Потом пожалеете, – угрожающе сказала Агония и ещё громче продолжила, – продаются белые тапочки, оптом и в розницу, а ещё, мы покупаем черепа и кости в хорошем состоянии, вы не продаете свои?
– Нет, у нас в плохом, очень плохом состоянии, – с сожалением произнёс Топа и звонко постучал себя кулачком по макушке.
– Предлагаем вояж тур по красивейшим кладбищам подземного царства, с возможностью выбора места захоронения. А также, кодируем от вампирических запоев, и даже избавляем от лишней крови… – Агония сделала паузу, внимательно рассматривая посетителей, видимо определяя, сколько крови, с каждого из них можно будет получить.
– Мы ведём здоровый образ жизни, – гордо произнёс Топа.
– Хорошо, – грубо продолжила Агония, – тогда перейдём к самому главному в вашей жизни.
– Это к чему? – уткнувшись носиком в урну для праха, Топа попытался приоткрыть один глаз, но тутже его закрыл, потому что свет в офисе был достаточно ярким.
– К Смерти, господа! Смерть бывает один раз в жизни и встретить её нужно так, чтобы не было больно оттого, что вы
не подготовились к этому прекрасному событию должным образом.
И наша фирма подошла к этому деликатному вопросу творчески, здесь мы можем предложить огромный спектр услуг, как-то: отравление, авария, крушение, удушение, падение с большой высоты. Кстати, очень незабываемая кончина! Вы вспомните всю свою жизнь за несколько секунд! Дальше, нервное потрясение, расстрел, подрыв на мине, ну, и обычные, поможем повеситься, замёрзнуть или утопиться! – монотонно перечислила Агония, напоминая официантку в ресторане.
– Но мы… – начал Топа обнюхивая венок, стоящий у стенки.
– Понимаю, понимаю, понимаю, хочется чего-нибудь необычного? Есть, суицид!
– Суй куда? – поинтересовался Топа.
– После этого, совать тебе уже ничего не придется, чёрненький мой, скривилась Агония, а увидев, что Топа стоит около венка, – продолжила, – о, крот, тебе понравился этот венок? Отлично, он тебе очень к морде.
– Не нужен мне венок, мне ещё очень рано, – обиженно сказал Топа.
– Все так говорят, – устало произнесла Агония, – но только смерть решает, кому и когда следует отправиться на тот свет? Кстати, в древнем Китае дети заблаговременно готовились к смерти своих родителей. Они дарили им гроб на день рождения и ставили его в доме на самом видном месте. Это считалось проявлением глубочайшего сыновнего почтения.
– Я же Вам не китайский крот, а русский, – сердито сказал Топа.
– О люди, глупые люди, Вы просите у Бога лёгкой жизни вместо того, чтобы просить у него лёгкой смерти. Одна из таких, например, смерть ударом молнии, хотите?
– Здрасьте, пожалуйста, я молнии вообще не переношу, – возмутился Топа.
– Хорошо, могу предложить вам замечательные яды, вот, например, яд созданный на основе милого зонтичного растения цикуты, самого ядовитого растения средней полосы России, – Агония открыла витрину и, взяв маленькую беленькую капсулу в руку, продолжила, – именно ядом цикуты был отравлен знаменитый древнегреческий философ Сократ в 399 году до новой эры. Вы можете получить то же самое удовольствие, которое испытал сам Сократ.
– Не надо нам такого удовольствия, – пренебрежительно усмехнулся Ярус.
– И такая смерть Вам не нравится, – заскрежетала зубами
Агония, – а оружие, вам нравится? Не хотите ли, застрелиться, господа?
– Ярус, Ярус, купи автомат, – Топа дёргал Яруса за штанину, как маленький ребенок, – а лучше пулемёт и патронов побольше, кокним этого Жаропепла и дело с концом.
– Жаль, мне вас очень жаль, я так поняла, что вы направляетесь к Жаропеплу? – ехидно спросила Агония, – тогда, мне жаль вас ещё больше, предлагала, как нормальным людям хорошую быструю смерть, отказываются. Какие-то мазохисты, честное слово.
– А это, что у Вас? – остановился Ярус около устройства, напоминающего игровой автомат, который в народе называют «одноруким бандитом». Под светящимся черепом на его экране время от времени выпадали разные предметы.
– О, это моя гордость, это счётчик смертей, – гордо сказала Агония, проведя по нему сверху ладонью, вытирая пыль, – с помощью этого устройства я провела большую научно-исследовательскую работу по классификации и подсчёту смертей на всей Земле.
В будущем я собираюсь защитить докторскую диссертацию на тему: «Зависимость роста ДТП1 и человеческих смертей от НТП2 автомобильной промышленности!» Так, например, по моей статистике, со дня изобретения первого автомобиля, на дорогах Земли погибло людей в четыре раза больше чем во всех войнах двадцатого века, – радовалась Агония, – я высчитала, что ежегодно жертвами аварий становятся более миллиона человек, то есть каждую минуту на дорогах мира погибает два человека!
1ДТП – дорожно-транспортные происшествия.
2НТП – научно-технический прогресс.
– Значит, – скорбно произнёс Ярус, – каждые тридцать секунд на асфальте гибнет один человек, кто-то теряет отца, мать, сына или дочь?
– Именно, – широко улыбнувшись, сказала Агония, открывая свои жёлтые зубы, и с азартом продолжила, – и чем дальше, тем эта цифра всё больше возрастает, а всё потому, что люди создают автомобили, которые ездят всё быстрее и быстрее, значит, аварий на дорогах будет всё больше и больше, – потирая руки, радовалась Агония. Поэтому госпоже Смерти покоя совсем нет – нужно метнуться из одного уголка Земли в другой, закрыть глаза, одному, другому, третьему. Но это её любимая работа, она ей очень, очень нравится, и она отдаёт ей себя всю без остатка.
– А это что? – нахмурившись, спросил Ярус, заметив, что на экране выпало три бутылки на чёрном фоне.
– Три бутылки, это алкоголик сдох, – буднично произнесла Агония, – Но самое интересное, это то, что моё устройство показывает, в какой стране это произошло, вот в левом верхнем углу экрана выскочило Czech, именно там алкоголик и выпил свой последний стакан.
– А вот, три шприца выскочило, и цифра 95, это кто-то выздоровел? – с надеждой произнёс Ярус.
– Нет, выздоравливающих моё устройство не фиксирует, только смерть и травмы. Только что умерло 95 человек от коронавируса, смотрим где, в США.
– А вот, это что, за свёрла?
– Это не свёрла, это отбойные молотки. В Китае засыпало
37 шахтёров, – веселилась Агония.
– А вот выпало три буханки хлеба, что это значит? – мрачнея, спросил Ярус.
– Это с голодухи в Нигерии умерло 52 человека, – широко улыбнулась черными губами Агония.
– А это что? – спросил Ярус, услышав, как автомат запиликал неприятную мелодию.
– Это джек-пот, ага, сейчас смотри, смотри, – засияла Агония.
На экране быстро замелькали сектора: три мужские шляпы,
три туфельки, три машинки, три куколки, три машинки, три куколки, потом снова машинки.
– И что это? – бледнея, спросил Ярус.
– Неужели непонятно, видишь, здесь вверху замигал значок «автобус» и «машина», это значит, школьный автобус столкнулся с грузовой машиной в Индии, – зевнула Агония.
– Это что, – всплеснул руками, возмущённый Ярус, – только сейчас погибло 19 человек из них семнадцать детей?
– Ерунда, бывает и больше, а ещё около 30 миллионов человек в год получают тяжёлые увечья после автомобильных катастроф, и вот с этими приходится заниматься мне. Вот и в этой аварии один мальчик к несчастью выжил…
– К счастью! – крикнул на весь офис Ярус, и угрожающе глядя на Агонию уже тише, продолжил, – мальчик выжил в этой аварии к счастью.
– Это для тебя к счастью, а для нас со Смертью к несчастью, – спокойно продолжила Агония, – ну, чего ты на меня злишься, это же не я вас людей убиваю и даже не Смерть, она только глаза вам закрывает. Вы – люди сами так умело себя уничтожаете: алкоголем и лекарствами, голодом и наркотиками, самолётами и скоростными машинами и так далее и так далее, что нам и войны не надо. Так что, мой счётчик работает беспрерывно, благодаря неуёмному стремлению самого человека к смерти. А теперь, я покажу тебе свою любимую развлекалку, – став напротив автомата, Агония резко дёрнула рычаг автома сбоку, – это рукоятка «СВС» кнопка случайного выбора смерти. Смотри сюда: Европа, Беларусь, город Бобруйск, улица Гоголя дом 154. Мы сейчас на экране видим людей, которые в режиме онлайн находятся на этой улице. И вот видишь две девочки с портфелями. Оба! Правая обведена черным кружком, выбор пал на неё, – засмеялась Агония, потирая руки.
– Что? Что ты хочешь этим сказать? – забеспокоился Ярус.
– Смотри, сейчас будет кайф! – не моргая, Агония уставилась на экран.
На экране, женщина на балконе поливает из лейки цветы в горшках. Вдруг женщина засуетилась, полезла рукой в карман фартука, достала телефон, но задела локтем горшок. Горшок летит вниз, где идут девочки. Ярус ударяет кулаком по клавиатуре, видео замирает на секунду, девочки проходят, горшок падает сзади них. Они оборачиваются, смотрят вверх, идут дальше.
– Что ты наделал? – забилась в истерике Агония, – ты обломал мне весь кайф! Я хотела предложить тебе самому выбрать смерть, но теперь ты будешь умирать долго и мучительно, ты будешь умолять меня о смерти! Это я тебе обещаю!
Агония бросилась к барной стойке и нажала большую красную кнопку. Завыла сирена, и под потолком замигал красный фонарь.
– Боль, Шок, у вас появилась работёнка! – заорала она, и тутже успокоившись, принялась готовить ещё один коктейль.
Из потайной двери в конце офиса появилась девушка, по всей видимости, это и была Боль. Её ярко красные губы, тёмный макияж, чёрные, гладко приглаженные волосы с красными мелированными кончиками, длинное красное платье до пят с огромными чёрными мишенями, красные туфли на высокой чёрной платформе выказывали явную агрессию ко всему, кто находился рядом с ней, а рядом были только Ярус и Топа.
– Давно нужно было нас позвать, – укоряюще взглянув на Агонию, прохрипела Боль, – а то, эта смерть ему не нужна, та смерть ему не подходит, сейчас он будет мечтать о смерти!
Из двери напротив, появился коротко-стриженный молодой человек в камуфлированной форме, портупее и берцах. Не иначе это и был Шок. Он вышел строевым шагом, держа руки за спиной, дойдя до середины офиса, остановился и повернулся к Ярусу лицом, широко расставив ноги.
– Агония, – продолжила Боль, – кстати, ты не сильно расслабляйся, приготовься выполнять свою работу, а сейчас поставь мою любимую «Пляску смерти».
– Хорошо, – ответила Агония, потягивая коктейль и нажала кнопку на музыкальном центре, зазвучала музыка Ференца Листа «Пляска смерти». Боль начала танцевать, судорожно размахивая руками, ногами, сделав несколько па, она пару раз обернулась вокруг своей оси, высоко выбрасывая вверх ноги и, вдруг резко остановившись, злобно взглянув на Яруса, махнула рукой в его сторону. Из-под её длинных ногтей полетели десятки игл, разлетаясь и позвякивая о предметы офиса.
– Уха-ха-ха-ха!!! – злобно рассмеялась Боль.
Ярус успел поднять рюкзак перед собой, укрываясь от игл, но одна игла попала ему в кончик мизинца.
– Ай! – вскрикнул он и подумал, – вот почему говорят: «Болит так, словно иголками колет». Выдернув иглу, и развернув рюкзак к себе лицом, он увидел, что несколько десяток игл воткнулись в рюкзак. Заметив, что Боль приготовилась махнуть другой рукой, Ярус подхватил крота, посадил на плечо, и крикнув: «Держись Топа!», одним прыжком оказался за шкафом с оружием.
– Уха-ха-ха-ха-ха!!! – рассмеялась Боль, и тут же из-под ногтей её другой руки вылетело пять острых ножей, от которых стеклянный шкаф разлетелся в дребезги, а один воткнулся у Яруса над головой.
«А ещё говорят, болит так, как ножом режет», – подумал Ярус, схватил с полки револьвер и оглянулся назад в поисках укрытия. Одним прыжком он оказался у бронированного гроба, повалил его наземь и распластался за ним с Топой, скрываясь от следующей очереди игл и ножей, которые звонко позвякивали о металлическую поверхность гроба.
– Дай-ка, теперь я, – произнёс Шок, сделал шаг вперёд, и криво усмехаясь, браво зачитал речёвку, – сколько дырок в голове, тридцать восемь их уже! – и выставив вперёд левую руку, со стволами пистолетов вместо пальцев, открыл стрельбу.
Пули часто забарабанили по гробу, отскакивая от него, как горох от стенки заглушая музыку.
– Хороший бронированный гроб, не обманула Агония,
не пробивается, – с этими словами, приподнявшись над гробом, юноша несколько раз выстрелил в нападавших, но никакого эффекта его выстрелы не произвели. Более того, Шок и Боль посмотрели друг на друга и громко рассмеялись.
– Наверное, я промахнулся, – с сожалением произнёс Ярус.
– Целься лучше, – весь дрожа, пропищал Топа.
– Я люблю делить всех поровну, полетят конечности в сторону, – продолжил чеканить слова Шок.
Приподняв голову над гробом, Ярус увидел, что Шок поднял другую руку, вместо которой из рукава торчал ствол пушки и прицелился в них.
– Закрой уши, Топа! – крикнул Ярус, прижимая друга к груди, и свернулся калачиком. Первую стенку гроба снаряд пробил, а вот вторую не смог, но взрыв был настолько сильный, что Яруса и Топу откинуло тяжелым гробом на метр назад. Придя в себя и подождав, пока развеется дымка, юноша снова выстрелил в ответ, на этот раз он увидел, что пули, выпущенные им, точно попали в противников – две пули вошли Шоку в голову, но пулевые отверстия моментально затянулись, ни оставив и намека от ран, будто бы Шок был цельнорезиновым. Пули попали и в тело Боли, но она даже
не поморщилась.
– Пули их не берут, – разочарованно произнёс Ярус, выпустив в них всю обойму и отбросив револьвер в сторону.
– Может, вот это поможет? – протягивая Ярусу гранату, застеснявшись сказал крот.
– Откуда это Топа?
– Там на полочке лежало, – пожав плечиками, произнёс Топа и добавил, – я подумал, может пригодится.
– Ну, ты даёшь, – Ярус взял гранату и не очень строго добавил, – но на будущее, запомни Топа, что так делать нехорошо, – и, вырвав чеку, бросил её в наступающую парочку.
Через несколько секунд громыхнул взрыв, музыка замолкла.
– Шок, Шок, ты посмотри, – раздался истошный голос Боли, – эти жруще–срущие существа испортили мне новое платье!
Отряхнувшись от обсыпанной штукатурки, Ярус выглянул из-за укрытия и увидел стоящую в красных лохмотьях Боль и разорванном в некоторых местах камуфляже Шока.
– Топа, даже граната им до лампочки, убить огнестрельным оружием можно живой организм, а чем можно убить этих тварей, я просто не знаю, наверное, их невозможно убить.
– Неужели ничего нельзя сделать? – Топа посмотрел на юношу испуганными глазками, – придумай же что-нибудь!
– Боль, чем снимают обычную боль? – нервничая, задал себе вопрос Ярус и, вдруг, обрадовавшись, сам на него ответил, – заморозка, точно, – он быстро достал из рюкзака пистолет Кондилятора, включил его на холод и, приподнявшись над гробом, выстрелил в Боль.
Белый ком вылетел из пистолета Кондилятора и попал Боли в плечо. Только что она махала руками, выбрасывая иглы и ножи, как тутже вся покрылась льдом и замерла.
– Есть одна, – обрадовался Ярус и прицелившись, выстрелил в Шок. Покрывшись коркой льда, Шок на мгновение замер, но потом поведя плечами, взмахнув руками и потопав ногами, скинул с себя всю обледенелость.
– Шок холода не боится, – разочарованно сказал Ярус Топе, спрятавшись в укрытие, но тутже улыбнулся, – ничего, сейчас мы включим ему тепленькую, – и переведя пистолет на «жар», снова выстрелил.
Огненный шар вылетевший из пистолета попал в Шок, но он только усмехнулся. И со словами: «Я тебе, как поросёнку вырву сердце и печёнку!» снова направил руку-пушку в друзей и прицелился.
– Топа, закрой уши, – предупредил Ярус. Прошло несколько секунд, но выстрела не последовало. Юноша приподнялся и увидел, что ствол пушки и стволы пальцев-пистолетов Шока раскалились до красна от горячего выстрела из пистолета Кондилятора, и чтобы их остудить Шок энергично махал руками.
– Ни холод, ни жара его не берут, но несколько секунд мы выиграли. Чем же можно одолеть Шок, чем? – задумался на мгновение Ярус и тутже вскрикнул, – знаю! В больницах нервный шок, болевой шок снимают наркотиками, точно. Там на полке есть шприцы с сильнодействующими наркотическими веществами, – и тут же пригорюнившись, добавил, – но как же к ним добраться?
– Эх, если бы не было света, я принёс бы тебе всё, что ты захочешь, – сокрушённо вздохнул Топа.
