Александр Леонидович Аввакумов
Бунт отверженных
Садыков удивленно посмотрел на своего товарища. Что ни говори, но он почему-то всегда считал его маменькиным сыночком.
– Да, брось ты! Где мы возьмем автобус, о котором ты говоришь? Ты это серьезно или пошутил?
– Какие шутки, Марат! Ты забыл, что Андрей работает водителем автобуса? Если хочешь, я с ним завтра поговорю. Думаю, он нам поможет.
– Ну, тогда, я не против набега. Посмотрим, кто кого – мы или БКД. Вот что, Женя, тогда ты сам подготовь этот план. Уверен, ты сделаешь это лучше.
Около дома Дерябина они встретились с Антоновым. Поздоровавшись с ребятами, он поинтересовался, зачем их дергал участковый. Садыков рассказал ему о предупреждении.
– Вы не переживайте, пацаны! Я сегодня встречался с судимыми мужиками, никто из них писать на вас не собирается. Просто они поняли, что произошло в поселке, и попросили, чтобы я договорился с вами о мире.
– Вот видишь! – победоносно произнес Дерябин, обращаясь к Садыкову. – Стоило один раз набить им рожи, и они моментально поняли, кто в доме хозяин. Вот и я советую Садыкову пробежаться по Центральному парку имени Горького. Пусть и там почувствуют мощь нашей бригады.
Они дружно засмеялись и присели на лавку. Они еще долго обсуждали план набега, уточняя и конкретизируя отдельные моменты предстоящей драки.
***
Садыков внимательно посмотрел на стоящих у входа в спортивный зал ребят. Их почему-то оказалось значительно больше, чем он ожидал. Все с шумом проследовали за ним в помещение зала. Он попросил выйти из зала новеньких ребят, которые пришли в этот день впервые. Их оказалось значительно больше, чем тех, кто остался. Когда те вышли, он начал говорить:
– Вот что, ребята! Все, что мы сделали с вами позавчера, сделали правильно. Нам удалось показать, что мы настоящая сила в этом поселке. Давайте, договоримся, что мы, я имею в виду себя, Дерябина и Антонова, будем общаться только с вами, а вы в свою очередь наладите отношения с теми, кто хочет присоединиться к нам. О том, что вы контактируете с нами, им говорить не нужно. Мы вас считаем своеобразными бригадирами, через которых мы будем доводить свои решения до ребят. Каждый из вас должен создать свою бригаду в десять человек, то есть две пятерки. В каждой пятерке должен быть старший, который будет контактировать только с вами. Пусть командиры этих пятерок работают со своими ребятами. Как вам подобная структура? Мы считаем, что подобная организация спасет нас от милиции.
– Марат! Это напоминает мне какую-то подпольную организацию, – произнес один из них.
– Ты прав. Подобная структура доказала свою эффективность, да и вам будет намного проще общаться между собой. Вы знаете, я не боюсь милиции, но просто так торчать у них и отвечать на глупые вопросы, просто, не хочу. Кого не устраивает мое предложение, пусть выскажет свои возражения прямо сейчас.
Все стали дружно обсуждать предложенную организационную структуру, о которой Садыкову утром рассказал Дерябин. Поговорив немного, все согласились с ней.
– Ребята! Есть предложение продемонстрировать вам то, что вы научились делать буквально сегодня вечером. Насколько я знаю, в парке имени Горького сегодня открытие танцевального сезона. Предлагаю немного пошуметь там.
В зале моментально стало шумно.
– Давайте, покажем всему городу, кто мы такие, – громко, чтобы перекричать ребят, произнес Садыков.
– А, что? Я не против этой затеи, – выкрикнул один из парней. – Гасить их там нужно. Я еще не забыл, как мне в том году студенты разбили голову.
Садыков невольно усмехнулся. Он впервые почувствовал пусть маленькую, но вполне весомую и реально ощущаемую власть над ребятами. Он был всего на два года старше, и единственное, что отделяло его от них, это карьера спортсмена.
– Вы должны усвоить, все это нужно сделать быстро, чтобы не попасть в руки милиции и членов БКД (боевой комсомольской дружины). Для этого мы должны выставить в парке своих товарищей, которые могли бы предупредить об их появлении.
– Короче, Марат! Когда едем?
– Это кто здесь такой умный и шустрый, – громко произнес Дерябин, входя в спортивный зал. – Ты что ли, Алмаз?
Отстранив Садыкова, в разговор вступил Дерябин.
– Я смотрю на тебя, Алмаз, и не совсем тебя понимаю. Выходит, ты умный, а мы все лохи. Тогда скажи мне, кто сидит за колючей проволокой? Так я вам, сейчас, скажу, кто там сидит. Там сидят те, кто не хотел слушать умных советов и поступал так, как хотел. Вот почему он и парится там. Ни я, ни Марат, а тем более Антон не желаем вам этого. Мы вас не учим, мы просто даем советы, как выжить. Можно, конечно, сломя голову кинуться в драку и на следующий день оказаться на нарах. А можно наделать дел и быть на воле. Вот поэтому и нужно слушать советы, даже если они вам известны. Как говорят в народе, «повторенье – мать ученья».
Ребята молчали. В принципе они все были согласны с его репликой. Дерябин быстро нарисовал на пыльном полу план расположения танцевальной площадки. Указал на плане, где должны стоять ребята, чтобы предупредить своих о приближении нарядов милиции, а также указал путь отхода и место, где ребят должен ждать автобус.
– Вот теперь все. Если вопросов нет, разойтись. Сбор в шесть вечера.
Выслушав его, ребята, молча, стали расходиться по домам.
***
Стоял теплый майский вечер. Танцевальная площадка Центрального парка имени Горького была полна народу, как никогда. Во-первых, было открытие танцевального сезона; а, во-вторых, в этот день во всех школах Казани прозвучал последний звонок, и многие выпускники направились праздновать это событие в парк.
Основная масса девчонок и ребят толпилась около сцены, на которой играл вокально-инструментальный ансамбль «Алые паруса». Прозвучали первые аккорды песни «Люди встречаются», и молодежь стала танцевать. Никто не обратил внимания на небольшие группы ребят, которые стали собираться в разных концах танцевальной площадки. Парни отличались от веселившейся молодежи лишь тем, что предпочитали смотреть на танцующих, а не танцевать. Некоторые держали в руках свернутые в трубочку газеты.
К танцевальной площадке медленно подъехала милицейская машина и встала недалеко от входа. Из машины вышел молоденький лейтенант и, достав из кармана кителя сигареты, закурил. Минуты через две к нему подошел заместитель командира боевой комсомольской дружины Казанского университета Георгий Бесков и поздоровался с ним.
– Как обстановка? – поинтересовался у него лейтенант. – Я смотрю, Гера, народу на танцах очень много. Сколько у тебя бойцов? Хватит для наведения порядка или мне подтянуть сюда еще один наряд милиции? Чего молчишь?
Парень пожал плечами и, взглянув на лейтенанта, уверенно произнес:
– Евгений Николаевич! Вы что, не доверяете нам? Никаких дополнительных нарядов не нужно. Я думаю, мы в состоянии справиться здесь сами, без милиции. Со мной тридцать пять человек, этого вполне достаточно для сегодняшнего вечера. Пока все тихо, люди танцуют, никаких проявлений хулиганства не замечено.
– Смотри, Гера! Я надеюсь на тебя. Если ты говоришь, что не нужно, значит не нужно. Давайте, работайте самостоятельно. Если что, звони. Я надеюсь, связь с отделом ты проверил?
– Все в порядке, Евгений Николаевич. Связь проверена, работает надежно. Можете уезжать, если что – позвоню.
– Раз так, тогда я поехал. Мне еще нужно проверить обстановку в ресторане «Заря».
Лейтенант бросил окурок на асфальт и размял его носком ботинка. Он еще раз посмотрел на заместителя командира БКД и сел в машину. Милицейская автомашина медленно развернулась на площадке и поехала в сторону выхода из парка. Георгий проводил ее взглядом и направился на танцплощадку, которая находилась за высоким забором. Он неторопливо обошел ее и, убедившись, что все спокойно, направился в штаб боевой комсомольской дружины, который находился в небольшом строительном вагончике, стоявший в кустах рядом с танцплощадкой.
В штабе находился только один дежурный. Он сидел за столом и, облокотившись на спинку стула, читал лекции по сопротивлению материалов. Перед ним лежала ученическая тетрадь, в которую он выписывал какие-то формулы.
– Как обстановка? – поинтересовался у него Бесков. – Задержанные хулиганы есть?
Парень оторвался от лекций и поднял глаза на вошедшего заместителя командира. Отложив в сторону тетрадь, он коротко доложил:
– Пока трое. Вот будет человек пять, будем вызывать патрульную машину.
– За что задержаны? Наверное, все пьяные?
Он открыл журнал, в который вносились данные задержанных людей.
– Один за употребление спиртных напитков в общественном месте, а двое других за сквернословие.
– Понятно. Данные записал? Если нет, то обязательно запиши. Все это включишь в сегодняшний отчет, – произнес Георгий и вышел из штаба.
Постояв около штаба минут десять, он снова направился на танцплощадку. На него нахлынуло какое-то недоброе предчувствие. Он попытался понять, с чем это было связано, но не мог найти ответа. Все вроде бы как всегда – за забором гремит веселая музыка, около билетной кассы стояла молодежь, спешившая купить билет на танцевальный вечер. Однако, он каждой клеточкой своего тела он чувствовал, что над танцевальной площадкой, словно черная туча, нависла какая-то негативная атмосфера. Он быстро нашел глазами своих ребят и знаками подозвал к себе. Через минуту около него собрались более двух десятков комсомольцев.
– Ребята! Не знаю, как вам, но мне кажется, что здесь назревает большая драка. Будьте предельно внимательны, постарайтесь сразу же локализовать возникший конфликт. Всех активных хулиганов доставлять прямо в штаб.
Комсомольцы быстро разделились на тройки и исчезли среди танцующей молодежи. Что послужило причиной драки, Георгий так и не понял. Драка вспыхнула моментально в разных частях танцплощадки. Он бросился к ближайшей группе, которая, не обращая внимания на крики и визг девчонок, молотила всех, кто попадал им под руку. Бескову удалось схватить одного из парней за руку, но сильный удар металлической трубой по голове опрокинул его под ноги дерущихся. Обхватив, окровавленную голову руками, он попытался подняться, однако два сильных удара ногой по голове снова заставили его упасть под ноги танцующих и дерущихся парней и девчонок. Когда вокруг него образовалась пустота, он быстро вскочил на ноги и, не обращая внимания, на обильно текущую кровь, он стал быстро выбираться из толпы дерущейся молодежи. Это решение спасло его от более тяжелых травм, так как через секунду по его руке, которой он зажимал рану на голове, снова, несколько раз ударили металлическим прутом. Что было дальше, он помнил плохо, так как, выйдя с танцплощадки, потерял сознание и свалился на клумбу.
Георгий очнулся, когда кто-то сунул ему под нос вату, пропитанную нашатырным спиртом. Резкий запах ударил в нос. Он застонал от боли и замотал головой. Попытался открыть глаза, но не смог. Наконец ему удалось открыть глаза, но он ничего не увидел, кроме разноцветных кругов, сменявших друг друга. Он испугался, так как не мог сфокусировать взгляд на каком-то отдельном предмете. Страшная мысль о потере зрения стрелой пронзила мозг. Только через несколько секунд до него наконец-то дошло, что он плохо видит, потому что его глаза залиты кровью. Он попытался подняться на ноги, но не смог. Голова закружилась, к горлу подступил комок, а ноги отказывались подчиняться. Кто-то из ребят помог ему подняться. Заметив стоящего недалеко лейтенанта милиции, он, пошатываясь, направился к нему.
– Вот и ожил, – произнес лейтенант с ухмылкой на лице. – Говорить можешь? Тогда расскажи, что здесь произошло.
– Мне трудно что-то сказать, Евгений Николаевич. В разных концах площадки одновременно вспыхнуло несколько драк. Мы с ребятами попытались локализовать их, но у нас ничего не получилось. Кто-то ударил меня арматурой по голове, а когда я упал, меня стали топтать ногами. Больше ничего не помню.
– Зря я тебя послушал, Гера, и не направил сюда дополнительный наряд милиции. Может, при них ребята не стали бы драться. Что мне докладывать начальнику районного отдела милиции, ума не приложу? Сказать, что драку спровоцировала какая-то организованная группа молодежи? Он обязательно поинтересуется, какая группа. Что я ему отвечу? Ты хоть знаешь, откуда были эти ребята?
Бесков покачал головой. ОН действительно не знал, откуда были эти ребята.
– А вы этого не говорите, товарищ лейтенант. Скажите, что просто драка, и все, – посоветовал ему Георгий.
– Ты меня не учи, что докладывать, а чего нет. Тебе, легко говорить, ты погоны не носишь. Ты хоть знаешь, что шестерых твоих бойцов пришлось госпитализировать с различными травмами. Остальные сильно избиты.
Георгий промолчал, так как услышал об этом только сейчас.
– Воды случайно нет? – поинтересовался он у дежурного по штабу БКД. – Если есть, принеси, пожалуйста, хочу умыться. Кстати, ты позвонил в милицию, когда началась драка?
– Нет. Кто-то предусмотрительно перерезал телефонный провод, а дверь в штаб подперли колом. Ты стой здесь, я сейчас принесу ведро с водой.
Он быстро принес полведра воды и стал лить Гере на руки. Бесков вымыл руки, лицо и посмотрел на подошедших к нему врачей скорой помощи. Они обработали ему рану на голове и наложили повязку.
– Повезло тебе, парень, – произнес врач скорой помощи, обращаясь к нему. – Похоже, ты родился в рубашке. Удар пришелся по касательной. Если бы он ударил на сантиметр правее, то расколол бы твой череп пополам.
– Скажите, много вообще потерпевших? – спросил он врача. – Тяжелораненые есть?
– Не знаю. Сказать не берусь, но я обработал человек тридцать, – ответил он.
Эта цифра удивила Георгия. Он моментально прикинул, что завтра с утра начнется разбор полетов в Горкоме ВЛКСМ. Скрыть подобное количество пострадавших в драке милиция вряд ли захочет. Такой массовой драки за последние три года, как он записался в БКД, он не припоминал.
– Ну что, Гера? – произнес лейтенант. – Езжай домой. Мне еще придется поработать здесь, опросить свидетелей, собрать вещественные доказательства. Следствие, наверняка, возбудет уголовное дело.
Георгий в сопровождении своих товарищей побрел к выходу из парка. Он был морально подавлен произошедшей дракой и своей беспомощностью. Чего скрывать, это был первый случай, когда их просто избили, как уличных парней. Он сел в подошедший автобус и поехал домой. В его голове крутились планы возмездия. Однако чтобы претворить их в жизнь, нужно было знать, кто начал эту драку. От этого зависело многое: сколько нужно будет собрать бойцов, чтобы наказать зачинщиков драки. За этими размышлениями он не заметил, как доехал до дома.
***
Как и предполагал Георгий Бесков, заседание бюро горкома ВЛКСМ началось в десять часов утра. На повестке заседания был всего один вопрос – групповая драка молодежи на танцевальной площадке в Центральном парке имени Горького. В связи с началом лета и сезоном отпусков бюро собралось не в полном составе. В качестве приглашенных присутствовали лишь командиры боевых комсомольских организаций казанских вузов. Второй секретарь горкома ВЛКСМ Шакиров открыл заседание. Он громко зачитал статью из газеты «Советская Россия», где в ярких красках описывалась массовая драка. В конце статьи журналист обращался к органам внутренних дел и горкому ВЛКСМ с вопросом, когда те, наконец, обеспечат правопорядок в общественных местах города.
Шакиров закончил читать и молча, посмотрел в зал. Присутствующие в зале комсомольцы притихли. Все устремили взгляды на докладчика.
– Ну и что мы ответим газете и ее корреспонденту? – произнес он громко. – Может, у кого-то есть предложения, заявления? Товарищи, активнее, пожалуйста. Я жду ваши предложения.
Остановив взгляд на заместителе командира боевой комсомольской дружины университета, он произнес:
– Товарищи! Предлагаю послушать непосредственного свидетеля драки – заместителя командира БКД университета Георгия Бескова. Пусть он расскажет, что произошло там на самом деле.
Бесков поднялся со стула и направился к трибуне. Его перебинтованная голова приковала к себе взгляды практически всех участников собрания. Георгий поднялся на сцену и, положив небольшой лист бумаги на подставку, обвел взглядом серьезные лица комсомольцев. Откашлявшись, он начал говорить. С каждой секундой голос его становился все звонче, громче и увереннее.
– Несмотря на мой инструктаж, нашим комсомольцам не удалось выявить зачинщиков драки. Она вспыхнула в разных частях танцевальной площадки практически одновременно, словно по чьей-то команде. Если это действительно так, то мы впервые сталкиваемся с хорошо организованной хулиганствующей группой молодежи в нашем городе. Я думаю, что эта группа специально приехала в тот день в Центральный парк Горького, чтобы учинить драку. Насколько мне известно, со слов пострадавших, в драке принимали участие не только взрослые, но и несовершеннолетние подростки. Хотелось бы заметить, что многие из них были вооружены металлическими предметами, в частности обрезками арматуры.
Он замолчал и снова посмотрел на собравшихся в зале активистов, словно ища у них не только поддержки, но и сочувствия. Однако, лица комсомольцев были непроницаемы, никто не улыбнулся и не сделал сочувствующего жеста.
– А вам не кажется, товарищ Бесков, что вы сгущаете краски? – обратился к нему Шакиров. – Ни вам, ни сотрудникам милиции не удалось задержать ни одного хулигана, а тем более хулигана с куском арматуры в руках. Как я понял, вы считаете, что наши боевые комсомольские дружины уже не в состоянии противостоять этим актам хулиганства? Вы можете доложить, сколько было этих ребят?
Бесков снова почувствовал, как под тяжелым взглядом Шакирова он начинает обильно краснеть.
– Извините, но я не могу назвать эту цифру. Могу сказать, что их было несколько десятков. Сегодня с уверенностью я могу лишь сказать, что драку спровоцировали ребята из Приволжского района города Казани, а если точнее – из поселка «Тяп-Ляп».
Шакиров посмотрел на первого секретаря Приволжского райкома ВЛКСМ. Тот встал со стула и с удивлением посмотрел на Бескова.
– Может, вы нам поясните, что такое «Тяп-Ляп»? Я впервые слышу подобное словосочетание? – спросил он Бескова. – Скажите нам, откуда у вас такие сведения? Насколько я знаю, даже милиция не располагает подобной информацией. Я сегодня лично разговаривал с начальником районного отдела милиции. Он не владеет подобной информацией.
Георгий снова покраснел. Он явно чувствовал себя не в «своей тарелке».
– Один из бойцов нашего отряда БКД узнал среди дерущихся двух своих знакомых из Приволжского района, которые проживают в этом поселке.
Лицо первого секретаря Приволжского райкома ВЛКСМ вспыхнуло от возмущения и покрылось красными пятнами. Он вытащил из кармана пиджака носовой платок и вытер им вспотевший лоб.
– Я не согласен с подобным утверждением товарища Бескова. Я знаю, что среди потерпевших оказались подростки и молодежь из разных районов Казани. Почему бы их всех не причислить к организаторам этой драки? Если кто-то из ваших бойцов увидел двух молодых людей в той драке, это еще ни о чем не говорит. Ведь и в вашем отряде комсомольцы из разных районов Казани или вы не согласны со мной?
Бесков покраснел в очередной раз, словно его только что уличили во лжи. Он отлично понимал, что сделал большую ошибку, сказав, что эти ребята были из поселка «Тяп-Ляп».
«Черт меня дернул сказать это, – невольно подумал он, всматриваясь в раскрасневшееся лицо первого секретаря Приволжского райкома. – Сейчас начнутся всякие придирки, или обвинят в неспособности организовать работу по охране общественного порядка в местах массовых гуляний».
Однако второй секретарь горкома быстро потушил внезапно вспыхнувший конфликт. Он, торопился в обком ВЛКСМ на совещание и поэтому решил быстрее закрыть заседание. В результате родилось постановление, которое обязывало первых секретарей районных комитетов ВЛКСМ провести профилактические мероприятия с молодежью, не охваченной комсомольской работой и по итогам проделанной работы предоставить в городской комитет отчеты о проведенных мероприятиях.
***
Садыков ходил по залу, наблюдая, как его ученики работают с мешком. Иногда он останавливал кого-то из ребят, делал замечание и снова отходил в сторону.
– Гена! Ты неправильно наносишь прямой удар правой рукой. Удар должен быть резким и сильным, чтобы твой противник сразу же понял, кто перед ним. Не ленись, для меня сейчас важно поставить вам удар.
Отойдя в сторону, он заглянул в небольшое помещение, где кто-то из ребят работал с импровизированной штангой. Он вернулся обратно, встал посреди зала, надел специальные боксерские «лапы» и громко скомандовал:
– Все подошли ко мне! Отрабатываем «на лапах». Пошла «двоечка»! Быстрее, еще раз быстрее. Не ленитесь, я понимаю, что вы устали, но работать надо и «через» не могу.
Удары гулким эхом отдавались под бетонными сводами подвала. Хорошо сложенный парень с силой бил по «лапам» рваными боксерскими печатками.
– Резче, резче! – командовал тренер. – Представь, что перед тобой стою не я, а твой противник. Ты должен завалить его первым же ударом. Не завалишь его, он завалит тебя!
Внезапно в зале повисла тишина. Садыков оглянулся и увидел участкового инспектора, который в сопровождении Первого секретаря Приволжского райкома ВЛКСМ, молча, наблюдал за тренировкой боксеров. Участковый взмахом руки подозвал к себе Садыкова.
– Вы кто? – поинтересовался у него секретарь райкома ВЛКСМ. – Что вы здесь делаете? Вы окончили институт физкультуры или другое подобное заведение?
– Я тренер, работаю здесь на общественных началах. Фамилия моя Садыков, зовут Марат. Я кандидат в мастера спорта по боксу. Мы здесь с местными ребятами организовали небольшой спортивный зал, вот я и привлекаю молодежь в большой спорт.
Секретарь комсомола с интересом посмотрел на своего сверстника. Ему еще ни разу не приходилось видеть подобный спортивный зал и тренера-общественника, который бы работал с молодежью без денег, на голом энтузиазме. Словно поняв его мысли, Марат продолжил:
– Вы же знаете, что в нашем микрорайоне нет ни одного клуба, ни одного спортивного зала, я уж не говорю, о дворце культуры. Вот нам и приходится тренироваться в подвале. Нас здесь гоняют все кому не лень: жильцы дома, милиция. Всем мы мешаем и никому не нужны. Пробовали говорить с секретарем комсомольской организации завода Никишиным, но он даже не стал с нами разговаривать. Он работает только с комсомольцами, которые трудятся на заводе. Все, что творится за воротами завода, его, похоже, мало интересует, ведь он живет в центре города, где все это есть.
Районный вожак сделал удивленное лицо, словно впервые услышал эту неприятную для него новость.
– А почему вы не обратились к нам, я имею в виду райком ВЛКСМ? – задал он вопрос Садыкову.
– А кто я для вас? Я тоже не комсомолец, просто тренер без соответствующего образования. Даже наш участковый грозил, что закроет зал.
Лейтенант милиции покраснел. Он со злостью посмотрел на Садыкова, словно, предупреждая того о возможных последствиях.
– Вы гражданин СССР, разве этого мало? – несколько театрально произнес секретарь. – Я смотрю, у вас в спортзале висят интересные лозунги. Вы придерживаетесь их или они висят просто так? Вы не переживайте, с участковым инспектором я разберусь сам.
– Мои ребята действительно не курят и не пьют. Тот, кто хочет пить и курить, сюда не ходит. Мы за здоровый образ жизни.
– Похвально. Как вы смотрите на то, если мы вас пригласим на заседание райкома ВЛКСМ? Будет хорошо, если вы выступите перед комсомольцами со своими принципами работы с молодежью.
Садыков усмехнулся и посмотрел на них. Он скромно отказался, сославшись на то, что он не является комсомольцем, а, следовательно, учить передовую часть советской молодежи ему не с руки.
В разговор неожиданно вмешался местный участковый, который до этого момента молчал.
– Ты что здесь заливаешь, Садыков? Можно подумать, что все вы белые и пушистые, а я такой плохой, что хочу закрыть ваш подвал. Я сам несколько раз видел тебя и твоего друга Антонова в нетрезвом состоянии. А, говоришь, что вы не пьете!
– Вы неправильно меня поняли, товарищ участковый инспектор. Я говорю не о себе, а о той молодежи, что приходит в этот спортивный зал. Сам я взрослый, совершеннолетний и поэтому имею право иногда отдохнуть. Да и Антонов, про которого вы говорите, тоже взрослый человек. Можно подумать, что вы сами непьющий. Я вас тоже несколько раз видел нетрезвым.
Участковый инспектор смутился и покраснел. Ему не понравилось, что этот парень чернит его в глазах комсомольского начальника. Однако, спорить с ним он не стал, решив перенести разговор на более удобное для него время.
– Жаль, очень жаль, что вы отказываетесь выступить перед активом района. Ваш большой и очень полезный опыт работы с неформальной молодежью был бы достойным примером для многих из нас.
Он вяло пожал руку Садыкову и направился к выходу.
«Надо же, сколотить на общественных началах такой здоровый коллектив из молодежи микрорайона, – подумал вожак комсомола. – А Никишину нужно сделать втык, что не видит хорошее начинание у себя под носом. Пусть встретится с этим парнем, поговорит с ним, привлечет комсомольцев. Нельзя, чтобы эта работа была не в поле нашего зрения».
Он на секунду остановился в дверях и, повернувшись, еще раз осмотрел подвал и вышел на улицу. Вслед за ним из подвала показался участковый инспектор. Комсомольский функционер пожал ему руку и сел в машину.
– Я попрошу вас не мешать, этому человеку работать с молодежью. За такими людьми, как он, будущее нашего народа.
Машина тронулась и, петляя среди ям, медленно направилась в сторону центра города.
***
В тот же вечер все ребята снова собрались в спортзале. Вскоре пришел и Дерябин. С его появлением в подвале моментально стало тихо.
– Вот что, пацаны. Я пришел сюда, чтобы мы разобрали наши действия во время драки в парке Горького. Кто из вас может рассказать, какие вами были допущены тактические погрешности? Не нужно стесняться, ведь мы и собрались для того, чтобы вместе разобрать эти моменты. Так что пусть выступит любой, если у него есть что сказать по этому вопросу.
Первым поднялся с места Алмаз Нагаев. Посмотрев, на собравшихся друзей, он повернулся к Дерябину.
– Я думаю, что первым нашим просчетом оказалось то, что на танцплощадке оказалось значительно больше людей, чем мы ожидали. Вторым нашим просчетом было то, что мы точно не знали, сколько там будет членов БКД. Их могло быть больше, и тогда мы бы выглядели довольно бледно, так как среди членов БКД много спортсменов, в том числе боксеров и борцов. А, третье наше упущение заключалось в том, что нами не была рассмотрена дополнительная схема отхода. Не знаю, как вам, но мне пришлось долго прыгать через высокий забор, и когда я понял, что не смогу через него перемахнуть, мне пришлось уходить оврагами. Тот, кто это испытал на себе, тот, наверняка, понял, как трудно в темноте перемещаться по заросшему кустами оврагу.
Алмаз сел на лавку. Ребята, как один, посмотрели на него, а затем перевели взгляд на стоящего перед ними Дерябина.
– Ты прав, Алмаз, и я полностью согласен с твоими замечаниями. Вы все хорошо должны усвоить одну важную деталь.
Он сделал паузу и посмотрел на мальчишек.
– Все эти замечания мы учтем в следующий раз. Сейчас, я хочу спросить: вы поняли, что такое сплоченная группа? Вспомните фильм «Триста спартанцев». Триста хорошо обученных бойцов остановили целую армию персов. Вот и мы с Садыковым пытаемся создать нечто подобное. Чтобы любое упоминание о нашей группе вселяло страх в сердца наших противников. А для этого необходимо привлекать в наши группы нормальных ребят, чтобы они тоже почувствовали господство кулака, и тогда о нас будет говорить весь город. Хочу озвучить единственное условие для тех, кто захочет вступить в нашу группу. Все привлекаемые вами ребята должны бросить курить и пить, а также изменить свое поведение. С этого дня нужно будет жить совершенно по-другому. Мы все должны здороваться с окружающими, помогать по мере своих возможностей старикам, проживающим рядом с нами.
– Женя, для чего все это? Ты из нас юных тимуровцев сделать хочешь? – произнес один из парней, вызвав у ребят смех. – Ты это уже второй раз говоришь.
– Ничего удивительного, об этом я могу говорить постоянно. Это все для того, чтобы в ваш адрес никогда не поступало никаких жалоб. Чтобы сотрудники милиции, опрашивая ваших соседей, никогда не услышали о вас ничего плохого. Я тут запланировал еще одну акцию. Скоро мы все поедем в парк имени Ленина. Кто не знает, где это, объясняю. Это в районе остановки трамвая «Соцгород». Там собираются ребята, проживающие в этом микрорайоне, а также пацаны с «Жилплощадки», поселка «Северный» и другие группировки. Все они враждуют между собой, и это не позволит им объединиться, чтобы дать нам отпор. Вот мы и посмотрим, насколько они сильны. Перед отъездом соберемся здесь. В этот раз мы не должны допустить подобных ошибок. Я сам съезжу в парк имени Ленина и все осмотрю. На эту драку никого из новеньких не брать.
Закончив говорить, он вышел из спортзала. Ребята еще долго обсуждали его небольшое выступление. Вскоре все пришли к выводу, что Дерябин действительно умный парень и к его советам необходимо прислушиваться.
***
Садыков с Дерябиным быстро поднялись по лестнице, ведущей в Молодежный центр. Толкнув массивную стеклянную дверь, они вошли в холл.
– Женька! Ты меня подожди минутку, я сейчас быстро сгоняю на работу, – попросил его Марат.
– А разве ты еще работаешь здесь? Я думал, что ты давно уволился?
– Ты с чего это взял? Я что, похож на дурака? Наш участковый сразу же привлечет меня к уголовной ответственности за тунеядство. Здесь мастер хороший, ставит мне «восьмерки».
Марат направился в дальний конец холла, где находилась мастерская электриков. Он только хотел открыть дверь, как та сама открылась. В дверях стоял нетрезвый мастер.
– А, это ты, Садыков? Давай, проходи, поговорим.
Марат оттолкнул его и вошел в мастерскую. Это была небольшая комната, заваленная разным техническим хламом. Скинув со стула какие-то металлические детали, он сел и посмотрел на мастера, который продолжал стоять в проеме двери.
– Что тебе от меня нужно? – спросил его Марат. – Давай, говори, мне некогда с тобой здесь «бакланить».
– Я, что тебе хочу сказать, Марат. Напиши заявление на увольнение, все равно на работу не ходишь.
Садыков нервно засмеялся. В глазах парня заиграли злые огоньки.
– Ты что, Шамиль – абы, пьяный что ли? С чего это я должен писать заявление об увольнении? Я ведь, в отличие от тебя, на рабочем месте не пью и не ворую силовой кабель. Тебе не кажется, что ты уже лишка живешь на этом свете?
