Александр Леонидович Аввакумов
Бунт отверженных
– Чего замер, толстый? Проходи, будем разговаривать, – пригласил его Степанов и освободил место за столом.
– Кто вы, молодые люди, и что вы делаете в моем кабинете? – пытаясь совладать с собой, дрожащим голосом спросил он.
– Ждем вас. Вот заехали посмотреть на человека, который не боится «Тяп-Ляпа».
– Если говорить серьезно, что вас привело ко мне? – дрожащим голосом произнес директор. – Не убивать же вы пришли.
– Это, как получится. Я уже говорил вашему администратору, зачем мы пришли. Если короче, то ты, толстый, делаешь неплохие деньги на пиве. Мы это знаем, и нас в принципе не интересует, как это происходит. Нас интересуют деньги. Мы считаем, что несправедливо все себе и себе. Мы предлагаем тебе поделиться с нами. Думаю, что это справедливо.
Кровь прилила к лицу директора, отчего его большая лысина стала напоминать покрасневший помидор.
– Вы, похоже, ошиблись, ребята. Нет у меня никаких денег. Не верьте слухам!
Он хотел сказать что-то еще, но ему не позволил Степанов. Он схватил его за горло и с силой прижал к столешнице полированного стола. Директор захрипел. Он попытался оторвать от шеи руку Степанова, но у него не получилось. Когда глаза директора полезли из орбит, Степанов убрал руку с горла.
– Ну и как? Может, повторить? – спросил Степанов. – Сейчас мы тебя здесь, толстый, на глазах твоего администратора «опустим», и станешь ты девочкой.
Он громко засмеялся.
– Давай, дорогой, снимай свои штанишки!
Директор не успел ничего ответить, как рука Степанова снова с силой сжала его горло.
– Скажи, толстый, неужели ты хочешь умереть из-за каких-то жалких денег? Ты же человек с опытом, наворуешь еще.
В углу, вжавшись в кресло, сидел администратор и с ужасом наблюдал за происходящим.
– А ты что молчишь? – повернувшись к нему, спросил Степанов. – Хочешь сказать, что ты не воруешь?
– Я согласен платить вам. Скажите, как это сделать? – пролепетал администратор.
– Вот и хорошо. Видишь, как быстро мы с тобой договорились. Каждую субботу будешь передавать деньги вот этому парню. Цена вопроса для тебя сто рублей в месяц.
– У меня оклад восемьдесят пять рублей. Где я возьму такие деньги?
– Вот свой оклад можешь оставлять себе. А все, что наворуешь, будешь отдавать нам. Понял?
Тот, молча, кивнул головой.
– А сейчас пошел отсюда, – с угрозой в голосе произнес Степанов. – Не вздумай бежать в милицию, на куски порежем.
Тот выскочил из кабинета директора и плотно закрыл за собой дверь. Минут через двадцать из кабинета вышел Степанов со своими ребятами. Проводив их до выхода из бара, администратор вошел в кабинет. Директор сидел за столом. Его лысина была залита кровью.
– Я сейчас вызову скорую помощь, – испугано произнес администратор. – Сейчас!
– Никаких звонков, ни в милицию, ни в скорую помощь. Эти люди ни перед чем не остановятся, а я хочу жить. Пусть плохо и бедно, но жить. Принеси мне воды и бинт. Если что, для всех я ударился головой об ящик. Понял?
– Понял, сейчас все принесу, – ответил администратор и скрылся за дверью.
***
Следующей точкой для налета стал приемный пункт стеклопосуды, расположенный в подвале жилого дома. «Бригада» Степанова подъехала туда, когда там вспыхнул скандал. Работавший приемщиком посуды мужчина лет тридцати–тридцати пяти, спорил с женщиной, у которой отказывался принимать бутылки из-под молока.
– Ты что, не понимаешь? Я же тебе говорю, что у меня нет тары. Давай, забирай, свое стекло и вали отсюда. Не задерживай очередь!
– Я никуда не пойду, пока ты не примешь эти бутылки. Я вижу пустые ящики, вон они стоят в дальнем углу.
– Да мало ли, что ты видишь. Сказал не приму, значит не приму.
Женщина плюнула в его сторону и, развернувшись, стала подниматься по лестнице. Пропустив ее, в подвал спустился Степанов с двумя товарищами.
– Все, товарищи! – громко выкрикнул Степанов. – Точка по приему стеклопосуды временно закрывается. Начнет работу через час. А, сейчас, прошу всех очистить помещение.
Граждане, подхватив сумки, стали медленно подниматься наверх.
– Ты кто такой? – удивленно спросил Степанова приемщик. – Ты что здесь распоряжаешься.
– Заткнись, пока я не заткнул твое поддувало. Что, не понял?
Он с силой толкнул его, и когда тот, споткнувшись об ящик, упал на грязный пол, вошел в помещение приемного пункта.
– Ты кто такой? – снова испуганно спросил приемщик. – Ты что творишь?
Он хотел еще что-то сказать, но рухнул на пол от удара Степанова.
– К тебе приезжал наш паренек в отношении денег? Ты что ему сказал?
Кто-то из ребят схватил пустой ящик и резко опустил его на голову приемщика. Раздался глухой звук, и ящик разлетелся на щепки. Мужчина схватился за голову и заскулил.
– Так что ты ему ответил? – снова спросил Степанов.
Очередной ящик опустился на голову приемщика.
– А-а-а! – закричал он и, упав на колени, пополз в сторону двери.
Однако дорогу ему преградил второй парень. Он с силой ударил его ногой в лицо.
– Где деньги, сука! Деньги где!? – закричал на него Степанов.
– Сейчас все отдам! Только не бейте меня, – произнес, заикаясь, мужчина.
Третий ящик разлетелся от удара о голову приемщика. Парни равнодушно смотрели на кровь, которая сочилась по волосам и крупными каплями падала на пыльный пол.
– Гони деньги, сука! – грозно произнес Степанов. – Теперь понял, с кем говоришь? Мы из «Тяп-Ляпа».
– Все, все, ребята. Вот возьмите деньги. Это все, что у меня есть, – протягивая деньги окровавленными руками, прошептал он.
– Я что-то тебя не понял, мужик? Ты кому суешь эти «кутарки»? Мне?
– Но у меня больше нет.
– Вот это не нужно было говорить, – произнес Степанов и ударил его.
Мужчина отлетел в сторону и упал на пол.
– Сейчас пойдешь домой и принесешь триста рублей. Будем считать, что это твой вступительный взнос. С этого дня ты каждый месяц будешь передавать нам по сто рублей. И попробуй только не отдать, живьем зароем в землю. Понял?
Мужчина, молча, закивал в ответ головой.
– Давай, одна нога здесь, другая дома. Даю тридцать минут, чтобы ты притащил деньги. Не заставляй нас ждать. Кстати, в милицию обращаться не советую. Если что – удавим.
Минут через сорок они вышли из подвала и, сев в автобус, поехали к себе в поселок.
***
Отъем незаконно заработанных денег вскоре встал на поток. Садыков, Антипов и Дерябин, словно дирижеры хорошо отлаженного большого оркестра, умело управляли и своевременно ориентировали свои «бригады» с одних преступлений на другие. Так, две бригады специализировались на квартирных кражах, одна бригада – на кражах и угонах автотранспорта. В частном секторе поселка появилось несколько мастерских, в которых умельцы перебивали номера и перекрашивали краденые мотоциклы и машины, которые использовались членами группировки при совершении квартирных краж и уличных разбоев. В последующем милиция находила эти автомашины, как правило, сожженными.
Начальник отдела Управления уголовного розыска Белов возвращался со встречи со своим человеком, который сообщил, что Садыков готовит очередной налет. Объектом нападения на этот раз должны были стать парни из Ново-Татарской слободы. Ему была известна дата налета, но не место.
Привлеченный к сотрудничеству несколько дней назад паренек был одним из командиров пятерок и не отличался особой любознательностью. Он был очень осторожным, боялся провала, так как это привело бы его к неминуемой гибели.
«Как же узнать место акции? – подумал Белов. – Придется устанавливать наружное наблюдение за Садыковым. Но сможет ли в рабочем поселке сработать эта служба, ведь там люди хорошо знают друг друга, и появление постороннего человека, не то, что группы, сразу же привлечет внимание местных граждан».
Около здания Министерства внутренних дел он столкнулся с Наумовым.
– Откуда, Слава? – поинтересовался у него он.
– Еду со встречи, Константин Николаевич, – доложил он. – Встречался со своим информатором.
– Тем, что с «Тяп-Ляпа»? Что нового?
– Садыков хочет организовать очередной рейд. Хочет нанести удар по ребятам из Ново-Татарской слободы.
– Это интересно. А какими силами?
– Источник не знает. Сообщил, что Садыков поручил Степанову достать с десяток лодок.
– Выходит, акция будет не в городе, а где-то на Волге. Ты поговори с Балабановым, он тебе подскажет, где отдыхают ребята из Ново-Татарской слободы. У него среди ново-татарских есть свой человек.
– Все понял. Пока неизвестно точное время налета. Садыков хранит это в тайне.
– Вот конспираторы! Нам с тобой еще придется поучиться, как конспирировать наши действия. Ты на всякий случай предупреди начальника Приволжского отдела милиции.
– Константин Николаевич! Может, не стоит. Время мы точно не знаем. Я боюсь, что информация может уйти из отдела. Вы же сами знаете, они парни умные, могут и вычислить информатора.
– Хорошо. Постарайся все же узнать место и точное время акции.
– Попробую, Константин Николаевич.
***
Дерябин проснулся от настойчивого телефонного звонка. Вспомнив, что он дома один, нехотя поднялся и направился к телефону.
– Да! – сонным голосом произнес он. – Говорите!
В телефонной трубке раздались непонятные звуки.
– Я слушаю вас! Вы будете говорить или нет?
– Привет! Извини, что разбудил. Слушай, Женек, у меня под окнами стоит какая-то машина. Стоит уже часа два, если не больше.
– Марат, ты можешь нормально объяснить, что за машина, и почему она тебя насторожила?
– Дело в том, что на ней написано «Изыскательская», в машине сидят трое молодых мужиков в чистых спецовках и никаких работ не осуществляют. Мне кажется, что это менты. Я пока из дома не выходил, смотрю в окно. Ты ребят направь, пусть понюхают, кто пожаловал к нам в гости.
– Все понял, Марат! Сейчас найду кого-нибудь. Ты пока никуда не выходи.
Минут через двадцать около машины остановился мотоциклист. Он заглушил мотор и подошел к машине.
– Мужики! Вы в поселке не золото ищете? Если золото, то не найдете.
– Слышишь, парень, проваливай отсюда. Тебе что, делать нечего? – ответил ему водитель. – Если даже и золото, тебе какое дело?
– А ты, мужик, не груби. У нас в поселке грубиянов не любят. Может, ты забыл, где находишься?
Водитель открыл дверцу и вышел. Однако, заметив, что к парню на помощь ему двигаются еще несколько ребят спортивного телосложения, предпочел забраться обратно в автомобиль. Через десять минут около машины собралось человек десять.
– Слушай, мужик! Вали отсюда по-хорошему. Зачем тебе проблемы?
– Сейчас дождемся мастера. Посмотрим, что он скажет.
Водитель поднял стекло и, повернувшись лицом к товарищам, тихо произнес:
– Ну и что будем делать? Стоять здесь и провоцировать скандал или сняться?
– Наверное, нужно сниматься. Ты же видишь, что они нас раскололи. Если не уедем сейчас, то они найдут предлог, чтобы разбить нашу машину.
Водитель повернул ключ зажигания и осторожно, стараясь никого не зацепить, тронулся с места. Когда машина отъехала от дома Садыкова, сотрудник группы наружного наблюдения включил радиостанцию и сообщил руководству отдела, что группа снялась с поста в связи с угрозой расшифровки.
Лишь убедившись, что машина уехала, Садыков вышел из дома и направился в спортивный зал, где его уже ждали «бригадиры».
***
Белов сидел в кабинете и ждал телефонного звонка. Ему должен был позвонить начальник отдела наружного наблюдения и сообщить, удалось ли им установить наблюдение за одним из лидеров группировки Садыковым Маратом. Он отлично понимал, что сделать это в условиях частного сектора очень сложно, однако где-то внутри еще теплился огонек надежды. Время шло, а телефон, стоявший у него на столе, молчал. Он посмотрел на часы и направился в кабинет начальника Управления уголовного розыска.
– Проходи! Что нового?
– Пока ничего, Константин Николаевич. Похоже, люди Володина не могут установить наблюдение. Вы знаете, я это предполагал. Мне сегодня позвонил мой человек и сообщил, что Садыков с утра собирал в спортивном зале своих «бригадиров». Вот жду от него звонка, может он назовет время и место акции.
– Это был бы самый лучший вариант.
– Это в идеале, товарищ полковник.
На столе начальника сыска зазвонил телефон. Он поднял трубку и, поздоровавшись, начал слушать доклад, бросая иногда на Белова многозначительный взгляд. Попрощавшись с собеседником, он положил трубку.
– Это Володин. Ты оказался прав. Они не смогли взять под наблюдение Садыкова. Надо отдать им должное, умные попались ребята. Их просто так не возьмешь, здесь нужно думать. Когда ты ждешь звонка от своего человека?
– Думаю, в течение часа он должен позвонить. Сами знаете, там большая проблема с телефонами. На весь поселок всего три телефона-автомата.
– Тогда иди, чуть что, сразу ко мне.
– Все понял.
Белов вышел из кабинета и, не останавливаясь, сразу же направился к себе. Телефон зазвонил, когда он еще открывал дверь в кабинет. Он вовремя успел ответить, так как звонивший уже готов был бросить трубку.
– Это я, – не здороваясь, произнес мужской голос. – Записывайте. Завтра в одиннадцать утра, острова напротив нефтебазы.
Белов хотел уточнить, сколько человек будут принимать участие в акции, но не успел. В трубке раздались сигналы отбоя.
«Вот тебе и на! – непроизвольно подумал Белов. – Похоже, он чем-то напуган. Надо будет встретиться с ним и успокоить. Страх в такой работе, как правило, приводит к провалу».
В этот момент к нему в кабинет заглянул Балабанов.
– О чем задумался, Белов? Думай не думай, рубль не деньги, – попытался пошутить товарищ.
– Да брось, мне сейчас не до смеха. Мне только что позвонил мой человек и сообщил, что бойцы с «Тяп-Ляпа» завтра планируют совершить «пробежку» по островам, где отдыхают ребята из Ново-Татарской слободы. Ты только прикинь, что там будет?
– Докладывал?
– Не успел еще. Сейчас пойду и доложу.
– Пойдем вместе, я тоже туда иду.
Они вышли из кабинета и направились к начальнику Управления.
***
Садыков подъехал к собравшимся на берегу ребятам на мотоцикле, за рулем которого находился один из его «бригадиров».
– Ну, что? Все готовы? – спросил он собравшихся ребят. – Сейчас начнем. Степанов еще не подъехал?
– Его пока нет, – ответил «Монгол», который командовал одной из «бригад». – Мы уже давно его ждем.
– Наверное, опять какая-нибудь накладка. Он должен подтащить десять лодок. Вы посмотрите, все уместимся или нет. Кто не войдет в лодки, пусть ждет нас здесь. Мы перевезем их на острова вторым заходом.
Вскоре показался караван из лодок, сцепленных между собой веревками. В одной из них сидел Степанов и размахивал снятой с себя рубашкой. Когда лодки пристали к берегу, ребята стали загружаться.
– Придется сделать еще один рейс, всех за один раз не перевезем, – произнес Садыков, обращаясь к Степанову. – Смотри, сколько еще остается на берегу.
– Хорошо. Вы только без нас не начинайте, – попросил его Степанов. – Ты бы знал, как мне хочется завалить кого-нибудь из них.
– Не переживай. Все будет нормально, – ответил Садыков. – Там достаточно людей, кого можно завалить.
Ребята быстро разместились в лодках, отчалили от берега и направились в сторону ближайших островов, на которых находились дачи.
«Сейчас мы им покажем, – злобно подумал Садыков. – Пусть они знают, кто хозяин города».
Переехав через волжский пролив, ребята быстро высадились, и лодки ушли за второй группой.
– Ну что, Марат, начнем? – спросил «Монгол». – Пусть группа Степанова добьет остатки тех, кто попытается переправиться с острова на берег.
Садыков посмотрел сначала на него, а затем перевел взгляд на ребят, глаза которых горели от предчувствия схватки. Многие держали в руках металлические прутья, лодочные цепи, палки.
– Пацаны! «Монгол» прав. Мы не будем ждать вторую группу, начнем без них. Бейте так, чтобы они на всю жизнь запомнили этот день!
Разбившись на «бригады», они с криками бросились вперед. Первым бежал «Монгол», размахивая металлическим прутом. Он ловко ударил им молодого паренька, который, по всей вероятности, шел к воде, чтобы искупаться. Паренек схватился за окровавленную голову и стал медленно оседать на желтый речной песок. Однако, прежде, чем он успел упасть, его снова кто-то ударил по голове. Увидев первую пролившуюся кровь, нападавшие, словно, обезумели. Они били всех, кто попадал им под руку, женщин, мужчин, подростков, стариков. Их бег был подобен лавине, которая сорвалась с крутого склона горы и устремилась вниз, на отдыхающих.
Когда они оказались между двумя рядами дач, путь им преградили сотрудники милиции. Бегущая и орущая толпа на какой-то миг застыла в своем порыве, словно уперлась в бетонную стену, а затем по команде Садыкова развернулась и бросилась в обратную сторону, к берегу, где стояли лодки. Однако, выскочив на берег, они увидели бегущих им навстречу сотрудников милиции. Милиционеров было достаточно много. В какой-то момент обе группы застыли на месте, не зная, что делать дальше. Садыков снова громко закричал, и группа пошла на прорыв. Моментально перемешались серые кители сотрудников милиции и рубашки парней. В этой схватке никто не хотел уступать. Когда до лодок оставалось метров тридцать, по группе Садыкова с тыла ударил новый отряд милиции, который и решил исход схватки.
На Садыкова навалились три милиционера. Он попытался сбросить их с себя, но силы были явно неравны. Стальные браслеты сковали его руки. Те, кто умел плавать, бросались в воду, стараясь вплавь, перебраться на противоположный берег, но милицейские катера, неожиданно появившиеся из-за островов, отрезали их от берега.
В результате засады сотрудникам милиции удалось задержать около пятидесяти членов группировки «Тяп-Ляп», в том числе и самого Садыкова. Всех участников драки развезли по районным отделам милиции, где следователи приступили к допросам.
***
Садыкова привезли в ИВС МВД. Машина въехала во внутренний двор министерства и остановилась около входа в изолятор временного содержания.
– Давай, выходи, – выкрикнул молоденький сержант. – Я кому говорю, давай, быстрее!
Он схватил Марата за рукав рубашки и рывком выдернул его из темного чрева милицейского «воронка». Садыков не удержался на ногах и упал на асфальт. Сержант рассмеялся.
– Что, не нравится? Давай, привыкай, скоро выполнение приказов конвоя станет твоим повседневным занятием.
– Сука! – выругался он и плюнул в сторону сержанта. – Попался бы ты мне на воле!
Он хотел еще что-то сказать, но сильный удар по почкам, нанесенный вторым конвоиром, стоявшим у него за спиной, заставил его замолчать.
– Еще пару слов и ряд зубов! Понял? Давай, двигай, вперед, – произнес сержант и толкнул Садыкова в спину.
В помещении его снова обыскали, заставив сдать ремень и шнурки от ботинок. Убедившись, что у него не осталось запрещенных предметов, конвоиры повели его в камеру.
– Сержант! Погоди! Заведи его в комнату для допросов, я хочу поговорить с ним.
Сержант оглянулся и увидел Белова, который шел по коридору ИВС.
Садыкова завели в небольшую комнату, стены которой были выкрашены темно-зеленой краской. Посреди комнаты стоял табурет, намертво привинченный к полу, а в углу небольшой стол и стул.
– Садись, Садыков, – предложил ему мужчина лет тридцати пяти. Судя по фигуре, он раньше занимался борьбой.
Травмированные уши, грубые черты лица делали его внешность довольно суровой.
– Давай, знакомиться, моя фамилия Белов. Я начальник второго отдела Управления уголовного розыска.
Садыков осторожно присел на табурет и внимательно посмотрел на Белова, словно стараясь запомнить его лицо на всю жизнь. Неожиданно Марат засмеялся.
– Что смеешься? Здесь не цирк!
– Все правильно начальник, это не цирк. Цирк уехал, а клоуны остались. Неужели ты думаешь, что сможешь со мной договориться, и я начну тебе сдавать товарищей? Зря, не тешь себя надеждой. Отведите меня в камеру, я не буду с вами разговаривать.
Белов вышел из помещения и крикнул сержанта. Когда тот подошел, он коротко приказал отвести арестованного в камеру. Прошло минуты две, и за спиной Садыкова с лязгом закрылась металлическая дверь камеры, надолго отгородив его от друзей и свободы. Оказавшись в камере, он моментально замкнулся, вспомнив инструктаж Антонова. «Никогда и ни при каких обстоятельствах не вступай в разговор с сокамерниками. Камеры прослушиваются, и все, что ты расскажешь, станет известно оперативникам».
Марат лег на койку и, прикрыв глаза, стал внимательно следить за происходящим в камере.
– Ты кто такой? – поинтересовался у него один из троих сокамерников.
– Я с «Тяп-Ляпа», – ответил Садыков. – Еще вопросы есть?
– Мне это ни о чем не говорит, – ответил сокамерник. – Что это означает?
Садыков не ответил, так как сразу понял, почему он задал ему этот вопрос.
– Ты что молчишь, баклан? – произнес все тот же мужчина. – Наверное, первый раз в камере? Боишься?
«Бакланами» называли людей, осужденных или задержанных за хулиганство. Садыков невольно улыбнулся и в упор посмотрел на сокамерника.
– А, ты сам-то, откуда и кем будешь, дядя? Ты почему задаешь мне вопросы? Кто тебя здесь уполномочил вести базар?
– А ты, я смотрю, грамотный! – ответил сокамерник. – Разбираешься в понятиях. Это хорошо, мне не придется учить тебя жизни.
– А ты попробуй, дядя, а мы посмотрим, кто кого научит жить. Я же тебе представился: я с «Тяп-Ляпа». А, ты какой масти будешь?
Заданный вопрос явно не понравился сокамернику. Трудно сказать, что он хотел ответить или сделать, но мощный удар Садыкова окончательно решил исход этого разговора в пользу последнего.
***
В опустевшем после тренировки спортзале сидели Антонов и Дерябин. Оба молчали, морально подавленные случившимся. Еще ни разу за последние три года группировка не несла такие ощутимые потери.
– Вот что значит делать набег без соответствующей разведки, – прервав молчание, тихо произнес Евгений. – Ты помнишь, что перед тем, как совершить набег, я всегда проводил разведку, разрабатывал не только план нападения, но и план отхода. Здесь вы с Садыковым решили плюнуть на это, и, как следствие, такой плачевный результат.
–Хватит, Женька! Ты думаешь, я не понимаю, что произошло? Я все отлично понимаю. Сейчас надо быстро перестраивать всю структуру группировки. Жизнь подсказывает, что нам надо приобретать нужных людей. Я имею в виду, что нужно иметь своего прикормленного адвоката, которого можно поднять среди ночи и направить в отдел милиции.
– Согласен. Предлагаю также найти надежного врача, который будет лечить наших парней. Неплохо было бы выйти на работника военкомата, который будет отмазывать ребят от армии. Я думаю, что эти решения положительно скажутся на моральном состоянии наших бойцов.
– Я не против этого. Однако, сейча,с нужно вытащить Садыкова и других пацанов. Они не должны чувствовать себя забытыми и брошенными. Если мы сможем кое-кого не только отмазать, но и вытащить с зоны, ребята еще больше поверят нам, и не будут бояться рисковать свободой.
Антонов пристально посмотрел на Дерябина. Для группировки наступили тяжелые времена, и многие стали дистанцироваться от своих «бригадиров» и командиров пятерок. Что не говори, но это было вполне предсказуемо. Впервые многие из членов группировки поняли, что они творят, и по-своему взглянули на свободу.
Валерий по-прежнему продолжал смотреть на Евгения. Именно сейчас решался один из главных вопросов его жизни – вопрос единоличного лидерства в группировке. Ему казалось, что Дерябин вот-вот скажет, что он больше не хочет иметь ничего общего с группировкой и переложит тем самым незримый рычаг власти в его руки. Если бы это произошло прямо сейчас, то он не стал бы его ни в чем упрекать, так как тот сделал достаточно много, чтобы сплотить молодежь поселка. Да и за что его было бы упрекать, человек вот-вот окончит институт, и перед ним откроются новые перспективы в его дальнейшей жизни. Однако, Евгений молчал, и Антонову ничего не оставалось, как отвести от него пристальный взгляд.
– Ты знаешь, Валерка, у меня есть знакомый юрист. Он работает в одной юридической конторе. Может, с ним поговорить. Вдруг он подпишется, было бы очень здорово. Ты знаешь, что меня сейчас беспокоит больше всего? – он сделал паузу и посмотрел на Антонова. – Мне, кажется, что нас начинает по-настоящему разрабатывать уголовный розыск МВД. То, что произошло на островах, было не случайно. Вот ты скажи, откуда опера узнали о нашем набеге?
Это прозвучало столь неожиданно, что Антонов с удивлением посмотрел на своего собеседника.
– Ты хочешь сказать, Женька, что у нас появился «барабанщик», который сливает им информацию?
– Я думаю, что так. Пока мы его не вычислим и не ликвидируем, больше никаких больших набегов делать не будем. Иначе мы снова можем нарваться на засаду и потерять еще много своих товарищей.
Антонов сморщился от этих слов, словно проглотил что-то кислое или горькое. Ему, во-первых, не понравился утверждающий тон Дерябина. Мысли о лидерстве в группе, занимавшие его еще минуту назад, отошли на второй план. Как ни тяжело ему было это признать, но получалось, что не он, а Дерябин становился реальным лидером группировки. От осознания этого ему стало не по себе. Ему не сразу удалось подавить приступ ревности и ощущение проигрыша. Он глубоко вздохнул и мысленно сосчитал до десяти.
– Слушай, Дерябин! Ты сбавь обороты. Ты кто такой, чтобы учить меня, как жить дальше? Я не дурнее тебя, хотя институтов не оканчивал. Я не принижаю твои умственные способности, но учить меня не надо. Если ты такой умный, то найди этого «барабанщика». Если сможешь, я сниму перед тобой шляпу.
Дерябин все понял. Он с самого начала их непростого разговора понял, чего ждал от него Антонов. Он понимал, что последует после того, как милиция разгромит их группировку. Однако, спортивный азарт заставил его хоть на время перетянуть одеяло власти на себя. Сейчас, он понял, что нажил себе еще одного врага, но сдавать завоеванные позиции ему не хотелось.
– Хорошо, Валера. Я постараюсь вычислить стукача. Ты тоже из штанов не выпрыгивай. Мне достаточно и своей роли в группировке. Это ты с Садыковым можешь спорить, кто из вас круче, а со мной не надо. Понял? Мне власть не нужна!
Он увидел, как по лицу Антонова пробежала едва уловимая ухмылка. Дерябин встал с лавки и направился к выходу из спортзала. Проводив его взглядом, Антонов тоже поднялся с места и направился вслед за ним.
«Слабак! – невольно подумал про него Антонов. – Еще спорить со мной начал. Кто он? Маменькин сынок, а у меня за плечами две ходки. Я так и знал, что он съедет».
Он вышел из подвала и, закрыв его на навесной замок, направился в сторону ближайшего магазина.
***
На следующий день Дерябин и Степанов на мотоцикле выехали в центр. Покрутившись по городу, они остановили свою «Яву» напротив городской юридической консультации.
– Подожди меня здесь, я переговорю с адвокатом, – обратился он к товарищу. – Интересно, как он отреагирует на мое предложение?
Евгений исчез за массивной деревянной дверью. От безделья Степанов стал внимательно рассматривать проходящих мимо него девушек. Неожиданно к нему подошли два незнакомых молодых человека.
– Ты что здесь стоишь? – спросил его один из них. – Что-то мне лицо твое знакомо, парень? Ты откуда будешь?
Степанов смерил их взглядом. Парни были явно не спортсмены и больше походили на студентов.
– Твое какое дело? Ты, случайно, не из милиции? Может, тебе еще и паспорт показать? – грубо ответил Степанов. – Что ты хочешь? Я с «Тяп-Ляпа», тебе этого достаточно или нет?
Судя по лицу одного из парней, он сразу догадался, что произнесенные им слова о группировке моментально отрезвили парней, которые, по всей вероятности, решили просто к нему придраться. Однако это их не остановило.
– А чем ты это докажешь? – снова спросил его все тот же парень. – Сейчас каждый может представиться подобным образом.
Степанов усмехнулся про себя. Видимо, стоявший перед ним человек и сам не знал, каких доказательств он ждет. Неожиданно он схватил одного из них за длинные волосы и подтянул к себе.
– Значит, тебе нужны доказательства, – прохрипел он. – Я сейчас вас прямо здесь отоварю, это будет доказательством? Валите отсюда, мальчики, пока можете ходить на своих ногах. Вы поняли меня?
Он отпустил волосы парня и толкнул его ладонью в лицо. Парень сделал два неуверенных шага назад и упал на асфальт.
– Ты извини нас, – произнес второй. – Если ты не возражаешь, то мы пойдем дальше.
– Давай, вали, – коротко бросил им Степанов и снова переключил внимание на проходящих мимо него девушек.
Вскоре из консультации вышел Дерябин и направился к Степанову. Судя по его лицу, у него состоялся не совсем приятный разговор.
– Ну и козел! Сука! – выругался он. – Ты знаешь, такие деньги запросил, словно мы миллионеры. Вообще краев не видит парень. А я почему-то всегда считал его своим товарищем. Мы с ним познакомились в институте. Он с ребятами приходил к нам на вечер первокурсника.
– Погоди, Женька! Ты лучше скажи, в какой он комнате? Я хочу с ним поговорить, – произнес Степанов. – Я ему напомню, кому он отказал!
– Он сидит в шестом кабинете. Вместе с ним сидит одна женщина. Ты там не особо, черт знает, что он за человек. Вдруг гнилой, начнет звонить в милицию.
– Не переживай, женщина мне не помешает. Ты подожди здесь. На всякий случай заведи мотоцикл, вдруг придется рвать отсюда.
Пока Дерябин возился с мотоциклом, Степанов скрылся за дверью юридической консультации. Не задерживаясь, он бегом поднялся по лестнице на второй этаж. Он поинтересовался у миловидной женщины, где находится нужный ему кабинет, и направился в дальний конец коридора. Он на секунду-другую остановился перед дверью, на которой красовалась хромированная табличка с цифрой шесть, а затем толкнул ее и уверено вошел в кабинет.
– В чем дело, гражданин? Вы не видите, что я занят с посетителем? Выйдите, пожалуйста, и подождите в коридоре.
Глаза Степанова моментально налились кровью. Это был нехороший знак для находившихся в кабинете людей, но они этого не заметили или не придали особого значения. В этот момент из смежной комнаты вышла женщина лет сорока. Ее пышные и густые черные волосы были стянуты на затылке в узел.
– А ну, пошли все вон! – заорал Степанов во всю мощь голосовых связок.
Сидевший за столом посетитель быстро поднялся со стула и моментально исчез за дверью кабинета.
– Ты что, меня не поняла, коза драная? – с угрозой в голосе произнес Степанов, обращаясь к женщине.
– Вы меня не оскорбляйте, – с вызовом произнесла она. – Я сейчас вызову милицию!
– Милицию? Да я тебя сейчас прямо здесь порву на куски! Ты меня поняла, сука?
Лицо женщины стало пунцовым. Ее раньше никто так не оскорблял. Она хотела еще что-то ответить хаму, однако в этот момент в разговор вступил Смирнов, до этого молча наблюдавший.
