Александр Тимофеевич Филичкин
Рассказы, изданные на бумаге. Мистика
Издали эта постройка напомнила парню избушку на «курьих ногах». В том самом виде, в каком её обычно рисуют в детских сказочных книжках. Только птичьих конечностей на картинках всегда было две, а здесь их имелось целых четыре. Причём, расположены они, оказались не так, как у курицы, почти посерёдке, а равномерно, в каждом углу.
Глеб устремился по узкой тропинке, пересекающей скошенный луг. Света луны хватало на то, чтобы всё хорошо рассмотреть. Родника под зданием не было. Там оказалась голая ровная почва.
Парень без боязни приблизился к небольшому строению. Он поднял глаза от земли и с удивлением понял, что не сможет попасть внутрь странного домика. Он не увидел ни двери, ни даже маленького слухового окошка.
Обогнув «баньку» по кругу, Глеб попал на дорожку, по которой явился из леса. Абсолютно все стены у «баньки» оказались совершенно глухими. Не было никакого намёка на вход.
Заинтригованный парень стоял перед домиком и не верил своим утомлённым глазам. Для чего кто-то построил избушку, в которую невозможно войти? Не через верх же они в неё забираются? Да и лестницы рядом не видно.
Глеб хмуро глянул в сторону тёмного леса. Ему показалось, что среди толстых стволов, он различает огонёк самокрутки. Она хорошо разгорелась от длинной затяжки.
– Приглядывает за гостем старик. – с большим раздражением сказал себе парень и решил, больше не думать об этом. Нужно просто выполнить указанье Латимира Серковича и поскорее дойти до деревни. Может быть, удастся немного поспать до утра?
Шагнув к высокой стене, Глеб постучал кулаком по ошкуренным бревнам, и насторожённо прислушался. Из избушки наружу не доносилось ни единого звука. Неожиданно до него дошёл весь комизм ситуации.
Он, современный, образованный парень, стоит в предрассветном лесу и выполняет нелепые ритуальные действия: – Может быть, вогул просто решил подшутить надо мной? – мелькнуло у него в голове: – Силён этот дед! Ну да ладно. Делать мне нечего, придётся подыграть старику.
Глеб ещё раз ударил в толстую стену. С трудом сдержав тихий смех, он прокричал: – Бáба Ягá, костяная нога, прими калику убогого. – в избушке, как прежде, не было слышно ни единого шороха.
Парень вдруг разозлился и твёрдо решил: – Всё, хватит мне маяться дурью! Пора топать назад! – он сделал шаг по тропинке и увидел пожилого мужчину, стоящего с краю поляны. Латимир Серкович несколько раз властно махнул правой рукой. Его жест безмолвно приказывал: – Давай, братец, стучи!
Тяжко вздохнув, Глеб снова вернулся к стене. Он поднял кулак и грохнул по брёвнам ещё один раз. Чтобы поскорее закончить с утомительным розыгрышем, парень серьезно сказал: – БаБá Ягá! Прими пешего странника!
Ответ прозвучал так неожиданно, что Глеб чуть не подпрыгнул на месте от страха. Лишь через пару секунд, парень пришёл немного в себя и осознал, что ему приказали: – Входи!
Как показалось удивлённому Глебу, грубый начальственный голос шёл откуда-то снизу, прямо из-под тесной избушки. Он наклонился и настороженно глянул под небольшое строение. Время приближалось к полуночи. Дно странной «баньки» заливало непроницаемым мраком.
Парень опустился на корточки и напряжённо всмотрелся в плотную тьму. Он с трудом различил настил из ошкуренных брёвен, плотно подогнанных друг к другу боками. В центре настила обнаружилось продолговатое световое пятно. Глеб сощурил глаза и разглядел слабый свет, сочившийся из избушки наружу.
Переступая гусиным, «гимнастическим» шагом, парень продвинулся немного вперёд. Лишь после этого, он догадался, что накат не сплошной. Оказалось, что два бревна, лежавшие в серёдке покрытия, вовсе не круглые. Они были стёсаны до продольной оси.
Между ними имелся узкий проём, не более восьмидесяти сантиметров в длину и сорока в ширину. Именно из этой округлой дыры слабо сочился мерцающий призрачный свет.
Не выбираясь из-под днища избушки, Глеб повернулся на пятках и неуверенно взглянул на вогула. Тот энергично махнул правой рукой. Гостю дистанционно приказывали: – Двигайся внутрь, как можно скорей!
Ни с того, ни сего, Глеба вдруг, разобрало любопытство: – «Что же там за жрица такая сидит? Избушка у неё очень тесная, а голос громкий и властный, как у отставного полковника».
Шагая на корточках, он продвинулся к самому лазу и, на какое-то время, застыл точно под ним. Затем, парень начал, не спеша, выпрямляться. Затаив невольно дыханье, он сунул голову в небольшое отверстие.
Прямо перед собой Глеб разглядел какие-то непонятные кучи, покрытые тканью. С большим интересом парень пошарил глазами вокруг. На правой стенке избушки висел ржавый светец. Из примитивной держалки торчала лучина, тлеющая слабым огнём. Гость повернул голову влево и увидел невероятно старую женщину.
Она находилась на тёмных мешках, видимо, набитыми травами. Лицо древней жрицы избороздило множество глубоких морщин. Голову украшал довольно высокий остроконечный клобук. Тело покрывала одежда, едва различимая в мерцающем свете.
Несмотря на почтенные годы, хозяйка жилья держалась неестественно прямо. Она сидела так ровно, словно кол проглотила. Тонкие смуглые руки безмятежно покоились на её животе.
Глянув на четвёртую стену избушки, Глеб не увидел там ничего интересного. На голом полу, лежали всё те же непонятные торбы. Получалось, что кроме старухи в маленьком домике никого больше не было.
Парень повернулся лицом к древней жрице. Не желая того, он встретился с её очень властным пронзительным взором. Глаза у неё оказались настолько большими и тёмными, что у парня даже голова закружилась.
Волнение, и настороженность разом ослабли, а все неприятные чувства и вовсе исчезли. Глеб тотчас успокоился, и вяло подумал: – «Вряд ли эта старушка приносит здесь кровавые ритуальные жертвы. Даже если это и так, то одной ей со мною точно не справиться. Вон она, какая худая».
Он медленно выпрямил ноги, всё ещё слегка согнутые в напряжённых коленях, и встал во весь рост. Парень с удовлетвореньем отметил, что бревенчатый пол необычной избушки оказался на уровне его крепкой груди.
Стоит ему немного присесть, и он тотчас уйдёт от атаки старухи. Он тотчас окажется на открытом пространстве, а там будет видно, как дело пойдёт, и кто кого победит? Опыт в уличных драках он имеет немалый.
Прикинув всё это, Глеб облегчённо вздохнул. Он чуть не закашлялся от тяжёлого, спёртого воздуха, наполнявшего тесную комнату. Морщась от неприятного запаха, парень с неприязнью подумал: – «Похоже, что бабушка не отличается особой опрятностью. Да и сухие лечебные травы сильно дурманят мне голову».
Замотанная в ветхие тряпки, старуха вдруг шевельнулась и тихо сказала: – Входи пеший странник.
В этот раз, голос был не таким командирским, как минуту назад. Зато в нём послышались непонятные, шипящие звуки, неприятно царапнувшие настороженный слух. Хозяйка взмахнула обеими тонкими ручками, шевельнула кистями с длинными пальцами и совершила непривычный приглашающий жест.
Глеб поставил ладони по краям узкой щели, прорезанной в прочном накате. Он опёрся на руки и, без особых усилий, отжался от перекрытия из брёвен. Его ноги свободно повисли над твёрдой землей. Парень примерился, как бы ему половчее втянуть себя внутрь, чтобы поудобнее усесться на пол.
Внезапно всё изменилось. Лежавшие у каждой стены, тёмные торбы неожиданно вздрогнули. Что-то сильное и чрезвычайно упругое, коснулось пояса парня. Оно прошлось по левому боку, перетекло на плоский живот, скользнуло по подреберью и нырнуло за спину. В ту же секунду, Глеб с ужасом понял, нечто удивительно гибкое опустилось чуть ниже и крепко сжало бёдра и ноги.
Глеб осознал, что зря он полез внутрь избушки. Надеясь юркнуть в дыру, парень сразу расслабил обе руки. К вящему ужасу, он не рухнул на землю, как недавно рассчитывал. Он неподвижно повис среди маленькой комнаты.
Не веря своим ощущениям, гость бросил вниз испуганный взгляд. Там было то, от чего даже кровь замерла в жилах. Перед ним находилась большая змея толщиной двадцать сантиметров в диаметре.
Гибкое, матово блестящее, тулово удивительно быстро оплетало потрясённого Глеба. Оно наматывалось на добычу виток за витком, словно электрический кабель, на сердцевину индукционной катушки. Через пару мгновений, руки парня так плотно прижато к бокам, что он не мог ими двинуть.
Глеб резко дёрнулся. В то же мгновение, чёрные упругие кольца сжались с сокрушительной мощью. Его рёбра жалобно хрустнули. В глазах потемнело. Необоримая сила приподняла жертву над полом, и внесла внутрь помещения.
Железная хватка немного ослабла. Глеб ощутил себя чуть свободней. С громким отчаянным всхлипом воздух вошёл в крепко сжатые лёгкие. Зрение слегка прояснилось. Парень увидел всё то, что происходило вокруг.
Он с ужасом понял, что висит над бревенчатым настилом избушки, а его голова почти прикасается к потолку тесной комнаты. Не желая верить глазам, парень опять опустил голову вниз.
Глеб снова увидел, туловище огромной змеи, обвившей его от подбородка до пят. Шкуру питона покрыла густая блестящая шерсть, наподобие той, что часто встречается у чёрных гладкошёрстных собак.
Он вскинул глаза на знахарку, сидящую напротив него. Старуха поймала его испуганный взгляд и начала подниматься с мешков, лежащих возле стены. Хозяйка избушки не вставала с сидения, как делают все обычные люди. Она всем телом двигалась вверх, словно сидела на некой платформе, взлетающей к небу.
Через пару мгновений, лицо старой жрицы оказалось на уровне глаз потрясённого парня. Он с ужасом понял, что у старухи отсутствуют ноги. Как оказалось, её щуплый торс переходил в невероятно длинное змеиное тело, толщиной с её сухощавую талию.
Глеб вновь не поверил тому, что увидел. Надеясь на то, что всё только сон, он сильно зажмурил глаза, помотал головой и, лишь после этого, медленно поднял трепетавшие веки.
К его вящему ужасу, всё осталось по-прежнему. Так же, как секунду назад, на брёвнах лежал огромный удав. Тонкий кончик хвоста немного подрагивал, как у гремучей змеи.
В мерцающем свете лучины блестела короткая, чёрная шерсть невероятного чудища. Мало того, жуткий монстр обвил дрожащую жертву, и сжимал её с чудовищной силой.
Парень поднял взгляд чуточку выше. Он увидел всё туже картину, которая вновь привела его в трепет. На переднем конце длинного тела не было плоского черепа хладнокровной, пресмыкавшейся твари. Вместо него, находилась фигурка старушки, увенчанная морщинистым личиком.
Душу Глеба наполнило ужасом. Сработал инстинкт выживания, и парень впал в исступление. Он забился, как домашняя муха, желавшая вырваться из смертельно опасных, паучьих тенет.
Результат его действий оказался весьма предсказуем. Смертоносные кольца змеи сжались сильней, и дыхание снова прервалось. Парень от страха лишился сознания. Он перестал сильно дёргаться и безвольно обмяк.
Убедившись, что пленник уже не шевелится, старуха приблизилась к лицу человека почти что вплотную. Пленник очнулся и с отвращеньем увидел, как взгляд ужасного чудища вспыхнул тёмным огнём.
Глеб пригляделся внимательней. Выяснилось, что у необычной змеи нет и следа обычных белков. Глаза представляли собой огромную золотистую радужку с иссиня-чёрным зрачком в виде ромба. В их глубине парень увидел свои отражения. Причём, они оказались перевёрнуты кверху ногами.
Пока жуткое чудище боролось с пойманной жертвой, с него слетел довольно высокий остроконечный клобук. Голова существа обнажилась. Зрелище, что открылось несчастному пленнику, окончательно добило его.
Оцепенев от дикого ужаса, он смотрел на длинный человеческий череп, сильно вытянутый вверх и назад. Глеб дрожал от отвращения, но не мог отвести от него широко распахнутых глаз. Вокруг уродливой, продолговатой башки шевелился огромный клубок неведомых тварей.
Спустя какое-то время, парень смог осознать то, что увидел. Вместо обычных волос из черепа чудища торчали десятки коротеньких змей. Каждая из них обладала остромордой гадючьей головкой.
Эти отродья были толщиной с указательный палец и длиной около тридцати сантиметров. Они все извивались, устрашающе дёргались и дружно тянулись к пойманной жертве. Непонятные сущности широко раскрывали мерзкие пасти, покрытые слизистой оболочкой серого цвета. Все они злобно шипели.
Жрица открыла сомкнутый рот, похожий на необъятный зев обезьяны. Глеб ужаснулся новому зрелищу. У старухи не оказалось нормального вида зубов. Вместо них находились жёлтые роговые пластины, что рядами торчали из грязно-розовых дёсен.
Затем, случилось нечто ужасное. С ребристого верхнего нёба откинулись два немного изогнутых, острых клыка. Они оказались длинною с мизинец и весьма походили на те орудия смерти, что бывают у каждой ядовитой змеи.
В провале омерзительной глотки находился длинный чёрный язык, с концом, разделённым надвое. Он лежал в луже слюны, заполнившей углубление в челюсти, слегка шевелился и изредка вздрагивал.
Раздвоенное змеиное жало вдруг резко сжалось, тотчас распрямилось и рванулось вперёд. Оно ударило жертву в середину высокого лба. Удар попал в «индийскую» точку, что расположена над переносицей парня.
От неожиданности и отвращения Глеб снова задёргался. Змеиные кольца опять напряглись и прекратили попытки к безуспешному бегству. Они стиснули парня с такой ужасающей силой, что он застонал и на короткое время снова лишился сознания. Лишь после этого, объятия чудища немного ослабли.
Неизвестная тварь подождала, пока пленник очнётся. Она подняла тонкие руки, покрытые дряблой сморщенной кожей, и протянула узкие кисти к лицу незваного гостя. Оказалось, что у старухи на каждой ладони имелось множество пальцев.
Сколько их в точности, Глеб рассмотреть не сумел, но их было значительно больше, чем у человеческих особей. Самое малое – шесть. Подобно толстым и длинным червям, они все слегка шевелились, извивались и дёргались во всех направлениях. У парня создалось впечатление, что в них не имелось суставов.
Старуха сжала виски своей жертвы и рывком повернула голову Глеба вправо. От такого движения, позвонки жалобно хрустнули. Шейные мышцы напряглись и набухли.
– «Зря я подумал, что она со мною не справиться…» – отстранено сказал себе парень: – «Значит, я та самая жертва, которую старый вогул принёс своим древним богам».
Удерживая череп несчастного пленника, старуха что-то горячо говорила. Бормотала она очень быстро и весьма неразборчиво. Глеб не мог уловить смысл её странных слов. Да и язык оказался совсем непонятным.
Потом она замолчала и смачно плюнула парню прямо в левое ухо. Вязкая жидкость залепила отверстие ушной раковины, ведущее в череп. Глеб перестал слышать всё, что происходило с той стороны.
В глубине его мозга возникла сильнейшая боль и стала пульсировать тугим огненным сгустком. Остатки слюны не спеша потекли вниз по шее. Холодная струйка упала на оголённую грудь.
В этот же миг, старуха мощным рывком повернула голову пленника в другом направлении. Позвонки опять затрещали. В правое ушное отверстие влетел такой же обильный плевок.
Глеб стал глухим уже на две стороны. Боясь шевельнуться, он замер, как статуя. Ведь любое движение парня неминуемо кончилось свёрнутой шеей. То есть, спинной мозг разорвался бы в верхнем отделе. Это привело бы его к неподвижности на всю долгую жизнь.
Весьма аккуратно, старуха повернула к себе лицо побледневшего гостя и тут же продолжила непонятные действия. Судя по движениям тонких сиреневых губ, она не прекращала вести монолог.
Шершавые лапы прошлись по вспотевшему лбу и щекам потрясённого Глеба. Холодные, как тело лягушки, ладони быстро спустились чуть ниже и остановились на шее. Червеобразные пальцы обхватили горло несчастного пленника и сжали, словно тисками.
Оставшись без доступа воздуха, парень вытаращил глаза, открыл рот на всю ширину, и постарался вдохнуть. Старуха вновь что-то сказала и плюнула ему прямо в лицо.
Едкая жидкость огнём обожгла дрожащие веки и слизистую оболочку у глаз. Взор опять затуманился. Глеб перестал, что-либо видеть. Только смутные, белесые пятна продолжали маячить далеко впереди. Не в силах кричать от обжигающей боли, он лишь слабо хрипел.
В тот самый миг, новый плевок влетел ему прямо в распахнутый рот. Секунду спустя, старуха неожиданно ослабила хватку. Горло освободилось от прочных тисков. Глеб смог, наконец-то, расправить мышцы груди.
Парень поспешно втянул в себя воздух и захлебнулся отвратительно зловонной субстанцией невероятно горького вкуса. Вязкая жидкость плотно забила гортань и ринулась вниз, по трахеям.
Глеб неожиданно понял, ещё полминуты невыносимых мучений, и он умрёт от удушья. Сознание вновь помутилось. Пленник опять провалился в беспросветную тьму.
Сколько времени он находился без чувств, Глеб точно не знал. Когда парень очнулся, то сразу почувствовал, что слюна страшной жрицы куда-то бесследно исчезла. Ничто уже его не душило. Каким-то удивительным образом зловонная вязкая жидкость всосалась в стенки сосудов и перестала блокировать дыхательный путь.
Теперь он, мог свободно наполнить горящие лёгкие живительным воздухом. Глеб сделал несколько вдохов. Он ощутил слабое головокружение и окончательно вернулся в сознание.
Первое, что парень заметил, было лицо древней старухи, маячившее перед глазами. Острота восприятия постепенно вернулась. Пленник с облегчением понял, что его стопроцентное зрение осталось точно таким, каким было раньше. Если б его ещё не держала эта непонятная тварь.
Старуха не сводила с него тёмного взгляда и продолжила плести беспрестанный, неразборчивый заговор. Голова Глеба опять закружилась. В её тихом шептании он начал кое-что различать.
В глазных яблоках парня засверкали яркие вспышки. Перед мысленным взором неслись какие-то странные образы. Бормотанье старухи уже не казалась несвязным набором пережеванных звуков. Оно стало слагаться в слова на невообразимо далёком наречии.
– «Так это же, древний санскрит». – догадался вдруг пленник. Каким-то мистическим образом Глеб неожиданно понял, о чём идёт, собственно, речь: – «Она говорит, теперь я смогу общаться с теми людьми, кто покинул сей мир».
В мозгу ошеломлённого парня, неожиданно ярко блеснуло: – «На’га! Старик сказал – На’га!»
Тут в голове что-то щёлкнуло. Из глубин долговременной памяти всплыла страница энциклопедии, с блёклой картинкой и небольшим пояснением: – «На’га – это древнее божество многих народов. Его представляли в виде огромной змеи с человеческим торсом и черепом, укрытым веером змеиных голов».
Глеб вздрогнул от ужаса и похолодел от невероятной догадки: – «Так значит, она до сих пор существует, а меня принесли ей, как сакральную жертву? Можно сказать, отослали с этого света на тот, к тем, кто уже благополучно почил. Таким образом, я смогу теперь с ними общаться?»
К этому времени, старуха закончила речитатив и надолго умолкла. Пленник тоже затих. Он с содроганием ждал смертельной развязки и перебирал в голове варианты своей неминуемой гибели.
– «Одно движение её мощного змеиного тела и я буду раздавлен, как муха в кулаке человека! Или она высосет всю мою кровь, как говорилось в историях о древних вампирах? Или старик сожжёт меня на ритуальном костре, как это до сих пор происходит в языческих странах?» – в измученном страхом, сознании Глеба мелькали картины, одна страшнее другой.
Змеиные мышцы слегка шевельнулись. Парень обмер от ужаса и только два слова вспыхнули в его воспалённом мозгу: – «Это конец?» – спросил он неизвестно кого и не знал, что ответить себе?
Вдруг, случилось нечто совсем непонятное. Схватка древней богини резко ослабла. Холодные упругие кольца мгновенно разжались. Глеб скользнул вниз, словно камень из раскрытой ладони. Он пролетел сквозь отверстие, прорубленное в толстом полу, и сильно ударился ступнями о землю.
Затёкшие от неподвижности, ноги не удержали хозяина в вертикальной позиции. Колени немедля сложились. Парень безвольно рухнул на землю. Падая, он врезался лбом в край дыры в перекрытии. Из глаз человека брызнули разноцветные искры. От такого удара Глеб надолго лишился сознания.
Когда Глеб, наконец-то, очнулся, уже стало светать. Парень долго вертел головой, но никак не мог догадаться, где он находится, и как здесь очутился? К его удивлению, он оказался в настоящем Берендеевом царстве.
Со всех сторон его окружали удивительно толстые и большие деревья чрезвычайно преклонного возраста. Вокруг стеною стояли стволы настоящих лесных великанов.
Расщепленные пни и огромные выворотни дополняли картину девственной пущи. Все поверхности были покрыты толстым ковром зелёного мха и гирляндами всевозможных грибов.
Причём, и те и другие поражали глаза невероятным богатством расцветок. Кроме того, грибы щеголяли различными формами. Размеры иных экземпляров достигали двадцати сантиметров в диаметре.
Намёка на лесную поляну поблизости не было. Не было луга с недавно скошенным и убранным сеном. Небольшая избушка бесследно исчезла. Да и узкую тропку, обсаженную вековыми деревьями, парень не смог обнаружить.
Вокруг находилась непролазная чаща тайги, совершенно нетронутой современным прогрессом. Стволы многих деревьев упали на землю и тянулись во всех направлениях. Они покрывали всё свободное место. Пространство меж ними занимали отсохшие сучья
Это напомнило парню большой бурелом в очень старых запущенных зарослях. Глеб не мог себе и представить, что в их прекрасно обжитой Трёхреченской области, где-то встречаются столь непролазные дебри.
– Может быть, всё это мне только приснилось? – спросил Глеб сам себя. Он поднял руку к лицу и нащупал на лбу огромную шишку. Парень осторожно дотронулся рукою до горла. Помятая чьими-то сильными пальцами, гортань нестерпимо болела.
На белой майке и бежевых брюках виднелись грязные полосы, обвивавшие тело плотной спиралью. Во многих местах к светлой ткани прилипли короткие волосы чёрного цвета. Так часто бывает, когда играешь с собакой.
– Значит всё это, правда! – воскликнул взволнованный Глеб. Он содрогнулся от воспоминаний мрачного рода и поспешно сменил тему своих рассуждений: – Надеюсь, меня недалеко отнесли от избушки. – сказал парень вслух и начал прикидывать:
– Всё время, я шёл с дедом от тракта прямо на север. Значит, чтобы вернуться к шоссе, мне нужно направиться в обратную сторону! Если я промахнусь мимо грейдера, это не страшно. На юге живёт больше людей, чем на севере области. В конце концов, я наткнусь на дорогу или чьё-то жильё.
Глеб принял решение и развернулся в выбранном им направлении. Выглянувшее из-за горизонта, светило оказалось по левую руку: – Нужно не забывать делать поправку на движение солнца. – напомнил парень себе. Он взял спортивную сумку, лежащую рядом, закинул ремень на плечо и двинулся в путь.
