Александр Тимофеевич Филичкин
Разведчик, штрафник, смертник. Солдат Великой Отечественной (издание второе, исправленное)
Видя несостоятельность нового лидера, на помощь пришёл старшина подразделения, бывший офицер дивизионной разведки.
– Рота! – гаркнул он громким голосом. – В колонну по два становись.
Почувствовав жёсткую командную руку, штрафники быстро построились в две большие шеренги. Дождавшись, пока недовольные руководством, бойцы разберутся по номерам, старшина подошёл к пареньку, которого сильно знобило от страха.
Матёрый мужчина козырнул согласно уставу и доложил: – Личный состав роты построен! Разрешите выполнять распоряжение товарища майора!
– Выполняйте, – едва выдавил из себя лейтенант.
– Рота, направо! Шагом марш! – приказал зам командира, взявший бразды управления в свои крепкие руки. Солдаты слаженно выполнили эти команды и зашагали на юг.
Старшина стоял рядом с молодым лейтенантом до тех самых пор, пока не прошли последние из почти полутора сотен бойцов. Потом повернулся к летёхе, опять козырнул и сказал:
– Разрешите вам доложить. Я бывший капитан дивизионной разведки, – он подождал, пока до собеседника дойдёт вся информация, и сухо продолжил: – Покажите на карте, куда мы должны выдвигаться. Мне нужно знать, куда вести наших людей.
Трясущимися от волненья руками молодой лейтенант протянул ему свой новый планшет.
Глава 18. Война с японцами
Выяснилось, что отряду предписано, сойти с параллельной дороги, ведущей к тому городку, где им назначил встречу комбат. Майор дал команду, проскочить сквозь гряду лесистых холмов и выйти в долину, расположенную в двадцати шести километрах от сожженной деревни. Там находится другая дисциплинарная часть.
Ну, что тут можно поделать? Приказ, есть приказ! Поставили перед тобою задачу, так давай боец, выполняй. Иначе, пойдёшь на цугундер. Ну, а там или расстрел, или сибирский лесоповал.
Когда рота добралась до подножья возвышенностей, уже наступила тёмная китайская ночь. Солдаты отыскали ручей, сбегавший в равнину, выставили охранение из шести часовых и устроились спать на голой земле. Благо, что на дворе стоял сухой август, а не морозный октябрь.
По расчётам комбата, они должны были ночевать в предыдущей деревне и ни палаток, ни спальных мешков у отряда, увы, не нашлось. Да и с едой оказалось не густо. Сухой паек уже приближался к концу, а впереди почти десять вёрст по горам, плюс пятнадцать по китайской равнине.
К тому же, никому неизвестно, кто им встретится в долгом пути? То ли военные части родной Красной армии, то ли войска самураев, разъярённые неожиданным для них нападением СССР.
Но боевому майору было намного виднее, что делать с ними теперь. Вот он и убрал проштрафившуюся дисциплинарную роту с главной дороги РККА. Он послал их через небольшой перевал к соседям направо.
Скорее всего, им тоже нужны штрафники. Вот пусть они там, пока и кантуются. Авось, через какое-то время, шум в штабе полка, вызванный убийством китайцев, немного утихнет.
А там, глядишь, все и забудут об этом большом инциденте. Накажут одного командира, отдавшего страшный приказ, и сошлют его в лагеря. Остальные бойцы пойдут воевать себе дальше, а не будут париться в зоне.
Ну, а коли во время похода они встретят японцев и погибнут там все, как один, так что с этим можно поделать? Такая судьба у обычных солдат. Класть свои буйные головы за «царя и отечество».
Ранним утром, старшина поднял всех на ноги. Солдаты быстро позавтракали тем, что осталось у них в вещмешках, попили воды из ручья и скорым шагом двинулись в путь. Теперь молодой лейтенант шёл впереди вместе со своим «заместителем».
Дорога взбежала на склон невысокого взгорка и принялась сильно петлять по увалам. Просёлок то поднимался на пологие гребни, то нырял в небольшие ложбинки. Вдоль обеих обочин стоял густой лес, совершенно нетронутый топором дровосека.
Слишком далеко находились отсюда деревни. Чтобы доставить до дома дрова, нужна лошадь с телегой или, хотя бы осёл. Как видел Григорий, у местных жителей не было ни того, ни другого.
Рота углубилась в холмы на один километр и вышла на ровный участок грунтовки, длиной в сотню метров. Вдруг один из солдат, который шёл в первом ряду, неожиданно вздрогнул.
Он схватился руками за грудь, захрипел и упал на просёлок ничком. Из тела, пробитой пулей японцев, вытекла тонкая струйка дымящейся крови. Она тотчас впиталась в мелкую пыль и превратилась в лужицу вязкой коричневой грязи.
Услышав шум за спиной, лейтенант обернулся и увидел бойца, что слабо бился в агонии. Офицер побледнел, словно снег и замер, как статуя. До него вдруг дошло, что целились, наверно, в него, но слегка промахнулись
Опытный старшина действовал совсем по-другому. Он мгновенно пригнулся, подскочил к командиру и резко толкнул его в бок. Начальник и его подчинённый повалились на землю. Падая, «заместитель» оглушительно крикнул:
– Снайпер!
Все штрафники воевали достаточно долго. Они сразу поняли, что случилось сейчас, и бросились в разные стороны. Кто-то скатился с просёлка в неглубокий кювет. Кто-то прыгнул в кусты, что росли вдоль дороги. Кто-то укрылся в неровностях грунта.
Вместе с друзьями Григорий нырнул в плотные заросли. Через мгновение просека уже опустела. На дороге остался лишь остывающий труп человека. Он говорил всем о том, что секунду назад, здесь находилось много людей.
– Оружие наизготовку, – продолжил командовать ротой немолодой старшина. – Смотрите по веткам ближайших деревьев. «Кукушка» сидит наверху.
Парень хотел исполнить команду, но с удивлением понял, что уже держит в руках автомат. Предохранитель был скинут, затвор передёрнут, а ствол медленно шарил по кронам внушительных сосен, что стоят впереди.
Когда он успел снять с плеча «ППШ», Григорий не помнил. Он просто всё сделал удивительно быстро и чётко, как прекрасно отлаженный робот из книги Карела Чапека. Теперь парень лежал в узкой промоине и пытался найти японского снайпера.
– Короткими перебежками! Поочерёдно, вперёд! – раздалась другая команда. – Всем смотреть по верхам!
Рядом затрещали кусты. Какой-то боец сделал несколько быстрых шагов и свалился на землю. Следом за ним и Григорий поднялся на ноги. Он пробежал пару метров и надёжно укрылся за старым пеньком.
То слева, то справа кто-то проскакивал немного на запад и замирал, как куропатка, что скрылась в траве от охотника. Вместе со всеми, парень проделал несколько небольших перебежек по редкому бору.
Григорий укрылся возле массивного камня и вдруг заметил необычное дерево, стоящего недалеко от обочины. Боец пригляделся намного внимательней, сравнил его с соседними соснами, и понял, что же его удивило? Уж очень странным казался ему великан китайского леса.
Дело было всё в том, что нижние ветки росли очень часто. Сквозь них почти не просматривался внушительный ствол. Чрезвычайно густая, зелёная хвоя хорошо закрывала его от людей, стоящих внизу.
Повертев головой, Григорий увидел бойцов, лежащих справа и слева. Все дружно подняли глаза к синему небу и напряжённо осматривали верхушки высоких деревьев.
Один из солдат ощутил на себе его большое внимание. Он повернул к соседу лицо и вопросительно мотнул головой, мол, чего ты хотел? Парень указал взглядом на странное дерево. Тот присмотрелся к ветвям. Сделал удивлённую мину и показал большой палец правой руки.
Григорий кивнул и начал действовать. Он осторожно, стараясь не качнуть ни единой травинки, высунул ствол автомата из-за огромного камня. Потом, хорошенько прицелился и нажал на крючок спускового устройства.
Одновременно с ним, загрохотало оружие другого бойца. Множество пуль влетели в густую, пышную крону. Они посекли ветви и хвою и нашли свою цель. На вершине сосны послышался сдавленный крик.
Раздался треск ломаемых сучьев. На землю свалилось что-то бесформенное, тёмно-зелёное и очень лохматое. Следом за ним, упала винтовка с короткой оптической трубкой.
– Занять круговую оборону! – послышался новый приказ «заместителя» начальника роты: – Смотреть всем в оба глаза!
Солдаты навели автоматы в разные стороны. Настороженно глядя в ближайшие заросли, они полежали на тёплой земле ещё две минуты, но всё было тихо. Не послышалось больше ни единого выстрела снайпера. Не раздались гортанные команды японцев. Окружающий бор снова заполнили звуки обычного леса. Они хорошо успокаивали взбудораженные души людей.
Старшина и молодой лейтенант короткими перебежками устремились вперёд. Пригибаясь к земле, они оказались возле странной сосны. Григорий подтянулся поближе, но так же, как все, не встал в полный рост, а опустился на корточки.
У корней толстого дерева ничком лежал человек, закутанный в необычный халат. Всю поверхность одежды покрывало множество тоненьких ленточек, покрашенных в цвет, свежей хвои.
Кто-то из красноармейцев, пригнувшись, подошёл к самураю вплотную и ткнул его оружием в бок. Боец убедился, что враг уже мёртв, и перевернул его на спину. Перед ними лежал щуплый японец, с виду, ещё мальчишка совсем.
– Ты его первым заметил? – спросил «заместитель» Григория. – Молодец, у тебя просто рысьи глаза, – он повертел головой и несколько раз тихо позвал: – Снайперы, подойдите ко мне.
С другой стороны узкой дороги к ним прибежал молодой незнакомый боец. Он доложил:
– Я был снайпером в роте!
– Забирай эту винтовку. Ещё пригодится!
– Тогда я и халат его прихвачу! Уж очень хороша маскировка. – предложил повеселевший солдат.
– Бери. – разрешил старшина и добавил: – А сейчас лезь на дерево и посмотри, что там, в гнезде?
«Заместитель» повертел головой: – Вы двое, – обратился к тем штрафникам, что оказались с ним рядом. – Снимите с японца его балахон. Потом, оттащите тело в ложбинку и, как следует, закидайте зелёными ветками. Чтобы его не сразу нашли, – старшина посмотрел на бледного всё ещё лейтенанта и объяснил ему суть последних приказов:
– Раз на дороге сидела «кукушка», значит, где-то рядом японцы. Сколько их и где они расположены, нам не так уж и важно. У нас сейчас другая задача. Пересечь эту гряду и выйти к своим. Там доложим начальству, пусть они думают, что делать с этими лесными бродягами.
С толстой сосны спустился недавно назначенный снайпер. Он положил перед двумя командирами, что сидели на корточках, две холщовые сумки. В одной оказались патроны к винтовке. Во второй находилась полная фляга с водой и нераспакованный сухой японский паёк.
Старшина осмотрел снаряжение чужого стрелка и сделал естественный вывод:
– Судя по этим припасам, «кукушка» лишь перед нашим приходом залезла в это гнездо. Так как, она тут одна, то, скорее всего, самураи прошляпили наше появление здесь.
Оно и понятно. К холмам мы направились, когда солнце уже стало садиться, а добрались до них уже в темноте. Тень от холмов закрыла дорогу, по которой мы шли, костров мы ночью не жгли, поэтому они нас не заметили. Нам нужно, как можно скорее драпать отсюда, но не так беззаботно, как раньше.
Бывший фронтовой офицер вновь тихо позвал в разные стороны:
– Разведчики, ко мне.
По зарослям тотчас пробежал лёгкий шумок. Минуту спустя, к старшине, пригибаясь, подбежали два парня. Не разгибаясь, они козырнули и опустились на корточки.
– За линию фронта ходили? – спросил их «заместитель».
«Пластуны» дружно кивнули.
– Возьмите в распоряжение себе по четыре солдата и двигайтесь вдоль дороги вперёд. Берите лишь тех, кто знает леса. Ты – идёшь справа, ты – слева. Увидите рядом японцев, в бой не вступать. Посмотрите, сколько их там, и пришлёте бойца с донесением. Вместе подумаем, что будем делать? То ли напасть, то ли их обойти? Выполняйте!
Разведчики тут же исчезли в кустах. Вернулись красноармейцы из похоронной команды и доложили, что спрятали тело убитого снайпера.
– В колонну становись! – приказал старшина.
Мужчина дождался, когда штрафники выполнят эту команду, и отдал новый приказ:
– Первое отделение. Растянуться вдоль нашей колонны и идти по лесу слева на расстоянии семь-восемь метров. Второму двигаться справа. Третье пойдёт в арьергарде. Ваше дело смотреть в разные стороны и не прошляпить появление японцев.
Все остальные потопают, как под надзором вертухаев из немецкого лагеря. Каждый час, охранение будут менять те отделения, которые шли по дороге. Всё всем понятно? Выполняйте!
Когда три группы солдат встали на отведённые приказом места, последовала другая команда:
– Шагом марш!
Колонна направилась дальше. Так они и прошли ещё девять вёрст по сосновому бору. Но это по карте, напрямую их было девять, а по увалам и петлям просёлка набежало не меньше двенадцати.
Несколько раз, приходили донесения разведчиков, что впереди были замечены дозоры японцев. Старшина не хотел вступать в бой с самураями и выдавать им присутствие своего небольшого отряда.
Ведь он не знал, сколько врагов прячется в зарослях? Вдруг, там целый полк? Поэтому приходилось сходить с узкой дороги и делать крюк нехоженым лесом. Это добавило к их путешествию три, а то и все пять километров.
После полудня, рота пересекла гряду невысоких возвышенностей и вышла к краю цепочки холмов. Отряд остановился недалеко от границы с равниной и затаился там, словно мышь. Старшина приказал:
– Выставить охранение. Остальным отдыхать!
Уставшие красноармейцы упали там, где стояли, и растянулись на тёплой земле. Меж тем, самозваный начальник не повалился в траву, как все остальные. Он вспомнил Григория, у которого «рысьи глаза», подозвал парня к себе и велел идти следом за ними.
Вместе с молодым лейтенантом, они крадучись вышли к опушке, залегли под кустами и посмотрели вперёд. Боец увидел равнину, что протянулась в разные стороны на многие вёрсты. Справа виднелся внушительный холм. Он выходил из гряды, и большим языком выдавался в ровную степь.
Старшина осмотрел раскинувшуюся перед ними долину, сверился с планшетом летёхи и хмуро сказал:
– Нам нужно добраться до той высокой одиночной горы. – Он показал на конусообразного вида возвышенность. стоящую в пятнадцати километрах от них. – Если идти по-прямой, часа три спокойного ходу.
Вот только на карте здесь нарисовано сплошное слепое пятно. Нет на бумаге ни одного большого оврага или деревни. Поэтому, во что мы упрёмся, если двинем вперёд, непонятно.
К тому же, кто сейчас там командует, нам неизвестно. То ли наши, то ли японцы? Если враги засекут нас на этой равнине, то вызовут сюда авиацию или пригонят пехоту и танки. Тогда, нам конец.
– А почему бы нам не пройти по лесу до конца этого мыса? Сократим путь по равнине на километр или чуть болше. – спросил немного обвыкшийся в пути лейтенант.
– Наверняка там сидит пост самураев и следит за границей холмов, что находятся справа и слева, – начал доходчиво объяснять старшина. – Стоит нам там появиться, как они сообщат по телефону своим.
Тогда мы окажемся между наковальней и молотом. Мы не знаем, сколько японцев у нас за спиной и, тем более, какие силы врага ещё впереди. Поэтому лучше всего дождаться здесь ночи, а потом, по холодку, добежать до своих. Если, конечно, они уже вышли к той высокой горе. Могли и завязнуть где-нибудь по дороге.
– Вроде бы тихо кругом. Если бы там шли бои, то мы различили шум канонады, – влез парень в разговор командиров.
– Я слышал, что ты закончил строительный техникум. Ты знаешь, что такое кроки? – вдруг спросил старшина. –
– Знаю, – насторожился Григорий. Он вспомнил о том, что пока ехал в «теплушке», случайно сболтнул об учёбе в Самаре. Заметив, что командир ждёт продолжения, парень закончил: – Это чертёж участка окружающей местности, отображающий важнейшие её элементы, который исполнен путём глазомерной съёмки.
– Сможешь сделать её?
– Не уверен, – пробормотал смутившийся парень. – У нас было всего пару занятий по теме. Больше я с этим никогда не встречался. К тому же, с тех пор прошло много лет.
– Не важно. Всё равно, кроме лейтенанта, меня и тебя, никто в роте даже не знает этого слова. Поэтому пойдёшь на разведку, – заметив сомнение на лице у Григория, он постарался успокоить бойца. – Не дрейфь. Я скажу «пластунам», чтобы они берегли тебя пуще глаза. Так что, они лягут костьми, а тебя притащат сюда, но и ты постарайся, как следует.
– И что я должен сделать? – севшим от волнения голосом спросил Григорий.
– Сейчас всё узнаешь, – старшина обернулся и приказал лежавшим сзади солдатам позвать к нему двух разведчиков.
Минуту спустя, «пластуны» появились рядом с двумя командирами. «Заместитель» сказал двум бойцам: – Каждый из вас возьмёт по два человека из тех, с кем вы сегодня бегали в рейд. Берите тех, кто получше.
Потом, с собою прихватите вот этого «геодезиста», – начальник кивнул на Григория, – и скрытно пройдёте на самый край того мыса, – он показал на длинный холм, протянувшийся в степь и продолжил:
– Если там будут японцы, постарайтесь их тихо убрать и спрятать тела. Не стрелять ни при какой ситуации! Действовать только ножом. Пока самураи придут с новой сменой, пока поймут, что случилось, уже будет темно, и мы уберёмся отсюда.
А ты, – он повернулся к Григорию, – тем временем нарисуешь кроки этой долины: от холма до нужной нам горки. Потом, все вернётесь сюда, и мы решим, как нам действовать дальше. Выполняйте.
Вместе с разведчиками Григорий отполз осторожно назад. В зарослях леса они встали на ноги. Бойцы приказали «геодезисту» попрыгать. Парень сделал то, что велели, и услышал, как что-то бряцает в сидоре.
– Переложи свои вещи так, чтобы они не издали ни единого звука. Остальным тоже проверить поклажу. – приказал невысокий сержант.
Команда из семи человек стала готовиться к выполнению задания. Они построились так, как им приказал старшина. В середине находился Григорий с офицерским планшетом в мешке.
Двое разведчиков ушли от «геодезиста» вперёд метров на пять. На ту же дистанцию, они отодвинулись один от другого. Два бойца встали по бокам от Григория и отступили от него в разные стороны. Третья пара немного отстала, рассредоточилась и прикрыла тыл их маленькой группы.
По приказу начальства, они должны были, идти таким построением всё время разведки. И так же вернуться обратно.
Пригибаясь к земле, бойцы вышли к началу длинного мыса и, тщательно его осмотрели. Следов того, что здесь ходят люди, разведчики не обнаружили и, передохнув, двинулись дальше.
Чем ближе они подходили к дальнему краю холма, тем осторожнее продвигались вперёд. Наконец, они опустились на землю и поползли по-пластунски. Григорий тоже лёг на траву, замер и напряжённо прислушался. Кругом было удивительно тихо. Только листья деревьев шумели над его головой. Да ещё сердце громко стучало в груди.
Раздвигая руками высокие стебли, парень медленно перемещался к намеченной цели. Скоро, Григорий наткнулся на невероятно густой, совершенно непроходимый кустарник.
Если лезть напролом, то придётся ломать толстые ветви и создавать лишний шум. Нужно обойти эту куртину, но куда лучше податься? В левую или правую сторону? Где она быстрее закончиться?
Григорий чуть приподнялся, повертел головой и ничего не заметил, кроме пышной растительности. Он оторвался весь от земли, встал на колени и вновь ничего не смог рассмотреть. Присел на корточки – та же история.
У парня создалось впечатление, что он оказался в джунглях тропической Африки, где и на полметра ничего толком не увидишь. Парень взял автомат наизготовку и стал не спеша разгибать напряжённые ноги.
Наконец, парень окончательно выпрямился, и его голова оказалась над невысоким кустом. В этот же миг, его взгляд наткнулся на широкую, узкоглазую морду японца.
В глазах самурая мелькнул целый ряд разных эмоций: сосредоточенность перешла в изумление, а затем, в сильный испуг. Григорий испытал тот же набор ощущений. Ошеломленные неожиданной встречей с врагом, оба застыли на месте, как два изваяния. Указательные пальцы противников буквально примёрзли к крючкам спускового устройства оружия.
За одно лишь мгновение, в голове у Григория проскочило сразу несколько мыслей. Причём, параллельно друг другу. На ум парня пришла совсем неуместная фраза: «Столкнулся нос к носу!»
Тут же возникла другая: «Вот это и значит, мексиканское противостояние, когда любое движение вызовет ужасный отпор. Если ты и выстрелишь первым, то враг всё равно пальнёт по тебе. А промахнуться на таком расстоянии, увы, невозможно. Тем более, что противник держит руках автомат».
Одновременно с этим появились более рациональные думы: «Оружие у него висит на правом плече. Ему намного удобней, вести стволом влево, а не в противоположную сторону.
Для меня его правая сторона, является левой частью зоны обстрела. Выходит, нужно медленно отступить немного назад. Прыгнуть влево и уйти от огня. Так у меня появится хоть какой-нибудь шанс на спасение».
Не додумав всё до конца, Григорий стал сдвигаться назад и понемногу смещаться налево. Видимо, тоже решение принял японец, и стал делать то же самое, что и советский солдат. Только он уходил вправо от парня.
Отойдя на три шага, противники прыгнули в сторону. Причём каждый рванулся влево один от другого. Парень упал боком на землю. Перекатился ещё на полметра и замер на животе, наставив оружие на густую листву.
С той стороны большого куста раздался сдавленный хрип. Послышался шум негромкой возни, и всё сразу стихло. Рядом, словно из ниоткуда, вдруг появился разведчик. Сержант опустился на корточки рядом с возбуждённым от страха Григорием и вытер окровавленный нож о траву:
– А ты молодец, «геодезист». Всё сделал правильно. А я уже думал, что ты станешь палить в самурая. И сам погибнешь, и весь лес взбаламутишь. К нашему счастью, этот японец был здесь один. Наверное, решил прогуляться до ветру. Так что, идём себе дальше.
Боец поднялся на ноги и тихо добавил:
– Топай за мною след в след. Чуть ближе к концу этого мыса у них всё заминировано.
Двигаясь по неприметной тропинке, они вышли на самый край большого холма. Григорий увидел небольшую площадку, накрытую плотной маскировочной сеткой зелёного цвета.
На ней находилась огневая пулемётная точка, обложенная по кругу камнями. В гнезде размещался станковый агрегат на станине. Он мог вести ураганный огонь во все стороны света. Вниз уходила дорожка, в конце которой виднелось несколько низкорослых солдат с офицером.
– Вовремя мы подоспели, – сказал сержант. – Они только сменились. Так что, у нас есть ещё время до наступления ночи. Потом появится их разводящий и начнутся поиски этих, – он небрежно кивнул в сторону трёх мёртвых японцев, лежавших чуть в стороне. – Ты не стой парень, работай. А мы пока всех самураев поблизости спрячем. Затем нам ещё, нужно возвращаться к своим.
Чувствуя, что ноги его плохо держат, Григорий опустился на камень. Он развязал свой полупустой новый «сидор» и достал из него кожаный офицерский планшет.
Трясущимися от напряженья руками парень откинул большой верхний клапан. Он отрыл отделение для разных бумаг, вынул чистый писчий листок и закрепил его уголками на рабочей поверхности. Затем, достал из гнезда хорошо очинённый простой карандаш и замер в полнейшем отчаянии.
Григорию вдруг показалось, что он не сумеет провести на белой поверхности ни одной точной линии. Парень тяжко вздохнул и сказал сам себе: – Нужно вычертить всё, что только возможно, – он взял себя в руки и стал рисовать, так называемый, кроки.
Пока молодой человек занимался работой, от которой он сильно отвык, разведчики не оставались без дела. Они спрятали в чаще убитых японцев, вернулись назад и нашли вещмешки самураев. В них оказались галеты, жестянки с отваренным рисом и какой-то приправой, сушёные фрукты и фляжки с водой.
Сержант разделил на семерых все продукты, найденные в пулемётном гнезде. Порции пищи оказались на удивление маленькие, но это всё-таки лучше, чем совсем ничего. Все слегка подкрепились, и бойцы легли вздремнуть на траву.
Поев, Григорий не стал отвлекаться на отдых. Парень вернулся на пост и продолжил рисование кроки. Постепенно огрубевшие пальцы вспоминали движения, которые применяют чертёжники.
Через какое-то время, у него стало кое-что получаться. Ещё через час он закончил работу и предъявил её своим провожатым. Те очень критически сравнили набросок с окружающей местностью и указали несколько мест, где оказались кое-какие неточности. «Геодезист» взял из планшета новенький ластик, стёр неверные линии и исправил все замечания.
Потом группа собрала свои личные вещи. Разведчики выдернули из пулемёта японцев множество мелких деталей и забросили их подальше в кусты. Причём, раскидали их в разные стороны, чтобы никто не нашёл.
Напоследок, они заминировали огневую площадку и подходы со стороны узкой тропы, поднимавшейся снизу. Затем, углубились в лиственный лес и тем же путём поспешили к друзьям-штрафникам.
Дорогу назад, Григорий плохо запомнил. Он настолько устал, что готов был упасть на траву и уснуть. Если б не помощь разведчиков, которые отдохнули слегка на мысу, то вряд ли бы парень дошёл до расположения роты. В конце концов, они всё же добрались до нужного места.
Григорий вручил свой рисунок двум командирам. Он дал некоторые пояснения к кроки, получил разрешение вернуться в своё отделение и поплёлся туда. Оказавшись возле спящих соратников, он без сил рухнул на землю и тотчас провалился в бездонную чёрную тьму.
Ещё через миг, Григорий почувствовал, что кто-то трясёт его за плечо. Он открыл глаза, но ничего не увидел. Лишь через пару секунд, парень понял, что уже совершенно стемнело и пора их отряду двигаться в путь.
Старшина с лейтенантом немного подумали и проложили маршрут роты так, чтобы он проходил по ровным и безопасным местам. Бойцы должны были, обойти стороной три деревни китайцев и несколько глубоких оврагов, которые с мыса заметил Григорий.
Штрафники крадучись вышли из леса. Они спустились с холма на равнину и колонной по двое направились к высокой горе. К счастью бойцов, облака закрыли луну, и она не светила на землю, как огромный прожектор. Вот только и большая возвышенность еле виднелась на фоне тёмного неба.
Впереди шли разведчики. Время от времени, они останавливали движение роты. Отряд резко менял направление, обходил обнаруженные «пластунами» препятствия и двигался дальше. И так продолжалось не меньше, чем четыре часа.
Хорошо, что на севере Поднебесной страны не растут теплолюбивые злаки, тот же рис, например. Поэтому, бойцы не встречали пространств, залитых водой. Идти им пришлось по ровным полям и лугам. Иногда попадались овощные и бахчевые плантации.
После полуночи, разведчики доложили начальству, что натолкнулись на окопы противника. Их сообщение довели тихим шепотом до всех штрафников. Солдаты ещё раз проверили автоматы и приготовились к бою.
Двое самых бывалых бойцов поползли к самурайским позициям. Как там было на самом-то деле, Григорий, конечно, не знал. Он, как и все остальные, лежал на земле. Сжимал в руках «ППШ» и с содроганием ждал ужасной развязки.
В любую секунду, японцы могли заметить отряд и обрушить на красноармейцев ураганный пулемётный огонь.
Судя по тишине, которую не нарушили выстрелы и гортанные крики, разведчики благополучно прошли сквозь линию укреплений врага. Они проскочили ничейную полосу и оказались в расположении советских частей.
Уже на рассвете, со стороны Красной армии ударили пушки, и сотни снарядов взорвались на земляных укреплениях японцев. Они разметали в пыль блиндажи, заграждения из ржавой «колючки» и расчистили путь для прохода бойцов.
Едва канонада затихла, штрафники поднялись на ноги и, молча, побежали вперёд. Стреляя из автоматов в попадавшихся им самураев, солдаты прорвались через разрушенные обстрелом траншеи врага и оказались на ничейной земле.
С наших позиций увидели бегущих людей и прекратили стрелять. Только на флангах этого небольшого участка, продолжали стучать пулеметы, что палили в противников.
Григорий домчался до советских окопов, спрыгнул на дно и только тогда он поверил, что они вышли к своим. Всю роту мгновенно разоружили и отвели в тыл полка.
Уцелевших при прорыве, бойцов загнали в какой-то сарай и «до выяснения» окружили охраной. Капитан пехотинцев принял доклад вконец осмелевшего лейтенанта и, улыбнувшись, сказал:
– Благодарю всех за службу. Я напишу рапорт на вас с представлением к ордену.
Молодой офицер вытянулся в струнку и браво гаркнул:
– Служу Советскому Союзу! – О роли своего «заместителя», он умолчал. А ведь это могло реабилитировать бывшего капитана-разведчика.
