Алесто Нойманн
Последний шедевр
Часть 4 «Последний шедевр»
1
Аспис смертельно устал. Раньше с ним такого не случалось. Койка надрывно заскрипела, и он поморщился, накрываясь огромным одеялом чуть ли не до самой макушки. Обычно так делали люди. Существа из истинной плоти, рожденные смертными женщинами. А ему, отголоску человека, было достаточно просто замереть, чтобы время побежало немного быстрее. Но сегодня слабая сторона его сущности взяла верх. Кровать, не в силах убаюкать исполинский рост, заставила поджать колени.
Он впервые заснул на долгих двенадцать часов. Ожившие портреты не могут спать. Не могут видеть сны. Но внутри будто что-то стремительно ломалось.
Ему снилась бесконечная степь. Ковыльное море перешептывалось с ветром, и в этом природном дыхании он различил человеческую речь. Обернувшись, Аспис уперся в черное полотно мрака.
«Твоя судьба начертана в переплетении штрихов, ее горе несется злотворным ветром».
Шепот травы стих, заглушаемый резким порывом ветра. Древний курган впереди нахмурился, грузно склонившись над ковыльным морем.
«Тебе не устоять. Я иду за тобой…»
Аспис резко распахнул глаза и сел на кровати. Зоркий глаз тут же выхватил чью-то темную фигуру, наблюдающую за ним, пока он спал. Умелым движением расстегнув кобуру, которую всегда хранил под подушкой, он прицелился из револьвера в угол комнаты.
Никого.
Просто сон.
2
Вернувшись в Эдемскую Высоту после удачной схватки с Медузой Горгоной, мы отдыхали еще минимум сутки. За себя ручаюсь – я спал как убитый восемнадцать часов подряд. Кайрис и Аспис, судя по звукам, пару раз выясняли отношения за стеной, и единственное, что мне удалось запомнить – яростные чертыхания Асписа и фразы о том, что он ничего не знает о сделках с демонами. Я почти не вникал. Мой мозг настолько устал, что было больно думать о чем-то кроме подушки.
Новый проводник оказался знающим гидом, и мы вышли с Мертвого Пика меньше, чем за два дня. Катя все это время ворковала с новым лидером экспедиции, намеренно показывая Аспису, что рыбы в море еще много. К сожалению, моему другу было абсолютно все равно. Знала бы она, какие тяжкие думы скрывались за безразличием черных глаз…
Вернувшись в номер, я отмылся от походной грязи, надел халат и устроился на кровати перед телевизором, заказав ужин в номер. Полозов сказал, что оплатит любой наш досуг – Вадим все еще винил себя за то, что произошло с Роуз Ренар.
От логова Горгоны мы оправлялись как после тяжелой болезни и пробыли в Эдемской Высоте еще неделю. Кайрис устал сливаться с народом и часто путался, поэтому в последнее время кто-то видел его белокурой девой, а кто-то – юношей. Со временем его маскировка стала совсем бесполезной. Слух об убийстве ассистента разнесся быстрее ветра. Художники, с которыми мы пересекались на торжественном приеме, спешно уехали. Многие жители точно так же стремились покинуть город, пока не станет доподлинно известно, что этому зеленому краю больше ничего не угрожает. Вадим не смог успокоить немногочисленное население. Чем больше слухов расползалось, тем больше возникало вопросов.
Полозов разрешил нам оставаться в гостинице столько, сколько захотим. Он даже не задавал вопросов по поводу того, почему Аделаида и Кайрис никогда не появлялись вместе одновременно. Медуза Горгона, которой существовать вообще не могло, выбила почву из-под ног богатого коллекционера. Теперь его природное любопытство накрыло тупое желание ничего больше не знать.
Аспис старался избегать нас всю неделю. После постоянных попыток Кайриса разобраться в подробностях его сделки, он все реже выходил из комнаты, чтобы в очередной раз не кричать на весь Эдем. Куда чаще мы стали проводить время по раздельности. Аспис молча сидел в своей комнате, я гулял по живописной Эдемской Высоте, а Кайрис, сидя на скамейке возле гостиницы, увлеченно читал коллекционную книгу о колдунах и шаманах, которую купил в небольшой лавке.
В одну из ночей мы с Кайрисом здорово напились в баре напротив «Резиденции Эдема». Прихватив с собой бутылки (сложно было вспомнить, какие по счету), мы двинулись бродить по стремительно пустевшему прекрасному городу. Жители все так же опасались выходить на улицу после заката или же отчалили, оставив только мрачную темноту в окнах своих шале.
Возле леса, в котором мы блуждали чуть больше недели назад, раскинулось небольшое озеро. Шепот его небольших волн показался таким притягательным, что мы решили расположиться на берегу. Кайрис присела возле кромки посеребренной лунным светом озерной глади и, опустив босые ноги в воду, тихо охнула. Лукаво ухмыльнувшись, плеснула водой на меня, едва удержав бутылку в руках.
– Прекращай! – засмеялся я, вытирая рукавом мокрое лицо.
– Вода ледяная! – Она поджала изящные ноги и поежилась. – Кошмар, зачем мы так напились… Это же не выход.
– А мы никуда и не выходим.
– Мастер слова. – Кайрис вздохнула и снова приложилась к винному горлышку. – Странное чувство. Вроде смеемся, а внутри что-то странное происходит.
Она отставила бутылку в сторону и оперлась руками позади себя, слегка прогнувшись в пояснице и откинув назад блестящие светлые локоны.
– Ты красивая, – внезапно сказал я. – Очень.
– А так? – Она встряхнула головой. Под ее кожей загуляли волны, и Кайрис принял свое второе обличие. – Передумал?
Я рассмеялся и отвел взгляд.
– Никак не привыкну к тому, что ты не человек. У людей это считается… неправильным. Не в обиду будет сказано.
– Да брось. Как будто я без тебя не знаю, что только одна моя половина заслуживает восхищения.
– Я этого не говорил.
– Гарри, все в порядке. – Кайрис прикрыл глаза, все еще сидя с руками позади себя. – Нельзя отрицать того, что очевидно как белый день.
Я грустно вздохнул. Обычно мне всегда было, что сказать. Только не в этот раз.
– Кайрис…
Мы вздрогнули, словно под нами разверзлась земля. Голос не принадлежал никому из тех, кого я знал. Резонирующая низкая волна словно исходила из глубин озера, возле которой мы оказались.
– Кайрис…
Мрачное эхо завибрировало в голове, сердце пригвоздило к ребрам. Зов не принадлежал ничему человеческому. Озираясь по сторонам, мы пытались понять, что произошло. Горгона мертва, других чудовищ здесь быть просто не могло. Однако густая темнота поглощала любые подсказки, да и пьяные глаза видели куда хуже.
– Я здесь…
С нами говорило озеро. Над его чернильной поверхностью поднимался туман, яркая луна блестела колеблющимся отражением. Испуганно наклонившись, мы вздрогнули. По берегу прошла невидимая волна, ветер внезапно завыл, тревожа листву деревьев.
– Кайрис, ты знаешь кто я?
В темноте воды замерцали два расплавленных рубина алых глаз. Отливающие бесконечной ненавистью, они будто впивались в голову, пронзая насквозь. Я оцепенел, слушая глухие удары собственного сердца, а Кайрис тут же схватился за серебряный кинжал на поясе. Под красным взглядом возникла белесая усмешка.
– Это тебе не поможет. Я все равно приду. И заберу то, что тебе так нужно.
Безжалостный потусторонний голос ударил в грудь с такой силой, будто я упал на лед. Знакомый и одновременно такой далекий, он словно цеплял когтями каждое нервное окончание.
– Кто ты?! – закричал я. Голос дрогнул, воздух застрял на полпути к легким.
– Ты действительно хочешь увидеть меня?
– Покажись. – Я стиснул кулаки. Кайрис, сидевший рядом, тоже был готов броситься в атаку.
Лицо демона приблизилось к поверхности воды. Сияние алых глаз стало ярче, ухмылка превратилась в оскал.
– Я тот, кем стану совсем скоро.
Кайрис прерывисто вздохнул и отпрянул. Из озерной воды на нас смотрело искаженное лицо Асписа. Приоткрыв рот, он провел по кончикам зубов змеиным языком и бросился вперед, словно атакующая кобра. Нас отбросило назад. Глухая боль в спине и громкий зловещий смех, последним эхом прокатившийся над водой.
3
– А вы не знали о том, что демоны лживы? – Аспис раздраженно дергал ремень безопасности, который снова отказывался защелкиваться. – Кайрис, сядь!
– Аспис, это не шутки!
– Сядь!
– Ты постоянно делаешь вид, будто эти пять лет будут длиться вечно! – закричала Кайрис, в его надрывном голосе слышалась мольба.
– Мы обсуждали это уже тысячу раз!
Автодом нес нас по золотистой пыли. Аспис, устав от постоянных скандалов, утомленно следил за дорогой. Я обернулся. Кайрис лежала на моей койке, невидяще глядя перед собой и больше не задавая вопросов. Светловолосая и хрупкая будто ковыльный стебель. Молодая, глаза голубые, но тоска в них какая-то старческая.
Поля расстилались вокруг бескрайним зеленым полотном, уходя далеко за горизонт. Синеватой дымкой тянулись вдалеке невысокие холмы, касаясь розового пуха утренних облаков. Место, где наша трагедия перетекала в меланхолию.
– Куда мы едем? – устало спросил я.
– Нужно было слушать, когда я объяснял, – отрезал Аспис.
– Так ты и не объяснял.
Он молча кивнул и слегка прибавил скорость. Извиняться за несправедливые нападки было не в его характере.
– М-да, если бы ты действительно слышал, что я говорил, то вряд ли бы забыл. – Он поджал губы. – Значит так, Полозов попросил нас наведаться к его другу, доктору Валентину Стрепету. Тот уже много лет живет в отдаленном поселении Змеиный вал.
– Змеиный вал? – переспросил я. – Это же совсем рядом с…
– … с городом, где ты родился и вырос. – Аспис на секунду повернулся ко мне, сверкнув чернотой глаз, словно молча призывая не перебивать. – Он не так давно оставил свою частную клинику и уехал в этот выгреб.
– Это еще почему? – безжизненно спросила Кайрис.
– Полозов говорит, что у Стрепета что-то не в порядке с головой.
– Допустим. – Я кивнул, не выражая никакой заинтересованности. – А нам к нему зачем?
– Полозов рекомендовал Валентина Стрепета всем своим знакомым, его клиника пользовалась уважением. Переезд в Змеиный вал ненадолго восстановил его душевные силы, но потом…
– У нас точно нет дел важнее?! – возмутилась Кайрис, вскакивая со своего места. – Почему мы продолжаем делать вид, что ничего не происходит?!
– Прекрати орать, – отрезал Аспис.
Глянув на Кайрис, чьи яростные глаза, казалось прожигали насквозь, я почувствовал острую необходимость переключить внимание статуи правдоруба на что-нибудь другое. Но из ее хрупкого мятежного тела вырвался следующий возглас:
– Аспис, черт тебя побери!
– Поберет! – холодно бросил он и снова обратился ко мне, делая вид, что нашей спутницы здесь и вовсе не было. – После переезда в Змеиный вал Стрепет снова пожаловался на ухудшение состояния.
– Мы ведь не психотерапевты, – осторожно напомнил я, стараясь не тушить пожар бензином. Хватало Кайрис, которая слетала с резьбы каждый раз, когда мы игнорировали призрачный айсберг неминуемой гибели на горизонте.
– Он был лечащим врачом твоего отца. И закрыл клинику сразу после его смерти.
Сердце пропустило удар.
– Ты… – Я заморгал, дорога впереди словно закачалась. – Ты думаешь, что это связано с проклятой картиной, которая его убила?
– Да.
Так близко к разгадке мы не подбирались еще ни разу. Вместо внутреннего триумфа, я ощутил холодную волну, пробежавшую по всему телу. Голова закружилась. Сколько лет я мечтал найти это оскверненное полотно?
– Если оно и вправду там, то…
– То вот она. Конечная точка. – Аспис постарался улыбнуться, но вышло довольно мрачно. – Тот самый конец пути.
Наконец, мы прибыли в город, который оказался еще меньше, чем мне представлялось. Змеиный вал соединялся с проселочной дорогой выгнувшим спину каменным мостом, по которому мы неторопливо въехали на основную дорогу. Никаких улиц, лишь утоптанные просторы между домами, по которым свободно носился воздух, поднимая пыль. Еще на въезде Аспис назвал этот город беспризорником, однако я даже в паре десятков старых домов чувствовал нечто гораздо большее. Оторванный от мира, Змеиный вал дышал своей собственной историей. Пыль его троп, казалось, извивалась здесь чуть больше, чем вечность.
Посреди города расправляющей крылья птицей, возвышалось гнездо самого зажиточного жителя этого города, Валентина Стрепета. Пока мы преодолевали последний десяток километров, Аспис поведал, что клиника обеспечила доктору безбедное существование до конца дней. После случившегося он обзавелся особняком, которое называл Ястребиным Крылом. Здание действительно было самым большим в городе, его двускатная черепичная крыша с небольшим шпилем укрывала аж два корпуса.
Если не брать в расчет монументальное Ястребиное Крыло, стремительный поток жизни и перемен обходил это место стороной, и Змеиный вал выглядел словно реликвия старой эпохи.
Аспис остановил нашу бесову повозку возле единственной мощеной дороги, ведшей к особняку и заглушил мотор.
– Приехали, – сообщил он. – Есть еще один момент, о котором я забыл упомянуть. Стрепет не хочет, чтобы его спасали, о своем состоянии он упомянул вскользь. Но Полозов забеспокоился. Сам приехать не может, вы и без меня видели, что творится в его Эдеме. Зато старик довольно общителен, интересуется искусством и страдает от нехватки внимания.
– Не от нехватки денег и ладно… – проворчал я. – То есть мы просто заехали поболтать?
– Совершенно верно. Если что, мы путешествуем. Кайрису, кстати, лучше сменить амплуа, чтобы не было лишних вопросов. – Аспис отстегнул ремень безопасности. – Первым пойду я. Если через десять минут не вернусь, заходите за мной.
– Если он страдает от нехватки внимания, то вряд ли ты вернешься. – Кайрис вздохнула. – Друзья Полозова очень состоятельные люди. Для таких ужин в хорошей компании – одно из главных развлечений.
– Согласен. – Я огляделся по сторонам. – Тем более в такой глуши.
4
– Спасибо, что пригласил. – Аспис улыбнулся.
– Я всегда рад новым знакомствам! Вы не представляете, какой бесцветной становится жизнь вдали от больших городов!
Как и предполагалось, Валентин был рад встретиться с друзьями Полозова. Сам властитель Эдемской Высоты не заглядывал довольно давно, а среди местных друзьями доктор так и не обзавелся. Ожидая увидеть обезумевшего от одиночества старика, я очень удивился, когда нас тепло поприветствовал высокий стройный господин почтенных лет. Взгляд его ярко-зеленых глаз с мальчишеским любопытством перебегал от собеседника к собеседнику. Нетипично для скорбных разумом. Говорил он плавно, но без излишней формальности, сопровождая рассказы жестами. Природная харизма врача располагала к общению, каждая его улыбка словно лучилась человеческой теплотой и непринужденностью.
– Ну, что же мы сидим? – Валентин поднял свой бокал. – Давайте выпьем!
Я потянулся к хрустальному бокалу на изящной ножке. Кайрис вздрогнул, как-то недоверчиво поглядывая на свое вино.
– В чем дело? – с искренним беспокойством в голосе спросил Стрепет.
– Больше не пью, – пробормотал Кайрис. – Благодарю.
– Ах, простите, я не знал.
Аспис и Валентин выпили. Я тоже сделал вид, что отпиваю из бокала, но недавние возлияния у озера отозвались в желудке ощутимым сальто-мортале. Вкус вина теперь казался отвратительным.
Аспис завел с Валентином разговор о картинной галерее, в которой работал тот самый владелец аукциона. Вспомнив портрет Алины, я вздрогнул и повернулся к Кайрису, который все еще недоверчиво оглядывался по сторонам. Ему сложнее всех давались новые знакомства.
– Положить тебе чего-нибудь? – тихо предложил я.
– Всего. – Он сделал страшные глаза.
– А вы с Асписом…
– Да, я знаю, что мы не люди, можешь не напоминать, – едва различимым шепотом сказал Кайрис. – Но алкоголь нас пробирает. Вдруг человеческая часть души отреагирует на ту запеканку с горошком?
Я пожал плечами и потянулся к большому блюду.
– Над чем ты сейчас работаешь? – спросил Валентин, заинтересованно подперев подбородок рукой.
– Пока ни над чем, – уклончиво ответил Аспис, который все это время лихо притворялся действующим искусствоведом. – Мы решили отправиться в путешествие.
– Надо же! – Он просиял. – Со своими спутниками?
– Друзья любезно согласились составить мне компанию.
Валентин кивнул. Кайрис, только что отправивший в рот порцию горошка, улыбнулся так натянуто, будто его кто-то укусил. Я постарался не рассмеяться во весь голос. Все-таки алкоголь заходил легче земной пищи.
– Гордей, принеси нам еще вина! – Стрепет повернулся, окликая своего дворецкого. Высокий мужчина в рубашке и черном жилете, все это время стоявший поодаль, угодливо кивнул и скрылся в соседней комнате.
– Спасибо, откажусь. – Аспис покачал головой.
– Я настаиваю, мой дорогой друг. За знакомство.
Они оба повернулись к Кайрису, к бокалу которого дворецкий едва успел приложить винное горлышко.
– Я не пью! – слишком громко воскликнул он и тут же поморщился. – Прошу прощения.
Дворецкий пожал плечами, вежливо кивнул и удалился на кухню, унося грязную посуду. Кайрис неловко поерзал на месте.
– Все в порядке? – осторожно осведомился Стрепет. От его прозорливых зеленых глаз не укрылось странное поведение нового знакомого.
– Мне немного душно.
– Ох, вот как. – Он покачал головой. – Сопроводить вас на открытый воздух?
– Спасибо, не стоит. – Кайрис с трудом поднялся со стула.
– Все равно пойду с тобой. – Я отложил вилку в сторону. – У нас выдалась довольно тяжелая неделя, тело может иногда подводить.
Мы вышли в сад за Ястребиным Крылом. Огороженный аккуратным деревянным забором, он сильно контрастировал с безжизненностью всего Змеиного вала. Бережно подстриженные кустарники, каменные чаши с крохотными фонтанами, цветущие клумбы. Словно Стрепет хотел привезти с собой часть эстетического удовольствия, которыми славились городские сады. Из приоткрытого окна кухни послышался звон посуды, потянулся теплый аромат ванили и клюквы – Гордей готовился подавать десерт.
– Наконец-то…
Кайрис упер руки в бока и вдохнул ночной воздух. Под его кожей пробежали волны, и через мгновение передо мной оказалась белокурая юная девушка, облаченная в слишком просторную одежду.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил я.
– Удовлетворительно. – Она потянулась. – Эдемская Высота меня разбаловала. Привыкла превращаться чаще обычного. Не думала, что затошнит так сильно, что придется выйти в сад.
– Так бывает.
– Только если тебе приходится жить за двоих. – Она огляделась по сторонам и нахмурилась. – Боже. Такой красивый сад и такой страшный сарай.
Я обернулся. В тени деревьев стояла маленькая полусгнившая избушка, сколоченная из досок. На фоне изящного садика она смотрелась как гнилой зуб среди белоснежных резцов.
– Как думаешь, что внутри? – спросила Кайрис, слегка прищурившись.
– Не знаю. – Я равнодушно пожал плечами. – Там может храниться садовый инвентарь.
– Ну, пойдем посмотрим, чем он стрижет эти кусты…
Не успел я возразить, как девушка в несколько шагов пересекла лужайку и оказалась возле хлипкой деревянной двери. Подергав ручку, разочарованно вздохнула.
– Заперто, – проворчал я. – Зачем тебе туда понадобилось?
– Не знаю. – Она задумчиво осмотрела гнилые доски стен. – Тебе не кажется странным запирать такой страшный сарай на ключ? Что там можно прятать? Грабли?
Я закатил глаза.
– Господи, Кайрис! Какая тебе разница?! Пойдем обратно, если тебе уже лучше.
– Нет, погоди, мне интересно… – Она склонилась над старым проржавелым замком с таким любопытством, будто увидела произведение искусства.
– Закрыто, – бесстрастно сказал я.
– Значит стой на стреме.
Кайрис присела на корточки и достала из кармана шпильку. Я громко фыркнул.
– Что? – невинно спросила она. – Думаешь, это мой первый взлом?
– Дай Бог, чтобы не последний…
Замок щелкнул и упал в траву с тяжелым глухим звуком. Осторожно толкнув старую створку, Кайрис скользнула внутрь. Потоптавшись на месте, я убедился, что за нами никто не наблюдает и вошел вслед за ней.
На первый взгляд в сарае действительно не было ничего особенного. Садовые инструменты, покрытый сухой травой пол, ведра и тазы для удобрений.
– Странно, – пробормотала она, оглядываясь по сторонам. – Ничего.
– Надо было сразу выводить тебя на воздух. Здорово ты перегрелась.
Я прошел вдоль стены, осторожно держась за дощатую поверхность и стараясь не насажать себе заноз в ладонь. Обернувшись на дверь, снова проверил, не идет ли кто-нибудь нас искать. Не заметив лежащие на полу грабли, оступился и рухнул на пол, зацепившись за какой-то штырь в стене.
– Гарри! – Кайрис бросилась ко мне. Окинув пол быстрым взглядом, она хихикнула. – Только не говори, что ты наступил на грабли.
– Я наступил на грабли.
Послышался скрипучий звук, и мы спешно обернулись. Восточная стена избушки задрожала, и от нее медленно отошла потайная дверь. Невероятно. Интуиция Кайрис была почти такой же, как у Асписа с его предчувствиями экстрасенса.
– Кажется, это был рычаг. – Кайрис кивнула на железную ручку в стене.
– Похоже на то…
Мы осторожно переступили порог потайной комнаты сарая. Воздух пах старым деревом, соломой и тревожной неизвестностью. Душная темнота давила со всех сторон, и я боялся увидеть внутри алтарь для жертвоприношений, растерзанного человека или что-нибудь еще более отвратительное. Ничего зловещего здесь не оказалось. Ничего, кроме квадрата на стене.
Легкий лунный проблеск скользнул внутрь, подсветив золотую картинную раму. Величественная и совершенно не вписывающаяся в прогнившее пространство избушки.
– Не может быть…
Вдруг это оно? Та самая картина, унесшая жизнь моего отца? То самое проклятое полотно, за которым мы с Асписом охотились с первого дня нашего знакомства? Других вариантов быть просто не могло. Аспис никогда бы не поехал сюда, не будь он уверен, что поездка принесет свои плоды.
Сердце забилось быстрее.
Кайрис, словно почувствовав мое нетерпение, без промедления достала из кармана зажигалку. Ловкое движение, и слабый огонек отбросил легкую вуаль света на холст.
Полотно было абсолютно черным. Словно бездна, словно поглощающее свет и надежду квадратное окно. Единственным исключением была изящная надпись золотыми красками, нанесенная на правый нижний угол полотна.
«Амфора – символ, поглощающий истину сердца».
– Не может быть… – Дрожащей рукой я достал из кармана подарок отца. Откинув крышку, взглянул на гравировку. На полотне и крышке часов была одна и та же надпись.
– Погоди, то есть… так выглядит проклятый холст, убивший твоего отца? – Кайрис тоже не могла поверить своим глазам. – Та самая картина?
– Да. – Я постарался унять дрожь в руках. – И он сам ее написал.
