Анастасия Декар
Чипированная. Код L-831
Глава 20
Дни идут своим чередом, приближая время первого оборота. Роман не провожал меня до работы по утрам, зато субботним днем позвал поплавать на лодке. До этого времени мы пересекались, но не общались. Думаю, он многое осмыслил и решил не портить наше общение домыслами.
Я быстро переоделась, надела на голову плетенную шляпу, которую мне подарила Добродея, и вышла на улицу. Солнце сегодня жарило знатно. Роман ожидал на лавочке, кидая маленькие камушки в сторону.
– Ты быстро.
– Мы давно не виделись… как ты?
Роман встал, выкинул камни в сторону и отряхнул ладони.
– Мне надо было подумать и, прости, я не хотел видеть тебя – иначе я сразу вспоминаю Систему.
Он засунул руки в карманы, покачиваясь на месте.
– Теперь не вспоминаешь? – спросила я.
– Разве можно не вспоминать? – хмыкнул он. – Я обещал лодки. Идем.
Роман повел меня к берегу. Я шла рядом.
– Ты общаешься с Михаилом? – спросил он.
– Да, я…
– Больше ничего не рассказывай, – остановил меня. – Я меняю проводку в магазине Арсении. Необычная девушка… для меня или для Системы.
Улыбнулась, представив всегда такого спокойного и рассудительного Романа и неугомонную Арсению, которой не сидится на месте.
– Я прошу ее подать инструмент, а по итогу – узнаю о том, чем она сегодня завтракала. И почему коробки в магазине стоят справа, а не слева. И почему мне надо носить рубашки пастельных оттенков… И инструмент подает.
– Она во всем искренна. Братья… не сильно спокойнее. Паша вон руку повредил – с дерева упал. Добродея сказала, что ничего серьезного, заживет. А ты видел их родителей?
– Ты не поверишь, они все в отца. Матушка у них верх благоразумия.
– Что? Ты серьезно?
Отец для меня – это серьезный и праведный мужчина. Я стояла и хлопала глазами. Арсения в образе мужчины и постарше. Как такое возможно?
– У меня была такая же реакция, – посмеивался Роман. – Матушка сказала, что ее муж – это отличный источник энергии.
Оживленный берег встречал нас гомоном голосов. То и дело с лодок, из воды или с берега раздавались выкрики.
– Не думал, что будет столько народу, – сказал Роман, остановившись на спуске к берегу.
– Идем, – потянула за собой. – Весело же.
– Ребята, и вы здесь? – слышим голос Арсении. Она бежала к нам.
– Лесия, а ты точно хочешь кататься на лодке? – спросил Роман.
– Ты даже не представляешь себе как.
Остаток гуляний перерос в свидание Арсении и Романа. Я тактично оставила их вдвоем, присоединившись к группе девушек. Единственное, что меня печалило, – мне бы хотелось увидеть Михаила, но его не было. Я решила пройтись.
– Лесия, спасай, – шептал подошедший Роман.
– Все так плохо? – удивилась я.
Пока я прогуливалась вдоль края воды, наслаждаясь прохладой, Арсения с Романом строили песчаный замок. Им помогали Дмитрий, Израэль, Нинель и кажется, сестры Виктории – к сожалению, я запомнила еще не всех.
Я оборачиваюсь назад, побег Романа не был обнаружен – строительство продолжалось.
– Да!
Мне стало стыдно. Я решила помочь подруге, но даже не узнала отношение Романа к Арсении.
– Нам срочно нужен взгляд и рука реставратора. Там стены потекли!
Я уже хотела извиниться, но слова Романа заставили задуматься.
– Тогда все хорошо? – решила порадоваться я.
– Какое хорошо, стены текут! – схватился за голову Роман. – Бежим!
С песком я еще не работала, но рассмотрев строительство со всех сторон, предложила делать смесь не в вырытой яме, а в ведре – сначала вода, потом песок. Я знала, главное – это определить пропорцию. Методом проб было установлено идеальное соотношение. Стены упрочнились.
За всем этим делом я поглядывала на Романа с Арсенией, которые трудились, сидя рядышком друг с другом. Иногда их руки соприкасались. В такие моменты оба краснели, нехотя разрывая контакт.
– Как насчет обеда? – спросила Нинель, когда с замком было покончено.
Ее вопрос был поддержан волной одобрительных возгласов. По дороге в поселение я оставила ребят.
– Почему ты не хочешь идти с нами? – спросил Роман, отделившись от группы. —Ты все еще сердишься на меня?
– Я хочу, чтобы мы отпустили прошлое. И я понимаю, что для каждого это сложно из-за… каких-то сомнений. Я понимаю, почему ты держишься за нашу связь, но… нам нужно двигаться дальше.
– Ты уверена, что нам нужно отказаться от нее?
– Ты не любишь меня, – нет сил повторять одно и тоже.
– Я люблю тебя. Ты стала дорога для меня. Мне хочется заботиться и оберегать тебя. Тебя это не устраивает?
– Я хочу не только заботы…. Ты для меня тоже дорог, но как друг, брат…
– Я много думал, подумай и ты.
Роман ушел. Я надеялась, он извинится перед Арсенией за меня. Я уселась на скамью возле дома и сняла шляпку, подставив лицо солнечному свету. Чего я хочу? Я хочу той бури из фильма. Возможно, сама ситуация – на грани смерти – так повлияла на них. Стали бы они в обыденной жизни клясться друг другу в любви и дарить жгучие поцелуи… Я не знала.
Дотронулась до своих нецелованных губ. Интересно, каково это – ощутить горячее дыхание любимого? Роман сказал, что любит меня. Я представила, как он медленно приближается ко мне…. И ничего. Ничего не представилось. Проскользнула игривая мысль, а если представить Михаила? Жар прилил к щекам. Невольно зажмурилась, хихикнув над своими размышлениями.
– И чем это ты здесь занимаешься? – голос Михаила прозвучал сбоку.
Я открыла глаза, покраснев еще больше. Мне показалось, что он понял, о чем я только что думала, но этого не может быть!
– Греюсь.
– Твое платье… – он окинул меня выразительным взглядом. – И руки грязные к лицу тянешь. Ты падала по дороге? Тебе плохо?
– Ой, нет, – попыталась отряхнуться, но это бесполезно. – Мы на берег ходили. Замок песочный строили – это так весело!
– Детский сад, – закатил глаза. – Еще скажи, что замков никогда не строила.
– Не строила, – недовольно надула губы.
– А вы там в Системе сразу взрослыми рождаетесь? Какие детские забавы есть?
– Список забав, как ты говоришь, нам выдают ежегодно в зале Энергии. В начале, конечно, все связано с развитием – нас учили читать, считать, я часто играла с кубиками. Основные увлечения – это танцы, рисование, в школе я пела в хоре. В детстве упор отводится изучению правил, а потом добавляются точные науки, подготовка к служению.
– Это занятия, я про другое. – Михаил подсел на скамью. – Как вы играли на улице? Догонялки? Мяч? Куклы?
– Куклы у меня были, – кивнула я. – Мы ходили на коллективные «Дочки-матери».
– Продолжай.
– Еще в городе установлены зоны расслабления – на лето стены опускают, а зимой поднимают, получаются прозрачные шары. В них мы могли посидеть на лежаках, поговорить. И у нас тоже есть небольшой водоем, совсем небольшой, но там разрешается кататься на лодках.
– Не все запущено, но достаточно, – он потер подбородок. – В зале… Энергии, точно. Совет не одобрил тебе верховую езду. Верно?
– Верно, – немного наклонив голову в сторону, попыталась уловить ход его мыслей.
– Тогда завтра будем учиться! Ослушаемся Совет… Ты согласна?
– Согласна, – широко улыбнулась. – Во сколько?
– Ближе к вечеру, когда жара спадет. Часов в шесть.
– Я хочу ослушаться. Мне так понравился Шторм, – начала тараторить я на манер Арсении. – Он умный, крупный, расцветка красивая, и шерсть у него мягкая, а какая грива пышная!
– Завидую Шторму. Я от тебя таких комплиментов не получал.
Я опустила взгляд, не зная, что делать. Михаил хотел услышать от меня комплименты. Стоило ли сейчас ему их говорить? А что именно говорить? Может, похвалить его черную копну волос? Или сказать, что мне нравится его подбородок?
– Лесия, Лесия, – Михаил дотронулся до моих рук. – Все хорошо, успокойся.
Я даже и не заметила, как начала заламывать пальцы от волнения.
– Ты тоже красивый, – в итоге решилась я.
– Спасибо, – одним уголком губ улыбнулся Михаил. – Тебе так не хотелось признаваться в этом?
– Нет, но… я смущаюсь говорить тебе комплименты.
– Только мне? Или вообще? – Михаил не отпустил моих рук, чуть сжал.
– Только тебе.
– Жди нас завтра.
Михаил разжал руки и поднялся со скамьи.
– До завтра.
Он несколько раз обернулся по дороге. Я осталась на скамейке, наблюдая за ним. «Чего я хочу?» – вспомнила вопрос Романа. Мне хотелось быть ближе к Михаилу. К нему я испытываю нечто волнительное, притягательное.
Весь остаток дня я не находила себе места, предвкушая встречу. Я говорила себе, что это все из-за того, что в очередной раз иду наперекор Совету, но на самом деле… я этому тоже радовалась, но больше – ждала встречи с Михаилом.
***
Для занятий верховой езде я выбрала подаренный спортивный костюм. А что? Не в платье же и уж тем более не в рабочих штанах-шароварах. Волосы собрала в высокий хвост. К назначенному времени Михаил не только заехал за мной, но и поднялся на этаж, постучав в дверь. Открыв ее, я замерла на месте, не зная, что сказать.
– Ты готова? – спрашивает он.
– Да. Шторм на улице?
– Не в доме.
– А… ну да… мы будем ездить верхом?
– Будем.
Шторм стоит на улице, привязанный к скамье. Михаил отвязывает его, а после помогает мне забраться, усаживаясь следом.
– Поедем на поле, там начнем с основ – залезать и слезать. Согласна? – говорит Михаил.
– Да.
– Когда ты первый раз поняла, что иная?
– Сложно сказать. Большую часть детства я провела дома, кроме обязательных занятий и праздников, по случаю наступления нового этапа у окружения. Мне кажется, родители уже тогда понимали, что я другая. Меня часто одергивали, просили не бегать, лишнее не спрашивать, никуда не лезть. Каждый раз, когда я сталкивалась с чем-то новым и не понимала – почему все так устроено, ответов мне не давали, а лишь сажали за повторение истории и правил, – я говорила медленно, с каждым словом раскрываясь перед ним все больше.
– И как ты не попалась?
– Отец – он Оракул на местах. Думаю, он часто прикрывал меня. Родители меня любят… или любили. Потом я узнала о тюрьме, отец рассказал. И как-то сразу до меня начало доходить, что стоит вести себя иначе. Я стала подражать поведению окружающих. В старших лишь классах попалась… задавала много ненужных вопросов на уроках… было много выговоров, просмотр документального фильма в целях искоренения крамольных мыслей.
– Помогло?
– Помогло. Я на долгие годы перестала быть собой. Дневники и разговоры в ночи стали спасением. Вызов в зал Свиданий вернул меня окончательно.
Мы быстро добираемся. Михаил останавливает Шторма.
– С кем ты разговаривала в ночи?
– Сама с собой… – Я не готова поделиться.
– Тяжко тебе пришлось, – подводит итог и спрыгивает с коня.
Михаил помог спуститься и мне, а потом началось обучение – вначале надо перекинуть поводья через голову лошади на шею, потом подтянуть подпруги и опустить стремена, держа эти поводья…
– Подожди, а садиться-то когда? – спросила я.
Я пыталась запомнить все им сказанное, но выходило плохо. Михаил не только рассказывал, но и показывал.
– Подняла левую ногу и поставила в стремя. Правая рука где лежит?
– На сиденье седла?
– Верно. Можно пробовать. Готова?
Я пыталась повторить все то, что мне только что продемонстрировали, но постоянно что-то забывала.
– И как ты отвары готовишь?
– С ними проще, – пыхтела я, прыгая на правой ноге.
– Руки для чего на сиденье? Кто подтягиваться будет? – спросил Михаил, наблюдая за моими попытками лихо забраться на Шторма.
– Подтолкни!
– Учти, ты сама попросила, – сказал Михаил.
Он медленно подходил, загадочно улыбаясь. Наконец-то до меня дошло, как именно он собирался подтолкнуть меня. Раз – и я уже верхом на Шторме.
– У меня получилось, – восторженно крикнула я.
Михаил погладил Шторма, держа поводья.
– Не пугай коня, – хмурился он.
– Так, а слезать как?
– Сначала теория, – подмигнул мне. – Я помогу спуститься, чтобы продемонстрировать на практике.
Михаил подошел вплотную к левой ноге:
– Перебрасывай ногу и прыгай в мои объятия.
– Можно, я тут посижу?
– Нет. Мы же учимся! И так… – Михаил начал объяснять последовательность действий.
– Я поддержу тебя, – сказал он, когда я нагнулась вперед, перенося правую ногу через спину лошади. – Вес на руках, вот так, – подсказывал он. – А теперь спрыгиваем двумя ногами, и колени согни.
Получилось неумело, но я смогла это сделать. Приземлившись, качнулась назад. Михаил продолжал поддерживать меня за талию.
– Ты хорошая ученица, – похвалил он.
– А ты хороший учитель, – развернулась к нему, захваченная эмоциями от прыжка. – Мне нравится ослушиваться Совет!
– И мне.
Когда я посмотрела на Михаила, то поняла – он не захвачен теми же эмоциями, что и я. Он показался мне серьезным.
– Лесия…
Я почувствовала, как мое тело прижато к его. Как его руки крепко сжали талию. Михаил наклонился ко мне – наши лбы соприкоснулись. Мне показалось, что я горю. Горло пересохло.
– На сегодня достаточно, – сказал он и отошел от меня. – Ее еще и домой везти, – пробубнил он в сторону.
Мне стало грустно. Я тянулась к нему, вместе с ним я забывала о прошлом. А он… он не хотел проводить со мной время. Наверное, ему не понравилось то притяжение, возникшее между нами. Или же его почувствовала только я?
– Я могу сама добраться, – плечи опустились вниз.
– Не говори глупостей, – зарылся рукой в волосы. – Меня раздражает твоя наивность. Я не хочу связываться с пришлой и повторять историю. Но ты… ты врываешься и все переворачиваешь вверх дном.
– Я тебя раздражаю? Тогда… – обвела руками вокруг себя. – Тогда зачем все это?
– Ты меня не понимаешь.
– И ты меня.
Я погладила Шторма по шее и направилась к выходу с поля.
– Подожди, прошу, – голос Михаила остановил меня. – Ты же понимаешь, мы не можем бегать друг от друга.
– Каждый раз, когда я открываюсь тебе, ты меня обижаешь. Мне надоело.
– Но я не собирался обижать тебя!
– Не забывай, откуда я. Для меня многое впервой. Я не знаю, что говорить и как вести себя. И не потому, что боюсь быть поймана за неподобающее поведение, я просто не понимаю происходящего. Это все непросто.
– Я всегда помню, откуда ты….
Он подошел ко мне, протянув руку.
– Я не хочу отпускать тебя.
– И доверять не хочешь.
– Я хочу! И я… я исправлюсь.
Принимаю руку.
– Отвезешь домой? – спросила я.
– Да, но ты сама забираешься на Шторма, – как ни в чем не бывало сказал Михаил.
У меня получилось с первого раза.
– Первый оборот. Ты обещала танец, – напомнил Михаил на прощание.
***
Во вторник, когда мы собрались с Арсенией и Израэль на пикнике, я попыталась разобраться с помощью подруг в своих чувствах.
– Так, подруга, – перебила меня Арсения. – Скажи сразу – это Роман?
– Нет.
– Ты не хочешь назвать нам его имени? – спросила Израэль, перебирая пальчиками по стакану с соком.
– Нет.
– Мы сделаем вид, что не понимаем о ком ты, – протянула Арсения.
– Ты о нем постоянно думаешь. Краснеешь и волнуешься в его присутствии. Тебе нравятся его прикосновения. Нравится он тебе и все, чего непонятно? – подняла руки к небу Израэль.
– Вы с ним целовались? – наклонилась вперед Арсения, вытянув губы.
– Нет, – отталкиваю ее, краснея. – А ты с Романом?
Арсения ничего не ответила, заливаясь в ответ краской.
– Целовались, – крикнула Израэль, кинув в нее ягодку.
– Ты чего? Запачкаешь еще, – надулась Арсения.
– Тебе понравилось? – спросила я.
– Очень, – Арсения закрыла глаза.
– Он тебя поцеловал или ты его? – продолжала допытываться я. Сложно представить, что Роман решился на этот шаг или…
– Я, – еще больше покраснела Арсения. – Он же вызов в зал Свиданий не получал, откуда ему известно… как ухаживать.
– Теперь вы поженитесь? – спросила я.
– Ну тебя, – отмахнулась Израэль. – Им сначала узнать друг друга нужно. Незачем торопиться.
По итогу встречи я поняла – Михаил мне нравится, и как заверили девочки, я ему тоже. Но я не рассказывала им о том, как глубоко прошлое ранило Михаила. Как и о том, почему я радовалась и переживала за подругу. Я хотела рассказать Арсении о связи с Романом и наших опасениях, но не могла. И от этого всего мне становилось плохо. Тяжелый груз сковывал сердце.
***
В среду Роман наведался ко мне вечером. Ему не спалось.
– Ты почему не спишь? – спросил он. Я налила ему травяного чаю.
– Завтра первый оборот. После удаления чипов прошел уже месяц! Я ни о чем не жалею… почти. После того, как старейшина рассказал нам о запросе Совета, я уверена, отец знает правду.
– Филипп с Ванессой и отец тоже. Они могут не сказать матушке.
– Почему?
– Это закрытая информация. Ты думаешь, твоя знает?
– Да, отец бы не позволил ей переживать… переживать! – хлопнула в ладоши. – Ты понимаешь? В Системе есть все то, что мы открываем для себя здесь, но оно подавляется и скрывается.
– Или это из-за нас родителям знакомы эти чувства? Система не зря отгородилась от Вершителей судеб.
– Или они от Системы, – мне не понравились высказывания Романа. – Ты поддерживаешь Систему? Уж не хочешь ли ты вернуться?
– Мне нравится здесь, но… вернуться нам некуда.
– Ты всегда такой?
– Какой?
– Не веришь в лучшее, постоянно ищешь недостатки.
– Зато тебе легко все удается, – с силой поставил чашку на стол, содержимое выплеснулось. – Забыла дом, отказалась от предначертанного, суженого, нашла ухажера.
– Я не забыла дом. Я помню про предначертанное. Еще я знаю, зачем сбежала из Системы.
– А я бежал лишь из-за того, что не хотел жениться на дочке Оракула и становится одним из них.
– А как же те тайны, которые от тебя скрывали?
– Они меня оберегали….
Я ушла на кухню за тряпкой, чтобы вытереть стол, а когда вернулась в зал – Романа уже не было. Меня пугало его поведение. Прошлое плотно вцепилось в него и не отпускало. Я очень надеялась, что привязанность к Арсении сыграет решающую роль – Роман перестанет постоянно напоминать о связи. Тогда и я смогу позабыть о ней…
Легко ли мне? Нет. Но я стараюсь не опускать руки, а двигаться вперед, навстречу желаемому. Путь к себе тернист, приходится постоянно пробираться через дебри условностей, чтобы познать то, что сидит во мне и жаждет вырваться наружу. Михаил заставляет меня думать о будущем, которое тревожит.
Глава 21
Праздник первого оборота настал. Я долго кручусь возле зеркала, подбирая идеальную прическу для торжества. Основную часть волос оставляю распущенной, заплетая растянутый колос с одной стороны лица, открывая профиль. Маленькие жемчужные сережки – единственное украшение – дала на праздник Арсения. Довольная отражением в зеркале, я готова к выходу из дома. Достаю из духовки жаркое, упаковываю – каждый приносит блюдо для общего стола, такое негласное правило. Стук в дверь.
– Лесия, ты великолепна! – восклицает Роман.
После ночного разговора я не ожидала, что он явится за мной. Обычно он на какое-то время пропадал, а потом объявлялся с извинениями. Смотрю на него, впервые видя его таким… мужественным. Роман изменился. Темный строгий костюм со светло-голубой рубашкой, подчеркивающей цвет глаз, преобразил его из озорного мальчишки в статного мужчину.
– Я хотел попросить прощения. Сегодня наш праздник… и ты права, мне надо учиться верить в лучшее.
Хотя нет, ничего не изменилось – Роман в своем репертуаре.
– Пойдешь со мной? – спрашивает он.
Я не могу обижаться на него. Возможно, он прав – моя адаптация проходит проще…
– Ты без еды? – поправляю ворот рубашки.
– Заказал в столовой. Не очень хорошо готовлю, – разводит он руками. – А у тебя что? – ведет носом.
– Жаркое, – передаю ему блюдо. – Идем?
– Пошли.
Беру его под локоть, и мы выходим из дома.
– Ты сегодня с каким настроем? – спрашиваю я, исподлобья наблюдая за спокойным выражением лица Романа.
– Я готов веселиться! – торжественно заявляет он. – И ты обязана станцевать со мной.
– Договорились.
Я не вижу ничего плохого в том, чтобы подарить танец Роману. Меня волнует другой, тот, который я обещала Михаилу. Только от одной мысли, что он снова дотронется до меня, кожу покрывают мурашки.
На центральной площади полукругом установлены столы, которые буквально ломятся от угощений. Мы медленно движемся по периметру, рассматривая площадь и собравшихся. Поселение преобразилось: фонарные столбы украшены гирляндами огоньков; напротив столов небольшая сцена на возвышении, где несколько ребят под руководством Олефии играют мелодию праздника; все селяне блистают в изящных нарядах.
Старейшина поднимается на сцену, объявляя праздник открытым. Я прохожу с тарелкой вдоль столов, накладывая пареную репу с мясными рулетиками. Арсения машет рукой, приглашая присоединиться к девушкам за столом. Но стоит присесть, как с двух сторон меня подхватывают Нинель и Израэль, увлекая в хоровод веселья. Арсения следует за нами.
– Я бы поела в начале, – протестую я.
Девушки то ли не слышат, то ли не обращают внимания.
Когда музыка замолкает, мы, запыхавшиеся, возвращаемся к столу.
– Надо веселиться, поесть успеешь, – наставляет Нинель.
– Лесия, – обращается ко мне Арсения, – у Добродеи же левзея растет?
– Да, а что?
– Дело такое, как бы сказать, тонкое, – шепчет Арсения. Девушки начинают хихикать. – Мне бы корень достать, а сама я стесняюсь попросить.
– Ты иммунитет укрепить хочешь? Добродея говорит, что это дело нужное. Она с радостью поделится.
– Не свой иммунитет, – приходит на помощь Анжелия, которая не может перестать смеяться.
– И не иммунитет вовсе, – подсказывает Виктория. – У нас корень левзеи для другого берегут.
Я не смеюсь, внимательно наблюдая за девушками.
– Тогда мне надо знать, зачем он нужен. Если бы не эти подробности…
Арсения становится пунцовой и закрывает лицо руками.
– Не надо было с вами советоваться, теперь смеяться будете.
– Девочки, да что такое? – я откладываю вилку, так и не приступив к еде.
– Рассказывай, мы не будем смеяться, – обещает Вероника. – Да, девочки?
– Да, – соглашаются они.
– Арсения! – наклоняюсь к нахохлившейся подруге. – Зачем тебе корень левзеи?
– Для мужской энергии, – она выразительно поднимает брови вверх, но мне это ни о чем не говорит. – Настойку хочу сделать и помочь…
– И ты считаешь, что поможет? – встревает в наш разговор Марина, которая все это время внимательно наблюдала за нами.
– Так он у нас проводку по всему магазину меняет, – говорит Арсения.
– Да парень не обращает на нее внимания, она и так, и эдак… уже и целовала, а он… Эх! Вот простимулировать хочет, – подытожила Виктория.
– И что это за энергия такая… стимулирующая? – спрашиваю я, пытаясь вспомнить, что мне рассказывала Добродея, но ничего не приходит на ум.
– Та самая, – брови Арсении не могут ползти выше, но она умудряется их поднимать.
– А вкусно накормить и ароматным чаем напоить того парня не пробовала? – уточняю я. – Добродея говорит, мужчинам это важно.
Взрывная волна смеха окутывает меня. Замечаю, как на нас начинают поглядывать.
– И в постель уложить, – заканчивает Нинель. – Она этого и хочет.
– Что? – моргаю я, стараясь принять услышанное.
– Ну я и так, и эдак, а он все вокруг да около ходит, боится, бедненький, – оправдывается Арсения. – Мне помочь охота, подсобить, а то где это видано, что такой парень и ни-ни.
– Это она про кого? – спрашиваю я, предполагая очевидное.
– Да про друга твоего, – отвечает Марина. – А вы разве с ним не пара? Вас и вместе часто замечают, и в дом к тебе вхож.
– Друзья мы и только, – не нравятся мне ее предположения. – Роман, он…
– Роман? – оборачиваюсь на его голос. – Ты про меня что-то говорила?
– Я?
– Девушки, доброго вечера! – походит к нам Михаил. – Лесия, – он смотрит только на меня.
Я не могу отвести от Михаила восхищенного взгляда. Он снял пиджак, оставшись в молочной рубашке с несколькими расстегнутыми пуговками. И снова сердце ускоряет бег.
– Лесия, ты что-то хотела? – уточняет Роман, гадая, почему я его упомянула.
– Я? – понимаю, надо что-то ответить, но не могу отвести взгляд от Михаила.
– Она хотела тебя пригласить на танец, – как бы раскрывает тайну Марина.
– Как удачно, сейчас вальс будет. Идем? – Роман протягивает мне ладонь.
– Да, – бросаю на Арсению извиняющийся взгляд.
– Пойдем с тобой, – утверждает, а не спрашивает Марина, обращаясь к Михаилу. – Составим новеньким компанию.
– Идем, – соглашается он.
Парами выходим в центр площадки. Михаил останавливает Марину рядом с нами. Мы не отводим друг от друга глаз.
– Лесия, с тобой все хорошо? – спрашивает Роман, пытаясь привлечь мое внимание.
– Да, – приходится оторвать взгляд от Михаила.
Роман опускает руку на мою талию, прижимая к себе. Мы начинаем танец.
– Пригласи Арсению, – советую Роману.
Он краснеет. Неожиданная реакция.
– Она прекрасная девушка, – искренне желаю подруге счастья.
– А ты хуже?
– При чем здесь я? – немного сбиваюсь с шага.
Роман ничего не отвечает, увлекая меня в круговорот пар. Я теряю ощущение реальности, привычно расслабляясь в уверенных руках партнера. Когда он наклоняет меня вниз, музыка замолкает. Звуки аплодисментов возвращают меня в реальность. Мы стоим по центру, а остальные отступают, наблюдая за нами.
Поклонившись неожиданной публике, Роман провожает меня к девушкам.
– Как в сказке, – восторгается нашим танцем Израэль.
– Не зря я говорила – вы отлично смотритесь вместе. Да, Михаил? – ехидничает Марина.
– Нас с детства учили танцевать, поэтому мы так хорошо смотрелись вместе, – своим ответом стараюсь успокоить Арсению, которая еле удерживает улыбку на лице. – Главное в танце – хороший партнер. Роман! – хлопаю его по плечу. – Ты обязан станцевать с каждой девушкой, чтобы они поняли, о чем я говорю.
– Хорошая идея, – улыбается он, хотя я понимаю, что мне за это еще прилетит. – Кто первый?
– Арсения, иди ты, ты у нас самая способная, – за всех отвечает Анжелия.
Я оставляю их определяться с очередностью, а сама беру бокал и отхожу в сторону. Ежевичный нектар приятно охлаждает.
– Все дело в партнере? – Михаил забирает мой бокал, делает несколько глотков. Я слежу за каждым его движением.
– Нам так говорил учитель, – смело смотрю ему в глаза.
– Вас учили танцевать танго? – Он ставит бокал на стол, возвращается ко мне.
– Дали основы. Его можно танцевать только с мужем. Почему ты..? – я не успеваю договорить, как слышатся первые ноты.
Михаил подходит ко мне вплотную. Его рука медленно скользит от моей шеи к запястью, а потом наши пальцы переплетаются.
– Я научу, – его бархатный голос окутывает меня. Я, не в силах противиться, следую за ним.
Он разворачивает меня, плотно прижимая спиной к своей груди. Мне хочется ужаснуться, но я замечаю пары и в более откровенных па. Это немного успокаивает.
– Доверься мне, – шепчет он своим проникновенным голосом. Чувствую, как кожа покрывается мурашками. – Ты же хотела, чтобы мы доверяли друг другу.
– Да. А ты где научился? – голос внезапно осип.
– Я читал пару старых любовных романов… – рука скользит по спине. – Там все обязательно умели танцевать. Отец поддался на мои уговоры и нанял учителя из соседнего поселения.
– Романтичный мальчишка, – улыбаюсь я своим мыслям. Меня резко разворачивают и притягивают к себе. Мелодия ускоряется и безумно замедляется, превращая мое тело в глину, из которой Михаил лепит наши движения. В финале он закручивает меня, прижимая к себе. Наши губы почти соприкасаются, но никто не смеет разрушить невидимую стену свободы.
– Михаил, – перевожу взгляд с его рта, чтобы посмотреть ему в глаза.
– Мне нравится, когда твои пухлые губки произносят мое имя.
Невольно облизываю пересохшие губы. Михаил разжимает хватку, даря мне возможность уйти. Я делаю шаг назад, не расцепляя наших рук.
– Ты обещала вальс, – напоминает он.
– Я помню.
– Я провожу.
Мы идем к столу, он продолжает удерживать меня.
– Спасибо за танец. – Он целует на прощание оголенное запястье с узором. – Еще увидимся, – добавляет он и уходит.
Я присаживаюсь за стол, чтобы наконец-то отведать свою репу, и тут ко мне склоняется Виктория:
– Вы встречаетесь?
Я не могу понять ее отношение к вопросу.
– Нет.
– А с Романом?
– Нет.
– Но кто-то же из них тебе нравится?
– Лесия, нам надо поговорить, – отвлекает нас подошедший Роман. – Сейчас. Это важно!
– Извини, – я оставляю Викторию и отхожу с Романом в сторону.
– Что случилось? – спрашиваю я, но он не отвечает, уводя меня с центральной площади.
– Почему он? Почему Михаил? Ты не должна танцевать танго с чужим.
От веселья Романа не осталось и следа, а так прекрасно все начиналось.
– Михаил для меня не чужой, – говорю я.
– Тогда ты станцуешь танго и со мной?
– Я… – следуя логике, я не должна отказывать Роману. Но я не могу произнести «да».
Романа охватывает смех.
– Ты же даже не думала над моим предложением.
– При чем тут твое предложение? Почему ты так зациклен на нем?
– Я хочу быть счастлив. И уже жалею, что сбежал из Системы, – губы сжимаются в тонкую линию. – Я боюсь, – признается он.
– Ты же сам говорил, тебе нравится здесь, – не могу поверить я.
– Понимаешь, я совершил ошибку, отказавшись от тебя.
– Тебе нравится Арсения.
– Откуда ты знаешь?
– Я видела вас вместе. Я знаю про поцелуй.
– Поэтому ты решила отказаться от меня? Танец с Михаилом, так ты хотела забыть поцелуй?
– Да целуй ты кого хочешь! Мне нравится Михаил. Понимаешь? И мне понравилось танцевать с ним танго!
– Я тебя люблю, – он подходит ближе.
– Ты заблуждаешься, – отступаю. – Вспомни поцелуй Арсении.
– Тебе же он безразличен. Или нет? – шаг ко мне.
– Подожди, – вытягиваю руку вперед, отгораживаясь от него. – Я про другое. Что ты чувствовал? Твое сердце стучало чаще? Тебе хотелось, чтобы этот момент не заканчивался никогда?
– Ты целовалась с Михаилом? – его грудь упирается в мою ладонь.
– Нет, но… когда я рядом с ним, для меня открывается новый мир, который мне нравится. Я не могу объяснить… это сложно.
– И мне сложно.
Он отходит, моя рука падает.
– Тебя же тянет к Арсении?
– И что? – он обхватывает голову. – К тебе меня тоже тянет!
– А меня тянет к Михаилу… Я не хочу обсуждать нашу связь. Из-за тебя я начинаю сомневаться.
– Так это я виноват? – Он снова приближается ко мне. – Знаешь, я хотя бы не вру себе. И ничего не обещаю Арсении. Но если ты хочешь поиграться…
– Какие игры? – шепчу я. – Я так больше не могу. Прости.
– Если бы мы оказались в разных поселениях, наши линии разошлись бы навсегда. Но мы вместе. Я спас тебя. Почему ты так упорно отказываешь мне?
– Я не готова ответить тебе тем же. Ты мне дорог, но… это не то. Понимаешь?
– Разреши обнять тебя! Мне больно слышать это.
Роман подскакивает ко мне, сжимая в объятиях.
– Не думаю, что это хорошая идея, – отвожу его руки.
Из-за угла выходят Марина и Михаил. Я уверена, это она решила проследить за нами и не ошиблась, застав меня в объятиях Романа.
– Старейшина даст вам слово, – сухо произносит Михаил. – Уходим, – он уводит Марину, оставляя нас одних.
– Роман, я так больше не могу. Нам надо вернуться.
Он отпускает меня. Я неторопливо иду к сцене, возле которой нас ждет старейшина. Роман молча идет позади.