Анастасия Декар
Чипированная. Код L-831
– Отец, – он что-то хочет сказать, но старейшина останавливает его жестом.
– Это Михаил, он будет помогать тебе освоиться.
Богдан приглашает его присесть к нам за стол. Тот опускает чашки с чайником и присаживается рядом со мной. Чайных пары тоже три, значит, он знал, отец его так просто не отпустит.
– Тогда нам надо познакомиться, – медленно протягивает Михаил. Он разливает напиток, следя за каждым моим движением.
– Мы существуем параллельно с известной тебе Системой. Предугадывая твой вопрос, скажу, что Великим Оракулам о нас известно. Мы занимаемся сельским хозяйством, снабжая вас продуктами и удовлетворяя наши потребности. Нас мало, но это не единственное поселение, – говорит старейшина.
Услышанное не укладывается в голове. Скорее всего, я тогда умерла и приблизилась к Вселенной, или же до сих пор нахожусь в бессознательном состоянии, одолеваемая галлюцинациями.
– Почему нам не рассказывают об этом? Если мое поведение считается крамольным, то почему меня просто не отправить сюда? Скольких сомнений и непониманий я могла бы избежать…
– Мы существуем изолированно. Мы не можем открыто рассказывать о себе, нас мало, поэтому приходится подчиняться договору о сосуществовании с Великими Оракулами. Но если мы видим потерянных, то можем направить к себе.
– Как я?
– Как ты, – соглашается старейшина. – Выбор жить без предначертанного не ведет к тому пониманию счастья, которое знаешь ты.
– Я не понимаю. Великие Оракулы должны даровать счастливую жизнь. Если я несчастлива там, то почему они ничего не меняют? – открыв рот, я внимаю словам старейшины, желая получить ответы на вопросы.
– Счастье для нас в другом: в возможности строить собственный путь, ошибаться и побеждать. Мы можем страдать, бояться, радоваться и мечтать. Мы можем разрушить устои Системы Великих Оракулов, поэтому о нас не говорят. Наше счастье разное.
– Я просто хотела перестать скрываться.
– И как? Уже перестала? – спрашивает Михаил, я совсем о нем забыла.
Я оставляю колкий вопрос без ответа, меня волнует другое.
– Мой отец, он в совете Оракулов, он знает о вас. Он видел мои метания. Почему я должна была рисковать жизнью, следуя за надеждой, почему родители не могли помочь мне?
– Не вини их, – утешает старейшина. – Они не понимают нас, поэтому и для своей дочери хотят лучшего, но лучшее для них не значит лучшее для тебя.
– Вы правы, и все-таки, – я собираюсь с духом, чтобы задать главный вопрос. – Скажите, я могу здесь остаться? Добровольно ушедших не принимают обратно, мне некуда идти.
– А ты уже хочешь вернуться? – очередной выпад Михаила. Он постукивает пальцами по столешнице, нагнетая атмосферу.
– Я хочу остаться с вами. Я хочу иметь возможность говорить так, как сейчас. Я хочу сама принимать решения.
– Тебе придется работать. Сможешь замарать свои белые ручки? – спрашивает Михаил.
– Дома я работала реставратором. Я привыкла работать с пылью и грязью.
– Хорошо, я покажу, чем у нас занимаются женщины, а ты выберешь по душе, – Михаил отодвигает чашку, собираясь встать.
– Сын, – старейшина похлопывает рукой по столу. – Надо дать Лесии время освоиться. Ей не стоит перегружаться.
– О да, твое появление было эффектным. Пришлый приносит полуголую и полумертвую пришлую. Будем собирать всех? – спрашивает Михаил у отца.
– Извини, я не хотела смущать всех своим видом. И я благодарна Роману за спасение, – стараюсь сохранять спокойствие, но щеки горят, а в горле стоит непрошенный ком.
– Михаил, перестань жить прошлым! Лесия ни в чем не виновата, – сурово одергивает старейшина.
– Извини, не нравитесь вы мне.
– Лесия, что подвигло тебя на этот шаг – сбежать из дома?
Я хочу открыться, но вдруг меня опять не поймут. Присутствие Михаила смущает.
– Я на краю возраста вступления в брак и получила внезапный вызов в зал Свиданий: нашли суженого. Я не хочу провести жизнь с человеком, которого никогда не видела. Я понимаю, что мы должны быть счастливы вместе, но я… я не могу так. И я не хочу и дальше сковывать себя. Этот вызов как последняя капля. Голос совести отказался наставить меня на путь истинный. Я больше не могла молчать, – на последних словах закрываю глаза.
– Мы все такие. Мы тебя понимаем, – отвечает старейшина.
– Даже я сбежал бы, – поддерживает Михаил.
Я открываю глаза и с надеждой смотрю на людей, которые не просто понимают, но и поддерживают меня. Больше не могу сдерживаться, давая волю слезам.
– Вы сообщите родителям обо мне?
– Нет. Покинув их, ты навсегда исчезла для Системы. У них больше нет дочери.
– Но если мой отец знает про вас…
– Нет.
Я знала, что больше не увижу родителей, но мне хотелось бы успокоить их.
– Это тоска и грусть, но время лечит. Ты должна пережить эту боль и двигаться дальше, иначе так и не сможешь стать одной из нас.
– Но вы говорили, я уже одна из нас?
– Не совсем. Ты не можешь жить в Системе, но тебе еще предстоит научиться жить среди нас.
– Для тепличных цветочков это нелегко, – снова задевает Михаил.
– Узор и чип, – перевожу взгляд на правую руку, обмотанную куском белой ткани. – Меня могут отследить по нему?
– На всей территории установлен поглотитель сигнала, так что нет. Чип придется удалить, а узор, если хочешь, можешь оставить.
Вот и все. Отыскав иных, которые отражают мои стремления к жизни, стоит ли сомневаться? Я поднимаюсь на ноги, протягивая старейшине руку:
– Удаляйте чип. Узор оставьте, он живой.
– Не торопись, мы проведем операцию на днях, а пока осматривайся, привыкай. Михаил проводит.
Я благодарю старейшину за возможность, которую он дарует мне. Новая жизнь начинается. Я смогу. Я буду очень стараться.
Глава 7
Я выхожу из дома вслед за Михаилом. Он останавливается возле крыльца, рассматривая меня сверху вниз. Подумаешь, выше меня на голову, не такое это и преимущество.
– Учти, я не нянька.
– Я буду стараться все запомнить.
– Идем, – выражение лица Михаила остается неизменным. Он разворачивается и выходит со двора.
Жилые дома располагаются близко друг к другу, возле каждого есть небольшой зеленый дворик. По тропинке мы обходим последний жилой участок и поле, где четкими рядами возвышаются кусты. Между ними на тонких колесах ездят машины, которые распрыскивают жидкость. Следом за каждой машиной шествуют по два робота с палками-расческами. Группу из машины и двух роботов сопровождает человек с пластиной в руках. Он берет пробы из почвы, а потом вносит пометки. Я останавливаюсь, наблюдая за происходящим.
– Лесия! – слышу оклик Михаила. Он ушел вперед, но теперь возвращается за мной.
– Это что такое?
– Обработка картофеля, внесение удобрений и вспашка верхнего слоя.
– Просто я не ожидала увидеть здесь технику… – не могу оторвать взгляда от этой слаженной работы.
– А как иначе мы должны справляться с объемами? У нас есть машины, технологии, мы же не в первобытном обществе. Есть еще заводы, но они вынесены за черту поселения, в основном все роботизировано, мы лишь следим за процессом и отлаживаем его в нужный момент.
– Чем занимаешься ты? – перевожу восторженный взгляд на Михаила.
– Смотритель территорий, – отвечает он мне.
– Как те люди с пластинами?
– Почти, я произвожу обход, веду контроль за подведомственными землями, слежу за урожайностью.
– Я понимаю, – озвучиваю свои размышления.
– Что ты понимаешь? – смеется он.
– Я понимаю, почему ты не можешь нянчиться со мной. У тебя много работы.
– Именно, идем.
И снова он впереди, а я плетусь за ним, продолжая рассматривать окружающее. Поле с картофелем сменяется другим, пока пустым. Мы вдруг останавливаемся рядом с ним, от неожиданности я врезаюсь в спину Михаила.
– Ой, извини, – отхожу от него назад.
Перед Михаилом стоит мужчина. Солнечный свет играет в его белоснежных волосах, которые ниспадают на точеное лицо. Он словно сошел с тех полотен, которые я реставрировала в музее. Он внимательно смотрит на меня голубыми глазами.
– Как перекопка и удобрение? – спрашивает у него Михаил.
– Осталось внести органику. Температура почвы ровно десять градусов. Завтра начнем высадку, – отвечает незнакомец.
– Отлично, даю тебе новое задание, – Михаил показывает на меня рукой. – Твоя добыча, так что расскажи ей все, – а сам идет дальше, ничего не сказав мне на прощание.
– Привет, я Лесия, – надеюсь, этот человек окажется более доброжелательным.
– Я знаю. Роман, – он протягивает руку в приветственном жесте.
– Это ты нашел меня в лесу? – уточняю я, пожимая ладонь.
– Да.
– Спасибо! – от нахлынувших эмоций сжимаю его в объятиях. – Спасибо, что спас меня, принес в это удивительное место, – отступаю от него.
– Рад видеть тебя живой, окрепшей, – Роман широко улыбается.
В памяти оживают слова Михаила по поводу моего эффектного появления в поселении. Я смотрю на него, а сама вижу, как он несет меня обнаженной. Опускаю голову, заливаясь румянцем.
– Я не старший, но тебе не стоит смущаться, – просит он.
– Ты из Системы? – догадываюсь я.
– Точно.
– Как ты меня нашел? – спрашиваю, не поднимая головы.
– Мне не спалось, я бродил по периметру поселения и заметил блики из пещеры. Пошел на них, а по дороге нашел тебя.
Тот костер не согревал, зато сполохи огня, ради которого я из последних сил собирала хворост, спасли меня.
Поднимаю голову, впиваясь в него взглядом. Я хочу знать все:
– Как давно ты здесь? Как узнал про это место?
– Это длинная история. В зале Профессий меня направили на механика, но после нескольких лет служения решили перевести на должность Оракула – муж сестры постарался. Он хотел обезопасить меня, но это ни к чему. Я не хочу быть примером для общества.
– Как ты узнал про иных, то есть про Вершителей судеб? – поправляю сама себя.
– Скажем так, я знал про их существование, но давай оставим это. – Он засовывает руки в карманы, покачиваясь на месте. – Пойдем в поселение.
– Да, конечно.
Мы следуем той же дорогой, что я с Михаилом пришла сюда. Только теперь я не тащусь за спиной, а иду бок о бок.
– А ты? – спрашивает он меня. – Почему бежала?
– Вызов в зал Свиданий. Мне нашли суженого, он идеально подходит мне каким-то своим отпечатком. Не считаю это поводом для свадьбы. И я больше не захотела следовать их наставления.
– Так просто?
– Нет, но…
– Личное? То, чем не хочется делиться?
– Да.
Он понимает меня.
– Странные у них представления о парах, – смеется Роман. – А меня хотели женить на дочке Оракула, чтобы я смог стать одним из них.
– Ты выгрузил расшифровку? – по привычке спрашиваю я.
– Нет, я был здесь, когда мне пришел сигнал, – он пожимает плечами. – Нам удалят чип в один день.
– Ты знаешь когда?
– Нет, но скоро. Это помеха на пути к принятию.
– Я все время думаю о суженом, – мы подходим к жилым домам. – Представляешь, он тоже сбежал.
– Ты выгрузила расшифровку? – спрашивает он меня. Его голос становится каким-то сухим.
– Да, в моем окружении нет этого человека.
– Странно, – соглашается со мной.
– Вот и я о чем, этот R-579 появился из ниоткуда! – вскидываю руки.
– Кто? – очень тихо переспрашивает Роман.
– R-579. Знаешь такого?
Роман неуверенно пожимает плечами, ничего не говоря.
– Ты его знаешь! – озвучиваю догадку.
– Нет, ты ошиблась. Извини, мне надо идти.
– Хорошо.
Я остаюсь одна посреди какого-то двора с поленьями.
Приходится по памяти искать домик Добродеи. По пути мне встречаются люди разного возраста, которые здороваются со мной. Постепенно я начинаю вливаться в этот поток, и уже сама приветствую прохожих.
– Лесия, – слышу знакомый голос. Я поворачиваю голову. Добродея машет рукой, стоя возле огромной плетеной корзины. – Ты куда?
– Ваш дом искала. Я не совсем поняла, куда идти, и что делать… – не хочу признаваться в некомпетентности сопровождающих.
– Мужчины, – произносит она выразительно. Столько эмоций вложено в это слово, но я не понимаю, как это объясняет мое появление здесь.
– Я вам помогу, – подбегаю к женщине.
Держа ношу за ручки по обе стороны, мы идем домой.
– Хватит с тебя на сегодня приключений. Сейчас поешь, я отвара нового сделаю, а там отдыхать пойдешь.
– Спасибо вам, – благодарю ее. Если бы не эта женщина, то не знаю, что бы я делала. – А чем вы занимаетесь?
– Знахарка я, – отвечает она. – Заметила дома травку разную? Ей, родимой, лечимся.
– А капельницы? – Лечили же меня не только травкой.
– Без общей медицины никуда. Вон, и в зал Внутренностей в Систему отправляем, если своими силами не справляемся.
– Без узора?
– Да без надобности он. Великие Оракулы давно придумали серебряный браслет поверх узора. Нас от вас с ним не отличить. Врачеватели должны смотреть на тело, а не следить за изменениями линий.
– Я об этом не знала.
– Поднимайся в дом и дверцу подержи, – просит она меня.
– Я оставлю узор, – делюсь с ней своим решением.
Она опускает корзину на пол и отодвигает покрывало, доставая бутылочку с черными капсулами.
– Держи, – протягивает ее мне. – Модулятор. Будешь пить три раза в день ровно неделю. Завтра себя не узнаешь. После отравления – идеальное средство. Хорошо помогает очухиваться даже немощным, а ты ничего – крепенькая. Поняла?
– Да, – принимаю лекарство из рук.
– И не переживай ты так. Никто тебя отсюда не погонит, хоть с узором, хоть без. Ты, главное, старательно работай да живи мирно. Поняла?
– Да.
– А теперь руки мыть и обедать, – командует она, направляясь в ванную комнату.
Мы по очереди моем руки и садимся за стол.
– Чем вам помочь? – спрашиваю ее, пока она наполняет суповую тарелку и наливает в чашу отвар. Я ерзаю на стуле.
– Отдыхай и набирайся сил, – она ставит передо мной еду. – Овощной бульон.
– А кому вы произносите слова благодарности?
– Да кому хочешь, тому и произноси, – улыбается она мне.
– Это как?
– Ну а ты представь, сколько людей трудилось, чтобы этот суп оказался сейчас перед тобой. А сколько всего выдумать пришлось… да электричество хотя бы возьми… то-то же, – разводит она руки в сторону. – Где модулятор?
– Ой, сейчас возьму.
Бегу за оставленной возле раковины бутылкой.
– В этой комнате я веду прием, а сама живу в задней части дома. Если буду нужна, зови. Кувшин с водой возле кровати.
– Хорошо, – кричу ей, спеша обратно.
– И славно.
Она пододвигает ко мне чашу с отваром, еще раз осматривает комнату:
– Я пошла.
Добродея выходит за дверь, которая соединяет эту комнату с другой частью дома, а я приступаю к обеду. Овощной бульон приятно растекается внутри. Выпиваю модулятор и травяной отвар, мою посуду, а после иду в ванную, чтобы освежиться. Прогулка и лечение действуют плодотворно: то, что вижу в зеркале сейчас, не сравнить с утренним отражением.
Возвращаюсь в комнату. Не могу сдержать любопытство, поэтому обхожу открытые шкафчики, рассматривая содержимое. Трогать не решаюсь, все-таки мне не давали разрешения. Усталость берет свое, поэтому я забираюсь на кровать, заворачиваюсь в одеяло с головой.
За эти дни моя жизнь сильно изменилась. Я разматываю повязку на запястье, рассматривая узор и вызов, который так никуда и не пропал. Медленно обвожу линии.
– Поздравляю, ты нашла иных, – приветствует Ночь.
– Ты заставляла меня бороться.
– Не я, это все ты, – тихо смеется. – Ты счастлива?
– Мне кажется, что да, – прислушиваюсь к себе. – Мне кажется, я начинаю дышать полной грудью. Мне так легко, хочется танцевать… только я этого делать не буду: голова кружится.
– Ты сможешь оставить прошлое, дом?
– Разве у меня есть варианты? – уголки губ немного дрожат. – Я хочу рассказать обо всем родителям. И даже увидеть нахмуренные брови отца. Мне хочется поделиться с ними счастьем, даже если они не оценят его. Но… я ушла из Системы. Возможно, раз старец вхож, то когда-нибудь и я смогу наведаться к ним. Мне бы этого очень хотелось. Но я не могу жить только этим. Я должна стать Вершителем судеб, иначе мне не будет места здесь. И не будет места в Системе. В таком случае неизвестно, куда вообще попаду я…
– Ты сильная, – хвалит Ночь.
– Я просто хочу обрести себя… Даже не верится! Если бы не Роман… мои силы были на исходе.
– Приятный, в отличие от Михаила, – задевает за живое.
– Я думаю, Роман знает моего суженого. Его реакция сегодня!
– А разве твой суженый не сбежал?
– Сбежал… к иным…
Череда кадров мелькает перед глазами. Я снова оказываюсь прижавшейся к стене, подслушивая разговор родителей. Вот меня успокаивают, берут на руки. Глаза Романа, когда я называю код.
– Это он? – спрашиваю я.
Старец сказал, это не единственное поселение, но какая вероятность, что суженый ушел в другое, если это ближе всего в Системе. Первая буква кода обозначает первую букву имени. R-579. Роман? Неужели Роман, спасший меня из леса, и есть мой суженый? Понимание приходит на грани сна. Предположение не означает действительность. Мне нужно поговорить с ним. Я пытаюсь вынырнуть, но нет – я уже сплю.
Глава 8
Просыпаюсь от мягкого прикосновения к плечу:
– Умывайся. Жду тебя на кухне, она справа по коридору. Новое платье на стуле.
– Хорошо. Спасибо, – спросонья я не могу сконцентрироваться на словах Добродеи.
Она выходит из комнаты, а я продолжаю лежать. Ночное осознание никуда не пропало. Вчерашняя реакция Романа подтверждает теорию, но я все равно собираюсь спросить его напрямую.
Поворачиваю голову: платье персикового цвета в точности как вчерашнее, со всеми нужными принадлежностями, ожидает меня. Так, теперь надо умыться и пойти на кухню.
Я привожу себя в порядок, задержавшись возле зеркала. Сегодня я выгляжу намного лучше. Собираю волосы в хвост, оставляю несколько прядей свисать свободно, обрамляя лицо.
Кухню нахожу без труда, как и хлопочущую Добродею:
– Овсянка готова, садись. Можешь добавить меда.
Я благодарю ее за заботу, однако мне хочется скорее обзавестись своим уголком и приступить к работе, чтобы не сидеть на ее попечении.
– Скажите, пожалуйста, а где я буду жить? Когда я могу приступить к работе? – спрашиваю Добродею.
– У нас есть гостевой дом, в нем много пустующих квартир. После завтрака отведу тебя туда, выберешь себе одну. Работа… – она осматривает меня с головы до ног. – А чем ты занималась до этого? Или чем бы тебе хотелось заниматься?
– Вам нужна помощница? Я бы хотела помогать в выращивании трав, их сборе, приготовлении… – Подходит ли эта работа к той, которую необходимо выбрать, я не знаю. – После отравления мне хочется углубиться в изучение растений, их свойств. Пользы и вреда.
– У меня раньше не было помощницы, но я немолода, детей нет. Мне нравится твое предложение.
– Спасибо!
Я и не думала, что так быстро найду работу, которая еще и будет мне по душе.
– Учти, забот много. Зимой тоже, – предостерегает она меня.
– Я готова.
Она пододвигает ко мне тарелку с кашей. Ее бровь изгибается в немом вопросе.
– Модулятор уже выпила, – отвечаю, понимая ее без слов.
– Молодец, сработаемся.
Я с удовольствием уплетаю кашу, запивая густым, насыщенного вкуса напитком.
– Очень вкусно, спасибо!
После завтрака мы идем осматривать мое будущее жилище. Неужели я обзаведусь собственной квартирой? От переизбытка эмоций иду вприпрыжку, атакуя Добродею вопросами.
– И как ты дожила до своих лет в Системе? – хмурится она.
– Извините, – сжимаю ладони.
– Да я не ругаю тебя, девочка. Удивляюсь, сколько озорства и энергии в тебе. А волнение и предвкушение, как и любопытство, – это хорошо…
– Хорошо, но не всегда, – тут же договаривает она. – Любопытство стояло во главе как великих открытий, так и горьких ошибок. В мире нет ничего однозначно хорошего или плохого. Нужен баланс.
– Как Система и Вершители судеб?
– Необычно или же наоборот… Суть ты уловила. Спрашивай дальше, – выдыхает она.
– У меня нет с собой карты, – признаюсь я.
– Какой карты?
– Карты с выплатами. Я не взяла ее с собой.
– И не нужна она нам, – отмахивается Добродея.
– Как же тогда жить? И квартира? – Неудобно говорить об очевидном.
– Тебе выделят ссуду на обустройство, а с зарплаты будут вычитать фиксированную сумму. Лет так через десять расплатишься.
– Десять? – теперь выдыхаю я.
– Чего торопиться-то, помирать не собиралась же?
– Не собиралась.
– Тогда живи и выплачивай.
Мы подходим вплотную к дому на окраине поселения.
– Пришли, – оглашает Добродея. – Нравится?
– Нравится.
Двухэтажный гостевой полностью деревянный, с большими фасадными окнами. За ним открывается живописный пейзаж: густой лес, так полюбившийся мне.
Мы заходим внутрь, где нас встречает маленькая пожилая женщина с белоснежной кожей и седыми волосами – Олефия. Она рассказывает о постояльцах: на первом этаже живет она, Роман и некий Дмитрий.
– Боль в коленях мешает бегать как в молодости. Поднимайтесь на второй этаж, – советует Олефия.
Второй этаж полностью свободен. Обход начинаем с угловой квартиры. Огромное окно во всю стену со стороны леса гипнотизирует. Мне не нужно смотреть другие помещения – выбор сделан.
– Я понимаю, почему ты решила пойти ко мне в помощницы, – говорит Добродея, восторженно осматривая квартиру.
Она, как и я, завороженно наблюдает за движением по ту сторону окна.
– Ты чувствуешь природу.
– Она прекрасна, – соглашаюсь с ней.
– Я позову Михаила, а ты пока осмотрись. Скажешь ему, что тебе необходимо для обустройства. Он доставит, – говорит Добродея на прощание.
Она переступает за порог, и я остаюсь одна. Не хочется привлекать к этому Михаила, но замену никто и не собирался предлагать.
Я осматриваюсь. Помимо залы в квартире есть еще маленькая комната, кухня и просторная ванная. По всему периметру внешних стен окна – необычно, но мне нравится. Надо составить список для Михаила, но я не представляю, с чего начать. Заполнить пространство я всегда успею, поэтому решаю остановиться на вещах первой необходимости.
Стук в дверь. Открываю ее, за ней стоит Роман:
– Привет, соседка.
– Привет. – Мы смотрим друг на друга, не двигаясь с места. – Проходи, – отступаю, пропуская его внутрь.
– Поздравляю с заселением, – он осматривает комнату. – Я на второй этаж не поднимался, а зря.
– Ты R-579? – спрашиваю сразу, следя за его реакцией.
– Да.
Не понимаю, радоваться ли тому, что я нашла суженого, или же наоборот? Это ничего не меняет. Я хотела найти того, кто поймет и примет меня. Я хотела искренних эмоций. Я хотела любви, как в том документальном фильме… только со счастливым концом.
Мы поднимаем руки, соединяя наши запястья, сегодня я не заматывала руку тканью. В молчании смотрим на вызов, который должен был нас свести, но разъединил. С другой стороны, мы все равно встретили друг друга.
– Лесия, – Роман первым нарушает затянувшееся молчание. – Ты мне нравишься. Я понимаю, вместе мы будем счастливы, но… я не хочу в жены дочь одного из Оракулов. Слишком много страданий выпало из-за них на нашу долю.
– Я приняла решение не выходить замуж за незнакомого человека, поэтому я здесь, где каждый волен поступать по своему усмотрению, – я убираю руку, присаживаясь на пол, он опускается рядом.
– Что нам делать? Ты же понимаешь, что мы гармонируем друг с другом.
Роман ждет от меня решения.
– Нам удалят чипы, вместе с ним исчезнет вызов. Здесь мы вольны сами строить свою судьбу, – пытаюсь донести до него свою мысль. – Мы не обязаны следовать воле Оракулов.
– Именно я нашел тебя.
– Я благодарна за спасение, но я хочу иного. Мне не нужен названный суженый, я хочу настоящих чувств.
Роман молчит. Что еще он хочет услышать от меня, сам выразив нежелание жениться?
– Друзья? – предлагаю я, протягиваю ладонь.
– Друзья, – крепко пожимает ее. – Какая помощь нужна? – сменяет он тему.
– Составить список всего необходимого, – обвожу рукой пустое пространство. – Если с мебелью все более-менее понятно, то где мне обзавестись всем остальным? Одежда, мыльные принадлежности, посуда, еда…
– Пойдем ко мне? У меня есть стулья, стол и бумага, составишь список, а дальше мы решим, – он улыбается озорной улыбкой, белизну которой оттеняет его загорелая кожа.
– Должен прийти Михаил. Надо оставить записку на двери.
– Сделаем, – Роман поднимается, помогая встать и мне. – Пошли.
Его квартира находится как раз под моей. Он приглашает меня к столу и кладет передо мной чистую бумагу и ручку:
– Ты пока пиши, а я повешу записку и сделаю нам мятного чаю. – Роман уходит.
Я провожу рукой по гладкой и чистой поверхности белого листа. Кажется, есть идея, но я никак не могу взять в руки ручку и провести первую линию. Я смотрю на этот лист, пытаясь увидеть на нем все то, что хочу изобразить. Возвращается Роман. Он подходит к столу, замечая мою нерешительность.
– Попробуй вспомнить свой дом, – пытается помочь он мне.
– Я не хочу как дома, – отвечаю ему.
– Понял, не мешаю. Я на кухню, – и выходит из комнаты.
Я беру ручку и начинаю делить лист на условные комнаты. Планировка завершена, теперь пора заполнить пространство. Погружаюсь в рисование, не замечая посторонние звуки.
– Лесия, – голос Романа.
– Что? – смотрю на него, не понимая, что он от меня хочет.
– Аккуратно! Твой напиток, – он показывает на стакан, стоящий на столе. – Ты его несколько раз чуть не уронила. Унести?
– Спасибо, не заметила, – с удовольствием делаю пару глотков, утоляя жажду.
– А ты отлично рисуешь. Ты не против, если я сяду рядом?
– Конечно, – его поддержка для меня важна. – Ты так же обживался?
– Проще, – он громко отхлебывает чай. – Ты и сама посмотри.
Его гостиная обставлена скромно, но в ней есть все необходимое: стол, стулья, длинный шкаф и пара источников света. Никакого хлама.
– Я тоже хочу обойтись минимумом, чтобы не расплачиваться за мусор следующие десять лет.
– Десять лет?! – Роман давится чаем.
– Тебе не говорили? – хлопаю его по спине.
– Не, – он делает еще глоток, а после убирает стакан в сторону. – Раз за это еще десять лет расплачиваться, то постарайся на благо Вселенной. Не как я.
– Договорились, – говорю я, склоняясь над листом с рисунком.
– Теперь опиши все составляющие, – советует Роман.
Описать – это не придумать, общими усилиями мы структурируем и подсчитываем.
– Вроде все, – кладу ручку на стол. – А вот насчет одежды, гигиенических и мыльных принадлежностей, мне бы лучше самой в магазин сходить, он же есть? Как ты используешь выделенные на обустройство выплаты? – вспоминаю, что ничего не спросила у Добродеи о том, как пользоваться ссудой.
– Мне выдал зарплатную карту старейшина, – он достает свою из кармана, показывая. – Точно нет такой?
– Нет, – стараюсь вспомнить, может, я что-то упустила.
– Странно, – он убирает карту в карман. – А работу ты уже нашла?
– Да, я попросилась в помощницы к Добродее.
– Так у нас в доме будет свой знахарь, – Роман одобрительно похлопывает меня по плечу.
– До Добродеи еще далеко, но мне хочется узнать как можно больше о том, какие растения могут спасти, а какие погубить, – неловко пожимаю плечами.
– Она мудрая женщина, – соглашается Роман. – Так, список готов. Сходим в магазин?
– У меня нет карты, – повторяю ему очевидное. – Наверное, она у Михаила, раз ему надо отдать список.
– Я могу купить все необходимое, а ты вернешь, как получишь карту.
Предложение мне нравится, но я не тороплюсь принять его: неловко ходить с ним по магазинам, к тому же Михаил должен скоро прийти. Я ничего не успеваю ответить, как раздается стук в дверь.