Анастасия Орлова
Сквозь дебри и пустоши
Глава 23
До Благоградского госпиталя Берен добрался самостоятельно. Его прооперировали в этот же вечер и оставили на пару дней под наблюдением. Он знал, что Тари тоже была здесь – видел их фургон на стоянке, и потому старался лишний раз не выходить из своей палаты, чтобы ненароком не столкнуться с ней в коридорах. Но в столовую ходить всё равно приходилось, и все эти дни его терзали противоречивые чувства: непреодолимое желание встретить её и страх, что это однажды случится. Он даже хотел найти её, но не стал. О чём говорить? Они теперь совсем чужие, и вряд ли будет возможность это исправить. Там, на берегу, Тари ясно дала понять, что его общество её напрягает, и повторять дважды ему не требовалось.
Их короткое приключение завершилось не так уж и плохо, учитывая все обстоятельства… Но Берен всё равно тосковал. Тосковал о том, что оно всё-таки завершилось и о том, что, знай он некоторые вещи заранее, всё могло быть иначе. Он мог бы всё исправить. Хотя кто знает, – может, всё стало бы только хуже? Теперь ему не от кого было бежать, и он мог вернуться в свою егерскую сторожку недалеко от Виленска. Пожалуй, так он и сделает. Жаль только, что вернётся он один, без неё…
Молоденькая медсестричка, очень похожая на Аркадию, постучала в палату.
– Документы на выписку готовы, – улыбнулась она милее, чем требовала вежливость, – твой лис – тоже. Такой хороший мальчик, я буду очень скучать по нему! – девушка многозначительно посмотрела на Берена, но он лишь сухо поблагодарил её в ответ.
Хотя мог бы быть и полюбезнее: он многим ей обязан. В госпиталь не пускали с животными, и Макса просто выбросили бы на улицу, если бы не эта медсестричка, приютившая лиса у себя.
Девушка протянула ему стопку бумажек:
– Здесь же и рецепты. А Максика я оставила у твоего байка, на парковке Михеич сегодня дежурит, он приглядит.
Берен забрал ворох разнокалиберных листочков, не заметив, что на одном из них медсестричка написала свой номер телефона, и, попрощавшись, вышел из палаты.
Макс, завидев хозяина, поднял ор выше гор и едва не сшиб Берена с ног, с неистовой радостью бросившись ему на грудь. Когда лисьи восторги от встречи немного поутихли, Берен пристегнул Макса в его штурманском кресле и сел на байк.
– Я вспомнила тебя, Гудвин, – эхом отскочило от низкого потолка крытой парковки, и из-за колонны вышла Тари.
Остановилась неподалёку, обхватила себя за локти.
– Ты спас меня, когда мне было двенадцать. Ты знаешь?
Берен кивнул.
– Я хотела сказать спасибо.
– Пожалуйста.
– Уезжаешь?
– Да.
– Домой?
– Скорее всего.
Тари помолчала. Ей было неловко в его присутствии, и даже не из-за того, как на неё смотрел этот практически незнакомый человек, а из-за вспыхивающих в собственном сердце отголосков очень сильных чувств. Очень странных чувств.
– Мы… ещё увидимся? – спросила она.
– Если захочешь, – улыбнулся Берен.
– Эльса рассказала мне о тех днях, которые я забыла, – Тари сделала шаг к Берену, – но она мало что знает. Я хотела бы узнать подробности. От тебя, – ещё шаг. – Я где-то слышала, что мы ничего не забываем, мы просто не всё можем вспомнить. Я знаю, что пережитые события не исчезли бесследно, чувствую… И мне важно узнать о них как можно больше. Подобрать ключ к сундуку, в котором заперта моя память.
Берен мгновение подумал, а потом спросил:
– Каталась когда-нибудь на мотоцикле?
Тари отрицательно мотнула головой, пригасив непрошеную улыбку. Ободок вокруг её зрачков горел тёмным янтарём.
– Садись, – Берен похлопал по сиденью позади себя, – прокатимся.
– А… я тебя не задержу?
– Мне спешить некуда.
Она села, сохраняя дистанцию, осторожно положила ладони на его талию. Берен взял её руки и, притянув Тари вплотную к своей спине, сомкнул их на своей груди.
– Иначе свалишься, – улыбнулся он и завёл байк.
Они летели по пустому шоссе навстречу солёному морскому бризу, и Берен чувствовал, как стучит ему в спину её сердце, и как с каждым ударом крепнет их связь, молчавшая несколько дней.
Тари прижалась щекой к его плечу и ещё крепче сомкнула руки на его груди.
– Страшно? – спросил Берен.
– Нет! – ответила она, пытаясь перекричать ветер. – С тобой – не страшно!
Он положил ладонь на её руку и она сплела свои пальцы с его.
«Без всяких „но“, родная, – подумал он, – без всяких „но“».
Всё будет хорошо, слышишь?
Теперь уже точно.
