Анастасия Вихарева
Остановить явь
– Надо набрать еды и спрятаться, – человек взял себя в руки, стараясь казаться храбрым.
Он тревожно взглянул в ту сторону, откуда поднимались черные тучи. Где-то там сверкнул разряд, который имел съедобный запах, но разряд поднимался не из земли, а упал с неба. Торопливо собрал с дерева плоды, рассовывая по карманам. Вырвал несколько растений, обрывая корни.
– Дожди здесь бывают такие сильные, что можно захлебнуться. Они размывают почву, и земля становится вязкой, как топь, а из нее вылазит всякая мразь, которая рыщет тут в поисках еды. Я тоже гожусь им в пищу.
– Мы можем перейти в другое место, – предложил червь, размышляя, почему он не попробовал перейти границу своей темницы в пространстве. Наверное, если бы не человек, который жил только в нем, он бы не догадался, что оно есть. – Там много таких деревьев и травы. И дождь уже прошел. И вкусно пахнет, – он с сожалением взглянул на аппетитное скопление вод, среди которых с шумом метались разряды, устремляясь вниз. – Садись на спину.
Человек не стал упираться, взобрался между щетинками, опираясь на них, как на металлические прутья.
Оказывается, тело его легко становились материальным…
– Я держусь! – крикнул человек в его третий глаз, почему-то посчитав его ухом.
Червь сорвался с места, внезапно обретая чувство свободы, словно выросли крылья…
Но спустя минуту то же самое поле, точно пружина, отбросило его назад, на поляну. Человек не удержался и отлетел в сторону, упав лицом в грязь, не успев даже вскрикнуть. Червь испугался. Он не хотел причинить человеку вред. Наверное, с ним ему было спокойнее.
Он подполз ближе. Щупальце вышло само собой, когда он понял, что человек попытался вздохнуть и не смог, грязь попала в рот и в нос. Он перенес человека на сухое место, рассматривая его внутренности, которые кишмя кишели живностью. Он был как маленькая планета – вместилище силы, которая ему не подчинялась, но помогала выжить. Тело его сплошь состояло из клеток, которые разделили между собой обязанности заботы о человеке. В одном месте кость была сломана – человек был слишком хрупким. Но те нити браслета на ноге, что пронизывали его тело, уже наращивали материю, которая сначала была жидкой и быстро затвердевала.
Чтобы поставить кость, как она была, понадобилось еще одно щупальце. Но это было уже не важно, теперь он мог иметь их сколько угодно, и выбрасывать так далеко, как далеко была стена, которая держала его крепко.
Человек застонал. Червь погладил его, успокаивая. Теперь он понимал его еще лучше. Весь мир сжался до размеров темницы, и там, за стеной, осталось все, что было ему дорого. Одна молния ударила совсем рядом, и он едва успел подставить щупальце, чтобы поймать ее. И сразу почувствовал, как взбодрилось тело. А потом просто выставил щупальца, чтобы молнии летели к нему сами. Вкус у молний был точно таким, как молоко его матери – и сразу пришла сытость.
«Я не демон! – радостно рассмеялся червь, обрастая щупальцами еще. Тот демон ничего не знал о тех, кто ползал внизу. Он ликовал. – Мне не нужен хозяин!»
Сплетая щупальца, он заботливо укрыл человека, чтобы вода не затопила его, и те твари, что копошились под землей, не смогли его достать. Человек уже не стонал. Он спал, тревожно вздрагивая, а червь с удивлением рассматривал его воспоминания, пытаясь разобраться, что есть его мир…
Наверное, прошло двое суток, прежде чем человек открыл глаза – как только кровь, которая вытекла в области черепа, рассосалась. Удивительно, но жизнь человека так сильно зависела от того, что происходило внутри его. Он был не только хрупким, но слабым. Едва взглянув на червя, человек быстро привстал, оперевшись на сломанную ногу, и тут же сел, вскрикнув. И долго протирал глаза, таращась на то, что видел перед собой.
Потом смутился, признав старого знакомого.
– Мы на старом месте? – выдохнул он, не имея вопроса в мыслях. Он и так видел, что границу перейти не удалось. Потер ногу, покосившись на щупальца. Червю нравилось смотреть на себя глазами человека. Теперь он был похож на отца, когда тот гневался на самцов.
– Мы в ловушке, – спокойно сказал червь. – Но я не буду пить кровь, здесь много еды.
– Я нет, я могу… – запутавшись в словах и сумбурных мыслях, человек пытался понять, чем червь закусил, чтобы так измениться. – Я был тут, здесь меня выбросило через портал. Я прятался, когда увидел Правителей. Если они хотят, то чувствуют нас. Но меня не искали. Значит, они не знают, что я здесь. Тот демон, который помог мне, ничего им не сказал. Возможно, его тоже убили… – расстроился человек. – Он принадлежал одному из Правителей. Наверное… – щупальца его пугали, он поглядывал на них с опаской.
– Демон? – нахмурился червь. – А разве они не все одинаковы?
Он снова заглянул в память человек, отыскивая то время, когда кто-то бросил его к порталу. Да, это был демон. Тот самый, о котором вспоминал Правитель.
– Он сбежал, – кивнул червь. – И взорвал производство. Кажется, зарядных устройств. Обставил минами, а тот Правитель нажал кнопку. Нечаянно. Я слышал, как они собирались меня использовать вместо него.
– Демон?!. Сбежал?!. Взорвал?!. – человек потрясенно открыл рот, уставившись на червя. Мысль была у него не в голове, а где-то выше, и он не мог ее нащупать. – О-о-о! – выдавил он из себя, продолжая смотреть изумленно. И, наверное, обрадовался, думая о родных и близких. Теперь его солнце снова могло принадлежать их Правителю, который непременно вернется, и все станет как прежде. И словно проснувшись еще раз, вдруг перестав дышать, задал вопрос, который мучил его с самого начала: – Ты оброс щупальцами?!
– Это оказалось легко! – рассмеялся червь, помахав ими в воздухе. Все члены слушались его, как Бога. Удивительно, как долго он ждал, что однажды отец разотрет тело и нащупает его природу. И часто задавался вопросом – кто он? Наверное, в душе он всегда знал, что щупалец у него будет много, а не три, и не пять, как у матери. А после позволит обнять свою мать. Единственный раз – таков был закон, самец не должен посягать на чужих самок.
Человек притих, благоговейно взирая на демоночервя, который разделил с ним его одиночество. Теперь их было двое, и человек надеялся, что демон – он так думал о нем, – который иногда мог победить Правителя, вызволит их обоих, а он поможет, он найдет и сломает те штуки, которые держат его друга взаперти.
– Не найдешь, – покачал головой червь. – Они в другой вселенной, если стать тобой. Тебе туда не попасть. И не одна, их двенадцать, – червь чувствовал их, расставленные по кругу. Они были за стеной, и пили его силу, обращая ее против него.
– Но я все же поищу, – попросил человек, с готовностью собираясь отправиться куда угодно, если червь попросит. – Мы не должны сдаваться.
– Попробуй поискать здесь, – червь кинул камень в ближайшую ловушку, недалеко от стены. Там он видел воронку.
Прихрамывая, человек побежал. Упал на колени и начал рыть яму, выгребая камни, песок и ил.
И вдруг его отбросило назад, а из-под земли поднялась тень, которая направила на него луч. Червь замер на долю секунды, в ужасе вскрикнув всем своим существом, обращаясь к тому, кто жил по другую сторону подвселенной:
– Помоги!
Крик ушел в подпространство и, ударившись обо что-то, вернулся и вошел в него. И, наверное, скорее, подсознательно, чем осознанно, он выплеснул из себя огонь, метнув меч в сторону тени, который накрыл человека и тень, заставив ее промахнуться…
– Ты больше… туда не полезешь! – строго сказал он, поднимая человека за шиворот, пригрозив щупальцем, как иногда грозил ему отец. – Я разберусь с ними сам!
Человек сидел под деревом и теребил прутик, а червь долго украдкой смотрел на него, пытаясь понять, что заставило его так испугаться за человека, который почти не жил на свете. Наверное, он не хотел оставаться один, без надежды. И каждый день вспоминать, как та тварь убила единственное существо, которое, не раздумывая, бросилось на помощь.
«Нет, не стоит так рисковать!» – думал червь. Ловушка разделила его меч, который стал как молния, которую он не мог бросить далеко, но в пространстве он оставался все еще грозным оружием. Теперь его меч был как человек – по одну сторону, но здесь он никому не позволит даже близко подойти к маленькому червяку. И жмурился от удовольствия, предвкушая, когда сможет вырвать внутренности и выпить силу Правителей и их демона, которые украли его, сразу лишив и семьи, и будущего. Рано или поздно, они вернутся и выпустят его, чтобы он защищал их.
И тогда у него будет время…
Анна встала и прошлась до края уступа, любуясь закатом кроваво-красного солнца Шаухшух. Звезда и днем имела розоватый оттенок, с примесью зеленоватых и голубоватых полос в своей кроне. Почти черный океан с силой бился о скалы, накатывая высокими волнами. Где-то там бушевал шторм, приближаясь к берегам. Ветер путал ее волосы, обдувая приятной прохладой. Днем было жарко, и от земли поднималось густое марево, но сейчас наступила прохлада, когда многие ее творения торопились сделать то, что не успели днем, прячась от жаркого солнца. На планете было четыре материка, на которых лениво паслись небольшие стада, которые еще не успели расплодиться. И горы. Гидры любили высоты, чтобы петь свои песни, а днем погружались в ил или уходили на дно океана. Там им было комфортно. Правда, теперь, когда на обоих планетах было много живности, им иногда мешали.
Но что ж, сами попросили…
– Нет, мы не можем прекратить поиски, я прошу…
– Мы ищем, но нелегко искать то, что не знаем. И следим за теми двумя. Кстати, третий уже на Огре.
– Да, я знаю, я предупредила императора, – кивнула Анна. – Амлахрат шагу не ступит без надзора. Мне кажется, что тот, кто кричал, в империи одного из тех Правителей, и скорее всего, это империя Богрука. Я проверила, такая есть, но никто не знает не только где она, но и в какой галактике. О численности звезд там тоже ничего нет. Надо позвать голосом. Он не знает, что мы его ищем. Если он то, что мы о нем думаем, вряд ли он погиб.
– Но вы сказали, чтобы мы не пели там, где Правители.
– Смотря, что петь, – протяжно и задумчиво проговорила Анна. – Нужно продумать текст. Если мать говорит, что слышит вас, как поле вокруг себя, то петь будем о том, что не вызовет у Правителей раздражения. Например, то, что они примут за собственные мысли, ласкающие их. Не все Правители умеют слушать, только те, кто ищет и прислушивается. Я, во всяком случае, ничего не слышала, пока мать не сказала. Не удивительно, она долго тосковала по подпространству. Кстати, так мы можем их сбить с толку, когда отправимся в империю Богрука.
– Уж не собираешься ли ты туда сунуться?! – раздосадовано бросил Дай.
– А ты разве нет? – устало спросила Анна. – Кстати, это вполне мог быть демон, которого пытаются заставить подчинится Бесхору. Если даже демон не смог найти то место, и он и Бесхор могли попасть туда лишь как простые смертные, то сомневаться не приходится, именно там его отец держит планеты, которые пичкают силой медуз. Радует, что мы ошибались, и не сам Бесхор охотник – не придется его убивать. Без отца он не больше любого Правителя. У него еще есть шанс исправиться, Правители живут долго.
– Ага, как и его папенька с маменькой… Ты почему думаешь только о себе?!
Анна тяжело вздохнула.
– Война есть война, мы не можем остановиться, пока враг что-то замышляет… Особенно против моей матери! Богрук сильно об этом пожалеет! – пригрозила она, еще не зная, какой будет кара. – Странно, – задумалась она, – зачем ему понадобилась мать, если миллионы Правительниц с удовольствием выносят его семя?
– Обычно, Правители по наследству в семени передают меч. У тебя же наоборот, сила Дайкона, а меч Айры. Поэтому никто не сомневался, даже я… Никому и в голову не приходило… – демон тоже задумался. – Но сдается мне, дело не в наследственной памяти. Скорее, решающую роль сыграло грубое насилие. У Айры не было ни меча, ни силы. Точно так же, как у матери Дайкона. И у Катрин были перебои, когда она носила Айру под сердцем. Дайкон помнил мать и любил, но никогда не рассказывал о том, что произошло задолго до рождения вселенной.
– Наверное, отец чувствовал вину, что не смог ее спасти, – предположила Анна. – Все же, он был охотником и мог добыть еду. Но возможно, тогда он был слишком мал и не понимал своей силы. Какие жестокие царили правила! – мрачно передернулась она, ужаснувшись. – Подумал ты, подумают они! Значит, мать снова рискует остаться без меча и силы.
После того, как Анна побывала в таком месте, где когда-то жили медузы, гидры и Правители, она часто просыпалась по ночам в поту. Дед подтвердил рассказ Богрука из слова в слово, кроме похищения Катрин. Она соблазнилась двумя пилигримами. И кое-что добавил от себя, чтобы ее представление о Правителях было полным. Естественно, отругал за своеволие, сильно испугавшись, когда узнал, что она выходила из тела. И как всегда запретил строго-настрого. Но запрещать ему было не впервой, а ей нарушать данные деду обещания.
– Я предупредила мать, но она слишком занята, чтобы думать о безопасности. Ее даже оставить не на кого. Катрин и Зарт открывают новые торговые пути через Акронос, Каффа не вылазит из лабораторий, Карсад восстанавливает разрушенные окраины.
– Ее охраняют демоны, справятся, – уверенно заявил Дай. – Кроме того, меченосцы. Они дежурят на всех входах и выходах из империи.
– Демон демона не переплюнет, – у них тоже есть демоны, – не согласилась Анна. – И скоро с ними будет какой-то червяк, на которого они сильно уповают, если мы не вмешаемся. Так что, твои демоны могут и не распознать Бесхора и Богрука, как Правителей. Кроме того, им зачем-то понадобилась я!
– Выпить и понять, как ты слила силу медузы, не испачкав ее, – уверенно заявил Дай.
– Тут и секрета нет, – хихикнула Анна. – Я понятия не имею!
– Зато, кажется, я догадался. И Тот, на крыше Мира, как бы ни при чем! – демон весело поболтал щупальцами. – Кстати, Он пригласил нас обоих в гости, чтобы провести совместную терапию нашего самомнения по поводу новой галактики Каффарус.
– Крыша от нас никуда не денется.
Мудрые люди поминать усопших ходили на кладбище, а Правители на ту сторону, чтобы и помянуть, и рассказать о себе. Хуже, когда растаявшие в далеком прошлом родственники стоят в очередь, чтобы потискать тебя. Начинаешь чувствовать себя покойником, которого пришли помянуть живые. Анна вспомнила недавнюю встречу с отцом и бабушкой Гидрой, которая чуть не оставила ее по ту сторону навечно, спалив чуть ли не полностью своей горячей пламенной любовью. Она выкатилась оттуда колобком и отлеживалась два дня, отращивая руки и ноги.
– Так что, нам петь? – вмешалась одна из гидр.
По именам Анна даже не пыталась их запомнить. Между собой они были на одно лицо. Впрочем, у них и лица-то не было – уплотнение в сердцевине, где хранилось сознание. И щупальца, наделенные глазом и чувствительной присоской с зубами, которые они все время совали в лицо, чтобы разговор происходил «с глазу на глаз». И стоили глазки, пощелкивая зубами, напоминающими зубы-колья медуз морока, отчего у нее пару раз чуть не случился обморок. Размеры их были самыми непредсказуемыми, они так же легко могли поменяться, как демоны и Правители, то обрастая плотью, то становясь чем-то средним между плотным полем и клубами тумана.
– Первое, что где-то там демон, который станет рабом Бесхора, – Анна загнула палец, заказывая репертуар. – Главное, чтобы то существо нас услышало, и как-то дало о себе знать. Второе, что мы вот-вот придем, ибо сам Богрук и Бесхор нас вот-вот поймают и сунут медузам морока… Ну, что-нибудь для острастки, чтобы понервничали и подергались, типа, а вдруг план накроется медным тазом! А если кто-то их них провидец, мы загрузим его так, что мало не покажется. Зарядные устройства у нас теперь свои, они не знают, что происходит в империи.
– Да, кстати, – захихикал Дай, заражаясь ее безусловной человеческой стороной. – Когда отправимся в империю Бесхора, нужно наказать, чтобы окна на Сорею и на Огру в наших покоях всегда светились вечером. Вместо себя оставим оборотня, к которому будут приходить преподаватели словесности и этикета.
Анна на мгновение задумалась, растянула улыбку от уха до уха и кивнула.
– Неплохо! Четвертое, чтобы перебороть желание думать, что идет от вас, а что от них самих, неплохо бы пересказывать им собственные разговоры, которые к нам никаким местом не пришить. Если они вас кушали, то вряд ли слушали, иначе рука бы не поднялась на существо, которое умеет чувствовать то же. Даже тогда не все Правители были гадами, взять ту же бабку Гидру или прадеда Каброса… Кстати, – вспомнила она, обращаясь к демону с хорошей новостью, в сомнении покачав головой: – Правитель Каброс решил подарить нам звезду на Акроносе. Но я отказалась, далеко. Я пока не умею стягивать звезды на таких расстояниях. Четырьмя звездами такую связку не удержать.
– Зря, это было бы нам на руку, чтобы следить за тем, что делается на Имере, – пожалел демон. – Выход на Акронос – это большая удача.
– Так вот, – в задумчивости повернулась она к гидрам, которые толпились вокруг и около, внимательно слушая, – мы можем подсунуть им какую угодно информацию. А пока они ее проверяют, у нас будет время провернуть свое дельце.
– Ну, мы пошли, – кивнули исполнительные гидры. – Мы будем петь о демоне, который закрыт в чужой империи, и мы знаем, что он просил помощи.
– Не получится, – вдруг сник демон. – Демону догадаться несложно, откуда дует ветер, если он жил там, где это существо. Я слышу, когда подпространство начинает вибрировать, и вижу волны, которые летят отовсюду. Теперь-то я знаю, что это сознание гидр, просто я никогда не сталкивался с ними раньше. Не стоит ими атаковать Правителей.
– Мы будем осторожными. Правители считают нас вымершими.
– А зря, сдается мне, что то, что создавалось Творцом, однажды может пережить его самого! – удовлетворенно прокряхтел демон.
– Это ты загнул! – усмехнулась Анна. – Ладно, будем петь о звездах и демонах, чтобы не догадались, что мы можем следить за ними. Но как только ответит тот, кто сидит в ловушке, а в этом я уже не сомневаюсь, пусть передаст свои координаты, или системы звезд, а лучше обратит внимание на квазары, по которым легче ориентироваться. Если он поймет, что мы ищем его, он будет прослушать пространство. Поэтому сразу после установления связи переговоры должны стать короткими и прерывистыми. Пробьемся!
Гидры начали расходиться, обретая крылья. Сами они были жителями подпространства, но даже так подняться от планеты для них оказалось проблемой, как будто материально притягивались к материальному. Анна уже не сомневалась, что Дай был их дальний потомок. Они не могли сгореть, их радиация не брала, а именно попадали на Черные Дыры, затянутые огромным давлением. А те, которые упали на звезды, жарились там до сего дня, если Правитель не обнаруживал вкусное для себя лакомство. Господь просто разделил Правителей и гидр, избавляя гидр от Правителей, а Правителей от еды – и вывел демонами в люди, когда понял, что теперь гидры, накачав мышцу, вполне способны дать любому Правителю отпор, будь он трижды охотник за медузами. Она проводила гидр до вершины горы, где они вросли в камень, открытые всем ветрам, отпуская сознание на все четыре стороны. И видели, и слышали, и приносили новости. Ее с собой не брали, да она и не стремилась куда-то лететь сознанием. Живая и невредимая она могла принести своему народу и самой себе больше пользы.
Но, наверное, она завидовала гидрам, обретшим свободу, вспоминая свои ощущения…
Необыкновенное чувство полета, когда мимо тебя проносились звезды, и когда сама ты пронзаешь их в доли мгновения, было незабываемым. Вспоминая, она и сейчас чувствовала легкое, эфирное, опьяняющее головокружение, в котором не было ни времени, ни расстояния, подобно тому, как она на Шахоб летела с горы с диноторками и Юю, но только во много раз быстрее. И чувства ее, скорее, были подобны чувствам динов, первый раз опробовавшим ледяную накатанную гору.
Дворцы Олеома светились от множества огней. Двадцать пятую годовщину (по летоисчислению Огры) присоединения автономии к империи Карсад решили отпраздновать с размахом. Гостей пригласили столько, что ни один дворец не смог бы вместить. Приглашение послали и Бесхору, как конкуренту. Он неожиданно снова объявился на экранах видеоинформа, поздравляя Аэльлою с тем, что народ галактики может вновь пользоваться его зарядными устройствами, которые поступили в продажу.
И сбросил цену наполовину, раздавая их почти даром…
Мать раздражалась, но сходить с ума не стала. За два вечера до праздника она пришла в покои Анны во дворце Карсада, чтобы пожелать спокойной ночи, из чего Анна сделала вывод, что проблемы в империи Гидра остались в прошлом. Мать выглядела веселой. Глаза ее светились, а сама она сбросила половину возраста, став почти ее ровесницей. Но стоило ей войти в гостиную, как она тут же остепенилась. Анна как раз просматривала новости, выискивая в основном то, что говорили про Олеом. Но его как будто вычеркнули из списка живых. Все каналы прославляли или Бесхора, или еще три содружества, устроившие между собой разборку, где происходили не менее значимые события. И где-то там кто-то проложил новый торговый путь чуть ли не до Маттеруса, и переизбирались четверо членов Галактического Совета, и кто-то что-то открыл, а кто-то восстановил справедливость. Ну и, сериалы про любовь, которые в последнее время рассказывали Правителям, как важно иметь потомство от себя подобных.
– Пусть, выбор имеет свои плюсы, – мать кивнула на экран, удовлетворенно заметив: – У нас качественный товар, который разбирают. Индивидуальный подход. Сила без грамма подписи Правителя, когда всю партию можно инициировать под свою империю. Многие уже поняли, как остались без штанов. У нас появились заказы из галактик, в которых перебоев с зарядными устройствами не было.
Мать даже не заметила, как сунула палец в рот, отгрызая ноготь. Значит, голова ее думала о том же. Анна хорошо знала свою мать.
– И все же, не клади яйца в одну корзину, – посоветовала она. – У нас с тобой есть опыт Земли. А вдруг объявятся еще охотники?
– Не сомневайся, их много, но связываться с медузами морока рискнет не каждый. Это надо быть больным на всю голову! – раздумывая, мать поджала губы, сведя брови. И когда незабываемое личико Бесхора перестало на нее давить с экрана, усмехнулась. – Правители не болеют золотой лихорадкой. А если есть желающие, милости просим – здоровая конкуренция нам только на пользу. Мы выпускаем один миллиард зарядных устройств в сутки, а нужно не менее трехсот. Я не знаю, как Бесхор справлялся. Ты не представляешь, как это много, у меня нет стольких людей! Мы уже налаживаем три линии в империи Карсад, и две в империи Зарта. Так что, если Бесхор решил облагодетельствовать мир – флаг ему в руки! – благословила она.
– Ну, подожди еще, скоро ажиотаж пойдет на спад, – предостерегла Анна.
– Надеюсь! Даже так, даже по таким ценам Бесхор получит двойную прибыль. Мы тоже не остались в накладе.
– Не он, а его отец. У Богрука есть те, кто добывает ему медуз. Мы же не знаем, а вдруг он выменивал медуз у тех охотников или загонщиков на звезды. Тот же Амлахрат, империя на шести галактиках в форме звезды. Откуда их у него столько?! Если они умеют пить силу медуз, то после того, как Бесхор и его папашка перестали быть монополистами, тоже начнут открывать свои производства. Если все члены организации «Рука Бога» такие богатеи, они нам еще покажут кузькину мать, – без радости предостерегла она мать.
– Наверное, – ответила мать, вручая ей подарок в черной бархатной коробке, перевязанной голубой лентой. – У Бесхора был лишь конечный завершающий этап производства, она заряжал их, а производство корпуса было где-то там. Он, скорее, торговал ими… Не знаю, подойдет ли. Гномы искусные мастера, но я оставила визитку. Если не подойдет, сможешь обменять на то, что выберешь сама.
– О! – выдохнула Анна громко, широко открыв глаза, когда раскрыла коробку. – Ты с ума сошла?! На что можно обменять такую красоту?!
– Я слышала, что тебе понравилось во дворце Катрин на Акроносе? – с едва заметной насмешкой, напомнила мать. – В свое время я тоже думала, что у меня никогда не будет такой красоты. Надо просто верить.
– Во что?! – рассмеялась Анна. – В то, что мы с Даем можем их заказать на любой планете, наполнив ее чрево рубинами, алмазами и изумрудами?!
– Заказать можно, но кроме того надо иметь рудокопов, которые отыщут клад, и ювелира, который сотворит чудо. Буду рада, если ты наденешь мой скромный подарок на праздник.
Анна кивнула, соскочив с постели, чтобы примерить диадему, колье и браслеты, когда мать вышла.
И вот, праздник они почти пропустили.
Огра была похожа на маленькую империю – огромный город сад, в котором черпали вдохновение и поэты, и художники. Многие полукровки, которые непременно покупали себе дома на Огре, стоило им обрасти протосчетами, подражая Правителям Олеома, возводили свои дворцы, потихоньку вытесняя рабочий и обслуживающий люд. Здесь они могли наладить отношения с любыми планетами или выйти людьми в те империи, которые вели дела с Олеомом. Перед каждым дворцом, который полукровки гордо именовали посольством, они непременно устраивали свои площади, выставляя у входа свои статуи, и украшали дворцы золотом и драгоценными камнями, объявляя территорию представительством звезды. И теперь небо над Огрой светилось лазерными шоу, утроенными крейсерами. Работали и рестораны, и выставки, по улицам ходили веселые зеваки, заглядывая то в один дворец, то в другой, которые ломились от угощений.
На само торжество Анна и Дай опоздали, прибыв в самом конце, когда гости веселились. А когда сунулись в портал, оказалось, что он уже закрыт. Все пути во дворец Карсада перекрыл сам Карсад, чтобы любопытство гостей не раскрыло некоторые его тайны. Пришлось пробираться на Огру через порталы и таможню. И когда оказались среди веселой толпы, решили, что им лучше не светится, не сомневаясь, что многие как раз ждали появления Правителя Анит, которая переплюнула величайшего Правителя империи Бесхор.
– Может, заглянем к Селине? – спросила Анна у Дая, остановившись посреди улицы, решив, что отрывать Краса, который был на службе, чтобы рассказать ему последние новости, будет не слишком уместно. – Я уверена, Лия сейчас у нее, и Тино. Мы с ним еще не виделись, как я выкупила роботов у Каффы. Интересно, что он думает по этому поводу?
– Рад, конечно, – прислушиваясь к пространству, безразлично ответил Дай. – Мы выкупили еще две тысячи роботов, заплатив за них полную стоимость. Они обращаются к нам сами. Но я бы лучше поискал Правителя Богрука, который не упустит шанс затеряться в толпе Правителей и посмотреть на тебя. Я даже знаю, где его искать! На площади, где собрались Правители. Уверен, он обхаживает Правительницу Айру, но под другим именем.
– Тогда, может быть, мы тоже поменяем имя и посмотрим, чем он ее соблазняет? – не обрадовалась Анна.
– Да, пожалуй. Нам стоит познакомиться с ним поближе, – озабоченно проговорил Дай. – Его демона засекли, он крутится возле красавца эльфийской наружности. Айра уже догадалась, кто он.
Сообразить себе вечерний наряд самостоятельно, Анна не рискнула. Одно дело, вызвать из подпространства халат и тапочки, другое наряд, в котором сокрыто столько тайн, что они прославляли целые династии портных. Решили, что лучше сначала наведаться в свои покои и переодеться, придав себе соответствующий вид. Среди Правителей, которые, скорее всего, собираясь встретится в неформальной обстановке с другими Правителями, проявляя все свои таланты соблазнения многомиллиарднолетнего опыта, замарашкой и простушкой она прославились бы еще быстрее, чем под своим собственным именем, объявленном во всеуслышание.
– А как ты общаешься со своими помощниками? – поинтересовалась она, торопливо следуя за Даем в тайную квартиру, через которую она обычно покидала дворец, чтобы прогуляться по Огре неузнанной.
– Обычно. Спросил, и мне ответили. Мы придумали свой язык, который знают не все демоны, а только посвященные и давшие клятву на мече, что не раскроют его. Самое простое, что могло прийти нам в голову.
– Ну а как же браслет? Разве он не сможет расшифровать его? – удивилась Анна.
– Язык подпространственный, – ответил демон. – Не так далеко, как гидры, но и мы умеем позвать друг друга.
– Компьютеры многих Правителей тоже подпространственные, – напомнила Анна, забеспокоившись.
– Да, но они не слышат подпространство, – безразлично ответил демон. – Мы обсуждали это с Правителем Каффой. Ты разве услышала меня? Нет, Правители нас не слышат, только демоны, но понять могут немногие.
Поднялись на шестнадцатый этаж. Квартира была простенькая, с двумя выходами, один по парадной лестнице, второй черный вход, которым обычно и пользовались, чтобы не сталкиваться с обитателями уютного студенческого общежития гостиничного типа. Рядом была квартира Краса, а с другой стороны меченосца. Оба они учились в высшем учебном военном заведении империи Каффа, который, наверное, можно было считать академией, которая примыкала к общежитию офицеров боевых флотов содружества одним крылом. Здесь был еще один портал, о котором император знал, но вряд ли его закрыл, понимая, что он мог им понадобиться в любую минуту. Опыт Каффы пришелся очень кстати, теперь она могла устроить личную жизнь или, минуя площадь, попасть в любой дворец. Этажом ниже – во дворец Зарта, через пять комнат во дворец Каффы, тремя этажами выше – во дворец матери или Катрин. Консьержам ее представили так же, служащая крейсера, поэтому долгие ее отсутствия ни у кого не вызывали вопросов. Единственное неудобство, Даю приходилось прятаться. Все же он был атрибутом птицы высокого полета.
А через пару минут были уже во дворце.
– Перестройка затянулась, – проворчал Дай, принимая управление новой формой Анны на себя. – Блондинка? Брюнетка?
– Аристократическая внешность, – заказала Анна, хохотнув, вспомнив, каким видела Правителя Богрука в его кабинете. Если он мнил себя аристократом, то ее наружность должна быть соответствующей. – Блондинка с локонами. Под хертакускую диадему. Ее еще никто не видел, но мне подарила ее мать, так что она сразу догадается, что это я. И платье, которое мы с матерью купили на Сорее под именем Правительницы Альтаир. Звезда такая есть в каталогах Земли.
– Не стоит слишком выделяться, – покачал головой демон, оценив и платье, и украшения.
