Дари Псов
Владыка бури
Сангвин
Бешеная женщина встала на одну из золотых ладоней. Тяжело дыша, Сангвин вонзил свой меч меж пальцев золотой руки статуи, на которой стоял, и облокотился на него, прикрывая бок, из которого слишком расточительно вытекала кровь. Но не всё так плохо – если бы он был простым смертным, то уже воспользовался бы своей смертной способностью умирать.
Женщина в стальном нагруднике и волнистыми волосами спокойно стояла, отдыхая или давая возможность отдохнуть своему сопернику (или решила насладиться видами расколотого пейзажа вокруг). У вампира были очень сильные подозрения, что она просто играется с ним. Не простая смертная, это точно. Возможно, лжебогиня или персонификация стихии: бури или цунами. И до сих пор она не сказала ни слова.
Они забрались на огромную, просевшую в землю золотую статую с множеством рук. Он бы уже сбежал, если бы этот монстр в человеческом обличье не хотел украсть демонический глаз (или, как бы сейчас его назвали, магический глаз. Но он и был магический, как Сангвин понял. Глупые новые ругательства!). Этот глаз был важен для какого-то племени монстров, которые напоминали использованные вещи и допереломных животных. А ему надо поддерживать репутацию благородного рыцаря, чтобы никто не понял, что он кровососущая тварь, паразит человеческих размеров. Такой никогда не будет благородным, поэтому его маскарад идеален.
Женщине надоело ждать, и она, махнув рукой своему противнику, направилась к нему по рукам статуи. Это действие вызвало панику в теле вампира, но он подавил её усилием воли. Он и без того его раб, не хватало ещё прогибаться под страх. Он затянул свои раны.
В каждой руке она сжимала сверкающий синим кинжал. В каждой из своих бессчетных рук. Из её тела по инерции выскакивали её же иллюзии, которые обладали плотностью (так что это не были иллюзии, но у Сангвина совсем не было времени хорошо проанализировать, что это такое, и дать им точное название). Создавалось впечатление, что в этой женщине множество её копий, которые слегка отстают от её движений, причём по-разному. Если судить по её виду, то это у неё были все права на статую, но монстров было больше, а значит, распространять его славу они будут множеством ртов. А эта вообще молчит.
Всевозможные открытые ладони статуи должны были быть вертикальными, но она сама решила прилечь на спину, погрузившись в уютную землю, и теперь её руки служили платформами для боя. Демоническая женщина налетела на вампира, но тот смог взмахнуть своим мечом, под который она смогла почти вся поднырнуть. Одну иллюзию он задел, и она вылетела из основного тела и полетела со статуи много метров вниз. Сангвин начал отражать поток ударов со всех сторон. Многорукая женщина старалась некоторые свои удары наносить медленно, под прикрытием своего основного бешеного шквала ударов.
Его спасали только нечеловеческие рефлексы. Спасали его жизнь по несколько раз за каждую секунду. В битве он лишь отступал, прыгая на другие ладони. Удары оружия высекали искры, и его меч даже нагрелся. До этого он не знал, что так вообще может быть. Сангвин смог задеть несколько её иллюзий, одна даже погибла и всё ещё лежала на уже далёкой руке.
Внезапно давление исчезло, и женщина просто встала. Она даже не запыхалась. Её взгляд был спокойным и немного скучающим. Ещё в её глазах он увидел это. Древний паразит в маске. Своё вампирское отражение. Что я вообще делаю? Возможно, этой женщине, демону, богине действительно нужен этот глаз, а монстрикам он необходим для какой-то глупости, вроде поклонения.
Сангвин отпустил меч, и он с глухим звоном упал на потускневшее золото, вызвав глухую вибрацию. За ним последовал его хозяин, опустившись на колени. Женщина подошла к нему и похлопала по макушке, как ребёнка, который сделал бессмысленную детскую глупость, но со старанием. Она допрыгала до лица статуи и из обширного лба выковыряла живой глаз.
Свеча
– В чём причина нашего промедления? – спросил Свечу прелат.
Они стояли на открытом воздухе. Их зимний союзник решил не насылать на их марширующую армию снежных бурь (поклонится ли ему в ноги за это?), однако ветер всё равно где-то находил отдельные снежинки и кружил их в воздухе.
– Мегагрибы упали, и наши осадные орудия не смогут пока пройти. Необходимо позвать Аургемира, чтобы он расчистил путь, – ответил легат, рассматривая упавшие мегагрибы.
– Аургемир же из центурии Слизверта? Не стоит его привлекать к штурму Столицы, особенно учитывая его провальный опыт, – сказал голос прелата, скрюченный Траурник со светом из головы. Этот способ связи, хоть и эффективный, никогда не нравился Свече. У легата промелькнула мысль о том, как хорошо прелат теперь разговаривает через проводников. "Раньше он мог передавать лишь короткие предложения", – но эта мысль быстро сгорела.
– Вы ему не доверяете, прелат? Но он же остался с нами.
– О, именно такие и представляют наибольшую опасность. Те, кто притворяются союзниками, прежде чем нанести рассчитанный максимальный урон, – поведал прелат.
– Так управлять войсками я не привык, – Свеча решился перечислить всё, что ему не нравится в отношении союзных армий. – Часть паладинов собирается на какое-то своё дело, среди наших новых союзников есть явные маги, – он повернул свой поток огня на небольшую группу воинов Хреба, что держались отдельно от основной армии. – Множество дезертиров, потенциальные саботажники… Это же наши братья и сёстры по ордену. Слизверт наш трёхфаланговый, как и Ория, которая куда-то пропала. Только Земля остался. Если бы вы только объяснили всем ваше… грубое обращение с нашими догматами…
– Уж не хотите ли вы сказать, что понимаете логику предателей, легат? – осведомился лидер Траурников. – А что дальше?
– А дальше я буду следовать вашим приказам, прелат. Я солдат, связанный клятвой.
Свет, исходивший из отверстий в голове голоса, угас, и он без сил упал на снег. Сеанс связи прервался. Или закончился…
Свеча, оглянувшись на армию, увидел, как Земля, лежавший на земле подобно альме, поднялся и направился к препятствиям. Когда он проходил мимо Свечи, то заслонил от него свет Дневила, на мгновение лишив легата огнезрения. Земля был трёхфаланговым Траурником, достигавшим трёхметрового роста, и при движении опирался на мощные руки-колонны, которые исходили от не менее могучей груди, но тело быстро сужалось к задней части, и его ноги были почти человеческого размера. Его голова, также представлявшая собой колонну, добавляла ему ещё метр роста, а вуаль траура на ней смотрелась как баннер. Из всех Траурников он был самым грозным, если не считать Слизверта в боевой форме.
– Я отдал приказ Земле расчистить проход, – произнёс новый Траурник рядом, когда свет полился из его рта и глаз. Не знал, что и он голос прелата. Значит, прелат отлучался приказать Земле, сменив тело? Сколько же у него появилось голосов?
– Вы нарушили цепь командования, прелат. Вы приказываете мне, а я приказываю армии. Цепи работают так, – осудил его Свеча.
– Легат, легат, легат… Траурники – это я, – сказал прелат, но прежде чем легат спросил, что это значит, их прервала подошедшая воительница Хреба.
– Почему мы медлим? – спросила женщина, как и остальные хребцы, облачённая в тёмную мантию, усиленную бронёй, и обвислую широкополую шляпу колпаком. У неё был крючковатый нос и зелёная кожа.
– Ты видишь это препятствие на нашем пути? Препятствия на пути надо убирать, чтобы продолжать идти по нему, – сказал Свеча, указывая пальцем (его излюбленным жестом) на груду мегагрибов.
Хребейка перевела взгляд на препятствие и протянула к нему свои раскрытые ладони. Чудовищное синее инферно взметнулось до небес, скрыв павшие мегагрибы. Снег вокруг них начал превращаться в пар, а сильный ветер разносил чудовищный рёв, который даже Первое Сумасшествие не издавало. Окружающие, включая Землю, бросились прочь от пожара, спасая свои жизни. Свеча отступил на пару шагов, прикрывая рукой свой огонь от жара и яркости. Он даже не подозревал, что способен чувствовать жар. И страх. Словно он снова стал человеком! Магия! Эта женщина ворвалась в его список неприязни и заняла одно из первых мест, нагло растолкав аутсайдеров, работорговцев и предателей.
Через пару секунд на месте огромных мегагрибов, которые остановили армию, остался лишь пепел и дым. Волшебница повернула голову к Свече, и теперь он заметил её взгляд – два демонических сгустка из ненависти и боли, щедро приправленные безумием.
– Я спешу на встречу, – спокойно сказала хребейка.
Свеча понял, что стоит перед жадным разрушителем. Он бы не удивился, если бы сейчас покрылся потом.
Магия! Магия! Магия!
Необязательный комментарий автора: Ох, у всех героев этих интерлюдий есть внутренний конфликт.
Да, Мег (а это она, если кто забыл её описание) прошла небольшую антигероическую арку и получила небольшое усиление способностей. И я очень сомневаюсь, что Бойрианн сможет победить её, просто окатив водой.
Глава 19
Огонь
Земли огня – это место, где сама природа дышит жаром и недружелюбием. Воздух здесь наполнен смогом, горячий и угнетающий. Массивные реки лавы извиваются по текучей земле, словно расплавленное золото, оставляя за собой выжженную пустыню.
В центре этого царства находится круг полых гор – Сестёр Ярости, из недр которых под первобытное сердцебиение извергается лава и поднимается дым. В этих землях каждое существо и растение должны бороться за выживание в условиях природной ненависти. Здесь выживает только самый сильный, самый агрессивный и самый наглый.
Среди обитателей этих земель можно встретить множество удивительных созданий: Электробао плетут испепеляющие сети, Инканьямбы прокладывают новые русла рек, а золотые Нинки-Нанки охотятся на одиноких Ромпо. Многочисленные Ромпо, в свою очередь, ведут охоту на Нинки-Нанки. – Неизвестный автор, “Книга о дальних далях”.
***
Почти сразу же, как Червебог начал движение по проливу в глубь земель огня, в оранжевом небе начался пеплопад. Мрачноглаз сначала подумал, что это снегопад, о котором он уже успел забыть за время плавания, но, поймав и растерев между пальцами хлопья с неба, он понял, что это не бессмысленно сложные кристаллики, а просто серая грязь, пачкающая пальцы.
Огненный лес они заметили через полчаса (и даже если бы они и захотели, они бы не смогли такое не заметить). Языки пламени вырывались из обугленных стволов деревьев, оставляя за собой чёрный дым, который заполнял небо. Вот это опасные деревья! Короли опасных деревьев! Даже как-то обидно за опасные деревья моей земли.
Среди деревьев растекалась местная магрота, только оранжевого цвета и почему-то с аппетитной расколотой чёрной коркой. Рот наполнился слюной, глупо предвкушая хруст в себе.
Воздух стал горячим и тяжёлым, словно считал, что его нахождение в лёгких ещё нужно заслужить. Тепло заполнило Мрачноглаза, но какое-то нездоровое, лихорадочное. Рядом Принцесса, полностью захваченная этим пейзажем, начертила в воздухе пентаграмму. Она была в восторге, глаза её горели не слабее огненной листвы этого леса.
– Плохие земли, – объяснил Сэйфо. Но потом ему стало обидно за родину, и он уточнил: – Это так такие области называются. У нас есть и хорошие земли, – затем, подумав ещё раз, уточнил, чтобы не обманывать ожидания пустынников: – Ну, чуть получше плохих.
Среди огня и дыма Мрачник заметил новое двуногое, но горизонтальное существо. На его передней (или задней) части находились три отверстия, из которых вытекала магрота. Парень пытался рассмотреть его получше, но оно внезапно прыгнуло вверх, словно пег. Нет. Его схватило другое… что-то…
Чёрный (поэтому Мрачноглаз сначала и не заметил его в дыме) вытянутый человек выше среднегрибов обладал на голове пучком торчащих во все стороны длинных волос (что не очень осмотрительно среди деревьев огня, но не Мрачноглазу судить, он только приехал сюда). Он был очень худым для своего строения, не толще мачт корабля, поэтому неудивительно, что он поднял двуногое существо и с жадностью закинул его в свой рот. Полускрытый тёмным дымом, человекоподобный монстр двигался человечески неестественно. Эта разница принесла немного ужаса и жути в душу Мрачника.
– Бегемот, – Сэйфо тоже заметил великана и быстро прикрыл свои глаза рукой. Он попытался прикрыть глаза и Принцессы, но та лишь отмахнулась, – Лучше не смотреть на него, давайте перейдём к другому борту.
На другом берегу пейзаж был скучнее, просто текучая чёрная земля. Принцесса уже хотела вернуться, может бегемота ещё видно, но вовремя показался электрический лес.
Этот лес находился дальше от них, однако это было даже его положительной чертой. Толстые стволы тех деревьев пульсирующее светились, среди ветвей, которые начинались только у самых древесных макушек, метались искры и изогнутые дуги молний. Они связывали окружающие деревья-толстячков в какую-то каждый раз новую причудливую сеть, похожую на паутину непхилов. Когда ветер проходил меж ветвей, то появлялось особенно много искр, танцующих словно одержимые демонами.
– Электробао, – к глазеющим туристам присоединился Трансформо, который был женщиной с оранжевыми глазами и носом пуговкой, похожим на хрячий и орочий. – Им поклоняются Дети Огня.
– Поклонялись, – мрачно поправил его Сэйфо. – Теперь, как я понимаю, мы поклоняемся своей способности жить в таком месте.
Учитель Мрачноглаза ничего не ответил. Он изменился в покрытую чешуёй каменную глыбу с мощными, как стволы среднегрибов, руками.
Дальнейший путь не радовал новыми впечатлениями. Лишь однажды Мрачник заметил в чёрной высокой траве гигантскую голову (а гигантизм, похоже, был всеобщей модной темой здесь). У неё были огромные уши, очень длинный гибкий нос (или конечность – сложно было понять) и длинные бивни, о которых орки могут только мечтать. Существо приподнялось, чтобы вернуть любопытный взгляд Мрачнику, и одновременно продемонстрировало свою длинную шею, почти как у хряков в сезон распрямления. Сэйфо назвал это существо Грутсланг.
Пеплопад стих, и Мрачник привыкал к новому цвету неба, когда Грим заметила город на горизонте. Через пару минут тёмный силуэт укреплений стал различим и для остальных. Город стоял у самого берега, и чтобы войти в его порт, нужно было пройти под одной из двух гигантских квадратных арок, возвышавшихся над проливом.
– Вершина. Столица империи Доминики Захватчицы, – напряжённо сказал Сэйфо. Вернувшись домой, он проявлял всё больше беспокойства.
Город был больше Столицы и окружён стеной светлого земляного цвета (земли с родины Мрачноглаза, а не земель огня), а за ней виднелись растения. Вообще-то только их и было видно. По крайней мере, с доступного ракурса город утопал в зелени (эти растения демонстрировали странную цветовую солидарность), что выглядело дико даже для земель Мрачноглаза, что уж говорить о юге. Мрачноглаз тут же мысленно отругал себя: ты только прибыл сюда, а уже решаешь, что дико для этой земли, а что нормально. Сэйфо же говорил, что земли огня – это не только плохая земля.
У арки Червебогу пришлось остановиться и бросить якорь, так как из воды была поднята гигантская цепь, прямо как на острове Печаль. Но команда не приняла это на свой счёт – город штурмовала армия.
– Дневилоловы создали гекатонхейра! – Сэйфо в ужасе схватился за голову. Было бы странно, если такую реакцию заслужил бы не огромный монстр, состоящий из десятков переплетенных тел южан, а кто-нибудь другой, путающий под его ногами.
Эта человеческая масса двигалась хаотично, словно не имела единого центра тяжести, и каждый человек внутри неё имел свои идеи о том, как лучше штурмовать город. Он (они? Оно?) бил сотней рук городскую стену с отчаянной жаждой разрушения. Защитники города на стене отвечали ему снарядами, а также отбивались от каких-то тёмных летающих лент, которых было плохо видно из-за расстояния, и людей под ногами чудовища, некоторые из которых были на тёмных пегах.
– Какая человекистая и химеристая штука, – Смешинка оторвалась от наблюдения за гекатонхейром через подзорную трубу и обратилась к Джону: – Так вот каким ты станешь, когда вырастешь.
Вся команда собралась на палубе, наблюдая за сражением и не зная, что делать. Бэзил решил пошипеть, то ли на штурмующую армию, то ли на шутку. То ли просто на свою жизнь.
– Даже когда мы попадаем в ужасные обстоятельства, капитан, ваши шутки делают их лучше, просто потому что напоминают: есть вещи ещё ужасней, – сухо заметил Гриффин.
– Так мы… будем придумывать план прорыва? – неуверенно спросила Принцесса. Даже для неё её предложение звучало безумно. Даже Кайза не поддержал её, поскольку был занят, подпрыгивая у борта и пытаясь разглядеть, что происходит. А Пискля дулся на хозяйку за то, что она попыталась нарезать им еду вчера.
– Только придумывайте, проявив всю свою гениальность, а то и превзойдя её, – подхватила Смешинка, многозначительно поглядывая на остальных. – Что-то не-гениальное, я уверена, не сработает. А завершить путешествие на этом и вернуться домой вы, я так понимаю, не рассматриваете? Всего лишь десять тысяч километров назад, всё это время думая, какие мы горькие неудачники. А?
– А мы сделаем какой-то крюк, капитан? – с опаской спросила Гримстих.
– Нам ведь не обязательно что-либо делать, – сказал Мрачноглаз, опираясь на борт. – Рано или поздно сражения заканчиваются. Просто понаблюдаем.
Словно дожидаясь этих слов, битва резко изменилась. Гекатонхейра окутал клубящийся, непроглядный чёрный дым, и человек в белом, прыгнув со стены, влетел в эту область тьмы. В тот же миг небольшой отряд людей, облачённых в чёрные одежды, обрушился на тыл штурмующей армии. С такого расстояния они выглядели как Траурники, но Мрачноглаз сомневался, что это были они. Отряд был вооружен длинными палками, но сражались ими не как копьями, а держа за середину и вращая.
– Доминика… Она здесь! – воскликнул Сэйфо с ещё большим ужасом. Его удержание собственной головы стало ещё отчаянней, словно она куда-то собиралась улететь.
Дым, окутавший их чудовище, и внезапная атака в спину сломили атакующую армию. Она перестала быть армией и стала множеством паникующих людей, спасающих свои жизни. То, что минуту назад сражалось как единое чудовище (повторяя единое чудовище побольше), теперь развалилось на части. От штурма города армия перешла к хаотичному бегству.
Лучше всего это удалось всадникам. Постойте… Когда несколько паникующих людей кинулись к пегам, чтобы взобраться на их спины, стало ясно: всадники сидели слишком далеко впереди, не как наездники, а как… часть этих существ. Верхняя половина – человек без ног, нижняя – пег без шеи и головы. Человеко-пежьи химеры!
Когда дым рассеялся, стала понятна судьба чудовища. Фигура в белом разделила людей (повторяя спасающуюся армию вокруг). Их тёмные, изломанные тела лежали на залитой кровью земле. Убийца гекатонхейра не стал праздновать победу и даже не удостоил добычу беглого обыска, словно уничтожение громадного штурмующего город чудовища не стоило какой-либо реакции.
Цепь в арке начала погружаться в воду, и команда разбрелась по местам, готовясь войти в порт. Одна лишь Смешинка осталась разглядывать поле боя в надежде увидеть ещё чего-нибудь интересное.
Когда корабль пришвартовался и пришло время сойти на берег, для Мрачноглаза наступил момент неловкости. К счастью, к нему на помощь пришла капитан, которая, как всегда, забрала всю неловкость себе.
– Так сколько вас ждать? Надеюсь, не очень долго. Но если это будет минут пять, то я на самом деле разозлюсь, – произнесла Смешинка, сменив подзорную трубу на флягу.
– Вы хотите нас дождаться? – удивился Мрачноглаз.
– Да, мне понравилось, как мне платят за плаванье. Очень удачно, учитывая, что я капитан корабля, – она сделала глоток и задумчиво покрутила флягу в руке. – К тому же, как вы собираетесь вернуться обратно?
– Мы здесь за воздушными кораблями. Логично вернуться на них.
– Воздушные корабли? – глаза Смешинки мечтательно разъехались, и она вскинула голову к небу. – Это же свобода и по вертикали тоже! Ни тебе шпилей, ни островов, ни прочей ерунды. О да! Да мне ведь разрешат постоянно управлять кораблём, – капитан вернулась с небес на землю (вернее, на дерево на воде) и осмотрела свой корабль, будто увидела его впервые. – И этот корабль мне не нравится. Зловещий он какой-то, богопротивный. Решено! – она подняла руку, будто присягая. – Мы станем командой вашего-нашего воздушного корабля.
– Эммм… – Мрачник не знал, что сказать. Он даже не думал о команде корабля и предполагал, что команды идут вместе с кораблями (как корки к хлебу), но это была его старая мысль до вояжа. Он мог бы уже пересмотреть её, познакомившись поближе с кораблями и командами. А ведь он считал Смешинку дурочкой, примерно с тех же времён. А себя умным…
– Только не затягивайте с его добычей! – перебила его бессвязное мычание Смешинка, махнув рукой. – Если что, я помогу его украсть. Мы ведь злодеи, да? Судя по нашему кораблю.
– Эммм… – Мрачноглаз настаивал на своём мычании.
– Всё-всё! Сцена явно затянулась диалогом (очень щедро с её стороны назвать это диалогом), зрители засыпают! – капитан хлопнула в ладоши и принялась прогонять пассажиров, размахивая руками, как пастух хряков. – Идите! И без моего воздушного корабля не возвращайтесь. Ни-ни!
Когда Сэйфо вступил на землю, его настроение начало стремительно улучшаться. Видя его широкую улыбку, сам Мрачник начал предвкушать возвращение домой. Сын Фатроня уверенно зашагал впереди, по-хозяйски расталкивая толпу, следом за ним шли Мрачноглаз и Принцесса, старательно вращающие головами, пытаясь ухватить взглядом как можно больше. Крыс вращал больше носом, жадно впитывая все запахи города. Замыкал шествие Первак, он ничем не вращал.
Город был построен из древних светлых камней, которые с годами растрескались и отполировались под воздействием ветра и тысяч прикосновений людей. В толпе Детей Огня, такой плотности, которую Мрачник видел только на поле боя, приходилось не идти, а буквально проталкиваться через людской поток, иногда боком, а иногда даже используя локти.
Вершинники носили свободные белые одежды, часто не закреплённые снизу. Многие из них были фанатами наматывания тряпок на голову. Женщины иногда носили длинные свободные платья до земли с разноцветными поясами. Мрачноглаз не привык ходить, прижимаясь так плотно к незнакомым (да и к знакомым не привык) и чувствовал лёгкое смущение, особенно если его касания касались женщин. Но Сэйфо уверенно расталкивал толпу, и Мрачник уверился, что здесь так принято.
– Портовый район называется Врата, что переводится как “врата”, – уточнил Сэйфо, возможно, для других, или просто забыл, что Мрачноглаз понимает все значения слов на любом языке. – В районе Круг, “круг”, живут все ремесленники: кузнецы, стеклодувы и алхимики. Вон там, в тени стен, находится Тень, “тень”, босяцкий район, а вон там – Рынок Мириад. Район у бастиона называется Квартал Вечных Камней, что значит “квартал вечности”.
– Вечных Камней, – не задумываясь, поправил его Мрачник.
Замечание Мрачноглаза сбило Сэйфо с ритма, и он налетел на прохожего.
Помимо людей, в городе было очень много растений и совсем не было грибов. Стволы деревьев напоминали скрученные верёвки, как лицо Альмоловки, а наверху вместо привычных ветвей – пучок травы, словно кто-то срезал её и приделал к длинной палке. И ещё плодов нацепил гроздьями. Они напоминали парню о картинках во всю стену в измерении Регента.
Кусты были похожи на толстые барабаны, которым едва хватило кожи. А ещё были высокие колонны, сплошь покрытые шипами. На некоторых неуместно росли цветы. Словно грозный закалённый воин… Ну тоже вешает на себя цветочек. Возможно, это растения девочки.
Толпа внезапно раздвинулась, наконец-то решив подарить гостям передышку.
– Вот… – Сэйфо замолчал, выйдя на открытое пространство.
Все остальные, вырвавшись из толпы следом, тоже мысленно замолчали. В центре города блестело озеро чистейшей воды, особенно густо обрамлённое растительностью. Южане, замотанные в чёрные тряпки, стояли в этом саду, держа на плечах длинные палки с лезвиями на всех концах. Небо именно над этой областью было голубым и безоблачным.
На платформе, на кровати из цветов, в центре водоёма лежала летаргик, высокая темнокожая эльфийская женщина. Её грудь закрывала полоска белой ткани, а другая служила набедренной повязкой.
–…район Забвение. Оазис, источник жизни, – запоздало закончил своё предложение Сэйфо.
“Она материализует свой сон о растениях и воде, дарит его людям”, – понял Мрачноглаз. Её лицо выражало спокойствие, которое передалось и Мрачнику, и невинность, которая уже не смогла бы передаться. Было так странно видеть невинное… вообще что-либо где-либо в мире. Хотя её одежда… Ну, наверное, так её одели, чтобы о ней было удобнее заботиться.
– Идёмте. Нам нужен район Пламя. Дворец и порт воздушных кораблей там, – наконец вышел из благоговейного оцепенения Сэйфо.
Дворцом оказалась громадная ступенчатая конструкция, квадратный холм, высеченный людьми. Его широкие ярусы уходили вверх, а плоская вершина была увенчана башенками, оканчивающимися шарами. К ней вела широкая и массивная лестница, словно созданная не для людей, а для летаргиков. Из специальных каналов в стенах дворца вытекали потоки оранжевой магроты, которые соединялись в реки, текущие вокруг основания здания. Растительность огибала это место.
К ним направился вооруженный человек в чёрном (теперь Мрачноглаз был уверен, что эта чёрная одежда – униформа воинов), но, присмотревшись к Сэйфо, остановился и лениво махнул рукой, пропуская его с компанией.
Поднимаясь всё выше, они почувствовали, как воздух становился горячее (или они просто запыхались карабкаться по высоким ступеням). На середине пути на партию упала огромная тень. Мрачник задрал голову и увидел цель своего путешествия – корабль в небе. Он напоминал обычное судно, но вместо парусов над ним висел огромный (больше самого корабля) пузырь, туго надутый и заключённый в сеть. Корабль медленно пролетел над ними и улетел по своим делам дальше.
Восхождение заняло ещё какое-то время (хоть Крысу полезно), но вот герои, все вспотевшие и усталые, достигли самого верхнего яруса дворца. Их взору предстало квадратное здание с шарообразными крышами.
По обеим сторонам величественного входа высились соответственно величественные статуи, которые, как мог судить Мрачноглаз, изображали человеческих альм. Одна из статуй имела голову мужчины (с квадратной бородой, похожей на его стоячую шапку, или наоборот) на четверолапом теле, а другая – женскую голову на четверолапом крылатом теле (с заметно человеческой женской грудью (хоть и скрытой шерстью (не то чтобы Мрачноглаз видел много женских грудей, но видел женщин, а также видел мужские груди, включая свою собственную, и смог сделать далеко идущие выводы))).
Когда герои подошли ближе, глаза статуй засияли ярко-красным светом, а громоподобный голос разнёсся по всей площадке, каким-то образом добившись, чтобы слова казались тоже высеченными из камня:
– Чтобы войти в этот священный проход, странники времён, вы должны разгадать мою загадку. Ибо не найдя ответа, вы будете стёрты с лика земель, – голос сделал короткую паузу для возможных протестов и предложений, а затем продолжил: – Восход он встречает на четырёх ногах. Полдень его – уверенная поступь на двух конечностях. А закат… Закат он встречает с третьей опорой. Кто он?
– Ох, не обращайте внимания, – устало произнёс стражник, которого Мрачник вначале не заметил, так как он затерялся на фоне величия всего остального. – Они прекратили испепелять людей после Перестройки мира (при этих словах Принцесса разочарованно щёлкнула языком). Проходите, не бойтесь. Стирать никого с лика земель не будут.
Но Мрачник остановился и задумался. Загадка привлекла его внимание, и он просто не мог оставить её без решения. Он считал себя хорошим разгадывателем загадок, ведь это было любимое развлечение в Мирокрае.
Страж, видя остановку гостей, решил испортить Мрачнику развлечение:
– Просто скажите ”человек”, если так хотите сделать всё по правилам.
– Какой же это человек? – возмутился Мрачноглаз.
– Точно, Избранный. Это явно жертва безумного отрезателя и пришивателя конечностей, – поддержала его Принцесса.
– Я человек, но сегодня с утра я не ползал на четвереньках. А если бы и ползал – руки это не ноги! И к вечеру не планирую обзаводиться никакими опорами, как и все человеки, кого я знаю, – продолжал возмущаться Мрачник таким дерзким попранием законов загадок.
– Эй, не я эту чушь придумываю, – начал оправдываться страж. – Я вообще-то воин, а не мыслитель.
Наступила неловкая пауза, которую нарушил голос статуй, но теперь он звучал более обыденно и даже раздражённо:
– Да проходите уже!
Красный свет в их глазах погас.
Внутри дворец был… запущенный какой-то. Длинные трещины на стенах впускали ветер и свет Дневила, а обрушившиеся камни были просто сложены в груды у стен, чтобы не мешать ходить людям. Они здесь носили только чёрное или красное – никаких белых тканей.
Сэйфо вёл друзей по коридорам, явно кого-то разыскивая. Этим кем-то оказался лысеющий мужчина (в мире много лысеющих мужчин, надеюсь, это не связано с последствиями Перелома) в красной мантии с дымящимися наплечниками. Или же это был огромный мужчина в чёрной одежде, который снял нижнюю часть тряпки с лица, оставив её свисать сбоку. На его плечах была закреплена палка с окровавленными лезвиями на концах.
– Сэйфо, мой мальчик! Уже вернулся? – с неподдельной радостью приветствовал лысеющий мужчина. – У тебя, наконец-то, появились друзья, хоть и пустынники?
Сэйфо начал тереть мочку уха, а Мрачноглаз выступил вперёд и решил произвести великолепное первое впечатление:
– Дальноход приветствует… эээ, не-дальнохода. Вы – О, свет моего очага.
Воин фыркнул с улыбкой:
– Что он несёт? Ему лет 900?
– Тамир, иноземец просто проявляет вежливость. Просто не повезло, что он повстречал отца Сэйфо, – мягко осудил его дымящийся человек, но тоже боролся за серьёзность своего лица.
– Скажи ему, что мы рады и всё такое. И этой ерунды с "О" и "души очагов" побольше добавь, – усмехнулся Тамир, начиная тереть мочку уха.
– Это Тамир, генерал армии. Его интересуют только сражения и еда. В дворцовых интригах он не участвует, – сказал вместо этого Сэйфо.
– Так вот кто главный интриган, – догадался Мрачноглаз.
– Ты слышал, что я сказал только что? – Сэйфо начал тереть мочку уха, но потом спохватился и продолжил. – А другой Касимар, он старший визирь. Он организует нашу аудиенцию с императрицей.
Сын Фатроня сообщил эту новость самому Касимару, и тот побледнел, но лишь коротко вздохнул и повёл компанию вглубь дворца. Перед массивными железными дверьми он остановился и достал из кармана небольшой набор тряпочных квадратиков с верёвочками.
