Даяна Райт
Затмение Огня. Пробуждение
Глава 19
Как только я положил тело массивного парня на землю, лучи только что взошедшего солнца осветили его лицо. Я смотрел на его черты и не мог поверить в то, что осознал. «Том, а точнее Тор, был здесь немного дольше меня. Видимо, это произошло потому, что я отправил его в Мидгард раньше себя. И вот теперь возникает логичный вопрос: как Один нашёл его и почему не вернул воспоминания?»
Я смотрел на молодого парня, который ещё недавно раздражал меня, и пытался осознать, что он был моим племянником, а заодно и Богом молний и грома. Сейчас он был просто обычным парнем, хоть и довольно привлекательным. Я пытался понять, что скажу Лив обо всём этом и как объясню эту ситуацию. «Если я расскажу ей правду, она снова отправит меня в психиатрическую больницу, откуда я уже не смогу выйти».
В это время Лив сидела около тела своего отца, крепко прижимая его к себе. Она тихо плакала, и я не мог этого не заметить. Медленно я подошёл к её измученной фигуре и сел рядом.
– Лив, прости меня.
– За что? Ты здесь совершенно ни при чём. Это я встречалась с Томом и подпустила его к себе. И это он спал с моей матерью, а его полоумный отец решил мне отомстить.
– Ты не права. Том здесь косвенный виновник. Я всё же центральная фигура этого конфликта.
– О чём ты? Ты что-то вспомнил? – требовательный взгляд Лив ввёл меня в некоторую растерянность и замешательство.
– Вспомнил. Док, могу тебе сказать со стопроцентной уверенностью. Твоя теория работает, и ты была всё это время права.
– Что это значит?
– Что, как ты и предполагала, сильный стресс и сильные эмоции заставили мой мозг работать на пределе своих возможностей и вернули мне утерянные воспоминания. Лив, ты всё это время была права, и твоя теория работает.
– Так ты вспомнил, кто ты и кем ты был?
– Вспомнил, – я снова замялся, пытаясь придумать какое-то внятное объяснение для Лив. – Как оказалось, я брат Остина, а это значит, что Том – мой племянник. Поэтому он показался мне знакомым. Как и я ему.
– Подожди. Ты брат Остина? Но он же на порядок старше тебя, а ты молодой парень. И как ты можешь быть дядей Тома, если вы примерно одного возраста?
– Я бы не сказал, что одного, – я усмехнулся, потешаясь про себя сложившейся ситуацией. «Ну да, одного. Правда, я на добрые несколько тысяч лет старше его, но это уже мелочи жизни». – Но мы примерно равны по возрасту.
– Я ничего не понимаю. Том мне рассказывал, что из-за его дяди погиб его старший брат и его отец презирал брата из-за этого.
– Том сказал тебе правду. Сын Остина действительно погиб из-за меня, но это был несчастный случай, из-за которого я до сих пор не могу себя простить.
– Скотт, так как тебя зовут на самом деле?
– Для тебя я всегда буду Скоттом Смитом.
– Я серьёзно. Я хочу знать, кто ты и кем был до всей этой истории.
– Лив, можешь ответить мне на один вопрос?
– Вопрос? Какой ещё вопрос?
– Ты, правда, считаешь, что Локи из твоих историй безнадёжен и он злодей?
– Ты совсем сошёл с ума? – Лив громко завизжала и стала бить меня кулаками. – Ты спрашиваешь меня о мифических персонажах комиксов после всего произошедшего?
– А кто сказал, что Локи персонаж комиксов? – я вновь усмехнулся, в то время как Лив накрывала сильная злость. – По преданиям он был Богом огня и один из всесильных асов, обитающих в Асгарде.
– Откуда ты это знаешь? – Лив недоверчиво прищурилась, внимательно смотря мне в глаза. – Или ты, как профессор Уайт, был историком раньше?
– Кто такой профессор Уайт?
– Один мой знакомый, который помогал мне с тобой в Нью-Йорке. Недавно он, так же как и ты, потерял память и теперь учится жить заново.
– Вот как? Надо мне познакомиться с этим профессором. Вдруг я смогу подсказать ему способ возвращения себя.
– Скотт, я серьёзно. Ты мне расскажешь, кто всё-таки ты такой и кем ты был до всей этой истории?
– Лив, – я вздохнул и закрыл свои глаза, – я не хочу тебе врать, но и правду сказать пока не могу. Возможно, когда-нибудь я смогу рассказать тебе всё. Но пока я хочу, чтобы ты немного пришла в себя после всего этого и привела мысли в порядок.
– А что будет с тобой?
– Со мной? Как я тебе обещал, я вернусь с тобой домой и больше не оставлю тебя.
– Обещаешь? – я почувствовал, как Лив задрожала, и её голос стал срываться.
– Обещаю. Теперь ты под моей надёжной защитой, – я вновь притянул Лив к себе и крепко обнял её. – И если тебе вновь будет что-то угрожать, то я не останусь больше в стороне.
– Ты и не остался, – Лив прижалась крепко ко мне и зарылась своим лицом в мою грудь. – Как ты нашёл меня и как смог спасти?
– Я нашёл записку в твоём кабинете, которую оставил мне Остин. Я подумал, что это дело рук племянника, но он был так же ошеломлён произошедшим, как и я. Тогда он предположил, что это дело рук его отца. Мы начали поиски тебя и твоего отца. В итоге мы отследили сигнал твоего телефона и прибыли на место. Я ворвался в дом твоего отца и увидел, как ты и он лежите без сознания на диване, а у окна стоит старик, который утверждает, что он мой брат и что он на меня обижен. Ты можешь представить мой шок? Я уже полгода живу новой жизнью и не думаю о своём прошлом, а здесь моё прошлое само меня нашло.
– А как ты смог вызвать свои воспоминания? Что вызвало в тебе подобные эмоции?
– Ты, – сказал я тихо и размеренно. – Когда Остин поджёг дом, желая навредить тебе и твоему отцу, я испытал неимоверный страх и неконтролируемую панику, что вызвало во мне все мои воспоминания.
– Остин поджёг дом? Но как тогда ты смог спасти меня и куда делся огонь?
– Я смог его потушить, – впервые ложь давалась мне нелегко, но я старался быть максимально убедительным. – У твоего отца дома был огнетушитель.
– В таком случае я, как никогда, рада, что вытащила тебя из клиники и поверила в то, что ты не злодей. Ты словно мой ангел-хранитель, который всегда рядом, когда он нужен.
– Скорее я некое божество, которое оберегает тебя.
– Ты же не верил в божественные силы, – Лив покосилась на меня с укором и лёгким обвинением. – Что сейчас изменилось?
– Пришло осознание того, что всё возможно в любом из девяти миров.
– Миров? Скотт, ты сейчас вновь изображаешь своего героя из твоего фильма?
– Можно и так сказать, – я поднялся на ноги и подал руку Лив. – А теперь давай попробуем привести их в чувство и решим, что нам делать дальше.
Первым я привёл в чувство отца Лив. Он был шокирован не меньше, чем Лив, но мужественно слушал весь её рассказ. Затем он крепко обнял меня и поблагодарил за помощь и мою отвагу. Я испытывал некоторое чувство вины перед этими людьми. Они относились ко мне со всей душой и теплотой, а я подверг их смертельной опасности.
Затем отец Лив покосился на Тора, о котором я успел позабыть. Я попробовал немного оправдать племянника перед Лив и её отцом, но мужчина всё ещё прожигал его ненавистным взглядом.
Спустя некоторое время я решил привести Тора в чувство, не зная, помнит ли он что-то. Как только Тор стал приходить в себя и в нём заиграла слабая тень жизни, я тут же сел около него и тихим голосом спросил:
– Эй, златовласка, как ты?
– Скотт? – слабый голос Тора звучал хрипло и растерянно. – Ты назвал меня златовлаской?
– Мне понравилось, как в третьей части фильмов о Торе его друзья по команде шутили над ним подобным образом.
Тор открыл глаза и скривился от боли:
– Ты сейчас серьёзно вспомнил «Мстителей»? Что произошло?
– Твой отец чуть не убил нас всех. Но больше всего он хотел убить меня.
– Тебя? Скотт, ты действительно мой родной дядя? Ты брат моего отца?
– Получается, что так. Помнишь ли ты что-нибудь о своей жизни до того, как попал в США? Помнишь ли ты, кто ты и кем была твоя семья?
– О чём ты? Я помню только своего отца, но больше никого не помню. Я даже тебя не помню.
– А вот я тебя помню. И как оказалось, мы были довольно близкими друзьями и всегда держались вместе против брата.
– Так ты тоже был против отца? Ты знаешь, что произошло и почему я не помню большую половину своей жизни?
– Приятель, я тебе всё расскажу, но немного позже, – сказал я, боясь сделать хуже парню своим прямым признанием. – Пока ты не готов узнать всю правду о своей семье и о себе.
– Скотт. Или как мне тебя называть? Какое у тебя настоящее имя?
– Зови меня Скотт. Я привык к этому имени за последние пять лет.
– Но всё же, как твоё настоящее имя? Отец никогда не называл его мне и всегда говорил, что ты пошёл против семьи. Ты был всегда эгоистом и слишком неуправляемым и своенравным.
– А разве ты не такой? Ты вроде тоже не особо позволяешь ему манипулировать собой и поступаешь по-своему, не смотря ни на что.
– Здесь даже спорить не буду, – Тор тяжело вздохнул и опустил голову. – Скотт, прошу тебя, расскажи мне всё, как есть.
– Если я сейчас расскажу тебе всю правду, ты либо посчитаешь меня сумасшедшим, либо убьёшь меня, как только узнаешь всё, как было.
– Так есть что-то, за что я должен тебя убить?
– Одна вещь действительно может тебя добить, но я обязательно тебе обо всём расскажу. Обещаю.
– Когда?
– Когда ты немного окрепнешь и придёшь в себя.
– Я итак в себе, – Тор посмотрел на меня сильным и уверенным взглядом. – Как видишь, меня не так-то просто убить или покалечить.
– Я это знаю, крепыш, ещё с самых незапамятных времён.
Я подмигнул Тору и похлопал его по плечу. Для меня было необычно видеть его в таком человеческом обличии, но я хотел дать ему время насладиться этим ощущением. Ведь как только я открою ему правду и верну память, он вновь окунётся в мир бесконечных войн и проблем. Сейчас он чувствовал себя обычным человеком с обычными заботами.
Когда он подошёл к Ричарду и Лив, которые всё это время стояли в стороне, он произнёс виноватым тоном:
– Я знаю, что вы оба ненавидите меня за мой поступок. И ваша ненависть вполне оправдана. Но я хочу попросить у вас прощения. Я люблю Синди, и моя любовь искренняя. Когда я смотрю на неё, мне кажется, что мы связаны, и она – всё, что мне нужно в этой жизни. Вы можете проклинать меня и ненавидеть до конца своих дней, но я лучше буду честен с вами, чем буду лицемерить и врать.
– Знаешь, как бы это ни звучало странно, но я прощаю тебя, – тихий голос Лив был едва уловим среди шума листвы на деревьях. – По крайней мере, ты честно признаёшь свою ошибку и говоришь всё как есть.
– Я не могу разделить чувства моей дочери, – Ричард прожигал фигуру Тора ненавистным взглядом. – Но знаешь, что странно?
– Что?
– Эти слова я уже слышал, – Ричард тяжело вздохнул и добавил тихим голосом: – То же самое мне сказала Синди, когда мы разводились. Она не может без тебя и только с тобой почувствовала себя женщиной, чего я не наблюдал за весь наш долгий брак.
– Мистер Уильямс, мне правда жаль, что я причинил вам боль, – Тор говорил с волнением, и было заметно, что его голос дрожит.
– Ричард, мой племянник хочет сказать, что он сожалеет о том, что вел себя как настоящий недоумок, и он готов исправить свою ошибку, – произнёс я строгим и уверенным голосом, глядя на массивную фигуру Тора рядом со мной.
– Да, я сделаю всё, чтобы загладить свою вину, – ответил Тор.
– Знаешь, сынок, я уже пережил эти детские обиды. Сделай Синди счастливой. Если всё так серьёзно, то подари ей то счастье, о котором она всегда мечтала.
– Мистер Уильямс, я… – начал было Тор.
– Том, раз отец смог простить тебя, то и я готова поговорить с матерью обо всём этом, – впервые за разговор голос Лив стал уверенным и сильным. – Хватит этих детских обид. Мы все здесь взрослые люди и должны уметь грамотно и достойно разрешать подобные конфликты.
– Если вы закончили с выяснением ваших сложных отношений, то предлагаю поскорее убраться отсюда.
Ричард взял дочь под руку и повёл к припаркованному автомобилю. Дорога до дома Тора прошла в полном молчании. Мы ехали впереди, и всё это время я сидел за рулём кабриолета Сэма. Я понимал, что с небольшой долей вероятности смогу вернуться к своей работе на киностудии и к своей обычной размеренной жизни. Почему-то это осознание вызвало во мне слабую грусть и тоску. Мне нравилось быть активным, иметь друзей и окружение, которое не знает, кто я, и не считает меня злодеем вселенского масштаба.
Когда я высадил Тора около его дома, он пристально посмотрел на меня и попросил не бросать его. Я пообещал связаться с ним в ближайшее время и обязательно поговорить обо всём произошедшем. После этого я направился к дому Лив, где не был с того вечера, когда нашёл злополучную записку. Лив села на переднее сидение рядом со мной, а её отец обессиленно раскинулся на заднем сиденье автомобиля. Спустя совсем непродолжительное время фигура отца Лив обмякла, и он заснул.
– Скотт, я вспомнила кое-что, – сказала Лив, и её глаза наполнились слезами, а голос задрожал.
Я повернулся к ней и с опаской посмотрел на её дрожащую фигуру.
– Что?
– Остин сказал мне одну странную вещь, которую я до сих пор не могу понять.
– Вот как? – во мне начала нарастать паника. Я пытался понять, что именно мог сказать Один Лив и что это могло значить для меня.
– Он сказал мне, что отец не мой настоящий отец, – голос Лив перешёл на шёпот, а по её щекам потекли слёзы. – Скотт, я не могу понять, может ли это быть правдой.
– Остин так тебе сказал? – спросил я, судорожно соображая все возможные варианты подобного исхода и пытаясь найти объяснение столь странным словам со стороны Одина. – Что он ещё тебе говорил?
– Он сказал, что я похожа на отца. На настоящего отца.
– Настоящего отца? – мой разум был на пределе, и я пытался собрать воедино всю эту непонятную мне картину. – Ты думаешь, это возможно?
– Знаешь, ещё год назад я бы кричала, что такого не может быть. Но сейчас… – Лив замолчала и спрятала свои глаза от меня.
– Что сейчас?
– Сейчас мне кажется, что подобная вероятность вполне себе возможна. Я не похожа ни на одного из своих родителей, а моя мать, получается, забеременела мной до их с отцом свадьбы. Выходит, она родила меня уже в браке, но по факту беременна она была до него.
– Вот как? А что на этот счёт говорит её семья?
– Я тебе уже говорила, что у моей матери нет семьи. Она сирота и всегда была сама по себе.
– Сирота? – я удивлённо покосился на фигуру Лив. – Она рассказывала тебе, что случилось с её семьёй?
– Нет. Она никогда не говорила о своей семье и о своём детстве.
Я глубоко задумался, обдумывая услышанные от Лив слова. Её мать не имела семьи и не говорила о своём детстве. То, что Тора сильно тянуло к ней, и он не мог совладать со своими чувствами к матери Лив, было очевидно. Сама Лив родилась в браке, но её мать была беременна ею ещё до брака с Ричардом.
Внезапно я вспомнил наш с Лив приезд в её дом и нашу с ней находку. Ко мне резко пришло страшное осознание, от которого меня сильно затошнило и мне стало дурно. Мои пальцы крепко вцепились в руль, а в разуме разыгралась неимоверная паника.
– Лив, можно задать тебе один странный вопрос?
– Вопрос? О чём?
– С тобой когда-нибудь случалось что-то необъяснимое? Что-то, чего ты не могла понять?
– Например?
– Ну, не знаю, – я замялся, стараясь тщательно подобрать слова. – Например, ты могла кого-то ударить током или чувствовала в себе странные электрические разряды?
– Откуда ты… – Лив широко открыла глаза и посмотрела на меня с сильным страхом в глазах. – Откуда ты узнал об этом случае?
– О каком случае?
– После того как мы нашли у матери тот клинок, я случайно спалила свой ноутбук. Мне тогда показалось, что это случайность, и я не была с этим связана. Но твой вопрос заставил меня понять, что я спалила его своей злостью.
– Не понял. Можешь рассказать мне всё подробнее?
– Я сидела и редактировала свою диссертацию во дворе своего дома. Я была очень расстроена из-за матери и всей этой непонятной ситуации. Затем мне позвонил Том и бросил меня, и это окончательно вывело меня из себя. Я почувствовала какой-то разряд тока, а затем мои пальцы заискрились, и из них вырвался электрический разряд, который спалил мой ноутбук.
– Вот как? – я ощутил, как по спине прошелся холодок, а в кровь поступило большое количество адреналина. – Значит, ты ощутила в себе электрические разряды и смогла управлять ими?
– Скотт, что всё это значит?
– Это значит, что ты не так проста, как я думал.
– О чём ты? Ты знаешь, что всё это значит?
– Что?– Я не могу знать точно, но тебе стоит поговорить с матерью и выслушать её объяснение всего этого. И, Лив…
– Могу я попросить тебя о встрече с твоей матерью? Мне нужно с ней увидеться.
– С моей матерью? Как она связана со всем этим?
– Пока не знаю, но надеюсь понять это при личной встрече с ней.
Я отвёз Лив домой и помог отнести тело её отца в дом. Мы оставили его в моей прежней спальне, а затем вышли в гостиную. Лив была слишком расстроена и потрясена, поэтому я настаивал на том, чтобы она приняла успокоительное и поспала. После некоторого сопротивления она наконец согласилась со мной.
Я не мог найти себе места и решил сразу же поговорить с матерью Лив, чтобы выяснить свои догадки и понять, насколько они верны. Я хотел воспользоваться автомобилем Сэма, но потом вспомнил, что я всемогущий бог, который легко манипулирует пространством. Поэтому я решил сэкономить своё время и просто переместился к дому Лив.
Я думал, что её мать живёт в этом доме, но не был уверен. Я попытался понять, правильно ли я всё понял, и действительно ли всё было так, как я предполагал. Во дворе дома у бассейна я увидел одинокую женскую фигуру. Это была знакомая мне леди Сив, которая обычно носила доспехи. Видеть её в купальнике и шляпе было довольно забавно.
Я тихо подкрался к ней сзади и уверенно произнёс:
– А ведь раньше ты носила только доспехи, выкованные цвергами Свартальвахейма.
– Кто вы? – женщина вскрикнула и резко подорвалась со своего места, приняв воинственную позу. – Предупреждаю сразу, я не дам себя в обиду.
– Даже будучи без памяти, ты всё равно верна своим привычкам, – я слабо усмехнулся и подмигнул ей. – Но я рад видеть тебя в здравии, Сив.
– Кто? Меня зовут Синди. А вы кто такой?
– Тот, ради кого ты отдала свою память и пожертвовала собой. Сив, я пришёл вернуть тебе память и освободить тебя от твоего плена.
– О чём вы говорите?
– Я о тебе. Ты же не зря хранишь свой клинок от посторонних глаз. Ты чувствуешь, что он важен для тебя и является неотъемлемой частью тебя.
– Откуда вы знаете о клинке?
– Сив, я знаю тебя больше двух тысяч лет. И я был первым, кто поддержал ваш с Тором брак. Позволь вернуть тебе все воспоминания и вернуть тебя.
Я схватил женщину за руки, а затем, взявшись за её голову, стал пробуждать её сознание. Тысячи воспоминаний и событий стали мелькать в моём разуме, возрождая в женщине утерянные ею воспоминания. Когда я отпустил её голову, она резко отшатнулась от меня и стала бегать по всему окружающему пространству безумным взглядом. Её учащённое дыхание и тяжёлый взгляд говорили о том, что моя миссия прошла успешно.
– Локи… – с трудом прохрипела Сив. – Ты жив?
– Как и ты. Это значит, что наша жертва была не напрасной.
– Но как? Что с Тором?
– Это я должен у тебя спросить. Ведь ты спала с ним, даже находясь без памяти.
– Том… Это он! – громко взвизгнула Сив и прикрыла рот рукой. – Но как же? Он же…
– Он был парнем своей же дочери. Так?
– Лив. Она наша дочь. – Глаза Сив впервые на моей памяти стали влажными. – Теперь понятно, почему меня так тянуло к Тору. Мы с ним духовные супруги.
– Что в принципе снимает с вас часть вины за ваш поступок перед Лив.
– Откуда ты узнал о Лив?
– На самом деле она узнала меня. Точнее говоря, она узнала Скотта Смита в Нью-Йорке и пыталась вернуть ему память. Что ей, в общем, удалось сделать. Но за это мы должны благодарить нашего общего знакомого.
– Только не говори, что он здесь.
– Один здесь, Сив, и он пытался убить твою дочь и твоего бывшего мужа в наказание мне за наш поступок.
– Они в порядке?
– Они оба в порядке. Я вовремя вернул себе память и смог спасти их обоих, а заодно и твоего мужа. Настоящего мужа, который всё ещё считает себя обычным парнем из Мидгарда.
– Тор ничего не помнит? Почему?
– Я не успел вернуть ему память. Пусть несколько дней насладится обычной человеческой жизнью и придёт в себя.
– Локи, что с Лив? Она знает обо всём этом?
– Нет, я не стал посвящать её в наши разборки. Но, знаешь, мне кажется, тебе придётся посвятить её во все эти тонкости.
– Я не хочу лишать её нормальной жизни, – голос Сив дрогнул, и она закрыла глаза. – Она не заслужила подобной участи.
– Отчасти я с тобой согласен. Но, Сив, в следующий раз мы можем не успеть, и Один может добраться до неё. Она должна быть готова и должна знать, что здесь происходит.
– Почему ты так уверен в этом и что тебя связывает с моей дочерью?
– Она не только твоя дочь. Она наследная принцесса трона Асгарда и потомок двух самых сильных воителей во всех девяти мирах.
– Это не отменяет того факта, что тебя связывает с Оливией. Почему ты так печёшься о ней?
– Сив, если я скажу тебе правду, я уверен, что моя голова окажется где-то в стороне от моего тела, – я засмеялся, чем вызвал ступор на лице своей собеседницы. – Просто знай, что Лив мне дорога, и я сделаю всё, чтобы защитить её от всех угроз.
– Локи, только не говори, что ты положил глаз на мою дочь!
– А если и так, то я не самый худший вариант для неё, – я довольно усмехнулся, а затем с издёвкой добавил: – Я всё же лучший претендент на её руку, чем родной отец.
– О, Всеотец! Она же с ним… – Сив задрожала и стояла парализованная с безумной паникой в глазах.
– Не бойся. До этого у них не дошло. В Торе сыграли какие-то отголоски разума, и он так и не смог позволить себе лишнего в адрес своей же дочери. Поэтому на этот счёт можешь не переживать. Между ними ничего не было.
– Я никогда не лгу, и ты это прекрасно знаешь.
– Странно это слышать от тебя, бога коварства и обмана.
– Я не отрицаю свои способности, но в отношении близких мне существ у меня есть определённые моральные принципы. – Я вновь улыбнулся своей привычной самодовольной улыбкой. – К тому же вы спасли мне жизнь, и я вроде как в долгу перед вами.
– Локи, верни мне Тора. Он мне нужен, – Сив смотрела на меня с надеждой, и я почувствовал лёгкое чувство вины.
– Сив, я верну его. И я сделаю это не только ради тебя, но и ради всех вас. Он нам нужен, и мы не сможем обойтись без него.
Я попрощался с леди Сив и попросил её поговорить с Лив и объяснить ей всё, что произошло. Мы оба были уверены, что она должна узнать правду, какой бы тяжёлой она ни была.
Когда я вернулся в дом Лив, я увидел, что её держит Один. Он стоял у большого окна в гостиной, обнимая её хрупкое тело.
– Я же говорил тебе, что ты будешь сожалеть о содеянном, – сказал он.
– Жалеть я не собираюсь, – ответил я. – Но остановить тебя я всё ещё хочу.
– Локи, ты должен восстановить наш дом, – голос Одина был высокомерен и жесток, как всегда.
В этот момент Лив посмотрела на меня безумным взглядом и попыталась что-то сказать сквозь зажатый рот.
– Повторю тебе ещё раз: я не собираюсь этого делать, – презрительно сказал я и добавил с ненавистью: – Отпусти её, и мы разберёмся с тобой без посторонних.
– Но она же не посторонняя, – Один злорадно улыбнулся и ещё крепче сжал Лив, не давая ей возможности вздохнуть. – Она ведь моя внучка и прямая наследница моего трона.
– Она ничего не знает и даже не представляет, кто ты и кто я такой. Также, как и кто она. Поэтому отпусти её, и мы продолжим разговор один на один.
– Я её отпущу, но при одном условии, – Лив сильно извивалась в руках старика, а её лицо синело от недостатка кислорода.
– Чего ты хочешь? Если хочешь убить меня, пожалуйста, но оставь её в покое.
– Убить тебя? Ты мне нужен живым, – ответил Один. – Если хочешь сохранить ей жизнь, ты уйдёшь со мной и восстановишь наш дом.
– Хорошо, – я обречённо вздохнул и посмотрел на дрожащую фигуру Лив. – Я пойду с тобой, но ты пообещаешь не трогать её.
– Даю тебе слово Всеотца, что она будет жить, и я больше её не трону, – ответил Один.
– В таком случае дай мне немного времени попрощаться с ней. Я хочу уйти достойно.
– Твоё право, брат.
Один резко отпустил Лив, и она упала на пол, судорожно хватая воздух своим ртом. Я подбежал к ней и стал обнимать её дрожащее тело. Лив пыталась восстановить дыхание, и как только к ней вернулась способность говорить, она подняла на меня свои большие глаза и посмотрела безумным взглядом.
– Скотт, что это было? Что за ерунда? – спросила Лив.
Я крепко обнял её и прошептал на ухо:
– Лив, я делаю это ради тебя. Я тысячелетиями был эгоистом и никогда бы не подумал, что смогу пожертвовать собой ради кого-то. Но ты изменила меня. Ты необычный человек, Оливия Уильямс, и никогда им не была.
– Почему он назвал тебя Локи? – Лив отстранилась и посмотрела на меня паническим взглядом. – Что всё это значит?
– Это значит, что твои страхи по поводу таких пациентов, как Локи, воплотились в жизнь. И ты действительно стала психотерапевтом самого Бога коварства и обмана, – я виновато улыбнулся. В этот момент мои глаза озарились огненным отблеском, принимая свой истинный вид.
– Ты… Твои глаза… Скотт… – Лив дрожала, её рука медленно потянулась к моей щеке. – Ты и есть он. Ты Локи.
– Собственной персоной, – я продолжал улыбаться, испытывая сильную боль внутри себя. – И вы, доктор Уильямс, стали той, кто исправила самого тяжёлого пациента за всю историю девяти миров.
– Скотт… – она резко прижалась к моей груди и стала тихо плакать. – Я не могу понять, как такое возможно, но мне всё равно. Ты мне нужен, и я не хочу тебя терять.
– Как и я, доктор Уильямс, но мне придётся это сделать. Ради вас и вашей безопасности, – я прижал Лив к себе и впился в её губы своими губами. – Я люблю тебя, Оливия, и буду любить всю свою жизнь. Чтобы тебе ни говорили другие, помни, я всегда буду думать о тебе и вспоминать тебя.
– Я тоже тебя люблю, – Лив стала рыдать, её тело содрогалось в сильной судороге. – Прошу тебя, не уходи.
– Я должен. Но я обязательно найду тебя и вернусь к тебе. Верь мне.
– Локи, пора, – голос Одина раздался слишком громко и властно в тихой комнате.
– Нет! Я не отпущу его! – Лив подскочила и вцепилась в меня мёртвой хваткой. – Кем бы вы ни были, но вы не смеете его забирать у меня!
– Лив, он не забирает меня. Я сам на это согласился, – я посмотрел на Одина и уверенно произнёс: – Идём, брат. Я готов.
– Отлично, – старик жестом указал мне на место около себя и злорадно усмехнулся. – Никогда не мог подумать, что твоя слабость будет заключаться в любви.
– Любовь – это не слабость, брат, а сила, – я отошёл от Лив и встал около Одина. – Помни, я люблю тебя и всегда буду любить.
– Локи, я…
Я не успел услышать, что Лив хотела мне сказать. В этот момент всё в моих глазах померкло, я стал падать в небытие и уходить куда-то далеко за пределы Мидгарда, оставляя вдалеке девушку, в которой был заключён весь мой мир.
