Даяна Райт
Затмение Огня. Пробуждение
Глава 4
Солнце ярко светило, и его лучи отражались от серого дорожного покрытия, создавая яркий отблеск. Я вела машину на минимальной скорости, чтобы мой сосед мог насладиться видами за окном.
Скотт сидел в машине с широко открытыми от удивления глазами, осматривая всё вокруг. Его взгляд был детским и восторженным, что показалось мне странным, ведь даже с амнезией он не мог забыть, как выглядят города и как устроен реальный мир. Его реакция была необычной, как и его общее состояние.
Мы уже час бесцельно ездили по улицам Нью-Йорка, не имея определённых целей на этот странный день. Внезапно я остановилась на одном из парковочных мест и повернулась к Скотту.
– Как вы себя чувствуете? – спросила я.
– Буду откровенен. Я не могу понять своего состояния сейчас. Всё это поражает меня.
– Что именно?
– Все эти виды и эта бурлящая жизнь за окном. А эти огромные здания… Это же просто невероятно!
– Скотт, это самый обычный вид любого мегаполиса на этой планете. Чему вы так удивляетесь?
– Я не помню, чтобы видел нечто подобное в своей жизни.
– Не может такого быть. Даже если вы жили где-то в глубинке, вы не могли не знать о таких городах, как Нью-Йорк.
– У меня нет ни малейшего понимания того, что я сейчас видел. И это ещё больше поражает меня.
– Скотт, как вы думаете, вы готовы выйти в люди?
– Это я у вас должен спросить. Вы – доктор психологических наук, – знакомый мне сарказм вновь был ярко выражен в его словах.
– Я ещё не доктор. Я только пишу свою диссертацию. Вы ответите на мой вопрос?
– Если вы готовы выпустить чудовище из клетки, то я согласен.
– Чудовище? – слова парня меня сильно удивили и немного напугали. – Почему вы назвали себя чудовищем?
– Я, вроде как, опасный психически нездоровый человек. Я могу представлять угрозу окружающим людям, что даёт мне право считать себя таковым.
– Вы не правы. Каждый человек является тем, кем он себя сам видит.
– Вы так считаете? Даже если весь мир будет его таким считать?
– Даже если весь мир. Не стоит опираться на мнение большинства. Надо делать собственные выводы и думать своей головой.
– В таком случае, док, я готов выйти в люди.
Скотт улыбнулся мне мягкой улыбкой, чем придал мне уверенности. Я вышла из машины и поспешила открыть дверь для него. Он вышел на улицу и вновь стал осматривать всё огромными и удивлёнными глазами. Я внимательно следила за его реакцией и поведением, с интересом рассматривая этого странного парня.
– Может быть, вы проголодались?
– Честно говоря, я сегодня не успел позавтракать и пообедать. Поэтому не отказался бы от чего-нибудь съедобного, тем более в таком месте.
– В таком случае, могу предложить вам сходить в уютный ресторан или выбрать небольшую кофейню или пиццерию.
– Для меня все ваши идеи звучат непонятно, док. Поэтому я оставляю выбор за вами.
– Отлично. Следуйте за мной.
Я вновь осмелилась взять Скотта под руку и повела его вверх по улице. Мы пришли в небольшую кофейню, где, по рассказам Рэйчел, подавали вкусный кофе и готовили аппетитные сэндвичи. Как только мы вошли в заведение, то заняли дальний столик у окна и стали ждать официанта. Всё это время глаза Скотта бегали по всем предметам в кофейне, словно пожирая всё вокруг.
Как только к нам подошла молодая девушка, я заказала кофе и сэндвичи для нас обоих и отпустила её.
– Док, что вы сейчас заказали?
– Это кофейный напиток с большим количеством молока. Местная кухня довольно неплоха, судя по рассказам моей знакомой, вот я и решила лично в этом убедиться.
– Так вы тоже новичок в этих местах?
– Я не часто бываю в Нью-Йорке, поэтому плохо знакома с местными заведениями.
– А где вы живёте?
– Я заканчиваю Стэнфорд, поэтому живу в Пало-Альто, который находится в непосредственной близости от него.
– Это далеко отсюда?
– Это штат Калифорния. Около трёх тысяч миль отсюда.
– Довольно далеко. И весь этот путь вы проделали ради меня? Бросили свою жизнь и окружение в своём городе?
– Почему бросила? Временно оставила по мере необходимости. Рано или поздно я вернусь домой и вернусь ко всем своим знакомым.
– А что ваша семья, где она сейчас?
– Мои родители живут в Лос-Анджелесе. Они довольно состоятельные люди и могут позволить себе жильё любого уровня.
– Так вы из богатых слоёв населения. Что заставило вас заниматься подобной деятельностью?
– Желание доказать своё мнение и свою правоту. Мне всегда нравилось разбираться в людях, и я хотела делать это более профессионально. Моя мать была против этого, но отец поддержал меня и позволил учиться там, где я хотела.
– Как интересно. И как, удалось вам добиться этой цели?
– Мне сложно это признать, но нет. Не удалось. Моя мать продолжает обвинять меня в неправильном образе жизни и неправильных взглядах на жизнь.
– Док, почему вам не всё равно на мнение вашей матери? Зачем вам её признание?
Слова Скотта вновь ввели меня в замешательство. Я не ожидала, что наш разговор может пойти против меня. Сейчас мы словно поменялись ролями: Скотт был моим психотерапевтом, а не наоборот. Я глубоко задумалась, пытаясь найти достойный ответ на его вопрос. Не найдя подходящего ответа, я решила отвлечь Скотта от разговоров обо мне и моих проблемах с матерью.
– Скотт, мне немного неудобно, когда вы называете меня «док» в присутствии других людей. Давайте на людях мы будем общаться как обычные люди.
– Вернёмся к нашей истории с Тайлером?
– Нет, мы будем общаться как знакомые, но не как любовники.
– Тогда как мне вас называть?
– Обращайся ко мне «Лив».
– Лив? Просто Лив?
– Да, просто Лив.
Скотт протянул мне руку, и мы пожали друг другу руки.
– Приятно вновь познакомиться с тобой, Лив.
– Взаимно, Скотт, – я отпустила руку Скотта и внимательно посмотрела на него. – Что ты сейчас чувствуешь, находясь в реальном мире среди обычных людей?
– Знаешь, что странно, я чувствую себя как никогда комфортно, – в голосе Скотта не было лжи, что говорило о его искренности.
– Да? То есть, тебе сейчас комфортнее, чем в стенах клиники?
– Как ни странно, но да. Хотя я не до конца понимаю этот мир, я хочу его понять и стать его частью.
– А что ты почувствовал, когда мы выехали из клиники?
– Радость.
– С чем была связана эта радость?
– С ощущением свободы и освобождением от долгих и окутывающих оков.
– Говоришь довольно поэтично, что не типично для современных парней.
– А что типично для современных парней?
– Точно не сложные выражения с применением художественных оборотов в речи.
– Лив, а как ты живёшь в этом мире? – вопрос Скотта в который раз застал меня врасплох и вызвал недоумение.
– Что значит, как я живу? Как и остальные семь миллиардов людей на этой планете.
– Позволю с тобой не согласиться. Каждая отдельная персона живёт своей жизнью и по-своему. Поэтому я и хочу узнать, как живёшь именно ты. Расскажи о себе и о своей жизни.
– Зачем тебе это знать? Это не совсем правильно в общении пациента и его врача.
– Ты сама сказала, что за пределами клиники мы не пациент и врач, а старые знакомые. Как я могу быть с тобой знакомым, если я совершенно тебя не знаю?
– Я смотрю, ты умеешь находить некоторые слабости в людях и психологически использовать их против них самих.
– Я не вижу в своём вопросе каких-то агрессивных действий. И я не вижу в своём желании узнать тебя, каких-то психологических манипуляций в твой адрес.
– А ты успел немного вникнуть в тонкости психиатрии за пять лет, проведённые тобой в стенах клиники?
– В этом нет моей вины. Моё нынешнее окружение даёт о себе знать. Но давай не уходить от моего вопроса. Это не очень красиво с твоей стороны.
– Ты меня ещё и этикету общения будешь учить? – в этот момент меня накрыло дикое возмущение по отношению к Скотту и его словам.
– А почему нет, если ты позволяешь не совсем допустимые действия в общении?
– К твоему сведению, я с трёх лет посещала множество курсов по этикету, поведению в обществе и искусству правильного общения. Я почти двадцать пять лет всё это изучала и успешно применяла на практике.
– Зачем тебе это надо?
– Как я говорила ранее, мои родители довольно обеспеченные люди, которые состоят в довольно высоких кругах. Всё это требовало от меня определённых умений и правильного поведения в таком обществе. Поэтому с самого рождения меня учили тому, как правильно вести себя в всевозможных кругах.
– Всё же мне не понятно, почему при своих возможностях и при своём статусе ты решила заниматься столь странной деятельностью.
– Я не хочу быть просто дочерью своих родителей и жить в их тени. Я хочу быть самостоятельной личностью и сделать своё имя независимым от них.
– Теперь я тебе верю, – на губах Скотта появилась победная улыбка. – Наконец-то ты ответила честно и откровенно.
– Разве раньше я говорила не правду? Я ни разу не обманывала тебя за всё время нашего знакомства.
– Не обманывала, но недоговаривала или уходила от ответа. А сейчас ты прямо ответила на мой вопрос, и это было максимально честно.
– Почему ты так уверен в этом?
– Не могу объяснить. Просто почувствовал, и всё.
– Скотт, а как ты видишь свою жизнь?
– К сожалению, у меня пока нет никакого плана действий.
– Но ты же не можешь провести остаток своей жизни в клинике.
– Я бы и не хотел этого. После того, что я увидел сегодня, я ещё больше хочу почувствовать реальную жизнь и стать её частью.
– В таком случае предлагаю закончить наш обед и взять кофе с собой.
– Зачем?
– Чтобы посмотреть некоторые достопримечательности Нью-Йорка. Я, как и ты, толком их никогда не видела.
– В таком случае не откажусь от столь заманчивого предложения.
Мы со Скоттом взяли кофе и поспешили покинуть кофейню. В этот день мы провели полдня, осматривая достопримечательности города.
Наше знакомство с Нью-Йорком началось со статуи Свободы. Я рассказала Скотту о её истории и символическом значении. Затем мы посетили Бруклинский мост и насладились видом на пролив.
После этого я решила показать Скотту Центральный парк, где мы провели большую часть времени. Во время нашей прогулки я узнала много нового о нём. Скотт оказался очень интересным собеседником. Несмотря на свою забывчивость, он мог поддержать разговор на любую тему. Он был эрудированным и красноречивым, его грамотная и хорошо поставленная речь говорила о высоком уровне образования и интеллекта.
У Скотта было своё мнение по любому вопросу, которое он мог красиво обосновать и доказать. Иногда он позволял себе язвительные и саркастичные комментарии, но со временем я привыкла к ним. Этот загадочный парень всё больше и больше поражал меня и вызывал непонятные эмоции.
Мне было очень жаль, что такой умный и образованный человек потерял возможность жить нормальной жизнью. Особенно пугало осознание того, что ему некуда было пойти, и он мог провести остаток своих дней в клинике. Эта мысль пугала и угнетала меня. Я хотела помочь ему выбраться из клиники и вернуть к нормальной жизни.
Я не знала, как это сделать, но была полна решимости помочь ему.
Нашу экскурсию я решила закончить в самом популярном месте Нью-Йорка – на смотровой площадке Эмпайр-стейт-билдинг. Когда лучи сентябрьского солнца медленно склонялись к горизонту, мы поднялись на площадку.
– Скотт, ты в порядке? Что-то случилось?Как только мы вышли на площадку, Скотт остановился и замер на месте. Он стоял неподвижно, словно восковая фигура со стеклянными глазами. Я наблюдала за ним несколько минут, а затем взволнованно спросила:
– Нет, всё хорошо. Я просто не ожидал увидеть такое.
– Что именно?
– Это зрелище поразило меня. Лив, мне впервые показалось, что я видел нечто подобное раньше.
– Что? Ты что-то вспомнил?
– Нет, я по-прежнему ничего не помню, но, глядя на этот вид, я почувствовал, что уже видел что-то похожее. Я не могу объяснить, почему так решил, но моё внутреннее чутьё подсказывает мне об этом.
– Скотт, напряги свою память! Если ты видел что-то подобное, возможно, ты уже был здесь и видел этот вид раньше.
– Я постараюсь. Но это была всего лишь минутная вспышка, которая тут же прошла.
– Но это уже небольшой шаг вперёд! Твоя память дала слабый, но толчок. А это уже начало твоего восстановления.
– Я не знаю. Мне кажется, что это так и останется всего лишь слабой вспышкой в голове.
– Я тебе одно могу сказать: ты не должен сдаваться и терять веру в себя. Всегда иди до конца в своих целях. Даже когда кажется, что всё это бесполезно и ничего из этого не получится, всё равно нужно быть уверенным в своих конечных целях и стремиться к ним, несмотря ни на что.
– Док, а ты, оказывается, хороший мотиватор. Умеешь произносить вдохновляющие речи.
– Я лишь говорю своё мнение и следую своим принципам.
– В таком случае я восхищён твоим мировоззрением и упорством. Это даёт мне основания верить в успех твоей терапии.
– И я буду очень признательна тебе, если ты, как и я, будешь верить в её успешный исход.
– Не сомневайся, док. Я буду верить в неё так же, как и в тебя.
Меня охватила дрожь. Последние слова Скотта вызвали у меня смешанные чувства, которые меня смутили. Он был моим пациентом, потерянной личностью без прошлого и без понимания, кто он такой. Но его слова задели меня за живое и испугали.
К этому времени последние лучи солнца скрылись за горизонтом, и город погрузился во тьму. Постепенно повсюду зажглись миллионы фонарей и огней в окнах, наполнив панораму ещё более ярким светом, чем днём. Скотт снял тёмные очки и кепку. Когда он снял кепку, его яркие волосы заиграли на ветру, напоминая бушующее пламя. Я заворожённо смотрела на эту картину, пока голос Скотта не вывел меня из оцепенения.
– Надеюсь, тебе не сильно достанется из-за моего похищения, – сказал он.
– Я решу этот вопрос. К тому же всё это дало положительные результаты.
– Вот как? И каковы эти результаты?
– Вновь прошу тебя не задавать вопросов, на которые я пока не готова ответить. Мне нужно время, чтобы всё проанализировать.
– В таком случае, мне остаётся только покорно ждать вашего вердикта, доктор Уильямс.
Я подошла к ограждению смотровой площадки и окинула город внимательным взглядом. Внизу кипела жизнь, миллионы ярких огней освещали всё окружающее пространство. Боковым зрением я заметила небольшую дымку и повернула голову в её сторону. Сбоку от меня, в недалеко стоящем здании, горел пожар, и огонь яркими бликами вырывался из окон верхнего этажа.
Взгляд Скотта устремился на горящее здание, и в этот момент произошла странная вещь. Он резко оцепенел и перестал дышать. Скотт стоял парализованный, с широко открытыми глазами. В какой-то момент он схватился за голову и упал в обморок. Я бросилась к Скотту и подхватила его массивное тело на руки.
– Скотт! Скотт! Что с тобой? – мой громкий возглас пронзил смотровую площадку, привлекая внимание окружающих людей.
– Док… Ты здесь?Лицо Скотта в этот момент исказилось от боли и мучения. Он продолжал лежать без сознания, но его судороги меня пугали. Я достала бутылку воды из сумки и, недолго думая, вылила её содержимое на Скотта. Он резко открыл глаза, в которых читалось сильное безумие и страх. Я впервые видела его в таком состоянии и не могла понять причину. Скотт судорожно бегал глазами по окружающей обстановке, а затем его испуганный взгляд остановился на мне.
– Скотт, что с тобой?
– Мне стало дурно. У меня был какой-то приступ.
– Что за приступ? Такое раньше случалось с тобой?
– Нет. Со мной такое впервые, – Скотт попытался сесть, держась за голову. – Как же раскалывается голова.
– У тебя болит голова? – я внимательно осмотрела парня, пытаясь понять его состояние. – Так что это был за приступ? На что он был похож?
– Не знаю. Меня пронзила сильная головная боль, после чего я потерял сознание, – Скотт потёр свои виски и виновато произнёс. – Я даже не понял, как это произошло.
– Что-то же вызвало подобную реакцию у тебя, – я стала вспоминать все события, что произошли до приступа Скотта. – Ты смотрел на панораму города вместе со мной, а затем ты повернулся к горящему зданию. Тебя оно так напугало?
– Горящее здание? О чём ты?
– Как о чём? Вон там горит здание, увидев которое ты и впал в это состояние. Ты что, не помнишь этого?
– Нет. Я ничего подобного не помню. Я стоял рядом с тобой, разговаривал, а затем приступ боли и я уже на полу без сознания.
Я нахмурилась, совершенно не понимая причины подобного явления и реакцию разума парня. «У него стоит какой-то блокиратор воспоминаний, который, по всем признакам, активизируется во время того, когда Скотт контактирует с огнём. Значит, Скотта что-то связывает с огнём. Возможно, в его прошлом он играл какую-то важную роль или с ним было связано что-то важное. Нужно будет по максимуму проработать эту версию и попробовать поработать над ней».
Я помогла встать Скотту на ноги и повела его в сторону выхода. Спускаясь на первый этаж, я заметила, как живой и обычно румяный цвет лица парня стал бледным и болезненным. Меня не на шутку напугал этот неожиданный приступ Скотта, а самое главное причины, вызвавшие его.
«И всё же, что могло вызвать в нём столь бурную реакцию, и что он испытывал в этот момент?» Меня терзало большое количество мыслей и догадок.
– Ты уже пришёл в себя?Я вывела Скотта на улицу и повела его в сторону Центрального Парка. На улице было темно, поэтому нам с лёгкостью удалось скрыться от посторонних глаз толпы. Усадив Скотта на лавку, я села рядом с ним и аккуратно спросила:
– Вроде да. Но я не совсем понимаю, что произошло.
– Скотт, что с тобой случилось?
– Я и сам не совсем понимаю.
– А что ты почувствовал, когда потерял сознание? У тебя было такое болезненное выражение лица.
– Я ничего не помню. Только какие-то вспышки, которые тут же исчезали.
– Вспышки? Это были воспоминания?
– Нет, это были яркие отблески огня и горящих зданий.
– Горящие здания? Значит, приступ был вызван огнём? Это может говорить о том, что ты пережил что-то важное, связанное с огнём!
– Ты так думаешь?
– Я теперь в этом уверена. Мы нашли важную стену в твоей памяти. Это огромный прогресс!
– Надеюсь, что ты права.
– Скотт, ответь мне сейчас максимально честно, как своему другу, который хочет помочь тебе.
– Другу? – Скотт произнёс это тихим и еле слышным голосом.
– Да, другу, который хочет тебе помочь.
– Даже так? И что ты хотела узнать?
– Когда ты увидел огонь на смотровой площадке, он тебя напугал или это было что-то другое? Что ты чувствовал при виде бушующей стихии?
– Если я скажу тебе правду, то я точно навсегда окажусь в лечебнице. Но и соврать тебе я не могу. Почему-то именно тебе я не хочу врать и обманывать.
– Я обещаю тебе, я приму любой твой ответ и никак не буду тебя осуждать.
Впервые за всё наше знакомство я взяла Скотта за руку, и его кожа оказалась слишком горячей и обжигающей на ощупь.
– Лив, мне кажется, я всё-таки сумасшедший.
– Почему ты так решил?
– Разве здоровый умом человек может при виде огня испытывать радость и чувствовать какое-то воодушевление внутри себя? Словно огонь является чем-то живым и важным в его жизни. Это не нормально. Я видел огонь, и я представлял, как он уничтожает всё вокруг. При этом я чувствовал удовлетворение и некоторое чувство радости.
– Скотт… – слова парня меня не на шутку напугали. Я вновь испугалась того, что может быть спрятано внутри этого странного парня.
– Можешь ничего не говорить. Я и без психотерапевта знаю, что всё это страшно и неправильно.
– Я хотела сказать другое.
– И что же?
– Я всё же оставлю это мнение при себе. Это совершенно не профессионально с моей стороны, и врач моего уровня не должен никогда так говорить.
– Лив, мы же не пациент и врач сейчас. Поэтому я хочу услышать твоё дружественное мнение.
– Ты умеешь находить нужные рычаги для достижения своих целей.
– Наверное, это моя врождённая способность, которой я пользуюсь неосознанно.
– Мне кажется, что твоё прошлое не случайно скрыто от тебя. Может быть, это твой шанс начать новую жизнь, непохожую на прежнюю. Вдруг твоя прежняя жизнь была полна боли и ужасных событий. Сейчас у тебя есть возможность избавиться от этого бремени и жить нормально.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Я хочу, чтобы ты подумал, нужны ли тебе эти воспоминания и стоит ли их возвращать.
– Хм. Действительно. Довольно необычное мнение, особенно со стороны психотерапевта.
– Я лишь высказала своё мнение как человек, а не как психотерапевт. Но я не отказываюсь от своего плана лечения и по-прежнему буду делать всё возможное, чтобы вернуть тебе память, как и обещала.
– Лив, можно я признаюсь тебе в одном моменте, который я всё это время скрывал?
– Конечно.
– Я хотел вернуть воспоминания не для того, чтобы вернуть себя. Я просто хотел получить шанс выбраться из клиники и жить нормальной жизнью. Но практика показала, что без своих воспоминаний я не смогу этого сделать.
– Скотт, на самом деле, можно жить полноценной и нормальной жизнью и без воспоминаний.
– Да? И как же?
– Начни всё сначала.
– У меня нет ни фамилии, ни документов, ни денег, чтобы начать новую жизнь. Да и сотрудники клиники меня в таком состоянии не отпустят.
– Скотт, ты здоров и при небольшой помощи можешь спокойно начать нормальную жизнь. Тебе даже не нужно будет твоё прошлое, потому что ты сможешь построить своё будущее.
– Я не верю в это, Лив. Я навсегда заперт в этом сундуке отчаяния. – Скотт опустил голову, и его рыжие волосы ярким водопадом упали вниз.
– Ты ошибаешься. Всё это можно пережить и всё это можно изменить. – Я замолчала, а затем сказала то, что никогда бы не решилась сказать: – Скотт, если я пообещаю тебе помочь с этим, ты сможешь пообещать мне не отчаиваться и продолжать бороться за себя и свою жизнь?
– Что? – Скотт поднял голову и повернулся ко мне лицом. – О чём ты?
– Если я пообещаю тебе помочь с документами, чтобы ты мог начать новую и нормальную жизнь. Но взамен я попрошу тебя не отчаиваться и продолжать бороться.
– И это всё? Такова твоя цена нашей сделки?
– Да. Такова моя цена. А соглашаться тебе на неё или нет – решать тебе.
Скотт замолчал и пристально посмотрел на меня. Его зрачки были расширены, а жёлтая окантовка глаз ярко сияла. Я не понимала, чем вызвала такую реакцию, но мне показалось, что я вселила в парня некоторую надежду.
Скотт долго смотрел на меня, а затем твёрдо произнёс:
– Я согласен. Я сделаю всё, чтобы выбраться отсюда и стать свободным.
– В таком случае, Скотт, нам нужно придумать тебе фамилию для документов.
– Какие есть предложения?
– В мире миллиарды фамилий. Я не могу сказать, какая подойдёт тебе. Ты сам должен выбрать, ведь тебе с ней жить.
– Скажи, какая самая распространённая фамилия в этой стране?
– По моим наблюдениям, это Смит.
– Тогда познакомься со Скоттом Смитом.
– Что? Ты решил взять самую простую фамилию во всех штатах?
– Да. Чем проще, тем незаметнее. Это мудрость существует с начала времён.
– Откуда ты это знаешь?
– Не знаю. Просто пришло понимание, что так и есть.
– Значит, Смит. Скотт Смит.
– Да, просто и со вкусом. Как тебе?
– Возможно, ты прав. Если мы хотим устроить тебе нормальную жизнь, тебе нужно смешаться с толпой.
– Что я слышу? Ты согласилась со мной так быстро? – Скотт широко улыбнулся и посмотрел на меня игриво. – Как жаль. А я подготовил целую речь в защиту своего права выбрать это имя.
– Прибереги свой монолог на другой случай.
– Как скажешь, док. Но что дальше? Какой план наших действий?
– Я верну тебя в клинику, а потом мы продолжим наши сеансы. Параллельно я буду готовить всё необходимое, чтобы забрать тебя из клиники и позволить жить дальше.
– Звучит обнадеживающе. Но я боюсь, что наши сеансы станут для меня слишком необходимыми, чтобы в будущем остаться без них.
– Тебе придётся сделать выбор. Либо сеансы со мной в психиатрической лечебнице, либо свободная жизнь, но без наших сеансов.
– Я выберу более подходящий вариант.
– И какой это вариант?
– Это вы узнаете позже, доктор Уильямс. А сейчас давайте пройдём к вашему автомобилю. Наш побег и так затянулся на долгое время, что может сказаться на вашей репутации среди коллег.
– Мне плевать на мнение коллег. Я поступаю так, как считаю нужным.
В этот момент во мне заиграло сильное чувство противоречия. Я решила доказать свою правоту насчёт Скотта и добиться для него свободы. Не знаю, как я это организую, но я обязательно придумаю план, который поможет мне воплотить свои цели в жизнь.
