Евгений Александрович Козлов
Пророчество. Книга бессмертия
Глава 20. Море одиночества
Благодарю, за холодность не виню,
Мгновение есть сокровище мое,
В чертогах сердца кое заключил, прощаю,
Оно твое.
Ударившись об гладь моря, словно об твердую землю, Драгомир стал постепенно погружаться в пучину бешеных волн. В его слабое тело вцепились десятки рук, которые всеми силами тянули его вниз, не давая сделать последний вдох. Кровь, вытекающая из многочисленных ран, растворялась в воде, становясь частью этой громады. Багровые облачка плыли возле юноши. Он тянул руки к поверхности, пытаясь зацепиться хотя бы за что-нибудь. Но всё было безуспешно, чем он больше двигался, тем быстрее мрачное дно влекло утопленника к себе. Закат отражался в море, словно в зеркале, отчего вода стала похожа на закаленное железо, только не на глубине, куда никогда не просачивается ни единый лучик света, там всё умирает или становится слепым. Лишь морские змеи и чудовища способны здесь выжить, спрятавшись от всего тепла, что так согревает, и тех запахов, что так дурманят. Зазеркалье кошмаров, где человек утонет, позабыв кто он, будет покоиться на песчаном дне, обвитый водорослями до скончания веков. Море забирает ненужное, то, что для людей стало бессмысленным.
Драгомир перестал сопротивляться. Он давно уже смирился со своей судьбой или вернее сказать с пророчеством. Становилось темней, с каждым метром из него фонтаном выплескивалась жизнь. Он старел, и каждая секунда была годом непрожитой жизни, его руки покрывались морщинами и впадинами. Драгомир точно знал, что вся его жизнь переходит к единственной любимой, к Арнии, она будет жить, еще очень долго, а он превратится в прах, раз и навсегда покинув этот мир. Он сам сделал этот выбор, так не было предначертано, то была лишь его свободная воля.
Смотря вверх, Драгомир увидел, как что-то серебристое погружается вслед за ним. Приняв за блеск солнца, он сразу не обратил особого внимания. Показались блестящие хрустальные капельки. Но через несколько секунд замечает, что это книга, та самая, та роковая, книга Пророчество. И когда книга подплыла к нему, как можно ближе, Драгомир на последнем издыхании движением правой руки открывает ее. Воздух в легких заканчивается, и боль пронзила его пустую грудь, сердце его совершает последний удар. Но открывшись, книга засияла белым светочем, озарила Драгомира и низвергла в сумрачное забвение.
Вскоре всё прекратилось. Он не умер, а остался жив, ради цели, которой, он даже не мог себе вообразить.
Очнулся лежа на песчаном берегу. Смотрел на светлое сущее мироздание, с редкими облаками, бороздившими просторы неба, словно цветочные споры, надуваемые морским ветерком. Солнце сияло в зените, ослепляло, но радовало. Дышать было практически невозможно. Через несколько секунд морская вода из желудка заструилась изо рта утопленника. И освободившись от этой обузы, он с трудом приподнялся, усталость сковывала движения. Встав на колени, он взглянул в сторону и увидел рядом с собой девушку. Она сидела, обхватив поджатые ножки обеими руками, на ней было черное платье, а также черные волосы свисали до ее белых обнаженных плеч. Затем Драгомир взглянул на свои руки, которые полностью скукожились и покрылись морщинами, приняли коричневатый оттенок. Также поднес прядь своих волос к глазам и увидел, что они посидели, принявши цвет пепла после сожжения бумаги. Словно ребенок он рассматривал эти явные перемены во внешности, пытаясь понять смысл, но не мог. То что, его жизнь когда-то оборвалась, он ощущал еще раньше, но сейчас должна была закончиться, иное бытие должно было сменить этот подлунный мир. Но…
Он перевел взгляд на странную девушку, сразу поняв кто она.
– Доброе утро Драгомир. – нежно сказала Смерть, а затем добавила. – Ведь утро символ начала.
– Но, к сожалению, ты символ конца. – с трудом произнес Драгомир.
– Не будь таким грубым. И позволь нам немного поговорить. Думаю, у тебя накопилось великое множество вопросов.
Драгомир задумался.
– Только один.
– А, я уже поняла, ты желаешь узнать, почему ты всё еще жив. Не так ли?
– Совершенно верно юная леди.
– Драгомир, если ты состарился это не значит что ты старик. – улыбаясь сказала Смерть.
– А кто же я тогда? – вспыльчиво произнес Драгомир.
– Это уже второй вопрос. Но я пока отвечу на первый. – опрокинувшись на песок Смерть продолжила. – Ты, наверное, уже понял, что тебя в очередной раз спасло Пророчество, но конечно не без моей помощи.
– Хочешь сказать, что Смерть помогла мне, своему заклятому врагу.
– Глупый Драгомир, мы никогда не были врагами. Ведь не ты создал эти мерзкие книжонки. – выпалила дева. – Итак, я предоставила тебе эту книгу, единственную в своем роде, ту которую держала в своих руках Арния, твоя возлюбленная. Книгу, которая отныне покоится на дне морском, но перед погружением она оказала нам огромную услугу, как тебе, так и мне. К тому же у тебя был выбор, и ты избрал продолжить эту историю.
– Деяния смерти непредсказуемы. Книга Арнии? Но разве она как-то связана с Пророчеством?
– Даже не представляешь насколько.
– Что ты имеешь в виду? – удивился Драгомир.
– Арния – первый человек открывший книгу бессмертия, при этом, не сгоревши пламенем дракона, что было там заключено, вот и уникальность той книги без огня, уникальность девушки. Все думают, что ты первый, но это не так. И поэтому не ты убил ее, пророчество даровало ей жизнь, но и то однажды окончилось.
В душе Драгомира замелькали красочные видения, мрачные фрагменты. Память постепенно начала восстанавливаться. Он вспомнил ее, Арнию.
– Память скоро к тебе вернется, через некоторое время, только, увы, у тебя его практически нет. Ты открыл книгу, когда был стариком, поэтому твое бессмертие совсем короткое.
– Но я даже не помню ни одной строчки.
– Это не столь важно, ты всё равно будешь двигаться по заданному пути.
– Ответь, мне, наконец, зачем всё это? – отчаянно, но тихо молвил он.
Смерть придвинулась к Драгомиру очень близко, но не прикасалась к нему.
– Для того чтобы уничтожить драконов, раз и навсегда и только ты сможешь сделать это, поэтому ты очень важен для меня. Сделай это для меня, чтобы твоя любимая Арния жила.
– Ты изменилась.
– Как и ты, Драгомир.
Драгомир смотрел в зеленые глаза девушки, восхищаясь ее красотой. Они молчали. Драгомир с трудом поднялся на ноги, Смерть последовала его примеру.
– Я вижу у тебя есть еще один вопрос. – сказала Смерть.
– Ты не ответишь на него. – холодно сказал Драгомир.
– Кажется, я прочла какой именно. Отвечу, но при одном условии.
– Каком?
– Драгомир, ты позволишь мне прикоснуться к тебе? Звучит наивно, но чтобы забрать душу человека, мне нужно лишь коснуться. Но еще я могу проникать в сновидения людей. Как тогда, помнишь? Я даже смогла повелевать спящей Арнией, некоторое время, к ней я могла прикоснуться, так как она была под чарами пророчества. Но скажу тебе по секрету, больше всего на свете я мечтаю о поцелуе.
Старик засомневался, но впоследствии согласился.
– К вашим услугам юная леди.
– И ты не боишься? – спросила она.
– Умереть, нет. Теперь уже точно нет. – ответил он.
Девушка протянула руку и медленно дотронулась пальчиком до щеки Драгомира. Он не заметил ничего необычного и по-прежнему был жив. Затем обрадовавшаяся Смерть обняла старика, сильно и в то же мгновение нежно, насколько способна девушка.
– Надеюсь, ты не оставишь мне еще один подарок? Первого подарка мне вполне достаточно.
– Нет, глупый, это мое собственное тело. – и погладив его по седой голове продолжила. – Ты даже не представляешь, сколько веков я мечтала об этом.
– Мечтала о том, чтобы обняться со стариком?
– Нет, с человеком.
– Я свое условие исполнил. Теперь твой черед.
Посмотрев Драгомиру прямо в глаза, она произнесла.
– Арния жива. – сказала Смерть и внезапно растворилась в воздухе словно видение.
– Она жива… – еле слышно проговорил Драгомир.
Перед ним появилась девушка с серебристыми волосами, в белом платье, Арния, но всего лишь иллюзия, созданная его душой из воспоминаний.
– Арния…
Это имя подхватил морской ветер и разнес по всем пещерам, странам, впадинам и ушам людей, каждый смог представить ту неземную любовь и ту боль разлуки.
Драгомир снял с себя мокрые и будто проржавевшие от времени доспехи. Бросил их в море. Оставшись в рубашке и в льняных штанах, он направился вдоль берега, ступая по теплому песку, усыпанному маленькими овальными камушками и раковинами. Он не знал куда идти, но точно понимал, что куда бы он ни пошел, всё равно всё уже предрешено.
Вскоре песчаный берег оборвался, Драгомиру пришлось карабкаться по отвесным камням, чтобы достичь остова верви. Ощущая ненастную слабость во всем теле, невзирая на неудобства, он двигался вперед. Пальцы скользили по краям валунов, но не спадали, он словно цеплялся когтями и боролся с самим собой. Наверху показалась деревянная перекладина, Драгомир подпрыгнул, чудом ухватился за край, попытался подтянуться, но сил практически не осталось и он, сделав несколько рывков, соскользнул и обрушился на камни, мощно ударившись головой.
Очнулся он вечером по пояс в воде, но живой. Дотронулся до больного места, поднял руку, заметил кровь. Еще раз пытаться взобраться было бесполезно и безрассудно. Тогда он незамедлительно решает плыть. Спустившись в воду, Драгомир поплыл к докам Портового города. К счастью плыть оказалось довольно легко, волны словно подхватывая, тащили в нужном направлении.
Вскоре Драгомир доплывает до причала кораблей. Усталость сталась неизменчивой, она словно стала частью его, неотъемлемым состоянием дряхлеющей плоти. Уцепившись за небольшую зеленоватую всю в водорослях лестницу, он не спеша поднялся на причал. Вода ручьями стекала с его одежд и волос.
И тут его уже ждала мадам Фламинг.
– Так значит вы всё видели. – сказал ей Драгомир.
Старушка будто стала угрюма и безжизненна, со страхом в глазах она приблизилась к Драгомиру, будто желая обнять его, однако не посмела, а лишь тихо ответила.
– Только, то, что случилось после, мой мальчик, этого не должно было…
– Произойти?
– Она снова вмешалась и подстроила наши жизни под свои собственные злодеяния.
– Многое поменялось, даже Смерть. – говорил Драгомир борясь со слезами. – Мадам Фламинг отведите меня поскорее в лавку, ведь я должен быть мертв. Не хотелось бы пугать и изображать призрака.
– Отныне тебя никто не узнает.… Пойдем, тебе нужно самому взглянуть.
Мадам Фламинг со времен их последней встречи практически не изменилась, Драгомир и не подозревал о том, что для нее время всего лишь ничего не означающее слово. Седые пряди волос спадали на ее плечи, но более темного оттенка, чем у Драгомира, всё тоже багровое платье и шерстяной коричневый плат мешковато висели на ней. Мадам Фламинг сутулясь, ступала впереди по спящему Портовому городу. Обветшалые домики соприкасались тесно, будто толкались, как завистливые старики. Драгомир призраком плыл вдоль любопытных лачуг, ведь тело его еще не согрелось, потому чувствовал леденящий холод. Лишь те мрачные воспоминания могли угольком вспыхнуть в измученной душе, но лед недавних происшествий сковывал изнутри все зарождающиеся чувства.
Старушка достала из кармашка ключ и отперла дверь в лавку.
– Вы теперь всегда запираете лавку на ключ? – поинтересовался Драгомир.
– Времена изменились, мой мальчик, приходится быть осторожней. – сказала мадам уточнив.
– И не только они…
В комнате на первом этаже оказалось темно, будто здесь давно никто уже не жил. Старушка зажгла свечу на закоптелом канделябре. Помещение освещалось иногда двигающимися огоньками. После последнего визита Драгомира и Арнии ничего не поменялось, мебель, тоже кресло, но одна вещь сразу его заинтересовала. Зеркало. Оно висело рядом с лестницей, ведущей на второй этаж, отражение во весь рост можно было увидеть с легкостью. Но Драгомиру нужно было разглядеть свое лицо. Он долго колебался, однако пересилив ожидания, вскоре медленно подошел к зеркалу, которое было полностью покрыто толстым слоем пыли. Сделав движение рукой, он рукавом стирает пелену грязи на уровне головы, и видит свое новое отражение. В зеркале находился старик с глубокими морщинами, в глазах коего усталость, седые волосы. И который не может поверить в то, что это он, ведь недавно был так молод, а сейчас, сейчас он, старик. Мадам Фламинг поднесла подсвечник к Драгомиру, и он еще больше осветился, но по-прежнему противный облик впадал в полумрак. Старушка положила руку на его плечо и сказала.
– Нет в мире никого правдивее зеркал, мой мальчик, но они не способны показать душу человека. Не волнуйся, для нее ты всё тот же.
– Я никогда не предстану перед ней в таком обличие! Никогда! – неистово почти вскрикнул старик.
– Но Драгомир…
– Никогда. Пусть для нее я останусь мертвым. – проговорил Драгомир смахивая слезы. – Мне нужно немедленно отплыть.
– Но почему?
– Потому что она будет искать меня. И вы это прекрасно знаете.
– Ты прав, она скоро будет здесь, но нужный для тебя корабль прибудет только через семь дней.
Старик чуть было не отворил входную дверь, дабы уйти, но обернулся.
– Я останусь, но только при одном условии.
– Не волнуйся, она ни о чем не узнает. Однако ее никто не остановит, даже мое молчание.
– Так тому и быть. – сказал Драгомир и поднялся на второй этаж, дабы томительно ожидать.
Несколько дней он боролся с тем чудовищем мыслей, не позволяющего достичь ему покоя. Долгими днями он сидел, уставившись в окно, пытаясь что-либо понять, осмыслить. А еще он пытался понять, кто этот старик в зеркале, который зрит на него бесцветными глазами. Кто он – этот вопрос зиял в душе Драгомира, который вскоре станет очередным незалеченным шрамом. Свободный человек, слуга Смерти или невольный раб Пророчества?
Запертый в четырех стенах он будто медленно угасал, его раздражали звуки, доносящиеся снаружи, его положение, в котором находится и наконец, он сам себе опротивел. Но в глубине души зародилось счастье, потому что он искренно верил, Арния действительно жива, и эта мысль не давала превратиться в живого мертвеца. Время будто замедлилось, дни казались десятилетиями. Драгомир выглядел именно так, старик, но им он стал уже давно, познав в себе все человеческие чувства, все страдания он испытал, и что же более. И все эти дни он не ел и не пил, отчего стал похож на скелет обтянутый кожей, которая стала бледнее, чем обычно, седые локоны паутиной ложились на его угловатые плечи. Иногда он смотрел на свою руку, будто она не его. Все зеркала в доме были тщательно занавешены, больше не показывали угнетающую правду. Находясь в мире бесконечности размышлений, в собственном склепе, он мог бы вечно убивать себя иллюзиями или жить, убивая себя вечностью, не двигаясь и не совершая поступков. Пока однажды, старик услышал тихий стук в дверь. Вставши с кровати, он подошел к лестнице, сил в нем почти не осталось. Затем бесшумно ступает на одну ступень, затем преодолевает следующую. Слышит то, что уже не мечтал воспринять своими чувствами.
– Здравствуйте, мадам Фламинг. – радостно произнесла Арния.
Старушка, поправив шляпку, пристально вглядывалась в девушку, узнав ее, обрадовалась.
– Арния, девочка, это ты? Какое счастье что ты навестила меня. – сказала мадам. – Но боюсь я не смогу тебя впустить, у меня сегодня жуткий беспорядок.
– Мне нужно с вами поговорить. Точнее, я хотела бы задать один вопрос.
– Да-да, конечно, я слушаю.
– Драгомир жив?
Сердце Драгомира сжалось, готово было остановиться раз и навсегда. Силы покидали его, и он, облокотившись на поручень лестницы, пожелал издать крик, ответить на этот глупый вопрос, но не смог, потому что вспомнил каков он, и решение принятое им.
Мадам Фламинг не ответила, из ее глаз потекли крохотные капельки слез, будто осколки стекла.
– Вы мертвы, вы должны знать. – укоризненно и несдержанно проговорила Арния.
– Его нет, такого как в твоих воспоминаниях, его больше нет. – еле слышно ответила старушка. – Более я ничего не могу сказать. Прости меня.
– Почему вы скрываете правду? – печально вымолвила девушка.
Старушка мысленно ответила и на этот вопрос, но закрыла пред нею дверь. Когда голос Арнии угас, она обратилась к подслушивающему Драгомиру.
– Отныне ты можешь отплывать.
– Вы не ответили ей. Так ответьте мне.
– А, мой мальчик, ты хитрец, желал, чтобы я пошла против тебя, сказала ей, что ты здесь. Но этого не будет, потому что я полностью согласна с твоим решением.
– Вы уже дважды пытаетесь разлучить нас. Но зачем? Для чего призраку помогать Смерти.
– Ты не вправе осуждать меня. Арния всегда слушает лишь свое сердце.
– Но мое сердце вот-вот остановится! – сказал Драгомир, и вернулся в комнату готовиться к отплытию.
В тот день дождь пролился на землю, многими месяцами не переставая изливаться, будто сами небеса скорбели, созерцая печаль тех, коим никогда не быть вместе. Должно быть, их мысли теперь стали едины, ведь под всей тяжестью осадков угасающих и вновь воспламеняющихся чувств, они медленно, но верно умирали, в мире снедаемой войной. И свет покинул тех, кто не в силах был его принять.
Как и пророчила мадам Фламинг, Драгомир вскоре собрав несколько своих вещей, окутавшись в рясу странника, дабы скрыть свой старческий лик, отправился на корабле в недолгое, но опасное плавание. Но перед тем старушка преподнесла ему последний подарок, то был черный меч, позаимствованный ею у стражника принца. Меч по-прежнему обжигал, прикоснуться к лезвию было невозможно, лишь призрачные руки старушки оставались невредимы. Старец взял меч, как память о прошлом, понимая, что вряд ли отныне он ему пригодится.
Люди в панике бежали из города, потому что та неведомая и ужасная сила надвигалась на всю Варнарию. Прибывший корабль “Нимфа”, был последней надеждой на спасение, потому возле причала собралось множеству народу, ожидая своей очереди к погрузке. Неудовлетворенные той участью они возмущались, но удостоится чести взойти на борт удалось не каждому, а только женщинам, детям и старикам, оные оказались в числе спасенных. И Драгомир также был принят на борт, которого отныне называли Старец, за его вид странника и седину. Многие думали, что ему более ста лет, но если бы им посчастливилось узнать правду, то не поверили бы, даже если ту правду произнес сам король. С помощью моряков ему помогли взобраться на судно, словно сохраняли реликвию, артефакт минувших дней. А мадам Фламинг с того времени навсегда исчезла, миссия ее исполнилась, а лавка ее пустеет и по сей день.
Корабль тронулся, с помощью северного ветра устремился к другой более спокойной земле. Старец стоял оперевшись рукой на мачту и бездонными серыми, как волчья шерсть глазами смотрел, как жены прощаются со своими супругами, обещая вечно любить и никогда не забывать ту жизнь, прожитую вместе. Дети плакали и махали маленькими ручками, мужественные воины от такого умилительного зрелища не могли сдерживать поступающие слезы.
Он безмолвно взирал на происходящее, погруженный в свои раздумья. Но тогда, ему будто померещилось среди черных фигур белое платье, и словно безумец он ринулся вперед, дойдя до края кормы, словно призрак предстал перед ним, девушка с серебряными волосами протягивала старику руку. Сердце Драгомира пронзила боль, будто меч пронзил грудь, затем видение растворилось, будто ничего и не было. И отныне сердце его билось всего несколько раз в день.
Шторм обрушивал волны на корму, корабль трещал по швам и нескончаемый дождь заливал каюты. Новые кары постигли людей в море. Моряки вычерпывали воду и надеялись на прекращение ненастий. А горожане уже порабощенного города укрылись в каютах и во всех помещениях Нимфы, где еще находились одинокие сухие углы. Старец укрылся в темной небольшой комнате, ему вручили одну свечу. Но здесь он был не один, поставив зажженный огонек на пол, нащупал прутья, то была темница с пленником. Поднес свечу к преграде, различил сильно изможденного, раненого, полунагого человека в кандалах. Его руки, и всё тело его было в ожогах, крайне изуродовано, но змеиные глаза по-прежнему пылали умом.
– Кто вы? – спросил старик.
– Мое имя Салазар. – ответил пленник. – Но не думаю, что оно вам подскажет кто я.
– Поешьте. – сказал Драгомир и передал ему свой ужин. – Вам нужнее.
– Благодарю. А ваше имя, каково?
– Когда-то меня звали Драгомиром, ныне многое изменилось. Даже время приклонилось перед смертью.
И когда свеча потухла, они вновь погрузились в свои чувства, одного мучила месть и слабость, а другого уныние давило грудой камней на душу. Нам никогда не узнать о чем именно они говорили, о прошлой жизни или не проронили ни слова. Как бы то ни было, их плавание в открытом море продолжалось.
Но последний отрывок из прошлого все-таки должен быть написан, дабы поставить раз и навсегда точку в истории о короле Оскарте III.
Ведь прошлое, так невыносимо жаждет стать настоящим.
“Записано со слов Салазара в крепости Краул у низины Пустолесья”.
Когда наступила ночь, бодрствовали лишь стражники, и люди, чьи мысли не давали им заснуть. Всё произошло в замке короля. Рыцарь Линуэль бродил средь окрестностей, погруженный в думы и снедаемый противоречивыми выводами. Его приводили в меланхолическую ярость действия короля, он был зол, но в то же время ничего не мог сделать, чтобы исправить ту чудовищную сделку. Временами казалось, что он решит отказаться от рыцарства и перестанет быть приспешником безумца. Но у того заведомо имелась иная роль, и иной выбор.
При лунном свете он ясно различил темную фигуру, скользящую к нему, двигающееся видение скоро настигло его. Оным был Салазар, помощник дракона Варнала. Линуэль сразу узнал его, но был крайне удивлен, увидеть “врага” в такой близи от замка. И не теряя времени, Салазар поведал причину визита и поставил Линуэля перед выбором.
– Вы тайно отведете меня к королю, и тогда вам даруется то, что так желаете, минут десятки лет и всё станет на законные места. Или откажетесь, и всё потеряете.
– И что именно вы хотите предпринять?
– Лишь вернуть долг.
– Я согласен, но при одном условии. Сегодня не прольется ничья кровь, ни одной капли. – огласил условия Линуэль.
– Так тому и быть. – пообещал Салазар.
Линуэль проводил Салазара, минуя стражу в опочивальню короля, затем удалился.
Вскоре помощник дракона встал возле лежащего на пышной постели монарха и произнес.
– Вставайте ваше величество. Нам предстоит долгий путь. Но прежде вспомните ту девушку, которую вы самолично обрекли на гибель. Вы отдали самое дорогое, что у вас было, это честь и достоинство.
Король повиновался, кричать было бесполезно, и сопротивляться также. Так они спустились в тронный зал. Где Оскарт III воссел на монарший трон, снял корону, и Смерть прикоснулась к нему, ибо пришло его время. Салазар знал о его смертном часе, ему поведал о том пророк Немой Немин.
Утром короля нашли бездыханным, и рука монарха так и не отпустила корону. И в ту ночь не пролилось ни капли ничьей крови.
Рукопись второй книги романа написана примерно в 2009-2010 годах, это продолжение моего первого произведения, которое я публикую в 2022 году. Я произвел небольшую корректору книги, оставив простоту ее написания в изначальной форме. Публикую данную книгу для того, чтобы увидеть эволюцию своего литературного творчества, ведь я пишу книги вот уже пятнадцатый год. Сказка Пророчество это мой первый шаг, это мое первое слово. Невзирая на косноязычность данной книги, она для меня имеет ценность.
Евгений Козлов
