Ирина Муравская
Сокровища Лимы
Глава десятая. Остров
Англия, кладбище Биллинг Роуд, четыре года назад
В последние дни месяца погода сжалилась над местными, подарив всем немного солнца, отчего обычно хмурое и безмолвное кладбище в этот день непривычно заливало тёплыми всполохами. Даря если не покой, то смирение.
Вдали отблёскивал высокий обелиск, а над притоптанной травой возвышались надгробные плиты, расходящиеся на многие мили вокруг. Самые разные: и по высоте, и по ширине, они имели один посыл – служили напоминанием того, как непредсказуема и скоротечна жизнь.
Возле одной из таких могил, самой свежей, и стоял сейчас Дилан. “Ангелина и Колин Крейг” было выбито большими буквами на мраморной плите. Ниже дата рождения и смерти. Конечная совпадала.
Эта неделя выдалась для него невообразимо тяжёлой. Всего один телефонный звонок разрушил то, что казалось твёрдым и незыблемым. Пьяный подросток, возвращаясь с вечеринки, влетел на всей скорости в минивэн с семейной парой. Мама умерла на месте, отец скончался по дороге в больницу.
Чужая ошибка, нелепая случайность и всё…
Крейг толком не запомнил сами похороны, всё прошло в лютой прострации. Мельтешащие люди, без конца подходящие к нему, чтобы высказать соболезнования, подготовка, бумажные формальности, суета… Родительский дом, который теперь, видимо, придётся продавать.
Переезжать обратно на окраину не хотелось. Да и место, в котором прошло его счастливое детство, было уже не в радость. У Дилана уже пару раз возникала шальная мысль покинуть Лондон. Навсегда. Этот город становился слишком душным и тесным.
Свежие цветы, принесённые им самим, и несколько ещё не завядших букетов от близких друзей покойных смотрелись так чужеродно и чудно…
Он смотрел на них, но не замечал.
Вообще мало что замечал.
– Мне жаль, – раздался позади женский голос.
Холли стояла от него всего в нескольких шагах: одетая в тёмное приталенное платье и накинутый сверху вязаный кардиган. В руках букет гербер.
Почти не изменилась за те пару лет, что они не виделись. Только что ещё больше похорошела.
И повзрослела.
Удивления от её появления не было лишь потому, что у Дилана сейчас просто не осталось сил удивляться. А за время разлуки угасло и желание снова встречаться.
Первые месяцы после её исчезновения он, конечно, ещё лелеял надежду, что эта неуловимая птичка вот-вот откроет дверь и влетит в квартиру, однако в какой-то момент стало очевидно, что ждать бессмысленно.
И тогда Дилан съехал оттуда.
Почти параллельно с этим в новостных лентах начались первые упоминания об «Алой розе». Он сразу узнал знакомый почерк и с тех пор следил о похождениях бывшей невесты по сводкам из новостей.
А теперь вот она объявилась сама. Именно сейчас. Стоит в нерешительности, стискивает герберы и то и дело смахивает лезущую от ветра на глаза чёлку.
– Вы так и не познакомились, – зачем-то сказал Крейг.
– Да, – кивнули грустно в ответ. Видимо, посчитав его слова невербальным разрешением, Холли медленно подошла к могиле, положив цветы к остальным. После чего так же медленно отошла. – Как ты?
– Знаешь, они ведь до последнего верили, что у нас может сложиться… – словно не слыша её, продолжал Дилан. – А я даже не мог им рассказать, кто ты на самом деле. Если бы они знали…
– Теперь знают, – Паркер хотела ободряюще коснуться его, но Крейг попятился. – Дилан…
– Что ты здесь делаешь? Зачем… Хотя нет, неважно. Лучше сделай то, что так блестяще умеешь – исчезни снова, ладно? Прямо сейчас.
Резко развернувшись, он быстрым шагом направился к тропе, ведущей к выходу с кладбища. Внутри начинало клокотать, а кулаки непроизвольно сжимались. Пришлось засунуть руки в карманы, чтобы не разнести ближайшую скамью. И ничего, что скамья была каменная, а разнёс бы он себе только кости. В запале об этом не думаешь.
Холли с трудом догнала его, утопая каблуками в земле.
– Дилан, постой! Остановись… – вцепившись ему в руку, остановила она его. – Я знаю, ты злишься и, наверное, даже ненавидишь меня, но… мне пришлось уйти. У меня не было другого выхода.
– Чушь. Выбор есть всегда.
– Не в моем случае.
– И что же помешало? Если у тебя были проблемы, мы вместе бы их решили. Так делают те, кто строит отношения, если ты забыла. Сбежали бы вместе, в конце концов.
– Я не хотела впутывать тебя. Ты этого не заслуживаешь.
– А может, я сам решу, чего заслуживаю? – презрительно бросил Крейг. – Брось. Тебя же никогда не заботило ничего, кроме самой себя. Могу поспорить, в твою голову даже не пришла такая мысль: посвятить кого-то в свои планы. Ведь гораздо удобнее тихо сбежать. Не попрощавшись… А ты меня вообще любила?
Это угнетало его сильнее прочего, даже больше самого расставания. Как можно любить человека и вот так исчезнуть? Что за веский повод должен быть, чтобы просто взять и бросить всё?
Паркер обиженно стянула что-то с пальца. На ладони сверкнуло маленькое колечко с прозрачным камушком. Колечко, что он подарил ей на помолвку.
– Стала бы я его хранить, если бы оно ничего для меня не значило?
Аргумент казался убедительным. Злость Дилана начала утихать, однако на её смену стремительно заступала обида. Она же перебивала и голос разума.
– Как памятный сувенир, например.
Холли, сердито поджав губы, протянула ему украшение.
– Я должна была вернуть его тебе ещё тогда, но мне не хватило смелости.
– А сейчас хватает? Оставь. Или выброси. Мне оно ни к чему. Не знаю, что тебе нужно, но если ты объявилась, чтобы извиниться… извинения принимаются. А сейчас уходи. И мой тебе совет: исчезаешь – исчезай насовсем.
– Я так не умею, – горько усмехнулась она.
– Пора учиться.
Больше Дилана уже никто не останавливал и он, не сбавляя шага, пошёл на выход. Правда в какой-то момент всё же не сдержался и обернулся, однако обезличенное поле уже пустовало.
Холли Паркер снова исчезла.
***
Франция, Прованс, шато Висконти
– Кто-кто? Дочь? Вот это тре-еш…
Саймон переживал весь спектр эмоций за друга, потому что всё, что мог сделать Дилан – это смотреть на Холли широко распахнутыми глазами. Его рот открывался и закрывался как у выброшенной на берег рыбы.
Бруно Висконти же упивался его растерянностью. Он обожал такие сцены больше денег. Хотя нет, деньги всё же чуть больше.
– Люблю приносить приятные вести, – всё расплывался в липкой улыбке он. – Однако нам пора что-то решать. Незаконное проникновение в мой дом, попытка шантажа… И как быть? Простите, но подобного неуважения я просто не могу спустить. Сами поймите, кем я тогда буду считаться в глазах собственных людей?
Вопрос являлся больше риторическим, однако Цербер подобострастно напрягся. Благо его немногочисленные извилины дали правильную установку и дальновидно велели промолчать. А то ведь какой ответ не дай, всё пришло бы ни к месту.
– Так что же? – не получив ответа, привлёк к себе внимание щелчком пальцев Висконти. – Есть варианты?
– Может, всё же отпустите нас, а? – навскидку предложил Саймон. – Так мирно сидели, зачем портить? По-тихому разойдёмся, и нет проблем.
– Нет проблем? – насмешливо уточнил миллиардер. – Вы так считаете, мистер Роджерс? А вот я вижу проблему. Дневник по-прежнему не у меня, что сильно озадачивает.
Настойчивый взгляд, обращённый в сторону Дилана, прямым текстом намекал. Однако тому уже и дела никакого не было ни до злосчастного дневника, ни до мистических сокровищ. Какой там, если вскрываются такие подробности…
Честно говоря, информация о якобы существующем ребёнке походила больше на неудачную шутку. Нет, ну разве это может быть на самом деле? У него есть дочь, о которой он не знает? Поверить в такое непросто, хотя…
Кто знает, вполне вероятно, что у Холли и в самом деле есть дочь. Кто ж знает эту женщину? Но его ли это ребенок? Сколько у неё было мужчин за эти годы? С её-то неутомимым нравом, однако…
– Сколько ей лет? – спросил он, отводя взгляд.
– Три, – ответила Паркер.
Три? С момента их последней встречи прошло примерно четыре года. Совпадение? У него вертелось на языке столько вопросов, но, наверное, задавать их сейчас было не лучшей затеей…
Ребёнок. Дочь. Его дочь. Он – отец…
– Дилан, – тихо позвал его женский голос.
Крейг с пинка заставил себя вернуться в реальность. В которой успело кое-что поменяться. Бруно Висконти, потеряв терпение, обзавёлся пистолетом.
И нацелен был тот точно на Холли.
Оружие не пугало её, а вот промедление – да. Пусть их затея и пошла прахом, но ведь нужно выбираться из переделки. Или хотя бы выиграть время.
– Дневник, мистер Крейг, – поторопил его нетерпеливым жестом миллиардер. – Не заставляйте меня пачкать персидский ковёр.
Дилан лихорадочно соображал, покрываясь испариной, а пылающий рядом камин лишь усиливал градус воцарившейся в гостиной духоты и безысходности.
Камин…
Глаза Висконти вспыхнули жадным блеском, когда Крейг послушно полез в сумку ноутбука.
– Об этой карте идёт речь? – нарочито медлительно пролистав страницы до нужной, спросил он.
– Да-а… – голос миллиардер даже охрип от перевозбуждения. – Она приведёт меня к кладу…
– Возможно.
Никто не успел опомниться, а Дилан уже грубо выдернул страницу и швырнул дневник прямиком в камин. Огонь с азартом схватился за ветхие страницы. Всего мгновение и спасать было больше нечего. Разве что кожаную обложку, плохо поддающуюся плавлению.
Послышался визг, который никогда бы в жизни не связали с рослым мужчиной. Холли перестала быть на мушке. Теперь под прицелом оказался сам Крейг.
– Какого дьявола ты… – в ярости зашипел Висконти.
– Не подавитесь, – спокойно отозвался тот, протягивая ему уцелевшую страницу. – Вот ваша карта. Однако вы не читали дневник и не знаете, что в нём описана и подробная дорога. А теперь и не узнаете. Весь перевод здесь, – Дилан красноречиво постучал пальцем по виску. – Понимаете, что это значит?
Бруно Висконти понимал. Понимал, что всего за секунду обратили в пепел все его многонедельные старания.
– Понимаю… – скрипя зубами, процедил он. – Понимаю, что ты всего лишь выиграл себе пару дней, щенок! Ты отведёшь меня к нужному месту или… – теперь и Саймон оказался под слепым дулом.
– Нет, – не согласился Крейг. – Если с его головы или головы Холли упадёт хоть один волос, даже пытать меня будет бесполезно. Ничего не скажу. Надеюсь, это понятно?
– Самоуверенный наглец. А ты не боишься, что с твоей новообретённой дочуркой что-то случится?
Боялся. Пусть не знал её, более того – не до конца верил в само её существование, но боялся. Из-за этого и приходилось идти на крайние меры, потому что на Паркер надеяться точно пока не имело смысла.
Бруно Висконти, едва ли не единственный человек во всём мире, нашёл-таки её ахиллесову пяту. Вся дальнейшая напускная бравада более была тщетна. И без того понятно, куда отныне следовало надавить, чтобы получить желаемое.
– А где доказательства, что она моя? – между тем деланно безразлично заметил Дилан, что далось ему с немалым трудом. – В любом случае, пробуйте. Правда сомневаюсь, что меня это разговорит.
Он, как и остальные, прекрасно понимал, что только что подписал всем им смертный приговор. Да, рука Висконти, сжимающая пистолет, нехотя опустилась, но лишь временно. Ровно до того момента, пока Дилан был ему необходим. И как только необходимость в нём отпадёт…
– Отлично, – кивнул миллиардер, возвращая себе собранность и деловитость. – В этот раз вы меня переиграли, – он властно кивнул Церберу, замершему у входа. Какой послушный пес. За всё время без приказа даже не сдвинулся с места. – Прикажи подготовить самолёт. Мы летим… Куда мы летим, кстати, господин Крейг?
– Туда, где всё началось. На одинокий остров в северной части Тихого океана.
– Прекрасно. Собирайтесь, господа и дамы. Именно туда мы и направляемся.
– Нет, – снова возразил Крейг, безошибочно уловив подтекст. – Саймон и Холли не полетят. Отпустите их. Вам нужен только я.
Улыбка озарила покрывшееся глубокой сеткой морщин лицо. Сколько не старайся, а годы, так или иначе, брали своё. И неважно, сколько миллиардов у тебя на счету. От старости не спасут ни ботоксы, ни дорогостоящие косметические процедуры.
– Ну уж нет. Они – залог того, что вы, мистер Крейг, не попытаетесь в очередной раз меня обдурить. Либо я посажу их под замок, либо они летят с нами. Выбирайте.
***
Где-то над Северной частью Атлантического океана, на борту частного гидросамолета Висконти
Гидросамолет последней модели отличался всеми удобствами. Просторный и комфортабельный, он точно не имел ничего общего с авиалайнерами эконом-класса. Чего только стоили сидения, обтянутые белой экокожей, и преподносящиеся им на подносе бокалы элитного игристого?
Холли и Дилану, конечно, было не до шампанского, ценник которого мог бы поразить даже самого придирчивого ценителя, а вот Саймон откупоривал уже вторую бутылку. Ощущать себя нескончаемым заложником на сухую оказалось для него невыполнимой миссией.
Висконти с Цербером и пятью дополнительными вооружёнными наёмниками расположились в передней части гидроавиалайнера, тем самым дозволяя пленникам немного свободного пространства.
Право, а куда им деваться? Не спрыгнут же они прямиком с летящего самолёта без парашютов?
– Значит, у тебя есть дочь, – это были первые слова Дилана с момента, как он ступил на борт.
Паркер, прожигающая Цербера взглядом, отчего напрочь даже позабыла о своей аэрофобии, не шелохнулась. Была слишком поглощена размышлениями.
Рюкзак и всё его содержимое остались в шато. Всё, кроме отобранного телефона и наушника-передатчика, который она предусмотрительно спрятала в лифчике перед своей поимкой.
Смартфон же теперь хранился где-то в одном из многочисленных карманов военных брюк Цербера. Или в жилетке, нашпигованной патронами. Эх, знать бы точно, куда он его засунул…
Она ведь действительно блефовала, когда заявила, что компромат уже у её начальства. Ни черта. Все фото хранились в закодированной галерее, и чтобы отправить их, ей было просто необходимо добраться до гаджета.
– Холли! – нетерпеливо пнули её, вынуждая перестать сверлить взглядом лысый затылок.
– А? Что?
– У тебя есть дочь.
– У нас есть дочь.
– Точно у нас?
Иронии Паркер не оценила.
– Вспомни ночь после кражи бриллианта, и сомнения отпадут.
О, да. Дилан помнил ту ночь.
– И рассказать мне об этом ты, конечно, не собиралась?
Та, вновь уставившись на Цербера, неопределённо пожала плечами. Что вывело из себя Крейга окончательно.
– Женщина, да что с тобой не так? – взорвался он, хорошенько тряхнув её словно куклу. – Как можно хотя бы просто предположить мысль, что я не имею права знать о том, что где-то растёт мой ребёнок?
– По той же причине, по которой исчезла в своё время сама. Не могла рассказать. Мне запретили.
– Запретили? Что значит, запретили? Кто?
Ответ был дан не сразу. Неохотный, зато честный.
– Те, на кого я работаю. Думаешь, им нравилось, что я тогда связалась с тобой? – горько усмехнулась Холли. – Завербовав и натаскав, своих марионеток они уже не отпускают, а тут я пришла к ним и заявила, что хочу выйти из игры. Прикинь, как они психанули? Обстроили всё так, что мне пришлось спешно покинуть Лондон. Бросить тебя. Чтобы ты не оказался под ударом за связь со мной. А я… слишком поздно это поняла.
Крейг слушал, едва ли не затаив дыхание. Впервые с ним делились хоть какими-то подробностями той стороны своей жизни, о которой никто ничего не знал.
– Я думал, ты сама по себе… – не зная, что ещё ответить, признался Дилан и по одному только виду собеседницы понял, что сморозил полную чушь.
– Половина афер не смогла бы состояться без посторонней помощи. Я не принижаю своих заслуг, но всё же помощь в таких делах всегда не лишняя.
– И это им нужны сокровища, а не тебе, да?
Паркер растерянно закусила губу.
– Я не солгала, когда говорила, что хочу уйти в отставку. Это дело должно стать последним. Они дали слово, что отпустят меня.
– И им можно верить?
– Нет, но другого выхода всё равно нет.
Дилан с тоской разглядывал Холли. Слишком сложно. Всё это слишком сложно. Впрочем, он прекрасно понимал, на что шёл, когда решил связаться с ней. Но ребёнок… дочь…
– Как её зовут?
– Микаэла.
– И она не знает обо мне, да?
Ответ его удивил.
– Знает.
– Знает?
– Любит рассматривать твои фотографии, – на губах Паркер мелькнула улыбка. – Она умница и понимает, что пока я не могу вас познакомить. Но очень хочет тебя увидеть.
Перебор. Вот теперь точно перебор.
– Бред какой-то, всё это. Полный бред, – устало потёр занывшую переносицу Дилан. – И что, за столько лет нельзя было дать хоть какой-то знак? Ну не знаю… написать сообщение? Позвонить? Отправить письмо? – тон постепенно повышался и под конец уже готов был сорваться на крик. – Упомянуть, в конце концов, в разговоре: мол, здрасти-приехали, а ты знаешь, что у тебя есть дочурка?
– Я не знала, как ты отреагируешь. Боялась.
– Боялась? – едва подавив рвущийся наружу истерический смех, Крейг саркастично кивнул Саймону. – Нет, ты это слышал? Она боялась.
– Эгей, не-не. Вот меня приплетать не надо, – категорично замотал головой тот, залпом осушая очередной бокал. – Сами разбирайтесь. И если забыли, я напомню: мы сейчас пушечное мясо, которое в скором времени будет утилизировано. Вы бы для начала решили эту проблему, а потом уже между собой разборки устраивали.
Правота в его словах, несомненно, присутствовала, вот только шестерёнки механизма уже запустились. И остановить их было невозможно.
Дилан подскочил с дивана. Сдерживать эмоции больше не получалось, а клокочущее внутри негодование требовало срочного выплеска.
– Боялась она! Речь ведь не о домашнем питомце, тупая твоя голова. Речь о живом человеке! Ребёнке! Почему она должна отдуваться за глупости, совершённые непутёвой мамашей? Чем она-то это заслужила?
Холли тоже подорвалась с места.
– Если ты не понял: всё, что я сейчас делаю – делаю ради неё. Поэтому и хочу покончить со всем. Я устала оглядываться и бояться, что с ней может что-то случиться. Или что она, не дай бог, может пойти по моим стопам. Я желаю для неё нормального будущего… И да, боялась. Не знала, как ты воспримешь… Не поверишь, но предпочтительней жить с верой, что когда-то у нас всё же сможет получиться нормальная семья. Потому что, да будет тебе известно, я до сих пор тебя л…
Не договорив, она осеклась на полуслове, запоздало поняв, что сболтнула лишнего. Не Дилану, а посторонним слушателям, что собрались на этом гидросамолёте.
Ладно Саймон, но вот Висконти совсем ни к чему слышать таких откровений. Подобные вещи и правда лучше выяснять тет-а-тет, вот только будет ли у них такая возможность?
Протяжно завыв, Паркер рухнула обратно на диван, отобрав у Саймона шампанское.
– Во что ты меня втянула… – в сердцах вырвалось из Дилана, но уже более спокойно. Вспышка гнева благополучно пошла на спад. – Жил ведь спокойно и жил.
Нет, это звучало не как упрёк. Лишь грустная констатация факта. И Холли это чувствовала.
– И умер бы от скуки.
– Да, наверное.
Воцарившаяся на следующие несколько минут тишина прерывалась лишь звоном бокалов и копошащимся возле бара Саймоном, который чувствовал себя сейчас максимально третьим лишним.
Настолько, что готов был составить компанию даже самому Висконти, лишь бы только оказаться подальше от чокнутой парочки. А то удумали тут, понимаешь ли!
– Это всё, что ты можешь сказать? – Холли не выдержала первой.
– А что ты хочешь услышать? – криво усмехнулся Крейг. – Хочу ли я пытаться снова?
– При условии, если нам представится такой шанс.
– Разумеется. Твоё же начальство не одобряет романтических связей у подчинённых.
– Говоришь так, словно от меня что-то зависит.
– Ещё как зависит. Как ты вообще оказалась у них?
– Это неважно.
Ну вот, она опять за старое!
– И как можно строить отношения с тем, кто даже не пытается тебе довериться?
– Дело не в доверии. Скорее уж в стыде. Поверь, гордиться нечем. Обычная подростковая глупость. Юной девочке, выросшей без матери, хотелось большего. Хотелось уехать из своего захолустья. Хотелось, чтобы её заметили… И её заметили.
– Довольна тем, что получила?
Холли с раздражением тряхнула чёлкой.
– Я ни о чём не жалею, если ты об этом. Не стань я такой, мы ведь никогда бы не встретились. И Микаэла никогда бы не родилась. Однако за свои ошибки рано или поздно приходится расплачиваться.
Отвернувшись, она отрешено уставилась в окно иллюминатора, стараясь больше не пересекаться взглядом с сидящими рядом спутниками. Не обиделась, но оскорбилась за то, что её не желали понять.
Саймон незаметно пихнул Дилана в бок, многозначительно поиграв бровями и указывая на неё. Намёк яснее некуда. Во дела. Кто-то явно играет не на той стороне.
И всё же Крейг сдался.
– Ты ведь сама прекрасно знаешь, что ничего не изменилось. Я всё ещё тебя люблю. Всегда любил.
Хотя искренне надеялся и почти даже смог себя убедить за прошедшие годы, что влечение к этой женщине было лишь блажью молодости. Ведомое буйством гормонов, стремлением отыскать острых ощущений, страстью, похотью, да чем угодно, но…
– Знаю, – негромко ответила Паркер, не отрываясь от иллюминатора. Внешне не поменялась, однако её плечи заметно обмякли.
– Закончили ворковать, голубки? – к ним, прихрамывая, приблизился Бруно Висконти, аристократично опираясь на трость. – Господин Крейг, настал ваш звёздный час. Куда держать путь?
А вот и отрезвляющая оплеуха, напоминающая им: где они, с кем и чем вся эта опасная экспедиция для них чревата.
– Безымянный остров к северу от Кокоса.
– Разве по легенде сокровища не были спрятаны именно там? – нахмурился миллиардер.
– Будем искать, основываясь на легенде? – огрызнулся Дилан. – Или на фактах?
– Как скажите, как скажите. Главное помните, что от ваших дальнейших действий зависит далеко не одна жизнь.
– Спасибо, что не даёте забыть об этом.
– Всегда пожалуйста. Что ж… пойду, передам пилоту новый маршрут. Никуда не уходите. Скоро подадут горячее.
– Что за остров? – непонимающе переспросил Саймон, едва миллиардер скрылся за раздвижными дверями, ведущими в другую часть гидросамолёта.
– Обычный неприметный остров. По дневнику Томпсон высадился там. Кокос имелся в изначальных планах, однако в последний момент он велел сменить курс.
– Но в легендах фигурирует именно Кокос, – Холли оторвалась от рассматривания небесных красот. Смена темы благоприятно повлияла на атмосферу. Повисшее было в воздухе напряжение начало спадать.
– Может, специально? Чтобы следы запутать? – предположил Саймон.
– А Киттинг?
– Киттинг вообще не упоминал места, – возразил Дилан. – Либо оно играло роль опознавательного флага. Тогда с навигаторами были проблемы, если помните. Да и кто может говорить с уверенностью о том, чего не знает? Кокос уже не один десяток лет рыли и переворачивали кверху дном в поисках клада. Нашли? Нет. Одно из двух: либо плохо искали, либо его там нет. Всё просто.
– Это же гениально, – во взгляде Паркер сверкнул знакомый азарт. – Всё это время люди искали в другом месте, а значит у нас есть все шансы.
– До сих пор надеешься прибрать золотишко себе?
– Как знать. Вдруг повезёт.
Дилан и Саймон озадачено переглянулись.
М-да, горбатого, видимо, только могила исправит.
Если даже набитый наёмными убийцами транспорт и незавидный статус смертницы не утихомирил рвения Холли, то одно из двух: либо эта женщина неисправимый оптимист, либо она знала что-то, чего не знали они…
***
Как бы то ни было, к рассвету следующего дня они прибыли в указанное место. Уже палящее в столь ранний час солнце, лазурные берега, бесчисленные отвесные скалы и не тронутые человеком девственно зелёные холмы. Красота.
Поваляться бы на песке, да вдоволь насладиться этим видом, особенно после рванного, неспокойного сна, вот только Бруно Висконти не желал тратить время впустую. А противиться никто не посмел. Это не особо сподручно, когда тебе в лопатки тыкают пушкой.
Дилан лишь мысленно надеялся, что не переоценил собственную память. Всё же именно от неё теперь зависело, покинут они этот остров живыми или же отправятся на корм здешним акулам.
Впрочем, возможно акулы были далеко не самым худшим вариантом. Кто знает, какие неприятности таят в себе неприступные джунгли необитаемого острова?
Как бы то ни было: их охота или охота на них, кому что предпочтительней, началась.
