Ирина Ребони
Мидас
Покончив с разговорами, мы вошли в храм. Пару раз мне приходилось присутствовать на отпеваниях, но то, что происходило здесь, не шло ни в какое сравнение с моим предыдущим опытом. Все делалось по высшему разряду. Я слышала, что местный церковный хор состоял из солистов Академической капеллы, но сами священники были достойны сольной карьеры в Большом театре. Я невольно поддалась воздействию этой церемонии, которая вполне заслуживала того, чтобы назвать ее таинством, даже о своих планах – наблюдать за присутствующими – забыла. Все-таки что-то есть в старинных религиозных обрядах, отточенных веками. Они позволяют усопшим уйти с достоинством, что наверняка приносит утешение их близким.
Через полчаса, все еще находясь под воздействием торжественной церемонии, мы покинули собор. Я уже не озиралась по сторонам, решив, что бесполезно строить из себя доктора Лайтмана. Даже, если кто-то на моих глазах станет теребить себя за ухо или почесывать кончик носа, я не смогу сделать из этого правильных выводов, а открытое удовольствие от происходящего вряд ли кто-то продемонстрирует.
После отпевания мы со Светой отправились в отделение милиции. Допрос оказался кратким и поверхностным, а я, испытывая муки совести, своими соображениями делиться не стала. Из отделения мы вышли не в лучшем настроении, обсуждать ничего не хотелось и, договорившись завтра встретиться в «Мидасе», разошлись в разные стороны. Завтра Галя с десяти до двенадцати будет выдавать компенсации.
Глава одиннадцатая
После допроса на душе у меня стало еще неуютнее. Похоже, дело о пожаре ведется формально. Кто-то уже решил, что всему виной халатность, и теперь сыщики лишь ищут подтверждение этому. Значит, нам придется продолжить работу. Добравшись до офиса, я позвонила Максу и подробно рассказала о намеках Игоря на большие заработки Володи и на «тесные» отношения Игнатьева с Галей, а также о своем визите в милицию. Макс очень живо отреагировал на последнюю информацию. По его сведениям, дело о пожаре решили спустить на тормозах, сославшись на несчастный случай, так что нет ничего удивительного, что допрос проводился таким образом. Но кому выгодно замять дело о пожаре? – озадачилась я. Вряд ли это понравится страховой компании, которой придется выплачивать большую сумму за ущерб.
– В том то и дело, что месяц назад предыдущая страховка закончилась, и ее не возобновили! – бодро воскликнул Макс. – Тебе не кажется это странным?
– Мне в этом деле все кажется странным, – пробурчала я. – Очередной вопрос без ответа.
– Бог даст, разберемся, – невозмутимо отозвался Макс.
– А если не даст?
– Тогда не разберемся, – рассмеялся он.
Я раздумывала, как сообщить ему о предложении Григорьева, когда шеф сам вышел на эту тему. Нанятые им сыщики навели о Григорьеве справки, но ничего интересного не нашли. Он не был замешан ни в каких скандалах, с бизнесом тоже вроде все в порядке, насколько это вообще возможно, даже в личной жизни, на первый взгляд, все нормально. Он уже пятнадцать лет женат и имеет двоих деей. Его жена работает на местном телевидении. Однако на банкет он пришел без нее. Интересно, что это означает? На то, чтобы установить за ним постоянную слежку, Арсений пока не дал добро, посчитав такую меру слишком затратной. Значит, придется подбираться к нему как-то по-другому, резюмировал Макс.
– Григорьев предложил мне временную работу в своем офисе, – как бы между прочим заметила я.
– Ни за что! – предсказуемо и весьма эмоционально отреагировал Макс. – Это слишком опасно.
– Прежде, чем возмущаться и все запрещать, сначала хорошенько подумай. О какой опасности ты говоришь?
– Сама знаешь, – пробурчал он.
– Нет, не знаю! – теперь уже я возмутилась. – Если ты намекаешь на то, что он станет ко мне клинья подбивать, то волноваться не о чем. Меня голыми руками не возьмешь.
– Да знаю я, – продолжал ворчать Макс, – но все равно тревожно.
– А уж если он станет слишком назойлив, я уйду – и все дела. Надеюсь, до этого не дойдет.
Неожиданно Макс рассмеялся:
– Видимо, у меня карма такая – отгонять от тебя назойливых кавалеров.
– Этот кавалер пока наш главный подозреваемый, – напомнила я, – так что думай, но не слишком долго.
Распрощавшись с больным и озабоченным шефом, я прошла в приемную и устроилась на своем рабочем месте, ощущая себя чуть ли ни счастливой. Иногда для счастья нужно совсем немного – всего лишь вернуться в привычное место к привычным обязанностям. Достав листок бумаги и ручку, я приступила к анализу событий, произошедших в клубе. Это респектабельное место, как многие его называют, за последний месяц стало ареной трех видов преступлений – шантажа, убийства и пожара (поджога?). Сначала я решила рассмотреть каждое из преступлений в отдельности, а потом попытаться найти связующие нити.
Итак, шантаж. Нам известно о двух случаях – десятого и двадцать четвертого октября. В эти дни на вахте стоял Леша – могучий и мрачный парень, из которого слова не вытянешь. Теперь бармены. По сведениям Арсения, десятого октября работал Дима, а двадцать четвертого – Володя. Кухонных работников я решила пока оставить вне подозрений, они в зале ресторана практически не появляются. В оба этих дня во время подслушанных разговоров находились в ресторане Краснов, Туктаров и Григорьев, есть еще проживавший в мини-отеле Куприянов, который в обозначенное время был то ли в своем номере, то ли в ресторане. Теперь это трудно уточнить, так как в счетах фамилии клиентов не указываются. Нельзя забывать и о Игнатьеве с Галей, которые появлялись в ресторане, когда им вздумается. Вот, пожалуй, и все. В общем, никакой определенности, никому из подозреваемых нельзя отдать предпочтение.
Теперь убийство. Оно было совершено ночью, когда дежурил Толя – самый приятный из стражей, внушающий уважение и симпатию. Трудно представить, что можно проникнуть в закупоренный со всех сторон клуб без помощи охранника. Однако, насколько мне известно, Толю особо не пытали. Проникновение преступников в клуб объяснили недоработкой службы безопасности, немного попеняли на это Арсению, а потом и вовсе реабилитировали. В общем, все довольны и счастливы кроме погибшего, но кому какое дело до него. Похоже, Кропотов очень могуществен, если смог замять столь явное убийство с весьма ограниченным кругом подозреваемых. Из всего вышеизложенного я могла сделать только один вывод – Толя, так или иначе, причастен к убийству. Даже если сам не убивал, то покрывает убийцу. Однако все получилось довольно глупо. Почему не вывезли труп? Убийство произошло с трех до пяти утра, а уборщица появилась в семь.
В общем, двое неизвестных оказались в клубе с ведома охранника, это сомнений у меня не вызывало. Но главный вопрос – зачем? Неужели кто-то захотел завладеть архивом? Я задумалась. Наверняка в пресловутом архиве куча всяких сведений, которые можно использовать для шантажа. Значит, шантаж и убийство связаны! Но зачем одному из сообщников понадобилось убивать второго, если они до сейфа еще не добрались? Что за непримиримые противоречия возникли между ними в самый ответственный момент? А может, убийство было случайным, и уж потом со страху убийца решил обезобразить жертве лицо? Однако оставалось достаточно времени, чтобы убрать труп, но почему-то этого не сделали. Толя не похож на идиота. В общем, в моих рассуждениях возникли «непримиримые противоречия», и я застопорилась. Хотелось бы все обсудить с Максом, но он заладил, как попугай, что мы расследуем дело о шантаже, а убийство нас не касается. Пожалуй, это преступление мне не по зубам. И все же, прежде чем вернуться к пресловутому шантажу, я решила проанализировать пожар. Был ли поджог?
Возможно, кто-то из уборщиц виноват в пожаре. Я представила, как это могло происходить. Она приносит в кладовку мусор, затем решает перекурить. В это время в коридоре раздаются шаги, она не хочет, чтобы ее застукали за курением, и прячет окурок в мусоре, не до конца его затушив. Что ж, вполне правдоподобно. Справедливости ради я решила рассмотреть и другие варианты.
Первый вариант – мусор поджег шантажист, чтобы успеть убрать «жучок» из красной гостиной до появления Олега со спецаппаратурой. Ему совсем не нужен был большой пожар, он лишь хотел воспользоваться паникой, которая должна была возникнуть при задымлении. Если бы Игнатьев был жив, именно так все и произошло бы. Но с обнаружением пожара вышла заминка. Однако шантажист своей цели все-таки достиг, пусть и большой ценой. Возникает еще вопрос: почему он не привлек внимание к пожару раньше? Неужели настолько осторожный?
Второй вариант – мусор поджег убийца Игнатьева. Я никак не могла отделаться от подозрения, что управляющему помогли отправиться на тот свет. Вряд ли убийца надеялся, что причиной смерти Валерия Николаевича посчитают пожар, ведь в его легких не обнаружили следов горения. Так, для чего ему было устраивать этот кошмар? Я вспомнила о протоколе вскрытия и достала свой экземпляр из сумочки. Что-то там такое было… Я начала читать с самого начала. Итак, когда, где и кем обнаружен труп… Результаты наружного осмотра… Я стала внимательно изучать этот раздел. Одежда… Содержимое карманов – ключи, носовой платок, спрей для астматиков… Вот! Спрей для астматиков! Видимо, иногда у него перехватывало дыхание, и он им пользовался. Я сразу поняла, каким способом помогли Игнатьеву умереть. Ему в лицо прыснули из газового баллончика, который вызвал удушье, что, учитывая его заболевание, и привело к остановке дыхания, а чтобы замаскировать ядовитый запах, подожгли мусор. Теперь все сходилось. Так какой же из вариантов выбрать? Пока явных подозреваемых не было, а на роль неявного лучше всех подходил Григорьев. Он и при обоих подслушанных разговорах присутствовал, и во время «убийства» Игнатьева находился якобы в синей гостиной, совсем рядом с кабинетом управляющего. Мог ненадолго отлучиться и сделать свое черное дело, а заодно и пожар устроить.
В это время позвонил Макс:
– Чем занимаешься? – спросил он.
– Как ни странно, работаю, между прочим, в нашем офисе.
– Весьма похвально, – усмехнулся Макс. – И чего наработала?
– Проанализировала всю информацию и пришла к некоторым выводам.
– Не тяни, рассказывай, – поторопил он, – а то у меня с креативом в последнее время не очень.
– Ладно, пользуйся моей добротой. С чего начать – с выводов или постепенно к ним подвести?
– Давай с выводов.
– Возможно, Григорьев убил Игнатьева, а затем устроил пожар, – бухнула я без всякой подготовки.
Макс тяжело вздохнул:
– Неужели у нас мало проблем, и ты решила еще и смерть управляющего записать в преступления?
– Так уж получается, – скромно сказала я.
Еще раз тяжело вздохнув, Макс попросил привести обоснования столь странному, на его взгляд, выводу. Я сделала это весьма охотно, подробно пересказав ход своих мыслей.
– Ты просто задавила меня своим интеллектом, – грустно произнес он, когда я закончила свой рассказ. – Я чувствую себя неполноценным.
– Мое преимущество временное, – заверила я. – Скоро тебе перестанут колоть всякую дрянь, и все вернется на круги своя – ты будешь фонтанировать идеями, а я – подносить тебе чай.
– Скорей бы, – мечтательно протянул он. – Валяться в постели не по мне, тем более что чувствую себя значительно лучше, чем в последние дни.
Я искренне порадовалась этому обстоятельству, мне очень хотелось, чтобы он поскорей встал в строй. Макс тем временем сообщил, что созвонился с Арсением, и они пришли к выводу, что мне стоит принять предложение Григорьева. Понятно, Арсений его уломал, так как ему не хотелось раскошеливаться на дополнительных сыщиков. Что ж, я согласна. Какой же будет моя работа в ближайшее время? Надеюсь, все-таки не такой утомительной, как в ресторане.
Тепло распрощавшись с Максом, я решила продумать свой разговор с Григорьевым. Он – брат Антона, да еще так похож на него, а что, если и с психикой у него какие-то нелады? Антон считал, что виной его болезни стала травма, полученная в детстве при падении с дерева. А вдруг это наследственная болезнь? Тогда и Григорьев может быть болен. В общем, в любом случае нужно быть с ним очень осторожной. Если бы Макс знал об Антоне и о том, что Григорьев его брат, то он меня не подпустил бы к нему и на пушечный выстрел. А пока он видит опасность лишь в том, что тот будет ухлестывать за мной. Я достала из сумочки его визитную карточку, прошла на кухню и, закурив, набрала номер его телефона.
– Здравствуйте, это Нина Павлова, – представилась я. – Вы можете сейчас говорить?
– Минуточку, – произнес он деловым тоном, после чего наступило затишье. Я терпеливо ждала, чувствуя не слишком приятное волнение. – Вот, теперь могу! – бодро сообщил он. – Значит, вы решили принять мое предложение?
– Я им заинтересовалась, но пока не знаю, что конкретно вы предлагаете, возможно, это мне не по силам. К тому же, мне нужна временная работа и без оформления, так как моя трудовая книжка находится в другом месте.
– Формальности не имеют значения, – перебил он. – Я могу предложить вам несколько вариантов, думаю, лучше обсудить их при личной встрече.
Через сорок минут мы встретились у ресторана на Суворовском проспекте. Сделав заказ, Григорьев рассказал о похоронах управляющего, посетовав на то, что тот так рано ушел из жизни.
– Всего тридцать семь лет! – воскликнул он. – Ему бы жить да жить, но болезнь не щадит никого.
– Да…, – протянула я, а сама подумала, что болезнь, возможно, и ни при чем.
Разместившись в зале для курящих, мы сделали заказ, обойдясь без алкоголя. Когда со всеми хлопотами было покончено, он спросил, в упор глядя на меня:
– Значит, забыть Антона оказалось не трудно?
Я подозревала, что тем или иным способом он коснется в разговоре своего брата, но не думала, что сделает это так резко.
– Забыть его не трудно, а невозможно, – тихо сказала я, – но я собираюсь жить дальше. В настоящий момент меня интересует временная работа, а обсуждать наши отношения с Антоном мне не хотелось бы. Хотя ваше любопытство понимаю и не осуждаю.
Я говорила тихо и спокойно, но внутри у меня дрожал каждый нерв.
– Он был тяжелым человеком и несколько странным, вы не находите? – Григорьев, похоже, не желал менять тему.
– Смотря что считать странностью, – ответила я. – Все в той или иной степени странные, то есть особенные. Жаль, что все так случилось, но теперь ничего не изменить. Если вы встретились со мной только для разговора о нем, то я, пожалуй, пойду, – сказала я и сделала попытку подняться.
– Нет, нет! – воскликнул он. – Ответьте мне еще на один вопрос, и мы эту тему закроем. Как вы с ним познакомились?
Это был простой вопрос, ничего не нужно было придумывать, и я ответила:
– У меня заглохла машина, и он помог мне с ней разобраться.
– Да, он хорошо разбирался во всяких механизмах, был отличным водителем, опытным и осторожным, поэтому меня не оставляет сомнение в том, что его смерть случайность.
– Не говорите так! – вскричала я и поднялась.
Ну, зачем я решилась на эту встречу? Мне совсем не хотелось бередить старые раны. Григорьев меня усадил, пообещав больше этой темы не касаться. Однако аппетит у меня пропал, и я закурила. Он тем временем озвучил свое предложение. Его секретарша с понедельника уходит в отпуск, и он предложил мне ее заменить. Обычно это делал кто-нибудь из канцелярии, но прошлые замены его не устраивали, и он надеялся, что я с этим справлюсь лучше.
– Только отпуск у нее всего две недели, – сказал он. – А вам на какой срок нужна работа?
– Пока не знаю, но надеюсь, что этого времени хватит.
– Странно, что ваш парень не может вас обеспечить на такой короткий срок, – пробурчал он.
– Он попал в аварию и лежит в больнице, – пояснила я. Григорьев с сочувствием посмотрел на меня, и я его успокоила: – Он вне опасности, но к работе сможет вернуться еще не скоро.
Мы приступили к обсуждению различных рабочих моментов. Я сказала, что работала помощником руководителя, так что секретарские обязанности мне знакомы, но я совершенно не знаю специфики его предприятия. Он пообещал дать мне хорошего инструктора, да и сам сможет помочь, когда потребуется. Коснулись и моего образования, что, как обычно, вызвало живой интерес. Затем обсудили график работы и оплату, после чего заказали кофе.
– Скажите, а сколько времени требуется женщине, чтобы переключиться на другой объект? – неожиданно спросил он.
Если при разговоре об Антоне я едва держалась, чтобы не разреветься, то тут разозлилась:
– Смотря, какой объект и смотря, какая женщина, – сухо сказала я.
Он хмыкнул и больше к этой теме не возвращался. Мы договорились, что в понедельник я подойду в его офис к девяти часам, где мне оформят временный пропуск. Он записал мои данные, а номер телефона внес в свой мобильник. Мы вышли из ресторана в половине десятого, и он предложил довезти меня до дома. Поскольку он уже знал мой адрес, я согласилась. Итак, в расследовании был сделан важный шаг, впрочем, насколько он важный должно было показать время.
Глава двенадцатая
В четверг к десяти часам я подошла к «Мидасу». Внешне все выглядело, как прежде, но мне показалось, будто появилось что-то неуловимое, свидетельствующее о заброшенности и запустении. Я уже давно замечала, что здания могут навевать определенное настроение, и не только благодаря особенностям архитектуры, но чему-то еще. Будто они концентрируют в себе энергию, полученную от людей, а ведь здесь совсем недавно погибли люди, а другие натерпелись страху. Когда я открыла зеркальную дверь, впечатление запустения усилилось, правда, теперь для него были вполне конкретные основания: запах ядовитого дыма до конца не улетучился, а светлые стены покрылись копотью. Однако охранник при входе имелся – это был Леша. Мы поздоровались, и я спросила, на месте ли Галя. Он в ответ просто кивнул, так как разговорчивостью не отличался. Теперь не нужно было предъявлять пропуск, да у меня его и не было – сгорел вместе с сумкой, так что обходились фейс-контролем. Как сказал Арсений, охранника от черного входа убрали, этот дополнительный пост просуществовал всего один день.
Я поднялась на второй этаж и оказалась в светлом и достаточно широком коридоре с рядом дверей по обе стороны. Возле окна стояли небольшой столик и диванчик, образовывая то ли нечто вроде холла, то ли рабочее место дежурной. Первая дверь с правой стороны была приоткрыта и, услышав мои шаги, из нее выглянула Галя и пригласила к себе. Здесь запах дыма ощущался не так отчетливо, как внизу. Галя была в брюках и свитере, я впервые видела ее в таком наряде. Открыв сейф, она достала из него ведомость и конверт с деньгами.
– Пересчитай и распишись. Тут компенсация за материальный и моральный ущерб. Отпускные тебе не положены, так как ты у нас работала временно, да еще и без оформления.
– Само собой, – отозвалась я. Затем поинтересовалась: – Света уже приходила за деньгами?
– Нет, сегодня Таню выписывают из больницы, твою предшественницу, она отправилась ее встречать, так что зайдет позднее. Мне придется задержаться – должны привезти коробки для посуды, с завтрашнего дня начнем упаковываться. Виталий Андреевич хочет побыстрее продать это несчастливое здание.
Когда она это произнесла, на ее глазах выступили слезы.
– Жаль их, – грустно сказала я. – Оба были такими молодыми!
– Да, – тускло произнесла она и поджала губы, давая понять, что разговор на этом закончен.
В холле я столкнулась с Арсением.
– За деньгами приходила? – поинтересовался он.
– Да. А ты что здесь делаешь?
– Осматриваю место преступления. Хочешь составить компанию?
Ресторан представлял собой унылое зрелище – посуду и скатерти вчера убрали, но копоть осела на всех поверхностях, а въедливый неприятный запах щекотал ноздри, вызывая желание поскорее покинуть эти стены. Из ресторана мы прошли в коридор, и я ужаснулась. Впрочем, теперь коридора как такового не было. Кладовки, занимавшие место между двумя основными коридорами, полностью сгорели, и перед глазами открылось довольно большое пепелище. Тем не менее, все двери по обе стороны от пепелища остались целы, сгорел как бы один отсек, состоящий из деревянных перегородок.
Мы прошли в кабинет управляющего. Громоздкий шкаф-сейф стоял на своем месте. Теперь он ни для кого не представлял интереса, так как досье оттуда убрали. Мы всё внимательно осмотрели, но, похоже, здесь побывали уборщики. Нигде не валялось ни одной бумажки, ковер убран, мебель на своих местах, лишь копоть и неприятный запах напоминали о том, что здесь был пожар. Примерно то же было и в офисном помещении.
Оттуда мы прошли в красную гостиную. Хоть огонь и не добрался до нее, толстый слой копоти нанес этой красивой комнате непоправимый ущерб. Она называлась красной по цвету штор и драпировки мебели, стены же у нее были обиты панелями из орехового дерева, которые теперь помутнели и потемнели и в сочетании с грязной драпировкой производили весьма тягостное впечатление. Я осмотрелась. Ковер убрали, так что пол был чистым, лишь по углам комнаты виднелись темные полосы. Арсений вслед за мной опустил взгляд вниз.
– Паркет сделан на совесть, – заметил он и направился к двери, но я его остановила:
– Смотри, этот стеллаж двигали.
– Конечно, его пришлось подвинуть, когда снимали ковер.
Наверняка так и было, но что-то влекло меня к этому стеллажу. На его полках лежали журналы, несколько книг и пара безделушек.
– Когда-то здесь стояла бронзовая фигурка Мидаса, – произнес Арсений.
Где она теперь? По мнению следствия, именно ей убили неизвестного, а потом нанесли обезображивающие удары по лицу. Что-то продолжало меня удерживать в этой комнате. Стеллаж был немного отодвинут от стены, и я заглянула за него. Ничего определенного я там не увидела, но попросила Арсения помочь отодвинуть его подальше. Он немного удивился, но сделал то, о чем я просила. Стеллаж оказался неожиданно тяжелым, но мы справились и практически одновременно увидели в деревянной стене металлическую дверцу сейфа.
– Однако…, – протянул Арсений, – как ты догадалась?
– Неизвестного убили именно здесь, значит, в этой комнате было для него что-то интересное. Ну, ведь наверняка он зашел сюда не для того, чтобы передохнуть на диванчике!
Арсений попробовал открыть сейф, но ему это не удалось. Скорее всего, сейф давно пуст. Уже несколько дней в клубе не было настоящей охраны. Охрану с черного хода сняли, а кабель был поврежден во время пожара, и его решили не восстанавливать, так что запись не велась. Неужели мы опоздали? Арсений тем временем размышлял, как открыть сейф. У него в штате имелся сотрудник, который мог бы с этим справиться, но он почему-то не хотел к нему обращаться. Я посоветовала обратиться к Максу, так как у того куча всяких знакомых и, если никому из них самим это не под силу, то наверняка кого-нибудь порекомендуют. Поговорив с ним, Арсений повеселел:
– Макс сказал, что скоро перезвонит. Я и не думал, что у него ТАК всё везде схвачено.
В ожидании звонка от Макса мы присели на покрытый копотью диван. На мне были джинсы и старая куртка, Арсений тоже был в джинсах, так что мы предпочли беречь свои ноги, а не одежду.
– В понедельник выхожу на работу к Григорьеву, – сказала я. Своему шефу я сообщила об этом еще накануне.
– Как прошла встреча или вы обо всем по телефону договорились? – поинтересовался он.
– Мы встретились, посидели в ресторане, потом он довез меня до дома. – Затем я с усмешкой посмотрела на Арсения: – Он мне никаких «проверок» не устраивал. В ближайшие две недели буду его секретаршей.
– Будь с ним настороже, – хмуро посоветовал Арсений, – он совсем не прост.
Это я уже поняла, и развешивать уши не собиралась. Мне захотелось закурить, но делать это на пожарище было не слишком уместно, и я воздержалась. Наконец, Макс позвонил.
– Через час здесь будет специалист, – радостно сообщил Арсений после разговора с ним. – Потрясающе!
– Погоди радоваться, вдруг этот товарищ не справится или сейф окажется пустым, – предостерегла я от будущих разочарований.
– Не будь пессимисткой. Давай хоть немного порадуемся.
Вдруг за дверью послышались голоса. Мы с Арсением испуганно переглянулись, ведь стеллаж был отодвинут и открывал то, что никто не должен был видеть. Арсений поднялся:
– Сиди здесь, я выясню, в чем дело.
Я в напряжении застыла. Следовало бы поставить стеллаж на место, но одной мне с такой задачей не справиться. Я подошла к стеллажу и стала его изучать. Поскольку он был высоким, было предусмотрено его крепление к стене. Однако сегодня он стоял незакрепленным. Когда же его отсоединили о стены – после пожара или еще раньше? Ведь после убийства неизвестного ковер меняли. Или же это сделал убитый, но дальше продвинуться не успел? Однако всё очень странно. Кто додумался расположить сейф в столь неудобном месте? Ведь то, что там хранилось или хранится до сих пор, могло понадобиться срочно, и что тогда? Даже сильному мужчине такие манипуляции очень тяжелы. Что-то тут не так. Я вынула журналы и статуэтки, сняла полку и стала искать какую-нибудь кнопку, открывающую заднюю стенку. Такой кнопки не обнаружилось. Что еще остается? Я приложила ладони к задней стенке и надавив на нее, потянула вниз. Стенка подалась. Большой силы для этого не потребовалось. Я быстро вернула всё в исходное состояние и застыла, перекрывая корпусом нашу находку от возможных визитеров.
Тем временем голоса за дверью стихли, и вернулся Арсений. Оказывается, привезли коробки для упаковки посуды. Галя открыла грузчикам дверь черного хода, и коробки перенесли в ресторан. Арсений сказал ей, что ждет следователя, который еще раз захотел взглянуть на пепелище, и попросил сюда никого не пускать.
– А охраннику не покажется подозрительным, что я до сих пор не вышла из клуба? – обеспокоенно поинтересовалась я. – Вдруг он у Гали спросит, куда я делась?
– Это нежелательно, – отозвался глава службы безопасности. – Леша весьма надежный страж, обычно никаких мелочей не упускает. Пожалуй, тебе стоит удалиться, а потом вернуться через черный ход. Ты позвони, и я тебе открою.
Прежде чем уйти, я показала Арсению свою находку.
– Обалдеть! – весьма непосредственно отреагировал он. – Где Макс тебя нашел?
По дороге я на всякий случай юркнула в туалет, откуда вскоре вышла и направилась к выходу.
– Ты почему так долго? – нарушил привычное молчание Леша.
– Живот прихватило, пришлось зайти в туалет. Подробности нужны?
– Обойдусь, – пробурчал он, потом я даже удостоилась его «пока!»
Воспользовавшись тем, что оказалась на улице, я присела на скамейку во дворе, чтобы перекурить. Ветер задувал пламя зажигалки, и я наклонила голову, обхватив непокорное огниво двумя руками. Однако прикурить не удалось, и я посмотрела по сторонам – листочков совсем не осталось, трава пожухла, кое-где виднелись лужи, оставшиеся после недавнего дождя… В это время к клубу подъехал черный лимузин, из которого вышел Кропотов в сопровождении двух мужчин. Я сразу схватилась за телефон.
– Арсений, Кропотов с двумя мужиками входит в клуб, – скороговоркой сообщила я. – Нужно немедленно вернуть стеллаж на исходную позицию.
Он даже не поблагодарил за предупреждение, а сразу кинулся выполнять мое указание. Мне повезло, что я вовремя убралась оттуда. Я решила остаться на месте и понаблюдать за развитием событий. Наконец мне удалось прикурить, после чего я продолжала сидеть, не спуская глаз с входной двери. Когда прошло полчаса с момента появления Кропотова с компанией, я заволновалась. Ведь скоро должен прибыть специалист по вскрытию сейфов! Впрочем, он сам не сможет туда войти, сначала позвонит Арсению.
Мне стало холодно. Немного пройдясь по двору, я вернулась на свое место и продолжила наблюдение. В это время под аркой, ведущей во двор, появилась Света, я издалека узнала ее по красной куртке. Сейчас встречаться с ней было совсем некстати. Быстро переместившись в дальний угол двора, я развернулась лицом к подъезду, будто кого-то поджидая. Через некоторое время обернулась и, не заметив красной куртки, покинула двор, решив понаблюдать за отъездом Кропотова, затаившись у соседнего дома.
Минут через двадцать вышла Света, а затем и автомобиль Кропотова появился. Теперь можно было звонить Арсению. Он велел мне подойти к черному ходу, где уже ждал присланный Максом специалист.
Этот специалист оказался невысоким крепким мужиком лет сорока, немного хмурым и совсем не разговорчивым. Они с Арсением пожали друг другу руки и познакомились. Мужика звали Николаем. Оказавшись в красной гостиной, Николай самостоятельно без видимых усилий отодвинул стеллаж на почтительное расстояние от стены, после чего раскрыл свой чемоданчик и велел ему не мешать. Мы сели на диванчик, но наблюдать нам было не за чем и не за кем, так как стеллаж скрывал от нас и сейф, и Николая.
Арсений поблагодарил меня за предупреждение. К приходу Кропотова он не только успел вернуть стеллаж на место, но и выйти в холл. Владелец клуба привез потенциальных покупателей, так как решил, что ремонт следует делать с учетом того, как впоследствии будет использоваться это здание. Возможно, перегородки не придется восстанавливать. Арсений немного побеседовал с ними о пожарной безопасности старых зданий, после чего они вместе осмотрели все помещения. Как показалось Арсению, глазки у покупателей загорелись.
– Нина, я просто потрясен твоими способностями, – завершил он свой рассказ.
– Тут никаких способностей не понадобилось, – пояснила я. – Я просто задержалась во дворе, чтобы перекурить, и заметила машину Кропотова.
– Все равно спасибо, я у тебя в долгу.
– Готово! – услышали мы голос Николая и резко вскочили с дивана. – Сами открывайте дверцу, – сказал он, – мне ваши секреты ни к чему.
Он отошел в сторону и стал складывать инструменты. Арсений с видимым волнением распахнул дверцу сейфа. Прежде чем увидеть его содержимое, я на мгновение зажмурила глаза, призывая на помощь Удачу. И она пришла. В сейфе лежало несколько картонных папок. Арсений вынул их и положил на диван.
– Так, я пошел? – спросил Николай.
Арсений молча кивнул, потом опомнился:
– Сколько я должен вам за работу?
– Нисколько. У меня с Максимом свои счеты.
Я не могла отвести глаз от папок, а Николай тем временем направился к двери.
– Подождите! – вскричала я. – Вы сможете закрыть сейф или замок сломан?
– Закрыть проще, чем открыть, – ответил он и вернулся, чтобы завершить свою работу.
Тем временем мои мысли неслись на всех парах. Кто и когда установил здесь этот сейф? Судя по всему, стеллаж не новый, значит, и сейф там давно. У меня сразу возникло несколько вопросов, которые я адресовала Николаю. Он отвечал коротко и ясно. Замок в сейфе непростой, но он с ним так быстро справился потому, что прежде доводилось подобные открывать. Этот замок довольно старый, сейчас такими не пользуются, по некоторым приметам он установлен лет пять, а то и десять назад. Дилетанту его не открыть, но нормальный специалист справится, просто одному понадобится на это больше времени, другому меньше.
