Жюль Верн
Пять недель на воздушном шаре
Глава сорок вторая
Борьба великодушия. – Последняя жертва. – Прибор для расширения газа. – Ловкость Джо. – Полночь. – Вахта доктора. – Вахта Кеннеди. – Его сон. – Пожар. – Крики и выстрелы. – Вне опасности.
Фергюссон начал с того, что по звёздам определил местонахождение шара. Оказалось, что аэронавты были на расстоянии миль двадцати пяти от реки Сенегал.
Отметив на карте это место, доктор сказал:
– Всё, что мы можем сделать, друзья мои, – это переправиться через Сенегал. Но так как в нашем распоряжении не будет ни моста, ни лодки, нам надо во что бы то ни стало перелететь через реку на нашей «Виктории». Поэтому необходимо ещё облегчить её.
– Но я не вижу, каким образом, – сказал Кеннеди, опасавшийся за свои ружья. – Если только кто-нибудь из нас не пожертвует собой, оставшись позади… И на этот раз я очень прошу эту честь оказать мне.
– Ну вот ещё! – воскликнул Джо. – Как будто я не привык…
– Тут, друг мой, – перебил его Кеннеди, – речь идёт вовсе не о том, чтобы выброситься из «Виктории», а о том, чтобы пешком добраться до побережья океана. Я же хороший ходок, хороший стрелок…
– Ни за что не соглашусь на это! – вскричал Джо.
– Ваш спор не к месту, друзья мои, – вмешался Фергюссон. – Думается мне, мы не дойдём до такой крайности. Во всяком случае, мы не расстанемся, а втроём попытаемся пройти пешком оставшееся расстояние.
– Хорошо сказано! – воскликнул Джо. – Маленькая прогулка, понятно, не повредит нам!
– Но раньше, – продолжал доктор, – мы прибегнем к последнему способу, чтобы облегчить нашу «Викторию».
– К какому? – спросил Кеннеди.
– Нужно избавиться от ящиков, в которых помещены горелка, батарея Бунзена и змеевик. Ведь во всём этом около девятисот фунтов.
– Но, Самуэль, как же тогда расширять газ?
– Да я не буду его расширять. Обойдёмся без этого.
– А всё-таки…
– Послушайте, друзья мои, – сказал доктор, – я точнейшим образом вычислил величину подъёмной силы, оставшейся в нашем распоряжении. Её хватит, чтобы поднять нас троих с тем немногим, что имеется в нашей корзине. Всё это, считая также два якоря, которые я хотел бы сохранить, не составит и пятисот фунтов.
– Дорогой Самуэль, ты лучше нас разбираешься в таких вопросах, – сказал охотник. – Один ты можешь верно оценить наше положение. Говори нам, что надо делать, и мы всё исполним.
– К вашим услугам, мистер Самуэль, – присоединился к Кеннеди Джо.
– Повторяю, друзья мои, как ни серьёзен этот шаг, но нам надо пожертвовать всеми нашими приборами.
– Ну и пожертвуем ими! – поддержал его Кеннеди.
– Тогда за работу! – воскликнул Джо.
А работа была не из лёгких. Надо было разобрать всю аппаратуру: сначала снять смесительную камеру, потом камеру нагрева с горелкой и, наконец, ящик, где происходило разложение воды.
Трём аэронавтам едва удалось совместными усилиями отодрать все металлические ящики от дна корзины, к которому они были крепко приделаны, но Кеннеди обладал огромной силой, Джо – ловкостью, а Самуэль – изобретательностью, и в конце концов они добились своего. Все приборы были выброшены за борт и исчезли из глаз, нанеся немалый урон листве сикоморов.
– Воображаю, как будут удивлены негры, найдя в своём лесу подобные вещицы! – заметил Джо. – Пожалуй, они способны сделать из них идолов.
Затем надо было заняться трубками, идущими в оболочку шара. Джо тотчас же перерезал каучуковые соединения в нескольких футах над корзиной. Но с самими трубками дело было потруднее, так как верхние их концы были прикреплены с помощью латунных проволок к ободу клапана. Тут Джо проявил удивительную ловкость: босой, чтобы не повредить оболочки, он, несмотря на покачивание шара, вскарабкался по его сетке до верхушки «Виктории» и там, держась одной рукой, умудрился отвинтить наружные гайки, закреплявшие трубки. Трубки эти с лёгкостью отделились и были удалены через нижнюю часть шара, отверстие в котором Джо снова герметически заделал. «Виктория», освободившись от значительного груза, распрямилась и сильно натянула верёвку якоря.
К двенадцати часам ночи эта работа, потребовавшая стольких усилий, была благополучно закончена. Путешественники наскоро поужинали пеммиканом и холодным грогом, ибо, увы, горелки в распоряжении Джо уже не было.
Джо и Кеннеди просто падали от усталости. Заметив это, Фергюссон сказал:
– Теперь, друзья мои, укладывайтесь и спите: я буду нести первую вахту. В два часа я разбужу Кеннеди, а он в четыре – Джо. В шесть утра мы должны вылететь, и да поможет нам небо в этот последний день.
Не заставив себя просить, оба спутника доктора легли на дно корзины и мгновенно заснули крепчайшим сном.
Вокруг всё было спокойно. По временам тучки набегали на луну, которая, находясь в своей последней четверти, тускло светила. Фергюссон, опершись на борт корзины, оглядывал окрестности. Он внимательно наблюдал за тёмной листвой, расстилавшейся под его ногами и скрывавшей от него землю. Малейший шум казался ему подозрительным, он искал объяснения даже лёгкому трепету листвы. Фергюссон был в том настроении, когда на ум приходят тревожные мысли о всевозможных ужасах; одиночество ещё обостряло эти смутные опасения. Преодолев столько препятствий и приближаясь к цели, он был взволнован, страхи его усилились, и ему казалось, что конец пути словно отдаляется от него.
К тому же положение путешественников было не из приятных. Находились они среди свирепых дикарей и располагали далеко не надёжным способом передвижения. Прошло время, когда доктор мог полагаться на свою «Викторию» и проделывать на ней смелые манёвры.
Фергюссону в его тревожном состоянии духа порой казалось, что до него доносится из леса какой-то неопределённый шум, а однажды между деревьями даже как будто блеснул огонёк. Вооружившись подзорной трубой, он ещё внимательнее стал всматриваться в темноту, но решительно ничего не увидел и не услышал. Очевидно, у него была галлюцинация. Он снова стал прислушиваться, но не уловил ни малейшего шума. В это время как раз заканчивалась его вахта, он разбудил Кеннеди и, наказав ему быть особенно бдительным, улёгся подле Джо, спавшего мёртвым сном. А Кеннеди, протирая слипавшиеся глаза, спокойно зажёг свою трубку и, примостившись в углу корзины, стал курить, чтобы разогнать одолевавший его сон.
Кругом царила мёртвая тишина. Лёгкий ветерок слегка шевелил верхушки деревьев и, покачивая «Викторию», как бы убаюкивал сонного охотника. Тот изо всех сил старался стряхнуть с себя дремоту: поднимал отяжелевшие веки, таращил в темноте почти ничего не видевшие глаза, но в конце концов, поддавшись непреодолимой усталости, всё-таки заснул.
Сколько времени проспал Дик, он и сам не мог бы сказать. Вдруг он был разбужен неожиданным светом и потрескиванием.
Он открыл глаза и вскочил. Ему в лицо пахнуло жаром. Лес внизу пылал…
– Пожар! Горим! – закричал он, не совсем понимая, что творится вокруг.
Оба товарища его вскочили на ноги.
– Что такое? – спросил Самуэль.
– Пожар! – отозвался Джо. – Но кто мог…
В этот миг под залитой огнём листвой раздались громкие крики.
– А, дикари! – закричал Джо. – Это они подожгли лес, чтобы наверняка нас изжарить.
– Это племя талиба. Головорезы Эль-Хаджи, – сказал доктор.
Кругом «Виктории» свирепствовал огонь. Треск сухих ветвей смешивался с шипеньем зелёных. Лианы, листья, ветки – словом, вся растительность извивалась под действием разрушительной стихии. Всюду бушевал океан пламени. На фоне его вырисовывались чёрные стволы огромных деревьев с обуглившимися внизу ветвями. Этот океан отражался в тучах. Самый воздух, казалось, был объят пламенем.
– Скорее на землю! – крикнул Кеннеди. – В этом наше спасение!
Но Фергюссон, крепко схватив своего друга за руку, удержал его, а затем бросился к якорному канату и одним взмахом топора перерубил его. Огонь со всех сторон подбирался к «Виктории» и уже лизал её освещённую снизу поверхность, но она, освободившись от своих уз, поднялась на тысячу футов ввысь.
По лесу понеслись дикие вопли, раздались оглушительные ружейные выстрелы.
А «Виктория», подхваченная утренним ветром, уже неслась к западу. Было четыре часа утра.
Глава сорок третья
Племя талиба. – Погоня. – Опустошённый край. – Умеренный ветер. – «Виктория» всё снижается. – Выброшены последние продукты. – Скачки «Виктории». – Защита с оружием в руках. – Ветер свежеет. – Река Сенегал. – Гуинский водопад. – Нагретый воздух. – Перелёт через Сенегал.
– Не сними мы с вами вчера вечером приборов с нашей «Виктории», нам, без всякого сомнения, пришёл бы конец, – заговорил доктор.
– Вот что значит делать всё вовремя, – заметил Джо. – Спаслись – и так просто, так естественно.
– Но мы ещё не избежали опасности, – возразил Фергюссон.
– Что же тебя пугает, Самуэль? – спросил Кеннеди. – Ведь опуститься «Виктория» не может, а если бы даже она и опустилась, велика ли беда?
– Велика ли беда? – повторил доктор. – А ну-ка, Дик, взгляни!
«Виктория» как раз пролетала над опушкой леса, и там аэронавты увидели человек тридцать всадников, одетых в широкие шаровары и развевающиеся на ветру бурнусы. Всадники были вооружены копьями и мушкетами и скакали рысью на своих резвых, горячих лошадях в том же направлении, в котором умеренный ветер уносил «Викторию».
Завидев шар, всадники принялись орать и размахивать оружием. Их смуглые лица казались ещё свирепее из-за жидких всклокоченных бород. Они беспрепятственно неслись по равнине, полого спускающейся к реке Сенегал.
– Это дикари из племени талиба, лютые сподвижники Эль-Хаджи, – сказал Фергюссон. – Да, признаться, я предпочёл бы очутиться в лесу среди хищных зверей, чем попасть в руки этих разбойников.
– Вид у них действительно не особенно покладистый, – отозвался Кеннеди. – И здоровенные же они детины!
– Хорошо ещё, что такие звери не летают, – промолвил Джо. – Это большой плюс для нас.
– Взгляните-ка, – продолжал Фергюссон, – на разорённые поселения, на сожжённые хижины – это ведь их рук дело. Там, где были возделанные, цветущие поля, теперь полнейшее запустение.
– Ну, им нас не догнать, – заметил Кеннеди, – а если нам ещё удастся перелететь через Сенегал, то уж там мы будем в полной безопасности.
– Совершенно верно, Дик, но при условии, если мы не станем снижаться, – проговорил доктор, не спуская глаз с барометра.
– А знаешь, Джо, нам с тобой совсем нелишне иметь наготове ружья, – промолвил Кеннеди.
– Конечно, мистер Дик, это повредить не может, – отозвался Джо. – Как хорошо, что мы их не посеяли на своём пути!
– Ах, драгоценный ты мой карабин! – воскликнул охотник. – Надеюсь, я никогда с тобой не расстанусь!
И Кеннеди зарядил ружьё с особенной тщательностью. К счастью, порох и пули ещё имелись в достаточном количестве.
– На какой мы сейчас высоте, Самуэль? – спросил Дик своего друга.
– Приблизительно на высоте семисот пятидесяти футов. Но теперь уже не в нашей власти подниматься и опускаться, искать в воздухе благоприятных течений. Мы находимся в полной зависимости от нашей «Виктории».
– Это очень прискорбно, – промолвил Кеннеди. – Ветер как назло умеренный. Вот повстречай мы такой ураган, какой свирепствовал все последние дни, мы давно бы потеряли из виду этих разбойников!
– Они что-то не особенно спешат, – заметил Джо, – не утруждают себя и едут рысцой, словно на прогулке.
– Будь мы от них на расстоянии ружейного выстрела, уж позабавился бы я – стал бы вышибать их из седла одного за другим, – заявил охотник.
– Так-то оно так, – отозвался доктор, – но ведь и мы очутились бы на расстоянии ружейного выстрела от них, и наша «Виктория» была бы превосходной мишенью для их длинных мушкетов. Можешь себе представить, в каком положении мы бы очутились, продырявь они её оболочку!
Погоня продолжалась всё утро. К одиннадцати часам «Виктория» едва пролетела пятнадцать миль по направлению к западу.
Доктор внимательно следил за каждым облачком на горизонте. Он всё боялся перемены ветра. Что было бы с ними, если бы их отбросило назад, к Нигеру? К тому же он видел, что «Виктория» заметно снижается. С момента вылета она успела опуститься более чем на триста футов, а Сенегал был от них ещё милях в двенадцати. Передвигаясь с такой скоростью, они доберутся до него за три часа самое меньшее.
Вдруг внимание Фергюссона привлекли вновь раздавшиеся крики. Всадники в страшном возбуждении гнали вовсю своих коней.
Доктор бросил взгляд на барометр и сразу понял, что значат эти вопли.
– Мы опускаемся, Самуэль? – спросил Кеннеди.
– Да, – сказал Фергюссон.
«Чёрт возьми!» – подумал Джо.
Через четверть часа «Виктория» была меньше чем в ста пятидесяти футах от земли, но, к счастью, ветер несколько усилился.
А всадники неслись во всю прыть, и вскоре прогремел залп их мушкетов.
– Не попали, дуралеи! – воскликнул Джо. – Всё же следует держать этих негодяев на приличном расстоянии, – добавил он и, целясь в скачущего впереди всадника, выстрелил. Тот скатился с лошади; товарищи его остановились, и благодаря этому «Виктория» несколько опередила своих врагов.
– Они осторожны, – заметил Кеннеди.
– Да, но потому, что не сомневаются в успехе, – сказал Фергюссон, – и, конечно, им удастся захватить нас, если мы спустимся ещё ниже. Необходимо во что бы то ни стало подняться!
– Что ещё выбросить? – спросил Джо.
– Весь пеммикан, какой только остался. Всё-таки избавимся ещё фунтов от тридцати.
– Есть, мистер Самуэль! – ответил Джо, выполняя приказ.
Корзина, почти касавшаяся земли, в тот же миг поднялась. У дикарей вырвался крик ярости. Но через каких-нибудь полчаса «Виктория» снова стала быстро снижаться; очевидно, газ уходил сквозь трещины оболочки. Вскоре корзина снова стала задевать за землю. Негры бросились к ней. Но «Виктория», как это обычно бывает, ударившись о землю, подскочила вверх и, только пролетев ещё с милю, снова снизилась.
– Да неужели нам не удастся вырваться?! – с бешенством воскликнул Кеннеди.
– Джо, бросай наш запас водки! – крикнул Фергюссон. – Бросай инструменты, бросай всё, что имеет хоть какой-нибудь вес! Бросай наш последний якорь! Это необходимо!
Джо стал срывать и кидать барометры, термометры, но всего этого было мало, и «Виктория», на минуту подпрыгнув, снова начала опускаться на землю. Негры мчались к ней и были уже шагах в двухстах.
– Бросай оба ружья! – крикнул доктор.
– Но не раньше, чем мы выпалим из них! – воскликнул охотник.
И четыре выстрела, направленные в гущу всадников, раздались один за другим. Четыре негра свалились на землю под бешеные, неистовые крики остальной шайки.
Сброшенные ружья дали возможность «Виктории» снова подняться, и тут она, словно колоссальный упругий мяч, отскакивающий от земли, начала делать огромные прыжки.
Странное зрелище! Трое несчастных пытаются уйти от своих врагов, делая гигантские шаги, и, точно Антей, набираются новых сил от прикосновения к земле!
Но это положение не могло длиться вечно! Приближался полдень. «Виктория» вся как-то съёжилась, вытянулась; дряблая её оболочка обвисла, складки тафты, шурша, тёрлись друг о дружку.
– Бог покинул нас! – вырвалось у Кеннеди. – Мы свалимся.
Джо молча посмотрел на Фергюссона.
– Нет! – проговорил доктор. – Мы можем ещё сбросить больше ста пятидесяти фунтов.
– Что именно? – спросил Кеннеди, у которого в голове мелькнула страшная мысль, что его друг сошёл с ума.
– Корзину! – ответил Фергюссон. – А сами уцепимся за сетку шара и, держась за неё, достигнем Сенегала. Скорей же! скорей!
Смельчаки без колебания ухватились за этот способ спасения. Как и велел доктор, они вцепились в сетку. Джо, держась за неё одной рукой, другой перерезал верёвки, на которых висела корзина, и она упала в то мгновение, когда «Виктория» должна была окончательно опуститься вниз.
– Ура! Ура! – закричал Джо, когда облегчённый шар сразу подпрыгнул вверх футов на триста.
Всадники гнали своих лошадей, которые мчались во весь опор, но «Виктория», попав в благоприятное воздушное течение, опередила их и быстро неслась к холму, видневшемуся на западе. Для путешественников это было весьма кстати: они перелетели через холм, а шайке их преследователей пришлось объезжать его с северной стороны.
Три друга продолжали крепко держаться за сетку. Они умудрились связать под собой её висевшие верёвки и получить нечто вроде свободно болтавшегося мешка.
Перелетев через холм, доктор радостно закричал:
– Река! Река! Сенегал!
В самом деле, в каких-нибудь двух милях от них могучая река катила свои бурные воды. Её противоположный берег, низкий и цветущий, сулил им надёжное убежище и был удобен для спуска.
– Ещё четверть часа – и мы спасены! – радостно сказал Фергюссон.
Но, увы, их полёту не суждено было кончиться так благополучно. «Виктория», теряя свой последний запас водорода, всё больше снижалась. Она летела теперь над бесплодной местностью. Пологие холмы чередовались с каменистыми долинами. Кое-где лишь виднелись жалкие кустики и густая, высохшая под жгучими лучами солнца трава.
«Виктория», несколько раз коснувшись земли, снова поднималась, но скачки её с каждым разом делались всё ниже и короче. И вдруг она зацепилась верхней частью сетки за ветки одиноко стоявшего среди пустыни баобаба.
– Ну, теперь конец! – проговорил Кеннеди.
– И всего в ста шагах от реки, – добавил Джо.
Трое несчастных воздухоплавателей спустились на землю, и доктор побежал со своими товарищами к Сенегалу. Со стороны реки доносился оглушительный шум. Дойдя до берега, доктор догадался, что это был Гуинский водопад. Нигде не было видно ни единой лодки, ни единого живого существа.
Сенегал, шириной в две тысячи футов, с оглушительным шумом низвергался с высоты ста пятидесяти футов. Река текла с востока на запад, а линия скал, преграждавших ей путь, тянулась с севера на юг. Волны разбивались об огромные причудливые утёсы, напоминающие допотопных животных.
Было совершенно ясно, что перебраться через эту водяную бездну немыслимо.
Кеннеди в отчаянии воздел руки к небу. Но энергичный, отважный Фергюссон и тут нашёлся.
– Не всё ещё потеряно! – воскликнул он.
– Так я и знал! – отозвался Джо, ни на минуту не перестававший верить в своего доктора.
При виде сухой травы в голове Фергюссона мелькнула смелая мысль. «Да, – сказал он себе, – это единственное, что может спасти нас», и тотчас же повёл своих товарищей обратно к оболочке шара.
– Этим разбойникам не доскакать до нас раньше чем через час, – сказал Фергюссон, – нам нельзя терять ни минуты. Соберите как можно больше сухой травы – мне её понадобится по крайней мере фунтов сто.
– Зачем она тебе? – поинтересовался Кеннеди.
– Раз у меня нет газа – что ж, я перелечу через реку при помощи нагретого воздуха!
– Ах, Самуэль, ты поистине великий человек! – воскликнул Кеннеди.
Тут Джо с Кеннеди немедленно принялись за работу, и вскоре целый стог сена вырос возле баобаба. Сначала Фергюссон выпустил через клапан весь остаток водорода, затем увеличил отверстие внизу оболочки шара, обрезав нижнюю её часть, наконец сложил под образовавшимся отверстием охапку сухой травы и зажёг её.
Чтобы наполнить шар нагретым и, следовательно, лёгким разреженным воздухом, требуется немного времени; температуры в 100° Цельсия достаточно, чтобы наполовину уменьшить вес содержащегося в нём воздуха. И вскоре «Виктория» начала округляться, благо в сухой траве не было недостатка, а доктор усердно её подбрасывал.
Было без четверти час.
В этот момент показался на севере, не дальше чем в двух милях, отряд преследователей. Уже доносились их крики и громкий топот мчавшихся галопом коней.
– Через двадцать минут они будут здесь, – проговорил Кеннеди.
– Джо! Травы! Ещё травы! – крикнул Фергюссон. – И через десять минут мы будем в воздухе!
– Извольте, мистер Самуэль!
«Виктория» была уже на две трети наполнена нагретым воздухом.
– Ну, а теперь, друзья мои, – сказал доктор, – давайте снова уцепимся за сетку.
– Есть! – отозвался охотник.
Минут через десять толчки шара показали, что он вот-вот поднимется.
Всадники приближались, они были всего шагах в пятистах.
– Держитесь крепче! – крикнул Фергюссон.
– Не бойтесь за нас, мистер Самуэль! Не бойтесь!
Тут доктор ногой подбросил в костёр ещё немного сухой травы, и «Виктория», окончательно наполнившись, быстро стала подниматься, задевая по пути за ветви баобаба.
– Полетели! – радостно закричал Джо.
Как бы в ответ на это раздался залп мушкетов, и одна из пуль задела плечо у Джо. Но Кеннеди, нагнувшись, одной рукой выстрелил из своего карабина, и ещё один враг свалился на землю. Дикари яростно вопили при виде поднимавшейся ввысь «Виктории». Но она, захваченная на высоте восьмисот футов сильным воздушным течением, уже неслась, покачиваясь, через Сенегал. Отважный доктор и его товарищи смотрели вниз на бушующий под ними водопад.
Через десять минут бесстрашные аэронавты приближались в глубоком молчании к противоположному берегу Сенегала.
Там стояло человек десять солдат во французской военной форме, – удивлённых, восхищённых, испуганных. Можно себе представить, как их ошеломило появление «Виктории», поднявшейся в воздух с противоположного берега. Они готовы были принять за чудо этот парящий над рекой шар. Но их начальники, лейтенант морской пехоты и мичман, знали из европейских газет о смелой экспедиции доктора Фергюссона и тотчас же поняли, что происходит.
Между тем «Виктория», понемногу теряя подъёмную силу, всё больше снижалась со своими смельчаками-воздухоплавателями, вцепившимися в её сетку. Было сомнительно, что она достигнет земли. И вот французы бросились в реку и подхватили трёх англичан в тот момент, когда «Виктория» упала в воду в нескольких саженях от левого берега Сенегала.
– Доктор Фергюссон? Не правда ли? – крикнул лейтенант.
– Он самый и два его друга, – спокойно ответил доктор.
Французы на руках вынесли путешественников из реки, а «Виктория», съёжившись, понеслась, словно огромный пузырь, по бурным водам Сенегала и исчезла в Гуинском водопаде.
– Бедная «Виктория»! – воскликнул Джо.
На глазах доктора блеснули слёзы, которых он не мог сдержать. Он протянул руки двум друзьям своим, и те, охваченные волнением, бросились в его объятия…
