Кира Меркулова
Проклятью вопреки
Глава 22
Любое путешествие, даже самое короткое по времени и недалёкое по расстоянию, даёт шанс узнать себя лучше. Вырваться из рутины и окунуться в мир неизвестности, забыть на период о ежедневных обязанностях и увидеть жизнь под другим ракурсом – всё это становится возможным и реальным, стоит только выбрать маршрут и отправиться в путь. Хотя для многих именно такой план действий и является камнем преткновения. Сложно порой бросить нынешнюю действительность, больше напоминающую «день сурка», и уехать в любую точку земного шара.
В последнее время у меня таких проблем не возникало, ведь я побывала на всех континентах нашей необъятной планеты, конечно, за исключением Антарктиды. Северная Америка не стала исключением. Правда, посетила только небольшой городок в Канаде и, выполнив своё задание за два дня, вернулась в Грецию. Конечно, мне хочется более детально изучать города, в которых бываю, увидеть всё воочию, а не с помощью интернета. Но я сама себе не принадлежу. Дмитрий Сергеевич тщательно следит, чтобы по выполнению задания, я незамедлительно возвращалась в Грецию, либо в новое назначенное место.
На этот раз братство планирует отправить меня в Нью-Йорк.
Как правило, на новое задание я отправляюсь: с поддельными документами; красной флешкой, на которой хранится вся необходимая информация о новом объекте; вещами первой необходимости.
От меня требуют беспрекословного выполнения каждого задания. Вопросы типа: «А зачем вам это?», «может, сделаем по-другому?», «может, вы нашли бы способ справиться без моего участия?» – я задавать не могу. Вернее, могу, но в ответ лишь гнетущее безмолвие.
Чаще всего мне требуется добыть какую-либо информацию, либо сделать провокационные фото или короткие видео с жертвой, либо просто помешать чужим планам. Поэтому в большинстве случаев мне удобно, чтобы подопечный спал. Если не получается подсыпать снотворное, в ход идёт мой собственный яд. Пару поцелуев – это небольшая доза, которая лишь усыпляет. Но всё равно каждый раз вливаю антидот, скажем, «для профилактики». А уже утром приходится ломать комедию: «я ушла лишь на пять минут в ванную, а по возвращению ты уже спал». Либо вообще уходила по-английски, без объяснений.
Одежда, обувь, косметика, различные мелочи и даже ювелирные изделия я покупаю в городе, где находится очередная жертва. С чем это связано – неизвестно. Причём по требованию братства я не могу забрать в постоянное пользование ни единой вещи, вне зависимости от её стоимости. Как только я выезжаю из гостиницы или съёмной квартиры, кто-то из ребят Дмитрия Сергеевича забирает приготовленный мною чемодан и избавляется от него. Каким образом – мне не интересно, да впрочем, никто и не скажет.
Поэтому часть вещей стараюсь отдавать бездомным или малообеспеченным. В любой стране есть люди, материальное состояние которых ниже прожиточного минимума. Стоит только попросить таксиста заехать в неблагополучный район города, и увидишь не столь радужную картину. Часто покупаю гораздо больше вещей, чем требуется, в надежде, что кому-то они очень пригодятся. Так и есть.
Конечно, братство знает об этом, даже вначале пытались запретить мою благотворительность. Но после долгих разговоров с Дмитрием Сергеевичем, мне дали официальное разрешение. Так появился ещё один небольшой плюс в моей новой жизни.
Каждый раз, проходя паспортный контроль, надеюсь, что сотрудник аэропорта или таможни заметит, что мои документы фальшивые. Меня арестуют, и я умру в тюрьме от собственного яда, а у братства не будет причины убивать Крис. Всё просто. Но неизменно, на каждом паспортном контроле все улыбаются и желают хорошего отдыха. Ведь виза у меня всегда туристическая. Приходится мило улыбаться в ответ. При этом мысленно посылать на три весёлых буквы, образовывающих очень некультурное слово.
Я никогда не интересуюсь, почему для каждого задания братство представляет мне новые документы, и вообще каким образом они их оформляют. Пыталась когда-то, но мне только отвечали: «тебе не стоит волноваться насчёт этого, это наша забота». Но замечу, как правило, являюсь гражданкой небольших европейских стран.
В Нью-Йорке всё будет по-другому. На руках у меня мои настоящие документы, правда, не помню, чтобы участвовала в получении визы. Мой багаж сформирован в России: всего пять чемоданов дизайнерской одежды и обуви, один чемодан косметики и украшений, и ещё небольшой чемоданчик с различной мелочью.
В большинстве случаев, братство предоставляет в пользование свой самолет, где с полным комфортом я могу подготовиться к встрече с новой жертвой. А вот в Нью-Йорк лечу чартерным рейсом, располагаясь в зоне повышенной комфортности. Да, я про бизнес-класс.
Чтобы поведать о новом объекте, Дмитрию Сергеевичу пришлось буквально на полчаса арендовать небольшой кабинет в аэропорту. Ни на каких носителях информацию не передавали. К чему такие перемены – непонятно.
В связи с экспресс ознакомлением по новому делу я запомнила только то, что мою новую жертву величают Измайлов Константин Андреевич. Тридцать девять лет. Разведён. Детей нет. Успешный русский бизнесмен. Владелец нескольких компаний, в основном занимающихся техническими разработками в отрасли тяжелого машиностроения.
В Нью-Йорк прилетел заключать договор с некой биофармацевтической компанией «Heart&Brain», по условиям которого филиал данной компании будет открыт в России, в Подмосковье.
Из слов Дмитрия Сергеевича я поняла, что данный филиал по своим масштабам станет не просто офисом иностранной компании, а полнофункциональным центром в России, где будут разрабатываться инновационные решения в лечении и профилактике человеческих заболеваний. Руководство американской компании является сторонником безбумажных технологий, поэтому договор между «Heart&Brain» и компанией Измайлова должны подписать с помощью электронной цифровой подписи на основе применения асимметричного криптографического преобразования. Да, представляете, я смогла запомнить столь сложные слова.
В общем, моя задача заключается в том, чтобы привести Измайлова в отель, усыпить действием своего яда или снотворным, но чтобы он не умер – влить антидот, забрать флешку с электронной подписью. Она всегда с ним, во внутреннем кармане пиджака. В принципе стандартная схема, стоит только навести свои чары и флешка у меня. Но оказывается не всё так просто. Константин Андреевич очень серьёзный мужчина, и ранее в непродолжительных интрижках замечен не был. Ко всему прочему, моя внешность, со слов Дмитрия Сергеевича, не в его вкусе. Что, в свою очередь, подогревает во мне спортивный интерес, доказывающий, что я действительно превратилась в охотницу за жертвами.
Нью-Йорк. Один из самых больших городов в мире. Каменные джунгли, как говорили раньше. Всё верно. Но во мне этот город пробуждает совершенно новые за последнее время чувства: вдохновение, энергичность, романтику, целеустремлённость. Может, кто и не согласится, но, по-моему, Нью-Йорк – город мечтательных натур. Даже, если человек снаружи строгий прагматик, всё равно где-то в глубине его души теплится надежда на чудо. А будет это успех в карьере или любви – не важно, главное идти за своей мечтой сквозь все преграды. И всё обязательно получится.
Прилетаю в Нью-Йорк около десяти утра. Как всегда не остаётся времени даже на небольшую прогулку по городу, ведь начало благотворительного бала компании «Heart&Brain» в пять вечера. А я абсолютно не готова к встрече со своей новой жертвой.
Но братство позаботилось обо мне заранее, поэтому едва успеваю принять ванну в своём шикарном номере пятизвёздочного отеля, как ко мне в номер стучат. И начинается: массаж, обёртывание всего тела, угольная маска для лица, маникюр, педикюр, укладка, макияж. Очень долго, нудно. Я вообще быстро устаю от всяких женских манипуляций. Но в четыре часа дня – как и было запланировано – по местному времени я стою при полном параде, готовая на подвиги. На мне вечернее тёмно-серое платье с глубоким вырезом на спине, так и манящим прикоснуться к бархатной коже.
Единственное, что меня смущает в знакомстве с жертвами на торжественных приёмах или благотворительных вечерах, так это то, что ты, как идиотка, в гордом одиночестве проводишь весь вечер. Стараясь прибиваться к определённым группам людей, чтобы всем показать, что ты часть этого общества. И всё до того момента, пока твой покорный слуга не обратит на тебя внимание. Иногда приходится наступать на ногу или толкать, чтобы глаза несчастного открылись. И он смог узреть, какой бриллиант перед ним. Звучит нескромно, но в любом случае это близко к правде.
Итак, благотворительный вечер в самом разгаре, а Измайлов так и не попадается мне на глаза. Внутри зарождается тревога: вдруг я просто не могу его узнать, ведь смотрела на фотографию с портретом Константина всего несколько секунд, или он вообще проигнорировал приглашение на данное мероприятие.
Пытаюсь вести себя невозмутимо и с доброжелательностью к присутствующим на вечере, но с каждым разом становится всё труднее. Кажется, что все помешаны на науке и медицине, и имеют докторскую степень в одной из этих областей. Совершенно очевидно, что я кажусь им не самым интересным собеседником. В принципе это взаимно.
Мне требуется пауза.
Выхожу на террасу и слегка присаживаюсь на парапет. Одолевает желание сбежать с этого вечера в объятия ночного Нью-Йорка. Но задачи братства превыше всего, вернее, счастливая жизнь моей подруги.
– Неужели вам не интересно, как с помощью нового метода генной инженерии можно спасти человека от адренолейкодистрофии? – с ехидной улыбкой ко мне обращается молодой юноша. На мой взгляд, ему не больше двадцати пяти, а то и меньше. Перед тем, как я сбежала сюда, мы вместе с ним молча скромно стояли в небольшом кругу. Слушали, как две девушки увлечённо спорят о неизлечимом заболевании.
– Немного не моя тема, – пытаюсь быть милой, хотя его появление слегка действует мне на нервы.
– Что же вам интересно? – он явно со мной заигрывает.
– Андрофобия – мой конек, – произношу с насмешкой.
– Вы увлекаетесь фобиями? – удивлённо спрашивает парень.
Мистер логика. Не успеваю ответить, как он продолжает.
– Появился новый метод в лечении женщин боящихся мужского внимания?
А нет, ошиблась! Он не «мистер логика», а умный засранец.
– Да, а вы не знали? – пытаюсь поддерживать разговор, но ещё чуть-чуть и отправлю его на своём родном языке «далеко и надолго».
– Буду вам признателен, если расскажете более подробно, – со всей серьёзностью и пониманием говорит юноша.
Чувство провала слишком близко, но и не в таких передрягах бывала.
– А собственно, почему я вообще должна с вами разговаривать? – вызывающе говорю я.
А что ещё могу ему сказать? Да, грубовато получилось. Но это вынужденная мера. Правда, парень не растерялся, не обиделся, даже выражение лица не изменилось. Лишь пристально смотрит мне в глаза. В общем, мальчик решил поиграть «кто первый отведёт взгляд». Мне быстро это надоедает, и я первая отвожу взгляд. Отворачиваюсь.
– Извини, – еле слышно произношу.
– Не извиняйся, но позволь ещё один вопрос, – мы стоим рядом друг с другом и смотрим прямо перед собой на ночной город.
– Не страдаю ли я ксенофобией? – с иронией спрашиваю.
– Не хочешь ли подняться наверх? – он поворачивается лицом ко мне.
– Наверх? – удивляюсь, ведь над рестораном находится гостиница. И дураку понятно, что он приглашает к себе в номер. Сразу же начинаю мысленно выстраивать поток не литературных слов, которые собираюсь высказать этому наглецу.
– На двенадцатом этаже располагается гостиничный номер, в котором очень часто богатые люди празднуют небольшие торжества или проводят частные встречи. Сегодня там моё начальство и их гости из России. Ваш покорный слуга, – он слегка наклоняется и указывает рукой на себя, – владеет пропуском на данную вечеринку.
– Твою же… – вырывается у меня.
Почему братство не предупредило?
– Что прости?
– Да так, я всё про ксенофобию думаю, – не лучший вариант ответа, но всё же.
– А ты слышала, что я тебе говорил?
– Да, что-то про скучную вечеринку на двенадцатом этаже. Давай поднимемся, в любом случае, хуже этот вечер уже не может быть, – смотрю на парня, мило улыбаюсь и быстро хлопаю ресницами.
Его лицо приобретает слегка розовый оттенок и отпечаток непонимания.
Я беру его под руку и веду в сторону лифта.
– Где ты достала пропуск на это мероприятие? Ты же не связана с медициной? – задаёт вопрос мне парень, но не даёт ответить, продолжая, – я давно кручусь в этих кругах, можно сказать, знаю всех. Хотя бы наглядно. А вот тебя вижу впервые.
Мне остаётся лишь загадочно улыбаться, и подождать пару секунд, когда двери лифта распахнутся на нужном этаже. Конечно, он может настоять на ответе, но не делает этого.
Мы спокойно проходим мимо охраны. И передо мной собственной персоной появляется Измайлов. Он идёт навстречу к нам, видимо, уже уходит. Мне нужно его остановить. Я не придумываю ничего лучше и падаю в объятия Измайлова, притворяясь в бессознательном состоянии.
Мне везёт. Его реакция не подводит, а руки оказываются сильными и мгновенно поднимают меня вверх. Слегка приоткрываю веки. Мой взгляд перехвачен серыми волчьими глазами. Стоит ли добавлять, что я чувствую себя красной шапочкой?
– Мне не хватает воздуха, – сдавленно произношу я.
– Милая, этот метод завлечения мужчин уже так стар, неужели не хватает мозгов придумать что-нибудь пооригинальнее? – самодовольно говорит Измайлов.
Внешность этого мужчины отталкивающая: небольшая залысина на голове, высокий лоб, нос с горбинкой, глубоко посаженные серые глаза и нитевидные губы. Данные черты указывают на то, что передо мной этакий циничный мерзавец. Лишь высокий рост и крепкое телосложение немного скрашивают отрицательное впечатление.
Его слова вводят меня в лёгкий ступор. В знак непонимания, я быстро хлопаю ресницами, при этом имитируя слабость и головокружение.
– Простите, что вы сказали? – обессиленным голосом обращаюсь к своей жертве.
На что он слегка улыбается. Нет, не улыбается, а, вернее, нарочно кривит лицо. Затем ставит меня на ноги и направляется в сторону лифта.
– Может, вызвать такси? – обращается парень, благодаря которому у меня была возможность познакомиться с Измайловым. Но он действительно крепкий орешек. Чувствую, как в венах забурлил яд, в надежде отомстить за короткую и неприятную встречу.
Не знаю, что и делать. Как остановить Измайлова и не показаться полной дурой. Всё-таки он должен меня возжелать, а не пожалеть. Хотя такие, как он, не испытывают жалость.
– Козёл, – случайно, но громко вылетает из моих уст на русском языке. Какой раз в англоязычной стране ругаюсь на родном языке.
– Что ты сказала? – наводящий вопрос звучит у меня за спиной.
– Да вы русский? – резко разворачиваюсь и задаю риторический вопрос, но не даю ему вставить и слова, продолжаю, – хотя чему я удивляюсь, ведь у нас в стране многие мужчины не знают правил приличия в общении с женщинами.
– Ты, вообще, кто такая и как сюда попала? – грубоватым тоном спрашивает мужчина.
– Может, вам ещё паспорт показать? – начинаю злиться, и он это замечает.
– Надо будет, и покажешь, – продолжает Измайлов в своём духе.
– Всего вам хорошего, спасибо, хоть не дали упасть на пол.
– Так может, в случае благодарности поднимешься со мной в номер?
И вот тут я не выдерживаю, и громкая пощёчина разбавляет тишину в холле.
Резко поворачиваюсь к своему сопровождающему, хватаю его под руку и веду в сторону лифта. Юноша слегка обескуражен, но всё-таки следует со мной. Мимолётный взгляд на Измайлова, и сразу понятно, что так просто отсюда не уйду.
Пока наша весёлая компания ждёт прибытия лифта, чувствую, что волк сзади, и он злой. Мы все вместе заходим внутрь кабины, я разворачиваюсь лицом к дверям, а Измайлов встаёт напротив меня, прожигая глазами. Делаю вид, что мне не страшно и вовсе его не замечаю.
– Ладно, милая, признаю, был не прав. Давай подвезу тебя до дома или гостиницы, – обращается ко мне волк.
Что? Вот так просто. У него от моей пощечины мозги на место встали? Или он хочет завести меня в неблагополучный район Нью-Йорка и там оставить на съедение бомжам. Хотя я читала, что вечером и в центральном парке находиться опасно.
– Ваши извинения приняты, и вы простите мою своенравность. Но больше в вашей помощи я не нуждаюсь. Прощайте, – лавирую между Измайловым и юношей, первая выхожу из лифта.
В общем, делаю всё, чтобы не оказаться в номере Константина Андреевича в этот вечер. Главное, чтобы братство считало наоборот. Ведь они уже привыкли видеть во мне хорошего исполнителя. Но уже случалось так, что ситуация выходила из-под контроля, и братство помогало мне найти пути решения моих проблем.
Особенно Дмитрий Сергеевич. Порой мы с ним могли сидеть у меня в номере за чашкой кофе и решать, как выйти из ситуации с незапятнанной репутацией. Со стороны смотрелось, словно старые добрые друзья разгадывают кроссворд.
Стоит сказать, что он всегда против моих интимных отношений с жертвами, всегда за небольшое количество снотворного. Объясняет всегда так: «Вдруг антидот не сработает». Но я больше верю словам Яна из братства: «Чувство собственности никто не отменял».
И в этот раз без помощи моего поработителя не обходится.
Направляясь в сторону выхода, не сразу замечаю, идущего мне на встречу Дмитрия Сергеевича. Он ловит мой удивлённый взгляд, но лишь загадочно улыбается в ответ.
– Вероника Романова, какая неожиданная и в то же время приятная встреча, – Дима слегка меня приобнимает и целует в щёку.
– Дмитрий Сергеевич, здравствуйте! Действительно не ожидала встретить вас здесь, – губы складываются в подобие улыбки.
– У меня встреча в ресторане этого отеля с одним важным человеком. А вот и он. Константин Андреевич, добрый вечер, – Дима протягивает руку стоящему за мной Измайлову. – Вы знакомы? Эта девушка одна из лучших интерьерных дизайнеров России, – Дима указывает рукой на меня и взглядом быстро оценивает степень нашего знакомства.
– Не столь близко, как хотелось бы. Видите ли, я немного обидел вашу знакомую, – волк бросает коварный взгляд на меня. – Может, вы поможете мне это исправить? Давайте пригласим девушку поужинать с нами, тем более рабочие моменты мы обсудили с вами по телефону, а флешку с подписью я вам сразу отдам, – и протягивает Дмитрию Сергеевичу флешку, которую мне требовалось украсть у Измайлова.
Да что здесь происходит? Опять игра, а я не знаю правил?
– Вероника, ты не против отужинать с нами? – обращается Дима ко мне.
Пару секунд я думаю, смотрю то на Диму, то на Измайлова. Но здравый смысл побеждает, и я отвечаю:
– С удовольствием.
– Дмитрий, вы проходите с девушкой в ресторан, а я сделаю звонок и присоединюсь к вам, – говорит Измайлов.
– Конечно, ждём вас, – и, слегка приобнимая, Дима ведёт меня в сторону ресторана.
– Что происходит? – не терпится мне узнать.
– Скажем так, я сделал за тебя всю работу.
– Отлично, тогда поужинаете вместе с Измайловым, а я отправлюсь в гостиницу. У меня был не лёгкий день, – парирую я.
– Тише, девочка, здесь слишком много ушей.
– Я не вижу смысла здесь находиться.
– Вот видишь, какая ты агрессивная. Тебе следует поделиться своим ядом, а то скоро сама начнёшь от него страдать.
– Что?
– В последние три месяца ты пользовалась только снотворным, а не своим ядом. А это уже слишком долго для тебя. Поэтому соединишь приятное с полезным. Сегодня тебе надо постараться, чтобы Измайлов пригласил тебя на свидание на завтрашний вечер. Антидот я передам тебе тоже завтра. Теперь понимаешь? – спокойно спрашивает Дима.
Несколько месяцев без близкой связи с мужчиной – долгий срок. Меня начинают мучить головокружения, горечь во рту, учащённое сердцебиение, судороги. В такие моменты на заданиях мне приходится пускать в ход не снотворное, а использовать поцелуи в целях избавления хотя бы от небольшого количества яда, чтобы снять болезненные симптомы. А ведь до этого момента я всегда обходилась прелюдией. Не хочется менять традицию.
– Если бы ты действительно заботился обо мне, то сам бы принял на себя удар, и переспал со мной, как тогда в Цюрихе. Ты же понимаешь, что концентрация яда сильно увеличена – прелюдии с ним мне будет мало, – заявляю неожиданно для себя.
Не хочется вновь так низко падать – спать с незнакомым мужчиной, тем более столь неприятным. Как бы я ненавидела Диму, но он не чужой для меня. Нас слишком многое связывает. И в нём я хотя бы уверенна. В смысле, что он действительно сможет доставить мне удовольствие. Да, поначалу ненавидела его, а сейчас уже смирилась. Поняла, что мы просто жертвы обстоятельств. Ни он, ни я при возможности выбора, никогда не согласились бы быть частью данной игры. По крайней мере, мне хочется так думать.
В момент, когда я смирилась со своей особенностью и тем, как планирует пользоваться ею братство, мы с Дмитрием Сергеевичем сблизились. Это взаимосближение подействовало и на него: проскальзывали забытые нотки теплоты, бескорыстной заботы. Но против братства пойти он не мог, поэтому на задания меня отправляли, но только со снотворным и небольшим количеством антидота, если что-то пойдёт не по плану.
Не замечая, он временами оказывает мне психологическую поддержку или специально не пытается делать это демонстративно. Ему всегда есть, что сказать. Но не в этот раз. Сейчас в его глазах я вижу лишь смятение. Но Дима берёт себя в руки и довольно грубо говорит:
– Сделаешь, как я сказал, и на этом точка.
– Хорошо, – с комом в горле отвечаю я.
– Прошу простить меня! Подчинённые в отсутствии начальника творят беспредел, пришлось поставить на место, – Измайлов прерывает нашу игру с Дмитрием Сергеевичем «кто первый отведёт глаза», и садится на свободное кресло.
Вечер проходит в лёгком напряжении. И дело не в Измайлове, а в Малоперанском. Я так редко называю его фамилию от того, что не уверена в её действительности. Он, словно прожигает меня своим взглядом. Будто испытывает. Неужели его так удивили мои слова?
А вот Измайлов оказывается довольно интересным собеседником с чёткой жизненной позицией. И неидеальная внешность скрывается мужественным магнетизмом. Вечер подходит к концу, а я так и не разгадала планы этого своенравного мужчины. Смог ли он рассмотреть во мне интересную женщину – непонятно. На прощание мы обмениваемся любезностями. Он не узнаёт о моих планах на следующий день, и даже не просит номер мобильного телефона. В гостиницу меня отвозит Дмитрий Сергеевич.
Пару дней в Нью-Йорке провожу в гордом одиночестве. Мной не интересуется ни Измайлов, ни братство. Что в принципе меня устраивает. Как только понимаю, что нахожусь не под присмотром – сразу же отправляюсь на пешую прогулку по центральному парку.
Конечно, не просто так данный парк является одним из самых известных во всём мире. В первую очередь поражает простая и понятная навигация, даже для новичка. Повсюду установлены указатели и стенды с картами, на которых указаны все достопримечательности. Помимо сказочного ландшафта, завораживающих фонтанов, неповторимых памятников, гостеприимных кафе, зоопарка с несколькими выставочными областями, здесь постоянно проводятся различные мероприятия. Причём бесплатные, либо за символичную цену.
Помимо прогулки по парку, я успеваю: выиграть в шахматы у китайца и проиграть итальянцу, приобрести навыки в испанском фламенко, посмотреть старый фильм с Шер. И вот вечер заканчивается небольшим концертом классической музыки в современной обработке. Поначалу думала, что успею пройти весь парк за пару часов, а оказывается, что здесь я уже целый день.
Удивительно, но следующие три дня меня тоже никто не беспокоит. Я потихоньку привыкаю к возможности самой распоряжаться личным временем.
Так одним дождливым вечером решаю посетить выставку художественных картин неизвестного мне автора. Не то что являюсь поклонницей изобразительного искусства, просто выставочный зал находится рядом с моим отелем. Чтобы не смотреть на картины «как баран на новые ворота», я подготавливаюсь. В первую очередь знакомлюсь с биографией выставляющегося художника. Оказывается, ему всего двадцать лет, и он талантливый футурист. Далее читаю подробно о данном направлении и смело направляюсь на выставку.
Сложно сказать, что портит вечер – равнодушное отношение к искусству или встреча с Измайловым.
– Вероника? – слегка удивлённый голос из-за спины.
В этот момент мне хочется сорваться с места и бежать к выходу, и всё равно, что подумают другие.
– Константин, – медленно разворачиваюсь к нему лицом и натянуто улыбаюсь.
– Не ожидал увидеть вас снова, вы здесь одна? – он действительно удивлён. Не меньше, чем я.
– Да, наслаждаюсь одиночеством. А вы любите футуристическое направление? – пытаюсь поддержать разговор, но мысль о побеге ещё не покидает мою голову.
– Скажем, пытаюсь соединить приятное с полезным, но больше по работе – слегка задерживается на моих губах. – Я думал, вы с Дмитрием время проводите.
– Почему вы так решили?
– В тот вечер, за ужином, мне казалось, что между вами игра. Вы флиртовали.
– Бросьте, мы старые знакомые. Пересекались всегда только по работе и о личном не думали. Вы, наверное, спутали флирт с доброжелательностью.
– Вероника, я понимаю, что мало похож на человека разбирающего в человеческих чувствах, но всё же я редко ошибаюсь.
– Значит, в этот раз чуйка подвела вас.
– Пусть будет так, – он слегка хмурится, – разрешите угостить вас ужином?
Вот это неожиданно, и нутро подсказывает, что самое время бежать. Но отказать я не могу. Вернее сказать, «я не я», когда концентрация неизведанного яда в крови, превышает свои показатели.
Мы решаем продолжить вечер в китайском ресторане, в паре кварталов от моего отеля.
– Странно, почему занято всего два столика? Вы уверенны, что здесь вкусно кормят? – спрашиваю у Измайлова, пока официант провожает нас до столика.
– Не переживайте, здесь очень вкусно кормят. Секрет в другом, – загадочно подмигивает мне компаньон.
– Поделитесь? – у него получается меня заинтриговать.
– Я хозяин данного ресторана. Занятые столики освободятся через пять минут. Останемся только мы, и официанты с поварами, конечно.
– К чему это?
– Дело не в вас, а во мне. Люблю ужинать в одиночестве.
– Тогда зачем пригласили меня? Не хочу портить вашу идиллию.
– Давай перейдём на «ты»? – предлагает Измайлов, игнорируя мой вопрос.
– Давай, – еле слышно говорю я, всматриваясь в его глаза.
Его магнетизм потихоньку завоёвывает моё сознание, а яд начинает набирать градусы. До кипения далеко. Но страх, что сорвусь, присутствует.
Сложно поступать правильно по отношению к мужчинам, когда твоё желание, вернее, яд твоего тела, просится наружу.
Проработав на братство в течение первого полугода, у меня случился кризис. Концентрация яда достигла своего апогея. Прелюдии и поцелуи уже не помогали. Даже если бы я целовалась, не переставая в течение дня, вряд ли бы мне стало легче. Да и какой мужчина согласиться, так долго целоваться. А мне стоит только взглянуть на мужскую особь, и эротические картинки всплывают перед глазами. И то, что ты пялишься на мужчин в течение долгого времени, смущает не только их, но и жён. Одна из которых чуть без волос меня не оставила.
Я поделилась этим с Димой. И он помог моему горю, взамен на своё удовольствие. В принципе, я тоже получила свой кайф. Но было дико вновь сближаться с мужчиной, который окунул тебя в мир грязи. И его не оправдывает моё проклятие.
Но как я уже говорила, мы две жертвы, которые при другом раскладе отказались бы от этой участи. Хотя всегда легче считать себя жертвой, безразличной к происходящему, чем взять всё в свои руки и умереть, в моём случае. Если бы не моя любимая Крис, которая буквально через пару месяцев станет мамой, то я давно бы уже сдалась.
События тех двух дней постоянно всплывают в моей голове, вызывая улыбку.
Цюрих – серый и недружелюбный город – стал поистине для меня спасением. Туристов было мало. А жители города, спешащие по своим делам, и вовсе меня не замечали, словно они не жители маленького города, а кипящего мегаполиса.
Днём, пока все работали и улицы были пусты, я наслаждалась уединением. Гуляла не спеша, так как мучали головокружения и тошнота. А мужчины так быстро пробегали мимо меня, что мозг не успевал дать сигнал о соблазнении. Яд потихоньку отравлял мой организм.
Задача, поставленная братством, была не сложной: склонить женатого мужчину к измене, а на себя они брали установку видеокамеры в номере отеля. Далее братство планировало использовать полученные кадры в личных интересах с помощью банального шантажа. Мне не требовалось с ним спать, а всего лишь сделать пару совместных фотографий, где главный герой обнажён вместе с его нимфой.
Моей жертвой стал местный политик. Можете ли вы представить, как ликовало моё сознание, жаждущее избавиться от лишней порции яда, когда я просмотрела фото файлы к делу? На фотографиях был мужчина средних лет, но моложавый. Алебастровая кожа, ярко-голубые глаза и чувственные губы завершали образ. Стоит ли говорить, что в голове закружился листопад эротических образов. Но даже когда была на грани сорваться и переспать с малознакомым мужчиной, моё подсознание помогало – подкидывало картинки прошлой давности, где близость со мной стала смертельной.
Братство, и меня в том числе, не покидала уверенность, что хватит одного вечера для соблазнения мужчины и так слабого к женскому полу. Но, видимо, у моей жертвы были заслуги перед всевышнем, так как он избавил его от встречи со мной. Конечно, острый аппендицит – малоприятная вещь, но всё же встреча со смертельным ядом, куда более опасное мероприятие.
Мы должны были познакомиться на благотворительном вечере в честь известного композитора. Настолько известного, что я не только впервые услышала о нём, но и всезнающий интернет порадовал всего лишь несколькими абзацами о современном самородке.
Я была уверенна в себе как никогда, боялась лишь потерять сознание из-за действия яда. Но сознание потеряла не я, а мой суженный на ночь.
До начала развлекательной программы оставалось десять минут. Выходя из дамской комнаты, я увидела, как мужчина обнимает мраморную колонну и его лицо скорчено от явной боли. Сразу узнала в нём мою жертву, слишком броская внешность.
– Вам плохо? – подошла ближе к мужчине.
– Живот скрутило, дышать тяжело, а ещё тошнить начало. Вызовите ско… – мужчина не договорил, потеряв сознание.
– Помогите мне кто-нибудь, – я успела схватить его под руку, но почувствовала, как вместе с ним съезжаю по колонне на пол.
Дальше всё происходило, как в тумане. Я молча стояла в стороне, наблюдая, как кучка людей суетится около мужчины: кто-то вызывает скорую помощь, кто-то лёгкими пощёчинами пытается привести его в сознание, кто-то бежит с водой.
