Кира Меркулова
Проклятью вопреки
Глава 16
– Тебе нравится? – Дима с интересом наблюдает за моей реакцией на наше временное пристанище, – Ника, почему снова слёзы на глазах?
– Не переживай, это от увиденного. А не как в последнее время – от горя и сожалений, – решаю добавить ложку дёгтя.
Мой внутренний мир вновь содрогается от живописной картины: белый песок; бирюзовое море; финиковая роща; с правой стороны что-то вроде скальной породы, высотой не больше трёхэтажного дома; на одной из пальм, наклонившейся к морю, сидит большой попугай.
– Он настоящий? – спрашиваю у Димы, в ответ он пожимает плечами. – Такое яркое оперение. И совсем не двигается. Наверняка, он искусственный, но сделан очень реалистично, – я подхожу ближе, чтобы рассмотреть птицу. Остаётся всего пару шагов, как неожиданно попугай резко взлетает и садится на близь стоящую пальму, но подальше от меня.
В середине девственной природы стоит, словно сказочной замок, вилла с открытой террасой и бассейном вокруг. Вот он – рай на земле.
– Здесь удивительно, – я иду в сторону дома по небольшой тропинке из камня.
– Я рад, что тебе здесь нравится. Надеюсь, быстрее пойдешь на поправку, – Дима идёт за мной.
– Может быть, – я оборачиваюсь.
Его взгляд дарит уверенность. Вмиг все сомнения улетучиваются – всё будет хорошо. Может, стоит забыть обо всех предрассудках и принципах – отдать ведущую роль ему и просто подчиниться. Да, моё настроение меняется, как погода в мае. Но что поделаешь, вот такая я непостоянная. Ведь он любит меня и такую. Если любит? Конечно, любит. Ведь терпеть все мои выходки, можно только от большой любви. Или от больной. Но о втором варианте не буду думать.
Пока в моей голове решается головоломка: любит или не любит, я дохожу до входа в дом. Дима в двух шагах от меня. Оборачиваюсь, мне кажется, что он хотел что-то сказать, но не решился. Он смотрит пристально. Не отводя взгляда. Хотя нет, пару раз его глаза впивались в мои губы. Догадываюсь, чего он желает. Причём уже очень давно.
Мысли о повторном сближении добавляют краски на лицо, сердцебиение учащается, лёгкое возбуждение разливается по венам. Моё непостоянство диктует свои правила, и сейчас оно требует его. А разум и совесть… Подумаю об этом позже.
Дима улавливает ход моих мыслей, вернее, желаний. Всё происходит так быстро. Я не успеваю опомниться, и мы уже лежим на широкой кровати с балдахином. В этот раз я подчиняюсь его желаниям безоговорочно. Дима покрывает тело страстными поцелуями, показывая, что каждый сантиметр моей кожи принадлежит только ему. Он останавливается на мгновение, заглядывает в мои глаза, будто спрашивая разрешение на продолжение. В ответ я лишь сильнее впиваюсь ногтями в его плечи и притягиваю к себе. Сложно не догадаться, что я не желаю останавливаться.
Нет никаких слов, только его горячее прерывистое дыхание, ласкающее мою кожу. Разве не так мужчина показывает, насколько он любит женщину? Даже если я не смогу ответить взаимностью, его любви хватит на двоих.
Его нежность и напористость возбуждают ещё больше. Он из тех мужчин, которые любят в первую очередь доставить удовольствие женщине. А может, это только по отношению ко мне? В любом случае, я не жалею, что сдалась ему.
И всё бы ничего, как вновь моя изменчивость даёт о себе знать. Или дело в другом?
Пока Дима в душе, накидываю его рубашку на голое тело и спускаюсь на первый этаж дома, где располагается кухня и гостиная. Наливаю стакан воды из бутылки, половина разливается на стол. Непонятно почему у меня развивается сильный тремор рук. Пытаюсь поднести стакан к губам, но роняю его. Он разбивается на мелкие осколки. Волнение внутри усиливается, и лёгкий холодок бежит по коже. Вновь это чувство. Вновь я хочу убежать. Скрыться от всех. От него. Зачем, Вероника? Не могу справиться с тревожным чувством. Выбегаю из дома, иду в сторону финиковой рощи. Замедляя шаг, поворачиваюсь в сторону моря.
Море. Днём оно было спокойное, но сейчас волны, словно протягивают мне руки. Вот оно чувство свободы. Я начинаю медленно двигаться в сторону бирюзовой воды. Только море чувствует моё смятение, только оно сможет помочь. Тёплая вода нежно ласкает мои ноги, приглашая войти в свой подводный мир. Мир, где я не буду чувствовать боли.
– Вероника! – взволнованным голосом зовёт Дима. – Что ты делаешь? Купаться можно только в этой акватории, – он указывает на территорию ограниченную цветными буйками.
– Я…просто…
– Просто что? Вероника, я просил тебя – не навреди себе. Может, всё-таки стоит обратиться к практикующему психологу. Тебе надо с кем-то поговорить. Я понимаю, что со мной вряд ли захочешь обсуждать то, что тебя гложет. Твоя единственная подруга далеко, да и ради вашей безопасности, стоит ограничить звонки и встречи. Может, тебе будет легче открыться чужому человеку.
– Думаешь, мне это необходимо, – виновато произношу я.
– Ты издеваешься? Или, действительно, считаешь, что всё нормально?
– Видимо, ты уже нашёл его? – Дима изгибает бровь от недопонимания, я поясняю, – психолога.
– Да, я узнавал. Есть хороший доктор – он русский. Но сейчас временно проживает в Греции. Так что языкового барьера у вас не будет. И, возможно, он будет тем мужчиной, который тебе поможет, – произносит с обидой в голосе.
– Хорошо, я согласна. Только пообещай мне, что не будешь вмешиваться и узнавать, как проходят наши встречи.
– Я обещаю, – звучит убедительно. – И ты пообещай мне, что будешь ходить к психологу не для галочки, а действительно постараешься справиться со своими душевными переживаниями.
В ответ лишь согласно киваю головой. Ответить вслух не смогла, ведь подсознательно понимаю, что никакой психолог мне не поможет. Только время и мои собственные силы. Но для Димы это важно. Значит, стоит попробовать, хотя бы ради него. Вдруг в будущем у нас всё сложится, и мы станем одной семьёй.
Невольно подумав о семье, я погружаюсь в размышления о будущем. Ведь жизнь продолжается, нужно вновь влиться в ритм современного существования. Начать действовать, а не думать о прошлом. Теперь только будущее, и какое оно будет, зависит только от меня. Конечно, не без помощи Дмитрия Сергеевича.
Глава 17
Стоит ли обращаться за психологической помощью к квалифицированному специалисту? Или лучше взять бутылку любимого вина и отправиться в гости к подруге? Конечно, я выбрала бы второе. И любой русский человек, нуждающийся в помощи, вероятнее всего сделает выбор в пользу семьи и друзей. В отличие от Запада, где почти каждый имеет личного психолога и посещает его каждую неделю.
В России до сих пор не все понимают разницу между психологом и психиатром. Видимо, приставка «псих» воспринимается, как нечто предосудительное и показывает ненормальность человека, обращающегося к специалисту в этой области. В связи с чем люди стесняются обращаться за помощью, а если и делают это, то тщательно скрывают.
Возможно, всё дело в нашем инертном менталитете, мы слишком медленно привыкаем к новшествам. А может, мы не умеем жаловаться, привыкли переживать всё внутри себя. В любом случае мне придётся пренебречь зародившимися устоями и посетить чудо-доктора.
До сих пор сомневаюсь в правильности своего решения. Разум твердит, что квалифицированная помощь принесёт быстрое спасение от депрессии и прочей меланхолии. Но внутреннее чутьё подсказывает, что справиться со своими проблемами я должна самостоятельно, без помощи всяких практикующих врачей. Хотя, где было моё чутьё, когда я совершала глупые и необъяснимые поступки.
Утром просыпаюсь обессиленная, голова гудит, словно всю ночь танцевала и пила далеко не безалкогольные напитки. Но, по правде говоря, всему виной ночные кошмары. И если раньше я тонула в пучине бушующего моря, то в этот раз меня пытали. Словно я находилась в тюрьме строгого режима: мои руки были привязаны к металлической решётке, глаза завязаны, а грубый мужской голос задавал вопросы, но не давал возможности ответить. В тот момент, когда начинала говорить, по ногам ударяли кнутом. И я могла лишь кричать от боли. О чём именно меня спрашивали во сне – не помню.
В связи со всем вышесказанным – моему настроению далеко до жизнерадостного. Вот и жди, что кого-нибудь покусаю. Благо Дима рано утром уехал на работу, ну а его слуги и так меня боятся. Поэтому, когда появляюсь в зоне их видимости – все разбегаются, будто у них срочные неотложные дела. И меня это устраивает.
– Вероника Владиславовна, я приготовила ваши вещи. И водитель просил передать, что уже ждет вас, – ко мне обращается самая молодая девушка из прислуги, стараясь не смотреть в глаза.
А когда-то я была милейшим человеком, добрым и внимательным по отношению к другим. Люди тянулись ко мне, а я была открыта для них. Но как говорится: «Не мы такие, жизнь такая».
– Скажи водителю, что выйду через пятнадцать минут, – высокомерно произношу.
И сама себя пугаюсь. Откуда эта спесь к девушке, которая не хуже и не лучше меня. Всегда относилась неуважительно к надменным людям. Как правило, они оказываются пустышками внутри.
В Москве каждый третий пытается показать свою значимость. Можно сказать, эпидемия величия захватила город. Конечно, это не только в Москве, в России, а по всему миру. Люди забывают про добродетель, становятся безразличными друг к другу. Вот и я уже на грани.
Испортила ли меня роскошь и вседозволенность? Или деньги просто проявили мою внутреннюю сущность? Надо и об этом поговорить с чудо-доктором.
К доктору я прихожу с опозданием на двадцать минут. Не рассчитала время в пути, хотя водитель меня предупреждал. В любом случае, мужчина делает вид, что я как раз вовремя. При этом так широко улыбается, что можно подумать, к нему на приём сам президент страны пожаловал.
– Вероника, пожалуйста, присаживайтесь, – он указывает рукой на кожаное кресло возле стола.
– Спасибо, Алексей Николаевич, – говорю я и слегка улыбаюсь в ответ.
Сразу чувствуется, что кресло ортопедическое, так как буквально через пять минут мне захотелось раствориться в нём, как молоко в горячем кофе. Надо обязательно приобрести домой такое. Домой? Вернее, к Дмитрию Сергеевичу домой.
– Как вам Греция? – спрашивает доктор, продолжая улыбаться во все свои тридцать два зуба или сколько у него там.
– Солнечно, – однозначно отвечаю я.
– Вас радует такая погода? – улыбка не сходит с его лица, что начинает меня раздражать.
«Нет, что вы! Я люблю холод, дождь и грязь», – хотелось сказать мне, но вместо этого говорю: «Радует, лето в России оказалось дождливым».
– Какие эмоции вызывает у вас дождь? – я так понимаю, мы будем два часа разговаривать только о природе и погоде. Ладно, будем играть по вашим правилам.
– Погодные условия давно не влияют на моё эмоциональное состояние, – может, это не совсем так, но я не хочу рассуждать о связи моего настроения с погодой. Это не самая главная проблема в моей жизни.
– Вероника, не стоит возводить между нами барьер, – уже не так широко улыбаясь, он указывает на мои скрещенные руки на груди.
– Мне так комфортнее, – не изменяю своего положения.
– Я понимаю вас. Мне Дмитрий вкратце рассказал, что в вашей жизни произошло много изменений, которые вы до сих пор не смогли принять. Именно поэтому вы пришли ко мне. Вероника, расслабьтесь и позвольте мне вам помочь.
Произошло много изменений? Он издевается? Этот чудо-доктор считает изменением предательство мужа, убийство двух человек. Причём главный подозреваемый – я. Чувствую, он точно мне поможет. Даже представляю, как скажет: «отпустите эту ситуацию, жизнь продолжается, нужно двигаться вперёд».
– Хорошо, я постараюсь, – говорю с раздражительностью в голосе.
– Может, вы вспомните и расскажите мне все события детально, как говорится, от первого лица, – вновь широкая улыбка.
Хотя бы попытался показать сочувствие. Я не прошу плакать вместе со мной, но чуточку грусти в глазах можно добавить.
– Вы думаете, такое можно забыть… это… – ком в горле мешает продолжить. В сердце предательски кольнуло. Словно раскалённым железом воспоминания прожгли сознание. –Я…не могу.
– Хорошо, оставим это до следующей встречи. Я подготовил для вас небольшие тесты и задания, на основании которых смогу сделать заключение о вашем психическом состоянии, а также о вашем характере.
Отлично, какой талантливый! Только тестов мне не хватает!
– Я заполню ваши тесты и могу быть свободна?
– Думаю, на сегодня этого будет достаточно, – с грустью в голосе произносит мужчина.
Да и глаза у него перестали блестеть, а прошло всего лишь десять минут с момента моего прихода. Надеюсь после разговора со мной, он не отправится на приём к личному психологу.
Около сорока минут я решаю тесты. В этот момент мой чудо-доктор читает газету, специализированную для людей его профессии, с громким заголовком «Психология – всему голова».
Я всегда уважала эту науку, считая её серьёзной и сложной. Тому доказательство – абсурдные тесты Алексея Николаевича, ведь на основании них он собирается вынести приговор моему эмоциональному состоянию. Если честно, то мне даже интересно, что из этого получится.
Вначале я разглядываю нелепые картинки, пытаясь понять, что на них изображено. Далее раскладываю карточки по цветам, начиная от самого приятного для меня, заканчивая самым малопривлекательным. Затем мне предоставляется возможность нарисовать себя в виде несуществующего животного. Чтобы сэкономить время, я рисую дом с угрюмым лицом и короткими ногами. Получается забавно.
В конце тестирования Алексей Николаевич подкидывает мне сто пятьдесят вопросов, на которые отвечаю за пятнадцать минут, стараясь не особо вчитываться в смысл. Знаю, ответственности с моей стороны ноль. Но я не верю в квалифицированность человека, решающего поставить диагноз на основании картинок и тестов. Уверена, он не единственный русскоговорящий чудо-доктор в этой стране. Проблем с его заменой не будет.
– Алексей Николаевич, я закончила, – обращаюсь к нему.
Кладу всё своё творчество ему на стол и направляюсь в сторону выхода.
– Я жду вас завтра в это же время,– воодушевлённо говорит мужчина.
Мне бы его настрой.
– Вы успеете так быстро проанализировать мою работу?
Он кивает головой в знак согласия.
– Хорошо, до завтра.
Но на самом деле хотелось сказать: «Возможно, приеду, но это маловероятно. Как звёзды на небе сойдутся».
Спускаясь к машине, анализирую данное мероприятие. Всё-таки люди, близко связанные с психологическими науками, приобретают нестандартное мышление, а в некоторых случаях неадекватное поведение. Мужчина изначально вызвал моё раздражение своими глупыми вопросами. Он хотел залезть мне в душу прямо с порога. Неужели их так обучают? Или стоит довериться ему и проверить профпригодность?
Вечером моё настроение резко ухудшается. Я недооценила чудо-доктора. Он оказался очень ответственным человеком и в тот же день проанализировал мои ответы на задания. Результаты его не порадовали. В принципе, этого и стоило ожидать, ведь я справилась буквально за сорок минут. А если бы делала всё основательно, то вряд ли бы успела и за два часа. В любом случае, доктор не придал значения времени, за которое я справилась со всеми заданиями. Всё ничего, если бы он не позвонил Диме и не сказал, что у меня серьёзные проблемы.
– Повтори ещё раз, – мой истерический смех длится уже пару минут.
– Вероника, что смешного? – Дима в недоумении смотрит на меня.
– Вот незадача – я вновь не смогу сдержать смех.
– Знаешь, мне совсем не до веселья, – в его глазах читается растерянность. – Ника, психастения – это не шутки. Алексей Николаевич уверен, что события, произошедшие с тобой, повлияли на поражение психической активности. Если сейчас не заняться твоим лечением, то будет поздно. До шизофрении недалеко. Он предлагает попробовать гипноз. Обычно в лечении психастении не применяется, но появился новый метод, который возможно поможет тебе. Есть клиника…
– Шизофрения! Конечно! А ты думаешь, как я смогла убить двух человек, при этом не оставив никаких улик? – делаю серьёзное лицо. – Ты ещё жив, благодаря своему обаянию, но одна твоя ошибка – и ты следующий.
И вновь смех заполняет мою грудь. Странно, что Дима не оценил моего юмора. В какой-то момент я даже замечаю замешательство с его стороны, чувствую напряжение. Не то напряжение, после которого он кладёт меня на кровать и срывает одежду. Я решаю не придавать этому значения.
– Хватит, Ника, – в голосе Димы появляется раздражительность.
– Дим, ты действительно считаешь, что мне надо лечиться? – вот сейчас я реально испугана, ведь перспектива загорать в больнице для психически неуравновешенных не радует.
– Я хочу, чтобы ты вернулась к нормальной жизни, – чувствую замешательство с его стороны. – Понимаю, ты боишься, но я буду рядом…всегда…если ты позволишь.
– Дмитрий Сергеевич, расслабьтесь. Эти тесты неправильные. Точнее, я халатно отнеслась к их заполнению, даже не вчитывалась в вопросы и выбирала ответы наугад. Доктор тебе не сказал, за какое время я справилась? И как он смог поставить диагноз на основании одних тестов? Знаешь, его квалификация под сомнением, – голос слегка дрожит.
Да, я обещала подойти со всей серьёзностью к практической психологии. Бессмысленно его обманывать. Надо признать, что я не могу идти против своей воли и не хочу посторонних в своей голове. Как он мог подумать, что я больна? Частая смена настроения не показатель психического расстройства. Всего лишь небольшое отклонение от нормы. Эти доктора вечно всё преувеличивают.
Дима смотрит холодным пронзающим взглядом. Что же он сделает? Я жду такой реакции: «Ника, я так рад. Я уже обдумал всевозможные варианты твоего лечения. А тут ничего страшного». Далее следовали бы нежные объятия. Но нет.
– Халатно отнеслась, – стоящий рядом торшер летит в стену. – Мне кажется, что я сам скоро сойду с ума с тобой, – голос его свиреп и неутешителен.
Я вновь сделала ошибку. Вновь повела себя, как эгоистка. Вновь его обидела. Вдруг чудо-доктор мегаталантлив и профессионал в своём деле, что смог определить моё состояние буквально по паре фраз в моём исполнении. Да и мои каракули ему в помощь. Может, действительно мне требуется лечение. Я совсем запуталась.
Его руки касаются моего лица и неприятно сжимают.
– Мне больно, – шиплю я.
– А мне не больно? Ты мне что обещала? – он откидывает меня на диван, его грубость понятна. – Завтра ты поедешь снова туда и выполнишь все тесты правильно, внимательно изучая каждый вопрос. Поняла? И если он о чём-то будет спрашивать – отвечай!
– Как скажете, Дмитрий Сергеевич, – также мрачно смотрю на него.
Он молча разворачивается и выходит на террасу. Я не следую за ним, не собираюсь извиняться. Моя ошибка лишь в том, что сразу не рассказала об антипатии к психологу. И пускай у него докторская диссертация в этой стезе. Всё равно не верю ему. Сложно. И мне, и Диме. Верю, он устал от моих капризов. Да и я измучена. Сейчас внутри меня холод и безмолвная тишина. Порой чувствую необходимость во внимании этого властного мужчины, порой хочу убежать от него. Но я не схожу с ума. Нет. Дело в другом.
На следующий день просыпаюсь раньше обычного. В этот раз не планирую опаздывать. Поэтому быстро наношу лёгкий макияж, чуть завиваю кончики волос. Надеваю белое платье в пол в знак моей покорности. Надеюсь, доктор оценит.
У меня остаётся немного времени, и я решаю залезть во всезнающие интернет-сообщества. Сразу на глаза попадается большое количество информации о психастении. Ещё до сегодняшнего дня я была уверенна, что данный диагноз ко мне не относится. Но вероятнее всего, я ошибалась. Возможно, психастения – это моё: она, как правило, наступает после травмирующих психику жизненных обстоятельств. Человек становится мнительным, приобретается постоянное чувство страха, неуверенность в себе, ранимость. Сознание человека направлено лишь на самого себя, он погружается в свои мысли и переживания, с каждым разом ему всё сложнее возвращаться к реальности.
Читая всё больше, моя мнительность даёт о себе знать. И вот опять тремор рук, учащённое сердцебиение, дискомфорт в области солнечного сплетения. Стараюсь убедить себя: в жизни каждого бывают такие состояния, когда действительно думаешь, что психика нарушена. Но многие справляются сами или с помощью родных. Большинство, по прошествии времени, возвращаются к нормальной жизни. Но что, если я не вхожу в число этих счастливчиков?
– Вероника Владиславовна, вы можете выходить, водитель приехал, – меня вырывают из переживаний. Может, и к лучшему.
– Да, спасибо. Уже иду, – не получается скрыть своё беспокойство.
– Вам что-нибудь ещё нужно? – спрашивает домработница, слегка улыбаясь.
Зря.
– Что по твоему мне нужно? – получается грубо.
Она испугано пятится назад со словами «извините».
Сегодня на приём меня отвозит новый водитель. Дима взял его на работу две недели назад, но впервые вижу его воочию: серьёзный мужчина, лет тридцати пяти, с грубыми чертами лица, но с выразительными глазами. Я всегда вначале обращаю внимание на глаза, ведь в них можно увидеть душу человека.
– Здравствуйте, Вероника Владиславовна, – мужчина первым здоровается, и в знак приветствия наклоняет голову.
– Привет! Тебя, кажется, Максим зовут? – в ответ я доброжелательно улыбаюсь.
– Всё верно, поедем? – он улыбается в ответ. Теперь я понимаю, что значит лучезарная улыбка.
– Да, уже пора.
Мой водитель оказывается профессионалом в своём деле. Даже когда он превышает скорость, я не чувствую страха и дискомфорта, хоть и не люблю быструю езду. Мы оба молчим. В свою очередь, я прокручиваю все возможные варианты развития общения с доктором, пытаюсь настроиться на позитивный лад. А без него никак, с моим-то диагнозом!
Но пока я ещё не знаю, что судьба вновь приготовила для меня подарок. Моя жизнь снова скатится до нуля. Останется только надежда и слабое желание жить. И, наверное, меня не стоит жалеть. Ведь, как оказалось, я сама причина всех бед.
