Кирилл Юрьевич Клюев
Война в сердцах
–Да кто ты такой? – закричал их главарь, который был выше и крупнее всех, схватил два парных меча и кинулся на генерала.
Тот не двинулся, ожидая чего-то. Парень, державший огнестрельное оружие, сделал выстрел. Всё шло по плану Людвига: в тот момент он кинулся к нему, ловко свободной рукой приподнял ружьё, из-за чего выстрел ушёл в свод, а сам вонзил тонкий клинок ему в живот, проткнув жизненно- важные органы.
Тем временем Ири с гвардейцами отвлекли на себя главаря, они просто кружились вокруг, пока тот пытался их задеть. Он явно уже устал, и в то мгновение Ири перерезала ему шею. Забрызгав их кровью, он упал. Людвиг же в тот момент разделывался с оставшимся. Тот пытался силой взять его, обрушивая град ударов, но Людвиг лишь подставлял под разными углами саблю, из-за чего направление силы шло в другую сторону. За пару минут тот выдохся, и генерал прикончил его.
Все вздохнули, но тут ворвался Густав, который был на входе.
–Там… Их много…
Ири и генерал переглянулись, после чего все вышли.
На поляне стояли люди, злые и грязные, со звериными оскалами.
–Вот сейчас будет…– начал он, перехватив саблю.
–Ага- ответила Ири, достав второй меч.
То, что было дальше, не поддавалось логике здорового человека. Генерал и капитан бросились прямо на них, а те даже не успели отойти. Ворвавшись в их кучу, они начали рубить людей направо и налево, никто не мог подойти к Ири, ведь та вращалась, орудуя двумя разными мечами, словно они одно целое. Людвиг грациозно уворачивался и отвечал колющими ударами, изредка производя атаки по своему врагу, разрезая его от плеча до таза. Гвардейцы действовали почти симметрично, также смертоносно и грациозно, хоть и были позади. Они помогали Густаву, который аккуратно отражал атаки и вынуждал соперника отступать, а они убивали их. За пять минут они все были повержены.
Броня Ири, китель Людвига и лица каждого были покрыты свежей кровью. Наконец, все смогли вздохнуть спокойно. Густав хотел подойти к ним, но тут сзади кто-то кинулся на него. Понял парень это по взгляду Ири и крику. На него набросился полумёртвый разбойник, занеся над ним кинжал. Парень выбил его из рук бандита и почти рефлекторно вонзил холодную сталь своего клинка прямо в грудь. Упав перед поверженным противником, он начал кричать.
Его крик был слышен по всему лесу, даже в городе, на окраине, люди прислушались к этому воплю.
Ири ничего не делала, только стояла и смотрела, её глаза были пусты. Людвиг убрал оружие и подошёл. Девушки, стоявшие позади немного посмеивались.
–Парень, чего ты ревёшь?
–Я… Убил, убил его…
–И что? Ты не хочешь убивать?
–Нет- он уже начал захлёбываться в слезах.
–Я тебя понимаю- сказал генерал, сев рядом: В детстве я вёл себя также- мать научила ценить жизнь и любить её. Я хотел стать учителем, но, когда я сказал это отцу, а мне было семь, тот ответил, чтобы я забыл об этом и шёл в армию, иначе он меня убьёт. Вот я и пошёл.
Он повернулся к уже почти стихшему Густаву.
–Жизнь ценна, но наш мир жесток. Он её не обесценивает, только твоя должна быть превыше других, кроме тех, кто тебе дорог. Может тебе быть дорог большой ублюдок, который хочет порвать тебя на маленькие кусочки? Думаю нет. Подумай над моими словами…
Он встал, похлопав мальчика по плечу. Подойдя к лошадям, он заговорил с Ири.
–Куда дальше?
–Не знаю, наверное, на север.
–Знаешь, лучше сходи в столицу. Говорят, для рыцарей есть новости, тебе надо их услышать.
–Вас поняла- приму к сведению!
Попрощавшись, они разошлись. Генерал, оседлав свою лошадь, отправился обратно в сопровождении гвардейцев. Ири подошла к Густаву и встала рядом. Тот ещё сидел и пытался успокоиться. Это заняло много времени.
Солнце уже медленно склонялось к горизонту, а он только попробовал встать. Далось это ему тяжко. Через две неудачные попытки он уже подошёл к дереву, где были их лошади. С неимоверным усилием он поднял голову, точнее свои глаза, красные от слёз. Взгляд был яростным и недоверчивым. Ири стояла всё там же, только заложив теперь руки за спину. Лучи солнца падали на неё сзади, отчего края её лат сияли, а лицо было трудно разглядеть из-за сияния.
–Неужели… Похожа на богиню…– подумал он.
После этого он вскочил на лошадь, то же сделала и она. Подождав ещё немного, он сказал:
–Чего ты? Скоро стемнеет.
Девушка, качнув головой, направила коня на восток, куда дальше шла дорога.
До вечера они не говорили. Лишь на привале, за трапезой он спросил её:
–Куда теперь?
–Ты же никогда не был в столице? – спросила она после короткой паузы.
–Нет- ответил он, глядя на пламя.
–Людвиг сказал, что нам стоит туда отправиться- есть важное объявление для всех рыцарей. Заодно посмотришь на этот город…
–Там же главный собор?
–Да, рядом с дворцом. Он очень красивый, но я там не была ни разу.
–Я хочу зайти туда.
–Зачем?
–Хочу прочитать молитву там, излить душу, искупить грех…
Пауза. Треск костра и шелест листьев. Они прошли немного, но до столицы им было идти ещё очень долго: если на лошадях, иногда жертвовать сном, то примерно месяц. И этот путь пролегал через смешанные леса, густые хвойные, луга, поля и болота. Сейчас они сидели под старым клёном, чью верхушку тревожил сильный ветер. Днём было довольно жарко, зато теперь эти дуновения охлаждали воздух, который буквально два часа назад был готов взорваться от напряжения. Трава же почти не шелестела, а птицы начали свой вечерний концерт. Лето начиналось сегодня ночью, и природа была в полной готовности к его приходу.
Лето- это пора радости, ведь всё вокруг начинает жить в полную силу. Летом тепло и приятно, даже на севере, но и работы много. Надо ухаживать за растениями, но после этого, точнее уже в августе, чувствуешь гордость за свою работу, ведь она не дала заскучать летом и обеспечила тебе всю зиму и осень.
Ири отошла от этих мыслей и задумалась, чтобы она больше всего хотела сейчас. Подняв голову, она видела только крону дерева, освещённую костром, и его искры, летящие в незамысловатом вальсе к небу. В тот момент она зажмурила свои красивые аквамариновые глаза, и её сознание оказалось где-то в другом месте.
–Где я? – думала она.
Оказавшись без доспехов, ощущая эту свободу, она была в полной темноте.
Тут перед ней раскинулось огромное поле, на котором росла невысокая, сочная трава мятного цвета. Она была в его самом центре, а вдали простирался лес, окружая этот островок- поляну. Далеко-далеко за лесом возвышались величественные горы. Они были очень высокими с крутыми склонами, покрытыми снегом. Там, среди их вершин, парили два горных орла; постоянно сближаясь и разделяясь, они изредка кружили над пиками и вскоре пролетели над лесом, но рядом друг с другом, почти придерживая крыльями друг друга.
Ири вдохнула свежий и пряный воздух и запрокинула голову, закрыв глаза. Она раскинула руки и поняла:
–Вот оно… Моё счастье, я наконец могу дышать полной грудью, без стесняющих её доспехов, руки не держат меча, а ветер играет в моих волосах. Это лето, о котором я так мечтала в детстве!
Она ненадолго открыта глаза и увидела свой меч, точнее учительский. Он был воткнут в землю в 8–9 футах от неё, а она не хотела к нему идти. Снова взгляд на горы, на траву, которая была прямо под рукой. Она засмеялась; словно кристальная родниковая вода лился её смех. Не удержавшись, девушка упала на спину, раскинув руки и ноги в разные стороны. Над ней было небо: голубое и высокое, в котором плыли редкие облака. Они плыли высоко, неохотно и несмело, будучи округлыми и пушистыми. Ири всё ещё смеялась, испытывая огромную радость от того, что нашла своё счастье, хоть и только представила его…
Тут она снова оказалась перед костром, рядом со своим учеником. Дыхание участилось, броня снова стала давить, а девушка даже не подавала виду. Вспомнив всё, она продолжила разговор.
–Никогда не понимала, почему нельзя молиться здесь, в любом месте?
–Это же надо так, надо посещать церковь…
–Откуда вообще богиня? Я слышала немного, но не запомнила.
Молчание и округлые глаза Густава.
–Ладно… Говорят, что наша Вселенная появилась по воле некоего сгустка энергии, эта материя могла создать что угодно, и так появилась наша планета и остальные, звёзды и солнце… В один день энергия поняла, что хочет сменить свою форму и бросилась в пучину моря… Сильно засияли звёзды, окрашивая побережье необычайными цветами, стали подниматься волны, и тут вышла она… Богиня появилась из этих цветов, волн и моря, ступила на землю… Увидев её пустоту, она создала животных, потом и людей. Поднявшись на самую высокую гору в мире, она стала наблюдать за нами, иногда являясь людям и давая указания. Она добра ко всем, но довольно противоречива. Неизвестно что может её разозлить, но всё же…
–Вот как оно… Теперь я поняла тебя.
Молчание, треск углей и соловьиная трель.
–Давай-ка спать… Впереди долгий путь, а нам нужно всё сделать быстро.
–Да, ты права…
Костёр потух, двое путников легли спать, отвернувшись друг от друга. Птицы не давали заснуть, да и небо было довольно светлым, однако вскоре они уже погрузились в глубокий сон. Изредка в небесах мелькали птицы, кроме них все спали. Хотя нет, комары около водоёмов кружили над водной гладью, создавая гул, словно идущая армия.
Полмесяца они шли к столице. За эти дни они повстречались с несколькими шайками бандитов, прошли через огромные поля; на их пути лежали болота с вязкой трясиной, густые леса, которые становились всё более труднопроходимыми, ели и сосны росли перед ними всё чаще. Было также жарко и даже иногда душно, но дождя не было.
–Странно, в такую погоду обязательно должна пройти гроза: парит и печёт, но ничего нет…– удивлялась Ири.
Двигались они довольно быстро, что неоднократно она же и отмечала, но вскоре им стало всё труднее идти. Ири не могла долго ехать на лошади, почти перестала активно двигаться, даже в боях вела себя по-другому.
Теперь она не вращалась в бешеном вальсе, а смиренно стояла, изредка переступая то влево, то вправо. Меч стало труднее поднимать, руки, будучи вытянутыми, перестали её слушаться. Теперь она стала делать то, что никогда не делала в походе: снимать доспехи на ночь, хоть и частично. Густав ничего не мог поделать, но и ему было нелегко.
Голова раскалывалась от спёртого воздуха и угрызений совести. Он не считал, но был уверен, что уже убил не меньше пяти человек. После этого он долго был в депрессии, его даже рвало от омерзения перед сим низким и противным, по его мнению, действием. Ири всё время стояла рядом и с трудом дышала.
Сегодня она уже сняла с пояса все предметы, оставив только офицерский меч, крупный же перешёл на лошадь, где тот крепился к седлу, как и кошель.
Наконец перед ними возник пункт, который был отметкой середины их пути в Аскот. Перед тем, чтобы войти в него они должны были форсировать реку, оттуда пройти ещё по полю, и только после этого путники могли предстать перед воротами крупного города-крепости. Это не был областной центр, в нём не сидели генералы и губернаторы, но там было много мастерских и торговцев. Это был второй город в истории империи, чьё процветание было основано на торговле. В нём располагались гильдии, длинные торговые ряды и много ночлежек, гостиниц. Именно туда и направились эти двое.
Ири сняла часть доспехов, и их лошади стали переходить реку вброд. Она не была особо полноводной, но мост никто не сделал, хотя предыдущий просто разрушили во время войны. Река эта текла из самого сердца гор на востоке, проходила через Аскот и шла дальше на юго-запад. Её конь и его лошадь уже погрузились довольно сильно в воду, но вот дно ушло из-под их ног. Ири на своём скакуне смогла плыть, а красотка Густава ещё долго не могла осмелиться на это действие. Через минут пять та смогла переплыть, хоть и с трудом. Парень боялся, что она не сможет это сделать, и он окажется в воде.
Сразу после их перехода с севера по течению начал двигаться корабль. Его скрывал изгиб берега и высокие сосны с берёзами. Это была довольно длинная и широкая ладья с двумя мачтами, на каждой было по два паруса, но на крайней один был косой. Все эти полотна были не особо сильно раскрыты, а сотня людей на борту постоянно копошилась: кто-то проверял дно и берега со всех сторон, другие поправляли паруса по команде капитана, а некоторые стояли у двух огромных вёсел у кормы, управляя этой махиной. Из бортов торчали несколько вёсел поменьше, но сейчас они были подняты. Также в бортах были с каждой стороны три открывающихся люка. За ними располагались новые, для того времени, корабельные пушки.
Пушки в целом были новинкой, но поместить их на суда – до этого додумались и воплотили эту идею только после войны. Нужно было создать орудие примерно в два раза меньше обычного, чья длина была примерно 7 футов, ну 6 с 7 дюймами; диаметр ствола стандартно был 20 дюймов, к этому прилагался ещё крупный лафет с огромными колёсами… Конечно, были и экземпляры побольше, но эти оказались самыми распространёнными. Это всё было примитивно и несложно в изготовлении, к тому же стали появляться мануфактуры, где за день могли сделать три таких орудия.
Корабельные пушки были другими: места на палубе мало, нужна такая же, как минимум, мощь и точность, а вес должен быть небольшим. До конца войны морской бой был как во времена древних: два корабля сближаются, либо таранят друг друга, либо команда идёт на абордаж, захватывает судно, или сжигает его, предварительно покинув. Теперь же можно было со средней дистанции, в районе одной – двух миль, открыть огонь и потопить судно, пока то пыталось приблизиться.
Как было сказано выше, корабельные орудия были меньше в два раза, ствол стал немногим толще, лафет напоминал скворечник с крюками, прочным креплением и небольшими четырьмя колёсиками, на которых было удобно передвигать орудия внутри трюма. Они были дорогими, позволить такое удовольствие мог только военный флот и богатые торговые гильдии.
Судно довольно долго проплывало мимо, пара человек помахали руками путникам. Они ответили тем же.
–Первый раз такое сделал? – спросила Ири проверяя все вещи.
–Ага, никогда реки так не пересекал.
–Ну вот, новый опыт. Запомни- в бою это надо делать быстро, на воде ты уязвим, и ещё: лошадь должна быть привыкшей к плаванию, а то будет как у тебя.
–Нога у неё всё ещё болит, и это было ей в новинку. Идём дальше?
–Угу!
Перед ними было огромное поле, за ним уже сам город. Они не знали сколько миль им надо было пройти, но скакать им пришлось очень долго. Пшеница на нём уже колосилась во всю, а где-то в глубине поля были видны люди. Те ходили и проверяли урожай, а может просто гуляли после долгого дня. Угол между светилом и горизонтом был примерно 60 градусов, жар начинал слабеть. Ири пыталась разглядеть людей на башнях, а в это время парень любовался этой пшеницей: она напоминала о его родном городе, о ночах с друзьями в полях, об их приключениях…
Поскольку из леса была видна только река, поле и сам город, казалось, что до него не так уж и далеко. Только путникам пришлось скакать до него два дня почти без пауз, и прибыли они только под вечер. Стена была высокой и явно прочной, в ней располагались многочисленные бойницы, а за зубцами стены стояли стражи. Те безмолвно смотрели на путников, каждый держал в левой руке копья большой длины. У ворот дорога разделялась на две: по одной выстроились повозки на досмотр, неважно были это торговцы или просто странники. По другой шли люди с лошадьми и пешком. Ири и Густав вошли в огромную толпу, которая понесла их, как течение. Около огромных деревянных воротищ люди вставали друг за другом, компания за компанией, что и сделали наши герои. Густав смотрел по сторонам и обратил внимание на солдат, осматривавших повозку одного старика.
Вроде ничего необычного, но что-то в них было. Серо-зелёные кителя, тёмно-изумрудные воротники, сапоги, фуражки, штаны, кресты у некоторых на шее… Вот оно! На вороте каждого были головы ласки- символ военной полиции.
Эта часть армии появилась ещё при прадеде нынешнего императора. Их задача была регулировать порядок в армии, отслеживать дезертиров и наводить порядок. После войны, из-за разрухи, они начали регулировать жизнь простых людей, став стражами порядка. По закону только они и рыцари могли наказывать головорезов и бандитов. Довольно глупый закон, но с императором никто не спорил, хотя Гест это смело делал, а Людвиг пытался…
Генерал, когда его войска были у столицы Галлии, попросил императора предоставить ему эту область. Наподобие сделать его губернатором, создать протекторат. Тот молча кивал, а потом сильно рассердил одного из лучших генералов своей империи.
После победы Людвиг пришёл к императору, который был на троне всего шесть лет. Предыдущий умер, теперь правил его сын. Доложив о победе, довольный генерал напомнил о его просьбе, на что получил ответ, выведший его из себя.
–Генерал, я ценю ваши заслуги. Хоть вы и пришли со стороны врага, но сражались достаточно дерзко, и плоды ваших трудов будут пожинать ещё наши потомки, но я не могу так сделать. Премьер-министр сказал, что это очень опрометчиво – давать бразды правления побеждённой страны генералу, тем более изменнику своей родины…
Скрип зубов Людвига был слышен даже уху стражи, стоявшей у дверей. Глаза наливались кровью, но лицо оставалось неизменным.
–Вы говорили, дали слово!
–Где бумага? Я ничего не писал. Без бумажки ты, понятно что, а с бумажкой- человек! Так говорит премьер-министр. Я с ним согласен полностью.
Сказав это, монарх закинул одну ногу на другую, немного поёрзал на троне.
–А где же честь? Вы таким образом лишаете достоинства себя, а значит и нас, военных, всех, страну…
–Мои законы, моя страна- я решаю, как будет сказано и что будет.
Из глаз генерала летели молнии в сторону юнца, который был за тенью от шторы, для него только были видны очертания его короны, скипетра в руке и мантии.
–Знаете…– послышался шёпот из-за трона.
Кто-то передал императору слова министра, а тот молча качнул головой.
–Я передумал, вы будете генерал-губернатором бывшей столицы Галлии, то есть управлять её территорией, но есть одна задача. Вы должны исправить ситуацию с мятежниками и бандитами в нашей стране. Используйте всё, что можете, но по закону. Как только крайний бандит будет болтаться на виселице с полным ртом мух, вот тогда я передам вам тубус губернатора, нашивки и погоны. Но до этого…
–Надо будет унижаться перед тобой, этими мерзкими чиновниками и делать грязную работу…– подумал он: но я поклялся, я сделаю народ, живущей в Галлии великим и счастливым. Я выполню мою клятву.
Попрощавшись с императором, он поправил свою большую шапку и уверенной походкой отправился к выходу из дворца. Лишь в штабе он остановился. Перед ним висел портрет.
Это было изображение Геста, уже посмертное. Тот же белый правый глаз, одна рука прижата к животу, а другая вдоль тела. Его лицо с разными глазами выдавало уверенность, человек с таким взглядом явно чувствовал себя выше остальных. На шее висели два креста, на левой стороне над карманом было много разных медалей, хоть некоторые и повторялись. Ниже был прикреплён 8-уголный крест. Под гербом Калисты справа расположился орден Анны- высшая военная награда, недавно ставшая и государственной. Гест был ею награждён посмертно. Названа она была в честь возлюбленной второго императора, которая была лишь простой девушкой.
Встретились они в поле, где император прогуливался, а она, брюнетка, была на сельскохозяйственных работах, но увидев парня в броне с серебряными и золотыми вставками, с розой на груди слева, сразу поклонилась ему, тот подошёл и поднял её голову двумя руками. Увидев её необычайное лицо, два почти чёрных глаза, правый был чуть темнее, её тонкие волосы, некоторые пряди были белыми, он сразу упал на колено.
После этого он стал за ней ухаживать, помогать чем мог её деревне и семье, хоть родственники и были против его увлечения. Думали, что он не сможет править, растеряет всё то, что создавал его отец, в том числе и сильнейшие оружие. Но Сириэль был поглощен ею, что делало его сильнее и давало волю к борьбе. Возвращавшись из военных походов, после славных побед, он дарил ей цветы из тех краёв, иногда что-то поинтереснее…
Но она не хотела быть с ним. Считала себя скучной, неподходящей императору, не той, которая достойна его. Хотя и говорила ему в лицо: ты не тот, в кого я влюблюсь, ты не такой как надо, нет и сотню раз нет. Иногда без шутки говорила, что выше него, высказывала недовольство по поводу его роста и комплекции. По её мнению, он был тихий, она- громкой; они отличались, но не дополняли друг друга. Первый месяц- два их общения она была даже в нём заинтересована, но потом…
Хоть его отвергли, он не переставал добиваться её, пока она не исчезла. Неизвестно куда, возможно бежала на север, где были неизведанные земли. Дожив до приличного возраста Сириэль решил увековечить девушку. Его жена была любима своим мужем, детей он растил, даря им и любовь и строгое воспитание. Супруга не была против такой влюблённости, ведь считала, что человек может любить нескольких, причём искренне. Эта девушка была красивой, мудрой и часто помогала в трудные времена своему избраннику. Увековечили их любовь в камне, установив памятник с ними около собора в Аскоте.
После появления этого красивейшего ордена та самая девушка объявилась. Она пришла к императору с вопросами, но оба не смогли что-либо сказать… Всё же она связала некоторые слова; ей было стыдно, её мучала совесть, не давая нормально жить, а он уже почти забыл её.
Под серебристыми ветвями ели и розой располагался восьмиугольный крест, по форме как тот, что был слева, но покрытый красной эмалью. Посередине каждого из четырёх лучей креста находился белый меч, остриём смотревший по направлению части награды. В центре ордена находился большой рубин в золотом округлом углублении, откуда выходили те самые клинки. Между этой частью награды и одеждой находилась серебристая многоконечная звезда, словно крест сиял. Концы лучиков были позолочены, а между углами креста были расположены прозрачные драгоценные камни на витых серебряных стеблях, импровизированные розы.
Людвиг снял свою шапку перед портретом с чёрной лентой в нижнем правом углу, опустил голову и так недолго стоял. Весь последующий день он вспоминал смерть великого генерала.
За два дня до своей кончины он был на поле боя. С саблей в руке руководил атакой, иногда вступал в бой. Несмотря на свой возраст, а ему было 76, умелый командир неплохо справлялся с обученными солдатами врага. После их отступления он вдруг встал на колено, с трудом начал глотать воздух и скромно попросил у стоящей рядом девушки врача. Тот сделал неутешительный прогноз: генералу оставалось немного. К вечеру тот уже не мог встать с постели, хоть и пытался всеми силами. Его коллеги приняли эстафету и покинули Геста, чтобы продолжить его дело, предварительно простившись со старым полководцем. Только Людвиг остался с ним, но зайти смог лишь следующим утром.
В абсолютно белой палатке, на роскошной кровати, под толстым одеялом лежал он, точнее сидел, поставив подушку таким образом, чтобы не принимать горизонтальное положение. На столе рядом лежали лекарства, бутылка с вином, ещё одна с водой, бокал и карты, также некоторые его награды и фуражка. На стуле висел ремень, сабля, и подле стояли сапоги. Генерал был в кителе, хоть его и расстегнул. Лицо стало словно суше, глаза были немного впалые, правый начал закрываться. Волосы были взъерошены, серыми и тёмными клоками торчали во все стороны. У его руки лежала книга с закладкой. Над головой болталась от несильного ветра лампа.
–Генерал…– начал Людвиг.
–Не надо так, проходи…– кашляя ответил Гест.
Людвиг стоял перед ним со снятой ушанкой, смотря прямо в глаза старику.
–Я почти не спал ночью, думаю сейчас… Боюсь, не проснусь больше, видно моё время пришло…
–Не надо генерал, мы все…
Добрый и самоуверенный взгляд, даже трудно представить такое сочетание, был направлен в лицо молодого человека.
–Я хочу сделать ещё, я не желаю умереть, но судьба считает иначе. Хотя я думаю, что тут сыграл роль пирог…
Глаза Людвига были готовы выпасть.
–Великий полководец, отважный генерал умирает, но винит в этом пирог?!– подумал он.
–Какой? – Людвиг чуть не упал, уронив некоторые вещи со стола.
–Его прислал император, поздравив с успехами. Вкус был странный, но я не мог не есть- это было на глазах его личного гонца, одного их министров.
–Он ещё остался?
–Один кусок был, но я не знаю где он…– речь прервал кашель.
–Генерал, может вас отравили, это уже слишком… Если это так, то я отомщу за вашу смерть. Он наверняка боится вас, ведь вас боялся и его отец.
–Думаю, это всё из-за нашего нового премьер-министра…
–Его же не было?
–Новая должность. По власти он примерно равен генералу, если не выше. В его руках сосредоточена огромная сила, а ещё его всегда слушает молодой император. Этот юнец, подчиняясь жирной свинье с самыми завитыми и красивыми зелёными линиями на вороте чёрного пиджака, всю страну сведёт в могилу…
Сильный кашель, а затем пустые глаза. Людвиг упал на колени и почти взял его за руку, но Гест отвернулся.
–Не надо… Пожалуй, я посплю- не беспокойся…
Молодой генерал дежурил подле его палатки до начала сумерек. В этих краях были белые ночи, так что темнее уже точно не стало бы. Часы пробили 9 вечера и появился повар с ужином для умирающего. Людвиг сам обязался его передать, и, если надо покормить Геста, ведь тому он был обязан. Старик спас его жизнь, дал возможность показать себя всем и проявить, а также приблизиться к осуществлению своей мечты.
Гест сидел под лампой и читал книгу. Несмотря на возраст, очки ему были не нужны. Увидев своего коллегу, он немного оживился и отложил чтиво.
–Добрый вечер. Сегодня рагу с овощами, сок яблочный, хлеб с семенами и пирог овсяный. Могу вам помочь…
–Умираю, но я не немощный. Могу даже тебе ухмылку поправить своей саблей! – он явно немного ожил, что и вызвало радостную улыбку у Людвига.
Гест скинул одеяло и встал, подошёл к столу и сел, взяв в руку вилку.
–Держите- сказал генерал, поставив еду перед ним.
Удивлению, точнее радости, Людвига не было предела. Больной смог нормально пройти и даже очень активно ел свой ужин. Ещё днём он снял свой китель с одиноким крестом слева, сменил штаны на панталоны. Рубашка была расстёгнута до груди, хоть и не было сильно жарко.
За своим ужином генерал много всего успел сказать: поинтересовался о приёме пищи Людвигом, высказал мнение о сроках войны, предположил, какая стратегия будет правильной в наступлении, рассказал один анекдот. Одним словом: вёл себя, как всегда. Но радость юного военачальника длилась недолго.
Приняв горизонтальное положение, Гест внезапно стал бледным. Его руки стало трясти, а глаз никак не смог сфокусироваться. У него появились судороги, а Людвиг почти начал звать на помощь, но твёрдая рука Геста остановила его.
–Нет, это всё- я умираю.
Теперь он лежал спокойно, лицо начинало синеть, не то сереть. Левый глаз постоянно пытался закрыться, но старый генерал боролся.
–Людвиг, ты видишь, что твориться с нашей империей?
–Да! – генерал понял своего собеседника.
Он говорил про чиновников, страшную бюрократию и остальные перемены в жизни обычных людей и военных.
–У тебя есть мечта?
–Да…
–Исполни её, но ради меня, прошу…
–Вы мне дважды спасли жизнь, сделаю всё- затараторил Людвиг.
–Не допусти, чтобы они изменили армию. Я всю жизнь потратил на создание величайшей военной машины в истории, которая могла бы покорить любую страну, завоевать весь мир… Теперь мы пришли к этому: у нас самое мощное оружие, самые величественные корабли, идеальное обмундирование и прекрасные командиры… Передай мои слова Роберту, он поймёт, точнее… Напомни ему об этом- я ему уже сказал. Не допусти, чтобы это прекрасное, смертоносное творение, которое может свернуть горы и истребить народы, легло одним из кирпичиков в здании бюрократии, которая страшнее, чем моё творение. Помни это, помни меня и главное, помни свою мечту. Представь, что в жилах твоих течёт магма, раскаляя сердце… Воплоти свою мечту, и не дай умереть великой армии Калисты, созданной Игнатиусом, Робертом и Гестом. Пусть наше знамя всегда гордо реет на ветру, наполняющим его, над нашими городами, простирающимися на огромной территории, ни разу до нас не объединённой… Сделай этот мир хоть чуточку лучше…
Глаза Геста закрылись, руки опустились. Грудь больше не поднималась под одеялом, а голова упала на подушку. Железный лис, как его иногда называли, великий генерал, честный человек, верно служащий своей стране, умер…
Он больше не встал, покинув мир живых. Хоронили спустя пару дней. Тело лежало в гробу, в парадной форме со всеми орденами и медалями. Солнце, как назло, светило ярко, и было в тот день очень красиво на улице. В столице, прямо перед дворцом, поставили ему памятник. На похоронах были все генералы, некоторые офицеры и солдаты. Император даже и не думал являться туда, показательно объявив о своих "особо важных делах". Ягайло, стоявший рядом с Ири, услышав это, был готов взорваться от гнева.
–Да как он… Я ему ещё…
Гнев ревущего в душе человека был неспособен вернуть его, а тем более показать императору, как тот ошибался и насколько был слаб. Тот был выше всего этого, как он считал.
Ири и Густав прошли ворота. Оказавшись внутри, парень был готов упасть с лошади. Пока тот любовался большими каменными домами с алыми, синими и бордовыми крышами, мастерскими с круглыми большими трубами, из которых валил дым, повозками, нагруженными разными предметами от яблок до брони, Ири взглянула на щит с картой города и задумалась.
–Смотри: город делится на несколько районов, каждый специализирован. Нам нужно туда, где делают броню и оружие, а также занимаются их ремонтом.
–Что у тебя происходит? – вопрос звучал глупо, Ири смотрела с презрением на своего недалёкого ученика, но ответила спокойно.
–Это странно, но броня мне стала мала… Особенно в ширину, и по росту я уже не подхожу ей. Нужно найти мастера и изменить её, или другую сделать, но я так не могу.
–Просто купить новую? Комплект?
–Под мой рост есть только мужские модели. Я стараюсь делать под заказ. Даже эту я в ходе войны улучшала, когда встречала мастеров или кого-либо, кто знал это дело…
–Понятно…– протянул многозначно Густав.
–Это надо же так вымахать- подумал он: она же выше меня более чем на голову…
Путники отправились в ту часть города, где сидели в своих мастерских кузнецы, торговцы и изготовители оружия. Сам городок был округлой формы, и его четверть, как кусок торта, занимала эта область. Там было много солдат, офицеров и простых людей, которые пытались продать металл. Торговля была в каждом уголке города, куда не глянь…
