SeHi
За нашей спиной
***
Через час начался снегопад. С неба на землю неслось несчётное количество пушистых снежных хлопьев, накрывая и без того укутанные в белые шубы землю и здания. Мало-помалу ветер усиливался, и к одиннадцати часам вечера снегопад над национальным парком Абиску превратился в настоящую бурю. Мороз усилился. По радио было объявлено, чтобы никто без острой необходимости не покидал свои дома, так как была большая вероятность обрыва телефонных и электрических линий и снежных заносов на всех дорогах. Одним словом, отправиться куда-то в такую погоду означало покончить с собой.
Малочисленные постояльцы Ярнхола в основной своей массе уже спали, а ночная смена персонала, доделав основную часть дел, сидела в служебных помещениях: кто-то дремал, а кто-то читал. И каждый из них надеялся, что к утру буран утихнет, и они смогут попасть домой.
И тут отключился свет.
***
Ни души. Только вой ветра, сильный мороз и летящий густой снег. Непроглядная темень кругом. Даже животные попрятались. Страшная ночь!
Вдруг, высоко в небе что-то стало сверкать. Это не было похоже ни на Северное Сияние, ни на молнии. В какое-то мгновение неведомое свечение растеклось кляксой по небу, и из него вынырнуло и зависло в воздухе нечто. Оно было огромным, вытянутым и округлым одновременно. Тело сужалось от головы к хвосту, который выглядел, как продолжение тела. На самом теле были не то морщины, не то зарубцевавшиеся шрамы. Конечности были короткими и заканчивались тонкими пальцами в количестве пяти штук, при этом передние конечности соединялись с телом перепонкой, образовывая крылья. Голова выглядела так, словно рога не смогли прорвать кожу надо лбом и, вырастая, закрутились прямо под ней, выпячиваясь над головой в свой полный размер. Нос – две дырки среди морщин на плоской морде. Голубые глаза, утонувшие в морщинистых складках век, смотрели вперёд, как у человека. И глаза эти были умными.
Элиз ворочалась в постели, но не просыпалась.
На шее у летящего чудища висел массивный ошейник, от которого тянулось что-то светящееся, похожее на сбрую. Маленькие глазки чудовища уставились сначала на падающий снег, а потом на то, что было внизу. Раздался трубный возглас удивления: оно прибыло не туда, куда нужно! Как такое могло случиться?! Нужно вернуться, найти дорогу…
Тут чудовище резко дёрнулось вниз, ощутив ледяные прикосновения хлопьев снега, при этом из светящегося пятна на небе выскочило что-то, напоминающее повозку. Так бы, по крайней мере, подумала Элиз, если бы увидела это «что-то». Стоило повозке появиться, как свечение в чёрном небе потухло, светящаяся сбруя начала мигать, а удерживающие груз механизмы отключились. Что-то стало падать вниз, разлетаясь во все стороны.
Между тем, чудовище полетело параллельно земле, сконцентрировавшись на чём-то невидимом в чёрном небе, ошейник и сбруя вдруг снова засияли, удерживающие механизмы щёлкнули, включаясь, и в небе перед чудищем появилась другая светящаяся небесная клякса, в которую оно поспешило нырнуть. Как только чудовище и его повозка вошли в свет, небо потухло.
На землю вместе со снегом что-то падало, разносимое воющим ветром и глубоко зарывающееся в сугробы.
Глава вторая
Ранним утром Элиз, открыв глаза, сразу почувствовала себя невыспавшейся, измученной, словно и не спала вовсе. Нет, она ни разу не проснулась за ночь, но у неё во сне в какой-то момент разболелась голова, из-за чего ей снилось что-то совершенно дикое. Ну, хорошо хоть то, что сейчас головная боль где-то эхом гуляла в голове и была практически незаметной. Это радовало.
«Как же не хочется вставать, – подумала Элиз, перевернувшись на другой бок, лицом к стене. – Такая вялость! Вчера перенервничала, – после этого предположения она вздохнула и продолжила с чем-то похожим на воодушевление. – Ничего, сегодня приедут друзья и всё будет иначе! Поэтому не буду к себе прислушиваться. Всё будет преотлично! Повеселимся и отдохнём, как следует!»
Полежав ещё минут тридцать, слегка придрёмывая, Элиз вдруг почувствовала сильный голод. Хочешь – не хочешь, а вставать придётся. Поднявшись с кровати и обувшись, Элиз бесцельно побродила по номеру, потому что никак не могла решить, что необходимо сделать в первую очередь: то ли зубы почистить, то ли расчесаться… А, может, переодеться? Или принять душ, чтобы смыть усталость?
От тишины, всё ещё царившей в здании Ярнхола, вновь захотелось нырнуть под одеяло и опустить тяжелые веки, но желудок настойчиво требовал подношения, и по этой причине Элиз устремила взгляд на холодильник для напитков. Еды там, конечно же, не оказалось, зато были сладкие напитки. Элиз тут же выпила один из них прямо из банки, чтобы не тошнило от голода, и, почувствовав прилив сил, обнаружила, что теперь точно знает, что и в каком порядке надо сделать. Она привела себя в порядок, слегка подкрасилась. Глядя на себя в зеркало, Элиз решила, что выглядит очень даже привлекательно. Теперь можно выйти из номера.
Выйдя, она пошла по коридору к лестнице, но вдруг остановилась и насторожилась. Всё в коридоре выглядело в полном порядке, но уж как-то слишком громко прозвучали её шаги во всеобъемлющей тишине комплекса. Тишину в номере она ещё могла понять, допуская наличие хорошей шумоизоляции для комфорта постояльцев, но почему такая гробовая тишина стоит в общем коридоре их этажа? Осмотревшись по сторонам, она заметила в одном из номеров открытую настежь дверь и свет электрических ламп, проникающий в коридор. Просто так дверь не стали бы оставлять открытой, значит, внутри горничная. Подойдя к чужому номеру, Элиз заглянула внутрь и нахмурилась, так как внутри был странный беспорядок. Вещи постояльца были частично в шкафу, частично на кровати и на полу. И никакой горничной.
– Привет! – неуверенно обратилась она к тому, кто мог быть внутри номера, например, в санитарном узле.
Ответом была полная тишина.
– Тут есть кто-нибудь? – Элиз задала вопрос погромче.
Ей снова никто не ответил. Прикрыв дверь в комнату, Элиз остановилась и задумалась, не войти ли внутрь. Заходить в чужой номер совсем не хотелось, а странная тишина требовала разъяснений. Потоптавшись на месте ещё пару секунд, прислушиваясь к тишине здания, Элиз решила спуститься вниз, сообщить об увиденном дежурному у стойки регистрации, а заодно задать пару своих вопросов. Возле двери, ведущей к лестнице, она заметила на полу обронённый бумажник, и первым её решением было пройти мимо.
«А вдруг сейчас кто-нибудь особо ушлый его себе присвоит, а владелец потом будет переживать и восстанавливать свои документы?» – сочувственно подумала Элиз, приближаясь к бумажнику и поднимая его, чтобы отдать дежурному у стойки регистрации.
Ступив на лестницу и сделав несколько шагов вниз, Элиз заметила беспорядок внизу гораздо больший, чем в пустом раскрытом номере на её этаже. Складывалось ощущение, будто толпа бежала по лестнице вниз и устремилась к выходу, опрокидывая на пол всё, что попадалось у них на пути, и теряя вещи. Это заставило Элиз замереть. Она решала, стоит ли ей спускаться.
«А, может, просто ночью в комплекс вошло несколько оленей и устроило тут бардак? И я напрасно себя накручиваю? Но, разве двери на ночь не запирают? И почему беспорядок не устранили до сих пор? Что здесь было вчера, пока я спала? Почему так тихо? Где все? Неужели, ещё спят? Но дежурный-то не должен спать!» – подумала Элиз и медленно спустилась вниз, глядя по сторонам фойе.
Никакой опасности она не заметила. Как и дежурного регистратора.
Переступая через валяющиеся на полу вещи, Элиз подошла к стойке регистрации и положила на неё чужой бумажник, замерев в ожидании. Дежурный не являлся, хотя должен был увидеть по камере наблюдения, что его ждут. Тогда Элиз настойчиво позвонила в звонок на стойке. Никто к ней не вышел, и это было странно.
Очень странно.
– Доброе у-утро! – решилась она достаточно громко, нараспев прервать уже начинающую пугать тишину.
Её громкий, поставленный голос показался ей чем-то инородным в стоявшей тишине, отчего по спине побежали мурашки, а во рту пересохло. В голову полезли воспоминания о разных фильмах ужаса, где люди против своей воли оказывались… где-то. Но, ёлки-палки, это же не фильм! Постояльцы и персонал не могли просто взять и исчезнуть в реальной жизни! От этой мысли Элиз слегка приободрилась, ещё раз огляделась и прислушалась.
Тишина.
– Чертовщина какая-та, – буркнула она себе под нос и, не спеша, пошла к служебным помещениям.
Там всё выглядело не лучше, чем в фойе. Беспорядок был, а служащих не было. Ни единого человека.
– Эй, тут есть кто-нибудь?! – во весь голос крикнула Элиз и услышала, как её голос дрогнул.
Сквозь здравые рассуждения прорвался страх, а не просто какое-то там беспокойство. Он цепко ухватился за сознание Элис, оказавшейся один на один с тишиной в огромном здании.
Куда все подевались?!
Элиз решила проверить ресторан. Может, все там на каком-то мероприятии? Она торопливо прошла через фойе к ресторану и распахнула дверь. Ни души! Внутри залов был порядок, лишь на входе в ресторанную кухню были опрокинуты вещи. Элиз похолодела, в глазах потемнело. Облокотившись о стену, она переждала момент душевной слабости и потом, ступая как кошка, вошла на кухню. Да, тут тоже кто-то конкретно наследил. Среди разбросанной на полу кухонной утвари валялся чей-то обронённый смартфон. Вид лежащего на полу среди разгрома смартфона заставил Элиз запаниковать, она почувствовала острое желание бежать отсюда сломя голову, но всё же удержала себя на месте. Сначала ей надо успокоится. Потом осмотреть весь комплекс, чтобы сделать какие-то выводы. И только потом можно двигаться в деревню, чтобы… что? Чтобы рассказать всё и вызвать полицию. Но она же может прекрасно это сделать прямо отсюда! Элиз покачала головой, подумав о том, как сильно влияет паника на человека и его решения.
Вдруг желудок вновь напомнил о себе, сопроводив своё требование порцией тошноты.
«Война войной, а обед по расписанию!» – иронично подумала Элиз, поморщившись, и, памятуя, что каждый сам себе лучший слуга, поискала и нашла запас сладких булочек, покрытых сахарной пудрой. Надорвав целлофан, разом съела две, озираясь по сторонам: не видит ли кто? Ей не пришло в голову, что это вовсе не воровство, что она – постоялец, и, что завтраки, обеды и ужины включены в оплату.
После утоления голода, к Элиз начало возвращаться благоразумие и способность ясно мыслить. Страх отступил на второй план, беспокойство же осталось. Она уверилась, что не олени устроили тут беспорядок, как ей показалось вначале, а сами люди. Но, зачем? Вернее, почему? В Абиску внезапно организовали предрождественскую ярмарку, сообщили об этом в последний момент вечером, и все помчались туда?
«Ага, даже персонал. И все до сих пор там. Чушь! – фыркнула мысленно Элиз. – Абиску – дыра. Какие ещё ярмарки? В эти места едут не за ярмарками. Остаётся только чрезвычайная ситуация. А какая? Лавина? Её тут в принципе быть не может. Отравляющий газ? Откуда?! И куда тогда делись тела? И почему в этом случае со мной всё в порядке?»
Шумно выдохнув через нос, она набралась решимости и направилась снова к себе в номер. Необходимо было связаться с друзьями и предупредить их о произошедшем. Заодно, Элиз хотела поторопить их, чтобы не оставаться тут одной. Всё-таки страшновато.
Вернувшись в свой номер, она схватила смартфон, села на кровать и набрала номер Неа, но соединения не произошло. Взглянув на экран смартфона, она заметила, как пропадает и снова появляется сотовая связь.
– Только этого мне не хватало! – раздраженно воскликнула Элиз. – Ну, же! – она вновь попыталась дозвониться до подруги, но ничего не получилось.
Немного подумав, Элиз набрала номер экстренных служб – до них она сможет дозвониться? Нет, не смогла. Соединение не устанавливалось.
– Да, что ж такое-то?! – в сердцах Элиз бросила свой смартфон на кровать.
Смартфон немного подпрыгнул на мягкой кровати и тут же на неё же и приземлился.
В левом виске Элиз начала нарастать боль. Теперь ещё и мигрень! Закрыв глаза рукой, она попыталась успокоиться.
– Телефон в регистратуре! – внезапно воскликнула она, логично предположив, что там действительно может стоять стационарный телефон для служебного пользования.
Быстро спустившись в фойе, она подбежала к стойке регистрации и, обойдя её, увидела заветный аппарат, скрытый от посторонних глаз бортиком. Элиз схватила телефонную трубку, поднесла к уху и тут же замерла – телефонная связь отсутствовала. Никаких гудков, только мёртвая тишина. Нервно постучав по рычагу сброса, Элиз попыталась оживить телефон, но тщетно. Осмотр проводов показал, что те в полном порядке.
– Вот, гадство! – она бросила телефонную трубку на рычаг и остановилась, глядя в окно фойе.
Она впервые с сегодняшнего утра обратила внимание на то, что было на улице. А там валил снег.
«Ладно, допустим, что телефонная связь и сотовая нарушены погодными явлениями. Может, пока я спала, объявили эвакуацию, а я не услышала? Но у меня же прямо в комнате динамик для экстренных сообщений! Я не могла не услышать! И тем не менее… А, что, если кто-то живший в той комнате до меня просто выключил звук? Или динамик сломался? Ведь, что-то же случилось, это очевидно! А, значит, должны были объявлять…» – с этими мыслями Элиз подошла к дверям главного входа и постояла перед ними, оценивая, сколько снега за ними скопилось.
Наконец, она решительно распахнула двери и выглянула на улицу. Снега было предостаточно, но ещё можно было выйти на улицу. Элиз осмотрела снег, надеясь увидеть какие-нибудь следы. Если они там и были, то их замело снегом. Более того, снегопад продолжался, а парадный вход, да и вообще дороги в комплексе никто не чистил сегодня.
«Что же делать? – задалась вопросом Элиз. – Неужели придётся идти в деревню? Да ещё по такой погоде! Нет, уж! Хотя здание и покинуто, и связи нет, но зато есть еда, вода и электричество! И ещё тут тепло! Кроме того, я не все здания комплекса осмотрела!»
Подойдя к стойке регистрации, она взяла одну из брошюр, посвящённую Ярнхолу и стала изучать план комплекса. Итак, в центре находилось основное здание, в котором сейчас и была Элиз. На въезде стояло две башни, но о какой-либо роли, кроме декоративной, в брошюре не сообщалось. В юго-восточном направлении от главного здания стояла хижина, представляющая из себя деревянное строение для любителей старины. В ресторане она была – там никого, но оставалась ещё одна часть главного здания, где располагались комнаты отдыха. Не надеясь на успех, Элиз всё же побывала и там, методично включая свет и внимательно осматривая. Там был полный порядок, но людей не оказалось. С беспокойством и разочарованием, Элиз вернулась к стойке регистрации и на всякий случай заглянула в ящики стойки. Её заинтересовал железный резной ключ. Интересно, от чего он? Почему он здесь, а не на доске с ключами от номеров? Она сунула себе его в карман и вернулась в свой номер.
Переодевшись в уличную одежду и, захватив с собой сумку с кое-какими сменными вещами и телефон, Элиз спустилась в фойе. Оттуда она пошла в ресторанную кухню и там нашла воду в пластиковых бутылках и кое-что поесть. Захватив всё это с собой, она вернулась в фойе и, встав перед центральным входом, оценила обстановку снаружи.
«Если никто не появится сегодня, чтобы расчистить дорогу, уже завтра придётся пробиваться сквозь снег, чтобы хотя бы выйти на улицу», – хмурясь подумала Элиз и открыла входную дверь.
Оказавшись на свежем морозном воздухе, она придержала дверь, сомневаясь, стоит ли её оставлять просто так. А, ну, как ветром дверь захлопнет, и замок закроется, и придётся ей дожидаться возвращения людей на улице на морозище! Эдак и околеть недолго!
Вернувшись в здание, Элиз осмотрелась, ища что-то достаточно большое и крепкое, чтобы оставить его между дверным проёмом и приоткрытой дверью. Таким предметом оказался перевёрнутый стул с металлической основой. Положив его так, чтобы ножки стула надёжно удерживали стул в дверном проёме и не давали двери закрыться, Элиз попробовала закрыть дверь – не вышло. Она дёрнула дверь посильнее. Стул не двинулся с места. Удовлетворённо кивнув, она побрела по пушистому, никем не тронутому глубокому снегу, оставляя на его девственной поверхности свои следы. Первым делом она решила направиться к башням, встречающим посетителей комплекса.
Прилагая усилия, чтобы преодолеть глубокий снег, и часто оглядываясь назад на исходящий из здания свет, Элиз отметила, что вокруг не слышно даже сов, привычных к темноте. Она уже прошла несколько крытых кормушек для пернатых на засыпанном снегом газоне.
«На улице всё время темно и холодно, как они, бедолаги, без солнца живут?» – подумалось Элиз, которая себе жизнь без согревающего света звезды не представляла.
Тут она повела плечами, чувствуя, как холод предательски заползает под одежду. Элиз удвоила усилия. Башни, подсвечиваемые фонарями на их стенах, стали приближаться к ней быстрее, и Элиз стала согреваться.
Добравшись до башен, она осмотрела их. В каждой было по двери, а судя по небольшим оконцам – бойницам, строение было многоэтажным. Но тут её ожидало разочарование: двери в обе башни были заперты на ключ.
«А чего ты ожидала?» – посмеялась сама над собой Элиз.
Тут она вспомнила о резном ключе в кармане и достала его. Он явно не подходил к замкам, поэтому Элиз сунула его снова в карман. С сомнением оглянувшись на главное здание Ярнхола, она прислушалась к своим ощущениям. Холод её перестал одолевать, натренированное тело позволило легко преодолеть сугробы. Слава богу, уличные фонари комплекса освещали дорогу. Кстати, почему бы сразу не проверить ту хижину для любителей старины, или как там было написано в плане комплекса?
Вернувшись к главному зданию, она обошла его слева, припомнив, где должна быть расположена деревянная хижина. Она её разглядела в тусклых отсветах фонарей, которые были предназначены для освещения только комплекса и дороги. Конечно, хижина стояла недалеко, заблудиться надо было бы постараться.
Элиз дошла до того места, где уличные фонари комплекса давали слишком тусклый свет, включила фонарик на смартфоне и направилась дальше в темноте к одноэтажной постройке.
Приблизившись к хижине, Элиз с опаской вгляделась в тёмные окна. Воображение стало подсовывать всевозможные пугающие образы. В какой-то момент она почувствовала себя снова маленькой девочкой, которой тень от раскачивающейся ветром ветки на стене в свете уличного фонаря казалась лапой какого-то чудовища. Потребовалось некоторое усилие воли, чтобы отогнать иррациональный страх и подойти ко входной двери. И тут Элиз в свете фонарика на смартфоне увидела, что дверь заперта на висячий замок. Женщина осмотрелась по сторонам в поисках чего-нибудь вроде лома, чтобы снести замок, но ничего не увидела. Элиз внимательно рассмотрела крепление на двери и сам замок. Да, неплохие, просто так не сдадутся!
«Ключ! Тот резной ключ! Не от этого ли замка?!» – встрепенулась Элиз.
Она достала ключ из кармана и просунула в скважину. Вошёл! Задержав дыхание, она повернула ключ, и замок раскрылся. Женщина облегчённо выдохнула, мысленно себя поздравив.
Элиз толкнула дверь, и та с лёгким скрипом поддалась, в лицо тут же пахнуло запахом древесины, кожи, меха и трав.
– Привет! – крикнула внутрь Элиз, оставшись стоять на пороге и направив свет фонарика внутрь хижины. – Тут есть кто-нибудь?
Лишь ветер за спиной шумел в ответ. Элиз, стоя в дверях, продолжала разглядывать помещение в луче света от фонарика. Никого из людей здесь не было. Более того, тут был абсолютный порядок. Поколебавшись пару секунд, Элиз вошла внутрь и замерла, прислушиваясь. Тишина.
Всё так же освещая помещение фонариком, она обследовала хижину. Обычная деревянная хижина для туристов. Построена очень добротно, настолько добротно, что в ней можно было жить и зимой, если растопить имеющуюся тут же каминную печь. Запас дров имелся, в закрытой деревянной бочке стояла холодная вода, на вид вполне питьевая. Под потолком висели сушеные травы. Тут же был набор глиняной посуды и чугунные сковородки для готовки на плите каминной печи. Из мебели, кроме деревянного стола и лавок, была также и кровать, причём, застеленная – хоть сейчас ложись и спи. У стен стояла пара деревянных шкафов открытого типа для бытовых вещей. Всё, как любили ценители старины, живущие современной жизнью.
«В туалет тоже по старинке: на улицу?» – Элиз хмыкнула с сомнением.
Немного потоптавшись на месте и осмотрев обстановку в доме, она заметила керосиновые лампы. Наклонившись к ним и принюхавшись, Элиз почувствовала запах – лампы были заправлены.
Оставаться тут смысла больше не было, но и возвращаться в большое и пустое здание тоже не хотелось. С тоской выглянув в дверной проём в том направлении, где сквозь пелену снегопада виднелись огни комплекса, Элиз поморщилась: возвращаться-то надо, как не крути. Здесь нет ни крошки продуктов, а того запаса, что был с собой, хватит ненадолго. И топить надо. Что ж, пока она пойдёт туда, где, по крайней мере, тепло и есть всё, что необходимо для жизни.
Вздохнув, она вышла из хижины, закрыла за собой дверь на замок и побрела к комплексу. Снега стало ещё больше, и это превращалось в настоящую проблему.
«Всё-таки была эвакуация, а я объявления не услышала из-за сломанного динамика в комнате, – вынесла твёрдый вердикт Элиз, глядя вперёд и видя лишь белый занавес падающего с неба снега и свет фонарей и из окон комплекса, слабо разбавляющие стоящую темноту. – Неужели чрезвычайное положение из-за снегопада?»
Чувство времени оставило Элиз. Если бы не смартфон, то она бы окончательно запуталась во времени суток в нескончаемой темноте.
Вернувшись к комплексу, Элиз помедлила перед приоткрытой дверью, потом оглянулась в темноту и быстро вошла внутрь. Убрав ногой занесённый ветром снег в приоткрытую дверь, Элиз плотно закрыла её, повернула ручку замка на двери, заперев себя внутри, и внимательно осмотрелась. Никаких изменений не было: всё тот же беспорядок в фойе, тишина и одиночество.
Настроение было, хоть в петлю лезь, но голод заставил её подумать о более насущном. Не раздеваясь, она отправилась прямиком в ресторан. На кухне она отыскала вскрытую ею же упаковку с булочками, но есть сладкое ей не захотелось. Поэтому Элиз стала проверять холодильники и нашла там всё, что нужно: сыр, молоко и тому подобное. В морозилках лежали хлеб, сырые мясо и морепродукты в пакетах, которые было достаточно просто приготовить. Элиз сделала себе бутерброд с сыром и колбасой, решив заесть его булочками. Не имея желания заниматься варкой кофе, Элиз нашла бутылки со сладким газированным напитком и стала им запивать свой обед.
Насыщение пришло, но удовлетворения от этого насыщения не было. Неизвестность угнетала Элиз. Помимо беспокойства начало разгораться и раздражение. Надо же было такому случиться! Почему никто из работников комплекса не проверил исправность динамика в комнате или хотя бы саму комнату?! Неужели они не проверяли по спискам?! Ведь народу-то было, как кот наплакал!
Надо было чем-то себя занять, дожидаясь спасателей или возвращения туристов вместе с персоналом. Кстати, друзья-то теперь тоже застряли там, в Кируне!
Вновь достав смартфон, Элиз убедилась, что теперь мобильная связь отсутствует вовсе.
– Проклятье! – ругнулась она и вернулась в фойе.
У неё возникла мысль навести порядок, чтобы хоть как-то себя отвлечь. Убирая, она надеялась, что, скоро сюда вернутся люди.
Люди. Она подошла к входной двери и выглянула на улицу. Там всё ещё падал снег, всё сильнее укрывая Ярнхол своим покровом. Снег… снег… ничего кроме снега…
Вдруг глаза Элиз внезапно широко распахнулись. Её осенило. Бросив подбирать вещи и пройдя мимо стойки регистрации, она прошла в служебный коридор, ища помещение, в котором хранятся инструменты для обслуживания территории.
«Придётся с поисками повозиться!» – подумала Элиз, обнаружив, что там, где двери не были заперты, инструментов не было, а где хранятся ключи от запертых дверей, ещё только предстояло выяснить. Впрочем, чем ей тут ещё заниматься? Она стала проверять везде, где только можно, начав с комнат в этом коридоре. Логичнее всего оставлять ключи, которые в каждый момент могут понадобиться любому работнику, в открытых служебных комнатах. Хотя, кто их знает? Может, связка ключей лежит в ящике стойки регистратора. Но раз уж она здесь, то отсюда и начнёт свои поиски.
Универсальный ключ был найден в навесном железном ящике в первой же из открытых служебных комнат. Так и было написано на его брелоке: «универсальный». Беря его в руки, Элиз почувствовала, какой он лёгкий.
«Надо же, открывает все двери!» – восхитилась она и пошла искать лопату для уборки снега в закрытых помещениях.
В одной из служебных комнат нашлась лопата. И даже не одна. Оставив универсальный ключ на стойке регистрации, с лопатой в руках Элиз встала в дверном проёме и заметила, что густая темнота сменилась обеденными сумерками.
Дверь, естественно, она подпёрла стулом, чтобы та ни в коем случае не захлопнулась.
Бросив выжидающий взгляд в сторону башен на въезде и не увидев ничего и никого, Элиз принялась за дело. Надо было разгрести дорогу перед входом, иначе она и сама уже не сможет выйти на улицу к завтрашнему утру.
Снега было много, но разгребать его было приятно. Не беря на себя слишком много, Элиз решила разгрести площадку у входа в здание и расчистить неширокий путь до башен. С виду фронт работ казался не очень большим, но на практике пришлось приложить не мало усилий и потратить много времени, чтобы осуществить задуманное.
Она остановилась у подпёртой стулом входной двери, чувствуя приятную усталость, нервное напряжение отступило. Глядя на проделанную работу, Элиз удовлетворённо подумала:
«Я справилась!»
Тем временем густые сумерки полудня стали быстро сменяться темнотой. Оставаться в полном одиночестве в темноте Элиз как-то не хотелось, поэтому она зашла в комплекс и решительно заперла за собой дверь на ночь на все замки.
***
На другом континенте, в раздираемой политической нестабильностью и терроризмом Буркина-Фасо, укрывшись от палящего солнца в стенах старой, давно покинутой хозяевами хижине, собралось несколько человек. В центре комнаты на коленях, со связанными за спиной руками и повязками на глазах стояло двое. Вид у них был избитый, одежда была порвана: сюда они пришли против своей воли, угодив в засаду и пережив скоротечный жестокий бой. Два очень разных по социальному статусу человека очутились в одном и том же незавидном положении пленников.
Первый из пленных принадлежал к числу местных террористических групп и носил что-то похожее на военную форму, второй же, одетый в гражданскую одежду, был представителем ближайшей местной администрации, то есть, по идее, противник первого.
Те, кто их захватил, были чернокожими и стояли вокруг них, терпеливо ожидая приказаний от белых людей, которых было двое. Голова каждого из белых чужаков была замотана светлым шарфом, прикрывая почти полностью лицо. Один из белых сидел на старом пластиковом ящике, принесённом им с улицы. Сидеть больше было не на чем, поэтому второй белый стоял.
Сидящий подал знак рукой, и с пленников сорвали повязки, закрывавшие им глаза.
– Добрый день, – поздоровался с ними сидящий, и стоящий белый перевёл его слова на французский.
Пленники оторопело смотрели на сидящего, периодически косясь на стоящих рядом таких же темнокожих, как они сами, силком притащивших их сюда.
– Вот, скажи мне, Нарсис, – обратился сидящий к террористу, – разве я в прошлый раз тебе не говорил, что твои необдуманные, я бы даже сказал – вредные, действия приведут тебя к бесславному концу?
Нарсис опустил глаза, не в силах сдержать пробирающую его дрожь. Второй пленник, блеснув белками глаз, покосился на Нарсиса.
– Я ведь тебя тогда за руку поймал и весьма доходчиво, очень вежливо при этом объяснил, что нельзя просто так грабить правительственные караваны для Великой Зелёной Стены. Насколько же нужно быть отмороженным уродом, чтобы не понимать, что твои же дети здесь потом будут жить, а под ногами у них будет лишь… – сидящий наклонился, сгрёб с пола немного нанесённого ветром песка, выпрямился и демонстративно высыпал его обратно на пол, – …песок? Ещё тогда мой коллега, – тут он сделал плавное движение рукой, указав на второго чужака, – был уверен, что я понапрасну трачу с тобой время, но я всё-таки дал тебе шанс, – сидящий разочарованно вздохнул. – Как оказалось, зря. Теперь надо решать, что с тобой делать.
Нарсис задрожал и опустил глаза. Он знал, с кем имеет дело, ему было настолько жутко, что он мысленно молил, чтобы его прямо сейчас поразила молния на этом самом месте, чем ждать, что решит сидящий белый.
– Вы не имеете права! – вдруг испуганно воскликнул второй пленник и попытался на коленях отползти подальше, но тут же получил удар ногой в спину от стоящего за ним темнокожего с автоматом.
– Вернись на место! – последовал приказ, и в гладко выбритый затылок ткнулось дуло автомата, заставив пленника повиноваться.
Сидящий на ящике белый подождал, когда восстановится порядок.
– Ах, Бернар – Бернар! – с ноткой укоризны произнёс он и покачал головой. – Пока ты сидел в своём кабинете и делал вид, будто исполняешь свои прямые обязанности, ты ещё мог кого-то из сограждан взывать к совести и вещать о правах и обязанностях. Но здесь ты – прах под ногами. Ты – ничто. «Из пепла возродясь и в пепел возвращаясь, круг жизни замыкая за собой…» Знаешь, кто это сказал? Впрочем, откуда тебе знать.
Сидящий фыркнул.
– Кто вы такие?! – Бернар попытался показать, что он никого не боится, но тут же стушевался, поймав взгляд сидящего на ящике белого чужака.
– Если ты о них, – кивнул чужак в сторону стоящих вокруг людей, – то это твои сограждане. Ну, а мы вдвоём… – белый ухмыльнулся, – так, просто мимо проходили.
Спутник сидящего опустил голову и улыбнулся.
Бернар, оглянувшись на своих соплеменников, вновь уставился на чужаков, силясь заглянуть под шарфы, скрывающие их лица, стараясь угадать, кто сейчас перед ним.
– Чего тебе не хватало, Бернар? – задал чиновнику прямой вопрос белый, сидящий перед ним на ящике. – Я хочу понять, что тебя толкнуло на этот тернистый путь?
– Я не понимаю, о чём вы, – под взглядом голубых глаз чужака Бернар как-то весь съёжился.
– Зачем ты связался с такими, как Нарсис? Ты же должен оберегать сограждан от таких, как он, строить лучшее будущее. Так, ответь мне, почему? – сидящий закинул ногу за ногу.
– Вы меня с кем-то перепутали, – упёрся Бернар. – Я – честный человек!
