Сергей Владимирович Еримия
Пленники острова Стримов
– Звучит заманчиво, – кивнул Витька, – те пьяные, те далеко. А с тем, с одним, который трезв и близко, что делать будем? Насколько я понял, у него автомат!
– Нейтрализовать его надо, – я пожал плечами, всем своим естеством ощущая, как отвратительно звучит мое «нейтрализовать».
– Ага! А каким образом? – не унимался Витя.
– Что-нибудь придумаем, – вмешался Дима. – Дубинку возьмем, по темечку стукнем, да еще и оружие отберем! Разберемся. Главное, теперь нам ситуация понятна. Витька, не кисни!
– Понятно ему… – пробормотал тот.
– Да, все ясно и понятно. Смотри. Те двое, которые европейцы, они же главари, расположились на вилле. С ними двое-трое охранников, сам видел. Они нам точно не помеха – пока до них дойдет, пока проснуться, пока раскачаются. Далее, человек десять в палатках у стен виллы, столько же в лагере рабочих, с ними тоже все понятно, как и с часовым, что на маяке. Те, которые в дотах, я очень на это надеюсь, без особой надобности из-за стола не встанут. Такие дела. Вот чего мы не разведали, так это время смены караула, но это ничего, после на месте разберемся… – Димка умолк на секунду, задумчиво кивнул. – Повторю свое предложение. Завтра ночью выдвигаемся. Идем налегке, берем только рюкзак с продуктами! Голосуем?
Я первым поднял руку, Димка кивнул и сделал то же самое. Вдвоем мы посмотрели на толстяка. Тот задумчиво пожал плечами, слегка натянуто улыбнулся и поднял сразу обе. Все дружно рассмеялись.
Глава 15. Побег
Время пришло. Димкина рука коснулась гладкой пластиковой клавиши выключателя и замерла. Сам он также замер, рассеянно посмотрел по сторонам, опустил взгляд, рассматривая носки своих армейских ботинок. Медленно пожал плечами. Снова поднял глаза. Блуждающим взглядом он окинул комнатку, посмотрел на меня, на Витьку. Улыбнулся печальной улыбкой. Казалось, что он о чем-то забыл, или вспомнил, а может, что-то собирается нам сообщить вот только не может решиться.
Вместо него заговорил Витя:
– Прежде чем начинать любое серьезное дело, полагается что-то сказать, толковое что-то, правильное. Вы молчите, потому скажу я и скажу, как оно есть – я идти не хочу! Лично я бы предпочел обождать или попытаться договориться, – толстяк резко мотнул головой. – Но и оставаться в одиночестве я также не хочу. Так что да, я иду с вами, но если вдруг что-то пойдет не так, не по плану, это будет исключительно на вашей совести. У меня все. Идемте. Нет, подождите! А как я выбираться буду? Если по вашей трубчатой конструкции, увольте, она подо мною развалится!
– Не переживай! Я обо всем позаботился, – подмигнул Димка, по-прежнему печально улыбаясь. – Мы тебя на веревках вытащим. Пошли!
Сопровождаемые недовольным бормотаньем толстяка, которого вовсе не радовала перспектива болтаться на подвесе подобно какому-нибудь мешку, мы вышли из радиорубки. Быстро добрались то того места, где начиналась (или заканчивалась?) наклонная галерея. Установили импровизированную лестницу. Первым полез Дима. Он сбросил вниз веревку, к ней привязали увесистый рюкзак. Порождая отвратительный шелестящий с хрустом звук, он был поднят на поверхность. Простенький подъемник доказал свою состоятельность, можно было поднимать Витьку.
Вслед за Димкой я легко вскарабкался наверх, занял место рядом с ним. Стал также как и он – правую ногу вперед, левую полусогнутую назад, схватился за свой конец веревки, потянул. Процесс пошел. Медленно, шаг за шагом мы поднимали толстяка на поверхность.
– Осталось совсем немного, – бормотал тот, успокаивая самого себя. Он смешно пыхтел, размахивал головой с закрепленным на лбу фонариком. При определенной доле воображения могло показаться, что мы тащим паровозик из мультика, тот, что застрял в нарисованном тоннеле. Закончив «аутотренинг», он переключился на нас: – Давайте ребятки, не останавливайтесь, вместе, сообща…
– Нет, ну ты хоть ради приличия ухватись за что-нибудь! – тяжело дыша, выпалил я.
– Я и так стараюсь. Равновесие поддерживаю, ногами упираюсь, но ты не отвлекайся, ты Серега, главное не останавливайся, работай! Дружней товарищи, я уже финишную черту вижу. Еще совсем немного и я смогу схватиться за бетонный уступ.
Первое что сделал Витька, оказавшись на поверхности – рухнул на траву, широко раскинув руки, принялся часто дышать. Можно было подумать, что не мы его вытаскивали, а он нас. Конечно, обижаться на толстяка никто не стал, напротив, не имея ни малейшей причины не последовать его примеру, мы разлеглись рядом.
Не скажу за нас всех, но лично у меня в тот момент не было и тени тревоги или страха, не было сомнений, вообще ничего не было, казалось, я собрался не в самый опасный поход в своей жизни, а просто на обычную прогулку под звездами. Будто пройтись вышел, подышать свежим воздухом. Лишь где-то в глубине сознания тлела искоркой прозаичная мысль, напоминая о том, что все не так радужно…
Выстрелом взорвалась треснувшая ветка, пробуждая во мне затаившийся страх. На звук отозвалась невидимая средь листвы птичка, вскрикнула она боязливо. Прогоняя тишину, кто-то часто захлопал крыльями, кажется, что-то заскрипело.
– Будь добр, иди осторожнее, – разбавляя какофонию звуков, прошептал Димка.
– Я осторожно ходить не умею, – громогласным шепотом прохрипел Витька.
– Это несложно. Просто ноги резко не опускай, плавно ступай, а если почувствуешь, под подошвой… не знаю, что угодно, замри, переставь стопу дальше. Уяснил? – идущий замыкающим, Дима махнул рукой. – Хотя я не уверен, что ты хоть что-то можешь почувствовать…
Картина, которую я наблюдал прошлым вечером. Удивительной красоты бухта, луна над ней, силуэты обоих дотов, на удивление гармонично вписывающиеся в общий пейзаж. На побережье, посреди пляжа, в том месте, на которое указывала переливающаяся холодным светом лунная тропа, покачивающаяся тень охранника, прогуливающегося по берегу. Точно как и вчера, вот только…
Размытый силуэт часового сдвинулся с места, раздался вширь, раздвоился. Одна его часть, оказавшаяся вооруженным человеком, начала удаляться вдоль берега в северном направлении, вторая, ставшая опять-таки человеком, направилась на юг.
– Вот значит как! Их сегодня двое, – Димка повернулся ко мне. Луна озарила бледное его лицо. – Планы меняются. Придется тебе тоже поучаствовать.
– Надо, значит надо. Вот только боец из меня не очень…
– Никаких боев. Один удар. Подкрадываешься сзади и бьешь что есть силы по голове. Ни о чем не думай, ничего не бойся, просто бей. Справишься?
– Постараюсь…
– Нет, так не годиться, стараться не надо. Надо сделать, иначе, сам понимаешь, что произойдет – мы здесь и останемся.
– Сделаю! – в моем голосе прозвучало что-то, что отдаленно напоминало уверенность.
– Вот это уже лучше. Значит, поступаем следующим образом. Сейчас часовые сойдутся, обменяются парой слов и начнут расходиться. Серега, ты следуешь за тем, что слева. По краю леса выдвигаешься на дальний край пляжа. Прячешься там. Я иду за правым. Занимаем позиции. Далее, они еще раз сходятся, переговариваются, расходятся, поворачиваются, чтобы идти к центру пляжа, вот тогда мы начинаем действовать. Ты все понял? Трубой по затылку изо всей силы, – Димка на секунду замолчал. – Не стану тебе напоминать, что мы должны сработать синхронно. Витька, ты отвечаешь за наши припасы. Прячешься здесь, видишь прямо по курсу лодки? Именно. Как только мы снимаем охрану, бежишь туда, сталкиваешь каждую из них в воду. Связываешь их, привязываешь к одной, самой быстрой, самой мощной. Мы не можем позволить себе играть в догонялки…
– А как я узнаю, какая из них самая мощная?
– Неважно, выбирай любую, какая тебе только понравится. После, в открытом море разберемся. Все, начали!
Тени охранников слились в одну. Послышались отголоски разговора. Два голоса. Один визгливый что-то сказал, быстро, скороговоркой, второй засмеялся. Еще фраза, еще смех. Время бежало вперед, а они все не расходились. Но вот началось. Часовые громко распрощались и начали неспешно удаляться в разные стороны. В тот же миг Димка хлопнул меня по плечу и скрылся в зарослях. Я кивнул и побрел в противоположном направлении.
Стараясь помочь нам, небольшое облачко набежало на луну, приглушая ее не в меру яркое свеченье…
Волнение обострило чувства. Я отчетливо видел, как «мой» пират подошел к средине пляжа. Остановился он, дожидаясь своего напарника. Вот и второй. Тени слились в одну, но лишь на несколько секунд. К тому времени мои глаза уже настолько свыклись с озаренной блеклой луной полумглой, что я все видел. Видел, как часовые стояли, слегка покачиваясь, как один оттолкнул другого, тот что-то прокричал, оба дружно расхохотались.
Все. Они начали расходиться. Облако, справившись со своей миссией, выпустило луну из облачного плена и неспешно поплыло дальше, направилось в свое неторопливое путешествие по небосклону. Стало светло, так светло, будто день пришел, будто прогнал он темную ночь, наполняя светом мир. Я вновь залюбовался удивительным пейзажем. Некстати залюбовался…
Яркий, куда более яркий, нежели свет луны, луч фонаря ударил мне в глаза. Инстинктивно я зажмурился. Послышался короткий окрик. Свет чуточку померк. Удалось приподнять веки, сквозь ресницы я увидел приближающегося охранника. Тот страшно скалил зубы, дуло его автомата, подрагивая в такт шагам, посматривало на меня. Он быстро приближался я же стоял, парализованный страхом, не в силах заставить себя хоть что-нибудь предпринять.
В тот момент, когда часовой остановился в шаге от меня, послышался приглушенный крик. Он долетел с противоположной стороны пляжа, оттуда, где должен был находиться Димка. Пират инстинктивно вскинул автомат и обернулся на звук, в тот момент моя рука, вооруженная увесистым обрезком трубы, описала дугу и остановилась, столкнувшись с его черепом. Средь блаженной полночной тишины удивительно торжественный разнесся металлический перезвон.
Проверять, жив охранник или нет, я не стал. Даже в мыслях не было. Просто бросился бежать, туда, где с каждым шагом отчетливее были видны двое. Витька, толкающий лодку к воде и Димка, собирающий разбросанные по берегу весла и подвесные моторы.
– Нормально все? – дрожащим голосом спросил я и взялся помогать Димке, тот внимательно на меня посмотрел, кивнул.
– Пожалуй, да. Отправляемся, пока не началось.
Одна за другой лодки оказались в воде. Мы расположились в первой – самой большой, Витька схватил одно весло, второе досталось мне, Димка взялся рулить. Что было сил, налегли на весла. Ни у меня, ни у полноватого нашего друга опыта гребли не было, но кое-как приноровились. Шлюпку удалось выровнять и направить в открытое море. Вполне возможно, если бы кто-то оказался в это время на берегу, он залюбовался бы, глядя на то, как караван лодок, медленно и величаво выходит из бухты. Скорее всего, тот, гипотетический, оказался бы одним из пиратов, потому не любовался бы он, а палить начал. Хотя, все возможно, среди пиратов тоже встречаются романтики…
Сидящий на корме Димка отложил весло, которым рулил и принялся прилаживать один из моторов. Справился он достаточно быстро, потер руки, нащупал рукоятку запуска, хихикнул и тут-таки ее отпустил. Все ясно, рановато для механического грохота, надо отойти на безопасное расстояние.
Очень скоро серебристый в лунном свете остров растворился в полутьме божественной ночи. Еще некоторое время, призрачным огоньком, виднелось свечение, пробивающееся сквозь амбразуру одного из дотов, но скоро исчезло и оно. Осталось только безбрежное море, эффектно освещенное мистическим светом полной луны.
– Все, время сбросить балласт, – Димка подтянул канат. Отблеском волшебного клинка в серебряном свете ночного светила блеснул нож. Несколько движений и темные силуэты лодок остались позади.
Надрывно зарычал мотор, вращая винт, подталкивая нас в темноту, в неизвестность. Почти сразу, я даже не успел смириться с новым громким и не самым приятным звуком, ленивый ночной ветерок донес до нас треск выстрелов. За кормой, там, где, как я точно знал, находился островок, заметались яркие огни.
– Быстро же они опомнились! Надеюсь, ты знаешь, куда нам плыть? – Витька с удовольствием бросил свое весло на дно лодки, я последовал его примеру.
– Конечно, курс на северо-восток. Это вон там. Не думаете же вы, что я компас забыл?! Более того, я еще и телефон свой прихватил, там все-таки навигатор имеется, вот только батареи от силы на сутки хватит, да еще и карты этого богом забытого участка моря в нем нет. Ничего, прорвемся! Сейчас основная задача от берега отойти подальше, так, на всякий случай, потом островок обогнем с северной его оконечности, где песчаная коса, а уже после напрямик.
Наша лодка помчалась в темноту. Время помчалось следом, то обгоняя нас, то теряясь далеко позади. Нам светила луна, указывая путь, задорно подмигивали космические маяки – звезды, даже немного жаль, что с каждой минутой их яркость убывала. Но это все происки времени, никуда от него не денешься.
По правому борту шло световое представление. Там, вдалеке, прелюдией к таинству восхода солнца менялось небо. Согретые лучами пробуждающегося дневного светила, воздушные массы пришли в движение, перемешались они, разукрашивая восточный край небосвода в удивительно-насыщенные багрово-красные тона. Легкая дымка, порожденная испарением, поднимающаяся над поверхностью моря, дополняла общую картину. Сглаживала она четкие грани, размывала силуэты, смешивала краски. Создавала она мастерское полотно восхода, прекрасное и уникальное, написанное природной акварелью, удивительное полотно, равного которому никому из людей создать не дано.
Не в силах оторвать взгляда от божественной картины, я позабыл обо всем на свете. Но, увы, время, оно так быстротечно! Казалось, лишь миг прошел, не успел я насладиться удивительным твореньем природы, как все свершилось. Выглянуло яркое светило из морских глубин, поднялось оно, озарило ровную водную гладь, нас озарило, пассажиров одинокой шлюпки, такой маленькой, средь общей бесконечности.
Будто очнувшись ото сна, я огляделся. С удивлением увидел берег, берег нашего островка. Ясно он виден, отчетливо. Странно, но несколько часов удаляясь от него, мы отошли не более чем на пару сотен метров.
– Оказывается, здесь сильное течение, я старался идти вдоль берега, а в результате прижимался к нему, – крикнул Димка, пожимая плечами. – Увы, карта, которая мне досталась, не морская, а всего лишь географическая. Ничего! У нас целых три двигателя имеется, следовательно, три бака с горючкой. На крайний случай – весла. Когда-нибудь, куда-нибудь, мы непременно доберемся!
Не желая перекрикивать мотор, я кивнул и отвернулся. Взглянул на друга, толстяка Витьку, удивленно хмыкнул. Тот мирно спал, громко посапывая. Его большая голова опустилась ниже коленей и размеренно покачивалась в такт покачиванию лодки. Усталость, подпитываемая переживаниями…
Огибая ставший почти родным клочок суши, мы подошли к северной его оконечности. По левому борту виднелись дюны, песчаные горы, чьи подножия уходили в воду. Я сразу же пожалел о том, что не нашел времени осмотреть эту часть острова. Наверняка интересно наблюдать за тем, как море медленно слизывает песок, а после снова намывает его. Вряд ли эта коса имеет постоянные очертания, скорее всего, движется она, медленно сдвигается то в одну сторону, то в другую.
Борясь с сильным течением, которое упорно гнало наше суденышко к берегу, мы обогнули косу. Димка облегченно выдохнул, задорно подмигнул мне и повернул нос шлюпки на северо-запад, в открытое море, туда, где простилалась спокойная, ровная и бескрайняя водная гладь. До чего же красиво!
Идиллию утренней прогулки разрушил отвратительный свист. Вслед за ним раздался хлопок. Над моей головой, казалось, задев вставшие дыбом волосы, пролетели несколько пуль. Еще одна прошла гораздо ниже, она ударилась в деревянный борт, прошила его насквозь, взорвавшись фонтаном острых щепок, шлепнулась в воду. В тот же миг послышался громкий всплеск, я резко обернулся и не увидел Диму. Наверняка он упал! Свалился за борт. Живой, или…
Я бросился на корму, заглушил мотор, перевалился через борт, внимательно вглядываясь в морскую пучину. Смотрел, шарил руками в воде, низко наклоняясь, проклиная себя за то, что так толком и не научился плавать.
Еще одна очередь. Несколько одиночных выстрелов. Одна из пуль с глухим шлепком влетела в двигатель, вторая застряла в борту совсем рядом с моим плечом. Тут же к звукам выстрелов прибавились голоса. Громкие, визгливые. Я бросил взгляд на виднеющийся в сотне метров от нас берег, ожидая увидеть толпу до зубов вооруженных бандитов, но там никого не было. Повернулся к Витьке, сонно мигающему глазами, он практически не дышал, лишь испуганно смотрел куда-то вдаль. То, что его пугало находилось выше и позади меня.
Я обернулся. К нам с заглушенным двигателем, двигаясь исключительно по инерции, приближался катер. На палубе, вооруженные автоматами, стояли четверо пиратов. Один целился в нас, остальные неустанно галдели, энергично размахивая руками.
– У нас человек за бортом! Человек в воду упал! Спасать надо! – громко завопил я, пытаясь жестами объяснить суть своих слов. В качестве ответа пират с нацеленным на нас автоматом дал короткую очередь и скрипуче засмеялся. – Говорю, спасать надо. Да помогите же!
Теперь дуло автомата нацелилось точно на меня, как минимум, так показалось. Нет, не показалось, остальные также схватились за оружие, всем своим поведением демонстрируя, на чьей стороне перевес. Руки сами собой поползли вверх. Нос катера с кранцем, наброшенной на него автомобильной покрышкой, уткнулся в нашу шлюпку. Нас сильно качнуло, я не устоял и рухнул, больно ударившись локтем.
Не выпуская из рук оружие, один из пиратов ухватился за кольцо на носу нашей лодки, орудуя одной рукой, схватил канат и быстро завязал какой-то хитрый узел, ткнул в нашу сторону стволом, прорычал несколько слов, я так понял, требовал отойти в сторону, но куда отходить, ширина лодки чуть больше метра! Он прошел мимо нас, наклонился над двигателем, открыл пластиковую крышку, вырвал какой-то проводок. Точно такую же процедуру проделал с резервными моторами. Показал нам жгут цветных трофеев, после свой автомат и громко, но совершенно не естественно рассмеялся. Прошел обратно, сел на носу шлюпки, повернувшись к нам лицом, что-то прокричал своим товарищам. Послышался гул работающего двигателя. Гораздо более мощный, нежели звук нашего скромного моторчика…
– Вот и сбежали. Что теперь? – шепотом прокричал Витька.
– Не знаю, но думаю, скоро нам все объяснят.
Первое время сопровождающий равнодушно разглядывал нас. Смотрел, то на меня, то на Витьку, спокойно так, безо всякого выражение на каменном лице. Просто смотрел, не как на диковинку, даже не как на трофей, скорее как на неодушевленный предмет, в котором нет ничего сколько-нибудь интересного. Но скоро ему это надоело, насмотрелся или убедился в том, что мы не представляем для него никакой опасности, не знаю. В любом случае он что-то пробормотал, положил автомат на колени, извлек из-за пазухи музыкальный инструмент, нечто отдаленно напоминающее губную гармошку только собранную из тонких трубочек и принялся наигрывать заунывную мелодию.
Медленно изменялся пейзаж, левая его часть, справа все было стабильно, море, одно только море, зато слева…
Яркое солнце позволяло насладиться всеми красотами райского островка. Живописные дюны остались позади. Промелькнула отчетливая граница между песком и зеленью, обозначенная широкой полосой кустарника с темными почти черными листьями. Над кустарником покачивались деревья, сначала редкие и невысокие, а после огромные с густой листвой. Берег окрасился в привычные цвета тропического леса.
Западное побережье островка заметно отличалось от побережья восточного. Если там практически весь берег был песчаным пляжем, то здесь царили каменистые возвышенности. Они резко обрывались к воде, оголяя цветные слои геологических пород. С воды остров казался огромным тортом, разрезанным острым ножом. Нависали над водой отвесные скалы, которые сменялись точно такими же отвесными глинистыми кручами. Над всем этим геологическим великолепием, а большей частью и свисающие с него росли огромные деревья. Остро захотелось взобраться на один из утесов, окинуть взором горизонт…
Да, так и есть, увлекшись пейзажами, я на мгновение позабыл о том, что мы уже не только не хозяева райского клочка суши, но и не гости, мы лишь пленники. Невольники мы и не от нас зависит, сможем ли мы взобраться на утес, сможем ли оценить всю прелесть морского пейзажа.
Как-то я и не заметил, что мы обошли вокруг острова. Камень снова сменился песчаным пляжем, впереди показался новенький причал. Он быстро приближался. Катер подошел впритык к бетонной плите, остановился, секундой позже борт нашей лодочки с силой ударился о сваю. Я покачнулся, но смог удержаться, Витька рухнул со скамьи, под аккомпанемент противного смешка нашего конвоира.
Послышался топот множества ног. Я поднял голову. Над нами на причале толпились люди. Наверняка все новое население нашего совсем недавно мирного острова вышло нас встречать. Толпились бандиты, кричали, смеялись, тыкали пальцами. Средь достаточно однородной толпы выделялись двое. Одинаковые, высокие, худые, похожие, будто братья. Конечно, одинаковыми их делал не рост, и не худоба, в этом заслуга особых украшений – их головы были обвязаны свежими бинтами. Легко понять, кто они – наши «знакомые» из бухты Омега…
Как и следовало того ожидать, стоило ступить на причал, на нас набросились. Драку начали двое с повязками, что и понятно, у них больше к нам претензий. К ним сразу же подключились остальные. Началась возня, неразбериха. Одни старались оттащить тех, которые колотили нас, прочие, их гораздо больше, спешили присоединиться к избиению. Под натиском толпы, стараясь хоть как-то защититься, я упал на бетон причала, голову обхватил руками. Легче от этого не стало, на меня обрушился град ударов ногами.
Избиение прекратил выстрел. Один. Громкий и грозный. Тело украшенного повязкой азиата, который навалился на меня, обмякло и всей своей немалой массой придавило меня к бетону. Я почувствовал, что начинаю задыхаться. Тем временем толпа расступалась. Некоторые, стоявшие у края причала, попросту падали в воду. Сквозь туман, расплывающийся в глазах, мне удалось рассмотреть обоих «европейцев». Один из них, тот, который худой и недовольный, угрожающе тыкал револьвером во все стороны, на его лице играла улыбка сумасшедшего. Второй, который толще, не обращал внимания на поведение товарища, отрешенным взглядом он задумчиво смотрел куда-то вдаль.
Повинуясь жесту человека с пистолетом, пираты оттащили придавившее меня тело, подняли меня, поставили на ноги. Рядом, тоже не без посторонней помощи, оказался Витька. Он взглянул на меня одним открытым глазом, судорожно сглотнул слюну. Стараниями приветствующих нас бандитов его второй глаз превратился в узенькую щелочку, в глубине которой угадывался такой же темный, как и расплывающийся по щеке синяк, зрачок. На дне открытого глаза читалась бесконечная печаль…
Устремленный вдаль взгляд толстого «европейца» обрел осмысленность. Вожаки переглянулись и внимательно нас рассмотрели. Худощавый даже дважды обошел вокруг, заставив изрядно понервничать – ощущение того, что за спиной вооруженный человек не добавляет спокойствия. Закончив осмотр, «европейцы» еще раз переглянулись, обменялись несколькими словами, намеренно произнесенными тихо, чтоб мы не могли расслышать. Синхронно кивнули и, обращаясь к собравшейся братии, перебивая друг друга, заговорили на местном диалекте. Теперь говорили громко, отчетливо. Слов, конечно же, я не понял, но почему-то сразу решил, что больше нас бить не будут, как минимум, в ближайшее время.
