Светлана Раимовна Ляндина
Сокол
Пока он курил и смотрел в окно, я сидела и мечтала. О нем, о его поцелуе, взгляде. Он редко смотрит в глаза собеседнику, никогда не улыбается, только кривит губы и хмурится.
Интересно, он еще раз поцелует меня, или это было в последний раз? Сейчас я выйду из кабинета, и мы расстанемся навсегда.
– Что ты делаешь в субботу? – удивил меня Олег.
– А что?
– Ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос?
– Не всегда.
– Обычно, когда я задаю вопрос, люди отвечают, а не тупят.
– Ты привык командовать?
– Привык. А непослушных женщин не люблю.
Я теряюсь от его грубости. Не знаю, что ответить, как себя вести.
– В субботу я свободна.
– Весь день?
– Только вечером.
В субботу днем встреча с Верой Ивановной.
– Вечером уже поздно.
– Что поздно?
– Обедать. Я хотел, пригласить тебя на обед.
– Пригласи на ужин.
– Я ужинаю дома с женой.
– Понятно. Есть еще воскресенье.
Я не должна упустить такой момент. Олег приглашает меня на свидание!
– Можно и в воскресенье. В два.
– Отлично. В два я свободна.
– Какую кухню ты любишь?
– Любую. Я все ем.
– Тогда пойдем в грузинский ресторан.
– Там не слишком тяжелая еда?
– Ты сказала, что ешь все. Вот и не капризничай. Пойдешь, куда поведу.
– Тогда зачем спрашивал?
– О, Боже! – Он выкинул сигарету в пепельницу и схватился руками за голову. – Ты можешь, хоть раз не перечить мне? Помолчи!
Я закрыла рот.
Он снова вернулся в кресло, скрестил длинные ноги, а руки сложил на том месте, куда мой взгляд постоянно упирается. Прикрылся.
– Такая ты мне больше нравишься.
Не сдержавшись, я улыбнулась. Он еще больше нахмурил брови.
В кабинет заглянула секретарша.
– К вам Александр Дмитриевич.
Я непроизвольно вжалась спиной в мягкий диван.
– Пусть придет через пару часов. – Олег махнул рукой. – Я занят.
– Хорошо.
Она закрыла дверь.
– Олег, а если…
Он не дал мне договорить.
– Алик не зайдет. Не дергайся. Он знает, что у меня может быть важный клиент.
– А если он будет ждать в приемной?
– Вряд ли. У него полно работы. Я сомневаюсь, что он будет тратить свое драгоценное время на болтовню с глупой секретаршей. Хотя…
– Что? – испугалась я.
– Он часто зависает с Викой.
– Кто такая Вика?
– Моя секретарша. Очнись, Вера!
Ждет моей реакции. Буду ревновать или нет.
Конечно, буду! Дико! Мой малыш и зависает с силиконовой девицей!
Я мило улыбнулась.
– Так, что – в воскресенье? Во сколько, куда, что мне надеть?
– Хороший вопрос, – обрадовался он. – Особенно, про одежду. Мне нравятся женщины в коротких платьях и без нижнего белья.
– Размечтался. На улице холодно.
– Я довезу тебя на машине. С комфортом, в тепле.
– Что же я буду делать без нижнего белья? Совращать тебя?
– Ты уже этим занялась. Я не знаю, как сесть, чтобы ты не пялилась на мой… Ремень.
Он шикарный. Из натуральной кожи, тугой, широкий.
Я не озвучила свои мысли вслух, за то снова взглянула на его ремень, прикрытый синим блокнотом.
– Я надену платье.
– Обещаешь? Короткое?
– Обещаю. Короткое.
– Тогда, ладно.
– Ты будешь на машине?
– Да.
– Даже не выпьешь со мной вина?
– О! – воскликнул он, изобразив что-то на подобии улыбки. – Я знаю, как ты пьешь! Не надо!
– Тебе и об этом доложили?
– Ты девушка крепкая. Пьешь наравне с мужиками.
– Неправда, – обиделась я. – Мужики так не пьют. Не умеют.
– Да, конечно! Я бы тебя перепил. Сколько в тебе вес?
– Пятьдесят семь.
– А у меня сто два.
– Вес тут не имеет значение.
– Правильно. Нужен опыт. Я могу выпить литр водки без закуски.
– Только литр?
– Не надо, Вера. Нарываешься.
– Поспорим?
– На что?
– На желание.
– Какое?
– На любое. Свое я озвучу после выигрыша.
– А я, что получу?
– Что захочешь.
Теперь он взглянул на мои ноги. На то, что скрывается под юбкой.
– Не боишься?
– Боюсь. Но я не проиграю.
– Ты очень пожалеешь, что поспорила со мной.
– Твое желание такое страшное?
– Я сам страшный. Ты еще плохо меня знаешь.
– Вот и узнаю. Водка раскрывает все наши плохие и хорошие качества.
– Будем водку? Может, коньяк или виски?
– Только водку, – уверенно ответила я. – Мы русские люди.
– Тогда пойдем в русский ресторан.
– Согласна. Я люблю пельмени.
– А я голубцы со сметаной.
– Разве в ресторанах подают голубцы? Это чисто домашнее блюдо.
– В хороших ресторанах голубцы – коронное блюдо.
– Мы пойдем в хороший ресторан?
– В самый лучший.
Не поцеловал, за то не сказал: «Мы больше не увидимся. Прощай». Все случилось внезапно. Хотя, зная Олега, трудно мечтать о внезапности. Запланировано. Заранее продумано, просчитано. Что-то надо, но как обычно не говорит. Ждет, когда я сама догадаюсь.
А я догадаюсь, узнаю, напою его как следует, и вытяну информацию. Все равно он свалится быстрее меня.
Еще в молодости, когда мы встречались с Юрой, я заметила, что могу выпить спиртного столько, сколько есть на столе. Будут наливать – буду пить, без остановки, без закуски. В любой компании я – лидер, заводила. Поэтому девчонки из школы, до сих пор зовут меня на все праздники. Будь то в ресторане или в ночном клубе. Взорву любую скучную вечеринку.
После разговора с Олегом я спустилась в столовую. Маша давно меня ждет, оборвала телефон.
– Где ты была? – спросила она, как только я села за стол.
Что-то изменилось. Впервые вижу ее не накрашенной, без прически. Бледная, губы дрожат.
– Меня начальник вызывал, – ответила я. – Что с тобой? Заболела?
– Нет.
Не заглядывает мне в рот, не улыбается.
– Не расскажешь?
– Алик сегодня не ночевал дома.
– Почему?
– Александр Иванович сказал, что у него была важная встреча.
– И в чем проблема? Такое случилось впервые?
– Впервые? Да. Он раньше всегда спал дома, а встречи…
Она вынула из кармана телефон, потыкала пальцем по экрану и показала мне фотографию.
– Что это?
Пачка презервативов и детский носочек.
– Это я нашла у него в кармане. Интересно, с кем он встречался?
Носочек Карины. Розовый с кружевами.
– Ничего странного не вижу, – прикинулась я простушкой. – Нормальные вещи. Детский носок, скорее всего, взял у Данилы.
– У Данилы мальчик, и еще слишком маленький. Этот носок взрослого ребенка.
– Может, у него ноги большие.
– Это носок не для мальчика.
– Ну, если вспомнить кто его отец, то …
Маша странно взглянула на меня.
– А презервативы? Тоже Данилы?
– Кто знает, чем они занимаются?
– Вера! Мой муж нормальный мужчина.
– Вот именно, – я взяла ее за руку, – нормальный. У всех нормальных мужиков в запасе есть пачка резинок. Вы, что ими не пользуетесь?
– Давно не пользовались. Зачем он носит их в кармане пиджака? Еще меня смутило, что он вернулся сегодня домой в том же костюме, в котором ушел вчера утром на работу.
– Действительно! – съязвила я. – Должен был переодеться, помыться, побриться, надеть лучший костюм и пойти на деловую встречу. Тогда бы ты его не ревновала! Все прекрасно!
Она обиженно надула губы.
– Что бы ты делала, если бы твой муж не пришел на ночь домой?
– Убила бы.
– А серьезно?
– Спроси его сама.
– Я его спросила.
– И что?
– Он не ответил, только извинился и сказал, что это в последний раз.
– Вот видишь! Твой малыш – хороший мальчик, послушный, примерный. Будет сидеть дома, и смотреть с тобой телевизор.
– Ты, так его и не любишь? Тебе все Соколовы противны?
– Ты сама рассказывала, что от Алика неприятно пахнет, у него прыщи, и не растут волосы на груди. А теперь хочешь, чтобы я им восхищалась? Нет уж! Мне нравятся большие мужчины, сильные, волосатые. Чтобы одной рукой мог дерево срубить.
– Ты сегодня, на редкость, веселая. Что-то произошло? – заметила она.
– Я встретила принца.
– Принца?
Теперь придвинулась ближе, наклонилась и потянулась носом ко мне в рот.
Терпеть не могу, когда она так делает.
– Он работает у нас.
Я взяла ее за плечи и вернула назад. Она плотно прижалась к спинке стула.
– У нас?
– На моем этаже.
– Кто он? Я его видела? Хотя, чего спрашиваю. Я целый год сидела дома и забыла всех, кого знала.
– Он начальник юридического отдела.
– Начальник? – Улыбка спала с кукольного личика. – Олег Егоров?
– Я не знаю его фамилию. Олег Николаевич.
– Вера, да ты что? – испугалась она. – Это сын Соколова. Я тебе про него рассказывала. Помнишь? Качок, неприятный, грубый. К тому же он женат.
– Олег очень милый мужчина.
– Милый? Ты точно говоришь о нем?
– Зеленые глаза, высокий, щетина на лице. Ездит на Мерседесе.
Она не упрекнула меня.
В глазах – полное непонимание, губки плотно сжаты, пальчики нервно постукивают по столу.
– Так что? – подтолкнула я ее к продолжению разговора.
– Тебя не смущает, что он женат?
– Нет.
– Нет?
– Нет, – грубо ответила я. – Не смущает.
– Этого не может быть. Ты не такая, Вера.
– Все может быть, Маша. На этом свете многое случается вопреки нашему пониманию. Знаешь такой афоризм: «И даже то, что быть не может, однажды тоже может быть»?
– Впервые слышу. Ты хочешь сказать, что влюбилась в него?
– Возможно, – шокировала я ее. – Все возможно. Только не говори никому. Даже своему мужу.
– Как я такое скажу? – чуть не плача, воскликнула она. – Олег женат! Ты хоть это понимаешь? У него есть жена. Зоя!
– Я не собираюсь уводить его от жены. Успокойся.
– А зачем тогда он тебе?
– Глупая. Зачем женщине нужен мужчина? Я тоже человек, и хочу быть счастливой.
– Мне неприятно это слышать.
Сложив столовые приборы на тарелку и, еще раз тяжело вздохнув, Маша встала из-за стола. Я хотела ее остановить, но она, не проронив больше ни слова, вышла из столовой.
Перегнула палку. Нежное сердечко моей подруги не выдержало нагрузки тридцатидвухлетней женщины. Тяжелая ноша. Понять сложно, а прочувствовать еще рано, опыта мало.
Маша привыкла быть лучшей: хорошей дочерью, примерной женой, преданной подругой, идеальной женщиной. Не имея недостатков. Мыслить только позитивно и верить в чудеса. Наивная. Поэтому и влюбилась в Алика.
Вечером после работы я зашла в детский сад. Мама задержалась на комбинате, сейчас в канун Нового года много заказов, и ей приходится выходить в две смены. Папа еще в обед предупредил меня, что приедет домой поздно. Юра увез Аню к своим родителям.
На улице стемнело. В группе остались только два мальчика. Воспитательница, пожилая женщина, встретила меня с недовольным выражением лица.
– Карину папа забрал.
– Какой папа? – напряглась я.
– С которым вы вчера приходили.
Я взглянула на часы. Поздно. Уже всех детей забрали, а я снова опоздала.
Воспитательница пожала плечами и ушла в группу. Я сразу позвонила Алику.
– Мамочка! – услышала я голос дочери.
– Где вы?
Она отдала телефон Алику.
– Привет. Только не сердись, Вер. Я пришел в садик, ждал тебя целый час, а потом забрал Карину.
– Где вы сейчас? – повторила я вопрос.
– Идем домой.
– К кому?
– К вам. К кому же еще?
– Я вас не встретила по пути.
– Мы зашли в магазин за шариками.
– Понятно. Стойте возле дома, я сейчас подойду.
Мы встретились возле парадной.
Кто это? Незнакомый парень, совсем не похожий на моего прежнего Алика. Снова дурацкий спортивный костюм, черная куртка с капюшоном, белые кроссовки, на голове бейсболка. Где блестящие волосы, озорные веснушки? Щеки бледные, глаза провалились в черную бездну. Нет, это не мой мальчик. Его я не люблю и даже не хочу видеть. Голос чужой, пахнет сигаретами, маленький, щуплый.
Он сразу заметил мое хмурое настроение.
– Как дела?
– Устала.
– Хочешь, сходим в кафе?
Карина обрадовалась.
– Ура!
И отпустила в небо воздушные шарики.
Я потянула ее за руку.
– Мы пойдем домой.
– Вер, что случилось?
– Ничего.
– Мне уйти?
– Уходи.
– Совсем?
– Совсем.
Я пошла к двери. Дочка упрямо встала на месте, взяв отца за руку.
– Иди, милая.
Алик подтолкнул ее, но Карина уперлась лбом в его ногу.
– Доченька, – позвала я, – скоро дедуля придет. Бади тебя ждет дома.
– Папа, – прошептала она, крепче схватившись рукой за его большой палец.
– Можно, мы немного погуляем? – спросил Алик. – Полчаса. Потом я ее приведу.
На улице поднялся ледяной ветер. С неба посыпал то ли дождь, то ли мокрый снег.
– Холодно, – передернула я плечами. – Пойдемте домой.
Мы поднялись на третий этаж. В прихожей нас встретил печальный Бади, маленькая хозяйка с гипсом на ноге бросила его на произвол судьбы и уехала на всю неделю к бабушке.
Алик снял с Карины куртку и повернулся к двери, но девочка снова схватилась цепкими пальчиками за его рукав и потянула в комнату. Я спряталась в ванной, заперлась изнутри. Надоело изображать из себя радушную хозяйку, сегодня я хочу посвятить свободное время только себе.
Налила теплую воду в ванную, запустила душистую пену, включила музыку. Маски, скрабы. В ход пошло все, что нашлось в шкафчике. Почистила зубы, причесала волосы.
Около восьми часов с работы пришел папа, мама ненадолго задержалась в магазине, а потом зашла в дом с полными сумками, набитыми продуктами.
Я услышала голоса в коридоре.
– О, сынок! Как дела? Мне нужна твоя помощь. Вот ты парень умный. Скажи…
Мужчины двинулись на кухню, туда же побежала Карина, вдогонку поплелся Бади, мама прошуршала меховыми тапочками по паркету.
– А сколько лет вашей машине? – спросил Алик.
– Я покупал ее три года назад.
– ТО давно проходили?
– Ни разу. А зачем? Машина новая, хорошая.
– У нее пробег сумасшедший. Пора менять.
– Движок?
– Машину.
– Ты чего! Она стоит два миллиона.
– Это много или мало?
Алик не понял папиного возмущения.
– Иди, покушай. – Мама за минуту приготовила ужин. – Отстань от него.
Я думала, она говорит папе.
– Тебя Люб, он сам меня спросил.
– Не слушай его. Он всегда говорит только о машинах и о рыбалке.
– И что такого? – вмешался папа. – Я спрашиваю знающего человека. Алик хорошо разбирается в технике.
– Дай парню спокойно поужинать, и сам садись за стол. Нечего стоять в проходе.
– Дедушка, – пропищала Карина тонким голоском. – Шарик.
– Это мама купила?
– Папа.
– Привыкает? – спросила мама.
– Немного, – ответил Алик. – Я забрал ее из садика.
– А Вера где была? Кстати, – вспомнил про меня папа, – где она?
– В комнате.
– Что она там делает?
– Не знаю.
– Вы поссорились? – спросила мама. – Не обращай на нее внимания, даже не бери в голову. Вера может целый день ни с кем не разговаривать. Характер тяжелый.
– Покурим? – предложил Алик, чтобы прервать неприятный разговор.
– Пойдем, – тут же отреагировал папа. – Только куртку возьми. На улице дубак.
Дверь на балкон хлопнула.
Я не пошла на прогулку с собакой. Легла на кровать, укрылась теплым пледом и взяла с полки роман, который читала сто лет назад.
После ужина папа с Аликом спустились во двор. Долго ползали под машиной, смотрели под капот, проверяли уровень масла, а потом ненадолго отъехали в магазин за запчастями. Беспокойное хозяйство. Один старый, другой молодой, мозги работают одинаково, параллельно. Вымазались в мазуте – и счастливы. Стоят курят, что-то оживленно обсуждают. Правильно говорит мама, мужчинам ничего не надо, дай только повод, чтобы сбежать из дома. Или на рыбалку за две тысячи километров, или в магазин за крошечной деталью для машины.
Перед уходом Алик заглянул ко мне в комнату.
– Можно?
– Угу.
– Я хотел, попрощаться.
– До свидания.
Он вошел в комнату и плотно закрыл за собой дверь. Я убрала книгу на тумбочку. Не хочу выяснять отношения, что-то объяснять, оправдываться. А он стоит и смотрит прямо в глаза, не моргая. Ждет от меня правильных слов, хотя прекрасно осознает, что происходит. Кончилась любовь, сердце уже не щемит, голова светлая, желудок без иголок.
Я все-таки встала с кровати. Неудобно, когда перед тобой стоит человек.
– Уходи, Алик.
– Вер?
– Давай без скандала?
– Слушай. – Он подошел ближе и взял меня за плечи. – Я многого не понимаю и не хочу понимать. Ты живешь своей жизнью, я – своей. Но есть вещи, которые нас связывают. Взять хотя бы прошлую ночь, мы вместе спали, а сейчас ты выпроваживаешь меня из дома. Что означают твои слова? Вчера ты признавалась в любви. Я поверил. Теперь ты не разговариваешь со мной, заперлась в комнате.
– Тебе нужна не я, а моя семья.
– Глупышка, с чего ты взяла? Я прихожу только к тебе.
– Нет, Алик. Ты приходишь только, когда захочешь. А я сижу дома и жду. Одна. Всегда одна.
– Ты не одна. Если бы ты открыла глаза, то…
– Я все вижу! – повысила я голос. – Ты женился на Маше, а я – всего лишь любовница!
– И что ты хочешь?
– Разводись.
– Зачем? Что изменится? Мы все равно не будем вместе.
– Вот тебе и ответ.
– Глупо!
Он отвернулся, подошел к двери и прижался лбом к деревянному косяку.
Что если я подложу ему в карман второй детский носочек? Тогда многое изменится. Но выгодно ли мне это?
– Ты никогда не разведешься ради меня, – жестко сказала я. – Тебе нужны только деньги. Признайся, ты боишься, что дед оставит тебя без наследства, поэтому живешь с Машей, а ко мне приходишь только ради секса.
– Деньги, – повторил он. – Ты ошибаешься. Мне нужна власть, а не деньги.
Он дернул за дверную ручку и, не взглянув на меня, вышел из комнаты.
Утром я позвонила Вере Ивановной и отменила встречу. Завтра свидание с Олегом, нужно навестить салон красоты и сбегать в магазин за новым платьем.
– Что-то случилось? – расстроенным голосом спросила Вера Ивановна.
– У меня изменились планы, – ответила я. – Простите, что не предупредила заранее.
– Ничего страшного. Я могу позвонить тебе на следующей неделе?
– Конечно.
– И Карину могу увидеть?
– В выходные дни мы ничем не заняты.
– Вера, я хотела тебя кое о чем спросить. У тебя есть минутка?
– Спрашивайте, – быстро ответила я.
Уже десять часов, а у меня запись на одиннадцать.
– Алик общается с Кариной? Он вам помогает?
– Даже не знаю, как ответить. Общается, только до сих пор не понимает, что она его дочь. Разговаривает, как и с другими детьми. Первое время она не подпускала его к себе, сейчас вроде немного привыкла. И он привыкает. А на счет денег – нет, не помогает.
– Он не платит алименты?
– Ваш сын понятия не имеет, что такое алименты. Он сам еще ребенок.
– Это плохо, – грустно произнесла она. – Он должен по-мужски относиться к своим обязанностям. Совсем не изменился. Жаль.
– Вы давно его не видели?
– Одиннадцать лет. Как ушел из дома, так мы больше не встречались.
– Да, но вы о нем знаете все.
– София помогает. Я хотя бы в курсе, что происходит в жизни моего сына. Никто из семейства Соколовых не общается со мной. Знаю только, что Андрей навещает моего мужа в тюрьме, а остальные забыли о нашем существовании. Юля – вовсе изгой, ни дед, ни бабка не хотят ее видеть. Забрали Алика и сразу прекратили все отношения, порвали связи.
– А вы пытались с ним поговорить?
– С кем?
– С Аликом.
– Пыталась, но он не идет на контакт.
– Мерзавец, – вырвалось у меня от обиды. – Отказался от родной матери.
– Не надо так, Верочка. Ты ничего не знаешь о нем.
Одно и то же. Ты совсем не знаешь его, Вера. Раздражает! Как я могу знать Алика, если он всегда разный?
– Он сам рассказывал, как ушел к деду. Его никто не принуждал.
– Это он так сказал?
В голосе проскользнуло такое удивление, как будто я открыла Америку.
– Вера Ивановна…
Но она меня перебила. Решила, не отвечать на лишние вопросы.
– Я поговорю с Софией, она напомнит Алику про его обязанности. Раз родил ребенка – пусть содержит. Не хорошо, когда на плечи женщины падает вся нагрузка. Он должен принимать участие в воспитании Карины.
– Не надо.
– Надо. Никогда не отказывайся от того, что тебе принадлежит по праву.
Она говорит точно так же, как Алик. Даже тон одинаковый.
– Он знает, что вы общаетесь с Софией?
– Нет, нет! – закричала она в трубку. Я испугалась и отодвинула телефон от уха. – Ни в коем случае никому не говори об этом! Если Алик разнюхает, то сразу… Ты не представляешь, что будет. София много лет работает в доме Соколовых. Александр Иванович ей доверяет. Пусть остается все так, как есть.
– Алик любит Софию, он не даст ее в обиду.
– Конечно.
Неуверенный ответ насторожил меня. Алик не пойдет против деда, он должен сообщать ему все, что происходит в доме. Даже любимая нянька может потерять работу, и никто ее не спасет.
– В каком районе вы живете? – настойчиво спросила Вера Ивановна. – Я могу подъехать к вам, и мы вместе сходит в кафе. Посидим, поговорим. Карина любит мороженое?
– Она любит все сладкое и липкое.
– Все дети сладкоежки. Я рада, что у Алика родилась дочь. Юля никогда не выйдет замуж, так хоть от сына дождалась внука.
– У вас будет много внуков, – раздраженно сказала я. – Маша нарожает ему армию сыновей.
– Сомневаюсь, но все может быть. Два выкидыша – это еще не приговор. Маша молодая, организм крепкий. Алик хотел отвезти ее в Европу, показать хорошему врачу.
– У кого два выкидыша?
– Ты не знала? Неужели Маша тебе ничего не сказала? Она потеряла двух детей. Одного в прошлую зиму, а второго недавно, когда ездила к родителям в Германию.
– Так вот почему она там задержалась?
И Алик промолчал? Словом не обмолвился.
– Вера, я тебя понимаю. Ты обижена, устала. Алик женился…
– Я на него не обижаюсь. Мы оба поступили глупо. Раньше я была замужем, теперь он женился. Чего нам делить?
– Маша никогда не станет ему другом и уже не родит детей. Не бросай его. Я тебя не знаю, но чувствую, что именно ты, та девушка, которая сможет управлять моим сыном. Ему нужна нянька, так же, как его деду нужна Виолетта. Вы с ней очень похожи. Обе сильные, напористые, а все Соколовы – слабые мужики, к тому же однолюбы и тянуться только к своей женщине.
– Я не его женщина. Вы ошибаетесь. Алик любит Машу, он сам ей признался.
– У него крылья появляются только с тобой. Он выбрал тебя еще четыре года назад.
– Крылья бывают у ангелов, а у него рога.
Ляпнула, и сама улыбнулась. А Вера Ивановна приняла мои слова всерьез.
– Ангелы бывают разные. Ты приглядись, какого цвета у него крылья.
– Хорошо, обязательно посмотрю.
Наш разговор закончился на этой ноте.
Я долго осмысливала ее слова, крутила в голове последние новости и все никак не могла успокоиться. Маша была беременна и ничего мне не сказала. Почему? Она всем делится со мной, вплоть до мелочей, до интимных подробностей.
Только я надела пальто в прихожей, как на телефон прилетело сообщение. Прошло всего двадцать минут после разговора с Верой Ивановной, и вдруг на моей банковской карте появилась приличная сумма денег. Быстро София отреагировала на просьбу подруги.
Я набрала номер Алика.
– Привет. Получила?
Голос веселый. Как будто мы не ссорились вчера.
– Зачем ты мне прислал деньги? – изобразила я удивление.
– Это для Карины. Я ни разу ей ничего не покупал.
– Как же? Ты вчера купил шарик.
– Не смешно. Я говорю про серьезные покупки. Ты три года одеваешь ее, кормишь, а я не плачу алименты.
– Ты не обязан ничего платить. Нам на все хватает.
– Твои родители не должны содержали моего ребенка. Не отказывайся, Вера. Пожалуйста. Если этого мало, я пришлю больше. Только скажи.
– Это алименты за год?
– Не понял, – растерялся он. – Разве их платят один раз в год? Я думал каждый месяц.
– Такую сумму ты будешь нам давать раз в месяц?
Теперь я растерялась. Мне можно не работать год и жить только на его алименты.
– Мало? Скажи, сколько надо?
– Нет, Алик! Это очень много. Я даже не знаю, на что люди тратят такие деньги.
Он не загордился, не стал предлагать мне несметные сокровища, как я подумала, а наоборот смутился.
– Я не пытаюсь тебя подкупить. Прости, если что-то сделал не так.
– Все хорошо. Спасибо.
– Пожалуйста, – довольным голосом проговорил он. – Ладно, мне пора. Пока?
– Пока.
Суббота пролетела в хлопотах. Я купила новое платье: короткое, но скромное. Когда женщина пьяная, она должна быть уверена в своем наряде. Прошла через муки ада и сделала эпиляцию всего тела: руки, ноги, подмышки, бикини. Напоследок привела в порядок ногти и волосы.
Вечером, перед сном, я отправила сообщение Алику.
«Спишь?»
Он ответил сразу.
«Еще нет»
«Прости меня за нашу ссору. Я перегнула палку»
«Перестаралась. Это правда. Но мы вроде все уладили?»
«Уладили. Ты один?»
«С Данилой в бане»
Снова с Данилой. Я больше ревную его к другу, чем к жене.
«Я скучаю по тебе»
«Сильно?»
«Очень. Приезжай»
«Сейчас?»
«Да»
«Буду к полуночи»
Ровно в двенадцать часов он уже был в моей кровати.
Откинул одеяло и удивился.
– Ого! Круто.
– Нравится?
Продемонстрировала я свое идеально-гладкое тело.
– Очень. Можно, потрогать?
– Только глазами.
– Этого достаточно. Я справлюсь.
Он умеет все. Глаза, руки, губы. Правильно сказал Олег, у Алика большой опыт в любви.
Сегодня мы не уснули, долго лежали поверх теплого одеяла, смотрели в потолок, иногда целовались и шептали друг друга признания в любви.
– Ты вовсе не такой, как говоришь. Я не верю во всю эту охинею: про ненависть к деду, про издевательства твоей бабки. На самом деле ты добрый, ласковый.
Я повернулась к нему спиной, он накрыл мое плечо горячей ладонью.
– Я многое придумываю, – признался он.
– Зачем?
– Сам не знаю. Хочу внимания.
– Тебе его не хватает?
– Очень не хватает. Особенно твоего.
– Мы часто видимся.
– Это сейчас, а все двадцать пять лет я был совершенно один. Встретил тебя на мгновение. – Он нежно провел рукой по моей щеке. – Когда я узнал, что ты работаешь у нас в компании, то долго не мог заснуть ночью. Закрывал глаза и все время видел тебя, вспоминал дни, проведенные в Каннах. Потом я все же вздремнул, и мне приснился сон, как будто ты зовешь меня, а я болею и не могу к тебе вырваться.
– Но ты нашел меня?
– Нашел. Подошел к Антонине Павловной и узнал твой адрес. Давно надо было это сделать, а я все тянул время, думал, что забуду.
– Я тоже вспоминала о тебе.
– Не шутишь? Ты?
Он развернул меня к себе лицом, крепко прижал к груди и, дождавшись, когда я удобно лягу, поцеловал в подбородок.
– У тебя остались две веснушки над глазом, остальные исчезли.
– Скоро полечу в Америку, и они снова появятся.
– Опять уезжаешь?
– Ненадолго.
– Ты серьезно относишься к работе. Тебе нравится?
– Нравится. Я не просто так занимаюсь этим делом, и не потому, что хочу, заполучить компанию. Мне действительно интересно строить дома по всему миру.
– А мне говорил…
Я ударила пальцем ему по носу.
– Врал, – улыбнулся он, – как всегда. Ты хорошо меня знаешь.
– Я знаю тебя со слов других людей. А от тебя так и не услышала настоящую историю. Не придуманную.
– Она скучная, неинтересная. Моя жизнь – серая череда событий.
– Снова врешь?
– Это привычка.
– Тебе нужно хорошо питаться. Посмотри, какой ты худой: кожа да кости.
– Эти болезни меня доканают. Скоро закончу свое дело и буду отдыхать.
– У тебя новая сделка? С кем?
– Да так, – уклончиво ответил он. – Неважно.
– Ты поедешь в отпуск?
– Что-то вроде того. Заберусь в нору, подальше от всех, и буду, целыми днями есть и спать. Хочешь, возьму тебя с собой?
– Куда я поеду? У Ани школа.
Он улыбнулся. Зачем настаивать, если мы все равно никуда не уедем вместе.
Я решила разузнать у него про Олега. А то, Маша говорит мне одно, а я вижу совсем другое.
– Алик, почему ты решил, что дед оставит тебе компанию? В вашей семье много наследников.
– Ты уже спрашивала об этом.
– Тогда я не знала, что у Александра Ивановича есть еще один сын. Незаконорожденный.
– Олег?
Он недовольно сморщил нос.
– Я слышала, он руководит юридическим отделом. Это правда?
– Откуда ты знаешь? Дед не афиширует их родство. Никто в офисе не в курсе, что Олег – сын директора.
– Маша рассказала.
– Он нормальный мужик, но не бизнесмен.
– Дед не рассматривает его, как кандидата на пост директора?
– Нет! – засмеялся он. – Дедушка относится к нему лояльно, но понимает, что тот звезд с неба не хватает. Занимается своей работой – и ладно. Для него и этого много.
– То есть, ты один можешь заменить деда?
– Один. Он рассчитывает на меня. Обучает, помогает разобраться во всех тонкостях бизнеса. Я единственный, кто сможет потянуть такое огромное предприятие. Не сейчас, не сразу. Потом, через несколько лет, когда придет опыт, набьются мозоли, когда в голове все встанет по своим местам.
– Ты учишься?
– Каждый день, каждую минуту.
– А бабушка?
– Что бабушка?
– Она согласна с выбором мужа?
– Тут нет выбора, Вера. Ты должна понять.
За окном посыпал снег. Мы снова обнялись. Алик прикрыл глаза, я тоже попыталась уснуть, но так и не смогла. Все лежала и смотрела на него, трогала веснушки над бровями, гладила шелковые волосы. Как будто вижу его впервые… или в последний раз. Ощущения странные, новые. В желудке появилась запасная иголка. Раньше их было три или четыре, сейчас в кожу воткнулись пять. Хотя я ничего не боюсь, но в душе поселилась паника.
Утром Алик исчез, а на подушке остались две белые ромашки. Немного повядших, но все еще горьких на вкус. Прекрасных, и напоминающих сегодняшнюю жаркую ночь.
Мама сразу догадалась, что у нас был гость. В прихожей осталась лужа от ботинок, Бади сидит на коврике и жалобно скулит.
– Алик уже ушел? – спросила она, когда я появилась на кухне.
Аня взглянула на меня.
– Мам, Алик был у нас и даже не поздоровался со мной?
– Он передал тебе привет, – ответила я и села за стол.
– А я ему хотела показать свою ногу.
– Сфотографируй и покажи.
– Ладно! – обрадовалась девочка. – Сейчас скину фотку.
Только бы Маша не узнала, что у ее мужа два телефона.
– Ты рано встала, – заметила мама. – Куда-то собралась?
– У меня свидание днем.
– Какое свидание? – опешила она от неожиданности. Даже плюхнулась на стул с кастрюлей в руке. – А как же Алик?
– Причем здесь он? У меня своя жизнь, у него своя.
– Я думала, вы любите друг друга.
– Мам, я тебе уже говорила.
– Помню, помню! Только, в последнее время, мне казалось, ваши отношения изменились. Ты с ним стала ласковее, перестала лаять, как собака.
– Началось.
– Вера! – одернула она меня. – Слушай, когда мать говорит, а не закатывай глаза.
– Я слушаю.
– Вот и молодец. Куда ты сегодня идешь?
– В ресторан.
– С кем?
– С мужчиной, – грубо ответила я. – Напьюсь и не вернусь домой. Проснусь где-нибудь под забором. Голой и грязной.
– А детей куда денешь? Раздашь отцам?
– Пусть забирают. Аня и так все дни у бабушки, а Карина хоть узнает своих родственников. Думаю, Соколов обрадуется, что у самого младшего внука есть дочка.
– Алик самый младший?
– Да. У Андрея дети старше, а сестра Алика почти мне ровесница.
– Какой шустрый! Успел вперед всех! – с гордостью воскликнула мама. – Нравится мне этот парень! Очень нравится!
– Мне тоже, – сказала я себе под нос.
Но, сегодня у меня свидание с принцем. С мужчиной моей мечты.
До двух часов я не выходила из комнаты. Красилась, одевалась, делала прическу. Сто раз посмотрелась в зеркало, сто раз позвонила Лизе.
– Платье слишком скромное, – заметила подруга. – Надень высокие каблуки. Вот так. Ага. Теперь колготки. Нет, Вера! Только красная помада. Еще сюда не хватает браслета или крупного кольца. Не выпячивай так грудь. Это вульгарно. И хоть иногда улыбайся. Не стоит показывать свой характер на первом свидании.
Так мы полностью создали мой образ. Ушло много времени, но я осталась довольна, когда увидела результат. Нежно-зеленое платье, чуть прикрывающее колени. Волосы убраны в высокий хвост. Неяркая помада на губах, глаза блестят.
