Теона Рэй
Мой любимый враг
Я слышала голос садовника едва-едва, через звон в ушах. Мама предала моего отца, а меня учила быть честной… Говорила, что брак – главное в жизни женщины, а мужчину, который рядом с ней навсегда, нужно любить, беречь и уважать. Уважала ли ты своего мужа, мама?
Меня в тот момент почему-то волновало именно это. Не то, что советник Его Сиятельства вдруг оказался моим настоящим отцом, а то, что всю мою жизнь мне нагло врали в лицо. Ложь была во всем, начиная с моей болезни, заканчивая проповедями о ценностях семьи.
– Грей говорил еще много чего, но самое важное, что я узнал – где-то в Лостако живет полукровка, девочка, способная изменить привычные нам всем устои. Господин Бомаль должен был избавиться от ребенка, но из-за любви к женщине, выносившей его, не сделал этого. Лишь попросил никому не рассказывать о том, что дитя – плод любви дракона и человека. В особенности это должно было быть тайной для самого ребенка, ну а к двадцати годам драконья кровь застоится настолько, что девочка останется человеком навсегда. Ты ведь знаешь, что драконью сущность обязательно нужно пробудить?
– Знаю, – машинально ответила, лишь бы садовник больше не замолкал, невозможно было слушать тишину.
– Так что ты там говорила, ты – полукровка? И я так понимаю, та самая… Что ж, даже не мог представить, что вообще когда-либо произойдет нечто подобное. Ты уверена в том, что говоришь?
– Мою маму зовут Адоэль. Это имя не такое уж и редкое, но вот люди, которые его носят, вряд ли такие же отвратительные, как она. Прошу прощения, господин Джонил, на этом разговор окончен. Вы мне помогли многое понять, но лучше бы я этого действительно не знала.
Старик ничего не ответил, а я наконец смогла подняться на ноги и поковылять к выходу. Дверь прикрыла, но забыла запереть на ключ, об этом я вспомнила, уже лежа в постели.
Глава 19
Эрган
– Ваше Сиятельство, – Орнелия встала с места, присела в реверансе и, выпрямляясь, окинула меня шокированным взглядом с головы до ног. Девушка вопросительно посмотрела на моих родителей, и отцу пришлось объяснять:
– Мой дорогой сын проходил курс терапии по восстановлению мозговых клеток, – махнул он рукой и, усмехаясь, приподнял брови. – Помогло, Эрган?
– К сожалению, не успел понять. Мне кажется, нужно повторить, чтобы я осознал всю важность этого собрания. Орнелия, рад тебя видеть в нашем доме. Сколько мы не встречались уже, лет семь?
– Почти десять, Ваше Сиятельство.
– Ты заметно выросла, похорошела, – за безбожное вранье мне полагается отпуск на скалах Элингории без возможности вернуться домой, но я продолжал насмехаться над ни в чем не повинной девушкой. Не со зла, а для того, чтобы мой дорогой отец окончательно понял, что плясать под его дудку я не собираюсь. – Волосы твои стали еще кудрявее, а ресницы такие… короткие.
Прости меня, Орнелия, прости! Видит Мироздание, когда мне удастся покинуть это проклятое место, я буду извиняться перед тобой на коленях.
Моя наглость дала результат, присутствующие здесь все важные персоны Дралаеса побледнели. Отец покраснел то ли от злости, то ли со стыда.
– Мой дорогой сын, – прошипел он сквозь зубы, натянуто улыбаясь, – все мы знаем, как ты хотел жениться на Орнелии, и все комплименты ты сможешь высказать ей, когда останетесь наедине. Теперь же позволь оповестить тебя о причине собравшегося совета.
– Конечно, слушаю! – Я шагнул к столу, повернулся спиной и, кое-как ухватившись за спинку стула, потянул его на себя. Металлические наконечники на ножках противно заскрежетали по мраморному полу, а для пущей громкости я еще звякнул кандалами. Не нравился мне их звон, но и всем, кто здесь находился – тоже.
Отец терпеливо ждал, когда я уже наконец сяду, и только потом продолжил. По его лицу было видно, что не будь здесь Орнелии, был бы скандал. Впрочем, после моих комплиментов девушка отвернулась к стене, и выражения ее лица я не видел. Надеюсь, не плачет.
Передо мной оказался запечатанный сургучом свиток. Я непонимающе взглянул на него, потом на отца, и тот, щелкнув пальцами, подозвал стражника, чтобы он снял с меня кандалы. Когда мои руки были свободны, я едва сдержался, чтобы не вздохнуть с облегчением. Конечности затекли от веса цепи, и пальцы теперь тряслись, как у пропойцы.
– Это указ, Эрган. Ты должен его прочитать, после чего у тебя будет два дня на то, чтобы обдумать все, а после – подписать его. Мы решили, что два дня у нас в запасе еще есть, так что и свадьба с Орнелией откладывается. После того, как ты подпишешь указ собственноручно, ты вступишь в право наследства, и мы организуем коронацию сразу после свадебного обряда.
– Кто – мы? – я валял дурака, честное слово. Как будто и не знал, кто именно присел на уши моему отцу. Господин Бомаль, конечно же, вечно сующий свой нос куда не надо.
– Совет, Эрган, – зло выплюнул отец. Костяшки его пальцев побелели, так сильно он вцепился ладонями в край стола.
– Хорошо. – Я пожал плечами, и наступила тишина.
Старший лорд искал подвох в моем согласии, совет же молча переглядывался, не понимая, к чему тогда вообще все здесь собрались, если все решилось так просто. Ну а у меня был план. Плохонький, непродуманный, но основой его было решение не отказываться ни от чего, что предложит Его Сиятельство. Усыпить бдительность моего отца удавалось не всем, но у меня получилось. Ладони его разжались, складка между бровей разгладилась.
– Хм, что ж. В таком случае я прошу тебя ознакомиться с содержанием документа и пойти отдыхать. Впереди два праздника, тебе стоит выспаться и подготовиться.
– Я прочитаю это в своих покоях, – подхватив свиток, поднялся с места, и никто не посмел меня задержать. – И да, поблагодари от меня врачевателя за ту терапию, что он придумал. Было чудно!
Я выскочил из зала советов с бешено колотящимся сердцем и, только пробежав несколько коридоров, оперся на стену. Дышать от волнения было трудно, но все же я постепенно приходил в себя. Если бы я там, за столом, не принял решение отца, меня бы вновь отправили в подземелье, а этого допустить никак нельзя. Я подожду еще два дня, а потом сообщу о своем намерении отказаться от престола.
Как раз обдумаю все еще раз… Хотя тут и думать нечего. Без Амели мне не нужен трон. Без нее вся моя жизнь рассыплется прахом, я ведь видел, как страдают драконы, которые потеряли свою пару. Такой судьбы хочет для меня мой родной отец? За одно только это я смею его ненавидеть всей душой.
В наших покоях все еще был ее запах. Аромат лавандовых сухоцветов, с которыми она всегда купалась, так прочно впитался в ее кожу, что теперь он был повсюду. Постель пахла так же, как и ее волосы – немного мятой, немного свежескошенной травой. Я зарылся лицом в подушку и дал волю своей ярости. Мой глухой крик разнесся по пустым покоям, где-то хлопнула дверь, но в комнаты так никто и не зашел. Да и некому было – камеристки уже наверняка знают, что Амели здесь больше нет.
Ее нет здесь. Но где-то же она должна быть? Она жива, я это точно знаю, я чувствую! Мой отец – то еще чудовище, но убить ни в чем не повинное создание не смог бы даже он. Скорее просто отпустил. Но куда?
Я пролежал так несколько часов. Хотелось смыть с себя отвратительный болотный запах, но сил не было даже просто перевернуться на спину. Так и лежал, вдыхал аромат мяты и лаванды.
Наверное, я схожу с ума. Ни один дракон, до того как его пара пробудится, никогда не влюблялся. Почему тогда эта девчонка так прочно засела в моей голове? Она ничем не отличается от других, те же волосы, глаза, те же губы. Разве что улыбается по-другому, я еще никогда не видел, чтобы улыбка отражалась в глазах мягким светом, и то, как Амели на меня смотрела, когда я целовал ее там, на диване… Это сводило с ума, и я определенно был помешан.
Так, ладно… Читать указ я не собирался, поэтому оставил свиток на прикроватной тумбочке и выкинул из головы все мысли. Добрался до ванны, нагрел воды и, забросив в воду половину банки цветков лаванды, залез в нее. Так гораздо лучше, и сердцу не так больно.
Мне следовало обдумать план, который зародился в моей голове, но сегодня даже этого делать не хотелось. Не помню, как помылся, как заснул, а проснулся поздним утром – как раз перед завтраком. Я должен был спуститься в столовую и всем своим видом выражать счастье от скорой свадьбы, улыбаться Орнелии и говорить, какие красивые у нее глаза размером с бусинку.
“Да что ты за урод такой”, – чертыхнулся мой внутренний голос, и я замер. Мне стало стыдно за то, как я повел себя с Орнелией, и оставалось лишь надеяться, что она меня простила. Впрочем, не думаю, что ее это хоть как-то задело. Девушка так же, как и я, не намерена выходить замуж. За меня, по крайней мере. У нее ведь наверняка уже есть пара!
Я вошел в столовую с улыбкой. Поздоровался с родителями, Орнелией, Арнелем и Эвой. Эти трое сидели за столом с таким видом, словно гвоздей наглотались, а родители, к моему удивлению, о чем-то беззаботно болтали между собой.
– Ты ознакомился с документом, Эрган? – отец отвлекся от разговора с женой и повернулся ко мне.
– Ты обещал дать мне два дня, и до тех пор я не хочу говорить об этом.
– Ты прав, действительно. Что ж, надеюсь на твое благоразумие, сын.
Завтрак прошел в молчании, а после него мне следовало побыть с будущей женой. Для прогулки я выбрал сад – чтобы быть на виду, и чтобы потом никто не решил, что я ее обесчестил, иначе жениться мне придется без всяких отговорок.
Погода сегодня была ясной, и я отвел Орнелию в беседку, чтобы не жариться под солнцем. Девушка нервничала и все время отводила взгляд.
– Орнелия, как тебя заставили пойти на это? Я ведь знаю тебя с самого детства, мне казалось, ты не из тех, кому можно навязать свое мнение.
– Вам ли не знать, как это происходит, – кисло улыбнулась она.
– Зови меня по имени, не нужно официоза.
– Твой отец прислал моим родителям письмо, в котором объяснил, что тебе необходимо срочно жениться. Почему ты не берешь в жены свою пару, он не сказал, и к чему срочность – тоже.
– Я бы хотел дать тебе ответы на эти вопросы, но все слишком сложно. Твоим женихом ведь должен был стать Сеймур Эш, верно?
– Да, – Орнелия поджала губы, глаза заблестели от слез.
– Не нужно, не реви. Уверяю тебя, жениться нам не придется, но ты должна мне помочь.
– Как это?
– Во время свадебного обряда сделай вид, что ты проткнула кожу кинжалом и коснулась моей ладони! Все решат, что обряд завершен, и мы спокойно уйдем в покои. Ну а после ты меня больше никогда не увидишь.
– Не понимаю… Но как мне потом объяснять, что обряд не был завершен?
– Лекари проверят тебя, не волнуйся. Честь твоя останется с тобой, рука поранена не будет.
– Но как же ты? Ты ведь лишишься наследства!
– За меня не беспокойся, я уже попрощался с ним. Арнель будет хреновым правителем, но это лучше, чем вообще никакого.
– Для чего тебе это? Нет, я, конечно же, тебе помогу, не в моих интересах лишать себя счастливого замужества с моим суженым, но я хочу знать правду.
– Орнелия, так надо. Возможно, когда-нибудь я смогу рассказать тебе, но не сейчас. Мы договорились?
Девушка улыбалась, ее глаза сияли радостью и каким-то маниакальным интересом, это вызвало улыбку и на моих губах. Мы теперь сообщники, и все будут счастливы. Орнелия со своим женихом, а я – с Амели где-нибудь на краю света, где нас никто не найдет.
Оставалось лишь дождаться дня, на который был назначен свадебный обряд, а до этого никак себя не выдать. По причине того, что свадьба так скоро, торжества не будет. Соберутся лишь родственники – и то, семья Орнелии не приедет – у них важные дела, которые нельзя отменить. Уточнять они не стали, но, думаю, им просто не хочется видеть, как их единственная дочь выходит замуж за черт пойми кого.
На следующее утро все мои планы рухнули. Я видел перед собой безэмоциональное лицо матери и несколько раз переспросил ее, прежде чем до меня дошло наконец.
– Как… умер?
– Эрган, я ответила тебе трижды, – у нее даже голос был холодным, словно сталь. – Твоего отца больше нет в живых, болезнь забрала его.
– Он ведь говорил, что у нас еще есть время! – я никак не мог поверить в то, что говорила мама, и мне бы следовало радоваться, что все так вышло, но не настолько я бездушный! Отец пытался испортить мне жизнь, но только сейчас я начинал понимать, что тем самым он спасал наследие.
Я стоял наверху лестницы – как раз спускался на завтрак, когда мама перехватила меня. Растерянно смотрел на пустой холл, а кровь в ушах шумела так сильно, что не было слышно собственных мыслей.
– Он должен был короновать меня через два дня… Что теперь?
– Теперь все, мой дорогой. – Она поджимала губы, и так в ее глазах отражались хоть какие-то эмоции.
– Ты не расстроена, почему? Это что, какая-то шутка? Мама!
Она вздрогнула, а потом расплакалась. Слезы по ее щекам текли всего минуту, после чего она вытерла их дрожащими ладонями и вновь приняла отстраненный вид.
– Ты всегда такая пустая? – зло рыкнул я и сбежал вниз по лестнице. Все собрались на заднем дворе замка у погребального алтаря, и в этот день было разрешено выйти даже прислуге.
Я ничего не соображал, двигался по инерции. Обогнул горничных, поздоровался с дворецким, нашел Орнелию в толпе и подошел к ней.
– Здравствуй.
– Эрган, – громко шепнула она. – Что теперь будет?
– Помнишь, что мы вчера обсуждали?
– Конечно!
– Забудь, теперь это не понадобится. После сожжения я поговорю с Арнелем, он будет только рад, и сразу же уйду. Ты можешь оставаться в гостях, сколько пожелаешь, моя мама тебя не прогонит. Она имеет право дожить свои века в этом замке, так что не волнуйся.
– Мне нечего здесь делать, но благодарю за приглашение.
– Гриноран Цейк уже здесь?
– Да, он должен был уже выйти, – ответила Орнелия, и в этот момент в дверях появился служитель Храма Мироздания. Без его присутствия правителей не сжигают, но когда я увидел его идущим к алтарю, сердце сжалось. Я еще до конца не осознал, кого собрались хоронить, и поймал себя на мысли, что от нервов на губах появляется улыбка. А еще я упорно не смотрел на прямоугольный плоский камень, обложенный тонкими ветками. На нем, на сложенных внизу бревнах, лежало тело. Обычное мужское тело, а вот на лицо я не смотрел. Не мог.
Разве это возможно? Еще вчера вечером я встречал своего отца в холле, мы не обменялись и словом, но ведь он был жив!
– Ты никогда не видел мертвых, да? – в голосе Орнелии появились нотки беспокойства.
– Никогда.
– Мне тоже сложно осознать, что произошло… Такого ведь не бывает, верно? Драконы не умирают так рано.
– Его дракон был болен и погиб раньше срока, поэтому смерть пришла и за ним.
– Я слышала о такой болезни, но она встречается так редко! Разве это справедливо, что этот недуг коснулся Его Сиятельства?
Орнелия без умолку болтала, но я ее не сдерживал, понимал, что девушка нервничает, и ей нужно говорить, чтобы не расплакаться. Вид мертвеца кого угодно может довести до истерики, а если вспомнить, что со смертью того, кто лежит на алтаре, весь наш континент перевернется с ног на голову, то плохо становилось даже мне. Я расстегнул ворот рубашки, потому что дышать становилось все труднее, и взял мою несостоявшуюся жену за руку. Наши пальцы переплелись. Чувствуя поддержку хоть от кого-то, я понял, что мне стало легче.
Гриноран Цейк встал у изголовья, окинул внимательным взглядом всех присутствующих, по обычаю спросил, будет ли кто-то прощаться, и раскрыл псалтырь на середине – на сто пятой странице была песнь по усопшим Великим.
В эту самую секунду меня тряхнуло от осознания происходящего.
– Стойте! – крикнул, когда служитель открыл рот, чтобы начать петь. Боялся, что не успею, а обрывать песнь нельзя, и бросился к алтарю.
Лицо отца было иссиня-белым, уголки обескровленных губ опущены вниз, словно он даже перед смертью смотрел на меня с укоризной. Он всегда опускал уголки губ, когда был чем-то недоволен, а это было почти всегда в моем присутствии.
– Папа? – я редко называл его “папой”, наверное, даже в детстве не позволял себе такого. – Ты меня оставил, понимаешь?
Я как идиот ждал ответа. Вокруг стояла такая тишина, что звон в ушах заглушал мой собственный голос.
– Теперь ты мне не указ, и я поступлю так, как должен, – губы дрожали, мне пришлось стиснуть челюсти, и, наклонившись над алтарем как можно ниже, добавил: – Спасибо.
Я развернулся и ушел. Слышал, как мама звала меня, как слуги стали перешептываться, но остановился лишь на секунду, возле Арнеля.
– Я должен поговорить с тобой немедленно.
– Нельзя уходить, – шепнул он, нервно озираясь по сторонам. – Сейчас же похороны!
– Немедленно, Арнель.
Мужчина замешкался на миг, потом кивнул Эве и двинулся вслед за мной. Я увел его в приемный зал и остановился напротив трона. Дотронулся кончиками пальцев до подлокотника, обернулся к будущему лорду.
– Он твой, Арнель.
– Что? Как это?
– Я не женюсь на Орнелии, у меня уже есть пара.
– Это та девчонка – Амели, да?
– Да.
– Но она ведь человек, разве нет?
– Не совсем. Я сделаю все возможное, чтобы пробудить в ней дракона. Отец не дал мне времени этого сделать, но теперь его нет, и торопиться некуда.
Арнель смотрел на меня слегка ошарашенно, потом рассеянно окинул взглядом тронный зал.
– Если Амели станет драконицей и родит сына, я буду обязан вернуть тебе трон.
Я не ответил. В моих планах не было возвращения в Дралаес, но говорить об этом я не собирался. Я постараюсь исчезнуть вместе с Амели и жить обычной жизнью, но если Совет прознает о рождении у нас сына – если это, конечно, произойдет – мне придется вернуться. Арнель это знал, и все знали. Но сейчас мне нужно было уходить либо же жениться на Орнелии, потому что вечером народу будет объявлено о смерти правителя, а уже завтра должна пройти коронация. И будет лучше, если корона ляжет не на мою голову.
– Эрган, я приму престол, если ты пообещаешь, что детей у вас не будет.
– Я не стану этого обещать.
Арнель начинал злиться. Я видел, как его рвало на части от радости и в то же время от тревоги. Он хотел быть правителем, мечтал об этом, а теперь, когда представилась такая возможность, ему мешало мое решение.
А еще я видел в его глазах решимость, когда он услышал мой отказ. Арнелю ничего не стоит избавиться от Амели, и я должен найти ее быстрее, чем это сделает он.
– Я все сказал. Без моего присутствия на коронации по закону ты должен принять наследство, не волнуйся, меня на ней не будет.
– Но Амели…
Я подошел к мужчине так близко, чтобы он отчетливо слышал каждое мое слово.
– Амели – моя пара, и я буду защищать ее ценой собственной жизни.
Больше мне не о чем было говорить с кузеном, я покинул тронный зал прежде, чем он успел хоть что-то ответить на мое заявление. В коридорах пришлось прятаться от Грея Бомаля, но до покоев родителей дошел, никем не замеченный, взял ключи от сокровищницы, там набил карманы накидки золотом, чтобы хватило на первое время, и так же тихо исчез из замка. Я, наверное, не до конца понимал, что вообще делаю. В моих мыслях была только Амели, мое будущее рядом с ней, и ее – счастливое и беззаботное.
Знал бы я тогда, что нас ждет, бросился бы со скалы.
Глава 20
Я могла бы оставить все как есть, но, боюсь, если стража увидит, что дверь в подвал не заперта, снова начнется расследование. Вряд ли они признают, что сами забыли закрыть, а потом еще выяснится, что ключ пропал. Чертыхнувшись, как, опять же, не подобало леди, я вылезла из-под уютного одеяла и пошла к темнице. Благо, ночами никто по дому не шарахается, и я добралась без приключений. Уже вставила ключ в замок, и тут мелькнула мысль – как его возвращать в комнату дворецкого? Что, если Ирхад уже понял, что он пропал? Взглянула на торчащий ключ и оставила его в двери. Пусть лучше Ирхад решит, что забыл его здесь сам, что неудивительно – этот день был слишком насыщенным, чтобы хоть у кого-то сознание оставалось ясным. Ну а приходил дворецкий в темницу совершенно точно, поскольку заключенных всегда кормит Глава прислуги в доме.
К моменту, когда вернулась в свою комнату, меня ноги не держали, и было так душно, что пришлось открыть окно.
Мелькнувшая в саду тень заставила меня начать напряженно всматриваться в просвет между деревьями, что-то всколыхнулось в груди и не позволило отойти от окна. Свет полной луны освещал весь двор, несложно было рассмотреть лепестки раскрывшейся на ночь фиалки или мраморных рыбок в фонтане у тропинки. Но когда тень появилась рядом с ограждением, куда прислуга выходит подышать воздухом, я не смогла разглядеть лица мужчины – он был в длинной накидке с балахонистым капюшоном.
Раздумывая, стоит ли позвать стражу или лечь спать, я незаметно для себя уже открывала дверь во дворик для прислуги. Что-то влекло меня сюда против моей воли, внутренний голос шептал, что я должна выйти. А еще меня тянуло к этому незнакомцу, и под воздействием неведомой мне силы я оказалась у беседки. Рядом с ней все еще лежала кучка пепла, оставшаяся от костра, а на столе Ирхад забыл бумажный пакет, в который были завернуты колбаски.
Тишину нарушал стрекот цикад, и раньше мне нравились эти звуки, но сейчас раздражали – я вслушивалась в происходящее за ограждением. Приникла ухом к доскам и, прикрыв глаза, двигалась вдоль стены. В какой-то момент к лицу прилила кровь, а сердце забилось чаще. Я приложила ладони к ограждению.
– Я здесь, – произнесла тихо, но достаточно громко для того, чтобы тот, кто находится по ту сторону, меня услышал.
– Амели?
– Эрган?
– Пожалуйста, ничего не спрашивай. У нас всего несколько минут, прежде чем стражник очнется…
– Что ты с ним сделал?
– Амели, выйди из дома. Сейчас же!
– Зачем?
– Тебе опасно здесь оставаться, выходи. Не бери никакие вещи, я жду у выхода.
Я почувствовала, что он ушел. Наверное, двинулся к входу в дом, и я бросилась туда. Ирхад всегда закрывал дверь на засов, но его легко можно было открыть. Никто не боялся, что прислуга сбежит, стражники во дворе никогда не спали. Но как прошел Эрган?
Засов скрипнул, но мне показалось, что бешеный стук моего сердца отдается в пустом холле намного звонче металла. Раскрасневшееся лицо остудил прохладный ночной воздух, а в следующую секунду тишину нарушил хлопок, и меня подхватили мощные когтистые лапы. Я и сообразить ничего не успела, только вскрикнула от неожиданности.
Дракон завершил полет лишь тогда, когда дом Бомалей остался далеко позади.
– Эрган!
Зверь обернулся в мужчину. Младший лорд стянул капюшон с лица и мгновенно оказался подле меня. С каким-то неверием и трепетом схватил меня за руки, стиснул в объятиях, а после отстранился и заглянул в глаза.
– Святое Мироздание, Амели! Как же я боялся, что не успею!
– Как ты меня нашел? Господин Бомаль сообщил? Но он должен был сказать еще раньше! Или ты… почему ты задержался? Не хотел прилетать?
– Все немного сложнее, моя амори, – выдохнул он, а у меня защемило сердце.
“Амори”… Так мужчины называют своих возлюбленных… в Лостако.
– Мне пришлось задержаться, у меня был план, как покинуть замок, но отец, как всегда, все испортил.
– Он так просто отпустил тебя? Или ты сбежал?
– Хуже – он просто умер.
Эрган усмехнулся, а я ошарашенно взглянула на него, не понимая, шутит он или нет. Нет, кажется, не шутит. Слишком сильная печаль в его темных глазах, такую не подделать.
– Сочувствую, Эрган…
– Не стоит, я был готов, насколько вообще возможно быть готовым к чему-то подобному.
– Ты выкрал меня. Зачем?
– А вот сейчас ты должна меня выслушать и поверить, сможешь?
– Постараюсь. – Я огляделась по сторонам. Вокруг простиралось пустое поле, ни единой дороги или тропинки, куда идти – одному Мирозданию известно, так что мне все равно придется выбираться отсюда с Эрганом.
– Завтра пройдет коронация Арнеля, теперь он будет Старшим лордом, а Младшим – его сын, так что с меня это звание снимается.
– А кем будешь ты?
– Престолонаследником в бегах, моя дорогая Амели, и лишь от тебя зависит, как скоро мы сможем вернуться в Дралаес.
– Почему от меня? Подожди… вернуться в Дралаес? А где мы будем? Эрган, объясни точнее! Я жутко нервничаю, ты меня пугаешь!
Мужчина рывком прижал меня к себе и выдохнул на ухо:
– Все будет хорошо, но не здесь. Сейчас нам нужно пересечь океан, на территориях драконов оставаться нежелательно, поскольку у Арнеля повсюду глаза и уши, так что мы полетим к людям.
– Ко мне домой? Правда?
– Ни за что. Не стоит подставлять твою семью под удар, потому что Арнель первым делом проверит именно твой дом.
– Но зачем? Ты ведь оставил ему трон, так?
– А когда у нас родится сын, этот трон перейдет ко мне. Думаешь, Арнель оставит это так просто? Нет, Амели, он ни за что не отступится от того, о чем мечтал с пеленок.
– Что это значит?
– Он попытается убить тебя, но не бойся, я сумею нас защитить. Обещаю, моя амори.
Все, что говорил Эрган, не укладывалось в моей голове. Это было похоже на какой-то глупый розыгрыш, но душой я чувствовала, что на самом деле никто не шутит и все серьезно.
– Не вижу логики, Эрган. Если Арнель убьет меня, ты ведь можешь завести детей от другой женщины. Он и ее убьет? А не проще ли ему избавиться сразу от тебя?
Мужчина замер. Он явно не думал об этом, но теперь в его глазах отразилось понимание, и это его пугало сильнее, чем моя возможная смерть.
– Я не оставлю тебя одну, мы должны уходить.
– Буду счастлива вернуться в Лостако, но там мне будет лучше без тебя.
Эрган поджал губы и кивнул.
– Как скажешь, но я все равно буду рядом – ради твоей же безопасности. До рассвета всего несколько часов, мы должны успеть навестить Трилгоса и Иаду.
Я думала, что Эрган хочет попрощаться с друзьями, но когда мы прилетели к ним, и нас встретил сонный, но шокированный Трилгос, все оказалось совсем иначе.
– Эрган, в чем дело? Три часа ночи!
– Трилгос, выслушай меня внимательно. Мой отец умер, завтра об этом будет объявлено всему континенту. Я сбежал, оставил трон Арнелю, и мы с Амели сейчас же покидаем Дралаес.
– Как это? Куда вы? Черт тебя возьми, Эрган, да объясни же нормально! – Трилгос, кажется, окончательно проснулся, но все равно ничего не соображал.
– Арнель захочет убить меня или Амели, не так важно, но он ни за что не вернет мне престол.
– Вполне ожидаемо. Но почему ты отказался от него?
– А у меня был выбор? Амели – человечка. Пока что.
Я перехватила цепкий взгляд Трилгоса и выпрямила спину. Да, я – человечка! Но ненадолго. Сделаю все возможное, чтобы пробудить в себе дракона и выяснить наконец, кем являются мои настоящие родители. С мамой мне тоже предстоит поговорить, как оказалось, я ее совсем не знаю.
– Ты уверен, что хочешь всего этого, Эрган?
– Даже слышать ничего не хочу. Я пришел предупредить тебя, что Арнель обязательно к вам заявится. Будьте готовы к тому, что он станет меня искать, и еще… я хотел сказать, что мы с тобой вряд ли сможем когда-либо увидеться, если только у нас с Амели не родится сын.
– Никто у нас не родится, ты слишком самоуверен, Эрган! – вспыхнула я. Трилгос удивленно выгнул бровь, а его друг лишь отмахнулся.
– Передай Иаде, что я буду по вам скучать. Возможно, однажды все будет иначе, а сейчас мы уходим.
– Умеешь ты удивить, – пробормотал Трилгос. – Прощай, Эрган.
– Прощай, друг.
Мужчины кивнули друг другу, и, когда дверь в дом захлопнулась, Эрган повернулся ко мне.
– Нам предстоит долгий путь, но постарайся выдержать. Через несколько часов мы остановимся на каком-нибудь острове, передохнем.
– Я хочу в Лостако, так что не волнуйся, не устану.
Мужчина не услышал мой ответ, на поляне перед входом в дом уже лежал дракон. Мне оставалось только забраться ему на спину, но в последний момент, когда я уже ухватилась за роговые выступы, замерла. Пыталась осознать, что все на самом деле происходит. Я ведь так мечтала вернуться в Лостако! Но эти цветочные поля, сочная зелень, пышные деревья и по-необычному теплое яркое солнце были только здесь, в Солнечной долине на далеком драконьем континенте. Я что, больше никогда не увижу водопадов с бирюзовой водой?
Да и плевать, жила же без них как-то восемнадцать лет – и еще проживу. Я возвращаюсь домой!
Во время первого полета через океан я устала так, словно работала в шахте. У меня болели руки, ноги, а спина и вовсе отказывалась разгибаться к концу пути. Сейчас же я прижималась к спине дракона и не смотрела назад – там, позади, остались худшие дни моей жизни. Две недели жизни в Дралаесе останутся в моей памяти как худший кошмар, но если вспомнить какие-то мелочи вроде теплых вечеров под открытым небом, добродушную тетку Эмелиссу или милую горничную Виви, то где-то в глубине души появлялось желание вернуться туда снова.
Дракон сложил крылья, взмахнул ими, со свистом разрезая воздух, и поднялся над облаками. Как и в прошлый раз, я застыла с открытым ртом, разглядывая крупные звезды. А когда я стану драконом, тоже смогу так летать? Я в самом деле смогу подниматься на такую высоту и любоваться ночным небом сколько хочется? Сердце сжималось от восторга, и хотелось визжать от радости. Не знаю почему, но безумно красивые виды меня завораживали и наполняли безграничным счастьем.
Я оторвалась от разглядывания звезд и посмотрела вниз. Серые пушистые облака скрывали от моего взора черный океан, и мне было совсем не страшно, казалось, упади я сейчас, то просто запутаюсь в мягкой вате.
– Я должна умереть, чтобы стать драконом, так? – спросила скорее у себя, нежели у Эргана, он ведь все равно не расслышал бы. Погладила шею зверя, невольно похлопала по спине и…
Нога запуталась в платье, но я выпуталась достаточно быстро и шагнула в пустоту. В первую долю секунду от ужаса и осознания того, что сделала, захватило дух, даже закричать не могла. Но когда я провалилась в облако, а сверху и снизу ничего больше не было видно, закричала во все горло. Мой визг невозможно было не услышать. В полете я поняла, что поступила опрометчиво и глупо, только сделать уже ничего было нельзя. Я упаду в океан, и даже если бы умела плавать, мне не стоит надеяться на то, что не разобьюсь о волны. Скорость, с которой мое безвольное тело летело вниз, была запредельной. Ветер выбивал слезы из глаз, уносил мой крик далеко-далеко, и вскоре из моего рта не могло вырваться ни звука, потому что дыхания не хватало. Слишком быстро черные воды океана приближались, я видела его, молилась, просила прощения у Мироздания за глупость, которую совершила, а еще звала Эргана. Он ведь не видел, что я упала, не видел! Там были облака, из-за них он не мог меня заметить…
Совсем рядом раздался дикий рев и хлопанье крыльев, а через секунду прямо надо мной словно что-то взорвалось, и все небо заслонило собой пламя. Дыхание дракона… То самое, что способно выжечь города.
