Тея Либелле
Фейерверк жанров
Проклятие чертовых земель
Светлана Хрущева
Фэнтези
– Не может быть! – Хильдебранд стоял в полутьме лестничного проема, прижавшись спиной к холодной стене. Протер глаза, зажмурился, снова открыл – ничего не изменилось. Он снова здесь, в узкой клети башенной лестницы, ведущей в будуар возлюбленной.
– Я же умер! Пал вчера в сражении с братьями Хельги! Ах, зачем я послушал ее и пощадил Озгульда! Этот пес исподтишка вонзил нож в мое влюбленное сердце. Может быть, я уже призрак и мне суждено вечно бродить по мрачным коридорам старого замка? Но я чувствую, что живой, мое сердце колотится в тревоге. Чьи это там шаги? – рыцарь схватился за рукоять меча и встал наготове.
Шаги были легкие, почти невесомые, нерыцарские. Секунда ожидания длилась целую вечность. По лестнице, чуть запыхавшись, поднималась его дама сердца. Очередное дежавю – вчера она была точно в таком же платье. И вновь обожгла рыцаря своим дыханием при встрече.
– Нам надо бежать сегодня ночью! Отец велел братьям найти и убить тебя. Встречаемся в полночь на старом мосту, – девушка сделала попытку протиснуться выше, но воин преградил ей путь. Схватил огромными ладонями дрожащую от напряжения девичью руку. Хильдебранд прильнул к телу любимой, вдохнул аромат волос, прижался губами к рукаву ее платья и быстро зашептал:
– Любимая, подожди, дай мне насладиться тобой еще мгновение!
– О, милый, мой! Мне нужно бежать! Отец может зайти в любую минуту, и если не найдет меня в покоях, быть беде.
– Я видел страшный сон! Мы убежали вместе. Все начиналось, как сейчас. После встреча на мосту в ночи. Они догнали нас в полях. Я всех убил до одного. Но ты просила пощадить Озгульда, ведь он еще совсем ребенок. Я подарил ему жизнь, а он исподтишка вонзил мне в сердце нож по самую рукоять. Истекая кровью, я видел, как он тащил тебя снова к замку за волосы: не на коне, а по земле, как девку. Страшный сон! Я умер в поле. Но снова здесь, и снова ты меня зовешь бежать… Я, право, уже не отличаю сон от яви.
– Нам ни к чему сейчас дурные сны, мне очень страшно и без этого. Пожалуйста, оставь меня на время. До встречи ночью, – девушка мягко освободила руку, пошатнулась, словно силы покинули ее, и, держась за стену, ушла.
Ночью они убежали. Наутро, едва солнце забрезжило над горизонтом, снарядил король шестерых сыновей вернуть блудную дочь. Седьмой сын, юный Озгульд, просил отца отпустить и его. Но старый правитель был непреклонен: «Мал еще для таких дел!».
Гордый Озгульд же вопреки воле отца оседлал вороного и бросился вдогонку за братьями. Погоня настигла беглецов в полях. Стражник, что украл принцессу, был силен и отважен – люди слагали легенды о его подвигах. Одного за другим уложил он шестерых братьев в высокой траве. Потекли по полю кровавые ручейки, полетели всполошившиеся вороны. И занес воин меч над Озгульдом.
– Пощади его! – Хельга бросилась к ногам возлюбленного, – пощади, он же еще ребенок! – рука рыцаря дрогнула, он опустил меч.
– Я точно помню этот бой и каждый взмах меча, и каждый стон – все это было в моем сне. Сейчас меня… – он замер на мгновение.
Озгульд резким движением выхватил из сапога кинжал и вонзил противнику в сердце. Душераздирающий вопль Хельги прорезал тишину. Озгульд привязал сестру за волосы к седлу, вскочил на коня и тронулся обратно в замок. Мир завертелся перед глазами умирающего рыцаря в прощальном танце и…
Хильдебранд снова стоял в узком проеме башенной лестницы, прижимаясь спиной к холодному камню.
– Чертовщина какая-то! Я умер уже дважды, но все еще здесь. Вот сейчас пойдет моя возлюбленная, я возьму ее за руку. Она скажет, что мы бежим сегодня ночью и встречаемся на старом мосту. Потом мы пустимся в бега, нас настигнут братья Хельги. Я убью шестерых, а седьмой убьет меня.
На лестнице показалась Хельга.
– Нам надо бежать сегодня ночью, встречаемся в полночь на старом мосту, – девушка снова сделала попытку пройти дальше, воин схватил ее за руку:
– Любимая, все это уже было дважды. Мы уже убегали вместе. Твои братья догоняли нас. Я убивал шестерых. А потом погибал от ножа Озгульда. И младший брат тащил тебя, как девку за волосы в башню.
– Ты что несешь? Ты, верно, выпил или сошел с ума? Как может быть такое?
– Прошу тебя, поверь мне и прости, что не смогу оставить жить ни одного. Пожалуйста, заранее прости и вспомни мои слова, когда ты завтра на поле будешь оплакивать семь холодных трупов. Моя любовь с тобой! Поверь мне, я не сошел с ума, хоть и сам сейчас себе не верю. Я, верно, проклят за свою любовь, и узел разрубить поможет только смерть. Мне жизнь твоя дороже, чем его!
– Мне пора, отец сейчас вернется. До встречи на мосту, – девушка, шурша платьем, удалилась вверх.
Ночью влюбленные встретились и сбежали в третий раз. А на заре вновь застучали копыта по булыжнику – шестеро братьев бросились в погоню. Чуть поодаль седьмой юноша устремился вслед.
И снова потекли по полю кровавые ручейки, вспорхнули испуганные птицы, зашумела трава. В этот раз не остановил свой меч храбрый воин, снес голову мальчишки с плеч. Горько рыдала над телами братьев Хельга, но помнила давешние слова своего возлюбленного.
– И правда, проклята наша любовь, раз сбылись твои страшные сновидения. Не знаю, сможем ли мы после этого быть счастливы. Пора в путь, подальше от этих чертовых земель, – Хельга в последний раз обняла хладные тела своих погибших братьев и обернулась к возлюбленному. В руке ее блеснул на солнце кинжал Озгульда.
Счастье от домового
Дина Шлегель
Магический реализм
– Нет, вы это видели? Новый год она решила не праздновать! А как же красивое блюдечко с молоком? Как же ёлка, мишура, подарки? – Фаддей Кузьмич, негодуя, носился по кухне.
– Да ладно тебе. Подууумаеешь… Не отпррразднует прряздник, мрр-мяу. Тебе же легче. Меньше своих хозяйских обязанностей выполнять пррридется, – Кузя лениво умыл мордочку и хитро взглянул на домового.
– Ничего ты не понимаешь! Не зря же умные люди говорят: «Как Новый год встретишь – так его и проведешь». Эта неумеха продремлет праздник, а потом до следующей зимы в сонном состоянии будет. И счастье своё проспит!
– Да-да, конеееушноо… И твои планы на конфеты из сладкого подаррка тут совсем ни пррри чем, – Кузя иронично глянул на собеседника.
– Вот, значит, ты как? – Фаддей возмущённо подпрыгнул. – Я к нему со всей душой, а он… Не дам больше ни единой рыбки!
– Ну что ты, что ты, – Кузя пошёл на попятную, – ррраз нужен Новый год, значит будет. Не злись, Фаддеееюшка.
– То-то же, – улыбнулся домовой. – А то устроил мне сеанс психоанализа…
* * *
Настроение у Лизы в конце декабря было совсем не праздничное. Вовка, считавшийся её молодым человеком уже два с половиной года, решил, что их отношения затянулись. И для разнообразия ушёл к другой. Лучшая подруга уехала за границу на очередные курсы по косметологии. Родители решили отмечать Новый год в пансионате. «Чтоб и здоровье подтянуть, и обстановку сменить». Вот и осталась Лиза одна. Поэтому хлопоты, которым в последнюю неделю года не подвержен только ленивый, обходили её стороной.
Сегодня, после очередной смены в офисе, девушка хотела только завернуться в одеяло и посмотреть на компьютере какой-нибудь триллер. План был одобрен внутренним голосом, совестью и финансами. Однако вмешалась Судьба.
Нагруженная пакетами с чипсами, сухариками, пельменями и огурцами, Лизавета пыталась найти ключ от квартиры. Ключ не находился. Зато в глубине сумки девушка обнаружила маленькую медаль. «Она-то здесь откуда? В шкафу же лежала, – отвлекшись от поисков, подумала она. – Надо ж такому случиться! Найти награду чемпионата по фигурному катанию в разгар зимы!»
Внезапно Лиза вспомнила этот день. Мороз нещадно кусал щеки. Платье, как у феи, переливалось всеми цветами радуги. Лезвия коньков блестели. Мама, сидя на трибунах, посылала воздушные поцелуи.
Заиграла музыка. Лизин любимый «Щелкунчик». Разгон! Начался танец. Хотя, девочке казалось, что она летит над катком. Будто снежинка кружится и порхает, подхваченная ветром. Улыбка сама появилась на лице. Юная спортсменка потерялась в мелодии и движениях. Не заметила, как закончился номер. Всё летела, летела, летела… И с удивлением получила медаль, лежавшую сейчас на ладони.
– Нет, какой триллер в конце декабря! Пойду-ка лучше на каток. Вспомню детство, – Лиза засмеялась.
Раздался звон. Опустив взгляд вниз, девушка обнаружила искомую связку ключей. «Чудеса какие!» – удивлённо подумала она. И начала собираться на улицу.
* * *
Ночью на кухне сидели знакомые домовой и кот. Кот, по традиции, умывался. Фаддей Кузьмич радостно потирал руки, одновременно с этим делясь эмоциями.
– Нет, как мы хорошо придумали! Просто замечательно! Девочка-то наша прихорошилась. Свитерок яркий нацепила. Волосы, наконец, уложила. И пошла в Центральный парк. Я уже выспросил у местного Лешего. Там не могло не появиться сказочное настроение. Везде играют новогодние мелодии. Огоньки горят. Лёд блестит. Самое то для появления желания праздновать Новый год! А ещё она с пареньком познакомилась. Леший сказал, что телефонами обменялись. Там, глядишь, заобщаются. И вместе отмечать будут… Но расслабляться рано!
Кот только довольно кивал. Он видел счастливое лицо хозяйки. Это стоило усилий для воровства медали и подбрасывания этой железки в сумку. Жаль, что план пока не выполнен до конца…
* * *
На следующее утро Лиза впервые с момента расставания с Вовкой встала радостная. Принятое решение дало удивительные результаты. Игорёк, с которым она познакомилась на катке, показался ей очень милым. Он забавно смущался. Но, несмотря на это, пригласил её на ледовый танец. И показал себя уверенным фигуристом.
После танца они пили глинтвейн. Потом гуляли по парку, общаясь обо всём на свете. Лизе даже не верилось, что такое чудо могло произойти с ней! Расстались в двенадцатом часу. Паренёк проводил Лизу до дому. Обещал завтра написать.
Обещание сдержал. Поэтому утро можно было тоже считать очень удачным. Жаль, что вживую увидеться сегодня не получится. Впереди целая суббота. Чем бы заняться?
Взгляд девушки упал на прикроватную тумбочку. Чудеса продолжались! На деревянной поверхности лежали старые открытки, купленные когда-то Лизой ради интереса в антикварной лавке. «Наверное, это знак. Не отправить ли эти карточки родителям и подружке? Они же не виноваты, что у меня нет праздничного настроения. Пусть порадуются».
…Подписывание открыток, наклеивание марок и отправка заняли полтора часа. В другой момент Лиза потратила бы в три раза меньше времени, но параллельно она переписывалась с Игорем. Молодой человек, узнав, что новая знакомая творит новогодние чудеса, решил переслать ей волшебные мелодии для атмосферы. Вскоре девушка сама не заметила, как выписываемые слова стали на порядок душевнее. Ноги сами пританцовывали под мелодии из «Чародеев». А мысли начали соскальзывать на рецепты салатов и закусок.
Закончив с эпистолярным жанром, Лизавета уже не удивилась, обнаружив посредине гостиной коробку с елочными шарами. «Этот Новый год поистине волшебный. Ну, раз дом сам подсказывает, что мне делать, надо следовать инструкциям. Тем более, что праздник-то неплохой. И нечего кукситься».
* * *
Глубокой ночью Кузя по традиции слушал ворчание домового.
– Дом подсказывает? Дом?! Я это! Фаддей Кузьмич! Заслуженный домовой Сибирского района! А она… Дом!
– Да ладноууу, тебе. Главное, что всё получилось. Настррроение у девушки нашей изменилось. Открррытки родным она отпррравилааа. Ёлку укрррасила. А потом ещё сама потррратила три часа на поиск подарррков дррузьям и знакомым. Кстати, там и наши пррезенты есть. Мне – новаяяяуу шапочка. А тебе – кррасное блюдечко. Так что не гневи Судьбу. Всё складывается так, как надо. Остался последний шаг, – Кузьма облизнул левую лапу и свернулся клубком у холодильника. – Добррых снов. Утррро вечерра мудррреннее.
* * *
Утром Лиза проснулась с ожиданием чуда. Интересно, что сегодня дом ей предложит сделать? Может, подберет идеи для празднования? Или придумает, как пригласить Игорька на Новый год? Или…
Всё оказалось намного удивительнее. На подушке девушка обнаружила записку. Бумага старая, плотная. Чернила похожи на те, которыми писали с помощью перьевой ручки. Но главное потрясение она испытала от содержания.
«Дорогая Лизавета! Новый год уже на носу. И негоже молодой деве проводить его в грусти. Поэтому лезь на антресоль. Там давно пылится книга с рецептами твоей матушки. Изучи мудрость поварскую. Потом укрась комнату. Всё финтифлюшки найдешь в кладовой на третьей полке слева. Затем подбери развлечения для праздника. В шкафу, у самой стены, есть несколько настольных игр из твоего детства. Почему бы не воспользоваться? На всё про всё даём тебе сегодняшний день. Завтра… Приглашай своего знакомца на праздник. Четырех дней ему как раз хватит, чтоб подготовиться к этому событию. За себя не бойся. Мы узнавали у Лешего – это хороший паренёк. Не навредит. А там, глядишь, – и нам радость прибудет. Но об этом ещё рано. В общем, не подведи. Любящие тебя Фаддей Кузьмич (домовой) и Кузьма (кот)».
Лиза недоуменно перечитала текст. Так вот кто помогал ей всё это время! Какие хитрецы! Однако, у них всё получилось. Новогоднее настроение расцветало в душе. Хотелось дарить радость и радоваться. А ещё отдать заказанное красное блюдечко Фаддею. И докупить корма для Кузи. Заслужили.
Она не подведёт. Этот Новый год станет самым сказочным и невероятным за всю её жизнь. Уж Лиза-то постарается!
«Лис идет по следу»
Елена Ланцова
Детектив
Андрей Иванович Лисовский остановился возле пансионата «Плакучая ива» и уныло посмотрел на него.
Нет, возможно, летом или весной, когда воздух наполнен сладостным ароматом трав, это светлое с красной черепичной крышей и маленькими балкончиками здание выглядело привлекательно. Тем более что стояло оно в окружении величественных сосен и елей. Но сейчас, в начале ноября, когда уже ощущались первые признаки зимы, смотрелось не слишком приветливо.
Однако делать было нечего, и Андрей, подхватив чемодан, решительно двинулся к главному входу.
Майор Лисовский, а в ближайшем окружении Лис, работал старшим оперуполномоченным в одном из отделов Питерского РОВД. Он был хорошим сыскарем, фактически одним из лучших. Однако, как это часто бывает, начальство его особо не жаловало. А все потому, что бесспорно считало лучшим отдыхом для сыщика еще одно дело. Но Лисовский такого мнения не придерживался и жил по принципу: «Война войной, а отпуск по расписанию».
За это начальство ему отомстило – взяло и выделило путевку, «в качестве поощрения», в пансионат в самое некурортное время.
Уже вечером, разложив вещи из чемодана по полкам шкафа в своем номере, Андрей решил, что раз уж ему суждено потратить отпуск в этом пансионате, то отдыхать он будет во всю мощь и на всю катушку.
Но, как говорится, человек предполагает, а…
Неожиданно в дверь тихонько постучали.
– Кто там? – спросил Андрей, вынимая из чемодана бутылку дорогого армянского коньяка.
В дверь постучали снова.
– Вот б.., – Андрей едва удержался, чтобы не выругаться, и, спрятав бутылку обратно в чемодан, сказал негромко: – Входите!
Уже через минуту он с недовольным видом рассматривал стоящего перед ним гостя. Невысокого роста лысоватый мужчина, явно за пятьдесят, выглядел вполне прилично. Светло-серый костюм в едва заметную полоску и галстук-бабочка делали его похожим на конферансье. «На постановку, что ли, какую-то приглашать пришел?» – подумал Андрей, но ошибся.
– Меня зовут Виктор Евграфович Рябков, – чинно представился пришедший и, сделав, как подобает, паузу, продолжил: – Я администратор данного заведения и… – Он замялся. – И по хозяйственной части еще здесь тружусь. Так вот, у нас случилось ЧП, украли орехи.
Заметив недоуменный взгляд Андрея, гость торопливо продолжил:
– Понимаете, к нам в пансионат несколько дней назад приехал очень известный археолог, профессор Терентьев, и привез с собой эти орехи, а сегодня вдруг выяснилось, что их украли. Понимаете, и…
– Так, стоп, – перебил Рябкова Андрей. – Давайте-ка объясните для начала, во-первых, причем тут я? А во-вторых, что еще за орехи?
– Ну, – протянул Рябков, – вы же к нам по персональной карте от Министерства МВД приехали, вот я и подумал, что вы нам помочь можете.
«Вот черт», – подумал Андрей и мысленно стал ругать свое начальство.
– А насчет орехов, – продолжил администратор, – так это их так профессор назвал, на самом деле это камни такие маленькие, но они из чистого золота.
– Ого, – уважительно вырвалось у Андрея, но он тут же взял себя в руки и как можно спокойнее спросил у Рябкова: – А что вы хотите от меня?
– Помочь отыскать эти камни.
– Так вызывайте полицию. В чем проблема?
– Полицию, – с ноткой отчаяния повторил Рябков, и в его глазах блеснули слезы. – Да вы не понимаете! – чуть ли не с ужасом в голосе закричал администратор. – Вызов полиции – это все! Крах! И какое пятно на пансионате тогда? Мне же начальство сразу голову оторвет.
– Так уж и оторвет? – ухмыльнулся Лисовский.
– Ну, уволит, – Рябков сник и продолжил уже тише: – А у меня возраст, и до пенсии рукой подать.
«Да что ты ерепенишься? – поругал сам себя Андрей. – Помоги уж человеку». И, взглянув еще раз на Рябкова, сказал примирительно:
– Хорошо, я помогу вам, но мне нужно поговорить с этим профессором и заодно узнать, как выглядят эти его камешки.
– Да-да, конечно же, я провожу вас к нему, – обрадовался Рябков, – пойдемте.
Они вдвоем вышли из номера Андрея.
Уже через пять минут, будучи в номере профессора, Андрей, не обращая внимания на расшаркивания администратора перед именитым археологом, буквально потребовал показать ему фото пропавших «орехов», а также место, где они находились до пропажи.
Рассматривая фото камешков, а затем и вырезанную из дерева шкатулочку, майор был скрупулезен как никогда. Особое внимание он, конечно, обратил на коробочку, где находились орешки. Открыл ее, понюхал, потер пальцами дно, и на одном из пальцев увидел жирный блеск. Это немного удивило его.
Тем временем известный археолог, маленький, щуплого вида мужичок с бородкой, бегал по комнате и вовсю ругал всех воров и мошенников на свете.
– Профессор, – прервал его тираду Андрей, – а вы не подскажете мне, что это такое?
И он показал ему свой блестящий палец.
Тот в мгновение ока замолчал и, шустро подбежав к Андрею, почему-то вкрадчиво зашептал:
– Ну, это… специальная обработка, на всякий случай. Вообще-то не положено, но… – и, видя настороженное лицо Лисовского, добавил: – Да вы не волнуйтесь, для кожи человека это не опасно, это же обыкновенный зубной гель.
– Ах, гель, – облегченно вздохнул Лисовский, и тут же его лицо стало серьезным. – Для кожи не опасно и следов не оставляет, так?
Профессор кивнул.
– А на одежде и ткани следы остаются?
– Получается, что да, – кивнул профессор.
«Это меняет дело», – почти с восторгом подумал Андрей, теперь хоть что-то проясняется.
– А теперь, уважаемый профессор…
– Сергей Леонидович, – услужливо подсказал молчавший до сих пор Рябков.
– А теперь, Сергей Леонидович, – продолжил Андрей, – я вас очень попрошу вспомнить, насколько часто коробочка с орешками находилась в поле вашего зрения, вплоть до обнаружения пропажи из нее этих камешков.
– Да она все время была со мной, я даже ее в руках держал, когда у меня вчера в номере убирались.
– Кто и во сколько у вас убирался в номере, не припомните?
– Ну, время я точно не вспомню, около двенадцати было, наверное, а убиралась девушка. Она еще представилась, сказала, ее Настя зовут.
«Так, хорошо, – подумал Андрей, – первый подозреваемый, вернее, подозреваемая, есть».
– А дальше, кто еще к вам в номер заходил?
– Да, пожалуй, никто, – профессор поскреб бороду и вдруг вспомнил. – А-а-а! Еще Лариса приходила, племянница ваша, – обращаясь к Рябкову, вскричал довольный археолог.
По ошарашенному лицу Рябкова Лисовский понял, что администратор об этом явно был не в курсе.
– Так, – сразу ухватился за этот факт Андрей, – зачем и во сколько она приходила, помните?
– Время точно я сказать не могу, возможно, после обеда, – профессор снова поскреб бороду. – Приходила она за книгой по археологии. Еще сказала, что собирается учиться по этому профилю и ей это все нравится. Знаете, такая интересная девочка, она…
– Извините, – перебил его Андрей, – вы дали девушке эту книгу?
– Ну конечно дал.
– Покажите, где у вас находился фолиант?
– Да вот здесь, – профессор побежал к углу номера, к чемодану. – Я еще поискал его, он у меня внизу, за вещами лежал.
– А коробочка где была в это время?
– На столе, где же еще.
– Лариса где находилась в этот момент, помните?
– Лариса? – Профессор явно был обескуражен. – По-моему, тоже возле стола стояла. Вы считаете, – воскликнул Терентьев, – что это она взяла камешки?!
– Я пока еще ничего не считаю, – сухо ответил Лисовский.
Он повернулся к озадаченному Рябкову и деловито сказал:
– Итак, мне нужно срочно поговорить с вашей племянницей. Можете прямо сейчас проводить меня к ней?
– Да-да, конечно, – быстро и как-то отрешенно согласился тот.
Андрей, извинившись перед профессором, вместе с администратором быстро вышел из номера Терентьева.
Спустя десять минут майор Лисовский, сидя в кабинете Рябкова, почти что с удовольствием наблюдал «концерт», который ему устроила прелестная племянница администратора.
Самого Рябкова майору пришлось выпроваживать из кабинета едва ли не насильно.
Выпускница театрального, о чем доверительно поведал ему Рябков, старалась вовсю. Она и ревела, и заламывала руки, и как бы невзначай расстегивала пуговки на своей белоснежной форменной блузке. Собственно, этого представления можно было избежать, если бы сам Рябков все не испортил. Из-за этого Андрей ругал себя на чем свет стоит. Ну что ему стоило загодя предупредить администратора о том, чтобы тот не лез сразу с вопросами к племяннице? Расслабился, черт.
И вот теперь он вынужден смотреть на это шоу, которое ему стало надоедать.
– Вы в какой одежде были вчера? – вдруг спросил у Ларисы Андрей, прерывая слезливую сцену.
– Что? – удивилась девушка.
Андрей повторил вопрос.
– А, это… ну, как и сегодня, – абсолютно спокойным тоном ответила девушка, – только блузка другая была.
– Сколько у вас таких блузок?
– Именно таких? – переспросила с улыбкой Лариса. – А зачем вам?
– Мне – ни за чем, – ответил Андрей, – а вот вам через часок, я думаю, все они понадобятся.
– Через час? Но почему? – удивилась девушка.
– Потому, – холодно заявил Андрей, – что если через пять минут я не услышу от вас, кому вы отдали камни профессора Терентьева, то через десять минут вызываю сюда полицию, и улыбаться будете уже им. Но поверьте, они ваши театральные ревю слушать не будут. Загребут, и все.
Он демонстративно повернулся к девушке спиной, ожидая продолжения в виде криков и всхлипываний, но ничего не услышал, а когда повернулся вновь, был буквально поражен Ларисиной переменой. Потому что перед ним сидела уже не невинная, случайно попавшая в круговорот мошенников девушка, а прожженная жизнью дама: хищный взгляд, надменная улыбка, даже волосы у нее, казалось, стали другого оттенка. Она, нахмурив брови, сердито смотрела в его сторону, а потом, подавшись вперед, выдала:
– С какой стати меня загребут? Какие вообще доказательства есть, что это я орехи у профессора взяла? Слова этого старого сыча? Да он, может, сам их из шкатулки переложил куда-то, а сейчас на меня все спирает.
«Ну, допелась птичка, – подумал Лисовский, – сейчас-то я дверку в клетку для тебя и открою».
– Вот ты и попалась, голубушка, – Андрей сердито навис над сидящей на стуле Ларисой. – Ты откуда про шкатулку знаешь? Я о ней не говорил, Рябков тоже, и уж тем более профессор тебе об этом сказать не мог.
Лариса подскочила со стула.
– Неправда! Мне дядя об этом говорил.
– Когда?
– Вчера!
– Ну хорошо, – сказал Андрей как бы примирительно. – Тогда откуда ты знаешь, что эти камешки орехами называют? А? Такое название они имеют только в официальных каталогах редких драгоценных металлов.
Этого и сам Лисовский не знал, но он шел ва-банк, потому сказал почти наобум.
– Ах, – прошептала Лариса и вновь со слезами упала на стул.
«Ну все, – подумал майор, – птичка в клетке».
– Я не виновата, – опять всхлипывая, проговорила девушка.
– Лариса, не начинайте, вы ведь не маленькая девочка. – Лисовский устало вздохнул и продолжил как ни в чем не бывало: – Так у кого, говорите, сейчас камешки?
– У Витька.
– И кто у нас Витек? – стараясь не выдавать своего волнения, уточнил Андрей. – Где его найти?
– Он у нас разнорабочим устроен, – тихо ответила Лариса, – но его здесь уже нет, в город уехал.
– В Москву? Куда именно? К кому? У него кто там – родители, родственники? Адрес знаешь? На чем уехал?
Ошеломленная быстро сыплющимися вопросами, Лариса отвечала медленно:
– В Москву, конечно, у него там тетя живет на Краснопресненской, дом два, квартира пятьдесят три, кажется. Уехал на машине, синяя «Тойота», номер 567.
– Так, понятно, – записывая данные, пробормотал Андрей. – И зачем он туда поехал?
– Так камни продать. Он сказал, что как продаст, так сразу за мной вернется, и мы…
– Лариса! – не выдержав, повысил голос Лисовский. – Вам сколько лет?
– Двадцать четыре, а что?
– А то, что вам уже двадцать четыре, а не четырнадцать, а вы, девонька, совсем головой не думаете. Как простой человек может по-быстрому сбыть редкие золотые камни?
– Он на ювелира учится, говорил, у него даже связи какие-то есть, – залепетала Лариса, но, увидев грустный взгляд Лисовского, замолчала.
– Фотография хоть этого Витька у вас имеется?
– Фото? – переспросила Лариса и тут же согласно закивала. – Да, да, у дяди картотека всех, кто в пансионате работает, есть. Я сейчас найду.
Девушка вскочила и, открыв нижний шкафчик, быстро нашла нужную папочку. Достав фотографию, она протянула ее Лисовскому.
– Вот она.
Майор взглянул на фото молодого симпатичного паренька в кепке и саркастически усмехнулся. На карточке ниже прочел: Виктор Карпенко, возраст – двадцать два года, холост, адрес регистрации – город Королёв.
– Я возьму эту фотографию у вас ненадолго, – сказал Андрей, пряча ее в карман пиджака.
Лариса кивнула и, вытерев слезы, спросила:
– А я? Вы меня арестуете?
– Если и дальше будешь делать глупости, то придется, а сейчас занимайся своими делами, понятно?
– Да.
– Вот и славно, – подмигнул ей Андрей, – я схожу пообедаю пока, ведь я на отдых как-никак приехал.
Он вышел из кабинета Рябкова.
Но в столовую сразу не пошел, прежде связался со своими ребятами из отдела и скинул им ориентировку на Карпенко. Потом пришлось немного поговорить со своим начальством, повздыхать, слушая очередную нотацию от вышестоящих руководителей, и, конечно, согласиться с ними по теме поиска приключений на свою пятую точку.
Уже после столовой, когда вышел из пансионата прогуляться и подышать свежим воздухом, он снова погрузился в свои думы.
Подумать ему было о чем.
В этом деле Лису не давала покоя одна маленькая деталь, которая никак не хотела вливаться в логическую цепочку умозаключений. И тогда на ум пришла светлая мысль – а что, если…
Перебрав в уме еще пару вариантов, Лисовский набрал номер своего старого приятеля. Тот, тоже майор, работал на данный момент в девятом отделе ГУ МВД по Санкт-Петербургу, в так называемом «антикварном» отделе.
– Леня, привет. Кто звонит? А ты догадайся. Молодец. Как дела? Так это, отдыхаю. Где? Шутишь? Не, в пансионате, начальство постаралось. Ты как сам? Счастливый. Что звоню? Да, ты прав, есть маленькое дельце, вернее просьба. Мне нужны данные по профессору археологии Терентьеву С. В. Ага, да я это знаю, мне нужны новости за последний месяц, презентации у него какие-то были, выставки? Хорошо, а название «орехи» тебе что-то говорит?.. Ну ладно, жду.
Андрей положил телефон в карман. Теперь ему оставалось только ждать.
Хотя именно этого он делать не стал и решил поговорить с горничной Настей, которая вчера проводила уборку в номере профессора. Но, узнав, что у нее выходной, не расстроился, а решил сходить на массаж.
Придя в кабинет массажиста, он удивился, когда увидел там Настю. Она, как оказалось, имеет медицинское образование, а горничной просто подрабатывает. Девушка была словоохотлива и без каких-либо препирательств довольно быстро выложила Андрею все, что он хотел узнать. А еще ему запомнилась пара емких фраз Насти: «Знаете, я сколько уже в пансионате работаю, но, если честно, в первый раз вижу, чтобы профессор такого ранга на отдых с одним чемоданом приезжал… И пальцы у него ну никак на профессорские не похожи, длинные, тонкие, с такими только на пианино играть».
Выйдя из массажного кабинета, Лисовский довольно потянулся и решил пойти чуток отдохнуть, но тут ему позвонили. Взяли Витька. Оказалось, парень сразу после пансионата поехал на квартиру к тетке и там решил развлечься на радостях. Пошел в бар, да так отдохнул, что утром проснулся в одном из отделов полиции, в обезьяннике. Там ребята и взяли его тепленьким. Да еще и про «орешки» все выяснили.
Не успел Андрей переварить услышанную информацию, как ему позвонил его друг с «антикварного» отдела, и Лисовский услышал такое, что его сонное состояние как рукой сняло.
– Спасибо, Лень, учти, должен буду.
Потом он сделал еще пару важных звонков и, насвистывая, отправился к администратору Рябкову.
Выдав ему точные инструкции, он попросил его передать их и Ларисе. Попутно узнав, где находится машина профессора, вышел во двор.
В положенное время он вместе с Рябковым подошел к номеру профессора и постучал в дверь.
Терентьев открыл быстро. Он уже собрал все вещи и был, как говорится, во всеоружии, в костюме и с чемоданом.
– Собрались уезжать? – осведомился Андрей.
– Да, – кивнул Терентьев, – здесь мне уже делать нечего.
– Что, и новости про свои орехи узнать не хотите? – улыбнулся Лисовский.
– А они есть? – нервно спросил Терентьев.
– Еще какие.
Лисовский с Рябковым прошли в номер, и Терентьев недовольно скривился. Спустя некоторое время в комнату ввалился сердитый Витек, а за ним следом вошла и Лариса. Увидев гостей, профессор занервничал еще больше.
– Это кто? – заверещал он.
– Как? – картинно удивился Лисовский. – Вы подельника своего не узнаете, Сергей Леонидович? Или как вас там, Шива, да?
Услышав последнее слово, лжепрофессор отшвырнул чемодан и бросился к двери, но, увидев стоявших в коридоре омоновцев, вернулся в комнату.
– Э, Шива, не так быстро, – сказал Андрей и громко продолжил, обращаясь к присутствующим: – Ну что, друзья, вы все, надеюсь, смотрели советскую комедию «Джентльмены удачи» и помните сюжет. Здесь почти так же, только вместо Доцента сейчас перед вами известный вор-рецидивист и виртуозный покоритель сейфов Шива, который обокрал настоящего профессора Терентьева, утащив гордость его персональной выставки из сейфа в квартире последнего в Москве. Ну и, пользуясь тем, что самого профессора мало кто видел воочию, приехал сюда и представился им. Чтобы немного обезопасить себя, он быстро нашел себе здесь подельника. Да, Витек?
