Виталий Ерёмин
Браво-брависсимо
Д м и т р и й. Офигеть!
А н н а. Для твоей повести подойдёт?
Д м и т р и й. Надо подумать. Этак ведь мелодрама вывернет на криминал. А Макс тоже побывал в заложниках?
А н н а. В том-то и дело! Чуть не поехал на Северный Кавказ коз пасти. Но уже ничего не помнит. Стокгольмский синдром.
Д м и т р и й. Видимо, захватчик – богатенький Буратино?
А н н а. Кредитовал моего мужа под дикие проценты, а потом выбивал из него долги, пока не довел до самоубийства. А потом требовал долги с меня, пока ему не пришло в голову взять вместо долгов меня. Сейчас освободился и решил все-таки добиться своего, только теперь с помощью Макса. А твой герой какого возраста?
Д м и т р и й. Давай вместе решим.
А н н а. Пусть будет твоего возраста. Чего лишнего надумывать? А ты не перепутаешь, где ты, а где твой герой?
Д м и т р и й (берёт Анну за руку). Обойдемся без раздвоения личности. Наверное, когда мужчина держит в своей руке руку женщины, то ей должно казаться, что он держит её сердце. Нет?
А н н а. Я используюсь для создания диалога, а это мысли героя. Поэтому могу не отвечать.
Д м и т р и й. Но мне нужны и мысли героини.
А н н а. Если бы мужчины читали все мысли женщин, они были бы гораздо решительней. Но это не про меня. Хотя в данном случае мысли моей героини, боюсь, тебе не понравятся. Она думает, какая сухая, теплая рука, и только. Только не трогай меня выше запястья, это уже лишнее.
Д м и т р и й. Там начинаются твои моральные принципы? Всем нам свойственно совершать глупости и пытаться убежать от судьбы. А от судьбы не убежишь.
Г о л о с П а в л и к а. Мам, мы не спим. Тебя ждем.
Г о л о с Ж е н и. Мам, глаза уже слипаются.
Д м и т р и й. Ну, что, Анна? До завтра?
А н н а. До завтра.
Квартира Анны. Кухня. Дверь на этот раз открыта во избежание подслушивания. За столом Анна и Анестезия.
А н н а. А вечером повел меня в ресторан. Я без остановки закусывала, а он почти не притронулся. Мне было стыдно, но я продолжала жрать.
А н е с т е з и я. Это чисто нервное. Танцевали?
А н н а. Угу.
А н е с т е з и я. Прижимал?
А н н а. А потом пригласил меня к себе на дачу. А мне некуда девать Павлика и Женю. Съезжу ненадолго. Туда и обратно. Посмотрю, как он живет.
А н е с т е з и я. Ах, подруженька, не рви мне сердце. Туда – обратно она съездит. Сколько получится, столько и не возвращайся. И мне зачтется. Бог наше бабье товарищество любит. Знаешь, мне как-то странно. Ты почему-то о самом главном не говоришь. Если он писатель, значит психолог. Может, он тебе что-то насчет Макса подскажет?
А н н а. Я, дура, уже проговорилась.
А н е с т е з и я. Испугался? Тогда зачем он тебе?
А н н а. Давно хочу, чтобы у меня была с кем-то тихая гавань. И в то же время не хочу. Не разорваться же мне. Я создана для банальной семейной жизни. Чтобы каждый день быть друг у друга под боком.
А н е с т е з и я. Так ты не собираешься его сюда приводить?
А н н а. Очень удивился, когда узнал, что у меня нет своей комнаты. Лучше бы не говорила.
А н е с т е з и я. Да уж, это ни в какие ворота. Ну, короче, на семейную жизнь он не нацелен?
А н н а. Во-первых, рано еще об этом. Во-вторых, ему, как всем мужикам, нужно спокойствие, душевное равновесие.
Треск мотоцикла. Звук открываемой двери в прихожей. Появляется Максим в новеньком шлеме.
А н н а. Поздравляю, сыночек.
М а к с и м. Спасибо, матушка. Сердечные тайны перетираете? Любовь до гроба появилась? Ну-ну. Шансов на такую любовь, до гроба, у твоего хахаля достаточно. Кекса нет? Ты теперь, наверное, совсем не будешь печь кексы. Я чего забежал-то… Я только что от юриста. Хочу предупредить: если тебе вдруг захочется разменять квартиру… Без моего согласия это незаконно. Вот как-то так.
Максим исчезает за дверью.
А н н а. Читает мои мысли. Ну, вот кому я нужна со всем этим?
А н е с т е з и я. А ты уверена, что вообще нужна этому Дмитрию? Сама же говоришь, что у него пари. Он просто играет в свою игру, а ты вообразила, что станешь его музой.
А н н а. У него не пари. С женщинами пари не заключают. Просто спор. А игра, или не игра…Вот съезжу, и всё встанет на свои места.
Они настораживаются, услышав шорох. Из-за шкафа появляется Женя.
А н н а. Господи, как ты меня напугала! А я думала, ты у себя в комнате.
Ж е н я. Мам, а что такое муза?
А н е с т е з и я. Товарищ по творчеству.
Ж е н я. Все равно непонятно. Ты можешь говорить яснее?
А н е с т е з и я. А ты можешь мне сказать: тебе этот Дима – как?
Ж е н я. У него весёлые глаза. Он научил меня ездить верхом. Теперь я знаю, как пахнут лошади. Он только маму все время хочет потрогать.
А н н а. Женечка, а мне не нравится, что ты подслушиваешь.
Ж е н я. Мы должны помогать тебе. Ты не должна пасть. Мам, а почему у собачки пасть и у тебя?
А н н а. Это у тебя такой юмор? Неплохо.
Звук открываемой входной двери. Появляется Никита.
Никита. Мам, мне бы перекусить. Я сам налью. (Наливает в тарелку суп, обращается к сестре) Женька, свали на минуточку, плиз.
Женя неохотно уходит к себе.
Н и к и т а. Ма, тебе не кажется, что надо что-то делать с Максом?
А н н а. Ты ж считаешь, что это у него пройдёт.
Н и к и т а. Я ни на минуту не забываю, что он мой брат, но он это забывает.
А н н а. По закону ему принадлежит доля в квартире, и без его согласия, мы этой долей распорядиться не можем.
Н и к и т а. Мама, надо посоветоваться с адвокатом. Не думаю, что против таких, как Макс, нет никакого закона.
А н н а. Так можно рассориться на всю оставшуюся жизнь.
Н и к и т а. А мы уже не семья, просто живем рядом. И зачем ты столько нас нарожала?
А н н а. Вот этого, Никитка, я никак не ожидала от тебя.
Н и к и т к а. Мам, ты не обижайся. Но у нас нет главы семьи. В этом все дело. Ты должна быть главой, но ты не глава. У тебя даже своей комнаты нет. Раздала всем по комнате, а сама ютишься вместе с Женькой – разве это правильно?
А н н а. Я хотела, как лучше, а получается, что еще и в этом виновата.
Н и к и т а. Не ты должна приспосабливаться к нам, а мы к тебе.
А н н а. Это оттого, что у меня в детстве не было никакой свободы.
Н и к и т а. Мама, неужели тебе нужно объяснять, что много свободы – это тоже плохо? Подумай о Павлике и Женьке. Они ведь Максу в рот смотрят. Либо они станут такими же, либо рассорятся с ним, как я. Тебе это надо?
Дача Дмитрия. Дмитрий помогает Анне выйти из машины и показывает свое обиталище.
А н н а. Ничего лишнего. Как в гостинице.
Д м и т р и й. Ну, так полжизни в командировках.
А н н а. Неужели сам содержишь дом?
Д м и т р и й. Хочешь узнать, есть ли у меня женщина? Была. Но она только изредка что-то готовила.
А н н а. Ты еще и готовишь?
Д м и т р и й. Роль женщины в этом вопросе сильно преувеличена. Пришлось освоить, когда остался один. Между прочим, это произошло, как и у тебя, четыре года назад. Нельзя сказать, что мы под богом ходим. Встретиться бы нам раньше. Ну, что? За стол?
Дмитрий подводит Анну к столу, отбрасывает большую салфетку, прикрывавшую большое блюдо с малиной.
Д м и т р и й. Вино не предлагаю. Хотя, если приехала надолго, то можно.
А н н а. Нет, на час, не больше. Собственно, программа визита уже исчерпана. Ты обещал показать дом – показал.
Д м и т р и й. Эпизод приезда героини на дачу к герою может получиться скучным.
А н н а. Не знаю даже, что тебе посоветовать. Если он к ней полезет, то как будет выглядеть в её глазах? Он же обещал только дом показать.
Д м и т р и й. А что если он не совсем джентльмен?
А н н а. Господи, что ты такое говоришь? Кто же он? Мужик? Нет, он мужчина. Такой, я бы сказала, мужской мужчина. Хотя железо явно не качал.
Д м и т р и й. Тогда я скажу, почему он не совсем джентльмен. Он – торопыга.
А н н а. Если честно, я тоже.
Д м и т р и й. Он просто за уши себя держит, чтобы не поцеловать тебя.
А н н а. Да? А что, так непреодолимо тянет?
Д м и т р и й. Помоги, сама подержи. За уши подержи.
Они смотрят друг другу в глаза. Анна берет в руки его уши и тянет от себя.
Д м и т р и й. Не туда.
А н н а. Куда хочу, туда и тяну.
Тянет к себе. Долгий упоительный поцелуй. Свет гаснет. Пауза. И когда снова зажигается, Дмитрий и Анна лежат в постели.
А н н а. Я всё время разговариваю с тобой. А теперь буду засыпать и просыпаться с тобой, хотя тебя не будет рядом. У нас красивый роман. Для меня это так важно. Я же Стрелец. А Стрельцам важно всё настоящее.
Д м и т р и й. А я драный Лев, который любит спать в тени, и отбирать у львицы добычу.
А н н а. Да уж, знак у вас, сударь, прямо скажем, не ахти. Царь зверей и вдруг – то на тумбе сидит с поднятыми лапами, то прыгает через огненный обруч, поджав хвост с кисточкой.
Д м и т р и й. Не убивай меня, Стрелец.
А н н а. Не съешь меня, Лев.
Д м и т р и й. Знаешь, я до сих пор не могу поверить в то, что произошло. Я ничего в жизни не получал легко, а тут – как по заказу. Это либо награда непонятно за что, либо… Кто бы мне объяснил?
А н н а. А я чувствую, что мне теперь есть чем дышать. Ну да ладно. Это все лирика. Главное, что базовая потребность удовлетворена. Теперь можно перейти к делу. Эти минуты, наверное, самые трудные для описания, да?
Д м и т р и й. Какая деловая! А я, представь себе, забыл.
А н н а. Не уходи от ответа. Как опишешь эти минуты?
Д м и т р и й. Главный герой думал, что прежде чем понять, как она относится к нему, ему надо бы знать, как она относится к мужчинам вообще.
А н н а. Эка завернул! Ничего хорошего в ее отношении к мужчинам нет. Одни разочарования. И в этом она очень даже не одинока. Те, что моложе, вообще смотрят на мужиков только как на спонсоров.
Д м и т р и й. То есть ты сделала мне снисхождение?
А н н а. Ты в стадии изучения.
Д м и т р и й. Тебе не трудно будет сказать, что произошло с твоим мужем?
А н н а. Он хотел застрелиться, но не смог, и умер. Саркома. Он влез в колоссальные долги. И умер, так и не отдав их.
Д м и т р и й. Ты выходила за него по любви?
А н н а. Я надеялась, что мое чувство к нему станет сильнее, но, к сожалению, все пошло наоборот.
Д м и т р и й. Зачем же ты рожала одного за другим? Как он, кстати, к этому относился?
А н н а. Относился нормально, пока не влез в долги. А рожала… Боюсь, мое объяснение тебя разочарует. Мне это доставляло удовольствие – вынашивать, рожать, кормить…
Д м и т р и й. Вы бывали на грани разрыва?
А н н а. Еще как! И не раз!
Д м и т р и й. И после этого ты каждый раз рожала?
А н н а. Ох, детективщик! Ты пытаешься меня в чем-то уличить? Я же тебе только что сказала – я ловила от беременности и родов кайф.
Д м и т р и й. Ты меня познакомишь с твоими старшими?
А н н а. Конечно. Ты должен пройти через все.
Д м и т р и й. Ну, и последний вопрос. Сколько раз ты изменяла мужу?
А н н а. Бог любит троицу. Все? Интервью конец? Или еще будут вопросы?
Д м и т р и й. Будет еще один вопрос. (шутливо) Мадам, я не имею чести быть вам представленным, однако осмелюсь обеспокоить вас вопросом: отдаться не интересуетесь?
А н н а. Ах, поручик Ржевский, как вы догадливы!
На сцене гаснет свет.
Дача Дмитрия. Лена что-то готовит на кухне. Антон колдует у мангала. Дмитрий расставляет на столе приборы.
Л е н а (вполголоса Антону). А что, Полины не будет? (Антон в знак согласия строит соответствующую мину) Как интересно! А что тогда означают шесть приборов на столе?
А н т о н. Увидишь.
Л е н а. Мог бы и предупредить.
А н т о н. Я боялся, что тогда ты можешь не поехать.
Л е н а. Ну, зачем такие крайности? Творческий человек имеет право на закидоны. Хотя за Полину обидно. На столе много сока. Значит, будут дети. А если малые дети, значит, новая женщина намного моложе Полины. Скорее всего, моя ровесница. Так?
А н т о н. Я сам еще не видел её.
Л е н а. Когда-нибудь точно так же привезешь кого-нибудь и ты.
А н т о н. Ленок, я тебя умоляю.
Слышно, как к даче подъезжает машина. Дмитрий идёт встречать гостей. Это Анна с Павликом и Женей. Дмитрий делает движение – хочет поцеловать Анну, но Павлик и Женя согласованно заслоняют мать, и порыв Дмитрия повисает в воздухе.
Анна протягивает руку Антону. Тот раскрывает рот, чтобы назвать себя, но Лена его опережает.
Л е н а. Лодочник.
А н н а. Почему лодочник?
А н т о н. Не знаю.
Л е н а. Это его псевдоним. Но если вам станет его жалко, называйте Антоном.
Стол накрыт на патио перед домом, под кронами двух больших яблонь.
Д м и т р и й. Ну, давайте за стол. Шашлык подгорает.
П а в л и к. Давайте я буду следить.
А н т о н. Давай!
Ж е н я (Антону). А я люблю малину.
Антон усаживает девочку возле большого блюда с малиной.
А н т о н. Уплетай!
П а в л и к. Ма, мне нравится лодочник.
Ж е н я. И мне!
П а в л и к. А тебе, мам?
Л е н а. Ой, какая интересная компания! Сегодня я, пожалуй, выпью чего-нибудь крепкого и напьюсь. Лодочник, ты не против?
А н т о н. По-моему, не стоит.
Л е н а. Ну, уж нет!
Дмитрий стоит с растерянным видом. Он потерял контроль над ситуацией. Он хотел сесть рядом с Анной, но она уже сидит, а по обе стороны от нее Павлик и Женя. Он садится на оставшееся свободное место.
Л е н а. Дмитрий, Антоша наложил на меня санкции. Налейте мне водки.
А н т о н. Отец, ни в коем случае! Только вино!
Л е н а. Хорошо, давайте вино.
Дмитрий наливает ей бокал белого вина. Она выпивает залпом.
А н т о н. Без тоста? Ну, Лена, это как-то не по-русски.
Лена протягивает Дмитрию бокал, требуя наполнить его снова. Дмитрий подчиняется.
Л е н а (на глазах хмелея). Господи, заткни уши, я высказаться хочу.
А н т о н. Не надо! Потом! Закуси сначала шашлычком. Смотри, какой румяный, поджаристый.
Лена уступает его уговорам – берёт шампур. Антон готовится произнести тост.
А н т о н. Подарки потом, а сейчас – поздравления. Ребята, отец для меня больше, чем отец. Это – друг, настоящий друг. Отец, пусть в твоей жизни будет всё, что помогает тебе писать и жить в радости. Я буду не просто рад за тебя, я буду счастлив.
Неожиданно появляется Полина. На нее особенно бурно реагирует Лена.
Л е н а. Полечка, как вы вовремя!
Полина сразу соображает, какое отношение к Дмитрию имеет молодая женщина с двумя детьми, но отступать поздно.
П о л и н а. На дни рождения ходят без приглашения. Так что не обессудьте. Это, Димочка, тебе.
Полина вручает Дмитрию коробку с дорогим коньяком и ищет глазами, где бы сесть. Свободное место оказывается только рядом с Дмитрием. Антон наливает Полине вина.
П о л и н а (Дмитрию). Не знаю даже, Димочка, что тебе пожелать. Желают обычно того, чего нет, или чего недостаёт. А у тебя … И все же… и все же… пусть у тебя напишется то, что ты задумал…
Полина довольно откровенно целует Дмитрия. И без того растерянная Анна меняется в лице. Дети мгновенно соображают, как вывести маму из этого состояния.
П а в л и к. Мам, лодочник говорит, здесь полно грибов. Давай сходим.
А н н а. Потом.
Ж е н я. Мам, пошли сейчас.
А н н а. Мы заблудимся.
П а в л и к. Лодочник нас проводит.
Антон растерянно смотрит на Дмитрия, Дмитрий – то на Анну, то на Антона. Похоже, сын не против сходить по грибы.
А н н а. Детская блажь. (Детям) Прекратите!
П о л и н а (продолжает тост). Но это не всё. Димочка, а еще я банально пожелаю тебе счастья в небанальном смысле этого слова. А счастье – это когда ты нужен тому, кто нужен тебе.
Л е н а. Браво, Полечка! Только кто сейчас кому нужен?
П о л и н а. Браво, Леночка! На пути сюда я как раз думала, почему тому, кто нам нужен, мы не нужны? Но как сегодня острят женщины, чему бы грабли не учили, а сердце верит в чудеса.
Л е н а. Самое большее, на что человек сегодня может рассчитывать, это на иллюзию. Иллюзию того, что кто-то понимает его, а он понимает кого-то.
П о л и н а. Димочка, Хороший диалог надо брать прямо из жизни. Я бы на твоём месте запомнила каждое слово.
Д м и т р и й (морщится). А, по-моему, в этой сцене есть что-то… такое этакое…
П о л и н а. Ты прав, есть. Мое появление. Но если это «что-то» обостряет сцену, оно никак не лишне. (обращается к Анне) Правда… э-э-э, не знаю, как вас?
Л е н а (знакомит). Это Анна. А это Полина.
А н н а. Интересно вы развлекаетесь.
П о л и н а. О, Дима это умеет, этого у него не отнять. Сколько текстов он уже списал с собственной жизни! Не читали? Зря. Все пишут с себя, но он… Это что-то особенное. Но он так перемешивает реальное и выдуманное. Такой у него в голове миксер…
Анну прерывает громкий вопль Павлика, который решил сам взять шампур с шашлыком и обжегся о мангал. Начинается суета.
А н т о н (вполголоса). Отец, не упусти её.
Д м и т р и й. Ты бы не упустил?
А н т о н. Отец, это ты зря.
Л е н а. Если нас любят, значит, мы еще молоды. Так ведь, Дмитрий? А что вы думаете насчет хороших людей? По-моему, хороший человек – не обязательно интересный.
А н т о н. То есть себя ты считаешь интересным человеком?
Л е н а. Во всяком случае, мне с собой не бывает скучно, поэтому вопрос, интересна ли я кому-то, для меня даже не возникает. (дурашливо декламирует) Нас невозможно сбить с пути, нам все равно куда идти.
А н н а (прислушавшись к разговору, подходит к Дмитрию). Интересно, что думает во время этой сцены наш замечательный герой. И не мучается ли он ревностью?
Д м и т р и й. Напрасной ревностью?
А н н а. Этого он ещё не знает. Но пусть на всякий случай немного помучается. Какая повесть о любви без ревности? Так о чем он всё же думает, наш герой?
Д м и т р и й. Сын только что посоветовал мне не упустить тебя.
А н н а. Хорошая мысль.
Л е н а (вполголоса Анне). Аня, а как вам Полина?
А н н а. Она замечательная. Я готова с ней подружиться.
П о л и н а (тоже прислушивавшаяся к разговору). Анечка, вы прирожденный драматург. Но мне пора. Не провожайте. Я сама выйду за ворота, сяду в машину и укачу с ветерком.
Полина уходит. Оставшиеся смотрят ей вслед.
Л е н а (Антону). Ну, сейчас-то я могу высказаться?
А н т о н. Потом, Ленок, потом. Ты ещё не собралась с мыслями.
Л е н а. После трех бокалов я готова как никогда. Другое дело, что трезвые меня не поймут, но это их проблема.
Антон уводит Лену в дом. Павлик, навострив уши, помешивает угли в мангале. Женя по обыкновению прилипла к матери.
Д м и т р и й. Ань, поговорить бы.
П а в л и к. А вы говорите.
Ж е н я. Говорите, мы слушаем.
А н н а (Дмитрию). Не злись.
П а в л и к. Мы и мама – одно целое.
Ж е н я (эхом). Одно целое.
П а в л и к. Не повезло вам с нами.
А н н а. Павлик, прекрати! Прогуляйтесь по саду.
П а в л и к. Нет, мама, мы при исполнении. У нас задание.
Д м и т р и й. Тогда я прогуляюсь.
Дмитрий встает из-за стола и уходит. Анна расстроена.
Ж е н я. Мам, не плач, а то я заплачу.
А н н а. Что вы со мной делаете?!
Дети обнимают ее. Она отстраняет их и идет за Дмитрием. Дети устремляются следом.
А н н а. Оставьте меня!
Дети отстают. Анна догоняет Дмитрия.
А н н а. Ты совершенно не умеешь ладить с детьми.
Д м и т р и й. Это ты не научила их вести себя.
А н н а. Они умеют себя вести, просто не могут. Их настроил Максим.
Д м и т р и й. Значит, как бы я ни умел обращаться с детьми, это мне не поможет.
А н н а. Ну, почему? В принципе, их можно перенастроить. Хотя на это потребуется время, желание и умение.
Д м и т р и й. А слова «цыц» они у тебя знают?
А н н а. Цыц не мой стиль. (пытаясь шутить) Ну, не Макаренко я. Понимаю, для читателя это будет скучно. Но ты все-таки не вторую «Педагогическую поэму» задумал. Не злись, перезагрузись.
Д м и т р и й. Не могу. Хочу и не могу. Хотя понимаю, что надо. Иначе все распадётся.
Антон и Лена продолжают разговор в доме.
Л е н а. Что с тобой, Антоша? Я тебя таким ещё не видела.
А н т о н. Просто рад за отца. Такая женщина!
Л е н а Во как! А ты знаешь, что восхищаться одной женщиной в присутствии другой почти жлобство? Ну, да ладно, что с тебя возьмёшь. Лучше скажи, откуда такой вывод, если она только пару раз рот открыла?
А н т о н. Разве разговор имеет такое уж значение? Зато как молчит!
Л е н а. Я тоже чаще всего молчу, но еще не удостоилась эпитета «такая». И никогда ещё при мне ты не был таким живчиком.
А н т о н. Хорошо, теперь буду молчать.
Л е н а. Антоша, обидчивость – черта лакеев.
А н т о н. А я в некотором роде и есть лакей. Стараюсь во всем угодить женщинам. И что взамен?
Л е н а. Чёрная неблагодарность. Ну. мы такие. Нам нужны специи, немного уксуса, немного перца, как для этого шашлыка.
А н т о н. Я дал тебе повод для ревности. Разве это не специя?
Л е н а. Специя. Только смотри, не переперчи. А то ведь и папочка обратил уже внимание, что ты сегодня какой-то не такой.
А н т о н. Просто я рад за него.
Л е н а. Ну, конечно. Ты так рад. Ну и скажи тогда о своей радости вслух. Тост за это предложи.
Антон устремляется из дома к праздничному столу. Наливает в рюмки.
А н т о н. Отец, Анна, простите, это надо было сделать раньше. За вас с Анной! Я… мы с Леной очень рады. Мы даже по-хорошему вам завидуем.
Квартира Анны. Входят Максим и Гена. В руках у Максима большая сумка. Максим заглядывает в комнату Никиты.
М а к с и м. Никита, выходи. Разговор есть.
Никита нехотя выходит. Гена садится в гостиной в кресло. Максим вынимает из сумки бутылки с пивом и вяленую рыбу.
Н и к и т а. Макс, ты же знаешь, мама этого не любит. Она вот-вот должна приехать.
М а к с и м. Но ты-то любишь пиво. Давай присаживайся.
Г е н а. Сделай одолжение.
Никита садится за стол. Максим раскупоривает и раздает бутылки. Так они и пьют, прямо из горлышка.
Г е н а. Никита, давай по-мужски решим пару вопросов. Ты поможешь мне, я – тебе. Хочу жениться на твоей маме. Макс – за. Если и ты не будешь против, то вас будет уже двое. А остальные двое присоединятся автоматом. У мамы демократия. Вот пусть и подчиняется большинству. Взамен получаешь однушку, здесь по соседству… Чего молчишь?
Н и к и т а. Не могу я маму замуж выдавать, тем более, против ее желания. Хрень какая-то.
М а к с и м. Ты ж мечтаешь жить отдельно.
Н и к и т а. Только, чтобы не видеть тебя. Исключительно поэтому.
М а к с и м. Ну, вот. И не будешь видеть.
Н и к и т а. Есть и другие варианты.
М а к с и м. Других вариантов не будет. Я проконсультировался с адвокатом.
Г е н а. Послушай, Никита, тебе ведь и бабки, наверно, нужны. Могу у себя в фирме пристроить. Ты ж на экономиста учишься. Нужный кадр. Машину в кредит возьмешь.
Н и к и т а. Квартира, машина… Меня еще не покупали.
Г е н а. Неправильно мыслишь. Тебя не покупают. Тебе по-родственному предлагают.
Звук открываемой входной двери, голоса Павлика и Жени. Анна входит в гостиную и застывает в немой позе. Гена поднимается. Максим увлекает за собой в кухню Никиту, Павлика и Женю.
Г е н а. Ань, давай поговорим. Сядь, пожалуйста. Ну, пожалуйста!
Анна усилием воли заставляет себя сесть.
Г е н а. Я в колонии в часовню ходил. Прощения просил у бога.
А н н а. Виноват перед людьми, а прощения просил у бога?
Г е н а. Теперь у тебя хочу попросить.
А н н а. А что бог-то, простил?
Г е н а. Я делал много добряка, и еще буду делать.
А н н а. Добряк? Что-то новенькое. Это добро, что ли?
Г е н а. Добро.
А н н а. Ну, так бы и говорил. Почемудобряк-то? Или слово «добро» выговорить трудно?
Г е н а. Ну, что ты придираешься? Так, прощаешь?
А н н а. Прощаю, но забыть не обещаю.
Г е н а. А ты пообещай. Вот тебе в знак примирения.
Гена протягивает Анне автомобильные ключи.
Г е н а. Это маздочка – любимая модель женщин. А свою машину можешь пока Никите отдать. Дружба держится на маленьких подарках, а любовь на больших. Я люблю тебя, Ань.
А н н а. Не беру я таких подарков, Гена, да еще с такими поговорками. Люблю старомодно, бескорыстно.
Г е н а. Эх, Ань, что такое любовь? Всего лишь протокол о намерениях. Любовь жизнью проверяется.
А н н а. Это правильно. А вот насчет протокола… Добряк, протокол… Какие слова…
Г е н а. Ну да, тебе ж нужны слова твоего писателя. Ну, позвони ему, пусть приедет, поговорим, обсудим наш треугольник. Скажи, что тебя обижают. Вот и увидишь, чего стоит его любовь. Каждая женщина проверяет своего мужика. Давай, позвони.
Появляется Максим. По всему видно, что он всё слышал.
М а к с и м. Позвони мама, чего тебе стоит?
А н н а. Что вы задумали?
Гена и Максим успокаивающе поднимают руки: им просто интересно.
А н н а (после довольно продолжительного колебания) Ладно! (достает мобильник, набирает номер). Дима? Однако, сегодня у нас день сюрпризов. Сначала для меня, а теперь для тебя. Ты не мог бы приехать? Здесь, на месте, всё увидишь. Загадки? Ну, загадки. А ты хочешь написать повесть без загадок? Давай, жду. (Гене) Он сейчас приедет. Надеюсь, до хамства дело не дойдет?
М а к с и м. Этого я не обещаю. (уходит в другую комнату, но оставляет дверь открытой) Но ты ж должна увидеть, как он реагирует на хамство.
Г е н а. Ань, вот чем я тебе не по душе? Давай начистоту!
А н н а. К цели идёте не так.
Г е н а. Что я делаю не так? Объясни мне!
А н н а. Господи, ну как это можно объяснить, если сам человек не понимает?! Ведь я, несмотря на все унижения с вашей стороны, уважаю в вас человека. А вы не уважаете в людях людей, и значит, не уважаете и в себе человека. Вот и всё объяснение.
Г е н а. Я не считаю, что не уважаю себя.
А н н а. Себя вы, конечно, уважаете. А человека в себе?
М а к с и м (возвращается). Матушка, этот твой Димон так же рассуждает? Тогда понятно, чем он тебя взял. (Гене) Есть такие люди… Считают себя выше, лучше. Сами себя объявляют первым сортом, а такие, как мы с тобой – третий сорт.
Г е н а. А выше кого они себя считают? Выше тех, у кого больше денег. Сами-то не могут делать бабки. Вот это их и гложет. Хотя, если вдуматься, в том, что человек умеет преумножать материальные ценности, и есть его нравственность. Нравственность – во всем, что человек делает хорошо, профессионально. Остальное – от лукавого. Все грешат практически одинаково, только одни делают это открыто, а другие прячут свои грехи. Я делаю открыто – я плохой человек. Другой втихаря – он хороший. Хотя недаром говорится, что в основном гадости делают как раз хорошие люди.
Звонок в дверь. Анна идет открывать. Возвращается с Дмитрием.
Д м и т р и й. Здравствуйте.
М а к с и м (издевательским тоном). Ооо! Я бы уступил ему место в метро. Матушка, до чего ты докатилась!
Дмитрий никак не реагирует на реплику. Анна показывает ему место рядом с собой на диване. Дмитрий садится.
А н н а (Дмитрию). Это мой сын Макс. А это Геннадий.
Г е н а. О чем пишешь, писатель? О борьбе добра со злом? Ну, вот я – зло. Поборись со мной. На бумаге у тебя, наверно, получается. А по жизни? Давай, борись. Чего молчишь?
Д м и т р и й. Резво ты начал. Ну, продолжай, заведись.
Г е н а. Я уже завелся.
Д м и т р и й. Ну, еще не на всю катушку. Давай, покажи себя во всей красе.
Г е н а. Ты мне как бы угрожаешь? (Максиму) Если пишет детективы, значит, бывший мент! (показывая на Анну) Забудь её, понял? Или я не посмотрю, что ты мент.
М а к с и м (вызывающе нагло). Забудь матушку, Димон!
Д м и т р и й. Матушкой, Макс, называют попадью или монахиню. Называй маму просто мамой.
М а к с (все больше наглея). Кто ты такой, чтобы мне указывать?
Макс выхватывает из подмышки пистолет. Угрожающе снимает с предохранителя и загоняет патрон в ствол. Наставляет на Дмитрия.
А н н а. Макс, ты совсем сдурел?!
Г е н а. (Дмитрию) Между прочим, это не травматика. Валил бы ты отсюда, и чтобы духу твоего здесь не было.
Д м и т р и й (Максу). Знаешь правило? Направил ствол – стреляй. Иначе ты – сявка. Ну, стреляй!
М а к с (продолжает наставлять пистолет на Дмитрия). Я больше повторять не буду. Я выстрелю.
Д м и т р и й. Стреляй.
Г о л о с А н е с т е з и и. Эй, что тут у вас происходит?
Анестезия входит в гостиную.
А н е с т е з и я. На лестничной площадке все слышно. Гена, что же ты вытворяешь! Ну как тебе не айяяй? Хочешь обратно? Ну, так на этот раз двумя годами не отделаешься.
А н н а (Гене). Вам лучше уйти.
М а к с и м. Еще чего? Гена мой гость.
Д м и т р и й. Он сейчас сам уйдет. Аня, принеси три столовые ложки риса.
Анна уходит на кухню, и пока она там что-то делает, все сидят молча, напряженно посматривая друг на друга. Анна приносит три столовые ложки риса.
Д м и т р и й. Значит, игра такая. Кладём в рот ложку риса и жуём. У кого рис будет мокрый от слюны, тот остаётся. У кого сухой – тот уходит. Но это не всё… У кого слюна сухая, тот прежде чем уйти стреляет в себя. Можно в руку. Можно в ногу. Можно вскользь. Заодно проверим, травматика это или настоящий ствол.
А н н а. Давайте ограничимся рисом.
Д м и т р и й (Гене). Начнём.
Кладёт себе в рот ложку с рисом. Гена делает то же самое с видом человека, который чувствует какой-то подвох. Жуют, вызывающе глядя друг другу в глаза. Остальные смотрят, затаив дыхание. Кладёт себе в рот рис и Максим. Напряженно жует.
Дмитрий первым выплевывает на растопыренную ладонь мокрый жеваный рис.
Гена медлит, жует изо всех сил.
А н е с т е з и я. Жуй, Гена… Ну, хватит. Открой рот.
Рис у Гены изо рта не падает, а высыпается.
А н е с т е з и я. Сухой у тебя рис, Геночка.
Изо рта у Максима тоже рис высыпается.
Дмитрий выразительно смотрит на Гену и Макса, как бы говоря им: проиграли – проваливайте.
М а к с. Я никуда не уйду. И Гена никуда не уйдет. И стрелять в себя не будем. Нашёл лохов.
Д м и т р и й. (Анестезии) Включите громче.
Анестезия включает телевизор на полную мощность.
А н н а. Дима, не сходи с ума!
Дмитрий вырывает у растерявшегося Максима пистолет, загоняет патрон в ствол.
Анна пытается ему помешать, но он стреляет себе в ладонь по касательной. Рана не очень серьёзная, но крови много. Анна бросается к домашней аптечке, бинтует ладонь.
А н е с т е з и я. Детский сад!
Все смотрят на Гену. Гена нехотя поднимается и, всем своим видом сохраняя достоинство, уходит. Максим уходит вместе с ним.
А н н а (Дмитрию). Это тебе для повести так надо? Ну, у меня нет слов! Ну, зачем ты выстрелил?
Д м и т р и й. Больно стало, вот и выстрелил. Не могу понять, зачем ты меня позвала…
А н н а. Я надеялась, что ты меня защитишь как-то иначе.
Дача Дмитрия. Дмитрий не знает, куда себя девать. В этом разобранном состоянии его и находит неожиданно приехавшая Полина.
П о л и н а. (входит, предварительно постучав) Димочка, извини, что без звонка. Мне нужно кое-что забрать. (замечает перебинтованную руку) Что у тебя с рукой?
Д м и т р и й. Не хитри. Почему даже самые умные женщины хитрят?
П о л и н а. Димочка, я так и не поняла твоего отношения к Анне. Как, впрочем, и её отношения к тебе. Я даже не поняла, на какой стадии ваши отношения. Нет, я не лезу в твою личную жизнь. Ну, разве что совсем чуть-чуть. Мы же остались друзьями. Думаю, это тебе пригодится в работе. Ты, конечно, увидел в Анне выраженную личность. Ну, как же, одна поднимает четверых детей! А она, по-моему, обыкновенная клуша. Знаешь, среди клуш тоже встречаются личности. Если ты хотел красивой страстной любви, то не туда попал. Анна вся в детях. А материнская любовь часто почти полностью заменяет любовь половую. Вспомни записки Софьи Толстой. Но уж чего я совсем не могу понять, так это её отношения к твоему Антону. С ним она встречалась взглядами гораздо чаще, чем с тобой. Тебе трудно обвинить меня, что я пытаюсь вызвать у тебя ревность. Ты сам это видел. А я видела, что ты видел. Ты сдерживался, но чего это тебе стоило. Ты совсем перестал говорить. Я знаю, каким ты бываешь за столом. А на этот раз вместо тебя была только твоя немая оболочка.
