Аделина Амбер
Жизнь на краю. Предназначение
Мужчина хмыкнул, а потом опустил взгляд на клавиши.
– Ты играешь?
Да что такое?! Он издевается! Я когда-нибудь услышу от него объяснения?
– На фортепиано – нет. Только на гитаре.
– Гитара, – протянул Аверетт. – Что это?
Поразительно, в их мире есть рояли, но нет гитар. Или, может, они называются как-то иначе.
– Струнный инструмент, – пояснила я, – весьма популярный в Москве. Точнее, в моем мире.
Мужчина улыбнулся, но как-то криво, видно мои слова о другом мире задели струны сомнений в его душе. Он ничего не ответил, а мне пришлось снова выжидать, чтобы повторить свой вопрос. Я молчала в надежде, что мужчина все же соизволит ответить.
– Твоя история, – вдруг начал он. – Загадка для меня. То, что ты сказала, совсем не вяжется с моим представлением о… моем мире.
– Как и с представлениями о моем мире, – кивнула я. – И все же я хочу знать, что вы задумали.
– Хочу провести пару исследований, чтобы убедиться, что ты не врешь.
– Я что, буду подопытным кроликом?
Аверетт усмехнулся, как-то неприятно и загадочно, что я поняла – я попала в точку.
– Пусть и так, – согласился он. Меня такой расклад совсем не устраивал.
– Знаете, мне совсем не хочется…
– Но ты же хочешь вернуться туда, откуда пришла?
Я задумалась. Хочу, пусть даже такой ценой. Значит, нужно позволить ему проводить надо мной эксперименты. Я скривилась, но ничего не сказала. Спорить было не в моих интересах.
– Расскажете мне больше об этом месте? – я обвела рукой пространство, как бы имея в виду этот мир, и Аверетт поморщился.
– Спроси об этом служанок. Не хочу тратить время на это.
Видимо, он не слишком настроен на разговор, но отступать я не хотела.
– Но вы можете рассказать больше.
– На этом разговор окончен. Оставь меня.
И я с тяжело вздохнула. Вот и поговорили.
Глава 3
Разговор действительно не заладился, и мне пришлось покинуть залу ни с чем. Аверетт слишком несговорчив, чтобы выпытать у него хоть какие-то подробности будущих опытов. Тем более мне вообще не нравилась сама концепция проведения надо мной экспериментов, но что делать, домой-то хочется. Надеюсь, он быстренько разберется со всеми вопросами, касаемо моего появления здесь, и вернет меня в родной мир, где я снова буду гладить любимого кота, ходить на нелюбимую работу и по выходным навещать родителей. Как же они там все без меня? Кто кота покормит?
Я расстроенно опустилась на диван в гостиной, положила локоть на подлокотник и подперла щеку рукой. Нужно что-то сделать. О каком там предназначении говорила загадочная девушка из сна? Наверняка, начала рассуждать я, это какое-то значимое дело. Мне нужно спасти кого-то от чего-то, после чего я получу возможность вернуться домой. Звучит крайне сложно, потому что я понятия не имею, кого и от чего нужно спасать. И куда важнее – каким образом? Что я умею? Кроме как читать кодексы и писать иски я, по сути, не могу ничего, так что моя помощь в этом мире мало кому нужна.
Мимо проскользнула служанка, и я поспешила окликнуть ее. Девушка обернулась, и я узнала Эбетт.
– Присядь, пожалуйста, – пригласила я девушку рядом с собой на диван. Она аккуратно опустилась, приняв элегантную сдержанную позу. – Расскажи мне об этом мире.
– Что конкретно ты хочешь узнать?
– Хотя бы как он называется.
– Королевство Эвела, – начала Эбетт. – Самое большое из всех, что существуют на материке. Столица Эвелы – Устари, там находится замок короля Арроганта Безжалостного.
– Интересно, – протянула я. – А Устари далеко?
– Достаточно. Ближайший город к нам – Брилеон. Один из самых крупных городов в Эвеле.
– Есть какие-нибудь эльфы? Гномы? Драконы?
Эбетт засмеялась.
– Откуда ты знаешь? Конечно, есть! А также маги и кентавры. Каких только рас нет в нашем королевстве.
Круто, значит, я реально в каком-то фэнтезийном мире, типа «Властелина колец» или «Хоббита».
– А граф Дебургский? Он эльф?
– Что? Нет, вовсе нет. Но он сильный маг.
Ого, маг. Это даже интересно. Я представила, как Аверетт колдует какую-нибудь волшебную магическую магию, или как еще это описать. А может, он чернокнижник, занимается темными искусствами и вообще работает на демонов. Ну, это уже бред сумасшедшего, хотя я не удивлюсь, если все окажется именно так.
И несмотря на показное дружелюбие и спокойствие графа, он мне почему-то сильно не нравился. Может, потому что наорал на меня при первом же знакомстве. И я не принимала его за его скрытность и необщительность. В какой-то степени, его поведение можно понять, если здесь действуют какие-то особые правила насчет юристов. А если не юристов?
– А что насчет положения женщин? – спросила я, и Эбетт помрачнела.
– Не очень приятно быть женщиной, – тихо сказала она. – Женщины здесь не имеют прав. Говорят, даже сама королева не умеет читать, но я не знаю, правда это или нет. В любом случае, быть девушкой здесь – проклятие.
Это все объясняет. Поэтому Аверетт разозлился, когда я решила выдать себя за профессионала в области юриспруденции, и понятно почему он был так удивлен моими навыками чтения. Впрочем, такое положение дел мне совсем не нравилось. Как я могу выполнить свое предназначение, если даже за порог ступить не имею права?
– Роль женщины – быть женой и матерью. Или служанкой, – Эбетт развела руками, как бы имея в виду себя.
Я задумчиво сидела, не двигаясь, и размышляла над словами девушки. Значит, этот мир настроен ко мне крайне недружелюбно. И все, что мне светит, это выйти замуж и родить ребенка. Это если повезет. А если не повезет – остаться в роли прислуги до конца жизни. Может быть, мое предназначение – это быть женой и матерью? Но кого я тогда должна спасать? Нет, такой расклад мне определенно не нравился, поэтому я закусила нижнюю губу и посмотрела на Эбетт, собираясь задать новый вопрос.
– Расскажи мне побольше о графе.
Эбетт смутилась, оглянулась, не подслушивает ли нас кто, и начала, тихо-тихо, чтобы Аверетт ненароком нас не заметил:
– Он… довольно неоднозначный человек. Скрытный. Я мало что знаю о его жизни и характере. Могу только сказать, что он очень требовательный.
– Сам себе на уме?
И Эбетт шикнула на меня, ведь такие высказывания о хозяине этого дома вряд ли бы ему понравились.
– Он проводит много времени в библиотеке и своем кабинете. Он хорошо управляет поместьем, но многого требует взамен. Работа у нас тяжелая, угодить ему непросто.
Я фыркнула. Еще и высокомерного капризного графа мне не хватало в жизни. Эбетт продолжала:
– Его лучше не злить, ведь в гневе он страшен, – о да, это я уже знаю. – Следует делать все, что он говорит, ведь иначе можно легко оказаться на улице. Или на деревянном коне… Или попасть под плети… или.
– Ладно, я поняла, – остановила ее я, видя, как девушка начинает нервничать. Видимо, граф не только злой, но еще и садист. А может, это нравы в королевстве такие.
– У него есть кто-то?
– Что ты имеешь в виду?
– Ну… Девушка, например. Дети?
– О, нет! Он одинок.
«И несчастен, – добавила я про себя. – Может, спасать его нужно от депрессии?» Ну нет, я не согласна. Я все-таки юрист, а не психиатр, так что с этим не ко мне.
Вопросы у меня закончились. Я получила основное понимание этого мира и, главное, хозяина этого поместья. Теперь нужно было найти к нему подход. Быть менее строптивой, чуть более доброй и обходительной. Может, тогда он будет ко мне снисходительнее. И чуть общительнее. Все складывалось в пользу моей идеи о роли жены и матери, и такой расклад совсем не радовал душу. Только на сердце стало тяжелее, и я даже расстроилась, понимая, что все, что могу делать, это быть послушной девочкой. Незавидно мое положение.
– Хорошо, Эбетт, спасибо за пояснения. Пожалуй, я пойду отдохну.
Я поднялась и поплелась к лестнице, ведущей на второй этаж.
Уже в комнате я прямо в платье завалилась на мягчайшие перины широкой кровати и, перевернувшись на спину, задумалась. Меня гипнотизировали складки красного балдахина, и я тяжело вздохнула. Значит, придется идти на поводу у этого напыщенного графа, пока он не позволит мне выполнить мое предназначение. А потом я просто сбегу, вернусь домой и заживу своей настоящей жизнью. Другой вопрос, смогу ли я жить спокойно после всего, что случится?
Я даже не заметила, как заснула в воздушных объятиях постели. Проснулась уже под вечер, когда темнота накрыла собой поля и леса. И поместье графа Дебургского. Который час? Я не знала, но думала, что уже за полночь. Яркий белый свет луны прорывался в комнату сквозь большие окна, и россыпь маленьких точек – звезд, – на фоне черного неба сверкала так же, как сверкают блестки на моем платье.
Я сползла с кровати, потянулась, несколько раз наклонила корпус в стороны, разминаясь, и поняла, что хочу есть. Нужно бы найти что-то съестное, чтобы успокоить урчащий желудок. Пойду-ка на кухню. А потом прогуляюсь по дому, разведаю, так сказать, обстановку, не боясь наткнуться на наверняка уже видящего седьмой сон графа.
Я вышла из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь, и оказалась в кромешной тьме. Даже свечи в канделябрах на стенах не горели. Придется идти наощупь. К счастью, глаза довольно быстро привыкли к темноте, и я даже не упала на лестнице, так что уже в гостиной, освещенной лунным светом, я смогла различить знакомую обстановку. Теперь оставалось найти кухню, которая должна быть рядом со столовой. Но и столовая неизвестно где. И я направилась по первому попавшемуся коридору вглубь дома, кое-как разбирая дорогу в темноте. По сторонам какие-то двери, наверняка запертые, а впереди – еще одна. Из-за которой, кажется доносились голоса. Я замерла, не уверенная в том, что мне стоит туда идти, но любопытство взяло верх, и я медленно приблизилась к двери. Сквозь замочную скважину пробивался свет, и я встала на колени, заглядывая в комнату сквозь небольшую щель и прислушиваясь.
– Послушайте, милорд, – прозвучал голос, самый стандартный, чуть хриповатый и, казалось старческий.
Взгляд выхватил спину полноватого мужчины с недлинными седыми волосами, сидящего на стуле напротив темного большого стола. А за столом – сам граф Аверетт Дебургский! Значит, не спит все-таки.
– Мы просто не потянем это.
Граф устало потер лицо ладонью и опустил глаза в стол, будто читая что-то.
– Они подадут на нас в суд, – сказал он негромко.
– Не впервой, – пожал плечами старик, и Аверетт грозно блеснул глазами, бросив на того недовольный взгляд.
– Как мы можем удовлетворить их требования, если у нас такие долги? Мне даже нечем платить за землю…
– Я понимаю, – мягко сказал мужчина, лица которого я не видела. – По моим подсчетам наши долги уже превышают миллион ивонов, что, конечно, не может не накладывать свои ограничения на ведение наших дел.
– Мы можем сэкономить на чем-то?
– Пожалуй, мы могли бы продать немного скота, но поскольку мор уничтожил большую часть поголовья, мы вряд ли много с этого выручим. Можно сдать в аренду часть земель.
– Мы уже это сделали, – поморщился Аверетт. – И что нам это дало?
– Тогда продать крестьян.
– На земле и так некому работать, – снова помотал головой мужчина. Он почти лег грудью на стол, закрыв лицо руками. – Все пропало.
– Вы ни в чем не виноваты. Ваши родители уже оставили вам большие долги. Вы лишь пытались наладить дела.
– И у меня не получилось, – глухо из-за ладоней произнес Аверетт. – Барон Вазуч хочет купить поместье.
– Что?! – старик в удивлении подался вперед. – Даже не думайте!
– Нет выбора, Херви. Чтобы расплатиться с банками, мне придется сделать это.
Я едва не закричала от радости. Вот оно! Вот мое предназначение! Это то, чем я могу помочь Аверетту, я спасу его поместье от долгов, помогу разобраться с кредиторами и, конечно, вернусь домой! Я отодвинулась от скважины, и пол предательски скрипнул. Я замерла, голоса за дверью мгновенно стихли. И тут же послышались тяжелые шаги.
Я тысячу раз успела проклясть и свое любопытство, и скрипнувшие доски, и даже слишком внимательных мужчины, которые умудрились этот скрип услышать. Я вытянулась по струнке перед дверью, которая тотчас распахнулась, и на пороге появился Аверетт. Такой грозный, максимально злой и хмурый. Он смотрел на меня сверху-вниз, а я вдруг глупо улыбнулась и бросила взгляд на седого советника графа, стоящего за спиной мужчины. Тот с удивлением осматривал меня, чесал жидкую бородку и ждал дальнейших действий господина.
– Добрый вечер, – поздоровалась я с Авереттом, а тот помрачнел еще больше.
– Что тебе здесь нужно? – процедил он сквозь зубы, негромко, но так зло.
– Я просто проходила мимо, – пожала я плечами.
– Она подслушивала, – вдруг выдал старик, и я ругнулась про себя. Вот ведь крыса, зачем влез в разговор.
– Ты подслушивала, – снова прошипел Аверетт.
– Нет, вовсе нет! – возмутилась я, но взгляд темно-синих глаз, блеснувших яростью, заставил меня замолчать.
– Не лги мне! Я, кажется, уже говорил тебе, что не терплю этого!
– Ну, услышала пару фраз, – призналась я, и Аверетт злобно засопел, когда понял, что я, странная особа в его доме, узнала то, чего мне знать совсем не нужно.
– Что ты слышала?
– Ну, что-то про крестьян…
– Впрочем, не важно… Если ты кому-то проболтаешься, – он склонился ко мне, и его горячее дыхание обожгло мое лицо. – Я лично прикажу забить тебя плетью до смерти. А теперь проваливай!
И я послушно бросилась прочь от кабинета, все еще проклиная свое любопытство, пол, эту ночь и тот чертов сон вместе с той девушкой.
Сама не заметила, как взлетела по ступеням, ворвалась в свою комнату и только там, прижавшись спиной к закрытой двери и медленно сползла на пол, закрыв лицо руками. Это мое предназначение, это точно оно! Вот только меня и на километр не подпустят к этому делу. Во-первых, потому что я девушка, во-вторых, потому что этот гадкий напыщенный граф точно не поймет моих попыток что-то распутать. А ведь выход есть.
Я вспомнила о процедуре банкротства. Так, как там было? Наблюдение, санация, внешнее управление и конкурсное производство… Нет, это для юридических лиц. У физических только реструктуризация долгов и реализация имущества. И зачем мне сейчас теоретические основы стадий банкротства? Другое дело, есть ли такая процедура в этом мире и, если есть какие у нее последствия. Можно ли что-то сделать без реализации имущества графа после признания его банкротом. Ведь наверняка требования кредиторов должны будут быть удовлетворены за счет его земель, имения и другого имущества, движимого и недвижимого. Опять же, в каком объеме и в какие сроки?
Я отняла руки от лица, и увидела, как лунный свет пляшет на блестках платья, а темная ткань переливается цветными пятнами в местах складок. Я коснулась растрепавшихся светлых волос, пригладила их, все продолжая сидеть на полу, почесала висок и потерла глаза. Есть, о чем подумать перед сном. Осталось только заставить себя заснуть с таким количеством мыслей в голове.
Я медленно поднялась, поправила платье и направилась к шкафу на шатающихся ногах. Меня буквально трясло от осознания, что мое предназначение оказалось так близко. Вот оно, буквально под носом, а я как трусиха сбежала от Аверетта, совсем забыв объяснить ему, что могу помочь. И более того, должна помочь. Только так я вернусь домой.
Я кое-как развязала корсет, сняла платье, оставшись стоять с голой грудью и принялась рыскать в шкафу в поисках ночной сорочки. И нашла ее. Шелковая, темно-синяя, длинная. Я рядом на полке лежал голубой пеньюар. Надела сорочку, которая мягкими прикосновениями обласкала обнаженное тело.
Я откинула воздушное одеяло и легла на пуховые перины, провалившись в них, словно в облако. Волосы разметались по подушке, и я все никак не могла заснуть то ли от лунного света, пробивающегося сквозь стекла, то ли от мыслей, что роились в моей голове, беспорядочно, громко, просто оглушающе жужжа. Они заставляли меня ворочаться с одного бока на другой, принимать различные позы, то обнимать подушку, то откидывать ее прочь, касаясь головой шелковой простыни.
Я все думала. О предназначении и о том, что слышала через закрытую дверь. Снова в памяти всплыли слова о долгах, о миллионе ивонов, что наверняка, неподъемная сумма в этом мире, если даже граф Аверетт Дебургский говорит о ней как о катастрофе. И кто такой барон Вазуч. Вероятно, крайне богатый человек, если готов выкупить обремененное долгами имущество.
Я перевернулась на спину и уставилась в темный потолок. Решено! Завтра я поговорю с Авереттом обо всем, что слышала. Пусть орет и ругает сколько угодно. Мне нужно разобраться в этом деле.
Я закрыла глаза и уже собралась заснуть, как вспомнила свою старую традицию.
– На новом месте приснись жених невесте.
Глава 4
Я бежала по заброшенному саду, поросшему густыми сорняками высотой с меня. Они били листьями по лицу, хватали ветвями за руки, подстилали под ноги кривые корни, о которые я вот-вот была готова споткнуться. Черное низкое небо нависало над головой и грозилось разразиться безумным ливнем, даже пара капель упала на ресницы. Или это слезы?..
Я выскочила на другую тропинку, едва не поскользнувшись на траве, начала бешено оглядываться, не зная, куда бежать дальше. Не помня, почему и от кого я бегу, я увидела возвышающийся передо мной полуразрушенный особняк, так же охваченный буйно растущей зеленью плющей. Черные бутоны расцветали на стенах и в проемах окон с выбитыми стеклами. В окне что-то быстро метнулось, и я закричала от ужаса. Нечто идет за мной, и оно уже близко.
Я вновь бросилась через заросли подальше от особняка, но спиной ощущала острый взгляд хищных глаз. Оно уже здесь. Я обогнула очередной увядший куст и замерла. В конце длинной тропы, с обеих сторон обрамленной высокими растениями, в результате чего получилось нечто похожее на коридор, стоял черный силуэт, спиной ко мне. Кто он, и что ему нужно? Человек обернулся, и я с ужасом увидела его. Все такое же красивое лицо, искаженное уродливым оскалом, длинные черные, как крыло ворона, волосы, длинные темные же одеяния, расшитые серебром. Мужчина вытянул руку и обнажил острые клыки. Я закричала, но почему-то не могла сдвинуться с места. Я почувствовала, как что-то обвивает мои лодыжки, потом окутывает мои бедра, сильно сжимает талию и сковывает руки. Черный плющ вился по моему телу, стягиваясь все туже, так, что мне не хватало воздуха.
Аверетт медленно поплыл ко мне и, оказавшись совсем рядом, коснулся холодной, ледяной рукой моего лица. Я попыталась кричать, но голос пропал. Я только хрипела, задыхаясь. На ресницах распахнутых глаз блестели соленые капли, и я только и могла, что беззвучно плакать. Он гладил мою щеку, и вдруг его низкий бархатный, абсолютно спокойный голос донесся с его стороны, хоть и губы его не дрогнули. Они лишь обрамляли острые клыки.
– Видишь, чем все это кончилось. Я все потерял. Из-за тебя.
Я хрипела, и по моим щекам бежали ручьи слез. Очерчивали подбородок и падали на грудь. Капли снова срывались с ресниц и текли, текли.
– Ты думала, что самая умная. Ты проиграла. Это конец. Для меня. Для тебя. Для нас.
– Прошу… – просипела я, но Аверетт схватил меня за подбородок и провел большим пальцем по щеке, размазывая слезы.
– Я обещал, что ты не выберешься отсюда живой. Мы останемся здесь навеки. Навсегда. Вместе.
И он рассмеялся, закидывая голову назад. Плечи его плясали в сумасшедшем хохоте, и я снова беззвучно закричала. Внезапно позади Аверетта начал разрастаться свет. Сначала он был едва различим, а затем, набирая яркость, превратился в ослепительный источник. Щурясь, я едва смогла увидеть очертания силуэта. Было совсем невозможно различить, что это, но этот человек, вдруг протянул мне руку, и произнес мужским голосом, мягко и так маняще:
– Идем со мной, Мария. Я могу тебе помочь.
Я дернулась, но плющ только сильнее сдавил мое тело. Свет начал тухнуть, и я закричала неожиданно прорезавшимся голосом, так отчаянно, как только могла:
– Стой! Не уходи!
И я проснулась. В холодном поту вскочила на кровати, пытаясь отдышаться. По перинам были разбросаны подушки, одеяло уже валялось на полу, а я сидела на смятой простыне и пыталась успокоить бешеное сердцебиение. Что это было? Кошмары мне снились редко, а тут еще такой реалистичный, что я даже понять не могла, что все это значит. Но определенно что-то значит. Я вспомнила свои слова перед сном: «На новом месте приснись жених невесте». Неужели сработало? Обычно в таких случаях мне не снился не только мужчина, но и вообще сны. Так что в этот раз это было нечто непривычное, заставляющее задуматься о многом. Например, о том, что Аверетт – мой суженый… Или… Я вспомнила силуэт во вспышке света. Некто звал меня за собой, но я, удерживаемая проклятием, не смогла даже двинуться. Этот кто-то пытался спасти меня от графа. Может, это был тот самый герой-жених. Слишком много вопросов.
Я сползла с кровати, кое-как закинула огромное одеяло на перины, поправила подушки и, расправив немного простыню, небрежно накрыла все это большим темным покрывалом. И потерла глаза, прогоняя остатки сна. За окном только светало, так что я решила, что можно не торопиться. Села на кровать, снова провалившись в перины, и задумалась.
Аверетт во сне сказал, что все потерял из-за меня. Я себя просто накрутила или это знак свыше, что мне не стоит лезть в это дело? В любом случае, мое предназначение должно быть исполнено, и я сделаю все возможное, чтобы этого добиться. Уж очень сильно я хочу домой…
Я также вспомнила вчерашний диалог Херви с Авереттом и решила, сегодня нужно обязательно поговорить с графом об этом. Объяснить ему ситуацию, рассказать про слова загадочной девушки о моей особой миссии. И, может, тогда он подпустит меня к своим делам поближе. Даст шанс помочь.
Поднявшись на ноги, я решила, что пора переодеться и пойти искать графа. Хотя он, наверное, все еще спит. Куда аристократу вставать в такую рань? Но удачу попытать стоило. Тем более, что я со вчерашнего дня ничего не ела, и мне сейчас дико хотелось закинуть что-нибудь в рот. Надев платье, я посмотрелась в зеркало. Да, волосы не мешало расчесать, а еще лучше – заплести. Расческа нашлась в прикроватной тумбе, и я принялась рвать зубьями гребня спутавшиеся локоны. Спустя несколько минут мучений, волосы заструились по плечам, а я, довольная их мягкостью, принялась заплетать не слишком тугую косу. Теперь я выглядела чуть лучше, хотя усталость и синяки под глазами все еще украшали мое лицо. И предстать перед графом в таком виде… Впрочем, я здесь не для того, чтобы похитить его сердце. Поэтому я покинула комнату и спустилась по лестнице на первый этаж. Там прошлась по гостиной, вышла в коридор, который не вел к кабинету Аверетта, и поплелась по нему до упора.
Предо мной возвышались большие двери с красивыми коваными узорами, похожими на те, которые были замечены мной на входной двери. Я постучалась и, толкнув тяжелую створку, заглянула в залу. Это было большое помещения, все такое же, как и гостиная, украшенное картинами, скульптурами и цветами. Сразу я заметила длинный стол со стоящими вдоль него креслами с красной обивкой, и пару служанок, суетившихся у подноса на колесиках. Девушки среагировали на мое появления, одновременно подняв головы, но знакомого лица я не увидела.
Я вошла в столовую. Нос сразу защекотала смесь невероятных запахов, среди которых я с удивлением различил терпкий запах кофе. Я пожелала служанкам доброго утра.
– Вы уже проснулись, леди Мария.
Ого, уже леди.
– Плохо спала, – усмехнулась я и прошла к столу.
Девушки выставили на него несколько блюд и убежали в какую-то дверь, очевидно, ведущую на кухню.
– Господин скоро спустится к завтраку.
Значит он все-таки так рано встает. Я осмотрелась и, пожав плечами, выдвину одно из кресел. Уселась на него и прикрыла глаза в ожидании. Не прогонит же он меня. А если и прогонит, я сама пошлю его куда подальше. Почему-то теперь я чувствовала себя смелее. Кроме того, в душе пылала злость на него то ли за ночное мое приключение, то ли за его поведение во сне. Тем не менее, мне придется еще раз вступить с ним в диалог, чтобы, наконец, разобраться во всем, что происходит.
Не знаю, сколько я так просидела. Кажется, даже успела заснуть, но голоса, шаги и грохот открывшейся двери, заставили меня встрепенуться и начать оглядываться. И я увидела его. Совершенно свежего, довольного. Его длинные волосы так же были распущены, но на этот раз вместо длинного платья с широкими рукавами на нем был лишь удлиненный бархатный фрак. Тоже темный.
Он увидел меня, и удовольствие с его лица будто рукой сняло. Он нахмурился, остановился и осмотрел меня с ног до головы. А я продолжала сидеть в кресте и хлопать глазами. Стол уже оказался накрыт, а служанки стояли вдоль него, смиренно ожидая обращения господина.
– Что ты здесь делаешь? – спросил, наконец, Аверетт, и я пожала плечами.
– Жду вас. И завтрака.
– Кто сказал, что я позволю тебе есть со мной за одним столом?
– Я что, похожа на собаку? – вскинула я бровь. Судя по выражению лица Аверетта, он вопрос мой не понял, но старался виду не подавать.
Мужчина прошел к столу. Одна из служанок тут же отодвинула кресло, приглашая графа сесть. Тот вальяжно опустился в объятия мягкой обивки.
– Выглядишь уставшей, – сказал он, обращаясь ко мне, но не смотря на меня.
– Дурные сны, – отмахнулась я.
– Главное, чтобы твое дурное поведение на тебя не повлияло слишком сильно, – посмотрел вдруг на меня серьезно Аверетт, и я сконфузилась. Он имел в виду наше ночное приключение или сам факт моего появления в его доме.
Он взял в руки столовые приборы, а потом мотнул головой в сторону двери.
– Выметайся.
Мне так захотелось покрыть его всеми известными мне крепкими русскими матами, но я вспомнила, какое влияние он имеет в своем поместье. И вспомнила его слова о плетях. Поэтому рисковать не стала. Но и кресла не покинула. Он все еще выжидающе смотрел на меня, а я – на него, с вызовом и чуть прищурившись от злости.
– Я поговорить хотела.
– О чем? – устало спросил Аверетт, и черты его лица чуть смягчились.
– О том, что произошло ночью.
Мужчина снова нахмурился, сжал в руках столовые приборы, да так сильно, что я подумала, будто он собирается их сломать пополам.
– Я предупреждал тебя.
– Я же не проболталась, – подняла я руки в примирительном жесте. – Я просто хочу обсудить то, что слышала.
– И многое ты слышала?
– Достаточно.
Аверетт вдруг приказал всем служанкам выйти, а сам, дождавшись, пока последняя покинет столовую, обернулся ко мне всем корпусом и пронзительно уставился на мою несчастную фигуру.
– Я хочу предложить тебе сделку.
– Уже на «ты»? – усмехнулся он криво.
– Да, – гордо произнесла я. – Дело в том, что мы с тобой в одной лодке.
– Что ты имеешь в виду? – прищурился Аверетт.
Я немного помедлила, хитро глядя на мужчину, а того, казалось, такое молчание начало нервировать. Он нетерпеливо перебирал в руках так и не выпущенные столовые приборы.
– На самом деле, – медленно начала я, чтобы заставить графа еще немного понервничать. – Мы можем помочь друг другу.
– Каким образом? – спросил он недоверчиво.
– Если помнишь, я говорила, что я – юрист.
– Прекрати обращаться ко мне на «ты». Не забывай о том, кто я.
Да мне абсолютно плевать, кто ты и на что способен. Мне важнее уломать тебя на сделку, – думала я. И хотела уже было ответить что-то типа «мне все равно, я буду обращаться как захочу», но потом подумала, что это может не на шутку разозлить вспыльчивого графа. И это будет не слишком полезно для моего плана. Я кивнула ему, как бы извиняясь, хотя ни капли вины в душе не появилось.
– Думаешь, что сможешь разрешить мои проблемы? – надменно усмехнулся Аверетт, приняв мой кивок за согласие соблюдать субординацию. – Теперь вспомни, кто ты.
Девушка я, оно и понятно, почему гадкая насмешка исказила его губы. Но я решила сыграть на моем появлении в этом сне.
– Я говорила, что прибыла сюда из другого мира. А там я имею особое влияние в области юриспруденции.
Ну да, приврала немного. Никакого влияния я, конечно, не имею. Я обычный офисный планктон, окончивший университет с красным дипломом. Но такое достижение мало чем мне помогло. В любом случае, нужно использовать все, что имеем, и даже чуть больше.
– Особое влияние? – протянул Аверетт недоверчиво. – Какое именно?
Я осеклась. Так, надо срочно что-то придумать, чтобы граф не заподозрил неладное. Если он поймет, что я лгу, то разразится такой яростью, что мне уже будет нигде не скрыться от его гнева.
– Я не только работаю, но и занимаюсь наукой. Многие мои статьи имеют нехилый успех, а мое участие в разработке законодательства и вовсе принесло мне кое-какую славу.
Вот так завралась девочка. Мне даже самой приятно стало от того, что я наговорила, поэтому я приосанилась, аристократично сложила руки на коленях и с гордой улыбкой уставилась на Аверетта в ожидании.
Он лишь цокнул, откинулся на спинку кресла и положил, наконец, вилку и нож на стол.
– Разве я могу тебе верить? – спросил он задумчиво.
– Придется, – пожала я плечами. Конечно, поверить в мои слова действительно могло быть сложновато. Может, переборщила? Кажется, да.
Аверетт очень долго молчал. Отсутствующим взглядом смотрел сквозь меня, а на лице его отразился серьезный мысленный процесс. Очевидно, он метался меж двух огней: отказать мне и упустить свой шанс или поверить и рискнуть всем.
– И это значит, что ты хочешь что-то взамен, – медленно произнес он.
– Безусловно, – кивнула я, и его такой мой ответ даже немного расстроил.
– Говори.
– Я хочу, чтобы вы позволили вам помочь. Таково мое условие.
Он непонимающе уставился на меня. Кажется, логика в его голове только что сломалась, и он продолжал пялиться на меня. Он не мог понять, что я имею в виду, и поэтому я решила уточнить:
– Вы согласитесь на помощь, а я помогу. Все просто.
– Это не совсем похоже на условие сделки.
– Понимаю, – я усмехнулась. – Звучит сложновато и не совсем логично, но я действительно хочу помочь. Мне… это нужно.
Зря я ляпнула последнюю фразу, но, как известно, слово не воробей, и вообще ничто не воробей, кроме воробья. Я закусила губу и внимательно следила за реакцией Аверетта. И он, конечно, не пропустил мои слова мимо ушей.
– Позволь поинтересоваться, – протянул он хитро. – Зачем?
Почему-то мне резко расхотелось рассказывать ему о предназначении, но от волнения я даже не могла придумать другого объяснения. И все же попыталась выдать что-то, что, по моему мнению, могло заставить мужчину отстать от меня.
– Скажем так, личный интерес, – уклончиво сказала я.
– Это не ответ, – покачал головой Аверетт. – Признавайся.
– Я борюсь за права женщин.
– Не верю ни единому слову.
Я зависла. Не получилось, он не повелся. Рассказать ему про предназначение или все же скрыть эту информацию? С одной стороны, при сделке мне на руку полное доверие, но с другой стороны доверять Аверетту я не могла. Он слишком подозрительный человек, что раскрывать сразу все карты.