Александр Федорович Чебыкин
Судьбы людские
За умелую организацию боя подполковник Туриченко В. И. был награжден афганским орденом «Звезда».
Корпусная операция. Сентябрь 1984 года
Перед командованием Афганского корпуса была поставлена задача поддержать народную власть в горной провинции Урузган. Готовились долго, необходимо было оказать не только боевое воздействие на банды района, но и моральную поддержку населению, чтобы люди видели мощь и силу народной армии.
Требовалось доставить оружие, деньги, вплоть до пишущих машинок. На путь в двести километров ушло три недели. Приходилось уничтожать банды душманов в близлежащих кишлаках. Восстанавливать разрушенные участки дороги. Сбивать засады. Двигались только днем. Ночью жизнь останавливалась, даже душманы очень редко нападали на колонну, которая растянулась на несколько километров. Над дорогой постоянно висели вертолеты. Полк Низамутдина был в авангарде. На одном из перевалов головной танк был подожжен. Полуобгорелый экипаж успел выскочить. Дорога перекрылась, слева из укрытия беспрестанно бил ДШК. Голову вверх не задерешь – крутизна. Вертолет несколько раз прошел над предполагаемой засадой – бесполезно. Ракеты из гранитных валунов высекали искры. Смеркалось. Подполковник Туриченко обдумывал ситуацию: «Если ждать утра и по горам обойти засаду, сколько может быть положено ребят. За каждым камнем враг». Предложил командиру полка: «Вариант один: сейчас, в темноте, незамеченными пробраться на вершину горы и с наступлением рассвета, имея преимущество в высоте, уничтожить охранение засады и пулеметчика». Командир приказал выполнить эту задачу разведроте во главе с капитаном Федда. Капитан отказался, мотивируя, что афганцы не научены воевать ночью, бойцы могут соскользнуть в пропасть.
Подполковник Туриченко среагировал: «Что, Федда, трусишь?» На что тот ответил: «С Вами хоть на край света». Отказаться – это позор для советника.
– Хорошо, идем.
Быстро собрались, Нагрузились боеприпасами, водой. Стали карабкаться наверх, где-то метров через сто – Виталий Иванович спохватился: при нем нет ни автомата, ни куртки. Ночью в горах прохладно. Хотел вернуться, но застыдился: подумают, что струсил. Вскоре за спиной услышал пыхтенье. Остановился. Это оказался адъютант командира полка. Низамутдин догадался послать следом посланца с оружием и курткой. К полуночи взобрались на вершину. Придремнули. Чуть забрезжил свет, разведчики заметили: с противоположного склона горы на луговине раскинулся аул, из жилищ выходили душманы. Около двух десятков сосредоточились у подножья и по тропе стали подниматься наверх. Подпустили поближе и стали расстреливать в упор. Группа была уничтожена. Забирать трупы было некому. Забрали трофейное оружие.
Виталий Иванович с автомата противника снял инкрустированный горными полудрагоценными камнями ремешок, который хранит как реликвию пребывания в Афганистане.
Стали спускаться вниз, в обратную сторону. Незаметно подобрались к засаде с тыла. Под грудой огромных валунов, на тюфяке за ДШК таился враг. Вокруг стояли ящики с патронами и рядом лежала снайперская винтовка. Дорога была свободна. «За личную храбрость и мужество. Умелую помощь в руководстве Афганским полком» подполковник Туриченко Виталий Иванович награжден боевым орденом «Красная Звезда».
И так двести выходов с полком в качестве советника, и каждый выход – это был риск, имел свои особенности и все они были успешными. Армейская выучка и опыт пригодились в Афганистане при выполнении интернационального долга.
После возвращения в Советский Союз дважды с полком побывал в Чечне. В настоящее время возглавляет боевое братство афганцев, заместитель председателя городского Совета ветеранов Вооруженных Сил.
И ютится Совет ветеранов Афганистана на Красной, 85, далеко в глубине замусоренного двора, в комнатушке три на два.
Удивляет, неужели эти люди не заслужили лучшей доли. В городе их четыреста человек. Незаметно и они старятся, многим уже за пятьдесят.
Казачий характер
После восьмого класса Игорь с другом поехали поступать в специальное техническое училище в город Аксай. Сосед дядя Степан расхваливал: «Окончишь, без куска хлеба не будешь, со специальностью краснодеревщика – нарасхват. Редкая специальность». Но в училище Игорь учился с пятое на десятое. Футбол поедал все время: то сборы, то тренировки, то выездные игры. Первый парень в училище – основной нападающий своей и городской команды. В 1985 году получил направление в Нефтеюганск Тюменской области.
Когда футбол стал мешать работе, мастер вызвал и напомнил: «Или футбол или работа. Видишь, идет запарка, люди по две смены вкалывают, а ты отлыниваешь».
Игоря задело. Он что, хуже других. Вечером в общежитии ребята обсуждали последние новости в стране.
По понедельникам, с утра, молодежь собирали в клубе, где рассказывали о событиях за рубежом и в стране. Шла затяжная война и Афганистане. И в Аксае и Тихорецке Игорь видел, как хоронили солдат из Афганистана. Некоторые ребята хотели скосить, отмыться от армии.
Заработки высокие, девчата под боком, какая может быть армия.
Игорь убеждал: «А кто будет защищать Родину?»
Ему отвечали: «Афганские горы и пески – это не наша Родина. Наша Родина тут. Если сунутся, будем драться». Игорь доказывал: «В нашем роду и по папиной и по маминой родословной деды и прадеды были воины. Их не спрашивали, где Родина. Казак знал, если позвали, значит так и надо – седлай коня и вперед. Дед мой, Деревянко Яков, в июне 1941 года принял первый бой на польской границе, отступал до Москвы, а в 1944 году погиб под Варшавой. Мамин отец, Брылев Афанасий, с 1941 по 1945 год был адъютантом у маршала Рокоссовского Константина Константиновича. Человек проверить свою душу может – только в бою, если не выскочила в пятки и не намочил штаны, значит надежный казак и на тебя можно положиться. Такой казак и под пыткой Родину не предаст».
Весной 1987 года Деревянко Игорь пошел служить. Было интересно, поэтому и служба давалась легко, помогла освоить азы армейской науки хорошая физическая подготовка. В учебной дивизии под Ашхабадом некоторые сол¬даты на марш-броске падали в обморок, а для Игоря это была очередная тренировка перед футбольным матчем.
Выкладывался на полную катушку, прибегал первым с парой автоматов друзей… В октябре 1987 года был переброшен в Афганистан, провинцию Кундуз.
Определили в роту охраны командира Гатчинской дивизии, непосредственно во взвод сопровождения на БТР-80. Обычно за командиром следовали на четырех БТР. Боевая позиция на броне.
Дивизия занимала сектор ответственности от Саланга до Хайратона. В феврале 1988 года, как наиболее опытного сержанта, перевели в разведроту, дислоцированную в городе Мазари-Шариф. Рота как составная часть входила в войсковую разведку и была подчинена непосредственно командующему. С февраля по август 1988 года участвовали в операциях по освобождению дороги от Джалалабада до Кабула, перерезанной в нескольких местах крупной группировкой моджахедов под командованием Гульмадалы Ахматдьяра. Это был опытный командир. Операция носила длительный характер. Только освобождали часть дороги и выставляли блок-посты, как через два-три дня снова завязывался бой за отбитые участки дороги. При выполнении боевых операций старший сержант Деревянко входил в группу прикрытия. Друзья были уверены, что на Игоря можно надеяться: и раненого вытащит, бог силой не обидел, и от душманов прикроет. Короткая передышка и снова на броню и снова выручать ребят, такая главная задача разведвзвода.
С весны 1988 года начался постепенный вывод советских войск из Афганистана. 21 августа 1988 года разведрота старшего сержанта Деревянко прикрывала отход мотострелкового полка в районе города Файзабад. Завязался бой, командир части приказал: «Личному составу полка в бой не ввязываться – отходить. Разведроте обеспечить прикрытие». С бронетранспортеров велся плотный огонь. Игорь менял рожок за рожком.
Над склоном горы появились вертолеты, но душманы из укрытий продолжали вести огонь. Деревянко почувствовал сильный толчок в правую руку. Кто-то из ребят успел сделать противошоковый укол. Когда БТР проскочил зону усиленного огня, Игорь увидел сноп огня справа под БТР.
Машину подбросило и он полетел с брони. Очнулся только в госпитале Кабула.
Пуля раздробила одну из костей запястья. Кое-как собрали косточки и отправили в военно-медицинскую академию имени Кирова в Ленинград.
Надо было спасать руку, кости срослись, но нервы были перебиты и пальцы не слушались,
В течение двух месяцев операция за операцией. Пальцы начали шевелиться. После Ленинграда на месяц в Крым, в Саки. Грязевое лечение дало свои результаты. Правая и левая рука исполняли команды, как будто и не было ранения.
Собирался выписываться, но снова начались головные боли. Это результат контузии. Днем было терпимо, по ночам сна не было – голова раскалывалась. Было такое впечатление, что кто-то бьет кувалдой по затылку.
Отправили долечиваться в Ростовский госпиталь. И только в апреле 1989 года старший сержант Деревянко Игорь Вячеславович вернулся в Тихорецкую. В мае вызвали в военкомат и вручили орден Красной Звезды за бои 21 августа 1988 года.
Игорь немного передохнул и начал готовиться к экзаменам в Кубанский государственный университет. При поступлении использовал свое право воина-интернационалиста.
В 1995 г. успешно закончил университет и начал работать по специальности.
В настоящее время является начальником отдела при главном управлении внутренних дел Краснодарского края.
Боевое обеспечение
Лаптев Виктор Николаевич родился в офицерской семье в г. Благовещенске 31 марта 1947 года.
Отец, Николай Евсеевич, активный участник Великой Отечественной войны, прошел со своей противотанковой батареей от Москвы до Берлина.
Мать, Раиса Павловна, воспитывала троих малышей – Виктора, Татьяну, Юрия, почти каждые три года меняя жительство, следуя с детьми и чемоданами из гарнизона в гарнизон.
Виктор после 11 класса в 1966 году пошел служить в Советскую армию, после учебки сержанта Лаптева направили в группу Советских войск в Германии. В 1967 году окончил годичные офицерские курсы при высшем общевойсковом командном училище г. Благовещенска. В 1968 году снова служба в Германии – командир разведвзвода.
В 1972 году сдал экстерном экзамены по программе общевойскового училища г. Ленинграда.
1978 год – заместитель командира ракетного дивизиона по снабжению, майор.
С 1981 по 1983 год – заместитель командира отдельного автомобильного батальона по снабжению г. Шинган в Афганистане. В батальоне 150 машин Урал-375. Задача батальона – доставка снаряжения, боеприпасов, продовольствия, горючего частям, расположенным вдоль основных трасс Шинган-Кабул, Шинган-Кандагар.
Лежа в госпитале в г. Новороссийске с переломанной ногой во время афганских событий, Виктор Иванович вспоминал: «Переезды из гарнизона в гарнизон, шефство по долгу старшего над сестрой и братом, беспокойные ночи мамы, когда болел он или брат и сестра, хлопоты и боль разлуки с сыновьями Алешей и Евгением. Тосковал сильно по ним, когда был в Афганистане. Приезд жены в Кушку, поездка к ней на встречу». И как он проскочил на машине колонну моджахедов, которая на вьючных лошадях и ослах пересекала дорогу. Спасла внезапность и большая скорость Урала-375 – когда бандиты открыли вслед стрельбу, машина была уже недосягаема.
Два года старший колонн, исколесил Афганистан вдоль и поперек. Каждая ходка – это риск. Спасала хорошо поставленная разведка и сопровождение колонн вертолетами , но один раз, когда он поломал ногу, колонну бандиты сильно потрепали. Транспорт проходил через город Герат, окраины города – это глинобитные хижины с огромными усадьбами, виноградниками. После пересечения центра колонна подверглась минометному и пулеметному обстрелу.
Лаптев передал команду: двигаться на максимальной скорости. При большой скорости невозможно было вести прицельный огонь.
Мины падали справа и слева машин, гранатометы прошивали грузы на борту.
На крутом повороте один из уралов занесло и завалило на обочину дороги.
Майор Лаптев на ходу выскочил из машины, чтобы разобраться в происшествии, приказывая транспорту не сбавлять скорость.
Заставил экипаж дождаться боевого прикрытия, состоящего из двух БТР, и пересесть на него.
Почувствовал, что левая нога его не слушается и страшная боль затмевает сознание.
Экипаж подхватил его под мышки и загрузил на подоспевшее прикрытие. Отлежал в госпитале две недели и вернулся в свой батальон, продолжая сопровождать колонны. По прибытию в Союз был признан годным к нестроевой службе.
Предложили должность заместителя командира полка по тыловому обеспечению.
Старые раны напомнили о себе и в 1968 году уложили в госпиталь.
Думы, думы мучили по ночам: правильно ли прожил жизнь? Все ли сделал, что мог?
Сейчас Лаптев Виктор Николаевич снова в боевом строю – возглавляет Союз афганцев г. Краснодара. Принял руководство у подполковника. Туриченко Виктора Ивановича в связи с переводом его на другую работу.
Лаптев Виктор Николаевич (первый справа)
(«Боевое обеспечение»)
Семенин Владимир Николаевич (в центре)
(«Верность воинскому долгу»)
Денисов Олег Исакович (в белом камуфляже в центре)
(«Вещий Олег»)
Верность воинскому долгу
Март 1986 года. Капитан Семенин проснулся от холода, весенний ветер с моря выдул последнее тепло от затухшей печурки. Домик трещал от порывов ветра. Нудно стучала оторвавшаяся доска на крыше. Вставать не хотелось. Болела голова после вчерашней вечеринки. Восемь лет как окончил училище, пока никак не мог определиться в жизни. Прокручивал годы после окончания школы в станице Абадзехской. Учился отлично, мог без особого напряжения поступать в вуз, но уже тогда твердо знал, что будет военным, как его деды и прадеды. В детстве он слышал рассказы бабушки, Пилипенко Ирины Герасимовны, о казачьей славе рода Пилипенко, пришедших на Кубань с Запорожья. От бабушки Матрены Ивановны по отцовской линии, из рода донских казаков, дочери полковника Ярыгина, награжденного двумя георгиевскими крестами и личным оружием за участие в Брусиловском прорыве, о подвигах дончаков в Отечественной войне 1812 года. На боевых традициях предков родов Ярыгиных, Семениных, Пилипенко воспитывался Володя. Семенины первыми пришли в Закубанье в 1863 году.
Семенины участвовали в освобождении Болгарии, Сербии, Черногории от турецкого ига в войне 1877–78 годов, в Первой мировой войне. В Великую Отечественную войну погиб дед Владимира младший лейтенант Семенин. Половина друзей по классу подали заявления в военные училища: кто в танкисты, кто в авиацию, кто во флот. Отец посоветовал: «Иди в пехотное. Наши деды воевали на коне или пластунами в разведке. В сухопутных войсках надежнее, и спокойнее, и продвижение по службе идет нормально, если не свихнешься». На том и решили. Пока после школы раскачивался, а когда пришел в военкомат, там сообщили: «Опоздал, молодой человек. О чем думал раньше – по разнарядке отправили во все училища с запасом. Осталось одно Омское – пехотное. В Сибирь изнеженные южане ехать отказываются».
В училище учился сносно. Увлекался спортом. Рота в спортивных соревнованиях занимала первые места, поэтому лучшим спортсменам предоставляли право выбора при распределении. С другом попросились в южную группу войск. Попал в Венгрию, городок Дьер. Мадьярки с первого взгляда влюблялись в высокого статного офицера. Володя подружек менял часто, но ни одна к душе не припала. Затем служба в Литве, почти в самом городе Вильнюсе, а в 1985 году попал по замене на Камчатку. Может и не послали бы, да сам напросился. Появилась дама, от которой и отстать не мог, но и взять в жены не хотелось. Одним словом, надо было разрубать узелок.
Камчатка – это не Кубань, и не Венгрия, и не Литва. Хотя и оклады двойные, и спецпаек северный, и природа прекрасная, но отдаленность от центра России чувствовалась во всем, к тому же сырые и ветреные зимы, промозглое лето. Радовала только короткая златокудрая осень.
В выходные нападала невыносимая хандра. Даже случайные встречи с красавицей гарнизона, замужней женщиной, не радовали Владимира.
Встал, выпил залпом кружку холодной воды из заиндевевшего графина, забрался снова под теплое верблюжье одеяло. Сверху набросил куртку. Лезли какие-то гадкие мысли: тридцать лет, а что доброго сделал для родителей, для себя – ничего.
Служба сегодня, служба завтра, занятия, занятия. Немного радовали итоговые стрельбы, когда выезжали на дальний полигон. В Венгрии, Литве были прекрасные женщины, умные, красивые, да и на Кубани станичные девчата одна краше другой, а тут стыдуха – связался с замужней, тасканой и перетасканной. В Афганистане шла война, из писем узнал, что в прошлом году под Кабулом погиб его товарищ по училищу Саша Юриков.
Решение принято – в Афганистан и немедленно.
В понедельник, после обеда, попросился на прием к командиру части. Подал рапорт о переводе его в боевую часть, выполняющую интернациональный долг в Афганистане. Командир внимательно посмотрел в глаза ротному и сказал: «Я Вас понимаю и приветствую, давно хотел Вам предложить, но думал, что вдруг неверно поймете. Благословляю, возвращайтесь с победой. Хотя в этой войне сам толком не разберусь, но американцам спуску давать нельзя. Мы не лыком шиты, а то они почувствуют себя господами на шарике».
Кабул. Июнь 1986 года. В долинах жарило солнце. В ущельях ночами было прохладно. Интенсивно таял снег в горах. Горные речки бурлили и бились о берега, таща камни и мелкую гальку. Река Кабул вздулась и разлилась. Кругом голые горы. Растительность только по долинам и ущельям. На плоскогорье скудная растительность. Трава выжжена солнцем.
Военная база Баграм. Штаб 108-й мотострелковой дивизии. Командир дивизии генерал Барыкин пригласил Семенина на беседу. Объяснил, что эта война напоминает больше партизанскую. Враг может появиться неожиданно в любом месте. Сегодня это тихий кишлак, а завтра может ощетиниться сотнями автоматов и гранатометов. Наша задача прикрывать дороги на Саланг и Паншер. Зона ответственности нашей дивизии от Кабула до Саланга и от Пантера до Джалалабада.
Семенина направили начальником штаба в отдельный разведывательный батальон. В батальон входило две роты наземной разведки и одна десантная разведрота. Бойцы в ротах были обучены боевым действиям в горах.
Большинство участвовало во многих операциях по нейтрализации бандформирований. Семенин разработал карты выдвижения батальона по вероятным направлениям, определил места возможных засад, установил взаимосвязь с другими батальонами и боевым обеспечением. Познакомился с соседним командиром батальона, который отрабатывал второй заход, оказался опытным командиром.
В июле 1987 года из Пакистана в сторону Джалалабада выдвинулась мощная группировка противника, около двух тысяч человек. Противник был хорошо обучен, вооружен, одет в униформу. Духи, одетые в черные рубашки, обшитые белой каймой, очень походили на каппелевцев из фильма «Чапаев». Каждый воин имел разгрузочный жилет, утыканный десятью магазинами и снабженный рацией. Группировка была серьезно вооружена: 82-мм минометами, шестиствольными установками залпового огня, машинами, гужевым транспортом. Вражеское формирование ставило задачу захват Джелалабада и дальнейшее продвижение на Кабул, вовлечение по пути разрозненных формирований моджахедов. Противник обошел Джелалабад и быстро продвигался к Кабулу. Срочно было сформировано два разведотряда, которые должны были выдвинуться навстречу вражеской группировке, с целью задержать передовые отряды противника до подхода основных сил армии. В передовую группу входило по усиленному батальону от каждого полка. Один из батальонов возглавил майор Дроздов. Командир дивизии вызвал обоих комбатов на командный пункт, обстоятельно объяснил их задачи, потребовал полного взаимодействия батальонов как на марше, так и непосредственно в соприкосновении с противником. Передовую группу разведки возглавил начальник штаба батальона Семенин. Батальоны двинулись по течению реки Кабул, параллельно друг другу. Личный состав батальонов рассадили на БМП, каждому батальону придали по шесть танков Т-62, вооруженных 115-мм пушками. Решение было одно: двумя батальонами контратаковать противника, не дать ему закрепиться, первыми захватить господствующие высоты. Первоначально необходимо дойти до развилки дорог, где оборудована мощная застава, способная вести автономный бой в течение двух-трех суток. Затем одну рогу бросить вперед в обход по горам. Упредить ударный отряд духов, окружить его и уничтожить, но враги успели обойти заставу и устроили засаду передовой группе батальона Дроздова, возглавляемой Семениным.
Противник расположился на склоне горы тремя ярусами. Первый на расстоянии 200 метров, второй триста и третий четыреста. Как только разведгруппа Семенина поравнялась с противником, на бойцов обрушился шквал огня из минометов, гранатометов, автоматов. Семенин передал приказ: «Не останавливаться, увеличить скорость. Пушки развернуть вправо и вести прицельный огонь по противнику». Духи успели поджечь ведущий БМП. Семенин находился в середине колонны, вместе с бойцами на броне. Передал приказ бойцам подбитого БМП перебраться на другие. Снаряд ручного гранатомета попал в прицел командирского БМП, срикошетил, прожег броню люка. Осколок снаряда попал в грудь доктора. Пробил легкий бронежилет и ушел внутрь, второй осколок тяжело ранил радиста. Шел бой, доктор умирал на руках Семенина, в груди клокотало и хрипело, доктор попросил: «Командир, выполни мою просьбу, как выберешься из этого ада, помоги семье перебраться в Киров и похлопочи о квартире».
– Иван Семенович, вы меня знаете, через не могу, но вашу просьбу выполню.
Семенин подружился с доктором со дня прибытия в Афганистан. Доктор был молчалив, но жизнелюб. В горестную минуту мог поддержать и словом и делом.
Бойцы вечерами заходили в палатку доктора просто так – поговорить по душам. Иван Семенович был прекрасный психолог, из любой ситуации находил выход. Дома доктора ждали почти взрослые дочери и пятигодовалый сын. Работая в госпитале в Ташкенте, напросился в Афганистан: видел, каких бойцов привозили в госпиталь – это плохо обработанные раны, неверно поставленные диагнозы, запущенные гепатиты. Думал, вот они, женихи дочерей, которые по небрежности и халатности в двадцать лет стали калеки, будь с ними рядом толковый врач, многих бы спасли от гибели, инвалидности и стрессов. У Ивана Семеновича был большой опыт работы в отдаленных гарнизонах, где ты и хирург, и терапевт, и окулист, и стоматолог, и акушер. Жена не отпускала: «Куда тебе, старому, пусть молодые идут, тебе скоро на пенсию». Он убеждал: «Не под пули еду. Я заведующий санитарной частью полка, в моем распоряжении целый штат. Есть санинструктора, которые ходят с бойцами на операции. Мое дело выхаживать легко раненых и переправлять тяжело раненных в тыл. По приезду сразу демобилизуюсь, стопроцентная возможность получить квартиру в крупном городе Центральной России. Дочкам скоро поступать в вузы». Семенин, вернувшись из Афганистана летом 1988 года, в первую очередь навестил семью Ивана Семеновича. Затем напросился на прием к командующему ТурКВО. Обещали помочь. После поступления в академию им. Фрунзе постоянно поддерживал связь с семьей доктора. Жена сообщила, что на детей получает пенсию. Но с переездом или обменом квартиры пока ничего не получается. После вывода войск из Афганистана Семенин добился встречи с бывшим командующим 40-й армии генералом Громовым. Через два месяца генерал сообщил, что вопрос о семье доктора решен положительно и при переезде семье будет оказана помощь, по месту жительства жена будет обеспечена работой, а девочкам право поступления в вузы без экзаменов. Душа успокоилась: он честно выполнил свой долг перед Родиной, перед друзьями и бойцами своего батальона.
Бой продолжался. БМП двигались на большой скорости, ведя интенсивный огонь по противнику. Командирскую БМП пришлось остановить. Бойцы передали доктора и раненого радиста санитарам. Прицел был поврежден и точный огонь вести было невозможно. Наводчик сержант Власенко выскочил, разулся, чтобы удобнее было босыми ногами управлять рычагами ведения огня. Визуально с брони наблюдал за разрывами своих снарядов. Корректировал и снова стрелял. После третьего выстрела укрытие, из-за которого велся огонь по БМП, было накрыто.
Прицельным огнем из других БМП большинство огневых точек врага было подавлено.
В это время передовая группа соседского батальона успела вскарабкаться выше противника и сверху открыла огонь на уничтожение. Семенин сориентировался в обстановке и приказал колонне остановиться и открыть огонь по оставшимся моджахедам. Подошли тапки и мощным огнем перемешали укрытия врагов с землей. Десять минут боя и двух сотен духов не осталась и признаков, только дымилась земля, где были три полосы засады, занимаемой противником. После этого боя батальону была поставлена задача очистить дороги и выбить врага с занимаемых высот.
Подошла артиллерия. Разведгруппам приказали в бой не ввязываться, а при обнаружении противника вызывать артиллерию и авиацию. Не выдержав такого мощного натиска группировка противника стала отходить за Джелалабад в сторону пакистанской границы. Командующий армией потребовал: «Бандитов преследовать до их полного уничтожения». Через три дня боев противник был полностью деморализован. Моджахеды сбрасывали каппелевскую униформу, переодевались в гражданское и разбегались по аулам.
В летние месяцы 1987 года батальон принимал участие в местных операциях по зачистке горной местности вокруг временных пунктов дислокации подразделений дивизии в районе Дурани и Полихумри.
В конце октября 1987 года крупная группировка моджахедов пробилась в Афганистан из Пакистана с юго-восточного направления. Руководство операцией взял на себя штаб армии под личным командованием Громова. Планировалось основные силы армии сосредоточить в этом направлении и в течение месяца окружить и уничтожить вражескую группировку, но в начале ноября в горах выпал снег. Продвижение войск задерживалось. Горные дороги стали непроходимы. Из-за туманов и снегопадов в горах были ограничены действия авиации. Семенину, как имеющему боевой опыт в горах, было поручено возглавить передовую разведгруппу. В группу входили: две разведроты, усиленные взводом саперов, огнеметный взвод и взвод охранения, авианаводчики. Одним словом, получился мощный ударный кулак. Перед Семениным была поставлена задача обеспечить продвижение оперативной группы армии в сторону города Хост. «Главное не паниковать, не растеряться. Я второй раз тут, можно было бы и отказаться, но не мог – жалко, когда молодые парни, не увидевшие жизнь, погибают, одинаково, как офицеры, так и солдаты, потому что нет опыта. А у меня его предостаточно, поэтому не мог отказаться. Пока Бог минует». В боевых условиях быстро завязывается дружба, она бывает крепкой и надолго.
Группа Семенина быстро продвигалась на юг, надо было во что бы то ни стало упредить противника до соединения с разрозненными отрядами, действующими в районе озера Назар. В районе города Гарден дорога вышла на плато.
Противник обнаружил группу Семенина раньше, чем его разведчики. Колонна была накрыта огнем, реактивными снарядами шестиствольных минометов. Семенин дал команду рассредоточиться и уходить из-под огня противника.
Каждый залп следовал с интервалом 8–9 минут, значит, семь минут было в запасе для перебежки до очередного укрытия и после залпа снова вперед. Был яркий солнечный день и вспышки не видны, поэтому не было возможности определить, откуда велся огонь. Этот день Семенину запомнился на всю жизнь – прыжками по плато от ракетного огня. Вторая группа разведки двигалась выше по горам, увидела направление смерчей ракет и зашла в тыл к врагам. По ходу было уничтожено прикрытие ракетных установок. Когда подошли, то увидели, что огонь велся с трех шестиствольных установок. Площадка была залита водой и утрамбована, поэтому при пусках пыль не поднималась. Расчеты были уничтожены, а установки взорваны. В дальнейшем передовая группа действовала более умело и осторожно. При обнаружении противника вызывали артилле¬рию и авиацию. В декабре разведгруппа разыскивала раз¬розненные отряды так называемых моджахедов и уничтожала их. В занесенных снегом горах противник не имел снабжения ни боеприпасами, ни продовольствием. Отсеченные в горах душманы оказались заложниками чей-то очередной затеи… полузамерзших, голодных духов вытаскивали из ущелий и схронов.
Ранней весной 1988 г. начался постепенный вывод советских войск из Афганистана.
Выводились ракетные установки зенитных комплексов, госпитали, инженерные части.
Батальон выполнял задачу по прикрытию колонн на марше в зоне ответственности дивизии.
Летом 1988 года Семенина отправился в Москву, в распоряжение генерального штаба.
Семенин Владимир Николаевич осенью 1988 года поступил в академию им. Фрунзе, после окончания получил направление в Майкоп на должность командира батальона. Дважды побывал в Чечне, контужен, инвалид II-й группы по ранению. Растит сына – будущего защитника Отечества.
